Глаз бури

      Еще несколько недель пролетели быстро и довольно спокойно. Незаметно подкрался ноябрь. Элисса обновила гардероб, закупившись теплыми вещами, но в остальном… пожалуй, ей нравилось то, как складывались ее дни. После долгой череды бесконечных схваток и погонь такое затишье действительно воспринималось как долгожданная передышка — не нужно было никуда бежать, ни с кем сражаться, больше того — у нее впервые появилось некое подобие постоянного жилья… Назвать особняк на холме своим «домом» у Элиссы язык бы не повернулся, но то, что ее нынешнее обиталище выбивалось из линейки мотелей и гостиниц, отрицать было нельзя.       А ведь так… действительно можно жить. Привыкнуть к тишине и спокойствию, расслабиться, или того хуже — начать строить планы на жизнь, на будущее…       Даже к Лорду она уже привыкла. Разумеется, за эти два месяца, что они были знакомы, его характер не улучшился, и Элиссу он по-прежнему воспринимал исключительно как нечто среднее между прислугой и подмастерьем, но все же она научилась находить с ним общий язык. Точнее, достаточно изучила его нрав и манеру общения, чтобы понять, когда и о каких вещах с ним можно говорить, а в каких случаях лучше его не провоцировать, благодаря чему их взаимное сосуществование получалось довольно… мирным.       Единственные моменты, когда Элисса по-настоящему получала удовольствие от общения с Лордом, — это на их занятиях, во время которых Волдеморт словно преображался: говорил вдохновленно, увлеченно, забывая на время о высокомерии, цинизме, насмешке, злобе, которые вкладывал почти во все свои прочие речи. Слушать его на «уроках» было одно удовольствие, и Элисса всерьез полагала, что в том, что касалось Темных Искусств, ему можно было задать любой вопрос — и Лорд мог бы дать на него ответ. Плюс понемногу он уже стал отходить от формата лекций и начал учить Элиссу чему-то практическому. Но здесь задачу сильно осложняло нынешнее состояние Лорда — да, за эти недели он еще больше окреп, все свободнее колдовал, но до полноценного обучения боевой магии или сложным проклятиям явно было далеко.       Восстановление его тела продвигалось полным ходом, и Элисса была весьма довольна результатом. Правда, для неподготовленного человека данное зрелище оказалось бы довольно устрашающим: несколько дней назад было завершено восстановление мышечных тканей, и со стороны это выглядело так, будто посреди разрушенного дома в Годриковой впадине лежал только что освежеванный труп. Но зелье Консервации от Троя работало на ура — усиливающийся холод, ветра, дожди и первый снег никакого влияния на тело не оказывали. Впереди предстояла особенно энергозатратная работа — восстановление внутренних органов, и Элисса догадывалась, что магии на это потребуется куда больше, чем на кости и мышцы. Но «Сердце» пока не подводило, чудодейственная сила работала — и Элисса поражалась, как с помощью целебной магии можно воссоздать человеческое тело буквально из пыли.       На Хеллоуин Элисса отправилась в Косой переулок, где у нее была запланирована встреча с Люциусом Малфоем — нужно было вернуть ему одолженные книги. Лорд с утра пребывал в паршивом настроении (не сложно догадаться, почему), и Элисса побыстрее улизнула из дома.       Что-то странное она почувствовала уже в тот момент, когда миновала «Дырявый котел» и кирпичную стену. В один момент ее чутье обострилось до предела, а в груди поселилось тревожное ощущение чего-то неправильного. Своей интуиции Элисса привыкла верить и потому, еще не проверив эти ощущения, уже точно знала — нужно быть очень осторожной и внимательной. Что-то не так.       