***
После трансгрессии они очутились в заболоченной сельской местности — на редкость унылой и негостеприимной. Из земли торчали чахлые кусты и деревца, под ногами чавкало и хлюпало, обувь проваливалась в раскисшую грязь. Такого ливня, как вчера, к счастью, не было, однако с затянутого тучами неба продолжали падать мелкие неприятные капли. Преимущество именно этой локации как места встречи для всяких сомнительных сделок Элисса поняла сразу. Местность была очень холмистая, заросшая высокой травой — осокой, аиром, багульником, или что там еще обычно растет на заболоченной территории? Вдобавок воздух наполнен звуками — топкая почва живет своей непрекращающейся жизнью. Издалека людей можно вовсе не заметить и не услышать, но и засаду устроить сложно: вокруг ни скал, ни каких-то иных неровностей рельефа, которые могли бы выступить укрытием. Трой сделал знак рукой, и все послушно застыли на своих местах. Элисса понимала, почему — чтобы они как можно меньше натоптали в окрестностях и следы их пребывания здесь было сложнее обнаружить. — Ооох, это издевательство лично надо мной! — простонал Маттео, стукнул себя по шее и стряхнул сразу двух комаров. Трой остановился возле травянистых зарослей по пояс и оценивающе посмотрел на Элиссу с остальными. — Ты серьезно? А без лежания в грязи мы никак не обойдемся? Трой, разумеется, промолчал, зато вмешался Алекс, который приятным голосом предложил: — Второй вариант — мы можем превратить тебя в симпатичный и неподозрительный валун. А после расколдуем и расскажем, как тут все прошло. — Мне явно пора поднимать свою таксу, — печально сказал Маттео. — Никакого уважения к профессионалам! — Не забудь сообщить об этом Люциусу Малфою, — фыркнул Картер. — Только чтобы он не решил ненароком, будто ты слишком дорого ему обходишься… Трой, так куда нам?.. — Тебе с Маттео — сюда, ближе всего к месту трансгрессии, — распорядился Трой, указывая на травяные заросли. — Пускай Маттео скроет вас своими маскировочными чарами, и отсюда вам все будет прекрасно видно и слышно. Алекс — ты идешь вон в те кусты. Чуть подальше, но зато и обнаружить тебя будет куда сложнее. Тот деловито кивнул и без малейших споров направился к кустам — развернулся спиной и, выверяя каждый шаг, пошел по влажной почве. Палочкой Алекс убирал собственные следы в грязи. Маттео и Картер тем временем заклинаниями аккуратно раздвигали траву — чтобы не помять ее и не выдать присутствие человека. — Мы с тобой будем дальше всех, — невыразительно проговорил Трой и указал на пять кривых тонких стволов деревьев в нескольких десятках метров от укрытия Маттео и Картера. — Видно и слышно тебе будет чуть хуже, чем всем остальным… Но зато ты будешь на приличном отдалении от противника. Меньше шансов, что тебя обнаружат и все-таки схватят. У Элиссы не возникло никакого желания подвергать сомнению его авторитет, и она только кивнула. Точно так же, как и Алекс, убирая магией собственные следы, они с Троем углубились в топь и заметно отдалились от прочей компании. Обувь на всю подошву целиком проваливалась в грязь, полы мантии моментально оказались вымазаны, сверху продолжал капать противный холодный дождь. К тому моменту, когда они достигли указанных Троем деревьев, Элисса прокляла все на свете и мечтала только об одном — о горячей ванне. Зато, когда она осмотрелась по сторонам, то оказалась приятно удивлена — создавалось впечатление, что кроме них с Троем в этой пустоши в радиусе многих миль вообще никого не было. Ребята спрятались так, что глаз Элиссы не выцеплял ничего постороннего из окружающей среды. Вместе с Троем они закутались в мантии и улеглись прямо на землю, после чего Трой несколькими заклятиями скрыл их от чужих глаз. Несмотря на то, что мантия была утеплена специальными чарами и защищала от влаги, Элисса с грустью