***
Иней тихо спустился в гостиную, стараясь не потревожить Лану. За те два дня, что он иногда видел её, у герцога создалось впечатление, что эта дамочка слегка не в своём уме. Она часто смотрела куда-то в пустоту, порой болтала сама с собой и кружилась по дому, словно в танце, мурлыча себе под нос какую-то мелодию. Не смотря на свои странности Лана прекрасно могла позаботиться о себе. Часто пекла пироги, пополняя свою лавку, убиралась, да и в принципе не выглядела такой уж сумасшедшей. Так, слегка. Иней застал её спящей в кресле. Лана опустила голову на грудь, а на её коленях лежала раскрытая книга, которая выскочила из рук. Решив, что будить женщину из-за пирогов не стоит, герцог прошёл на кухню. Она была просторной и, сразу видно, дорогой. Одни столешницы из красного дерева чего стоили! Отбросив от себя навязчивые мысли о том, откуда у такой особы как Лана столько денег, Иней подошёл к духовке и открыл её. Там как раз примостился красивый с завитками и всякими фигурками из марципана пирог. Иней вдохнул сладкий запах. М-м-м, малина? Он ловко достал пирог и вновь вздохнул этот дурманящий аромат дома и уюта. Ну, хотя Лана и была слегка не в себе, но это с лихвой компенсировалось талантом к выпечке. Иней впервые за два дня улыбнулся, вспомнив о своей семье, но тут же с горечью спохватился. Он же обещал им написать, когда обоснуется! Иней нахмурился, пытаясь посчитать, сколько дней он уже на Пиладе. Три дня, четыре… Неделя? А может даже две? Кажется, из-за пережитого кошмара он запутался в счёте времени. Мозг буквально молил о передышке, и герцог, тяжко вздохнув, перестал даже пытаться прикинуть, сколько времени прошло. Однако понимал, что по возвращению на Даймонд его ждёт наказание от Айси и Думана. Перехватив одной рукой тарелку с пирогом, а второй поддерживая небольшой круглый поднос с чашкой и заваренным чаем, который опасно качался, Иней поторопился к Валтору. Как-никак, а это была их общая проблема — Лулу. Оставлять товарища в беде Иней был не намерен — внутри заговорили честь и достоинство. К тому же, пока Марли не вернётся — если она вообще надумывает возвращаться — маленькая девочка остаётся под их присмотром. Миновав гостиную, в которой всё так же спала Лана, Иней вышел к лестнице и, балансируя между подносом и пирогом, зашатался в сторону ступенек. Нет, вопреки законам жанра он не споткнулся, опрокинув всё на пол. И не навернулся на ровном месте, разбив об лоб чайник и потеряв сознание. Там дверь его остановила. Точнее… Кое-что потаинственнее. Комната самой Ланы располагалась на первом этаже, рядом с лестницей, и Иней только сейчас заметил, что дверь в неё распахнута настежь. Виднелась широкая кровать с серебристым балдахином, очередной цветастый ковёр и большое овальное зеркало в агатовой раме в виде обвивающего плюща. На верху рамы была оттиснута сложная руна, которая едва заметно светилась магическим золотым светом. Иней внезапно встретился взглядом со своим отражением в этом зеркале и не пойми отчего вздрогнул. Руна будто его узнала, коротко мигнула и из неё вылился тонкий ручеёк золотистого дыма. Он медленно поплыл по воздуху к Инею, который от удивления даже уронил челюсть, так и застыв с занятыми руками. Закручивающийся дым дейстовал на него гипнотически, приковывал взгляд, и герцог очнулся только тогда, когда тонкая струя коснулась его шеи. — И-и-иней! — прошелестел многоголосый шёпот. — Милый мальчик, хочешь узнать, где сейчас твоя Лина? Иней вздрогнул и отшатнулся от дыма, наконец придав голове ясность. Он вырос в магическом мире, и поэтому привык ко всяким волшебным артефактам, хотя порой они пугали его. Этот случай