Глаз бури

      Cледующую неделю она провела в одиночестве. Лорд в Литтл-Хэнглтоне не появлялся, и Элисса была полностью предоставлена самой себе. Все это время ее мучили сомнения и тревоги, которые с каждым днем понемногу меняли окраску. Поначалу она сердилась на себя за несдержанность и ждала неминуемой расплаты за свою прочувствованную речь. Потом, когда стало ясно, что Лорд в ближайшее время не объявится, она забеспокоилась по другой причине: то есть Лорд просто оставил ее в одиночестве, даже без присмотра Нагайны или Хвоста? Из-за внезапной паранойи Элисса обошла весь дом сверху донизу, проверяя каждый метр на какие-нибудь следящие чары, но ничего не добилась. Правда, терять бдительность все равно не стоило.       Впрочем, в чем она нисколько не сомневалась — так это в том, что Лорд не позабыл о ее существовании, и потому приняла единственно возможное решение — ждать. А свободное время провести с умом.       Получив дом в свое полное распоряжение, Элисса в основном занималась тем, что строила планы и обдумывала дальнейшие действия. Часами она теперь сидела на своей кровати, скрестив ноги по-турецки, не видя ничего вокруг, пока ее мозг перебирал имена, названия, образы и выстраивал возможные цепочки событий. Со стороны ее неподвижная фигура с закрытыми глазами смотрелась, наверное, очень странно, но для размышлений Элиссе не требовались ни письменные принадлежности, ни карты, ни еще какие-нибудь вспомогательные предметы. Все происходило только в ее голове, и ее разум умел удерживать всю информацию без дополнительной помощи.       В Британии вот-вот начнется гражданская война. Она должна придумать что-то, чтобы эта гражданская война поглотила Иштвана Акоша и целый вампирский клан, но до того, как заманить своих врагов в Британию, надо как следует подготовиться. В частности, ей понадобится самая точная информация о том, что будет происходить в Британии, информация из первых уст. Значит, ей понадобится свой человек (а то и не один) в Министерстве, а еще неплохо бы обзавестись шпионом в Ордене Феникса, и стоило бы подослать своего человека к Дамблдору… Но как — отправить шпиона в Хогвартс?       Одно хорошо — хотя бы о делах Пожирателей Смерти она будет более или менее осведомлена и так.       Ее временная изоляция закончилась с получением небольшой записки, которую принесла незнакомая Элиссе сова. Стук в окно раздался, когда Элисса уже стояла в шапке, шарфе и теплом плаще и была готова отправиться в Косой переулок — сегодня утром как-то внезапно подошли к концу почти все продукты. Сова отдала послание и тут же улетела прочь, в промозглую ноябрьскую сырость, а Элисса развернула клочок пергамента.       «В 21.00 будь в поместье Малфоя».       И ни приветствия, ни подписи. Об авторе записки можно было догадаться только по почерку — именно этим почерком со старомодными завитушками был написан рецепт зелья, которое она варила каждый день на протяжении трех месяцев.       Ну, в поместье Малфоя — так в поместье Малфоя.       Взяв кошелек и сумку с Заклинанием Незримого расширения, Элисса вышла из дома и трансгрессировала в «Дырявый котел».       Сегодняшний поход по магазинам не приносил никакого удовольствия — на улице было так холодно и противно, что каждый раз приходилось прикладывать волевое усилие, чтобы покинуть сухое магазинное тепло и очутиться на пронизывающем ветру. Элисса успела несколько раз проклясть решение отправиться именно в Англию и с тоской вспоминала счастливые времена, когда они с младшей сестрой, которая тогда была совсем маленькая, проводили теплое лето на озере Балатон. Отцу было скучно по два-три месяца сидеть в деревенской глуши, и он оставался в Будапеште, и в доме у озера девочки жили вместе с матерью. Аранка Каройи в отсутствие тирании мужа