представила себе перспективу пролежать в этой сырости и грязи ближайшие часы, да еще с комарами. Перспектива окрыляла не очень. Время тянулось медленно и уныло. Пытаться разговорить Троя было бессмысленно — он сообщал ровно столько, сколько хотел и когда хотел, — и Элисса настроилась на долгое, нудное, томительное ожидание. Тусклый день подошел к завершению, наступал такой же беспросветный серый вечер, когда наконец-то раздались хлопки трансгрессии. Элисса, начавшая было впадать в полудрему-полуоцепенение, встрепенулась, буквально чувствуя, как рядом подобрался Трой. За все это время они так и не перебросились ни единой фразой, но в этом и не было необходимости: в ту секунду Элисса прекрасно понимала его без слов. Перекатившись на живот, она приподняла голову и вгляделась вдаль. Трой пихнул ее в бок. Элисса быстро взглянула на него — он без слов протянул ей омнинокль. С благодарностью улыбнувшись, она приникла к окулярам; Трой, разумеется, ни в каких дополнительных средствах, чтобы улучшить видимость, не нуждался. Кристин она узнала сразу же, несмотря на расстояние — эту красивую фигуру в облегающей мантии, каштановые волосы и вуаль можно было опознать и в полной темноте. С ней явились еще спутники — надо полагать, вампиры. Элисса насчитала пятерых. Напротив них возник один-единственный силуэт в черной мантии с надвинутым на лицо капюшоном. Элисса испытала мимолетное удовлетворение — вся банда Шепелявого уничтожена, и на встречу с Кристин мог явиться лишь один выживший — собственно заказчик, который уцелел после устроенной Волдемортом бойни лишь потому, что его не было в убежище… — Удивительная храбрость, — заметила Кристин по-французски, когда человек в черной мантии приблизился. Элиссе пришлось поднапрячь слух, чтобы за звуками топи все расслышать. Вампирша держалась очень непринужденно, и вечерняя вылазка на природу, то бишь в английское болото, ее нисколько не смущала — Кристин выглядела ничуть не менее уверенно, элегантно и красиво, чем в великосветской гостиной или пабе мадам Розмерты. — Раньше вы не появлялись без телохранителей… Что произошло? Где девушка? Ответ черной мантии она не смогла разобрать, как ни пыталась. Кажется, тот человек намеренно понижал голос. До Элиссы донеслось только разрозненное «осложнения» и «сбежала». — Ах вот как! — Кристин говорила куда более звонко, и ее слышно было хорошо. Чувствовалось, что вампирша удивлена самым неприятным образом. — Да, это в самом деле досадно… Впрочем, стоило предвидеть, что ситуация может обернуться чем-то подобным. Элисса знала, к кому бежать за помощью. Черная мантия развела руками. Кристин некоторое время размышляла и, кажется, уже хотела что-то сказать, но тут произошло то, к чему Элисса оказалась готова менее всего — раздался еще один хлопок трансгрессии, и посреди болота возникло новое действующее лицо. Причем это лицо Элисса узнала с первого взгляда даже в сгущавшихся сумерках, чуть не выронила омнинокль и изо всех сил стиснула руку Троя — от охватившего ее нервозного волнения вперемешку со страхом. Сердце, кажется, прекратило биться, а легкие забыли, как перерабатывать кислород. Трой, без труда догадавшись, что стало причиной ее смятения, не шелохнулся. Откуда он тут, как?! Он же вчера сказал, что не увидел в мыслях того волшебника ничего ценного! Тогда почему?.. При одном только взгляде на материализовавшегося посреди болотистой низменности лорда Волдеморта фигура в черной мантии без лишних слов и вступлений просто трансгрессировала. Кристин подобного не ожидала и презрительно усмехнулась на такое бегство. Окружавшие ее вампиры выхватили волшебные палочки, кто-то оскалил клыки, но сама Кристин осталась спокойна. Она не пошевелилась, не спряталась за их спинами, продолжала стоять впереди и лишь оценивающе наблюдала за тем, как лорд