На всё воля судьбы

      Мы с хозяйкой больше не говорили о том дне, однако с её стороны появилась чрезмерная, на мой взгляд, опека. Если Мак-На до этого не сильно нагружала меня работой, то теперь приходилось буквально упрашивать её дать мне нормально поработать. Она могла закрыть магазин и пойти со мной на рынок за продуктами. По началу, это было мило, учитывая, что я приходилась ей простой служанкой, но со временем начало беспокоить.       Например, стало тяжело отпрашиваться, чтобы посетить заброшенный дом. До этого я просто уходила якобы прогуляться перед сном и угостить прихожан часовни остатками сладостей. Теперь же моё время на прогулку строго ограничили, и стоило задержаться, как обеспокоенная старушка бежала меня искать.       В связи с чем закралось подозрение, что у хозяйки имелся некий травмирующий опыт, либо собственный, либо с кем-то из близких. Других объяснений её поведению я не видела.       Но огорчало меня другое – никаких подвижек с Тёмным Братством не было. Я исправно носила угощения, но они их больше не забирали. Сущий идиотизм. Как будто это хоть чем-то помогало. Только привлекало лишнее внимание к дому. Поэтому я перестала приносить заветную корзинку, совершенно честно угощая прихожан или постоянных клиентов. И от того настроение моё портилось, что вызывало беспокойство у Мак-На.       Дни проходили за днями. Мы с хозяйкой посетили большую ярмарку в конце месяца. Я шла в надежде заметить знакомые лица в толпе. Но тщетно. Если кто-то из Братьев или Сестёр и был на празднике, то мне на глаза так и не попался.       «Я думала, что хоть как-то продвинулась в контакте с Тёмным Братством, но только топчусь на месте».       В добавок, в голову начали лезть дурные депрессивные мысли, вроде: «Что, если, пока я маюсь ерундой, предатель сделает свой ход?». Игровые условия были соблюдены, однако события этого мира стали непредсказуемыми, и теперь нельзя было рассчитывать, что ничего плохого не случится, если нет протагониста. И не «сломала» ли эту систему я сама.       Мак-На тяжко вздохнула, что-то сосредоточенно записывая в домовую книгу. Я, протирающая книжные полки, глянула на неё.       — Я откладывала это, сколько могла, — прошипела аргонианка на немой вопрос. – Нужно ехать в столицу с заказом. Если затянуть ещё дольше, договор могут расторгнуть и неустойка будет весьма ощутима.       Сначала я не поняла, в чём проблема. А потом догадалась.       «Может действительно стоит сменить обстановку?»       Я подошла к хозяйке и прикоснулась к чешуйчатой руке. Жестами показала на нас обеих и на домовую книгу.       — Хм, хочешь поехать со мной? – я закивала. – А это не такая уж плохая идея… Ты права, мне так же может понадобиться твоя помощь.       Я улыбнулась, глядя как она взбодрилась. Всё-таки, я обязана ей многим.       Сборы были не долгими, так как хозяйка не планировала оставаться в Имперском городе дольше необходимого. Мне пришла в голову идея навестить Роланда и Релфину, заодно удостовериться, что женщина в порядке.       Дорога в повозке была быстрее и приятнее той, что выпала мне в первый день. Я разглядывала чудесные холмистые пейзажи, будто плывущие в сыром утреннем тумане. На побережье у сияющих вод озера Румаре белели арочные айлейдские руины. Вдалеке кричали чайки. Мак-На сонно ёжилась под тёплой накидкой, так как аргониане плохо переносили холод. Позёвывая, я смотрела на неспешно бегущую дорогу, слушала скрип колёс телеги и цокот копыт лошади, а в голове было пусто.       Что мне делать дальше?       Как предупредить Братство, чтобы не обвинили меня саму?       Матье – член Чёрной Руки, просто так в его лояльности никто не усомнится.       В игре Люсьен говорил, что предатель начал действовать ещё до прихода героя, подарив тому алиби. Но как именно? Что он делал, чтобы Братство заподозрило в своих рядах предателя?       И что могла сделать я? Безгласная, бедная и никем не понятая.       И снова Имперский город. Я смотрела с непривычного ракурса – с главной дороги, как приближаются массивные главные ворота. Мы встали в очередь ещё за двумя телегами. В отличии от игры, дорога и мост не пустовали. Туда-сюда сновали люди, торговцы, караваны, стояли телеги, обозы и тачки с овощами с местных ферм. На воротах находился пункт досмотра, стражники расспрашивали приезжих и осматривали торговые повозки. Но я не помнила, чтобы такой ажиотаж был в прошлый раз.       — Что-то случилось? – Мак-На тоже оказалась обеспокоена суетой, и обратилась к одному из стражников.       — Не о чем волноваться, уважаемая – это рядовая проверка, — голос мужчины был приглушен шлемом, но раздражение всё равно звучало явно.       — «Рядовая», как же, — проворчала аргонианка, оглядываясь по сторонам.       «Цель приезда?», «Что перевозите?» и прочие вопросы звучали с нескольких сторон. Нервные стражи правопорядка заглядывали в мешки и ящики, бегали в сторожку с докладами, а рядом с воротами стоял пожилой мужчина в белой с золотым панцирной броне. Черты лица его не казались мне знакомы, разве только весьма отдалённо. Выражение его было суровым и обеспокоенным. Когда наша повозка проезжала мимо него, подошёл стражник.       — Командор Филида, ничего необычного не найдено. Продолжать досмотр?       — Продолжайте, — неожиданно уставшим голосом откликнулся тот, — С этими мерзавцами не угадать наверняка, когда они объявятся.       В ушах зашумело от притока крови.       «Он ищет Тёмное Братство».       В городе был заказ? Или кого-то из них заметили?       Сердце заколотилось где-то в горле, ладони вспотели.       «Так в итоге, когда я здесь оказалась?»       Адамус Филида ещё на посту, а в игре он успел выйти в отставку. В который раз мне попадаются события «до», которые герой не мог застать, потому что они уже произошли на момент начала игры.       Командор бросил на нас взгляд, цепко разглядывая черты лица.       — Погодите, — неожиданно скомандовал он, останавливая нашу повозку и приближаясь.       Меня начало откровенно колотить, хотя головой я понимала, что скрывать мне нечего. Кроме самого желанного секрета – местонахождения убежища Тёмного Братства.       — Цель приезда?       — Да сколько можно? – раздражённо прошипела Мак-На. – Торговцы из Чейдинхола, везём заказ.       — Вас я помню, а вот её – нет. Она с вами?       Я сильно схватилась за сиденье повозки, стараясь не выдать дрожи. Контролировать лицо было сложнее, чтобы его совсем не перекосило в перепуганной мине.       — Моя помощница, — хозяйка нервно стегала хвостом по дну повозки.       — Как долго?       — Больше полугода.       — Откуда вы? – не унимался мужчина, всё так же рассматривая меня.       — Она немая. Послушайте, не пугайте девочку. Мы и так задержались достаточно, чтобы заказчик остался недоволен, — аргонианка продолжала бухтеть и причитать, не давая командору и слово вставить.       Наконец, он махнул рукой, разрешая нам проезд в город.       — Ты в порядке, дорогая? – Мак-На накрыла тёплой чешуйчатой рукой мои побелевшие от напряжения пальцы. Я кивнула, нервно улыбнувшись женщине.       Как же я не люблю большие города. Особенно, столицу. Единственное, что хоть как-то успокаивало меня, что здесь я больше никогда не встречу Серидура. Не стану озираться по сторонам, опасаясь натолкнуться в толпе на жаждущий взгляд.       «И всё-таки я его боюсь».       Неприятно было поймать себя на этой мысли. Отсутствие страха перед Винсентом – результат ли того, что он Тёмный Брат? Или из-за того, что он всерьёз не думал убить меня? Или другой вид вампиризма? Вампир, который не скрывает, что он – вампир, и не пытается играть с тобой в «человека».       — Приехали, — Мак-На поднялась с сиденья и ловко, для своего-то возраста, спрыгнула с повозки.       