я каждый раз загадывал тебя не потерять
«Г. Не. 19...год. Хуайсан. Здравствуй. Нам разрешили писать, хоть что-то радует. Всё это - большой бред, который не поддаётся объяснениям! Меня бесит неопределённость. Почему нет чёткого плана действия? Сидим здесь, как идиоты и тупо ждем смерти. И это так нелепо и смешно, что мне хочется разнести здесь всё к черту. Хорошо ещё, что письма не просматривают, за это скажу единственное спасибо. Иначе наши голубки пролетели бы. Я о Сичене и Ванцзи. Он бьется гордо и благородно. Совсем себя не бережёт. Но ты Сиченю не говори ничего. Не нужно им друг о друге волноваться. И без того нервные. Чушь. Со мной всё в порядке, если не считать того, что я просто на грани бешенства. Ну, ничего. Вроде бы после пятнадцатого числа должны составить план. Представляешь! Ещё целых десять дней. Идиотизм. Как ты? Если заболеешь, оторву голову. Пиши на этот адрес, посыльные довольно часто мотаются к нам, так что даже не пройдёт большой срок. Твой дагэ. Люблю.»
***
«Г. Не. 19...год. Брат! Я боялся, - глупо, - что не получу от тебя ни строчки. Наша ссора перед твоим отъездом выбила меня из коллеи, я не находил себе места, пока ехал сюда. Я знаю, что тебе совсем не нравится то, что мы не вместе, но, скажи, какой от меня там толк? Я прекрасно знаю науку врачевания, но страх оружия и войны родился впереди меня. А здесь я в своей стезе. Тем более, я не один. Сичень рядом, я могу быть спокоен и счастлив в какой-то мере. Ты прости меня за те слова, что говорил тебе, я правда очень сильно волнуюсь. Я сказал, что ты бесчувственный и каменный. Это совсем не так! Ты - мой лучший подарок, ты мое прекрасное дополнение. И я очень сильно тебя люблю. И правда, хорошо, что письма не проверяют. Нам всем проблемы не нужны. Прошло не так много времени, но я скучаю. Я так привык к тебе рядом, что сейчас уже не могу уснуть один. Долго сижу над книгами. Хорошо ещё, что Сичень меня не ругает за зажженную свечу. Он устает, падает на кровать и даже почти не говорит ничего. Ему тоже сложно без своего брата. Мы вчетвером - порочны в этом. Смешная ситуация, но такая, какая есть. Меня это радует, странно. У меня всё в порядке. Если это можно назвать порядком. И нет, я не заболею. Правда-правда. Иначе, кто будет оперировать людей? А раненых солдат очень много, каждому нужна наша помощь. Дагэ, береги себя. Я люблю тебя. Твой Хуайсан.»***
«Г. Не. 19...год. Приветствую тебя. Сразу же прошу: пришли мне обезболивающее. У меня дико болит голова, а здесь меня уже перестали пускать на порог лазарета, мол, я один жалуюсь. Но ты знаешь, мои мигрени просто с ума сводят. В остальном порядок. Сидим тут, как идиоты, умираем. Вчера много ребят полегло. Я уже перестал считать, а ведь это только начало. Ночами не могу спать, всё прислушиваюсь к каждому шороху, а вдруг, а что, а как! От этого голова только болит сильнее. Погода ещё начала портиться, дьявол. Это с одной стороны неплохо: псы Вэн не будут нападать на нас, слишком ценят свое здоровье, на этом спасибо хоть. Но нам хреново тут торчать. Палатки, в которых мы живем, хиленькие, спим в бушлатах. Хуайсан, ты прости за ту ссору. Действительно, глупая ошибка с моей стороны. Мы расставались, а я обвинил в том, что ты не едешь со мной. Не надо тебе быть тут. Ты там себя сбереги. Чтобы я вернулся к тебе. Ты только жди. А хотя... Лучше не жди. Я не достоин тебя. Всё еще твой дагэ. Люблю.»