Волдеморт приближался к ее процессии, — как королева во главе своей свиты. — Мне известно, кто вы, — ровно произнесла она на очень правильном английском; французский акцент добавлял ее речи дополнительный шарм. Если бы не серьезность ситуации, Элисса скорчила бы рожицу. — Полгода назад вы убили моих подчиненных в Кардиффе. Я так понимаю, это вы убили прошлой ночью банду этого венгерского наемника, Вастага? Волдеморт кивнул. Он окинул взглядом вампиров и наконец оценивающе посмотрел на Кристин, составляя впечатление; это было совершенно иррационально и бессмысленно, но Элисса вдруг поймала себя на том, что ей нисколько не нравится такое пристальное изучение мадемуазель д’Альбер. Кристин вздохнула. — Полагаю, вы уже успели узнать о том, что такое «Сердце Исиды», и о том, какие преимущества оно дает… И вам тоже нужны они оба? И артефакт, и Хранительница? До этой секунды Элисса еще задавалась вопросом, почему он медлит. Почему не атакует, ведь Волдеморт никогда не отличался склонностью к долгим беседам с врагом, которого намеревался просто уничтожить. Но сейчас она наконец-то сообразила, почему — ему нужна была информация. Мерлин, только бы никто из ребят не шевельнулся, не выдал свое присутствие… — Зачем вам «Сердце Исиды»? Как его могут использовать вампиры? — его голос звучал ровно и спокойно, даже скучающе. — Наш клан станет гораздо могущественнее. Если силу артефакта впитает наш князь, подчиненные ему вампиры смогут сохранить и усилить наши преимущества, утратив недостатки, вроде страха перед солнцем. Да и наше бессмертие… станет куда более абсолютным. Учитывая, какую борьбу ведут друг с другом европейские вампирские кланы, такое преимущество очень дорогого стоит, — легко отозвалась Кристин. Тем не менее, взгляд ее оставался настороженным — она неотрывно наблюдала за Волдемортом, готовая отреагировать на малейшую опасность, как красивое дикое животное. Элисса сжала челюсти. Не то чтобы Кристин соврала… Нет, вовсе нет. Но до чего же мастерски она утаила половину правды — просто загляденье! Впрочем, Волдеморт достаточно умен, чтобы заподозрить все остальное… — Даже так? Кристин улыбнулась одними губами. — Вы, волшебники, вообще мало внимания уделяете тому, что происходит вне вашего сообщества… — А Хранительница вам зачем? — все еще отстраненно спросил Волдеморт. По его лицу было невозможно распознать его истинные эмоции, и Кристин оставалась спокойна и даже расслабленна, не чувствуя непосредственной угрозы. Зато Элисса вся подобралась — слишком хорошо она знала эту подчеркнутую волдемортовскую внешнюю невозмутимость. Если бы у нее при себе имелся вредноскоп, он бы уже в панике крутился и верещал на все болото, на радость всем присутствующим. Кристин немного помедлила, но потом заговорила, неотрывно наблюдая за лицом собеседника и его реакцией — и Элисса больше не сомневалась, что откровенна она не случайно. Она точно так же пытается получить какую-то информацию. — Мы предполагаем, что артефакт невозможно просто взять и забрать силой. Его магия подчиняется только Хранительнице, только она способна ею распоряжаться. И именно через Хранительницу мой князь сможет эту магию получить. И тогда он будет повелевать этой магией без посредника, самостоятельно. Волдеморт же только спросил: — «Предполагаете»? Кристин на мгновение запнулась. — В наших книгах… недостает некоторой информации. В описанном ритуале речь идет только о «Сердце», однако нет ни слова о Хранителе, и мы пока не очень представляем, как его использовать. Почти все наши умозаключения о ритуале — это только догадки, что досадно… Впрочем, вы, похоже, тоже мне не поможете. Придется все узнавать самой, провести кое-какие эксперименты… — Проведение сложных магических экспериментов требует большого мастерства, знаний и ресурсов, — заметил Волдеморт