***
Вэй Ин вырвало приготовленной Цинь Су кашей из риса. Её организм совершенно отказывался от любой пищи, и было неясно: тому причиной беременность или же тяжесть состояния усугублялась зависимостью графини. — Хорошо, что вы вырвали на улице. Было бы ужасно убирать это в доме, — заметила на это служанка. Усянь, вытерев губы рукавом, подняла на неё взгляд. — Да… Прости за неудобства… Вэй Ин опустила взгляд на свои руки. Они выглядели отвратительно из-за розеол и язв — болезнь продолжала прогрессировать. Усянь с трудом встала с колен, но тут же покачнулась. Если бы она не ухватилась руками за выступ открытого окна, то точно бы упала в собственную рвоту. «Колени начинают подводить… Сиси говорила мне когда-то об этом…» Вэй Ин мрачно улыбнулась. «В двадцать два года я превратилась в больную и уродливую старуху. Поверить не могу, что моя жизнь скоро закончится». Зайдя в комнату, Вэй Ин обесиленно упала на постель. Она прекрасно знала, что ей осталось не так уж и долго. У неё было только одно важное дело: её малыш. Она должна была сделать все, чтобы ребенок Вэй Ин на этот раз родился и выжил. Она не задумывалась о том, как могла подействовать на плод её болезнь, родится ли он живым, и стоит ли рожать это дитя вообще. Для неё этот вопрос как таковой не стоял. У неё не хватало ни сил, ни знаний, чтобы задуматься об этом. «Если я чего-нибудь не предприму, братья убьют его… Я должна попытаться сообщить о затруднительном положении герцогу Лань Сичэню. Возможно, он сможет мне помочь…»***
У Вэй Ин ушло несколько дней на то, чтобы найти бумагу письменные принадлежности — подобных вещей у неё изначально не было, ведь никакого содержания ей не выделяли. Так что пришлось продать обручальное кольцо, чтобы выручить хоть какие-то деньги. Зависимость от опиума и вина к тому времени несколько прошла, поэтому Усянь смогла отдать приличную сумму за травы, которыми её лечила обычно Сиси — сейчас её уже не рвало от любой пищи, хотя и частенько тошнило по утрам. Болезнь, если пить каждый день отвары, в таком случае не отступала, но хотя бы не прогрессировала. Вэй Ин довольно долго продумывала текст своего письма: всё-таки, она собиралась писать не кому-нибудь, а герцогу этих земель. Немного облегчало задачу только то, что они когда-то виделись в поместье отца.Доброго времени суток, ваша светлость. Вам пишет графиня Вэнь, Вэй Усянь. Вэнь Сюй, узурпировав мою власть с вашего позволения, полностью подчинил своей воле поместье и графство. Надо мной братья Вэнь каждодневно издевались, не давая возможности лечиться — супруг заразил меня тяжелой и страшной болезнью, от которой слёг и сам. Более того, сейчас я беременна из-за их надругательств, поэтому нуждаюсь в вашей защите. До этого я не имела возможности написать вам: я жила под надзором строгого дворецкого и братьев, однако сейчас, ввиду беременности, меня отправили из поместья в деревню. Молю вас защитить меня и моего ребёнка…
Вэй Усянь, графиня Вэнь
Вэй Ин не смогла запечатать конверт: у неё не было для этого ни печати, ни сургуча. Позвав Цинь Су, Вэй Ин отдала ей в руки сложенное письмо. — Пожалуйста, Цинь Су, прошу тебя… Ты можешь доставить это письмо лично в герцогство Лань Сичэня? Умоляю тебя… Цинь Су удивлённо взяла письмо, а потом неловко кивнула. — На это уйдёт несколько дней, госпожа… — Это неважно, сделай это, и проси у меня что хочешь. У меня не так много осталось драгоценностей, но… но я дам всё, что у меня есть. Вэй Ин подошла к шкатулке и открыла её. Закусив нижнюю губу, она вытащила оттуда рубиновые серьги матушки, желая отдать служанке всё, что у неё есть. — Вот, возьми. Цинь Су тонко улыбнулась. — Благодарю вас, госпожа. Я немедленно отправлюсь в герцогство.***
— Какого чёрта?! Какого чёрта, я тебя спрашиваю?! А?! Почему моя болезнь развивается, а у брата — нет?! Поссать сходить больно! Воняет ужасно! И вся эта сыпь по всему телу, прямо как у Вэй Ин! А нос! У меня, блядь, проваливается нос! А-а-а-а! Лекарь тяжело вздохнул, когда Вэнь Чао взял его за грудки. «Как же он меня достал уже… Скорее бы уже помер», — подумал Мо Цзыюань, закатывая глаза. — Ваш организм, по-видимому, слаб… А у вашего брата, наоборот, крепок. Для начала вам необходимо бросить курить опиум, он может увеличивать проявления болезни. — Гха! Говоришь складно! Но ты думаешь это так просто?! Нгха, бесполезный ублюдок! — прорычал Вэнь Чао, резко ударяя полного мужчину по щеке. Мо Цзыюань тяжело вздохнул и, взявшись за щёку, нахмурился. — Похоже, вы не в настроении. Я пойду. — Что?! А ну-ка стой, я ещё не договорил с тобой!.. Мо Цзыюань с трудом отделался от младшего брата хозяина