***
«Г. Не. 19...год. Солнце мое! Твой настрой мне совсем не нравится. Если тебе так угодно, я не буду ждать. Знаешь, здесь много людей, которые нравятся мне. Но никого я не смогу полюбить. Только ты занимаешь мое сердце и мысли. И если ты попросишь меня о глупости по типу найти кого-то ещё и жить счастливо, пока ты где-то там, то иди к дьяволу. Я серьёзно. Лекарством не упивайся, к нему привыкаешь, потом трудно будет соскочить. Не больше трех капель в стакан, водой теплой только разбавляй, горло ещё заболит от холодного. И хотя бы раз в неделю. Но знаю, что ты - бестолочь, и делать так не будешь. Тогда, хотя бы через день. Мне нравится, что ты пишешь мне прямо. Знаешь же, что я буду волноваться, но недосказанность и сокрытие фактов меня пугает ещё больше. Так я хотя бы представляю всю опасность, которой вы подвергаетесь каждый раз. У нас прибавилось работы, даже ночью теперь оперируем. Где-то совсем рядом идет война. Я не представляю, как страшно вам, если здесь, когда даже вдалеке что-то взрывается, у меня замирает сердце. Мне очень хочется рисовать, но сейчас нет возможности, поэтому я быстро кидаю зарисовки на листы, у меня там уже целая коллекция. И везде ты. Я так хочу увидеть тебя. Может быть, когда-то ты приедешь. Вроде бы разрешают и дают увольнение. Я буду тебя ждать. Всегда буду ждать. Я люблю тебя. Хуайсан.»***
«Г. Не. 19...год. Господин доктор, спасибо, Вы просто мой идеал. Капли твои - спасение моей дурной головы. Когда война закончится, уедем куда-подальше, найдем хорошего врача, может он сможет что-то сделать с этим. Как я буду убивать врагов если перед глазами все искрится и плывёт временами. Да и боль в затылке такая, что сдохнуть легче, чем терпеть. Да, за настрой прости. Я просто уже устал. Слабак. Ничего, пока дожди, отдохнём маленько. Правда, в таком случае скучно. Но у нас хорошо, есть наш любимый Вэй Ин! И сам знаешь, какой он. Хороший солдат, но ещё лучший - человек. Только благодаря ему мы тут ещё не загнулись. Его уверенность в победе и в нас даёт надежду на будущее. Он чётко говорит по делу, когда это касается работы, и слишком хорошо общается с сослуживцами. Мы его уважаем. Его бы на место командира... Хуайсан. Если бы нам с тобой можно было пожениться, я бы давно сделал это. Хотя, легче от этого не стало бы. Хотел бы я быть ближе к тебе. Но ваш лазарет не относится к нашей группе. Возможно, нас переведут обратно. Береги себя. Спи и ешь больше. Мне нужен мой Хуайсан, а не худая пародия. Свидимся. Люблю. Минцзюэ.»
***
«...» «...» «...»***
«Г. Не. 19...год. Дня через четыре приеду. У вас в лазарете один командир лежит, надо поговорить с ним. Так что, я по работе. Но к тебе зайду. Готовься. Я надеюсь, мы с тобой успеем что-то сделать с моей тоской по тебе. Минцзюэ.»