Что именно произошло, она установила довольно быстро, пройдя всего пару магазинов: спиной Элисса буквально почувствовала тот настороженный, жадный взгляд, который будто ввинтился ей в лопатки и физически давил на позвоночник. За ней кто-то следил, и не слишком профессионально — раз позволил так быстро и бездарно обнаружить эту слежку.       Плохо. Очень плохо. Раз смотрят с таким вниманием — значит, ее узнали, причем почти сразу же, и уже не испытывают сомнений, что им нужна именно она. Выходит, заметили еще вчера? Но вчера полноценное наблюдение за ней еще не развернули, она бы почувствовала. Может, не были уверены, что это она, и решили повременить, чтобы убедиться?       Выходит, Трой был прав, когда предполагал, что Иштван и де Колиньи могут догадаться, что настоящая Элисса вовсе не колесит сейчас по всей Европе, и ее компания разделилась не просто так. Вот черт, неужели все насмарку? Или еще нет, и пока вампиры и люди Акошей не дежурят всей компанией в Лондоне, а только рассылают своих шпионов по разным европейским городам?       Обдумывая все это, она не забывала совершать привычные покупки, улыбаться продавцам и даже отвечать на ничего не значащие замечания о погоде и здоровье — за прошедшие два месяца лицо Элиссы уже примелькалось в Косом переулке, и продавцы ее узнавали. А вот что делать с Малфоем? Может, отменить встречу, не прийти на нее? Люциус — человек умный и внимательный, может что-то заметить. И уж совсем не нужно, чтобы соглядатай узнал, с кем из местных она водит знакомство.       Рассмотрев на противоположной стороне улицы знакомую высокую фигуру, на спину которой падали длинные светлые волосы, Элисса мысленно чертыхнулась. Впрочем, и так было понятно, что решить эту проблему придется именно сегодня, и уже не важно, свидетелем чего именно станет ее преследователь.       — Мисс Грин, — Люциус величаво кивнул, когда Элисса приблизилась. — Рад видеть вас в добром здравии.       — Благодарю вас за ваше доверие, — с самой светской улыбкой ответила она и протянула увесистый сверток. — Это было крайне занимательное… чтиво.       — Неужели вы осилили их все? — Малфой изящно вскинул бровь. — Такая любознательность весьма похвальна.       — Это оказалось не так сложно, — непринужденно пожала плечами она. Преследователь продолжал таращиться на нее, но сместился в сторону и теперь рассматривал не спину Элиссы, а ее щеку и висок. Если бы она скосила глаза, то вполне могла бы увидеть этого профана по части шпионажа, но Элисса подавила этот инстинктивный порыв. Во-первых, не стоило беспокоить соглядатая раньше времени — если он такой новичок в этом деле, то неизвестно, как себя поведет, если поймет, что его раскрыли. Может запаниковать и сразу побежать докладывать начальству — и тогда хлопот не оберешься. К тому же при Малфое стоило вести себя поосторожнее, и Элисса заставила себя небрежно заметить: — Да и мой учитель отозвался об этой литературе довольно снисходительно. Некромантия, по его словам, нуждается в более точных формулировках, а магия крови — настолько сложная и обширная область, что автор только лил воду, пытаясь охватить необъятное, чем выставлял себя полным bolond… Я хотела сказать, дураком.       Малфой выглядел несколько растерянным.       — Хм… Что ж, — он улыбнулся, но вот взгляд его оставался внимательным и задумчивым. Элисса даже задалась вопросом, не заподозрил ли он что-нибудь на тему личности ее учителя, но вроде не с чего. Они с Ноттом уверены, что в Лондоне появилась парочка темных магов откуда-то из Центральной Европы, и она только старается эту веру подкреплять. — Вам очень повезло, мисс Грин, найти такого компетентного наставника. С нынешней системой образования, особенно в Британии, это действительно удача.       — Полагаю, что вы правы, сэр, — хмыкнула Элисса, подумав, что именно Зелье удачи ей в конечном итоге и помогло.       