не стал исключением, но Иней быстро вернул себе хладнокровие и ответил: — Нет! Не надо. Лина сама придёт, когда решит, и всё мне расскажет. Я ей доверяю. Дым на секунду замедлился, обдумывая его слова, но потом наконец, неспешно продолжая выделывать в воздухе сложные фигуры, произнёс: — Твоё безграничное доверие похвально, Иней. Но неужели ты не хочешь узнать сегодня какую-нибудь тайну? Тебе не любопытно? — Хватит! Убирайся в своё зеркало! Не пудри мне мозги! — рыкнул Иней, оголив клыки. На дым это не произвело никакого впечатления, он безмятежно кружился. — Не лги себе, Иней. Тебе хочется разобраться в происходящем. Я могу помочь, но только с твоего позволения. Не бойся, милое дитя. Я светлый артефакт, временно находящийся в этом зеркале. Можешь спросить обо мне у своей подруги-лекарки. Она защитила меня. Озарение снизошло на Инея, как гром среди ясного неба. Он еле устоял на ногах, чуть не выронив пирог и поднос. Дым растянулся в неком подобии улыбки: — Вижу, ты уже догадался. — Чаша Прозрения?! — Иней понял, что силы удивляться покинули его. — Это вы?! — Верно. Так что, Иней, хочешь узнать что-нибудь? Я отвечу на любой твой вопрос. — Стойте! Почему вы готовы растрепать мне все секреты мира? — подозрительно прищурился герцог. — Я даже не знал, как работает подобный артефакт. Струя дыма снова завертелась. — Ты — основной ключ в этой истории. Не целительница. Ты! Лишь от тебя зависит исход этой войны. И когда речь идёт о судьбе всей Вселенной, я не имею права стоять в стороне. — золотистый дым подлетел к Инею и взъерошил его волосы. — Ты важен, Иней. И ты нужен Пиладе. И Лине, пусть она всеми силами стримится оградить тебя от бед. Ты уже вмешался в это. И даже целительница не представляет, насколько ты могущественный. Иней почувствовал, как руки затекли и положил на пол пирог и поднос. Теперь он смело зашёл в комнату Ланы и посмотрел в глубь зеркала. — Почему Марли отдала вас Лане? — спросил он, касаясь поверхности зеркала кончиками пальцев. — Марли очень сильно заботится о своём районе. Она и принцесса решили спрятать меня у того единственного человека, которого знала Марли за пределами Майолы. Ты можешь задать ещё два вопроса. Иней сосредоточился. Ну конечно, у всех артефактов есть лимит, как он мог забыть. Поэтому вопросы нужно было выбирать с умом. Поразмыслив немного, он спросил: — Марли из знатного рода? Она… — он спохватился, едва не задав третий вопрос. Дым уже обвил его шею. Это было непривычно, но приятно. — Да. Она знаменита. — дым издал нечто, похожее на смешок. — Но ныне она не может вернуться домой, покуда не покончит с проклятием. — Да, это я знаю. — кивнул Иней. Он всё никак не мог выбрать третий вопрос. — Но я не знаю, что спросить ещё. — Хм… Если ты действительно не знаешь, то как на счёт Ланы? Тебя не интересует, что за человек — одинокая женщина с помутнённым рассудком? Между прочим, ты её уже встречал. Иней недоверчиво покосился на дым. — Лана… Я её не встречал! А если и встречал, то не помню этого. — покачал головой он. На это дым лишь усмехнулся и указал одним своим концом на небольшой комод в самом углу комнаты. — Посмотри в нижнем ящике и всё поймешь. — прошипел он, зависнув прямо напротив лица герцога. Иней лишь вздохнул, но послушался. Он подошёл к комоду и отодвинул нижний ящик. Внутри было много всякого барахла: пуговицы, тетради, булавки, швейные наборы, стопки картона. Вытащив всё это, Иней всё меньше надеялся увидеть хоть какую-то подсказку. И именно в этот момент его руки нащупали гладкую крышку маленькой малахитовой шкатулки для колец. Она была не больше круглой апельсиновой дольки, но когда герцог снял крышку, оказалось, что внутри были вовсе не кольца. Маленькая полоска хлопчатой бумаги, свёрнутая в спираль. Иней достал её и молча развернул. «Джонсон. 