Мы остановились возле внутреннего двора высокого дома на Талос-Плаза. На встречу вышел босмер в синей шёлковой одежде, принял у хозяйки пергамент с заказом и начал сверяться. От меня пока ничего не требовалось, и я праздно глазела по сторонам, наблюдая за богачами и туристами, непроизвольно задерживаясь взглядом на стражниках. Особенно, на тех, кто носил капитанскую белую броню.       Мысль об Адамусе Филиде не давала мне покоя. Даже если протагонист убивал его в игре, его преемником становился Джованни Цивелло – самый ярый последователь Филиды, полностью разделяющий его взгляды в отношении Тёмного Братства. И даже оставленный ему в назидание палец с печаткой Легиона, не устрашил нового командора, а только дал больше повода для действий. Поменяли «шило на мыло».       «И почему его не убрали раньше?»       «Почему не убили вместе с преемником?»       Пока я помогала разгружать и сверять заказ, пока следовала за Мак-На, пока мы прогуливались по Талос-Плаза перед отъездом назад, и весь путь до Чейдинхола, меня не оставляла мысль: «Их нужно убить сейчас».       Пока они оба в городе. Пока у Филиды не появился телохранитель. Пока он не успел натаскать преемника к своему уходу из Легиона.       Запоздало вспомнила о Дженсериках. Я так и не навестила их. Не то, чтобы у меня было время для этого, но всё же… Не зря же я отвлекла внимание Серидура на себя. Стоит проверить спасённых.       Ночью сон не шёл ко мне. Ворочалась с бок на бок, прислушивалась к похрапыванию из комнаты хозяйки, к далёким пьяным песням из таверны, к собственному сердцебиению. И сна не было ни в одном глазу. Более того, меня преследовало это отвратительное зудящее чувство, что надо что-то сделать. Вот прям сейчас. Подняться и идти, или бежать. Мышцы дёргало, и я встала со своего лежака, спустилась вниз и принялась перебирать книги. Однако, это не помогло, так как для того, чтобы ориентироваться на книжных полках, мне даже не понадобилось зажигать свечу.       Не успела подумать о прогулке, а ноги уже несли меня за дверь. Едва начиркала на обрывке пергамента часовню, на случай, если Мак-На проснётся и не обнаружит меня, впрыгнула в кожаные сапоги и, кутаясь в шаль, выскочила на улицу. По каменной дороге из Торгового квартала, по крытым мостикам через речку, знакомыми ходами позади домов, чтобы не попасть на глаза ночному караулу, к заколоченному домику с колодцем.       «Что я делаю?» — присела на каменную ограду, роняя лицо на ладони.       Будто лабораторная крыса, бегаю кругами, преследуя сомнительные блага. Могла пойти по пути наименьшего сопротивления: нарисовать герб Анвила, маяк и голову, рассовать рисунки в заброшенном доме и в форте Фаррагут – а дальше пусть сами разбираются. Тем более Матье невероятно наивно описал в дневнике все планы относительно мести Люсьену. Справились бы и сами.       А с другой стороны, вспоминая логику Чёрной Руки и то, с какой готовностью они записали своего лучшего Уведомителя в предатели, не имея тому доказательств… Что ж, они – убийцы и не обязаны блистать умом. Да и Мать Ночи говорила, что сама всё это допустила, хотя позже, в следующей части игры, стали видны катастрофические последствия этого решения.       «Ситис Всемогущий, надеюсь поголовный кретинизм их поступков – сугубо инициатива сценаристов».       Нет смысла ударяться в пространные размышления. Возвращаясь к конкретике, я вновь подумала о командоре и его преемнике. Помнится мне, во время Кризиса Обливиона ощутимо возросло количество заказов для Братства в Имперском городе, что не удивительно. Однако, остающийся на посту Адамус Филида крайне сильно ограничивал эту деятельность в столице, мешая не только выполнению контрактов, но и убивая Тёмных Братьев и Сестёр. И хотя вскоре он удалился на покой, его место со свежим энтузиазмом занял Джованни Цивелло, нисколько не устрашившись расправы Тёмного Братства над своим наставником.       Ну, и стоило ли?       Почему не могли раньше?       Зачем убивать Филиду, когда он превратился в безобидного старика?       Я допускала мысль, что что-то упускаю, какие-то детали, которые не раскрывались протагонисту в игре, но присутствовали внутри системы решений. Но также я допускала, что вся эта нелепица случилась по воле Великого и Ужасного Сюжета.       «Печально, но скорее всего – второе…»       «Их надо убить».       Меня ощутимо передёрнуло. О чём я думаю? И почему так спокойно? Одно дело, размышлять об этом, сидя за компьютером и глядя в монитор. Совсем другое – на полном серьёзе решать, что чья-то жизнь мешает.       «Но они мешают».       Вот уж нет, ничего с Братством не случилось от того, что командор был на посту.       «Он убивал Тёмных Братьев и Сестёр».       Я, вообще-то, не вхожу в Семью, так что не могу называть их так. Это – не моя месть.       «Но сейчас сюжет развивается непредсказуемо. Что если они обнаружат Убежище?»       А что, если – нет? Серьёзно, не думаю, что у Тёмного Братства нет каких-либо рычагов давления или какого-нибудь плана на случай обнаружения.       «Сама говорила – они не блещут умом».       Блин.       Но как их убить-то? Я не владею ни магией, ни клинком, ни луком, и навыка скрытности нет. Мне как-то не хочется обратно в тюрьму или того хуже – на виселицу.       «А яд? Истинно женское оружие».       Требуется алхимия. Либо деньги. И не болтливый алхимик или тот, кто достанет нужный яд. А какой «нужный», если я говорить не могу?       Тяжко вздохнула, чувствуя, как кольнуло под ребром от того, что долго сидела в одной позе. Поднялась с беззвучным кряхтением, разгибаясь и разминая тело. Магнус уже прочертил бледную розовую полосу над городской стеной. Пора возвращаться, иначе Мак-На волноваться будет.       Работа не спорилась. Я отвлекалась на мелочи, хоть и не совершая фатальных ошибок, но доставляя некоторые неудобства. А всё потому, что эти треклятые мысли об отравлении лезли мне в голову с завидным упорством. Вплоть до того, что я не спала вторые сутки.       «Нет, ну это форменное безобразие».       Растрёпанная и уставшая, я вяло перебирала новые книжные поступления, сверяясь со списком, пока хозяйка заполняла домовую книгу и обслуживала покупателей. Бродила взглядом по названиям, иногда перечитывая по несколько раз, не разбирая буквы с первого. Пока не зависла с одной из книг, уставившись на обложку.       «Алхимия для чайников».       Нет, конечно она называлась по-другому, но для меня выглядела именно так. Раскрыла свежий, едва не хрустящий, том и пробежалась по тексту. Хм. Скудно. Весьма скудно. Информации не много и польза её была сомнительна. Однако имелся приличный раздел по ядам. Всё потому, что новички как раз имели больше шансов столкнуться с ядовитыми свойствами тех или иных ингредиентов из-за недостатка знаний и навыков.       Никогда не увлекалась алхимией в игре, предпочитая лук и скрытность. Однако даже так я знала несколько растений, которые могли пригодиться. Например, паслён и, неожиданно, корень Нирна. А ещё харрада, но это вредное во многих смыслах растение произрастает на лавовых пустошах Обливиона, а мне туда как-то не очень хочется попадать.       «Нет, это не имеет смысла».       Яды здесь не убивают. Они ослабляют, делают уязвимым, могут отнять некоторое количество здоровья, но на этом всё. Чтобы довести до смертельного исхода, нужен просто невероятно мощный и концентрированный яд. Такие выдаются только по квесту, либо делаются игроком-мастером алхимии. Купить такой яд не выйдет, сколько бы денег я за него не предложила.       Конечно, всегда есть шанс, что и это игровые условности, а яды вполне себе оружие, как в реальном мире. Но «на авось» действовать опасно.       «Чем-то усилить? Смешать?»       — Ты стала задумчивой с тех пор, как мы вернулись из столицы, — вкрадчивый голос Мак-На заставил меня вздрогнуть.       