Совращение Небес: Тайна последнего контракта, или Смерть и Рождение Архонта

****

Крючковатый нос, пенсне, многочисленные кольца на изнеженных пальцах и тонкий голосок кастрата – ничего из этого доверия не вызывает, но Чайльд и не собирался кому-то тут доверять. – Я так понимаю, вы представите нас своим друзьям, после чего те решат, принять ли нас в свои ряды, верно? – Так вы всё знаете? – гаденько улыбается паша́, сверкнув чёрными гляделками из-под блестящей маски на половину лица. Шайн расположился на полукруглом диване, заваленном многочисленными подушками, Чайльд присаживается рядом, Чжун Ли – напротив. И им обоим оказывается некуда вытянуть ноги из-за низкого столика, уставленного угощениями: хурма, лукум… ещё какие-то разноцветные и почти прозрачные сладости, названия которых Чайльду не знакомы, источают приятный медово-цветочный аромат. Особого аппетита тот не вызывает, но придаёт атмосфере легкость и помогает расслабиться. Когда занавес раздвигается, людей в зале становится больше – хотя до толпы далеко: всего человек пятьдесят-шестьдесят. Освещение приглушается ещё больше, так что становится невозможно рассмотреть что-либо дальше собственного дивана. Разве что вспыхнувшую светом сцену. Полуобнажённые юноши и девушки выбегают из-за занавеса, изображая что-то вроде беззаботных гуляний в зелёном лесу, который Натлану может лишь сниться. Тонкие ткани развеваются, облепляют прекрасные тела, начинается танец. С потолка спускается изящная нимфа с зелёным луком, похоже, символизирующая дендро архонта, с ней начинает заигрывать юноша в костюме охотника… Но не успевает сюжет завязаться, как к дивану паши́ Шайна подходят какие-то люди, один из которых в маске, а другие вроде как охранники или слуги. Причём тот, что в маске, одет в простой белый халат, подвязанный тонким поясом, но через плечо перекинут роскошный лоскут красно-золотой ткани. – Просто удивительно, вы действительно почтили нас своими присутствием? – раздаётся над столиком медово стелящийся голос. Чайльд было решает, что его всё-таки узнали, но тут подошедший кланяется Чжун Ли и снимает маску, обнажая довольно красивое лицо с пухлыми губами и круглыми блестящими глазами. Неужели Властелин Камня посещал Натлан не так давно? Этот обладатель сладкого голоса совсем не выглядит долгожителем. И как только узнал архонта? – Мне тоже приятно вновь встретить вас, Рашид, – склоняет голову Чжун Ли. – Как ваши успехи? Удалось заключить договор с Цисин? – Ваши советы оказались очень полезны, – следует ещё один поклон, но уже менее церемониальный. "Ясно, они виделись в Ли Юэ". Чайльд откидывается на подушки вместе с тарелочкой засахаренных орешков, делая вид, что поглощён представлением на сцене, только в глубине души ему немного обидно: этот Рашид даже не взглянул в его сторону. Но так даже лучше: кому-кому, а Предвестнику пока не стоит привлекать внимание, тем более, что здесь могут оказаться те, с кем он уже имел счастье меряться силами. – …вы не окажете мне честь посетить одну скромную мастерскую? Я недавно приобрёл хитрое устройство для шлифовки самоцветов, но мои умельцы в один голос утверждают, что та убивает душу камней! Ну не глупость ли? Однако мне что-то тревожно. – Душу? – без насмешки переспрашивает Чжун Ли. – Душа есть не у всякого камня. И вряд ли её можно уничтожить машиной… но это действительно интересно. – Так у камней и правда есть душа? Рашид уже давно подсел на диван, и Чайльду остаётся лишь слушать их разговор – впрочем, паша́ Шайн для этого Рашида тоже что-то вроде пустого места. – Только душа способна впитать заклинание, без неё у вас бы не было зачарованных камней. Конечно, всё зависит от силы души, у большинства она не достигает даже уровня простейших элементалей, однако это всё ещё душа. – Как интересно! Честно говоря, я всегда считал подобное чушью, обычной выдумкой и спекуляцией. Но вас послушать, так камни с более сильными душами способны даже на большее, чем лишь короткое время хранить заклинание? – Конечно. – Только не говорите, что Глаза Бога – это тоже эдакие особенные камни, в которые просто вложили божественную магию? – …в некотором смысле. – Не верю своим ушам… хотите сказать, что если люди постараются, то тоже смогут создать что-то подобное? На последней фразе медово струящийся голос Рашида заметно грубеет, и Чайльд косится в его сторону: кудрявые волосы, угловатый подбородок, дорогая ткань одежды… Сначала казалось, что завязанный им с Чжун Ли разговор не несёт в себе особого смысла, однако беседа обернулась почти неприкрытым вопросом про Глаза Порчи. Вероятно, Рашид решил, что Чжун Ли располагает какой-то информацией про их создание. Но зачем это ему? Если секрет уже украден? Или Чайльд ошибся, и Натлан пытается воссоздать Глаза Порчи собственными силами? А чтобы не афишировать это, набирает специалистов через Общество Пламенной Розы? Тогда появление Чжун Ли могло показаться им благословением Судьбы. Кстати, что-то архонт не спешит отвечать – Чайльд отрывается от созерцания танца, становящегося всё более разнузданным и