таким тоном, будто вел довольно занятную светскую беседу на приеме у Малфоев. — О, месье, не сомневайтесь, я располагаю всем этим, — Кристин обворожительно улыбнулась. От ее красоты захватывало дух, но в то же время вокруг вампирши словно клубилось холодное мглистое облако — никакого искреннего тепла в ее улыбке не было. — Уверяю вас, мне хватит таланта провести все исследования «Сердца» и Хранительницы, которые меня интересуют, в том числе и выяснить, как осуществить этот ритуал. Признаюсь, я займусь этим не без удовольствия. Нынешняя Хранительница чрезмерно надоедлива и назойлива, не так ли? Вам ведь, кажется, об этом известно не понаслышке? — О да, — хищно улыбнулся Волдеморт. Вдох. Сердце провалилось куда-то в живот. И без того замерзшие пальцы окончательно утратили чувствительность и превратились в кривые мертвые веточки. «И потом — что ты, не найдешь способа сделать так, чтобы на боевой операции тебе подчинялись пятеро волшебников?» Голос звучит как будто наяву. Легкие забыли, как нужно выдыхать. Кажется, Кристин сказала что-то еще, но Элисса ее не слышала — она видела, как открывался рот вампирши, однако из-за застучавшей в ушах крови не смогла разобрать ни слова. Впервые в жизни Элисса начала понимать буквальность выражения «в жилах леденеет кровь». Все слова Кристин остались будто бы за гранью, не имели такого веса, а в груди медленно холодело от пугающего осознания — он знает. Мерлин, он все знает! Знает, кто она, знает обо всем — и о ее беготне от вампиров тоже! Почувствовав на запястье холодное прикосновение, Элисса дернулась, но это оказался лишь Трой. Его лицо застыло, и по одному взгляду на него Элисса поняла — сейчас что-то будет. — Но вы вряд ли пришли сюда просто поговорить. Я вам рассказала о себе, по вам же вижу, что и вы не знаете того, что мне нужно… Жаль. И я так полагаю, вы здесь для того, чтобы перебить нас всех, — Кристин вздохнула и без особой надежды предложила: — Может, не надо? Мы их обращать не успеваем, сплошной расходный материал… Кто-то из окружавших ее вампиров шевельнулся — очевидно, не готовый к такому откровению со стороны начальницы. Зато сдали нервы у еще двоих — вампиры справа от Кристин и позади нее дернулись и без предупреждения выпустили в сторону Волдеморта заклинания. Тот отреагировал молниеносно: первая зеленая вспышка убила одного из вампиров наповал. Второй уклонился, использовав нечеловеческую скорость, и тем временем в схватку включились все остальные. Кристин мгновенно отступила с линии огня и трансгрессировала — и Элисса внутренне лишь восхитилась тому, как она сориентировалась, с легкостью спровоцировала собственных телохранителей на драку и за счет этих выигранных секунд скрылась. С прочими вампирами Волдеморт управился быстро и красиво. Ему не помешала ни вампирская скорость, ни даже какая-никакая сноровка противника — и, честное слово, Элисса в ту секунду от души порадовалась, что находилась в стороне от боя. Не хотела бы она очутиться под прицелом его волшебной палочки, когда он сосредоточен и пришел с одной целью — убивать… Только перед убийством последнего вампира Волдеморт, казалось, на мгновение запнулся — но Элисса не успела рассмотреть, что именно произошло. После этого пространство снова озарил изумрудный свет, и пятый труп рухнул в болотную грязь. Упавшая за этим тишина показалась Элиссе совсем мертвой, хотя это, конечно, был самообман — звуки природы заглушить ничего не могло. Темный маг некоторое время неподвижно стоял, то ли прислушиваясь к чему-то, то ли просто размышляя о вечном. Элисса вовсе прекратила дышать в эти секунды, словно с расстояния в сотню метров он мог уловить ее присутствие. Он стоял спиной, с накинутым капюшоном, и на несколько секунд запрокинул голову и посмотрел вверх — в мрачное темнеющее небо, с которого