***
Сев в припаркованную на стоянке машину Итачи, они, наконец, могли оставить позади этот день и вернуться обратно в свой уютный дом. Ведя машину, альфа увидел через салонное зеркало, что омега уже успел уснуть на заднем сиденье. Саске выглядел так умиротворенно, что Итачи не захотел его будить даже по прибытию. Альфа вышел из салона и открыв заднюю дверь, осторожно поднял Саске на руки и понёс внутрь. Дома никого ещё не было, поэтому он беспрепятственно преодолел лестницу и, занёс младшего в его комнату, осторожно укладывая на мягкую кровать. Какое-то время он колебался по поводу того, мог ли он переодеть омегу, затем все же решил, что Саске будет неудобно засыпать в джинсах и свитере, поэтому ничего не оставалось, как подобрать для него что-то более подходящее. По мере того, как Итачи снимал с него вещь за вещью, стало очевидным, что тело омеги действительно было прекрасно. Саске в полудреме снова потянул руки к животу, словно, инстинкты омеги-родителя преследовали его даже во сне. Итачи хоть и хотелось бы дальше наблюдать за этой прекрасной картиной, но, боясь, что омега замёрзнет, он быстро переодел его и прилёг сбоку, слегка приобняв. Он определенно не хотел отпускать его, но опасался, что таким образом он лишь сломает ему жизнь и лишит права выбора. Если Итачи сделает его своим, пометит его, то обречёт Саске до конца жизни быть только с ним. Помеченный омега не мог найти себе пару даже если бы захотел, поэтому многие кого метили насильно, заканчивали самоубийством или смирялись с жизнью в полном одиночестве. Саске — не птица в клетке, он не мог быть с ним лишь из-за ребёнка, но перспектива, что его сын или дочь будет воспитываться чужим альфой, а омега будет нести ему очередное потомство, сносила крышу. Невольно кулаки брюнета сжались, а надбровная складка залегла ещё глубже, но, словно почувствовав настроение своего брата, Саске во сне перевернулся к нему лицом и уткнулся в районе груди, продолжая сладко посапывать. Тело старшего моментально расслабилось, а уголки губ невольно приподнялись. Время близилось к глубокой ночи и Итачи нужно было уходить в свою комнату, чтобы отвезти излишние подозрения. Родители должны были вернуться утром и он не хотел, чтобы они застали их в компрометирующей позе. Поэтому, решив пока перестраховаться, Итачи аккуратно выбрался из тёплых объятий и вернулся к себе, попутно ещё раз взглянув на ничего не подозревающего омегу.Часть 5.
20 сентября 2021 г. в 20:10
Покинув кабинет, Итачи вновь столкнулся с той самой медсестрой, по имени Темари, любезно приставленной к нему девушкой с ресепшена.
— Учиха-сан, вы вероятно, удивлены, увидев меня здесь. Я пришла по просьбе доктора Кабуто. Он сообщил, что вы плохо себя чувствуете, поэтому меня попросили приглядеть за вами, пока вы не покинете стены нашей больницы. Если вы не возражаете, я буду под рукой, если вам понадобится медицинская помощь, — с ноткой смущения, проговорила девушка.
— Я хотел бы как можно скорее увидеть Саске.
— Прошу меня извинить, если я вмешиваюсь не в своё дело, но на вас лица нет. Я отведу вас в крыло «А», где вы сможете немного прийти в себя.
— Сейчас это не так важно, вы не думаете?
— Напротив, ваши негативные эмоции непременно передадутся и вашему брату, а ему крайне не рекомендуется сейчас нервничать.
— Значит, вы тоже знаете, что…
— Что Саске-сан находится в положении? Разумеется, это ведь я проводила осмотр после того, как он поступил на наше попечение. У него были все ранние признаки наступившей беременности, поэтому я немедленно связалась с акушером, чтобы мы могли это подтвердить документально и занести непосредственно в его медицинскую карту.
— Ребёнок…он тоже… в порядке?