7 августа этого года 11:36. Пол: женский. Вес: 3,25 кг. Рост: 45,8.» Первые пять секунд Иней шумно глотал ртом воздух, как рыба, стараясь унять предательскую дрожь в теле. — Не может быть! — он в полном шоке посмотрел на дым, который закручивался в спираль у него над головой. — Не может быть! Это же… Информационный браслет, который вешают младенцам для опознавания! Я точно знаю! Это с Даймонда! Где угодно узнаю эту бумагу! Но почему она у… Ланы?! — Правильно, Иней. А теперь ты определился с третьим вопросом? — дым поплыл к нему, почти прикоснувшись к носу. — Да! — активно кивнул герцог, которого трясло от своего открытия. Оставалось проверить свои догадки. — Где и когда я видел Лану?! — Что ж…***
Шестнадцать лет назад. 7 августа. — Иней! Иней! — Сапфира визжала так, будто день рождения был у неё, а не у старшего брата. Она запрыгнула к нему на кровать и буквально задушила в объятиях, прокричав в ухо: — С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! Иней недовольно взглянул на сестру, но промолчал, медленно вставая с ней на шее. Потом он стряхнул Сапфиру и поковырял в ухе, надеясь, что ещё не оглох от поздравлений своей младшей и неугомонной сестрички. — Сапфира, дай ему проснуться! — со смехом проговорила мама, шелестя своим платьем. Она села на край кровати и заботливо погладила сына по голове. — Ма-а-ам! — полусонно пробурчал Иней. — Я же уже не маленький! — Но и не взрослый! — парировала Софита. Иней вздохнул. Даже тренеруясь из года в год, ему никогда не удавалось выйти из беседы с матерью победителем. — Ладно, малыш, папа и Айси ждут тебя в столовой. — Мама! Сколько раз просил, не называть меня малышом! — Иней покрылся румянцем, что случалось с ним крайне редко. Ну правда, ему сегодня исполняется тринадцать, так с какой стати он до сих пор малыш?! Софита лишь щёлкнула сына по носу, и Сапфира, спустившись с кровати, заявила: — А у меня подарок круче чем у Айси! — Сапфира! — мама переключилась с принца на принцессу. — Веди себя, как леди! И не принижай сестру у неё за спиной! Иней лишь фыркнул. Насколько он знал, Сапфира всегда была сорванцом и никого не слушала. Он встал с кровати и поплелся в ванную приводить себя в порядок. — Мы ждём тебя в столовой! — крикнула мама, а Иней только кивнул. Его тринадцатый день рождения был очень важным событием не только в жизни самого принца, но и в политике Даймонда. Это был тот возраст, когда Иней официально признавался наследником престола, входил в королевский двор и начинал усиленную подготовку к будущей коронации. Сам же Иней ждал этого дня ради долгожданного признания родителями его взрослости. Но как он успел уже убедиться, маме было обсалютно по барабану, что её сын уже официально наследник и достаточно взрослый для того, чтобы вести государственные дела. Иней тяжело вздохнул и решительно выпрямился, оценивая свой «взрослый» взгляд в зеркале. М-да, как говорит отец, практика, практика и ещё раз практика! Спустившись в просторную Янтарную столовую (особый случай, потому и Янтарная), Иней открыл большие белоснежные двери и улыбнулся. Витражи в этой столовой были сделаны из всевозможного янтаря. Здесь были все оттенки, начиная с золотисто-желтого и заканчивая темно-рыжим. Вся семья сидела за небольшим прямоугольным дубовым столом и ожидала его. — С днем рождения, Иней! — хором сказали они при виде принца, и тот не смог сдержать улыбку. Всё равно, день рождения — это в первую очередь праздник для души в кругу родных! — Спасибо! — тепло