сама словно расцветала и вновь обретала любовь к жизни. И так хорошо было в жаркий день просто сидеть на берегу, всей кожей ощущать, как от прозрачной поверхности тянет прохладой, вдыхать запах чистой озерной воды, слушать крики чаек… В обязанности Элиссы входило только присматривать за трехлетней сестрой — чтобы та не свалилась в воду. Потом на берегу появлялась мать с корзиной и всегда приносила что-нибудь вкусное — фрукты, или орехи, или драже «Берти Боттс»… А после заката, когда температура стремительно падала, они устраивались на крыльце, где мать зажигала небольшую жаровню, и они до позднего вечера могли сидеть у огня. Мать развлекала их тем, что выпускала из волшебной палочки фонтаны искр и струи разноцветного дыма… Маленькая сестра скоро засыпала, да и одиннадцатилетней Элиссе давно нужно было находиться в кровати, но Аранка в эти месяцы никогда не требовала от дочерей соблюдения режима…       Элисса торопливо замотала головой, едва не поскользнулась на обледеневшем крыльце и сердито дернула за ремень сумки. Ее потряхивало, замерзшие руки ощутимо тряслись. Это еще откуда выплыло?! Откуда вылезли эти воспоминания — дурацкие, ненужные? Ведь столько лет с тех пор минуло, что уже не поймешь, было это взаправду или только приснилось! И она уже не имеет ничего общего с той девчонкой, которая беззаботно валялась на песке и грызла орехи, и они с сестрой давно выросли, и жизнь стала совсем другой…       — Элисса? Элисса, это ты?       Английская речь в ту секунду стала какой-то чужой, значение слов доходило до рассудка с заметной задержкой. Но все равно в ту секунду Элисса была даже благодарна тому, кто ее окликнул, поскольку это немного помогло взять себя в руки и вновь похоронить воспоминания детства в том далеком уголке ее разума, где им полагалось быть. Но, развернувшись на до сих пор немного ватных ногах и узнав спешащую к ней полную фигуру, Элисса поняла, что чувство облегчения было несколько преждевременным.       — Добрый день, миссис Уизли.       — Я так и поняла, что это ты, — волшебница приблизилась. Она была нагружена множеством пакетов и свертков — видимо, как и у Элиссы, у нее сегодня был закупочный день. Тем не менее, неудобная поклажа не мешала ей приветливо улыбаться. — Как ты себя чувствуешь, милая? Мне кажется, ты еще больше побледнела…       — В вашем климате особенно не позагораешь.       — Тоже верно, — не стала спорить та и вдруг строго сказала: — Билл упоминал, что встречал тебя в «Дырявом котле»… Он передал тебе мое приглашение на чай?       — Да, но…       — Может, зайдешь к нам сейчас? Ты вся синяя и дрожишь, тебе нужно отогреться как следует!       — Но я…       — Я не задержу тебя надолго, — догадавшись о самой очевидной причине отказа, сказала миссис Уизли. — Ты же, наверное, из дома вообще не выходишь? Вид у тебя нездоровый.       В другой ситуации Элисса точно бы проявила недюжинную настойчивость и сбежала, но сейчас, все еще испытывая странную слабость от внезапно нахлынувших воспоминаний, растерялась и не смогла придумать внятный повод скрыться. У Молли было доброе лицо, и Элисса до сих пор совершенно не чувствовала в ней угрозы. И то ли миссис Уизли в самом деле настолько ощущала свою вину за случай со Стрелкой, то ли у Элиссы был настолько жалкий вид — оставалось непонятным, по какой причине она так настойчиво проявляла гостеприимство.       — Вот и хорошо! — просияла миссис Уизли. — Ты не против, мы воспользуемся камином в магазине? Я не очень люблю трансгрессировать…       Ну и ладно, подумалось Элиссе, пока она следовала за Молли. По крайней мере, можно провести время с пользой и попытаться узнать, как там дела в Хогвартсе — что в итоге выяснил Чарли Уизли о случае с китайской драконихой и не попытался ли там еще кто-нибудь кого-нибудь убить. Лорд ей ничего рассказывать не намерен, так что придется выяснять самой.       