— Формирование эмбриона на данном этапе проходит без отклонений от нормы. Скоро у Саске-сана начнутся более видимые изменения помимо тех, внутренних, которые уже можно выделить. Начало и середина первого триместра не несут в себе ярких внешних проявлений, поэтому даже будущий родитель, непосредственно вынашивающий плод, не всегда может с точностью определить наступление беременности. Вам не стоит взваливать на себя вину за то, что вы вовремя не усмотрели за братом. Сами понимаете, подростки ведут себя очень скрытно и родителям не всегда удаётся остановить их от… неправильного выбора.
— Может быть, вы и правы, — лишь устало произнёс альфа.
— Пройдемте, Учиха-сан, я угощу вас кофе. Он обязательно вас взбодрит.
Девушка привела его в корпус для ожидающих, где был установлен автомат с прохладительными и горячительными напитками. Она налила им по стаканчику чёрного кофе и заботливо поднесла один брюнету.
— У вас можно курить? — спросил Итачи, сделав глоток.
— Наши правила не запрещают курение в специально отведённых под это кабинах, но не забывайте, что ваш брат беременный и табачный дым может спровоцировать тошноту или головокружение. Его рецепторы тоже претерпели некие корректировки, как и весь организм в целом.
— Тогда, думаю, мне стоит бросить, — в расслабленной полуулыбке ответил Итачи, убирая пачку сигарет обратно в карман.
— Знаете, я даже завидую вашему брату. У него такой заботливый старший брат, и к тому же… — Темари весьма ловко приблизилась ближе, оставляя свой стаканчик с кофе в сторону и кладя ладонь на бедро мужчины, — сильный красавец-альфа.
Итачи не первый раз оказывался в подобных ситуациях, поэтому быстро и решительно убрал руку девушку с его ноги.
— Темари-сан, я уверен, вы умная и привлекательная омега, но я не тот кто вам нужен. Сейчас я всецело должен посвятить себя заботе о своём брате.
Девушка сделала вид, словно ничего не произошло, отодвинувшись на безопасное расстояние и лишь пожала плечами, а-ля «нет так нет».
— Кажется, я немного поторопилась. Но, если что, для вас я всегда свободна.
— Меня ждёт мой брат, Темари-сан, — не обращая внимание на, брошенное в след его отказу, предложение, ответил Итачи, поднимаясь с удобного дивана.
— Я провожу вас. Сюда, пожалуйста, — подскочила девушка следом, показывая направление.
Больница действительно была огромной. Они перешли на другой этаж, где ряд по стене с двух сторон занимали платы их пациентов. Они добрались до последней двери в правом крыле, продолговатого коридора, где и остановилась Темари, позволяя Итачи пройти внутрь. Наконец, он увидел своего младшего брата с вполне здоровым румянцем, которому медсестра, с весьма эксцентричным красным цветом волос, мерила давление.
— Карин-сан, это Учиха-сан, брат нашего пациента.
— Итачи? — встрепенулся Саске, натягивая на себя одеяло, словно спасательный круг.
— Простите, не могли бы вы оставить нас наедине. Я сам помогу ему собраться, — мощная аура альфы, не предвещающая ничего хорошего, всполошила всех находящихся в палате омег.
— Да, конечно, мы уже закончили, — упаковывая тонометр в специальный кейс, быстро ответила девушка, а затем, взяв под руку Темари, напоследок бросила смущенный взгляд в сторону альфы и они обе, в спешке, покинули помещение.
— А ты всё так же популярен, — с ноткой раздражения, отметил омега, обхватив руками колени.
Для Итачи младший брат сейчас выглядел, как маленький надутый ребёнок у которого отняли конфету.
— Идём домой, Саске. Я помогу тебе собраться, если ты собираешься и дальше строить из себя малое дитя, — спокойным, но в тоже время властным тоном, ответил альфа, попутно снимая вещи младшего с вешалок и следом, кидая их на кровать, прямо перед носом омеги.