Люциус после этого не стал задерживаться и поспешил откланяться, и Элисса осталась в одиночестве посреди людной улицы. Человек по-прежнему не спускал с нее глаз, и она неторопливо двинулась дальше. Выяснять отношения посреди Косого переулка точно не вариант, нужно увести преследователя подальше от людских глаз и там уже вывести его на чистую воду.       Поскольку за эти два месяца Элисса исходила Косой и Лютный переулки вдоль и поперек, она знала все окрестные закоулки, и заманить противника в ловушку труда не составило. Пройдя Лютный переулок практически насквозь и под конец сильно ускорив шаг, она свернула в один безлюдный проход, а оттуда пролезла в хитрый зазор между домами — с первой попытки его можно было и не разглядеть — и очутилась в пустынном тупичке за магазинами. Вокруг были одни только голые стены с заколоченными окнами, над головой серело мрачное предзимнее небо. Прислонившись к стене и слыша приближающийся грохот чьих-то башмаков по мостовой Лютного, она на всякий случай поводила вокруг себя руками — убедилась, что теплая мантия не стесняла движений, — а потом накинула на себя Дезиллюминационные чары. Рассеянно вертя в пальцах волшебную палочку — так любил делать Лорд, и Элиссе понравилось это движение — она прислушивалась к тому, что происходило в переулке. Кажется, преследователь поначалу сбился с пути и убежал дальше, но сейчас шаги приблизились вновь. Элисса приподняла брови. Что-то безответственно Иштван или Себастьян отобрали человека для наблюдения. Где такого болвана только нашли?       Сидеть посреди унылых стен было скучно, да и холодно, и Элисса левитировала в воздух несколько камней, которые со стуком посыпались на землю. Человек на улице затих, прислушиваясь. Ну давай же, — мысленно поторопила его Элисса. Неохота мне тебя тут до вечера ждать.       До того наконец-то дошло, где она могла спрятаться, и через несколько секунд во дворике показался пришелец — он с трудом протиснулся между стенами и теперь медленно, озираясь, шел, выставив вперед волшебную палочку. Затаившуюся у стены Элиссу он даже не заметил. Выждав несколько секунд — но нет, преследователь был один, и за ним по пятам никто не следовал — она мысленно скомандовала:       — Импедимента!       Но маг в последнее мгновение что-то успел увидеть — вероятно, какое-то колебание в воздухе, ведь Дезиллюминационные чары не делают тебя невидимкой — и довольно грамотно отразил заклинание Элиссы. Но подготовка у него была слабая: молниеносно отправленное ею второе заклинание сбило его с ног, и волшебник свалился на землю, выронив палочку. Элисса с помощью «Акцио» приманила ее к себе и приблизилась.       Человек тяжело дышал, у него был разбит нос — заклинание Элиссы попало ему точно в лицо. Голова у него запрокинулась, он со странным, удивленным выражением лица смотрел в небо над головой, словно недоумевал, откуда оно там взялось. Но, когда рядом оказалась Элисса, он моргнул, взгляд стал более осмысленным. Она же сверху наблюдала, как у него сменяются чувства — узнавание, растерянность, испуг. Нет, это точно не боец, какая-то шестерка Иштвана. Себастьяна можно вычеркнуть, нападающий не был вампиром.       — Hölgyem… Károlyi…       Уловив знакомую речь и собственную фамилию, она присмотрелась к поверженному противнику повнимательнее. Нет, его лицо ей никого не напоминало, Элисса видела его впервые. А вот человек смотрел на нее явно не как на незнакомку.       — Какой приказ тебе отдали? — спросила она по-венгерски, ее голос звучал ровно. Никаких сильных эмоций Элисса не испытывала, хотя допросами занималась редко — обычно добывали информацию от пленных Бенджи или Трой.       На лице того появилось упрямое выражение. Она мысленно вздохнула.       — Ülj le.       