по-прежнему капал дождь. После чего отстраненно сказал: — Я так и предполагал, что ты останешься. Захочешь узнать, кто же победил. Элиссино сердце окончательно ушло в пятки, но тут из сумрака проступил уже знакомый силуэт в черной мантии. Кажется, с волшебной палочкой, но в темноте уже было не разобрать. Он встал на отдалении от Волдеморта, и по фигуре каким-то образом становилось заметно, что человек изрядно напуган. Волдеморт же смотрел на него презрительно и высокомерно. Кристин вызвала у него куда больше положительных эмоций — хотя бы как противник, которого стоит принимать в расчет. В этом же человеке, заказчике Элиссиного похищения, Волдеморт явно не видел ничего выдающегося, хотя и не пытался откровенно его запугать. — До тебя сложно добраться. Но я рад, что мои расчеты оказались верны. Человек слегка клонил голову набок. — Я полагаю, мне найдется что тебе предложить. Лорд Волдеморт всегда щедр к тем, кто ему полезен. Капюшон черной мантии через какое-то время шевельнулся — человек кивнул. Волдеморт улыбнулся холодной улыбкой, исполненной злого торжества, и что-то Элиссе подсказывало, что к ней эта улыбка имела самое прямое отношение. Очередной хлопок трансгрессии. Они оба исчезли. Только сейчас Элисса осознала, что ее трясет, причем трясет не по-детски — ее по-настоящему колотило от перенапряжения, и Трою пришлось самолично поднимать ее на ноги и следить, чтобы Элисса осталась в вертикальном положении. Вдалеке воздух подернулся рябью, и вновь стали видимыми Маттео, Картер и Алекс. — Над-до п-поговорить, — громко стуча зубами, выдавила Элисса. Трой безучастно кивнул. Надо так надо.***
Когда они всей компанией — по уши измазанной в грязи — трансгрессировали обратно в Глазго, время близилось только лишь к одиннадцати часам вечера. В прихожей их встретил печальный черный волк, который потрусил следом за всей компанией. До утра было очень далеко, и Элисса, направляясь быстрым шагом в сторону кухни, мельком удивилась, как мало времени прошло с момента, когда они пересекли порог. В голове звенело, мысли расползались, и Элисса надавила пальцами на виски — будто в надежде, что от этого ей станет легче сосредоточиться. Руки подрагивали, в коленях ощущалась слабость. Картер, Алекс и Маттео разбрелись по своим любимым местам на кухне. Они ничего не говорили, но по ним было понятно, что увиденная расправа — а точнее, ее стремительность, бескомпромиссность и безжалостность — их впечатлила, даже Картера, который много чего повидал на своем веку. Алекс был белее простыни. Маттео тут же закурил — стараясь, тем не менее, сохранять привычную непринужденность и изящество движений. — Уууу? — вопросительно произнес Бенджи, не вполне понимая, чем их всех так пришибло. — Он знает, — выдавила Элисса в сторону черного окна, после чего обернулась. Трой стоял в дверях кухни, молча смотрел на нее. — Знает про «Сердце». Он знал, что наемники охотились именно на меня, и сегодня явился на встречу именно с вампирами де Колиньи. Ему уже год известно, что вампирам нужно «Сердце». Значит, он… давно знает, что «Сердце» у меня. Но я… в последние недели не было ни одного намека, что он о чем-то догадывается! На тонких губах Троя возникла слабая усмешка. — Последние недели? Бери выше. Почти полгода. — Что?! — Я склонен думать, что лорду Волдеморту известна твоя тайна не меньше четырех месяцев. А учитывая, что до этого ты была в Хогвартсе — то срок может быть куда больше. — С чего ты взял? — слегка дрожащим голосом спросила Элисса. Трой молча кивнул на серебряный браслет с красной подвеской на ее запястье. — Но, послушай, я помню, что там Следящие чары, но могли быть иные причины, почему Волдеморт… — При твоем происхождении и огромной магической силе, попавшей в твое распоряжение, у тебя на редкость никудышное образование, — перебил ее