поблагодарил всех Иней и устремился к маленькому золотому трону во главе стола. Сегодня это было его место. Только преступив к завтраку, Иней сразу же услышал строгий голос отца: — Сегодня важный день, Иней. Ты прекрасно знаешь это. Вечером на торжестве мы официально признаем тебя наследным принцем, и поэтому ты должен оправдать этот титул. Ты должен стать ближе к народу, сын. — Милый, — продолжила мама. — Твой папа говорит правду. Чтобы быть хорошим королём, надо узнать чем живёт твой народ и твоё королевство. Тебе стоит посетить некоторые общественные места, чтобы проникнуться. — Всё равно не понимаю, — нахмурился Иней. Сёстры с любопытством уставились на него, прекратив звенеть столовыми приборами. — Я буду заниматься политикой, когда стану королём, к чему мне знать, чем занимается мой народ? Я могу это узнать из ежемесячный отчётов. Вовсе не обязательно видеть всё своими глазами. Нефрит строго взглянул на сына из-под кустистых бровей. Кажется, отец начинал постепенно закипать, что для Инея было не ново. Они постоянно спорили и пререкались без повода, но Иней отчасти понимал озабоченность отца его культурным воспитанием — сам Нефрит был простолюдином, но хоть все любили такого заботливого короля, у Даймонда было полно врагов, которые презрительно относились к нему. А Нефрит не хотел такой судьбы своему сыну, стараясь воспитать Инея как настоящего принца крови. Софита коснулась плеча мужа и успокаивающе сказала: — Брось, дорогой. Сегодня такой чудесный праздник. Давай лучше я. Нефрит, как и всегда, сразу успокоился от её слов. У Софиты также была почти осязаемая аура женственности и величественности. Она была хранительницей семейного очага и знала своих детей как нельзя лучше. Предупреждающе взглянув на дочерей, которые притихли, ожидая продолжения разговора, королева сказала материнским тоном: — Девочки, это не для ваших ушей. Лучше идите поиграйте. Но в пределах дворца, чтобы я потом не искала вас. — Да, мама! — хором ответили сёстры и быстренько юркнули за дверь. В столовой остались лишь родители и Иней. — Сынок, — мягко начала мама. — Это обязательная традиция для тринадцатого дня рождения наследника. Ты ведь следуешь нашим традициям, неужели нарушишь эту? Тем более, наши подданые уже ждут тебя, невежливо будет проигнорировать их. Ты ведь хочешь стать всеми любимым королём? Иней опустил глаза, сетуя на то, что мама надавила на самое больное — любовь народа. Хорошо взвесив все за и против, принц принял единственное возможное решение: — Я согласен. Родители переглянулись, и мама хитро подмигнула папе. — Ты не пожалеешь, Иней! — сказала она. — Куда бы ты хотел отправиться в первую очередь? Иней кисло взглянул на нее: — А есть варианты? — Есть. — Нефрит кивнул. — Можешь отправиться на рынок, в ремесленные кварталы, в фермерские… С каждым словом отца Иней всё больше понимал, что долгожданная свобода в тринадцать — это чья-то неудачная шутка или насмешка. Нет, он, конечно, понимал, что быть королём — это тяжёлое бремя ответственности, но опека родителей даже сейчас бесила. Видя, что сын не стремится выбрать место, куда ему стоит пойти, чтобы понаблюдать за народом, Софита остановила мужа, который говорил так быстро, что даже у неё голова закружилась. — Послушай, Иней, это для твоего же блага. — сказала Софита, улыбнувшись сыну. — Наконец выйдешь за пределы дворца, развеешься. Может друзей найдёшь! Иней не очень обрадовался перспективе завести друзей. Мама всегда к нему с этим приставала, сетуя на то, что у сына почти нет сверстников для нормального подросткового общения. Но Иней не заводил близких отношений ради собственной семьи и