Итачи и сам не знал на что злился больше, на саму ситуацию в целом или то, что Саске даже сейчас не собирался ничего ему рассказывать.
— Я могу и сам одеться! — огрызнулся младший, при этом его щёки застенчиво горели, расстёгивая пуговицы на больничной рубахе под пристальным взглядом старшего брата, — может ты хотя бы отвернёшься? — дойдя до середины, он остановился, всем видом выражая смущение, — у меня такое ощущение, что я нахожусь под конвоем.
— Будь моя воля и ты бы находился под ним круглосуточно.
— Да что с тобой не так?! — не выдерживая напора, закричал Саске, а затем, словно к нему пришло озарение, он испуганно посмотрел прямо в глаза альфы, — ты… ты всё знаешь…
— О чём, Саске? Неужели есть что-то о чём ты умолчал? — язвительно спросил Итачи.
— Я не… — осёкся омега, прежде чем его брат сошёл на крик.
— Скажи мне, когда ты собирался сказать мне, что ждёшь ребёнка? Разве мы не семья?! И что ты собирался делать дальше? Может ты и роды сам у себя хотел принять, а затем прятать младенца под своей кроватью?! Что же ты молчишь, а?! Тогда давай я тебе расскажу. Хочешь ты этого или нет, но я запишу тебя на аборт, а затем ты начнёшь новую жизнь. Так будет лучше для нас всех, Саске.
— Нет! — резко повысив голос, воспротивился омега, — я не позволю тебе убить нашего ребёнка!
После последней фразы, омега оступился, поняв, ЧТО он сейчас сказал. Он не хотел, чтобы так получилось. Это должно было быть сделано «правильно», в подходящий момент, когда они оба будут готовы к этой правде.
— Что ты… что ты сейчас сказал? Это… это мой… мой ребенок? Я с тобой… как я… что…— Итачи упал на колени, схватившись руками за голову.
Он не помнил этого, он ничего не помнил. Тот омега с фантастическим запахом просто не мог оказаться его братом. Те воспоминания были ложью, лишь плодом его омерзительных фантазий, он не стал бы взаправду осквернять то, что любил больше всего на свете. Он желал лишь, чтобы Саске достался достойному альфе, с которым он будет счастлив. Счастье, это все что он хотел для своего брата с тех пор, как первый раз он взял его на руки совсем крохотным человечком.
— Итачи! — Саске подбежал к брату и потряс за плечи, пытаясь вырвать его из плена вины, в который он себя загнал, — ты не мог этого контролировать, слышишь? У тебя начался гон, все случилось по вине нашей природы. Я знаю, что ты бы никогда сознательно не причинил мне боль.
— Саске… почему… почему ты молчал всё это время? Зачем жалеть чувства того, кто сделал такое с тобой?
— Узнав о своей беременности, я был напуган и, честно признаться, пытался найти способ избавиться от этого ребенка. Мне была невыносима мысль, что его отцом был…мой старший брат. Всё о чём я мог думать, это последствия с которыми мне придётся столкнуться, если я сохраню беременность. Но кое-кто убедил меня, что убийство невинного ни в чем ребёнка не выход, поэтому я решил, что буду все скрывать, хотя бы до тех пор пока, что-нибудь не придумаю. И мне это неплохо удавалось… до сегодняшнего дня.
— Это всё моя вина, — с горечью произнес старший Учиха, — я поддался инстинктам, воспользовавшись твоим телом, тем самым разрушив твою жизнь. Я, как идиот, всецело верил в свою иллюзию, которую выстроил для себя, как защитный механизм. Словно, если я верю в ту правду, которую хочу, то она станет истиной. Если бы я уделял тебе больше времени, если бы был внимателен, возможно мы бы многого избежали.
— Итачи… — в ответ альфа приподнял глаза, давай понять, что внимательно слушает.
— Не заставляй меня избавляться от ребёнка! Он не должен расплачиваться за то, что мы вступили в запретную связь.