откровенным, и видит, что Чжун Ли задумчиво рассматривает кумыс в своей пиале. Но пауза не затягивается слишком надолго: – Людям… лучше не связываться с этими силами. – Конечно, не стоит связываться с тем, с чем не можешь совладать, – согласно кивает Рашид, добродушно хлопая Чжун Ли по плечу. – Но если осторожно – то можно? Он даже подмигивает. После чего бросает взгляд на Шайна: – Благодарю тебя, брат, ты пригласил очень ценного гостя. – Не стоит, брат, – напыщенно отзывается паша́. И Чайльд окончательно решает, что про него все забыли. Однако Рашид вдруг встаёт с кресла и склоняется уже в третьем поклоне: – Разрешите пригласить вас, господин Ли, и вашего друга в более подобающее место. Чжун Ли в свою очередь бросает взгляд на сцену, потом на Чайльда. Тот кивает. Вообще-то предполагалось, что сегодня они пройдут проверку, чтобы Чжун Ли допустили до Второго круга с посвящением, куда Чайльд постарается проникнуть следом… но раз уж процесс ускорился – даже хорошо, что не придётся ждать другого дня. Встав, Чайльд поправляет камзол. Рашид почему-то ведёт их не в направлении выхода, к тёмному проходу у стены в закулисье. Множество глаз провожают их со всего зала. Слуги кланяются при приближении. Рашид идёт гордо, совсем не так, как мог бы позволить себе паша́, а значит, с Шайном они "братья" лишь в рамках игры в тайное общество. Прокручивая в голове изученные накануне документы, Чайльд ищет среди представителей знати кого-то с именем Рашид, пока внезапно не вспоминает, что в Натлане лишь королевская семья не носит фамилий. Неужели этот Рашид – тот самый принц, что добровольно отказался от наследования трона и поклялся в верности своему старшему брату? Тем временем оказывается, что тёмный проход ведёт не за сцену, а в подвал. Что-то похожее на испытанное в усадьбе Хаксклифа охватывает Чайльда, однако всё-таки немного другое, не настолько удушающе омерзительное, и он лишь мысленно вызывает и вновь отзывает клинки – призыв занимает меньше секунды и остаётся незамеченным следующей по пятам охраной. Лестница длинная, внизу чувствуется большое пустое пространство, даже огромное – по ногам дует ветер. По мере спуска, стена с одной стороны лестницы обрывается, сопровождающий слуга подносит факел к светильнику в каменной кладке – и огонь стремительно сбегает вниз, передаваясь по цепочке и подсвечивая красивые жёлтые самоцветы, вкраплённые в стены. Скоро под ногами открывается вид на подземный амфитеатр: засыпанная песком арена окружена многочисленными скамьями, ступеньками вырастающими в сотню ярусов, но эти трибуны абсолютно пусты. – Что это за место? – интересуется Чжун Ли, видимо, догадавшись, что Чайльд пока не хочет брать на себя ведущую роль. – Через несколько дней здесь состоится встреча Второго круга, – объясняет Рашид, продолжая спускаться. – Не все, кого на неё пригласят, будут одобренными кандидатами в члены нашего скромного общества… но им представят выбор: выиграть в боях и заслужить почётное членство… или проиграть. – Вы действительно считаете это выбором? – Чжун Ли останавливается, и Чайльд встаёт рядом с ним. – Полно вам, господин Ли… не вы ли дали мне ценный совет? О том, что в чужой стране стоит играть по чужим правилам? – Это если собираешься выиграть. Внезапно возникшее в голосе архонта напряжение совсем не нравится Чайльду. Оно похоже на гнев… Неужели из-за участи отвергнутых кандидатов? Рашид улыбается и смотрит снисходительно, приподняв бровь и обнажив клык. – Что вы задумали? – отступает на шаг Чжун Ли и почему-то вдруг косится на свою ладонь, сжатую в кулак. – А вы ещё не догадались? Знаете, я ведь пытался найти вас. И даже приложил немало усилий, однако… только представьте, каково было моё удивление, когда оказалось, что у господина Чжун Ли нет не только семьи, но и никаких записей в семейном реестре, как и самого реестра? Я всерьёз опасался, что больше вас не увижу. И очень удивился, услышав сегодня описание человека, заявившегося на мою шахту. – Может, хватит впустую трясти языком? – не выдерживает Чайльд, выступая вперёд, несмотря на напрягшуюся охрану. – Ох, вы же тоже здесь, Предвестник… – досадливо хмурится Рашид, словно только что его заметил. Неожиданно принц поднимает руку и щёлкает пальцами: в тот же миг один из охранников бьёт по стене – и ступеньки под ногами Чайльда обрушиваются. Падение не затягивается, но оказывается довольно болезненным. Выбив себе плечо и поймав бедром один из прилетевших следом валунов, Чайльд вскакивает – но из-за облака серой пыли вокруг сложно что-то рассмотреть. Пыль забивается в рот и нос, глаза начинают слезиться… и всё же Чайльду удаётся заметить несколько крупных теней, которые словно бы колеблются и становятся ближе. "Идиот! Думает, со мной так просто справиться?!" Вскинув руку, Чайльд призывает лук. Но ладонь остаётся пуста. При этом Чайльд отчётливо чувствует силу стихии, плещущуюся внутри Глаза Бога, но почему-то не способную пробиться наружу. То же самое происходит при попытке призвать громовое копьё. "Что за сила способна заблокировать Глаз Бога и Глаз Порчи?"