Человек выполнил команду: осторожно подвигал руками и ногами, провел рукой под носом, размазав кровь еще сильнее, а потом медленно сел. Некоторое время подержался за голову — видимо, дожидаясь, когда предметы перед глазами вернутся в устойчивое состояние, — и наконец посмотрел на Элиссу.       — Слушай внимательно, — она говорила все так же равнодушно — чтобы человек понял, что она не собирается тратить время на долгие бессмысленные угрозы и уговоры. — Я буду задавать вопросы и хочу получить на них ответы. Станешь молчать — пожалеешь. Полагаю, ты знаешь, кто я такая и чем известна, и потому можешь не сомневаться, что я не блефую и во второй раз спрашивать не буду. А теперь еще раз: какой приказ тебе отдали?       — А больше ничего не хочешь? — огрызнулся пленный. Точно новичок — если об Элиссе и ее людях и слышал, то только в теории, и полагал, что от худощавой девицы с внешностью подростка особых проблем не будет. Не он один так думал.       Недобро улыбнувшись, Элисса сотворила вокруг них звуконепроницаемую завесу, намеренно произнеся заклинание вслух. На лице волшебника — сейчас она могла разглядеть, что он был довольно молод, лет двадцать пять, наверное — отразилось беспокойство, а Элисса направила на него волшебную палочку.       — Круцио!       Волшебник покатился по земле, от протяжного вопля заложило одно ухо, и Элисса чуть поморщилась, а потом невольно бросила взгляд по сторонам — но нет, на крик никто не прибежал, и чары не пропускали звук наружу. И все же… Глаз вдруг выцепил что-то постороннее — какое-то колебание воздуха у стены рядом с проходом в этот тупик. И она знала, что ей не показалось.       Черт. Здесь кто-то был — прокрался незаметно, использовав так же, как Элисса, Дезиллюминационные чары. Неужели она все-таки ошиблась, и преследователей было двое, просто один вел себя куда более грамотно? Или в этом был их изначальный план — один выступает в роли наживки, а другой… что делает? Наблюдает? Выжидает? Атакует?       Отведя палочку от мага на земле, она тут же направила ее в ту сторону, где уловила постороннее движение.       — Финита!       Воздух будто поплыл, потек, и глазам приготовившейся к бою Элиссы предстал… нет, даже не Иштван Акош, с которым ей точно не хотелось бы столкнуться, а Люциус Малфой, с которым они расстались не более двадцати минут назад. Элисса в замешательстве взглянула на него, пока мозг лихорадочно выстраивал логические цепочки, да и сам Малфой, хотя и пытался сохранить привычный самодовольный вид, явно растерялся от увиденного. Ну да, хоть звуки до него не долетали, но не догадаться, какое именно заклятие она использовала на безоружном волшебнике, было сложно. Потрясающе.       Устраивать дуэль с Люциусом ей не хотелось. Хоть победа наверняка останется за ней, но вряд ли будет легкой: пусть прошло тринадцать лет, а все-таки он Пожиратель Смерти и в боевой магии должен хорошо разбираться. Плюс если исчезновение какого-то иностранца не особо растревожит местные власти — да и сам Иштван в лепешку расшибется, чтобы не привлекать к себе внимание общественности, — то если убить одного из богатейших людей в этой стране, Министерство точно озадачится, а пресса придет в восторг.       Но, возможно, без этого будет не обойтись. Тогда придется дать Трою задание как-нибудь обставить смерть Малфоя, чтобы увести мракоборцев по ложному следу.       Тем не менее, сам Люциус не производил впечатления человека, жаждущего драться, и потому, возможно, стоило попробовать вступить в переговоры.       — Вам никогда не говорили, что любопытство до добра не доводит? — осведомилась Элисса холодно, сняв звуконепроницаемый купол и использовав на поверженном маге «Силенцио». Тот продолжал поскуливать, хотя и совершенно беззвучно, но ей сейчас было не до него. Малфой бросил на него оценивающий взгляд, а потом поднял глаза на Элиссу.       — У вас любопытная манера решать проблему с назойливыми поклонниками, мисс Грин.       — «Назойливыми»? — переспросила она бесстрастно. — То есть вы его видели?       Люциус кивнул.       — Он слонялся у магазина мадам Малкин и рассматривал вас все то время, что мы разговаривали. Вы его тогда же увидели?       Чудесно, теперь еще и Малфой заметил эту слежку. Но он вообще хорош — с виду весь из себя такой лощеный, избалованный, но внимательности и самообладания ему не занимать. Лорд умеет находить себе союзников.       — В некотором роде.       Люциус выразительно взглянул на нацеленную на него палочку, а затем посмотрел Элиссе в лицо — словно оценивал ее готовность атаковать. Странно, но он, кажется, пришел к выводу, что она не нападет. Чертов психолог.       — У меня нет намерения рассказывать о вас Скримджеру и его подчиненным, мисс Грин, — заявил он надменно. — Хотя считаю своим долгом напомнить, что в Британии применение Непростительных заклинаний награждается поездкой в Азкабан.       — Благодарю за предупреждение. Хотя подозреваю, что вас перспектива подобного путешествия не останавливала, — лицо Малфоя застыло, пока он стремительно перебирал в уме варианты, может ли она знать что-то о его прошлом кроме как из газет, а Элисса наконец-то опустила руку. Вступать с Люциусом в бой было сомнительным выходом из положения, и потому стоило сделать так, чтобы то, что он о ней узнал, Малфой держал при себе и никому не проболтался. Каким образом? Просить, угрожать, шантажировать и пытаться договориться смысла не было, слишком ненадежные способы. Значит, пойдем по другому пути.       — А теперь, если не возражаете, у меня дела, — Элисса кивнула Люциусу так, как если бы они столкнулись на великосветской вечеринке, и перевела взгляд на человека у своих ног. Тот дернулся, увидев ее взгляд, и попытался отползти.       — Может, вам отправиться в место, где меньше риска, что вас обнаружат? — донесся до нее голос Люциуса. Элисса коротко взглянула на него — тот, несмотря на все свое самообладание, пришел в замешательство, когда обнаружил, что Элисса готова продолжить расправу прямо при свидетелях. Она послала Малфою сладкую улыбку.       — У меня к нему всего пара вопросов, так что это не займет много времени. Если хотите — оставайтесь, вы мне не мешаете.       Люциус только моргнул, но Элисса уже отвернулась и снова посмотрела на волшебника на земле. Тот был мертвенно бледен, на лбу выступили крупные капли пота – любопытное явление, учитывая, что температура на улице стремилась к минусовой. Когда Элисса снова направила на него волшебную палочку, он дернулся так, что едва не снес железную бочку для дождевой воды.       — Что тебе приказали? — повторила она свой первый вопрос по-венгерски.       Хлипковат оказался шпион — он заговорил сразу же, сбивчиво и торопливо, явно боясь, что пытка повторится. Элисса быстро сняла Заклинание немоты.       — Наблюдать! Только наблюдать, клянусь, больше ничего! Я не воин, госпожа, я не умею сражаться, меня отправили лишь найти вас и сообщить господину Миклошу…       Вот как! Хотя разницы, по сути, нет, но все же…       — Так ты не человек Иштвана? Ты работаешь на моего отца?       — Да, госпожа…       — Как ты меня выследил?       — По чистой случайности. Пока господин Акош разыскивал вас в Восточной Европе, ваш отец предположил, что вы затеяли какую-то хитрость и отправил меня и еще полтора десятка человек в европейские столицы — следить за местными новостями и наблюдать, отмечать каждое странное происшествие. Я живу на Чаринг-Кросс-Роуд уже две недели, но увидел вас по чистой случайности, госпожа Каройи, клянусь…       — Ты здесь один?       Тот, поняв, что вопрос задан не просто так, беспокойно заерзал, но Элисса чуть качнула волшебной палочкой — и маг сознался:       — Один.       