Трой. — И ты сама, с учетом всех подстерегающих тебя опасностей, уделяешь преступно мало внимания новым знаниям, которые тебе необходимы. В частности, ты ни черта не разбираешься в египетской мифологии и всем, с ней связанном. Ты, конечно, время от времени упоминаешь, насколько сильно ненавидишь эту магию и свое наследие, испортившие твою жизнь, что если бы не «Сердце Исиды», ты могла бы жить нормальной жизнью, и что будь твоя воля — ты не имела бы с ним ничего общего. Однако в твоем случае такие неосторожность и безалаберность — это настоящая глупость, причем глупость опасная. Не ожидавший от всегда бесстрастного и малословного Троя подобной отповеди, Бенджи поджал уши, сел на пол и обиженно заскулил — кажется, таким образом он демонстрировал поддержку Элиссе. Сама же Элисса только оторопело моргала. — Подвеска на твоем браслете — вот этот узел с тремя петлями — называется тиет, — сухо продолжил Трой. — Это символ из древнеегипетской культуры, его обычно вырезают из красного камня. Считается одним из атрибутов богини Исиды. Колени внезапно ослабли окончательно, и Элиссе пришлось вцепиться обеими руками в подоконник, чтобы не упасть, и она неверяще уставилась на такую знакомую красную подвеску. Вспомнился взгляд Волдеморта, с которым он ожидал ее реакции на подарок. И точно такой же взгляд она отметила на следующий день у Троя — они оба ждали ее реакции, а она так ничего и не сообразила! Какая же она дура, как можно было этого не увидеть, ничего не заподозрить… Бенджи что-то рыкнул — и Элиссе почудилось, что интонация была вопросительной. Трой, как ни странно, без труда его понял. — Зачем? Полагаю, он предлагал Элиссе разговор начистоту. Больше того — разговор не с пытками и допросами, а, можно сказать, Волдеморт рассчитывал договориться по-хорошему. — Но я намеков не поняла, — медленно выговорила Элисса. — И он решил до поры до времени оставить все как есть. Опять же, это удобно — я, такая наивная идиотка, ни о чем не подозреваю, никуда не сбегаю, никаких проблем не приношу, с улыбкой выполняю все его распоряжения и радуюсь, какая же я умная и хитрая. Мерлин, как же он, наверное, и злился из-за обмана, и в то же время потешался надо мной, над моей самоуверенностью! Трой ничего не сказал, зато ее тут же посетила новая мысль. — Нет, подожди! Здесь все равно какая-то ошибка, что-то не так! Но если он давно все знает обо мне как о Хранительнице, как он мог отправить меня в эту дурацкую вылазку к Тонксам? Он же предполагал, что там может случиться сражение, даже если без венгров — но стычка между Пожирателями и орденцами могла произойти запросто! Зачем он тогда послал меня туда? Зачем так глупо рисковать артефактом, за которым сейчас охотятся абсолютно все кому не лень? Как он решился на такое? — Это ты мне скажи, — Трой улыбнулся как-то так, что Элиссу пробрал мороз по коже. — Как он мог так глупо рисковать? Ответ она поняла сразу, и ей захотелось спрятать лицо в ладонях — так нелепо Элисса не чувствовала себя уже давно. Зато последовательность событий наконец-то начала выстраиваться в логическую цепочку — стройную и ясную, и Элисса даже замычала бессильно сквозь зубы — на собственную недальновидность. Одновременно ей становилось не по себе от осознания, насколько события последних дней шли по заранее намеченному сценарию, и все увиденное на болоте стало обретать смысл — и она почувствовала, как у нее шевелятся волосы на голове. — Он не рисковал. Он сознательно отправил меня туда. И не ради Ордена Феникса, поскольку Дамблдор и так в курсе, кто я. И еще этот человек на болоте, с которым он искал встречи и который устроил мое похищение… Волдеморт хотел встретиться с ним вживую, он сам так сказал. Получается… Получается, он знал, что у Тонксов будут люди Иштвана. Он знал, что меня попытаются схватить. Должно