Воздух

Просто сегодня у меня разболелось одиночество. Но это чепуха, старые раны всегда ноют в непогоду. Дина Рубина «По субботам»

Шел дождь и Дазаю не сиделось. Что-то гнало его туда, в дождь, сквозь капли, от людей, от шума, в пустоту облаков. В груди ныло по непонятным причинам, Дазай не любил чего-то не понимать, но что-то подсказывало, что этой тоске надо довериться. Он сбежал из Агентства, не просидев на рабочем месте и часа. Он не чувствовал вины, только мельком поймал обеспокоенный взгляд Куникиды. От этого сердце кольнуло, но и с ним почему-то разговаривать не хотелось. Ни с кем не хотелось. Дазай шел сквозь дождь, не замечая дороги, погруженный в себя целиком. Краем сознания, он отмечал, что это странно, такая меланхолия с ним редко случается. Но мысли мокрые и серые, как дождь по стеклу, шуршали в голове, привлекая внимание. Дазай размышлял о всём том, что произошло с ним за последние пару лет, о том, что произошло не с ним, но с его участием. Размышлял о собственном отпечатке в судьбах других. Почему-то упорно казалось, что след этот очень мал и от этого делалось грустно. Эта мысль никак не уходила и, осматривая ее с разных сторон, Дазай вдруг понял, что пришел к могиле Одасаку. Это было неожиданно, он не планировал сюда идти, он вообще ничего не планировал. Ноги сами принесли его, хотя сегодня ни день смерти, ни чего-то ещё связанного, не был. Дазай решил остаться. Рядом с Одой всегда лучше думалось, а сейчас ему хотелось поразмышлять. Он просидел там много часов, только с наступлением сумерек, он будто очнулся. Почувствовал тяжелую усталость, голод и нехватку чего-то очень необходимого. Дождь давно закончился, небо было чистое, темно-синее. Дазай поспешил домой. Куникида ждал его. Ничего не говоря, он просто заглянул Дазаю в глаза и, кажется, что-то увидел в них такого, что успокоило его. Они поели, Осаму согрелся, но что-то всё ещё не давало ему покоя. Чего-то не хватало и это заставляло слегка нервничать. Куникида был молчалив и задумчив. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу и неторопливо перебирал пальцами. Дазай пристроился рядом, положив голову Доппо на плечо. Куникида обнял его одной рукой и только тут Дазай почувствовал, что это что-то, так беспокоившее его, вдруг растаяло, уступив место теплу, разлившемуся в груди. Осаму длинно выдохнул, прикрывая глаза. Куникида вдруг вполголоса спросил, — Что с тобой было сегодня? Дазай поднял голову, чтобы видеть лицо Куникиды, тот тоже повернулся к нему. Осаму задумался. Ответ пришел удивительно легко, хотя он столько ломал голову над ним сегодня. — Сегодня был дождь, а у меня разболелось одиночество. Знаешь, старые раны всегда ноют в непогоду, но это ничего… Куникида серьёзно смотрел ему в глаза. Он понял.