В это можно было поверить. У ее отца хватило бы денег отправить на долгий срок в разведку пятнадцать человек, но если каждому из них дать еще по напарнику… Нет, точно нет. У Каройи уже давно нет средств на подобные предприятия, отец слишком сильно ограничен в ресурсах. И тогда понятно, почему она с такой легкостью вычислила шпиона — маг явно необученный, это не мракоборец со стажем. Просто взяли какого-то парнишку, которому предложили небольшое жалованье за сравнительно простую работу.       — Иштван знает об этой затее моего отца?       Тот кивнул. Элисса поморщилась. Идея, как действовать дальше, выстраивалась в голове сама собой, хотя было бы гораздо лучше, если бы Иштван о неожиданной инициативности ее отца ничего не знал.       — Как ты отчитываешься о проделанной работе?       — Отправляю господину Миклошу письма каждые две недели. Госпожа Каройи, я не хотел ничего дурного, клянусь, мне только пообещали небольшую сумму, а мне так были нужны деньги…       — Они всем нужны, — философски изрекла Элисса, а затем наколдовала из воздуха пергамент и перо с чернильницей. Маг растерянно моргнул — уж очень инородно смотрелись эти предметы посреди грязного пустого тупичка — да и Люциус выглядел заинтригованным. Он никуда не спешил, прислонился к стене дома и с интересом ожидал завершения разговора. Хотя, надо полагать, не понимал ни слова.       — Пиши, — приказала Элисса шпиону-недоучке. — Составь такое же письмо, как уже отправлял. Напиши, что никого не встретил. И подпишись так же, как уже делал.       Тот поднял на Элиссу покрасневшие глаза.       — А потом я могу уйти? Вы больше никогда обо мне не услышите, я покину Англию навсегда, — эти слова он неожиданно произнес по-английски. Говорил он грамматически верно, но с очень сильным акцентом — куда сильнее, чем был у Элиссы.       — Сначала напиши.       Тот послушно склонился над пергаментом. Писать на земле было неудобно, окоченевшие на осеннем ветру пальцы не слушались, вокруг слов расплывались чернильные пятна, пергамент быстро сырел. Впрочем, это неважно — главное, чтобы можно было разобрать смысл написанного.       — Вот…       Элисса пробежала глазами написанное, пока волшебник тихо всхлипывал.       — Твое имя Петефи Тамаш?       — Д-да, госпожа…       Она холодно улыбнулась и присела рядом с ним на корточки.       — Что же, благодарю за помощь, Тамаш.       Тот продолжал смотреть на нее красными кроличьими глазами и ничего не понял, когда она левой рукой вонзила ему в грудь складной нож, который постороннему взгляду в складках мантии было не разглядеть. Молодой человек вскрикнул и вслепую зашарил руками по груди, не понимая, что произошло. Рядом раздался шум — это изумленный Люциус Малфой сделал несколько шагов вперед, не поверив собственным глазам. Элисса же просто дожидалась, когда все закончится — благо это случилось быстро, поскольку била она точно в сердце и не промахнулась. Умирающий скоро затих. Потом, все так же под потрясенным взглядом Малфоя — насколько он вообще мог позволить себе демонстрировать потрясение — она выдернула нож из трупа и вытерла лезвие о мантию убитого.       — Почему ножом? — только и спросил Люциус, наблюдая, как Элисса привычным движением, словно делала так миллион раз, убирает оружие в ножны, а затем уже с помощью волшебной палочки развеивает чернильницу и перо и стирает кровавое пятно с руки.       — А вы знаете многих волшебников, кто убивает не с помощью заклинания «Авада Кедавра»?       Закончив наводить порядок — за тем лишь исключением, что у их ног теперь лежал труп, — Элисса повернулась к Люциусу.       — Полагаю, вы захотите, чтобы все это осталось только между нами? — осведомился он, внимательно рассматривая ее лицо — будто пытался отыскать там хоть какие-то эмоции и понять, какие чувства в Элиссе на самом деле вызвало хладнокровное убийство.       — Я была бы вам очень признательна, — вежливо подтвердила она.       По ее подсчетам, Люциус не должен был сдать ее мракоборцам. Когда семнадцатилетний подросток у тебя на глазах пытает и убивает человека, не испытывая вообще никаких сомнений, — это, по меньшей мере, повод не пороть горячку и как следует все обдумать. При условии, что ты сам далеко не добропорядочный горожанин, который про пытки и убийства читал только в книжках или, в крайнем случае, в газете.       — Похоже, ваши враги сильно утомили вас и вашего учителя, — наконец произнес Люциус, на что Элисса только усмехнулась — причем почти без фальши.       — Вы даже не представляете, насколько.       — Понимаю… — пробормотал он и вдруг осекся. В одно мгновение Люциус переменился в лице, стал белее мела. Его взгляд все это время был прикован к рукам Элиссы, но теперь вдруг сделался каким-то больным, неживым, губы что-то беззвучно выдохнули, и она даже мельком удивилась — там что, до сих пор осталась кровь? Что произошло, если даже убийство Тамаша Петефи произвело на него куда меньшее впечатление? Но, взглянув на собственные ладони, она не увидела там ничего кроме собственной волшебной палочки, которую все это время продолжала рассеянно поглаживать пальцами.       Ну да, волшебная палочка. Ничего особенного. Вот только Элисса догадывалась, в чьем еще исполнении Малфой мог видеть точно такой же жест.       Ох ты ж черт… Элисса чуть не застонала от злости на саму себя. Так глупо попасться! Вот это совсем не вовремя, и Лорд точно не обрадуется такому повороту!       — Невозможно. Но вы… вы не… — прохрипел Люциус, и на сей раз его тон не имел ничего общего с королевской царственностью; в нем смешались потрясение и страх. — Ваш учитель, о котором вы говорили…       Ни опровергать, ни подтверждать его догадку Элисса не стала. Теперь точно нужно было явиться с повинной к Лорду и уже вместе с ним решать, что делать дальше. Если, конечно, она после такого вообще жива останется.       — Всего доброго, мистер Малфой.       Тот продолжал хватать ртом воздух, будто по-настоящему задыхался, а Элисса резво села на корточки, взяла труп за плечо и трансгрессировала.

***

      Мертвого Тамаша Петефи она оставила в доме Поттеров в Годриковой впадине. Пришлось израсходовать еще зелье Консервации для того, чтобы труп спокойно полежал хотя бы до завтра. А завтра уже появится Трой, которого она введет в курс дела и на которого спихнет часть проблем. Тот, конечно, вряд ли скажет Элиссе хоть одно резкое слово — по той простой причине, что Трой в принципе говорил мало и сильных эмоций никогда не проявлял, — но зато он умел очень выразительно смотреть. Вероятно, его осуждающий взгляд Элисса будет чувствовать еще очень долго. Осуждающий не за само убийство, а за то, что так необдуманно и неосторожно поступила, из-за чего на их след теперь могут выйти.       Впрочем, еще большой вопрос, доживет ли она вообще до завтра.       В Литтл-Хэнглтон Элисса возвращалась в отвратительном настроении. Во-первых, из-за всей этой сложной ситуации, в которую она в один момент оказалась втянута, да еще с участием посторонних. Во-вторых, совершенное убийство ее тоже нисколько не воодушевляло. Нет, сожалений она не чувствовала и знала, что это была необходимая мера, но удовольствия от совершенного не испытывала.       — Что на этот раз? — осведомился Лорд вместо приветствия, когда Элисса перешагнула порог гостиной на втором этаже. — Будет новая потрясающая история или..?       