Аргонианка подсела ко мне, заглядывая в лицо. Непривычная мимика усложняла мне определение её настроения. Я только кивнула, прикрывая раздел с ядами. Мы какое-то время молчали, она смотрела на меня. Хозяйку что-то беспокоило уже какое-то время.       — Ты…, — она замялась. – Тебя так стражник напугал? Я думала об этом иногда, но не решалась спросить… У тебя проблемы с законом?       Я непроизвольно усмехнулась и покачала головой.       «У меня нет проблем, хоть я и отсидела сама не знаю, за что».       Но стражник меня действительно напугал. Не он сам, а его роль в том, что могло случиться, а могло и не случиться при его участии. Мой главный козырь – знание сюжета, сейчас стал не актуален из-за непредсказуемости повествования. И это чертовски пугало и деморализовало.       — Жаль, ты не можешь поделиться со мной своей историей, — Мак-На поднялась на ноги, очевидно, осознав, что я не дам ответ, даже если захочу.       Глядя на её удаляющуюся спину, подумала о том, что беспокойство пожилой торговки становится… неудобным. И вздохнула, осуждая сама себя. Откуда эта бесчувственность? Она моя или этого тела? Связало ли отсутствие чувства вины с тем, что внутри я всё ещё воспринимаю окружающее, как часть игры? Невольно вспомнив Серидура, задумалась. Разве именно такая его смерть была столь необходима? Фактически пытка вместо быстрого убийства. Кровь вампира испарилась вместе с телом, так стоило ли переживать за оставление улик или выведение пятен из деревянного покрытия?       Настроение совсем испортилось. Я закончила свою работу и пошла стирать, хоть уже собирался вечер. Будет с утра меньше работы. Под всплески воды снова думала. Думала-думала-думала, бродила от одной мысли к другой, перебирала мыслишки, словно бусины, вспоминая игровые детали, пытаясь предсказать события, гадая, работают ли игровые условности хоть в чём-то и стоит ли тогда ни них рассчитывать. Невольно возвращалась к отравлению, и аргументов в его пользу набиралось всё больше. Например, привлечение внимания Тёмного Братства. Несмотря на то, что смерть от яда не считается в игре убийством, задание это выдаёт лично Очива. Вероятно, Филида довольно сильно проредил реестр Тёмных Братьев и Сестёр.       И возник уже другой вопрос: как именно его отравить? Более того, как это сделать вместе с преемником? Одновременно? Или раздельно? Отравить питьём, пищей, через кровь или кожу? Получится ли это провернуть на расстоянии или придётся идти к ним лично?       Определённо лично. Как бы меня не пугала перспектива быть схваченной или вообще убитой, однако так я смогу быть точно уверена, что сделала всё, что необходимо. Но тут вновь возникала загвоздка: где достать достаточно убойный яд, чтобы он привёл к смерти? Условно сильные яды встречаются часто даже в игре, однако действуют они либо очень недолго и не приводят к гибели, либо достаточно долго, чтобы жертва успела обратиться за помощью.       «Усилить? Чем?»       Болезнью?       Я аж замерла над корытом.       Конечно, велик шанс заразиться самой, и я сильно сомневаюсь, что, в отличии от моего собственного, это тело привито. С другой стороны, отдельно яд и болезнь могут быть не смертельны, но вместе дать такое осложнение, что организм не выдержит.       Заплескала с новыми силами, неожиданно воодушевлённая подобной мыслью.       «Затариться зельями противоядия и лечения болезней, которые действуют ещё некоторое время после принятия – и вуаля!»       Закончив со стиркой и развесив бельё на верёвке за домом, и пошла укладываться спать. Снилась мне несусветная ерунда с летающими головами, почему-то фиолетовыми, и расцветающими из трупов цветами паслёна. Под эфемерными ногами сновали зелёные чумные крысы и всякая членистоногая мерзость.       «Вермина с дядюшкой Шео развлекаются, чтоли…»       Или подсознание бушует.       Проснулась я вполне отдохнувшей и немного обескураженной приснившимся бредом. Жизнь потекла привычным чередом, состоящим из работы по дому и помощи в лавке, с перерывами на обдумывание коварного убиения двух законопослушных стражников. Я успокаивала себя тем, что пока это всё – лишь мысли. Однако, чем больше времени проходило, тем навязчивей эти мысли становились. Настолько, что действительно усомнилась, не навевает ли их мне какой-нибудь Принц Даэдра.       Тем временем, объявился и яд. Я вышла за пределы города, чтобы набрать дров и нарвать бергамота. В игре он повреждал магию и накладывал эффект «безмолвие», не дающий читать заклинания. Однако на мне и так безмолвие было, причём буквальное, да и магию я не могла использовать, а потому чай из листьев бергамота давал мне, в теории, сопротивление болезням и рассеивание негативных эффектов. «В теории» — потому что без понятия, давал или нет. Разницы с обычным чаем со вкусом бергамота я не ощущала.       Пока ходила у стен города, наткнулась на высокий цветок с мелкими фиолетовыми соцветиями. Знакомый такой, однако бесполезный в условиях игры – аконит. Но знания из родного мира говорили, что этот цветочек – весьма сильный яд. Кроме того, я нашла фенхель, в игре он мог наложить эффект паралича.       «Теперь надо выяснить, что из них яд, а что — приправа».       Как это сделать?       «Испытать на ком-то».       Но на ком?       «Бездомные?»       В который уже раз ужаснулась сама себе. Это совершенно не смешно! Одно дело – убрать тех, кто непосредственно вредит Братству. Совсем другое – проводить испытание на невинных и несведущих!       «Я же не собираюсь их убивать, всего лишь немного отравлю, даже не смертельно. Надо же узнать, какой яд работает действеннее».       Как будто им без этого хорошо живётся. Они держатся за счёт милостыни и помощи местной церкви. Я спокойно могла стать одной из них.       «Но не стала. И теперь у меня есть реальная возможность узнать, работает ли игровая условность в алхимии. Разве это не повод попробовать?»       Не повод. Совершенно.       «Можно добавить яд в дешёвое вино. Оставить пару бутылок рядом с местом ночёвки бездомных, понаблюдать денёк, а после угостить их чаем из бергамота, который, теоретически, снимет все симптомы. Если еды им подкинуть, то вообще все в выигрыше останутся!»       Угх. Кажется я превращаюсь в ужасного человека. Впрочем, если осторожно, то можно.              Меня колотила крупная дрожь. Пытаясь справиться с ней, я стояла на крытом мосту и старалась незаметно наблюдать за толпящимися бедняками у стены прогулочного острова. Они только нашли бутылки из тёмного стекла и радостно делились глотками кислого пойла друг с другом. Посмеивались, рассказывали свои, особенные, байки, кучковались у чахлого костерка, спасаясь от промозглой вечерней сырости, что тянулась от реки.       Я отпросилась у Мак-На где-то на час, и искренне надеялась, что первые симптомы проявятся за это время. Одновременно придумывала способ удрать ночью из лавки, чтобы продолжить наблюдение.       Сегодня был фенхель, так как в игре он заявлялся в качестве яда. Листья, которые шли как приправа, наверняка и тут не имели силы, однако вытяжка из цветов – другое дело. А ещё к нему подходило только очень кислое вино или какая-нибудь настойка с травами, так как вкус у него весьма выраженный.       Ноги уже замёрзли, а одежда отсырела, когда я раздосадованная поспешила обратно в лавку. Ничего не произошло. А это значило, либо фенхель бесполезен, либо слаб, либо действует спустя некоторое время.       Остаток вечера я провела, как на иголках, что начинающая уже успокаиваться аргонианка, вновь забеспокоилась. А когда разошлись по постелям, я не смогла и глаз сомкнуть, но не из-за страха проспать. Сон просто не шёл, заставляя прислушиваться к далёким песням и тихому похрапыванию из хозяйской спальни.       Выскользнула, привычно оставив рисунок часовни, направилась на прогулочный остров, прижимая к боку тёплую пузатую бутыль с чаем и котомку с хлебом, прекрасно понимая, что даже если яд и не подействовал, я должна была угомонить собственную совесть. Особенно, если яд всё же сработал.       