На этой мысли настроение у Элиссы испортилось окончательно, и из камина в знакомой разномастной гостиной она вылезала мрачная и угрюмая. Миссис Уизли указала ей на вешалку, а потом, когда Элисса сняла теплую мантию, распричиталась, какая же та была худенькая и недокормленная.       «И ничего не недокормленная, — Элисса подавила порыв раздраженно повести плечами, как кошка, которой наступили на хвост. — Наоборот, за эти месяцы я хоть перестала выглядеть на пятнадцать лет, и окружающие на самом деле могут поверить, что мне уже есть семнадцать! А пройдет еще пара сравнительно спокойных месяцев, я наберу еще несколько килограммов — у меня, может, даже некое подобие фигуры появится, я хоть на женщину стану похожа!»       Впрочем, высказывать это все миссис Уизли не было никакого смысла. Та ушла на кухню и теперь активно хлопотала у плиты, умудряясь одновременно разбирать сумки и свертки. Элисса села за кухонный стол.       — Ты говорила, что живешь вдвоем с отцом… А хозяйством у вас кто занимается?       — Я и занимаюсь, — она пожала плечами. — Это несложно, я уже привыкла.       Где-то наверху хлопнула дверь, раздались шаги прямо над головой, и все смолкло. Элисса посмотрела на миссис Уизли.       — А Билл здесь?       — Нет, милая, у него командировка закончилась, он сейчас в Каире… — Элисса разочарованно вздохнула, и миссис Уизли, заметив это, улыбнулась. Тут Элиссе неожиданно пришло на ум, что ее разочарованный вид могут истолковать совсем не в том смысле, который вкладывала она сама.       — Да вы не думайте, я вовсе не…       — А я ничего и не думаю, милая, — миссис Уизли понимающе кивнула и вернулась к плите, на которой что-то уже вкусно тушилось. Элисса мысленно закатила глаза. Ну вот, теперь родственники Билла будут думать, что она в него, чего доброго, влюбилась, а она ничего такого не имела в виду! Просто она так редко общается с кем-то… просто так, не строя при этом никаких интриг, да еще с людьми, с которыми ее не связывает общая опасность!       Да вообще вся эта ситуация — чтобы кто-то заподозрил, что она в кого-то влюбилась, а потом еще смотрел с таким понимающим видом… Сама эта ситуация была чем-то из области фантастики, поскольку с Элиссой такого не было точно никогда! По крайней мере с тех пор, как она покинула Шармбатон. Там, возможно, она подобными глупостями с подругами занималась, но сейчас Элисса этого уже не помнила.       — Как дела в Хогвартсе? — она сделала неловкую попытку сменить тему, но вышло это действительно совсем неуклюже, поскольку улыбка миссис Уизли стала ну очень понимающей, но, к счастью, тут же сменилась беспокойством.       Ну наконец-то! Как так получается, что именно в этом доме она начинает чувствовать себя настолько неуверенно? И происходит это каждый раз, как только она попадает просто в нормальную обстановку…       — Да ты уже в газетах, наверное, обо всем прочитала… Чарли считает, что на дракониху наложили какую-то разновидность Жалящего заклинания — причем не побоялись использовать чары именно на морде дракона… Это ведь самая уязвимая часть на его теле, бронированные лапы, тело и хвост особенно не заколдуешь. Бедное животное! Обезумело от боли, совсем ничего не соображало.       — А заколдовали… когда? — уточнила Элисса осторожно. — До жеребьевки или после?       Расстроенная миссис Уизли взглянула на нее.       — Комиссия точно не установила, — наконец сказала она. — Драконоведы сошлись, что это должно было произойти буквально перед началом состязаний — иначе кто-нибудь да заподозрил бы, что с драконом что-то не так. Но выяснить, было ли это покушением на жизнь именно Крама или… кого-то еще, точно не смогли. Бедный мальчик! — вдруг воскликнула она с чувством и торопливо отвернулась к плите, а Элисса, как ни пыталась, не смогла определить, к кому это «Бедный мальчик!» относилось — к Виктору Краму или кому-то другому.       — Вы хорошо знаете Гарри Поттера? — и пусть хоть кто-нибудь скажет, что она не умеет добывать информацию иносказательно, окольными путями!       Миссис Уизли торопливо вытерла фартуком слезу и обернулась к Элиссе с растерянным видом, застигнутая врасплох. Но та встретила взгляд хозяйки широко открытыми честными глазами.       — Билл рассказывал мне про него… — застенчиво добавила Элисса и похлопала ресницами, и миссис Уизли вздохнула.       — В некотором роде. Он гостил у нас дважды летом, Рон к нему очень привязан… Да и вообще наша семья… тепло к нему относится. Он очень хороший мальчик. Вежливый, скромный. Но сколько же на него, бедного ребенка, свалилось в его жизни! Да еще этот Турнир!.. Лишь бы больше ничего не случилось, и он спокойно дошел до конца…       — Вы думаете, что кто-то хочет убить именно его? Поттера? — спросила Элисса напрямик. В свете последних событий любой человек испытывал бы любопытство и строил всевозможные теории заговора, и ничего подозрительного в ее вопросе не было. — Не Крама, потому что он мировая звезда в квиддиче, а именно Гарри?       Волшебница посмотрела на нее очень серьезно и грустно.       — Ты слишком недавно переехала в Англию, Элисса, и пока не понимаешь, насколько… — она запнулась, подбирая подходящее слово, — атмосфера здесь отличается от других стран. Какое огромное место в умах британских магов занимает волшебник, чье имя боятся произносить. До сих пор. И поскольку на судьбу Гарри этот волшебник оказал самое большое влияние…       — Но ведь он исчез. Больше десяти лет назад, я читала об этом. В смысле не Гарри, а Тот-Кого-Нельзя-Называть, — осторожно заметила Элисса, но миссис Уизли только покачала головой.       — Дамблдор считает, что он не умер, а только исчез и однажды непременно вернется. А мы верим Дамблдору. Если бы не он, то… неизвестно, как сложились бы наши жизни и в каком мире мы бы сейчас жили. И если мы перестанем слушать Дамблдора, то… я уже не знаю, кому мы вообще сможем доверять.       Молли направила палочку на кухонный шкафчик, и там что-то активно загремело и зазвенело, пока Элисса с задумчивым и рассеянным видом вертела в руках солонку.       — Ладно, милая, не забивай себе голову, — волшебница обернулась, оценила мрачное лицо Элиссы и сделала попытку сгладить напряжение. — Пока ничего непоправимого не произошло. Просто соблюдай осторожность, чтобы не навлечь беду… Да и, если вы с отцом живете так уединенно, вряд ли вам что-то угрожает. Но насчет учебы в Хогвартсе все-таки подумай.       На губах Элиссы появилась слабая улыбка.       — Потому что там Дамблдор, который сможет всех защитить? — невинно поинтересовалась она, но миссис Уизли скрытого сарказма не уловила. Что-то Виктору Краму дамблдоровская защита не очень помогла, каким бы могущественным и мудрым директор Хогвартса ни был.       — Нет. Просто, мне кажется, тебе там было бы интересно. Атмосфера самого замка, экзамены было бы проще сдать уже там… Да еще общение со сверстниками! Ты же сейчас почти ни с кем не видишься, наверное?       Она покачала головой.       — Только с вами.       Сказала — и тут же пожалела об этом. Сама-то Элисса не вкладывала в эти слова никакого глубинного смысла, а озвучила, в сущности, правду, но миссис Уизли немедленно преисполнилась горячего сочувствия и участия.       — Милая, но ведь это так… грустно! Такая затворническая жизнь никому не придется по сердцу! Я понимаю, что твоему отцу уединение может быть по вкусу — этих творческих людей поди пойми — но тебе-то, молоденькой девчонке, что за удовольствие сидеть дома день за днем? Как насчет того, чтобы ты и твой отец пришли к нам как-нибудь на обед? — вдруг предложила миссис Уизли, и Элисса посмотрела на нее с легким испугом. — Я бы могла в разговоре затронуть эту тему. Если ты сама, конечно, хотела бы сменить обстановку и отправиться в Хогвартс. Я могла бы сама написать ему, пригласить к нам…       — Нет! — отмерла Элисса. Этот вскрик против воли получился очень громким, и Молли слегка вздрогнула. — Нет, миссис Уизли… Спасибо, но ничего писать моему отцу не надо. Я сама… с ним разберусь.       Ей не хотелось задумываться о том, что бы было, если бы миссис Уизли исполнила свой жест доброй воли. Еще полбеды, если это приглашение на обед получил бы Лорд — уж он был бы в восторге, тут никаких сомнений. А если бы почтовая сова поняла адрес по-своему и доставила бы письмо в Венгрию, родному отцу Элиссы? Вот тут бы ей пришлось туго, все бы планы полетели в тартарары.       Эта эмоциональная вспышка явно оказалась неожиданностью для хозяйки, и Молли очень внимательно взглянула на Элиссу. Та мысленно чертыхнулась и попыталась принять свой обычный невозмутимый вид. Еще не хватало вызвать какие-нибудь совсем ненужные вопросы и подозрения.       — Хорошо, дорогая… Как скажешь, — Молли левитировала на скатерть разноцветные банки с сушеными травами. — Что тебе добавить в чай? Есть мята, бергамот, шиповник, малина, чабрец…       — Давайте чабрец и мяту.       Миссис Уизли продолжала хлопотать, а Элисса принялась дуть на исходящую паром чашку, делая вид, будто очень увлечена этим занятием.       В семье Уизли — семье ближайших соратников Дамблдора, членов Ордена Феникса — уверены, что целью покушения на самом деле был Гарри Поттер, и считают, что за происходящим стоит лорд Волдеморт. А раз так считают они, то можно не сомневаться, что и сам Дамблдор не мог упустить из вида эту версию.       И тут два варианта — либо все происходящее вписывается в план Лорда, либо она чего-то всерьез не понимает. Но как узнать правду? Как выяснить наверняка, зачем Лорду понадобилось саботировать Турнир Трех Волшебников?

***

      Ровно в девять вечера Элисса стояла на обсаженной тисами аллее, неподалеку от красивого дома. Направляясь к крыльцу, она гадала, зачем Лорд ее позвал. Решил все-таки устроить показательную расправу над Люциусом, и ему нужен зритель? Или придумал им какое-то совместное задание? Или он так проникся наблюдательностью и суждениями Элиссы, что теперь будет звать ее на каждую встречу с Малфоем?       Версии становились все безумнее и безумнее, пока она поднималась по ступенькам и толкала тяжелую дверь. И выскочивший ей навстречу эльф-домовик в какой-то грязной засаленной тряпке никаких объяснений не дал, а, скорее, еще больше запутал.       — Мисс может следовать за мной, — пропищал он боязливо. — Мисс уже ожидают в гостиной… Мисс может оставить Тилли теплую мантию!       Тилли довел ее до высоких двустворчатых дверей с витыми ручками, из-за которых доносились приглушенные голоса, взял плащ Элиссы и с поклоном трансгрессировал. Элисса же, посмотрев на двери с сомнением — голоса, хотя и звучали невнятно, были ей незнакомы — решительно нажала на ручку.       При ее появлении в нарядной светлой комнате с высокими потолками и изысканным убранством повисла тишина. Сама Элисса изрядно растерялась, но своих чувств не выдала и молча обвела взглядом большой стол, во главе которого восседал Лорд. Здесь же были еще несколько мужчин, и стол для такой компании был великоват — расстояние между собеседниками оставалось таким, что сюда свободно можно было бы посадить еще не менее десятка гостей, а то и двух. Но стульев за столом оказалось мало — все места были заняты, за исключением одного, между Кантанкерусом Ноттом и неизвестным колдуном мощного телосложения и мрачной физиономией — этим он напоминал Бенджи. Подчеркнутого аристократизма Малфоя и Нотта в нем не было и в помине.       — Ты опоздала, — холодно заявил Волдеморт со своего места. Ее появление прервало беседу — кажется, говорил кто-то из тех, кого она не знала. Элисса застыла на пороге, обозревая происходящее. — Садись.       Каждый шаг чувствуя на себе откровенно недоумевающие взгляды незнакомых волшебников, она приблизилась и села на единственный остававшийся за столом стул. Напротив Элиссы очутился бледный маг нездорового вида, с гладко зачесанными волосами (кажется, набриолиненными) и стрелками черных усиков над верхней губой. На его руках Элисса заметила уродливые багровые следы, как от ожогов. Таким образом, в комнате собралось, включая Лорда, шесть человек, и она была единственной женщиной среди присутствующих. Тех, кто ее не знал, юный возраст Элиссы явно озадачил, но оба волшебника быстро отвлеклись обратно на Лорда. Элисса же, стараясь делать это незаметно, еще раз осмотрелась по сторонам.       Мило. Утром она пила чай с представителем Ордена Феникса — а сейчас, похоже, внезапно попала на собрание Пожирателей Смерти.       — Мой Лорд, я хотел сказать, что для нас огромная радость — узнать о вашем возвращении, и мы счастливы вновь служить вам…       — Достаточно, Эйвери, — оборвал набриолиненного мага Волдеморт. — Эту прочувствованную речь я слышал уже несколько раз, и у меня даже возникли подозрения, не позаимствовал ли ты самые высокопарные обороты из выступления Люциуса. В нашу утреннюю встречу ты звучал куда убедительнее.       Побледневший волшебник спрятал израненные руки под столом.       — Слова мне больше неинтересны. Пришло время действовать, и я жду от вас, друзья мои, — на этих словах бескровные губы изогнулись в глумливой улыбке, и Элиссе показалось, что в комнате стало холоднее — Пожиратели будто одновременно дрогнули, — полной самоотдачи нашему делу.       Крупный Пожиратель с мрачной физиономией хранил молчание и вообще казался самым спокойным в этой компании. Нотт и Малфой застыли, ожидая продолжения, а черноволосый мужчина предпринял еще одну попытку:       — Мой Лорд, все, что вы прикажете…       — Прекрасно, — тот усмехнулся, вот только это внешнее одобрение нисколько не грело душу, а только еще сильнее внушало чувство опасности. — Такая решимость весьма похвальна, Эйвери, и я, разумеется, дам тебе возможность проявить себя. На этот раз мы будем действовать осторожнее и умнее. Вам хорошо известно, как плотно обосновались грязнокровки в Министерстве магии, куда катится обучение юных волшебников… Люциус и Кантанкерус знакомы с этой проблемой не понаслышке. И, к сожалению, сейчас мы находимся далеко не в выигрышном положении… Наши силы разбиты, мои лучшие воины заточены в Азкабане, наши ряды кишмя кишат предателями и отступниками. Но это поправимо.       В гостиной царила мертвая тишина, никто не смел шевельнуться и издать малейший звук. Но Волдеморт, кажется, к данному моменту уже слегка удовлетворил жажду расправы и был настроен на сугубо деловой лад, а Элисса вдруг порадовалась, что он не брал ее с собой на встречи с остальными Пожирателями. Судя по ранам Эйвери и его общему нездоровому виду, его встреча с Повелителем происходила не так мирно и бескровно, как в случае с Люциусом.       — Но мы вернем былое влияние и сокрушим наших врагов. До открытой войны пока далеко, и сейчас нам предстоит вести скрытую работу, держась настороже. Потому я хотел бы подчеркнуть, насколько же важно, чтобы содержание наших скромных собраний не покидало этих стен. Я не сомневаюсь, что мои давние сторонники и сами прекрасно понимают, каким доверием с моей стороны пользуются, раз только им четверым стало известно о моем возвращении… И что будет, если они рискнут в очередной раз это доверие обмануть. Этот раз окажется для них последним.       