поместья, и зайдя за угол вытащил из сумки сулемовый шарик, и тщательно им протёр щеку и руки — всё, до чего касался заразный больной. Войдя в кабинет хозяина после его позволения, мужчина поклонился. — Ваш брат начинает сходить с ума. Из-за болезни и опиума его разум повредился, хотя еще не так сильно, но признаки табеса уже начинают проявляться. Вэнь Сюй, сложив руки, задумался. — Это плохо, что только начинают. Ты можешь как-то ускорить этот процесс? — Не думаю… — Блядь, ты четыре года пытаешься свести его в могилу, почему никак не выходит?! — Ну, молодой организм, сами понимаете… Вашего отца несложно было отравить, а тут уж задача потруднее стоит. Хворь-то сама по себе постепенно развивается, с помощью отваров я медленно но верно заставляю болезнь прогрессировать. Быстрее, к сожалению, нельзя. Вэнь Сюй плотно сжал губы и тяжело вздохнул. — Отец скоро сдохнет. Ты должен как можно скорее убрать с моего пути брата. И, желательно, графиню. Наследником графства должен быть я. — Ну брат-то ввиду помутнения разума точно не станет главой дома, а госпожа… ей ещё рожать. Женщины часто во время родов умирают, а она ведь ещё и хворью тяжело страдает. Трудность может появиться только если граф помрёт до родов графини, и герцог явится на похороны. Объяснить её положение будет тяжело в таком случае… Вэнь Сюй сцепил руки в замок. — Ха… Тут ты прав. Не знаю, что и делать с этим всем. Дерьмо. В кабинет постучались. — Войдите! — рявкнул Вэнь Сюй, поднимая взгляд на дверь. В кабинет вошла девушка, приставленная следить за Вэй Ин. В её ушах были красивые золотые серьги из чистого рубина. — Господин, я принесла вам письмо, которое Вэй Ин пыталась передать в герцогство Лань Сичэня. Усмехнувшись, Вэнь Сюй поманил любовницу к себе одним пальцем. — Можешь идти, Мо Цзыюань. — Да, мой господин.***
Вэй Ин в ужасе смотрела на вошедших вовнутрь Цинь Су и Вэнь Сюя. Девушка обнимала руку своего господина и противно улыбалась, ластясь к чужому плечу. — Ты правда надеялась получить чью-то помощь, Вэй Ин? Пха-ха, не верится, что ты можешь быть столь наивна после четырёх лет проживания в этом поместье. Ты, наверное, совсем тупая? Цинь Су пришлось отстраниться — Вэнь Сюй вышел вперёд и подошёл к сидящей на постели молодой женщине ближе. — Покинь этот дом, подготовь пока всё, — приказал Цинь Су Вэнь Сюй. Служанка, повернувшись, вышла без каких-либо вопросов. Вэй Ин обречённо смотрела в тёмные глаза Вэнь Сюя, ощущая, как где-то внутри неё что-то обрывается. Урок, который ей преподадут сегодня, она точно надолго запомнит. Усянь повалилась на пол, когда Вэнь Сюй столкнул её с постели. Женщина едва успела накрыть руками живот, чтобы не навредить малышу. Вэнь Сюй взял её за волосы и с силой оттянул назад. — Я ожидал, что ты можешь выкинуть что-то подобное. Что, тварь, почувствовала вкус свободы? Блядь, выглядишь как чёрт знает что, даже трогать тебя отвратительно. На, жри. Скомкав письмо, он запихнул целый ком бумаги ей в рот, фактически затыкая. Вэй Ин зажмурилась, когда ощутила прикосновения к шнуркам платья. Вэнь Сюй раздевал её. — Подай мне его! — скомандовал Вэнь Сюй. Вэй Ин какое-то время лежала голая на полу, и не видела, что ему подают. С трудом приподнявшись, она заметила стоящего в дверях Вэнь Сюя — тот держал в руках кнут, который, очевидно, передала ему Цинь Су. Вэй Ин в жизни не наказывали подобным образом — она была дворянкой, а значит телесные наказания для неё сторого-настрого были запрещены. «Не могу поверить… Он действительно желает моей смерти…» — едва сдерживая подступающие слёзы, подумала Вэй Ин. — Ну что ж, начнём наказание? Ты навсегда забудешь о том, чтобы сопротивляться мне, шлюха. Вэй Ин громко вскрикнула, когда длинным плетёным ремнём обожгло её спину. Кожа сначала побелела, потом покраснела и налилась кровью. Вэнь Сюй, усмехнувшись, решил вложить в следующий удар больше силы — он пока что только разогревался, поэтому контролировал силу, чтобы дойти до самых болезненных ударов постепенно. Усянь царапала ногтями твёрдый дощатый пол до крови, рыдая во весь голос. Рыдая от нестерпимой боли, от постоянного страха, от вопиющей несправедливости, от невыносимого унижения, от неожиданного предательства… «Никому больше не буду доверять… Никому… Никто не заслуживает моего доверия…» — словно мантру, повторяла в мыслях Вэй Ин, в очередной раз вдрагивая от звонкого и хлёсткого удара. — «Никому… Никогда… Никому и никогда… Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда... Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда… Никому… Никогда... Никогда…Никому… Никогда… Никому… Никогда… Никому… Никогда…»