быть, о том, что у венгров не все гладко, он уже откуда-то знал, и решил как-то этим воспользоваться. Возможно… Возможно, он мстит Иштвану за вмешательство зимой. Ну, когда был убит Толстоватый, а венгры запустили фальшивую Темную Метку… И сейчас этот человек ему нужен для получения информации, что там происходит у венгров, как распределяются силы… Она сама понимала, что говорит не очень связно, но на внятную логическую речь у нее не оставалось сил. В ушах звенело от того, насколько же сильно он ее переиграл и насколько лучше держал в своих руках ситуацию. — Ну и еще он помахал тобой в воздухе как боевым трофеем, — внезапно вступил Маттео, который тоже начал понимать. Элисса вся скривилась от такого сравнения, но пришлось молча слушать. — Он убил банду венгерских наемников вчера, а сегодня прикончил бойцов Кристин. И продемонстрировал абсолютно всем, с кем ты и вообще что с тобой. Он свой ход сделал. Теперь будем ждать ответа от де Колиньи и венгров. А они все, полагаю, были малость выбиты из колеи таким заявлением Волдеморта… Полагаю, что он рассчитывал вывести их всех из себя. А когда противник зол, он начинает совершать ошибки. — Он просчитал все, — тоскливо пробормотала Элисса, в очередной раз чувствуя себя дурой. Ощущение было откровенно жутковатое — от осознания, что все события последних дней не стали стечением обстоятельств или досадной случайностью. Что все эти смерти, столкновение с венграми, орденцами, вампирами, посыпание пожирательских голов пеплом из-за очередного проваленного задания, ее собственное похищение, поступки, реакции, ход мыслей — все это было спланировано и предугадано одним-единственным человеком, который переставлял фигурки на своей шахматной доске, заставляя людей поступать так, как ему было выгодно. Это пугало до чертиков. Ох, не хотелось Элиссе быть врагом этого человека, еще как не хотелось… — Почему ты мне ничего не сказал? — угрюмо спросила она, не сводя с Троя злого взгляда. — Сколько месяцев я блуждала вслепую?! Четыре? Больше? Ты все это время знал обо всем, слышал, как я делаю неверные выводы, но ни слова не сказал об этом проклятом браслете! О том, что Волдеморт давно все знает!.. — Ты не совершила за эти месяцы ошибок, от которых тебя было необходимо удержать. Ничего непоправимого. Но мне показалось любопытным, каким терпеливым и осторожным проявил себя Волдеморт во всем, что касалось тебя. Я решил не вмешиваться в ваши отношения и позволить им течь своим чередом. Моя помощь здесь явно не требуется, вы и без меня разберетесь. Бенджи озадаченно рыкнул. Картер громко стукнул дверцей шкафчика, в котором что-то искал — вполне вероятно, что огневиски. У Алекса отвисла челюсть. Элисса почувствовала, как краснеют ее щеки, и высоким напряженным голосом выговорила: — Я бы не смешивала здесь личное и мой… обман. Ты не знаешь этого человека. Он… очень болезненно реагирует на любые попытки недооценить его и выставить дураком, а заодно не любит, когда ему бросают вызов. Он в любом случае открутит мне голову, когда все это вскроется… — До сих пор не открутил, — заметил Трой. — Это временное явление. Если бы ты сказал мне сразу, просветил бы насчет браслета сразу, я могла бы… подготовиться, придумать что-то, как-то обезопасить нас всех! А сейчас это все так далеко зашло, что… Она безнадежно махнула рукой. В голове по-прежнему стоял полный сумбур, и пока Элисса не имела ни малейшего представления, как будет из всего этого выбираться. Как попытается объясниться, какие аргументы приведет, как попробует удержать их отношения в тех рамках, в которых они сейчас. Поскольку как только она официально станет Хранительницей для всех — для Волдеморта, для Пожирателей, — не сделает ли это ее таким же неодушевленным предметом торга и наградой, каковой она является для венгров и