Она приблизилась и встала перед его креслом; Лорд, оборвав себя на полуслове, смерил ее оценивающим взглядом. Каким-то образом — если только по выражению лица Элиссы, поскольку никаких следов случившегося в ее внешнем облике не осталось, — безошибочно что-то понял и сухо потребовал:       — Говори.       — В Косом переулке я встретила человека, подосланного моей семьей. Его отправили на мои поиски, и он узнал меня. Но эту проблему я решила, он больше не помешает.       — Каким же образом? — осведомился Лорд глумливо. — Ты убедила его сохранить твою тайну и уехать? Или пожаловалась мракоборцам на преследование?       Вместо ответа Элисса достала складной нож и протянула его Лорду. Тот с неким подобием недоумения принял его.       — Я убила этого человека, — красные глаза-щелочки так и впились в ее лицо, но Элисса оставалась спокойна. — Больше он никого не побеспокоит.       — Вот как, — после паузы протянул Лорд задумчиво; злости в его голосе пока не слышалось, только некоторый интерес. — Ты по-маггловски зарезала его? Почему не убить его с помощью магии?       И это единственное, что вызвало его любопытство? — мысленно поразилась Элисса, но вслух ответила:       — Человек, убитый с помощью «Авады Кедавры», не пройдет мимо внимания мракоборцев. Убитый с помощью маггловского оружия их вряд ли заинтересует. Тем более если это был иностранец, у которого в этой стране нет ни друзей, ни знакомых.       — Умно, — пробормотал он, продолжая рассматривать Элиссу, как давеча Люциус. Пожалуй, еще никогда в его глазах она не видела столько интереса к своей персоне — хотя, если задуматься, что именно стало причиной этого интереса, польщенной она себя не особо чувствовала. Протянув Элиссе нож обратно, Волдеморт понаблюдал, как она прячет его в складки мантии, а затем спросил:       — Еще новости будут?       — Да, — она неохотно кивнула. — Меня видел Люциус Малфой. Я убила того человека на его глазах. После этого Малфой, кажется, догадался, что я… с вами. Я никаких подсказок ему не дала, но все же думаю, что он сам понял…       — Что ты ему рассказала?!       — Ничего, — виновато сказала Элисса. — Я держала волшебную палочку… так же, как это делаете вы. Кажется, именно это движение показалось Малфою таким знакомым.       Лорд перевел взгляд на собственные руки, обнаружил, что точно так же вертит собственную палочку в длинных тонких пальцах, а потом вперил Элиссе в лицо недобрый, тяжелый взгляд.       — Что же, я, конечно, слышал, что подражание считается самой искренней формой лести… Но сейчас это было несколько несвоевременно, — прошипел он раздраженно. — У меня, знаешь ли, были немного другие планы. Не могу сказать, что ты полностью их разрушила, но если ты думаешь, что эта ошибка сойдет тебе с рук…       — Я виновата, Повелитель. Прошу прощения.       — Ты думаешь, извинения тебе сильно помогут?! — взъярился было он, но внезапно Лорд замолчал и прищурился. — Я не припомню, чтобы раньше тебя сильно беспокоило мое одобрение. Наоборот, все эти недели ты только и делаешь, что демонстрируешь, насколько меня не боишься. А тут у тебя выдался такой насыщенный день, но, тем не менее, ты просишь прощения за то, что раскрыла меня перед Люциусом… Ты очень юна, и все же сегодня ты не впервые убила, не так ли?       Отрицать очевидное было глупо. Кстати, Малфой в Лютном наверняка пришел к точно такому же выводу. Элисса кивнула.       — По какой причине ты совершала это раньше?       Поискав подходящее слово, Элисса наконец неохотно выговорила:       — Самозащита. Большей частью.       — «Большей частью»? — переспросил он тут же, и в красных глазах что-то опасно зажглось. — Ну надо же… А ты раскрываешься с новой стороны, не так ли? В тихом омуте кельпи водятся?       Элисса продолжала хранить молчание, и Лорд холодно сказал:       — Уходи. Я буду думать, что делать дальше. И твое счастье, что Люциус может быть мне полезен и прямо сейчас.