Я поняла, что всё идёт по плану ещё на подходе к стоянке бродяг. Несколько человек беспокойно склонились над друзьями.       — Шо за напасть такая?..— причитал кто-то из них, придерживая какого-то тёмного эльфа, пока того странно подёргивало.       Спряталась за бортиком моста, прислушиваясь и изредка выглядывая, чтобы осмотреться. Судя по происходящему, нескольким нищим стало плохо ночью, а именно, начались судороги.       — Может, энто падучая? Видал я такое однажды…       — Дык раньше ж не было у него…       Под обеспокоенные тихие переговоры я жалась к сырому дереву, раздумывая, выйти к ним или нет. Решила, что ещё рано. Спустя весьма непродолжительное время судороги у данмера начали ослабевать, но прежде чем сойти на нет, они начались ещё у троих – норда и двух имперцев.       «Вывод: яд действует слабо, недолго, быстрее на меров, и в этой дозе не приводит ни к параличу, ни к смерти».       Прокравшись за бортиком до противоположного выхода с моста, я отправилась досыпать и готовиться к следующему испытанию яда, пока ночной патруль не поймал меня на таком подозрительном времяпрепровождении.       И всё же фенхель не оказался полностью бесполезен, ведь то, что он вызывал судороги, могло значить, что яд поражал центральную нервную систему, хоть и весьма условно. Если увеличить концентрацию или время приёма, например, тайно подсыпать в еду, то вполне можно дойти и до паралича. С другой стороны, как вспомогательный элемент его можно было использовать.       С утра пришлось отложить планы, так как случился наплыв покупателей. Меня мотало по залу, то к стеллажам, то в кладовую, то с рекомендациями. Даже на обед пришлось прерваться отдельно от торговки. А к концу дня мы взялись за домовую книгу и другие документы. Я выцепила из общей массы целых два заказа – в Имперский город и в Бравил. И оба меня весьма воодушевили. Надо постараться убедить Мак-На остаться в столице подольше. А в Бравил я и сама хотела съездить, но не потому что мне близка минималистическая нищая архитектура города. Там находилась статуя Счастливой Леди с гробницей Матери Ночи под основанием.       «Если допустить, что она всё-таки не знала о предателе, то можно попробовать хотя бы предупредить её».       Или вымолить спасение Люсьена Лашанса, который, по сути, стал сопутствующим ущербом на пути чистки Братства от слабых членов.       «Она могла их заказать с возможностью защищаться, а не устраивать этот бардак, прости Ситис».       С поправками в плане взялась за его воплощение с новыми силами, изучая, как работает кальцинатор и перегоночный куб. Реторта и ступка были уже мне знакомы. А также меня волновало, где найти источник какой-нибудь заразы для усиления яда. Не то, чтобы в условном средневековье этого добра было в дефиците, но не могу же я лазать по заброшенным пещерам, в надежде найти гниющий труп.       «А если крыса? Их тут много».       Если и так, где я её найду? Это же город.       «Может, заказать у торговцев мясом?»       А дальше что? Ну привезут кусок здоровой крысятины.       «Оставить на жаре рядом с водой, чтобы начало разлагаться. Уж какая-нибудь болячка да вылезет».       Разве только.       На том и порешила, экспериментируя с концентратом аконита.       День проходил за днями. Я приготовила несколько видов яда из разных частей аконита, но всё не решалась провести испытания, едва не физически чувствуя, что время поджимает. Не приятное ощущение. Решилась только спустя пять дней, когда хозяйка сказала, что мы повезём заказ в Бравил.       В этот раз всё прошло… продуктивней. Яд начал действовать спустя всего полчаса после того, как двое бродяг выпили «случайно» найденное вино. Я пряталась за большим валуном, решив отдалиться от маршрута стражников, когда один из нищих начал жаловаться на головную боль и боль в животе. Потом его начало тошнить и рвать. Он сильно вспотел и по красному лицу обыкновенно бледного бретона я решила, что у него подскочило либо давление, либо температура. Или всё и сразу. Развивались симптомы неспешно, однако на момент, когда ему стало совсем плохо, разболелся и его друг-имперец.       Тут уж я выскочила из своего укрытия и на негнущихся ногах поспешила к несчастным, страдающим по моей вине. Насторожившийся имперец сверлил меня мутным взглядом, держась за живот.       — Ч-чего те надо?       Я протянула пузатую бутыль с чаем, но мужчина только попятился, поморщившись от спазма.       — Я т-тя не знаю, иди отсюда…       Тогда я вынула пробку и немного глотнула прямо из горла, вновь протянула бутыль бродяге, стараясь улыбнуться не слишком дёргано, и указала на его живот. Несколько минут сомнений и болезненных спазмов, и он сдался, схватившись за горлышко и присасываясь к сосуду. Я указала на его стонущего друга, и имперец дал тому выпить чай.       Мы просидели почти до рассвета. Симптомы отравления отступили, оставив после себя жжение в желудке и головную боль. Отдала страдальцам грубый мешок с хлебом.       — Благодарю за помощь, юная госпожа, — принял его имперец, обеспокоенно глянув на меня, и я это заметила. – Почему ты помогла нам? Мы ж бродяги.       Я только грустно улыбнулась, указав рукой на своё горло. Знали бы вы, несчастные, кто стал причиной ваших страданий.       — Ты… — послышался тихий хриплый голос от лежака, где отдыхал гораздо более измотанный бретон, — Та девочка… что раздаёт милостыню… возле Великой часовни… немая девочка…       Я только неловко кивнула. Конечно, на задворках сознания я понимала, что бродяги будут меня благодарить, однако осознание этого отдавалось обидой за них. Ведь это я заставила их страдать. В прошлой своей жизни у меня случалось и несварение, и дисбактериоз, так что я только отдалённо могла представить какую же боль причинили этим людям несколько часов отравления.       Я бы не хотела, чтобы Филида с преемником так мучились, ведь им я дам дозу куда больше этой.       «На другой план нет ни времени, ни душевных сил. Хочется уже покончить с этим и успокоиться».       Да и других идей с ядами я просто не могу представить. Отсутствие навыков, денег и речи меня ограничило практически во всём.       «И никто не заставляет меня смотреть на их агонию. Отравлю и уеду обратно в Чейдинхол».       А если они выживут?       «Надо постараться, чтобы не выжили…»              Бравил – загибающийся в нищете городок «за бортом» шикарного стола местного графа. Деревянные покосившиеся лачуги, надстройки в несколько этажей, речка, в которую сливают отходы горожане и соответствующий этому запах.       — Не стоило напрашиваться со мной, дорогая, — заметно морщила чешуйчатый нос Мак-На. – Этот город грязный и отвратительный. Я сунулась сюда только потому, что местная Гильдия Магов оформила большой заказ. Сдам его и сразу же назад уедем.       Я охотно закивала, ведь местные ароматы едва не разъедали глаза. Поспешно открыла заготовленный заранее «Путеводитель по Бравилу» и ткнула хозяйке в абзац о местной достопримечательности.       — Будешь ждать там? – с сомнением откликнулась она. – Ты уверена? Здесь не так безопасно, как в столице. И стражи почти нет.       Я только закивала, чувствуя, что торговке самой не очень-то и хочется тащить меня через весь город. Она согласилась, и мы шли вместе до статуи, где снова засбоила игровая условность, развернув по краю площади рынок морепродуктов и всякой экзотической живности, вроде жареных светлячков и пауков. Распрощавшись на время с хозяйкой, я поспешила к прилавкам, чтобы не выбиваться из толпы и посмотреть товары. Может даже найду что-нибудь необычное, что продаётся только здесь.       