королевства. Ну, сами подумайте! Он — крон-принц! Он ключ к управлению Даймонда, а кому не хочется выгоды от дружбы с таким человеком? Иней был очень ответственным на счёт безопасности своего дома, поэтому осторожно относился ко всяким друзьям. Однако его одиночество прочно засело в голове мамы. — Иней, а вдруг ты встретишь свою любовь? — не отставала Софита, буквально прожигая в нём дырку. — Между прочим, если бы я в своё время не вышла за пределы дворца, то мы с твоим папой никогда бы не встретились. Ну подтверди же, Нефрит! — Иней, твоя мама права. Порой Инея разбирал смех, когда он видел подобное. Отец мог приказать сёстрам, отец мог приказать ему, отец мог в конце концов приказать всему Даймонду, но приказать жене он не смел никогда. В их семье мама была доброй и нежной, но Иней всегда знал, что также Софита умела нагнать страх даже на такого волевого человека, как отец. — Ладно, мам, — сдался принц, ведь даже он не мог противостоять маме. — Я пойду… Ну, куда ты посоветуешь? — Хм… Как на счёт больницы? — Софита снова улыбнулась. — Я как раз договорилась вчера о твоём визите! «Это была её изначальная цель — отправить меня в городскую больницу!» — думал Иней уже позже, когда оказался внутри большого белого здания. В нос ударил резкий запах медикаментов, и он рефлекторно поморщился. Несколько врачей в халатах прошли мимо него. Главный врач посмотрел на принца слегка испуганно — он совершенно не знал, что показать Инею. — Ну, в первую очередь поздравляю вас с тринадцатым днём рождения. — сказал врач, застыв с наследником престола около какого-то кабинета. Сам Иней тоже не знал, что именно он должен увидеть в больнице, чтобы проникнуться духом своего будущего королевства, поэтому тоже нерешительно мялся на месте. Они бы так и стояли, помалкивая, если бы внезапно через коридор не пролетела молоденькая медсестра с перепуганным лицом. Она была настолько бледной, что Иней по началу даже растерялся и отшатнулся от неё. — Мистер Коуч! Там в операционной! Там! Тяжёлый случай, срочно нужна ваша помощь! — запричитала медсестра, вцепившись в рукав главного врача. Тот виновато оглянулся на принца и произнёс: — Простите, Ваше Высочество, я действительно должен идти! — Ничего, я понимаю. Думаю, я провожу вас до операционной. — пожал плечами Иней. Следующие три минуты они неслись по коридорам, забитыми больными, пока не оказались у дверей в операционную. Главврач и медсестра исчезли за ней, а принц остался стоять, даже не зная зачем он попёрся сюда. Наверное, просто так, за компанию. Вздохнув, Иней поплёлся назад, сетуя на то, что дал маме выбрать место, куда пойти. Лучше уж парк или на худой конец рынок! Мимо него прошла полная женщина в зелёном костюме, остановилась возле принца и неожиданно спросила: — А вы кто такой? — Я крон-принц Иней Бриллиант. — вздохнул Иней, раздражаясь, наверное, сотый раз за день. — Принц?! А зачем вы здесь?! — недоуменно нахмурилась женщина. — День рождения отмечаю. — В больнице? — Ну, заодно пропитываюсь духом народа. — И как? — Да так… — Иней пожал плечами. — Не знаю, куда себя деть. — Хм… — женщина нахмурилась и, приставив палец к подбородку, задумалась. — Хотите посмотреть родильное отделение? Или палату с малышами? Честно говоря, Инею было по барабану, главное, что скоро он вернётся домой и опять будет вести жизнь занятого наследника трона. Поэтому он и согласился. Женщину звали Фрея, и она работала акушером. Сейчас она как раз спешила на очередные роды. Побоявшись, что это зрелище окажется для принца неприятным, она оставила его в коридоре, и Иней наблюдал за процессом через большое окно в стене. Стены были