"Tell me why rats hate the white light so much?"
“They are terribly dirty,” everyone laughed in response.
"Please, then answer you blind, for whom
There is no light at all
Why do you need to show this cruelty and hostility?
And what about being blind, how can I tell you from rats? ”
And he continued to speak for many of those people
Who began to retreat.
— Слыхал, один из матросов с «Косатки» откинулся? Отец Мэппл тяжело вздохнул. Вообще-то вопрос был вполне безобидным и сам падре, зашедший на постоялый двор дабы укрыться от непогоды, ни коим образом не имел отношения к данному разговору, но был более важен факт, кто его задал. Элайджа, достаточно известный завсегдатай таверн в Нью-Бедфорде, так же часто захаживающий на постоялый двор Питера Коффина. Но свою известность он приобрел не только своим пристрастием к спиртному, сколько двумя своими пороками, которые даже у набожного падре все внутри закипало от гнева: Первое было абсолютное нетерпимость к «нехристь»… и, если на чистоту, под этим имелись ввиду любые представители других национальностей, не взирая на их верования. Ну тут уж ничего не поделаешь, в этом плане другому свою голову не приделаешь, но реальный ущерб приносил второй порок этого мерзавца — воровство. Да не просто воровство — контрабанда китового жира. Того самого, что экипажи китобойных судов Нью-Бедфорда с таким трудом и нередко с риском для собственных жизней, что бы добыть такую необходимую субстанцую, приносящую свет в мир людей. Недосдача среди бочек с китовым жиром означало недостачу в бюджете китобоев и моряков с их семьями, но так же — вдов и сирот, чьи мужья, отци и сыновья так и не вернулись из плаванье. Большинство жителей портового города не без причин подозревали Элайджа и его дружков в этом, но у них не было никаких весомых доказательств… Дальнейшие размышления падре были прерван новым посетителей, ворвавшимся в помещение вместе с завывающим ветром. Обычно, как только посетители индефецировали вошедшего, они практически сразу теряли интерес, но не в этом случаи: Бледная кожа. Красные, точно свежая кровь, волосы и кармитового цвета глаза, чей пристальный взгляд обжигал не хуже, чем раскаленные добела угли кузни. Своеобразная диковинка, иностранец, скорее всего аристократического происхождения, которые по случайности спас Ахава от работорговцев, в последствии дав бедолаге крышу над головой и выходив от хвори. Правда, пару раз была ситуация, когда рыжий в бреду лихорадки несколько раз пытался расчленить своего благодетеля, но на счастьстье с окончанием болезни к нему вернулся и рассудок. Многие задавались вопросом, почему Ру*, как местные окрестили «найденыша», до сих пор оставался в доме Старого Грома, но в основном сходились на том, что рыжему все равно некуда податься, сам же капитан просто одинок, а так в доме хоть одна живая душа. Когда капитан уходил на китобойный промысел, Ру оставался присматривать за домом, но на жизнь зарабатывал своими силами — молодой человек оказался весьма искусным охотников, который в достаточно удачные дни мог вернуть с тушами весьма крупных животных, таких как медведь или олень. Благодаря уму и острому языку, но чей характер оставляли желать лучшего, красноволосый достаточно быстро завёл себе друзей среди матросины, так же сыскать репутацию «Полудикого Пса», часто по пьяни бронящего капитана, называя того какими-то непонятными эпититами на своём родном языке, но готовый заступиться за Ахава, когда тому досаждал или оскорбляли за спиной какиенибудь идиоты. Вот и сейчас должно произойти нечто похожее: Элайджа с дружками, надя новый способ развлечься, стали достаточно громко обсуждать «безбожника», чья сумасшедшая мать дала имя ублидка, кровь которого даже собаки не собирались лизать. Некоторое время Ру старался не обращать внимание, спокойно потяги кружку рома, пока придурок настолько не обнаглел и не упомянул что-то о содомском грехе. Тут то терпение рыжего и лопнуло. Поставив свою кружку на стол, Ру встал от стола и обрати к компании придурков: — Эй, может заткнете уже свои глотки, а? Если бы я хотел послушать вопли дураков, пока я пью, я бы пошел не в приличное место, а в одну из забегаловок на окраине. — А тебя кто спрашивал, ты муж… Прежде чем пьянь закончил фразу, Питер Коффин, хозяин постоялого двора, выскочил из-за прилавка и встал между Ру и перебравшей компании: — Спокойно, парни, спокойно. Не зачем устраивать тут сцен, — он повернулся к Ру. — Вы тоже, уважаемый. Затевать потасовку с людьми, которые выпили столько же, сколько эта компания, не самая лучшая идея… В другое время рыжий послушал бы доводы разумного человека, но сегодня у него был весьма неудачный день, испорченное настроение, не говоря уже о том, что портовые крысы были на порядок чище этих идиотов. — На самом деле, — сказал Ру, взяв кружку из которой недавно пил. — Мне кажется, что они могли бы влить в себя ещё немного… Затем он швырнул кружку прямо в Элайджа, ром хлестал по всему полу, когда утварь пролетел по дуге и врезался в левое плечо придурка. И Коффин, и приятели Элайджа вскрикнули и отпрыгнули, чтобы избежать брызг жидкости и нескольких осколков отколовшихся от «снаряда» во время удара, в то время как сам провокатор просто моргнул, разинул рот и после минутного колебания бросился на Ру. Все в помещении приготовили к драке, а Питер Коффин — подсчитывать убытки, когда Отец Мэппл решил вмешаться. — Довольно, — раздался четкий властный голос, которым падре порой приходилось усмирять расшумевшихся прихожан, в то время как Элайджа попытался затормозить, потерпела неудачу и влетела прямо в деревянный стул, опрокинув его и шлепнувшись головой о стол. — «Надеюсь, ты разобьешь себе голову,» — позволил себе мысль падре. — Хотя мы и не в Храме Божьем, но как верно заметел юный Ру, это приличное место и не стоит устраивать на пустом месте, — с этими словами бросил осуждающий взгляд на Элайджа и его приятелей. Затем он обратился к рыжему. — Но так же неправильно и портит имущество, что тебе не принадлежит сын мой. Рыжего так и подмывало сказать «Дождёшься только через мой остывший труп», но Ру промолчал, пообещав только, что к завтрашнему утру Коффин получит как замену, так и деньги за выпивку. — Честно говоря, — проворчал Ру, натягивая пальто и одевая шляпу. — Я пришел сюда выпить в спокойной обстановке, а не выслушивать грязные поклепы о единственном человеке, которому хоть сколько-то могу доверять! С этими словами он вышел на улицу, где бушевала гроза. Её компания сейчас казалась намного более приятной.I am so glad it was a sudden good, only
from my eyes the flows of grateful tears stop
I can not.
If I could be born the one I want
I would like to become a normal girl, to be a couple to him.
Only these thoughts cause chest pain.
Well, why all this way such as I had to go?