Прогуливаясь между грубо сколоченными рядами, я осматривалась по сторонам, вглядываясь в незнакомые лица в поисках одного конкретного. Конечно, не стоит надеяться, что Анголим выйдет за покупками конкретно в это время, но надежда, как говорится, умирает последней. И мне очень хотелось рассмотреть именно его лицо, так как в игре герой узнавал о роли босмера в Тёмном Братстве уже после его убийства.       Не находя ничего примечательного, кроме, разве что, особо отвратительных членистоногих, я повернула к статуе. Она была практически такая же, как в игре, не особо высокая, только чётче, хоть лицо Счастливой Леди истёрлось со временем. Обратила внимание на постамент, стараясь рассмотреть щели потайного хода, но ничего не находя. Вздохнула: я так долго в этом мире, но добралась до склепа Нечестивой Матроны только сейчас и то попутно. Даже стыдно как-то.       «Милосердная Матушка, я не одна из твоих детей, но я знаю, что в Тёмном Братстве действует предатель. Если его деятельность – воля Великого Отца Ужаса, я не воспротивлюсь ей, только дай мне знак».       Прервалась, поймав себя на том, что практически сложила руки в молитвенном жесте, и осеклась. Как самонадеянно думать, что кого бы то ни было может волновать, одобряю ли я их методы или нет. Но всё же…       «Но если он каким-то образом укрылся от твоего взора, о Мать Ночи, пошли мне своё дитя, я сделаю всё, что смогу, чтобы обличить недостойного и сохранить Тёмное Братство».       Сглотнула, почувствовав дрожь в теле. Как-будто я могла предложить много…       «В награду попрошу лишь сохранить жизнь Братьям и Сёстрам чейдинхольского убежища, и… возлюбленного Уведомителя – Люсьена Лашанса».       На этой мысли всё внутри сжалось. Я ведь именно за тем и начала эту «эпопею» с отравлениями и прочим – чтобы спасти его. Не решаясь сесть на край постамента, я опустилась прямо на землю рядом со статуей, не заботясь о запачканном платье, блуждая взглядом по прохожим, вновь и вновь обращаясь к Матери Ночи с просьбой.       Не знаю, сколько я так просидела, но вскоре передо мной замаячили ноги в светлых зелёных штанах и кожаных ботинках на дорогой застёжке. Шёлковая одежда в Бравиле была мной замечена в игре лишь у одного. Посмотрела вверх.       Анголим. Слышащий Тёмного Братства.       Он лишь бросил на меня короткий оценивающий взгляд, и встал напротив статуи, увлечённо любуясь произведением искусства. Так казалось со стороны, хотя я прекрасно знала, что он ждёт распоряжений Нечестивой Матроны. С другой стороны, на улице стоял полдень, а я чётко помню, что эльф приходил за приказами только по ночам.       «Ещё есть силы удивляться?»       Мне так даже удобнее. Под светом полуденного Магнуса я принялась совершенно бессовестно разглядывать мужчину.       Невысокий, как и большинство босмеров, весьма смуглый, волосы тёмно-русые. Раньше мне почему-то казалось, что они длинные, но нет, короткие, аккуратно зачёсаны назад. А глаза красивого травянисто-зелёного цвета. Черты лица крупноваты, тяжёлая нижняя челюсть. И тут же разные мелочи, вроде морщин, что говорило о многом. На щеке, где пряталась ямочка, видимо он часто улыбался. На лбу и переносице – хмурится. Вокруг глаз – щурится, что не удивительно, ведь Слышащий – лучник. Россыпь родинок на щеке под неброской щетиной. Короткие светлые ресницы. Тонкий бледный шрам на шее, старый, возможно ещё с юности. Заострённое эльфийское ухо чуть повёрнуто ко мне.       Улыбка тронула мои губы. Он заметил, что я на него пялюсь.       Я бы сказала, что Анголим был весьма привлекателен. По крайней мере, он не выглядел как картошка, которыми казались практически все лица неписей в игре.       «Интересно, раз он Слышащий, может ли он слышать меня?»       От этой мысли стало как-то грустно, потому что не стоит тешить себя надеждами. Да и что бы я ему сказала? Что знаю, кто предатель? Знаю его мотивы, но не методы? Знаю, как вывести его из равновесия прямо на глазах Чёрной Руки?       «Знаю».       Но такое противное чувство внутри, что это так не кончится. Не просто так я лишена речи и письма настолько, что могу уповать лишь на сообразительность собеседника, не в силах ничего объяснить, как есть.       Но попытка – не пытка, не так ли?       Достала небольшой листок из поясной сумки и кусочек угольного мелка. Я стала носить такой набор, чтобы была возможность хоть что-то спросить.       — Дорогая, ты почему сидишь в грязи? – возмущённый шипящий голос Мак-На настиг меня, когда я уже заканчивала рисовать маяк рядом с гербом Анвила. – Встань немедленно!       Торопливо поднимаясь на едва не скрипящих закостеневших в одной позе ногах, отряхивала подол платья и направилась к хозяйке. Проходя мимо Слышащего, застопорилась, протянув мужчине сложенный рисунок. Анголим бросил на меня несколько обескураженный взгляд, но бумажку взял. Может он решит, что это любовная записка и выкинет, а может и проверит. Хотя, скорее, вообще не обратит внимания.       Не сдержала грустной улыбки, пока пожилая аргонианка сетовала, помогая отряхиваться. Уверенность в каждом шаге покидала меня, все принятые мной решения казались бесполезными трепыханиями, глядя, что никакого прогресса в чём бы то ни было они не принесли.       «Это будет в последний раз. Я помогу им хотя бы так».       Всю дорогу до Чейдинхола я молчала. Конечно, я немая, но сейчас мне нечего было нарисовать, нечего спросить. Мысли мои носились вокруг наилучшего способа отравления Адамуса Филиды и Джованни Цивелло, и беспокойстве, не наврежу ли невинным по неосторожности.              Последние дни настроение было до неприличия приподнятым, что не могло не радовать пожилую хозяйку. Знала бы ворчливая, но добрая аргонианка, что причиной этому стал ядовитый цветок. А точнее, паслён. Мак-На дала мне задание – отнести заказ в резиденцию Рыцарей Колючки. Сама она только глаза закатывала, а я не уточняла, потому как прекрасно знала в чём там дело. Глава сего ордена – родной сын графа Чейдинхола. Много пафоса и хвастовства, но никакого толка. Горожане смеялись и раздражались за спинами, так сказать, рыцарей, смирившись с тем, что власти ничего не сделают избалованному графскому отпрыску и его гоп-компании.       Честно признаться, мне как-то не улыбалось идти одной, хоть и недалеко. Особенно, в резиденцию этих обалдуев. Но, как позже оказалось, самое страшное, что случилось – два часа выслушивала хвастунишек, наперебой поющих о своих приключениях и подвигах подвернувшимся новым ушам. Наградой за вежливую улыбку, что свела судорогой лицо, стал крупный пучок сиреневых цветов, внезапно растущих за одним из углов здания. Как хорошо, что никто не увидел мои счастливые конвульсии, когда я распознала паслён.       Иронично, в игре утверждалось, будто он растёт на местах чьей-то смерти, но на кладбище в городе я ни одного цветочка не обнаружила. Либо его пропалывали наравне с сорняками, либо знающие алхимики быстро его подрезали – ингредиент-то не сильно распространённый.       Внезапно прорезавшийся юношеский максимализм приказал ещё усилить средство страшной экзекуции, и найти корень Нирна, благо, тот у воды рос, а Чейдинхол аккурат на реке и стоит. А корешок и правда звенел, только совсем-совсем тихо. И запах его, когда срезала, напомнил одуванчик.       А ведь у аконита весьма пряный и резкий вкус. Как и у фенхеля.       «Нужно что-то крайне забористое, чтобы замаскировать этот букет».       Вино, с его ягодно-фруктовым ароматом, явно отпадает. Сиродиильский бренди пробовать не приходилось, так что может быть.       «А если что-нибудь из Морровинда взять?»       У флина градусов мало. Угольное вино – дороговато. Матц?       «Хм, это, вроде, пиво. Но я не встречала его на рынке. Оно не импортируется?»       Что-то вроде местного пойла для простолюдинов Морровинда. Кажется, у него сильное влияние на интеллект…       А станут ли вообще стражники, выслеживающие убийц, пить что попало? Наверняка у них контрабандного алкоголя – хоть залейся. Это же Иероним Лекс за ворами гоняется, а этим можно и подзаработать, продавая нелегальные напитки в дома богатеев. Болтают же, мол, все в Легионе купленные. Но то всё слухами может оказаться.       «А если своего пива наварить с градусами повыше. Споить их, а потом уже яд подлить».       Но это ж придётся лично к ним идти.       «С самого начала же и собиралась».       Так я же немая, как вообще их выпить заставлю?       «А об этом подумаю потом. Как там пиво варится? Эх, жаль интернета нет…»              Со своими «наполеоновскими» планами и постоянными переработками идей я не успела даже пикнуть, а уже ехала в повозке с хозяйкой – доставка заказа в столицу. С другой стороны, вряд ли бы я успела провернуть всё за те пару часов, что мы здесь проведём. Минус время на закрытие заказа.       «Нет. Это надо отдельно выходные выпрашивать, когда яд и остальное будет подготовлено».       Сейчас же можно посетить Дженсериков, чтобы расставить все «точки», так сказать. Завершить этот «квест». Сложнее оказалось отлучиться от Мак-На хоть на часик. Пришлось даже нарисовать карту до дома знакомых, чтобы она знала, где меня искать, если вдруг что. Клялась и божилась, что не задержусь надолго, и что это полностью безопасно.       Вздыхая, быстро шагала на юг по большой кольцевой улице в Храмовый район, где находился нужный дом. Там же был и дом Серидура, чьего хозяина я превратила в горстку пепла. Почти позлорадствовала над этим, но осеклась, словив очередное собственное неодобрение подобным поведением.       «А не началась ли у меня биполярочка в свете последних событий?»       Но не суть.       Как и прежде, архитектура и масштаб города отличались от игровых. Зданий было больше, они возвышались на два, три, а то и пять этажей. Настоящие поместья. В самом центре находился Храм Единого, посвящённый богу-дракону Акатошу. Грандиозное белоснежное здание с колоннами и лепниной на фасаде и куполом с золотыми украшениями. Дорого-богато.       Дом, впрочем, нашёлся легко, и я застыла перед тёмными массивными дверями.       «Надо было хоть фруктов купить, что ли».       Постучалась и застыла в ожидании. Насколько я помнила, эта семья жила в достатке, но не являлась зажиточной, и прислуги в доме не было. Но это могла быть очередная условность игры. Вообще-то, я даже не знала, находится ли кто-то из них сейчас дома, подумалось мне, пока я прислушивалась к тишине за дверью. Только подняла руку для последнего стука, как замок щёлкнул и проёме показалось лицо хозяина дома, глядя на которое я поняла, что что-то произошло.       Роланд едва угадывался за осунувшимся печальным стариком, в которого превратился мужчина в расцвете лет. Под глазами залегли тёмные круги и мешки, губы растрескались и побледнели, волосы в беспорядке и побиты сединой, а потухший безжизненный взгляд устремлён в землю.       «Релфина…»       Беспардонно протиснулась в дом, схватив имперца за рукав и тряхнув, чтобы обратить на себя его внимание.       «Что произошло?»       Серидур всё-таки добрался до неё? Когда? Как?       Мужчина поднял взгляд и на мгновение в его глазах проскочила искра, и сменилась болью.       — Прости, малышка, я не уберёг её, хоть ты и предупреждала… — тихо и горько обронил он.       Мои руки дрожали, а сердце колотилось. Я требовательно затрясла его за рукав, проталкивая в дом и закрывая за нами дверь. Роланд позволил усадить себя на стул. Я плюхнулась на колени перед ним, заглядывая несчастному в лицо. Какое-то время он молчал, но когда я уже начала отчаиваться узнать хоть что-то, мужчина заговорил:       — Я понял, что ты имела ввиду Серидура, когда мы встретились с ним на рынке. То, как он посмотрел на неё, я понял сразу… Я оберегал её, как мог, всё время ходил рядом. Он даже к нам в гости навязывался, но я сослался на занятость, и он ушёл. А потом исчез. Знакомые говорили, он уехал.       «Хм, это было задолго до того, как я его убила. Он искал меня?»       — Жизнь начала налаживаться, мы поженились и Релфина забеременела…       Почувствовала, как горло сжало спазмом, когда имперец замолк, погрузившись в воспоминания. Я помнила, что она хотела девочку…       — Я был занят работой, вышел из дома совсем ненадолго… — голос его осип, и он прикрыл глаза рукой, сдерживая слёзы. — … Она упала с лестницы… и ударилась головой…       Дальше держаться мужчина уже не мог, спрятав лицо в ладонях и сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Я чувствовала, как по моим щекам катятся слёзы, хотя я знала этих людей один вечер. Так хотелось как-то утешить его, но даже умей я говорить, не представляла какими словами можно хоть чуть-чуть успокоить такое горе.       Поднялась на ноги, осторожно сжала его плечо, а потом просто ушла. Я больше ничего не могла для него сделать. Утирая мокрое лицо, возвращалась к хозяйке, а в голове пульсировала только одна мысль: «Я ничего не изменила». И от этого душила такая обида, что слёзы всё не высыхали. Релфину было просто невообразимо жаль, но я присела в сторонке от дороги, не в силах сдержаться, потому что у меня появился новый страх.       «Что если персонажам, погибшим в оригинальной игре, не суждено выжить?»       Значит погибнут все в Убежище.       Значит Люсьен будет убит.       И я ничего не смогу сделать с этим. Если смерть отсрочить, она изменится, но не исчезнет.       «Я правда хотела её спасти».       «Я правда хочу спасти их».              После произошедшего накатила апатия. Я погрузилась в рутину, оставив подготовку к убийству. Мак-На расспрашивала меня, я объяснила, как смогла, заставив её беспокоиться. С трудом смогла уговорить вновь отпускать меня по вечерам гулять к часовне. Ходила к заброшенному дому даже в дождь, так хотелось побыть рядом с Семьёй. И это щемящее чувство, когда вот они, за дверью, прямо под ногами, но всё равно недосягаемые.       «Как будто можно испытывать это по-настоящему».       Игровые персонажи, говорящие заскриптованный текст, не имеющие собственных интересов или мнения о чём-либо. С Люсьеном игрок практически не общался, провёл больше времени с жителями Убежища, нежели с ним. Так откуда у меня такая тоска по нему? Оттого ли, что с ним поступили не справедливо?       «Может, это тоже влияние мира? Чтобы инородная сущность, вроде меня, не ломала местную реальность?»       Или я действительно такая ненормальная, чтобы прикипеть к персонажу игры, которого видела от силы три раза.       Нет, эти трепыхания стоит прекратить. Никакой практической выгоды от помощи Тёмному Братству я не получу, а вступать в их ряды – та ещё морока. Отравлю Филиду и его преемника, как и планировала, и уеду в Скинград, открою там какую-нибудь литературную кафешку для богатеев.       Решительно настроившись, принялась готовиться к запланированному. Вновь перелопатила кучу книг, обдумала все варианты, решив отбросить отравление алкоголя во избежание случайного вреда для себя или окружающих. На всё про всё ушёл ещё месяц, спустя который я отпросилась у Мак-На навестить друзей в столице. Хозяйка долго противилась, но мне не надо было много времени, дня три, и она сдалась.       Имперский город встретил меня, ожидаемо, суматохой. Как бывший житель крупного города я была привычна к толпам народа, а вот как игрок в оригинальную игру – нет. Странное чувство. Перво-наперво зарезервировала комнату на постоялом дворе, чтобы не беспокоиться о ночлеге. Вторым делом решила организовать себе прикрытие, чтобы не приставали с вопросами. На этот случай весьма пригодился список редкой литературы, который написала мне хозяйка, и долговые расписки на них. Я могла найти нужное на рынке или в книжных лавках, а могла и не найти – Мак-На предупредила, что это не страшно. И теперь осталось только узнать, где кто.       