***
«...» «...»***
«Г. Не. 19...год. Хороший мой. Мы с Сиченем очень славно погуляли на свадьбе наших друзей. Правда, не долго, но всё равно это было чудесно. Работы много, стоим за столом дни и ночи, спасаем жизни людей. Война никогда не закончится. Мне надоело. Я хочу домой. Или просто к тебе. Та ночь, которую мы провели вместе, теплится в моей груди как что-то единственное приятное за всё это время. Ты был так хорош, так горяч. Наверное, я был довольно громким, но хорошо, что мы нашли укромный уголок. Было бы неловко. И мне стыдно перед Сиченем. Он изнывает в своей тоске по Ванцзи. Я не знаю как помочь ему. Наверное, я выглядел так же до того, как ты приехал ко мне. Ничего, я верю, что мы встретимся. И нам всем будет хорошо. Как нас угораздило влюбиться в своих братьев? В чем дело? Ладно, они. Но мы, дагэ? У нас и предпосылок-то к этому нет. Просто влечение. Просто желание. Но я так люблю тебя, мой милый дагэ, что готов жизнь отдать. Хотя, мне и страшно. Обещай подумать над моим вопросом, мне правда интересно, почему мы с тобой влюблены. Ничего дельного не написал! Не могу думать нормально. И в этом только твоя вина, мой несравненный. Вроде бы всё хорошо. Не знаю. Держимся пока. Как ты? Надеюсь, голова пока не болит? Любимый тобой Хуайсан. Целую так же крепко, как и ты меня в ту ночь.»***
«Г. Не. 19...год. Подумать над твоим вопросом? Я подумал. Я просто люблю тебя. Обязательно надо за что-то? Наша ситуация ни чем не отличается от ситуации этих белоснежных ангелов. Ванцзи изнывает не меньше, поверь. Хотя мне и странно, правда, видеть на нем хоть какую-то эмоцию. Только к брату он дышит реальностью и чувствует что-то. В остальном... Если бы ты видел как он убивает. Он самый чёткий снайпер. За один раз может снять троих одной пулей. Даже я так не могу. Стыдно. За ночь спасибо, я думал, ты поломаешься, а ты вон как соскучился, оказывается. У меня от тебя синяки по телу, дикое животное! Кто тебя научил кусаться? В следующий раз я тебя так искусаю, что мало не покажется. Сиди и думай над своим поведением. Всё в порядке. Правда напряжение в воздухе какое-то. Кажется, произойдёт что-то. Но ты не волнуйся. Я обещал вернуться к тебе, я это сделаю. Клянусь ещё раз. Люблю тебя, Хуайсан. Дагэ.»
***
«Г. Не. 19...год. Срочно опиши всю ситуацию! Дошли слухи, что ваш лазарет кто-то там окружил, взял в плен. Я, конечно, в эту чушь не верю, кому нужны врачи, но всё же в лазарете лежат солдаты. Хуайсан, срочно!!!»
***
«...» «...» «...»***
«Г. Не. 19...год. Минцзюэ! Все нормально. Мы с Сиченем уехали. С нами всё в порядке. Относительно. Мне обещают награду за спасение. А что особенного я сделал? Просто вовремя послал письмо в соседний штаб с объяснениями. Тебе, наверное, мало что говорили, братец Лань сказал, тебя держали под арестом. Я расскажу. Солдаты штаба Вэн, их разведка что ли, просто ворвались к нам. Сначала все было спокойно, а потом они что-то спрашивали, пытали. А что мы могли знать? Очень много ребят убили, кто-то просто не выдержал пыток. У Сиченя сломаны кости в руке, я не представляю как ему больно, но он держится ради Ванцзи. Я же держался ради тебя. Но мне ничего почти и не сделали. Так, вырвали клок волос и попортили лицо. Наверное, если бы солдаты из соседнего штаба не были столь проворны, я бы уже не смог написать тебе. Да и ничего не смог бы. Валялся где-нибудь, пока мое тело не превратилось в сырую землю. Страшно думать об этом. Мы снимаем комнату у хорошей хозяйки, после всех событий уехали в ближайший городок. И