После этих слов, произнесенных ледяным свистящим голосом, в комнате стало совсем неуютно. Эйвери, Нотт и незнакомый Элиссе Пожиратель сидели, опустив головы, будто их плечи физически придавило тяжелым грузом; Элисса же поймала на себе оценивающий взгляд Малфоя. Люциус явно обратил внимание, что Волдеморт использовал слово «четверым», демонстративно поставив Элиссу отдельно от прочих своих сторонников — пусть пока и было не до конца ясно, что это разделение означало.       — А теперь вернемся к делам насущным, — вполне довольный эффектом, который произвели его слова, Лорд не стал требовать от своих слуг дополнительного подтверждения, что они все усвоили. Видимо, оно ему не требовалось. — Как вы легко можете себе представить, я глубоко разочарован нынешней властью, ее решениями, шагами, действиями и даже бездействием. С этим нужно что-то делать… И, как вам всем хорошо известно, рыба гниет с головы. Признаться, я больше не вижу причин, почему Корнелиусу Фаджу стоит дальше занимать столь высокий пост, который ему очевидно не по плечу.       Никто из присутствующих не произнес ни слова, но все равно Элисса ощутила, как переменилась атмосфера. Окна были плотно закрыты, однако по гостиной словно пролетел почти неуловимый порыв ветра — так синхронно шевельнулись все, кто сидел за столом, за исключением самого Лорда. Это был переход от угроз и общих слов к конкретным действиям, конкретным приказам, и Пожиратели подобрались в ожидании разъяснений и дальнейших указаний.       — Эйвери, ты больше всех рвешься обелить свое имя в моих глазах и продемонстрировать свою преданность. Полагаю, что задачу устранения Фаджа я могу поручить тебе, — неторопливо продолжал Лорд, рассеянно вертя в руках палочку и не сводя пронзительного багрово-красного взгляда с бледного волшебника, у которого явно под этим взглядом отнялся язык. Элисса бы не удивилась, если бы Эйвери прямо сейчас, махнув на все рукой, попытался спрятаться под стол, лишь бы больше не чувствовать, как эти красные глаза пытаются просверлить тебя насквозь. — Это не срочное поручение, у тебя есть достаточно времени на подготовку. Месяца три можешь не торопиться. Продумай свои шаги как следует, подготовься… Нам не нужна шумиха, которая непременно поднимется, если все поймут, что я имею отношение к этому убийству. Фаджа немедленно нарекут мучеником, героем… Мне это не нужно. Так что обойдемся без Убивающего заклятья, Темной Метки в небе… Используй что-то более обыденное и скучное. Яд, несчастный случай — на твой выбор.       — Х-хорошо, мой Л-лорд…       Элисса вовсе не была уверена, что дрожащий от тревоги и страха Эйвери все запомнил в доскональности. Впрочем, лицо того же Нотта оставалось вполне спокойным — значит, если что, выручит друга, напомнит детали задания…       — Люциус, ты поможешь Филипу с этим поручением, — распорядился Волдеморт. — Насколько мне известно, ты вхож в дом Фаджа и немного осведомлен о привычках и вкусах последнего?       — Конечно, Повелитель, — Малфой с готовностью склонил голову. — Все будет исполнено.       — Уолден, для тебя у меня тоже есть задание, — обратился Лорд к четвертому волшебнику за столом. Тот лучше Эйвери сохранял самообладание, и все же Элисса заметила, как он крепче сцепил зубы, и в его лице словно не осталось ни одной расслабленной мышцы.       — Я готов верно служить вам, Повелитель.       — Отыщи Сивого. Он может оказаться весьма полезен уже сейчас, и я уверен, что он без долгих колебаний вернется на нашу сторону… Так что не затягивай с поисками.       — Конечно, мой Лорд, — на лице волшебника проступило смутное облегчение: поручение явно представлялось ему несложным и выполнимым.       — Повелитель, — осторожно позвал Люциус, когда стало ясно, что Лорд на какое-то время замолк. — Получается, вы намереваетесь собрать такую же армию, как в прошлый раз? Оборотни — это только первая часть?       — Разумеется, — отозвался тот прохладно; и все же по его тону становилось ясно, что мысль о такой армии Лорда воодушевляла. — После оборотней настанет очередь наших старых союзников — дементоров, а потом позовем великанов… И, вероятно, на этот раз только ими дело не ограничится. У меня много планов, Люциус… За тринадцать лет у меня было достаточно времени как следует все обдумать и изобрести кое-что новое, чтобы преподнести нашим врагам сюрприз…       Влезть с новыми вопросами не рискнул никто, и взгляд Волдеморта через какое-то время снова стал отчужденным, сосредоточенным.       — На этом нашу теплую встречу спустя такой долгий перерыв можно завершить, — прошипел он, поднимаясь. Прочие Пожиратели поспешили последовать его примеру. Элисса тоже встала. — Жду новостей от вас.       С этими словами он неслышным шагом направился к дверям. Элисса провожала его уход растерянным взглядом — за все время Лорд ни разу не обратился к ней и вообще не замечал ее присутствия, а теперь просто взял и ушел? Тогда чего ради он вообще звал ее на эту встречу? Что она должна была здесь увидеть или услышать?       Дверь за Лордом закрылась. Прошло еще не меньше тридцати секунд, прежде чем четверо мужчин почти одновременно перевели дух. Эйвери нервно рассмеялся и потянулся к графину с чем-то алкогольным, который стоял на каминной полке. Кантанкерус оставался спокоен, но показательно было то, как он тут же извлек из щегольской мантии серебряный портсигар и закурил. Взгляд последнего Пожирателя вновь обратился к Элиссе.       Тут внезапно вспомнил об этикете и Люциус, и Элисса вновь получила возможность оценить его выдержку. После этого собрания, которое было для всех присутствующих испытанием на прочность, Малфой довольно твердым голосом произнес:       — Мисс Каройи, я хотел бы представить вам Уолдена Макнейра и Филипа Эйвери. Господа, а это Элисса Каройи… протеже Повелителя.       Нотт невозмутимо выдохнул струю дыма. Зато Эйвери оторвался от стакана, а на грубом лице Макнейра отразилось удивление.       — Протеже? — хрипло переспросил он. — Да еще только со школьной скамьи? Это что-то новенькое. На место мадам Лестрейндж, что ли?..       — Похоже, времена изменились, — подал голос Кантанкерус, который теперь прислонился к подоконнику и с интересом наблюдал за происходящим, изящно стряхивая пепел в левитированную домовихой пепельницу. — Темный Лорд сказал, что отныне изменит стратегию и будет действовать по-другому…       — Мисс Каройи, — обратился к ней Люциус. — Я понимаю, что вероятность успеха невелика… И все же не могу не спросить: вы не поделитесь с нами деталями, как вы встретились с Темным Лордом? Как он смог вернуться?       Элисса одарила его приятной улыбкой.       — Вы все понимаете верно, мистер Малфой. Темный Лорд не давал мне разрешения на обсуждение подобных тем.       Что примечательно — на лицах Пожирателей не отразилось ни злости, ни раздражения, а только… понимание. Страх перед Лордом был настолько велик, что никому и в голову не пришло оспорить его приказ, особенно сейчас, когда волшебникам едва-едва удалось вымолить себе прощение.       — Я оставлю вас, господа, — Элисса вежливо кивнула им всем, выбрав единственно верный путь в данной ситуации. Наладить дипломатические контакты можно будет в другой раз, сейчас точно не время. — Всего вам доброго.       И, чувствуя спиной пристальные, настороженные взгляды всех остальных, она развернулась и зашагала к дверям. Пора домой, на любимый диван перед камином. Хватит с нее на сегодня светских визитов.