Бродила по Торговому кварталу, собирая сплетни. Чего только я не наслушалась. И про политику, и про расизм, и про модные тренды, от которых захотелось уши с мылом помыть. Около стражников долго не постоишь, а караульные молчат в тряпочку. Так день подошёл к завершению, а сведений у меня никаких не оказалось. Я успокаивала себя тем, что времени хватит и лучше побродить по Талос-Плаза или по Храмовому району.       Сидела за столом в обеденной зале и бодро уминала мясную похлёбку с хлебом и сыром. Хотелось уже подняться в комнату, а тащить с собой поднос с едой – нет. На самом деле я слабо представляла, как именно прибегну к яду. Оптимально, конечно, через питьё или не жирную пищу, но могло случиться и так, что стражники будут на посту или в патруле. Как тогда быть? Я взяла с собой обычные иглы, которые можно обмакнуть в яд и уколоть жертву, вот только не думаю, что, по меньшей мере, Адамус Филида подпустит меня к себе настолько близко.       — … в отставку? Как жаль. С командором на посту я чувствовал себя в безопасности. Кто же теперь займёт его место?       Я застыла с недонесённой до рта ложной, напряжённо прислушиваясь к едва различимым в общем гуле голосам.       — …Капитан Цивелло… тый, а ещё он протеже командора, так что можно не волноваться об этом. Хэй, может и нам сходить к ним? По кружечке проставиться, он всё-таки с давних пор на посту…       Подскочила, как ошпаренная и кинулась в комнату за вещами. Что же выходит, пока я тут сижу, жую, цель чинно-мирно уплывает из-под носа? Вот новость. Я зря, что ли, столько сил и времени на подготовку угрохала? Под изумлённые взгляды хозяев и постояльцев бросилась на улицу. Уже опустились сумерки, народа было не много. Я бегала от таверны к таверне, задыхаясь от волнения. Не думаю, что стражники будут заседать в дорогом заведении, что осложняет мне задачу, так как небольших кабаков и питейных в столице оказалось немерено. Бегать и проверять каждый из них не имело смысла, и я исключила те, что у Портового района и Талос-Плаза.       Потратив на поиски больше часа, я, наконец, нашла нужное место. Таверна «Три монеты» в Торговом районе, которой не было в игре. Стражники всё ещё стягивались туда. Заходить было страшно, уже загулявшие мужики входили и выходили, правда, особо не обращая на меня внимания.       «Надо просто осмотреться».       Шагнула, будто нырнула в прорубь, только вместо ледяной воды, все ароматы дешёвой выпивки, пота, подгоревшего жаркого, а в добавок духота от натопленного камина и разгорячённых тел. Такое себе амбре. Даже учитывая характерные имперские высокие потолки и стрельчатые окна, вечернее помещение тускло освещалось желтоватым светом настенных факелов и канделябров, а потолок терялся в сизой дымке чада.       Бочком продвинулась к стойке, стараясь не привлекать к себе внимания, тем более, если спросят, я и заказать-то ничего не смогу, даже для вида. Притихла между барным стулом и чахленьким растением в высоком глиняном горшке, осматривая помещение и посетителей. Стражники в увольнении угадывались сразу. Крепкие мужики сидели тесным кружком, травили байки и раскатисто хохотали. В почтительном уединении от всех восседал имперец за пятьдесят с характерным «профессиональным» выражением лица. На такое посмотришь и сразу узнаешь, например, учителя. А в данной ситуации – стражника со стажем. Стол блюстителей закона был накрыт неприлично богато, с разнообразными бутылками и закусками. Подавальщица сновала между посетителями, вся в мыле, то и дело убирая и добавляя алкоголь.       Первой мыслью было затесаться в местные официантки, однако у них отличалась одежда. Моя под эти цели совершенно не подойдёт. А если, например, «одолжить», то наш размер всё равно не совпадал. То статная фигуристая имперка, а то я – коротышка без груди.       Спустя весьма непродолжительное наблюдение, я заметила очередное препятствие – Филида практически не пил. Если Джованни Цивелло, несомненно сидящего рядом с командиром, уже порядком развезло, то старик упорно воздерживался от возлияний, лишь пару раз пригубив из своей кружки. Продолжит так и дальше – подобраться к нему станет весьма проблематично. А колоть его иглами на глазах у толпы стражников очень уж не хочется.       Помощь пришла откуда не ждали – я приблизилась к гуляющим, чтобы послушать их разговоры, но в процессе кто-то из захмелевших прихватил меня к себе на колени, совершенно беспардонно лапая за зад. Моё ошарашенное сопротивление вызвало только хохот, а я вот совершенно серьёзно подумывала сломать хаму нос или «случайно» уколоть заготовленной иглой. И тогда на мою возню обратил внимание виновник торжества.       — Пусти девочку, Феликс, — послышался знакомый усталый голос командора Филиды, в ответ на который, однако, все стражники сразу замолкли. – Она не из таких.       — Звиняюсь, — мужик пьяно заулыбался, убирая руки и позволяя мне встать с его колен. – Ткая лапушка, я не сдержался.       Чувствуя, как щёки заливает румянец, я, под мужские смешки, протолкнулась к командору, склонившись в знак благодарности. Он только махнул рукой.       — Посиди с нами, милашка! – оживилось его окружение. – Наш командор уходит на заслуженный отдых, он защищал покой горожан много лет!       Под прочие дифирамбы я глянула на старика, тот кивнул, и я присоседилась слева от него, уткнувшись взглядом в стол. Сердце колотилось где-то в горле, мышцы на ногах закаменели от напряжения. Стражники, воодушевлённые появлением девушки в своей компании, принялись нахваливать Филиду, то и дело отпуская в мою сторону комплименты, и расспрашивая обо всём на свете, пока командор вновь не вмешался:       — Она немая, — и звучно отхлебнул из своей кружки.       Я только кивнула, предвосхищая вопросы о серьёзности этого заявления. Среди стражников прокатились шепотки, о содержании которых приходилось лишь догадываться. А ещё я была абсолютно уверена, что хоть кто-то из них знает о неизвестно откуда взявшейся немой заключённой, которую непонятно кто и за что арестовал. По меньшей мере, об этом точно знал Филида.       — Что ты тут делаешь, — тихо спросил он, пока мужики болтали между собой. – Разве ты не должна быть в Чейдинхоле?       Достала список книг из сумки и протянула командору, тихо радуясь, что хозяйка совершенно легально предоставила мне прикрытие.       — А, — только и обронил он, вновь прикладываясь к кружке, однако по его губам я видела, что старик буквально «мочил усы», практически не отпивая.       Дальше он сидел молча, только сдержанно усмехаясь на россказни коллег и, наверняка, наблюдая за мной. Я же старалась показать, что ни он, ни его моргающий вразнобой преемник мне ни разу не интересны. Развернулась к мужикам, смеялась над их шутками, невзначай принялась подливать то одному, то второму. Стражники совсем разошлись, пошли местные народные песни, которых я никогда не слышала в игре. Тем интереснее мне было их слушать. И тем гадостнее становилось оттого, что я всё ещё твёрдо намеревалась отравить Филиду и Цивелло. В конце концов, они не плохие люди, хоть, наверняка, имеют какие-то тёмные стороны. Но у кого их нет. В какой-то момент я повернулась к командору и увидела, как он несколько рассеянно протягивает мне свою кружку.       Улыбнулась мягко и грустно, перехватила удобнее пузатую бутыль, соскоблив на ноготь яда из специально пришитого кармашка в рукаве, и тонкой струйкой слила его вместе с алкоголем в предложенную тару. Проделала то же самое с кружкой Цивелло, которую он пьяно обнимал, плачась о том, что наставник покидает его. Успокаивала себя тем, что этого должно хватить, но повторила ещё раз, для уверенности.       Я смотрела, как матёрый страж закона и порядка, который, наконец, дожил до заслуженного отдыха, в очередной раз выпивал отравленный напиток, совершенно не подозревая, что молоденькая девушка рядом с ним – его убийца. Несколько мужиков уже пьяно дремали кто на столе, кто под столом, как и Джованни. Так и не успевший проявить свои таланты на посту командора, мужчина заснул в обнимку с кружкой, медленно теряя краски на лице.       «Во истину, самая великая иллюзия жизни…»       Пора уходить.       Я встала на ноги, едва покачнувшись, хоть и не пила. Адамус Филида поднял на меня мутный взгляд.       — Детям пора спать, — неожиданно усмехнулся он, пьяно растягивая слова, и я улыбнулась в ответ.       Пожалуй, я бы хотела знать его лучше.       «Но не в этой жизни».       Робко прикоснулась к его руке, чувствуя ещё живое тепло.       «Отправляйся к Ситису, и пусть Отец Ужаса не будет к тебе слишком строг».              Утро в моей комнате в таверне было отвратительным. Но не потому, что меня мучили кошмары пополам с совестью. А из-за того, что этого как раз не было. Спала, словно младенец. От момента как голова коснулась подушки и до самого рассвета. Я не чувствовала себя плохо или разбито, сердце не колотилось, руки не дрожали, не преследовали подозрительные взгляды постояльцев, когда я завтракала. Аппетитно уминала кашу с фруктами, совершенно точно зная, что не случится даже расстройства желудка, как в своё время бывало перед экзаменами или презентациями проектов.       В голове стояла непривычная пустота. Будто нашёптывающий мне голос внезапно умолк. Я полностью сосредоточилась на задании Мак-На, прогуливалась по магазинам в Торговом районе, заглянула в «Первое издание», сходила на рынок, присмотрев несколько интересных продуктов. Никакого волнения, всё чинно-мирно. Нашла только две книги, выкупила их, и на этом успокоилась. Где-то на задворках ленно шевелилось желание дождаться новостей, но тут же подступала какая-то апатия, говорящая, что произошедшее всё равно всплывёт рано или поздно.       «Если дело не замнут».       А ещё надо быть готовой к визиту стражников. Многие видели меня в таверне, так что проверка будет в любом случае.       Хозяйка осталась довольна, что мне удалось найти целых две книги из списка, учитывая, что экземпляры этих изданий давно осели в частных коллекциях. Жизнь вновь потекла неспешным рутинным чередом. Днём я работала в магазине и по дому, вечером ходила гулять к заброшенному дому и, привычно посидев на каменной ограде, возвращалась, чтобы лечь спать. И так по кругу. Раз в неделю носила остатки печений-пряников и хлеба к часовне, раздавая нищим, прекрасно понимая, что этот жест, скорее, успокаивал мою совесть, нежели шёл от доброты душевной. С другой стороны, чистые помыслами этого города не торопились помочь ближнему, так что пёс с ними.       День начинался, как обычно, с уборки и завтрака. Я обтирала книжные стеллажи, хозяйка проверяла домовую книгу за прилавком. Я повернулась на звук открывающейся входной двери и увидела трёх легионеров, заходящих внутрь.       «Ожидаемо».       Впрочем, если меня и арестуют, совсем не удивлюсь. Я даже не прекратила протирать полки, только поглядывала на вошедших.       — Чем могу помочь, господа? – так же невозмутимо подала голос Мак-На, хоть и сомневаюсь, что солдаты – привычные её покупатели.       — Это она? – проигнорировав хозяйку, один из мужчин кивнул на меня другому.       — Она, — подтвердил тот в закрытом шлеме. – Позвольте задать пару вопросов.       — На каком основании? – тут же выступила из-за стойки старая аргонианка. – Девочка немая, много вы от неё ответов добьётесь?       — Она – свидетель. Пока, — с очевидной угрозой заметил один из посетителей. – Занимайтесь своими делами, гражданка, и не мешайте расследованию.       Тут уж Мак-На не смогла стерпеть. Ясно увидела, как затрепетали её ноздри, как сузились причудливые аргонианские глаза, а изо рта непроизвольно вырвалось тихое шипение. Хвост раздражённо стегнул по подолу платья. Хозяйка ни за что не позволит собой пренебрегать.       Я поторопилась прикоснуться к чешуйчатой руке, успокаивая, пока торговка не начала бессмысленный, по сути, спор. Продуктивней ответить на вопросы и распрощаться со стражей. Взглянула на одного из легионеров, того, что был с открытым шлемом. Выглядел он решительно и устало.       — Быстрей начнём – быстрей закончим, — резонно заметил он. – Итак, вы были в Имперском городе пять дней назад?       Я кивнула.       — С какой целью?       — Я отправила её с поручением. Могу показать бумаги на книги, которые она привезла, — со свойственным ящерам шипением ответила Мак-На.       — Как долго вы оставались в городе?       Я показала три пальца.       — Вас видели в таверне «Три монеты». Что вы там делали?       Показала на рот и жест, что ела.       — А почему не в гостинице?       Только пожала плечами.       — Допустим, — один из стражников зачиркал на листке. – Как вы попали за стол к командору Филиде?       — А он-то тут при чём? – не поняла хозяйка, и нахмурилась.       — Отвечайте на вопрос.       Как смогла показала жестами, что случилось. Хозяйка помогала определить смысл, а стражник записывал. В целом, я нигде не солгала, всего лишь не упомянула яд на ногте, а всё остальное было правдой.       — Мы проверим ваши слова, — мужчина произнёс это вроде с угрозой, но в то же время, несколько отстранённо.       Я могла его понять. Многие, если не все, в легионе знали о яростной борьбе Адамуса Филиды с Тёмным Братством. Возможно, они не надеются найти убийцу среди прохожих.       — Так вы скажете в чём дело или мне стоит приехать в столицу и лично спросить у вашего главного? — Мак-На–готова была рвать и метать, но тут я не стала её останавливать, так как мне и самой нужен был этот ответ.       Стражники переглянулись, и один из них звучно вздохнул.       — Командор Адамус Филида был убит на кануне ухода в отставку. Его заместитель, капитан Цивелло едва выжил, но не приходит в сознание. А теперь нам пора.       С этими словами легионеры вышли из помещения, оставив нас переваривать информацию, кто какую. Хозяйка, наверняка, была ошарашена такими новостями, ведь, как и говорилось многократно, командор долго занимал свой пост. Меня же озадачило то, что Джованни Цивелло не умер.       «Это происходит снова – персонаж, что не погибает по сюжету игры, не умирает и здесь».       При том, что яда была подсыпана ударная доза. Остаётся надеяться, что он и дальше не придёт в сознание, или станет не годен к службе.       Я продолжила работу, как ни в чём ни бывало, чувствуя на себе взгляд Мак-На. И всё же она слишком за меня волнуется. Возможно я качественно облегчила ей жизнь и работу, напросившись в служанки, но это всего лишь мой способ выжить в этом мире. С другой стороны, мне это на руку, если ничего не выйдет с Братством, а из игры выбраться не получится.       Мы спокойно проработали до самого вечера, а когда я запирала двери, меня привлёк странный шум на улице. Странным он был потому, что среди гула голосов я чётко различала плач. Оглянулась на хозяйку, которая тоже услышала это. Открыла дверь и вместе с ней вышла на улицу.       Шум стал громче и доносился со стороны ворот, при чём плач нескольких голосов множился. Мы поспешили туда, недоумевая, что происходит. И чем ближе мы подходили, тем тревожней становилось.       На небольшой площадке у ворот столпились люди и меры. Кто-то из них стоял, закрывая лицо руками, были и те, кто упал на колени, рыдая.       — Что случилось? – хозяйка выцепила одного из горожан, что не впал в истерику.       — Пришёл гонец, — севшим голосом откликнулся тот. – Говорит… Император и все его наследники мертвы…       Я не сдержала судорожного всхлипа, потрясённо прикрыв рукой рот. Мак-На взяла меня за руку, её собственные при этом дрожали. Даже если допустить, что каким-то немыслимым образом произошла ошибка, простой обыватель не может спокойно принять весть о том, что их добрый правитель умер. У меня же случился шок от другого.       «Это всё-таки случилось. Игра началась. Появился протагонист».