вампиров? Кристин явно воспринимает ее всего лишь как вещь, и в ее речах это отчетливо слышалось. Хуже того — как образец для опытов… Или же она и для Волдеморта уже давно имеет статус неодушевленного артефакта, уж коли ему много месяцев известно о том, кто она, а все эти ее мысли и переживания — самообман и фикция? Трой ошибается. Он видит тут какую-то романтическую историю, которая должна во что-то вылиться, но это не он провел бок о бок с Волдемортом столько месяцев. Элисса знает его лучше. Вопрос с ее двухлетней ложью не закроется легко и просто, и ей предстоит поплатиться за все эти месяцы — еще хорошо, если Волдеморт удовлетворится магией «Сердца» в качестве компенсации, а ведь все может быть куда хуже! Что-то мягко толкнулось в ее ногу. Опустив взгляд, Элисса увидела, что это Бенджи подошел к ней и деликатно коснулся шерстяным боком ее коленей — очевидно, пытаясь ее подбодрить. У нее машинально прыгнула рука, чтобы почесать его за ушами, но Элисса спохватилась и торопливо одернула ее, напоминая себе, что это все-таки не собака, а человек в обличье волка. Бенджи, как ей показалось, посмотрел укоризненно. — Я должна поговорить с ним начистоту, — наконец выдавила она. Представлять реакцию Волдеморта на подобную беседу ей не хотелось, да и воображение откровенно пасовало. — Прямо сегодня. Чем скорее, тем лучше. Все и так зашло слишком далеко, и дальше… дальше будет только хуже. Нет смысла сильнее это усугублять. — Нам понадобится страховка, — вдруг сказал Алекс. За все время они с Картером не проронили ни слова, только молча и очень серьезно слушали. Кажется, ситуация в самом деле выходила из-под контроля, и они это понимали — раз никто не пытался ни шутить, ни отговаривать ее от откровенно самоубийственной затеи. — На случай… на случай, если тебе придется бежать. Залечь на дно, скрыться от… От него. Я поговорю с Дамблдором об убежище для тебя. Он не откажется. — Я не думаю, что это необходимо… — начала было Элисса, но Алекс покачал головой. — Это лишь на крайний случай. Сейчас даже ты не можешь предсказать, чем для тебя все обернется. — Ты сможешь это сделать? Убедить Дамблдора? — спросил Картер. — Я могу пойти с тобой. Привести… дополнительные аргументы. Могу показать свои воспоминания, чтобы он получил представление, с кем мы сражаемся. — Минутку! — возмутилась Элисса. — В какой момент все так дружно решили попроситься под крылышко Дамблдору? Рано хоронить и меня, и мой план! Может, мне еще удастся все уладить! Правда, судя по лицам остальных — они в ее способности не особенно-то верили. Она встретилась глазами с Маттео. Тот выглядел непривычно серьезным, обеспокоенным. Но и он промолчал. Элисса ожидала каких-нибудь шуток и намеков на ее недо-отношения с Волдемортом, и сейчас был тот редкий случай, когда она даже хотела такого своеобразного подтверждения, что все в порядке, она со всем справится, однако Маттео молчал. Кажется, последние недели, проведенные в штабе Пожирателей, и все, чему ему довелось стать свидетелем, включая того же самого Волдеморта с его безжалостностью и бескомпромиссностью, все-таки не прошли для жизнелюбивого Маттео бесследно. Трой же негромко спросил: — Ты можешь предугадать, как будет проходить этот разговор? В каком ключе стоит его провести, чтобы… обезопасить себя от возможных осложнений? Элисса покачала головой. Интересно, что конкретно понимал под «возможными осложнениями» всегда такой непрошибаемый Трой — распад альянса с Волдемортом? Ее потенциальные пытки? Убийство? — Тут сложно что-то предсказать заранее. Все слишком сильно зависит от его настроения и планов. Трой немного помолчал. Элисса была готова поклясться, что на сущее мгновение на его лице проступило беспокойство. — Браслет, который я дал тебе два года назад, все еще у тебя? — невыразительно спросил он.