звукоизолированы, поэтому он не слышал громких криков других рожениц и конкретно вот этой вот за стеклом. Женщина уже была не совсем, чтобы молода, имела ореховую кожу и длинные кофейные волосы, которые были собраны в пучок, чтобы не мешались ей. Глаза тоже были на редкость большими и пронзительно-голубыми, словно бескрайнее море. Женщина тужилась и кричала, а Фрея и ещё несколько акушеров за ширмой подбадривали её, вытянув руки, чтобы поймать младенца. Иней старался лишний раз не смотреть на страдания рожениц и тяжело выдохнул. Складывалось всё так себе. Хотелось домой. За такими вот размышлениями он простоял чуть меньше получаса и очнулся лишь тогда, когда Фрея, вся уставшая и покрасневшая, коснулась его плеча. — Всё хорошо, Ваше Высочество? — спросила она. — Да, я в порядке. Что, та женщина уже родила? — Угу… — Фрея кивнула на младенца, закутанного в полотенце, которого уже уносили. — Женщину зовут Желана. Хотите пообщаться с ней? Иней нахмурился: — Разве я могу? Хоть я и принц, но ей же надо отдохнуть. — Но она сама попросила, чтобы вас привели. Она заметила вас, принц. — Да? Тогда… Пожалуй, я согласен. Отец всегда учил его, что надо уважать своих подданных и их желания, поэтому Иней, примерив на себя пока ещё призрачное бремя короля, поплёлся к Желане. Она была бледной и уставшей, но на её лице светилась улыбка неподдельного счастья. Увидев принца, Желана произнесла слабым голосом: — Здравствуйте, Ваше Высочество. — Здравствуйте. Поздравляю вас с пополнением! — выпалил Иней скороговоркой и постарался улыбнуться. — Кто у вас родился? — Дочь. — Желана мечтательно прикрыла глаза. — У неё и у вас день рождения совпадает. Ну, не чудо ли? И спасибо, что в эту минуту вы поддержали меня. Иней слегка удивился. Поддерживал? Нет, он просто стоял и витал в облаках. Но, видя с какой надеждой и благодарностью Желана на него смотрит, у принца язык не повернулся опровергнуть её слова. Улыбнувшись, он кивнул: — Да… А разве вас больше никто не поддерживал? Муж? — О нет, мой муж сидит дома с сыновьями. — Но… — Иней растерялся. Насколько он помнил, на родах Айси и Сапфиры всегда занятой государством отец выкраивал время и помогал жене. Нефрит храбро заходил в комнату и поддерживал маму. И принц даже представить себе не мог, чтобы роды его сестёр были без отца. Как бы сильно он не был занят, он всегда готов был уделить время семье. А тут на тебе… — То есть вы тут одна? — переспросил Иней, решив, что он ослышался. — Да. — опровергла его сомнения Желана. — Знаете… Мой муж… Не очень рад пополнению. — в глазах женщины появилась глубокая печаль. Иней смущённо замолчал. Он не знал, как на это реагировать, потому просто проигнорировал, стараясь забыть эти колющие сердце слова. Хотя рядом не было ни одного родственника, Желана выглядела сильно постаревшей из-за родов, её лицо осунулось, между бровями пролегла морщинка, под глазами залегли тени, но тем не менее она улыбалась так, будто ей подарили весь мир. В палату вошла Фрея. Она несла на руках уже вымытую новорождённую девочку и с улыбкой преподнесла её Желане. — Ваша дочь совершенно здорова! — обрадованно сказала Фрея, и Желана улыбнулась, глядя на свою дочь. Она всё ещё была слаба, чтобы взять её на руки, поэтому Фрея держала малышку сама. Иней кашлянул, напоминая, что он ещё здесь. Вернее, ему было неловко чувствовать себя третьим лишним. Желана даже не растерялась и, наоборот, позвала Инея к себе: — Ваше Высочество, идите сюда. Если вам нетрудно, благословите мою девочку. Моего мужа здесь нет, так что… Иней опять смутился. По традиции новорождённым давали благословение их отцы, но благословение особы королевского