Саске, который до этого достойно успел пережить немало страданий на свою голову, впервые дал волю слезам. Какая-то ниточка внутри него наконец оборвалась. Он столько раз говорил себе, что ничего не может сломить его, но мысль о том, что Итачи не нужен этот ребёнок, да и вообще омега в целом, причиняла невыносимую боль. Он инстинктивно обнял почти невидимый живот двумя руками, словно кто-то в этот момент пытался навредить маленькому существу внутри него. От этой картины, в душе, альфа разрывался на части. Он никогда не видел, чтобы его отото так отчаянно пытался кого-то защитить.
— Я не… Саске, тебе теперь нечего бояться, — наконец выдавил брюнет, — я не позволю кому-либо навредить тебе и… — на этом моменте он слегка запнулся. Было необычно произносить это вслух, но в то же время подсознательно это вовсе не воспринималось враждебно, наоборот он ощущал прилив чего-то родного, — и этому ребёнку, — закончив фразу, Итачи не сразу, но спустя минуту встал и приблизился к все ещё подрагивующемуся от слез брату и присев перед ним, взял его руки в свои, — ты мне веришь? — с надеждой спросил Итачи, хотя и понимал, как поздно было спрашивать о таком, после того, что он недавно устроил.
— Что теперь с нами будет? — этот вопрос не переставал крутиться в голове омеги, — как же мама и папа? Если они узнают, они… — ему было страшно подумать, на что были способны родители в гневе. Они могли отобрать у него не только брата, но и ребёнка.
— Послушай, сейчас мы должны скрыть это, но только на время. Я разберусь со всем этим, обещаю. Ты не должен нести это бремя в одиночку. Чтобы кто ни сказал, я ни за что, слышишь, ни за что не оставлю вас.
В Итачи родилось непоколебимое чувство решимости, которое он старался передать и своему брату. Хотя вопрос о их дальнейшей судьбе все ещё был открыт, он не сомневался, что теперь их путь будет, так или иначе, неразделимы друг от друга.
— Обещаешь? — ища дополнительное подтверждение в глазах альфы, переспросил Саске.
Но вместо слов, Итачи приблизился чуть ближе и нежно поцеловал младшего в лоб. Это было так по-отечески и в тоже время интимно, что мокрые от слез щеки мгновенно покраснели, придавая его лицу незабываемое очарование. Для Итачи все эти чувства тоже были в новинку. Ему все ещё предстояло увидеть всю многогранность эмоций, которые до сели не были ему доступны.
— Поехали домой, Саске, — на этот раз мягким тоном, повторил старший.
Наконец, собравшись, они покинули палату, спустившись на первый этаж, где, по памяти, Итачи нашёл ту самую стойку информации за которой всё ещё сидела знакомая темноволосая девушка. Остановившись в метре от неё, Саске вновь посмотрел на Итачи, пытаясь понять, какое же решение в итоге он сейчас примет, но альфа только щелкнул его по лбу и направился прямиком к ресепшену.
— Рада видеть вас снова, Учиха-сан и вас, Саске-сан, вижу вид у вас вполне здоровый, — смотря уже на обоих братьев, приветливо сказала девушка.
— Я бы хотел записать своего брата на приём к доктору Кабуто. Мы уже с ним это обсудили.
Саске невольно выдохнул и благодарно посмотрел на альфу.
— Одну минуточку. У доктора Якуши есть свободное окно в пятницу, если вам удобно, то я поставлю запись на этот день.
— Что скажешь, Саске? У тебя есть планы на пятницу?
— Да нет, вроде. Это ведь ты у нас всё время пропадаешь то на работе, то в университете, — усмехнулся Саске, мысленно припоминая Итачи все его «побеги» из дома.
— Кхм, думаю, я найду время, — ответил альфа, немного зардевшись.
— Тогда ждём вас на следующей неделе. Всего вам доброго, — ответила девушка с именем Шизуне на бейдже, поклонилась вслед уходящим братьям.