знаешь... Меня бесят эти люди. Они живут спокойно, не знают страхов и ужаса войны. Я завидую. И иногда хочется, чтобы им тоже было плохо, так же, как и тебе, как мне. Но потом я бью себя по лицу. Дурак! Разве можно так говорить?! Ничтожный дурак. Плохо сплю пока. Надеюсь, нервы успокоятся рано или поздно. Целый месяц смотреть на то, как псы Вэн пытают друзей - дико. Я думаю, что если бы ты был на свободе эти дни, ты давно разнес это поганое сборище. Уж я-то знаю тебя лучше всех. Пока что мы побудем здесь. Сичень справляется левой рукой хуже, ему только подвластно письмо. Я помогаю всем, что есть в моих силах. Я пишу о нем, потому что знаю, как он важен для тебя. Если бы я не знал, что ты любишь только меня, я бы ревновал. Ваша тесная дружба очень... тесна. Не суть. Если сможете, приезжайте. Скоро Новый год. Я хочу провести его с тобой. Я так сильно люблю тебя. Хочу тебя. Твой Хуайсан.»***
«Г. Не. 19...год. Как это ничтожно - писать простое письмо! Я бы с удовольствием сорвался к тебе сейчас, не могу, черт, не могу! Меня лишили звания. Да плевал я на все это. Просто один ублюдок, наш командир, строит из себя не пойми что. У него нет семьи, он не знает, что такое волноваться за кого-то. Упрямо прет вперед, лишь бы получить награды. А нас, ребят, на смерть бросает. Как корм расхожий. Я ударил тогда. Лучше бы сдержался, может, меня отпустили к тебе. К вам. Но, увы. Прости меня за это, родной. Я искуплю свою вину. Да, да, мы обязательно встретимся! Я зацелую все твои синяки и порезы. Так боюсь потерять тебя. И так молился этот месяц, лишь бы с тобой всё хорошо было. Даже о Сичене не думал, только ты. Теперь, думаю, что эгоист. Ванцзи плакал, представляешь! Я не смог. Действительно, бесчувственное бревно с каменной душой. Так ты меня назвал? Всё истина. Хуайсан. Поберегите себя сейчас. Раны заживут, кости срастутся. Ты - мой герой. Я горжусь только тобой. И люблю лишь тебя. На Новый год подарю тебе самый лучший подарок. Я обожаю тебя. Дагэ.»
***
«Г. Не. 19...год. Хуайсан. Прости. Приехать, как понимаешь, не получается. Но... С Новым годом, мой родной! Будь счастлив. Я хотел подарить тебе горячую ночь сегодня, но не вышло. Другого подарка я не нашёл, а поэтому, - смейся, - решил нарисовать. Надеюсь, когда мы встретимся, ты научишь меня нормально держать карандаш. Я скучаю. И люблю тебя. Эта ночь пройдёт для нас с Ванцзи в тоске по своим любимым.»
***
«Г. Не. 19...год. С Новым годом!!! Удачи и здоровья. Счастья. Живи только, хорошо? Мы обязательно встретимся и обязательно проведём сотни горячих ночей. За рисунок спасибо! Ты даже не представляешь, что ты со мной сделал. Хоть это и неровно да и похоже больше на карикатуру, которые я рисовал лет так в шесть, но ты - мой лучший художник! Спасибо. Здесь, в посылке, шоколад. Я отыскал кондитерскую. Так что, завидуй, у нас есть бисквитные пирожные и конфеты. Там, на самом дне, тёплый свитер. Я знаю, что вы носите форму, но хотя бы надевай его на ночь, так не замерзнешь. Я не придумал, что подарить тебе. Поэтому, скажу лишь: я подарю тебе себя, когда приедешь. А ты уж постарайся, дагэ. Я буду ждать. Я люблю тебя. До головокружения желаю. Счастья. Люблю. Твой Хуайсан.»***
— Ты только не волнуйся, — Сичень откладывает письмо на стол, нервно кусает губы. Хуайсан садится напротив, ждет. — Что? С дагэ что-то? — Они приезжают скоро. Ванцзи просил оставить точный адрес. Боже, ты представляешь?! Они приезжают! Хуайсан вдыхает счастливо и вытирает слезинку, которая скользит по щеке. — Слава богу. Живы.