рода было универсальным и могло быть дано даже совершенно чужому ребёнку. Благословение как раз можно было давать с тринадцать лет, и Иней даже возгордился тем, что наконец сделает это. Его первый поступок в качестве наследника престола! Он подошёл к Фрее и осторожно, под её чутким управлением, взял младенца на руки. Девочка была просто очаровательной. У неё был небольшой хохолок кофейных волос, как у Желаны и большие малиново-фиолетовые глаза. Она не заплакала, когда Иней взял её на руки, только сморщила своё смуглое личико, когда её щека коснулась его расшитого камнями камзола. — Благославляю тебя, дитя, именем Дракона-Творца и королевской кровью, что течёт в моих жилах и жилах моей семьи. Да снизойдёт на тебя взгляд Создателя нашего, и да оградит он тебя от бед. Живи во благо Даймонда, дома твоего по крови и по духу, да помогай процветать всей Вселенной. Благославляю именем своим, Инея Бриллианта! Слова благословения слетели с его губ легко. Девочка даже уставилась на него своими большими глазами, то ли удивляясь, то ли страшась его. Неожиданно она подняла свою ручку, которая как-то выпуталась из пелёнки, и дотронулась кулачком до его подбородка. И девочка улыбнулась ему бззубым ртом так, будто она что-то поняла в его словах. — Ваше Высочество, кажется, вы ей понравились. — хихикнула Фрея. — Не бойтесь, она вас не укусит! Иней тоже улыбнулся ребёнку краешком губ и поцеловал в лоб, отдавая Фрее. Желана тоже улыбалась: — Ох, вот бы моя дочь была вашего возраста. Мне кажется, вы бы отлично поладили. — Спасибо… — смущённо ответил Иней, почесав шею. А девочка, покинув руки принца, неожиданно заплакала, отчаянно протягивая свободную ручку в его сторону. Фрея удивлённо вылупилась на неё: — Вот так номер! Кажется, вы ей слишком понравились, принц! Она не хочет расставаться с вами! — Ой, простите! — поспешно извинился Иней. — Я не… Хотел… — Надо же, никогда не видела, чтобы дети так сильно тянулись к чужим. — удивилась Фрея. А девочка всё плакала и плакала, желая вернуться на руки к Инею. Не зная, что ему делать, Иней рассеянно предложил: — Может, я донесу её до детского отделения? — Да, давайте. — кивнула Фрея и отдала ему ребёнка. — Всё равно ей пора уже спать. Она родилась совсем недавно. Оказавшись у него, девочка сразу перестала рыдать и, сонно зевнув, прильнула к его камзолу, пробурчав что-то на малышовом языке. — Кажется, она заснёт ещё до того, как мы дойдём. — сказала Фрея и, попрощавшись с уставшей Желаной, они ушли. А девочка действительно заснула на руках у принца.***
— Вот так вот. — закончил дым и, превратившись в золотистый вихрь, нырнул в зеркало, оставив Инея наедине привыкать к новым воспоминаниям о том дне. — Это что же… — пробормотал он. — Я видел Лину маленькой. Я видел Лину маленькой! О Дракон! Я ещё и благословил её! И… Лана… Мама Лины? Ну, получается, его подозрения подтвердились. Так, а каким боком тут Марли?! — Иней? — в проём комнаты заглянула Марли. — А ты чего тут разлёгся?! — А я это… — Иней удивлённо похлопал глазами. — Я тут ностальгирую… И это… Лана — это мама Лины! И мы узнали твоё первое имя. — Узнали?! — Марли вспыхнула. — Откуда?! — Лана сказала, что она мама Эмили. — Но… Моё первое имя не Эмили! — ответила Марли, заметно расслабившись. — А у Ланы серьёзное психическое расстройство, и она порой… Пропадает в воспоминаниях. А ты вообще почему копаешься в её вещах?! Моих мало было?! Иней решил не отвечать. Одно было ясно — Лина явно знала, что её биологическая мать здесь, на Пиладе. Странно, если Марли этого не поняла и не рассказала ей. А Эмили… Похоже, это было бы именем Лины, если бы она выросла на Даймонде.