***
— Ну и зачем мы здесь? Торфинн Роули без особого на то удовольствия спустился с пригорка вниз, где небольшим полукругом его уже ждали остальные члены команды. Назначенное Невиллом место встречи казалось всем присутствующим странным, но озвучить это удосужился только Пожиратель. Уютная полянка располагалась на самой границе с куполом, и с этого места открывался устрашающий вид на широкий полигон, обустроенный магловскими военными. Будучи чистокровным волшебником до мозга костей, Роули не имел ни малейшего представления о технологиях и оружии тех, в ком не было и капли магической крови, поэтому один только вид танков и самолетов, расположившихся на плато перед школой, вызывал в нем благоговейный ужас. Стоило хотя бы вспомнить, на что маглы способны, когда они в считанные секунды уничтожили войско кентавров и великанов. Конечно, в своем страхе Торфинн бы никогда никому не признался, однако легче ему от этого не становилось. — Еще там, во время собрания, мне в голову пришла одна отличная идея, однако мне требовалось подтверждение моей теории, чему я и посвятил весь вчерашний день, — стоило Невиллу заговорить, как его высокая широкоплечая фигура оказалась в самом центре внимания. Сложенные на груди руки гриффиндорца позволяли четко очерченным мышцам выступить вперед. Роули с трудом сдержался от желания присвистнуть: когда это малыш Долгопупс успел превратиться в тренированного бойца? Наконец подействовала кашка бабушки Августы? — Первым делом я обратился к Деннису Криви, Джастину Финч-Флетчли и другим маглорожденным, кто бы смог объяснить мне принципы отслеживающих устройств маглов. Так вот, у них есть такие штуки в арсенале, которые называются «тепловизоры». Эти измерительные приборы позволяют маглам «увидеть» человека, не видя его на самом деле, основываясь лишь на тепле, источаемом нашими телами. — То есть использовать дезиллюминационные чары или мантию-невидимку не выйдет? — правильно понял посылку друга Рон. — Верно, — улыбнулся Невилл. — И чему ты тогда радуешься? — неожиданно разозлился Роули. Этот клуб позитивных чудаков и маглолюбов начинал его побешивать. — Тому, что мне стал известен радиус действия этих самых тепловизоров. Мы действительно не сможем пройти мимо маглов, накинув на себя дезиллюминационные чары, но если мы поднимемся достаточно высоко, датчики нас не засекут. — Так мы полетим на метлах? — мечтательный вопрос Полумны разозлил Роули еще больше. «Тяк ми потитим на метях». Тьфу. — Я сначала рассматривал именно этот вариант, но все же решил от него отказаться. Удерживать чары невидимости и на себе, и на метле, при этом управляя ей, — неудобно. Это раз. Не забывайте, что лететь нам надо как можно выше, чтобы нас не заметили, а на древках метел мы просто-напросто замерзнем. Это два. Ну и наконец, основная цель нашей вылазки — привезти как можно больше провианта, а сделать это на метлах будет достаточно трудно и очень медленно. Это три. Поэтому… Долгопупс вдруг задрал голову вверх и, пошарив глазами по небесной глади, неожиданно громко засвистел. Ответ не заставил себя долго ждать. Громкий клекот разнесся над поляной, и за мгновение до произошедшего Роули понял, что ему ожидать. — Да ты чокнулся, Долгопупс, совершенно ополоумел!.. Громадные вороные кони изящно, подобно царственным особам, опустились на землю к людям. Их гигантские перепончатые крылья блестели гладкостью кожи, а белые светящиеся глаза без зрачков смотрели в никуда. Неземная красота фестралов завораживала. Совершенно безумная Лавгуд, такая же, как и Долгопупс, шагнула к ближайшему из крылатых коней и ласково потрепала по гриве. Ферстрал нетерпеливо фыркнул и ткнулся клыкастой мордой в протянутую ладонь, ища ласку. — А их не заметят эти магловские… теловизоры?.. Артур Уизли нерешительно потрогал бок стоящего рядом животного. — Нет, и более того — маглы не видят фестралов. Даже тем из них, кто познал смерть, не дано рассмотреть этих животных. Так что это теперь наше преимущество. И, не дожидаясь больше новых вопросов, Долгопупс одним движением оседлал стоящего перед ним фестрала, мгновенно взмывая в воздух, а присутствующие, включая недовольного Торфинна, последовали за ним следом.***
Единственным, кому не было жарко, похоже, был Волдеморт. Его иссиня-черная мантия смотрелась почти карикатурно в окружающей обстановке, а последняя, определённо, была колоритной. Портал Волдеморта перенес всех присутствующих на задний участок небольшого постоялого двора на окраине города. Песчаное плато, раскинувшееся на много миль вокруг, бесстыдно палящее солнце и полное отсутствие водоснабжения — вот как волшебников Магической Британии встретил Бенин. — Милорд, а когда ваш доверенный человек намерен прибыть? Долохов выглядел печально. Идеально сидящая на маге мантия смялась, подол запачкался в пыли, а намокшие из-за жары кудри свернулись колечками и свалялись. Оттолкнув ногой копошащуюся рядом с ним курицу, русский аристократ из древнего чистокровного рода тяжко вздохнул. — Думаю, что скоро. Я отправил ему козу по прибытии. — Козу? — Здесь нет сов, если ты не заметил, поэтому принято использовать коз: приматываешь к рогам письмо и погнал. Унылое выражение лица Долохова говорило только о том, что почтовая коза вовсе не вселила в него и толики уверенности. Возможно, в другой ситуации Гермиону бы насмешило происходящее, но сейчас смеяться совсем не было желания: от огромной копны кудрявых волос, смотанной в пучок, было невероятно жарко, а единственное известное ей заклинание для охлаждения оказалось недостаточно сильным в условиях майской жары Бенина. Грейнджер завистливо вздохнула при взгляде на стройную, не испытывающую и капли дискомфорта фигуру Волдеморта, когда вдалеке на проселочной дороге завиднелось какое-то пятно, представлявшееся единым клубком пыли. Лишь с приближением объекта стало понятно, что к ним ехал темнокожий извозчик на телеге, запряженной двумя винторогими коровами. — Заждались, месье Реддл? Молодой человек говорил на чистом французском, и Гермиона про себя отметила, что само государство Бенин раньше являлось колонией Франции. — Все в порядке. Тебя же прислала Аджамбо? — Да, месье. Да вы не тушуйтесь, полезайте в телегу, мои ватусси быстрее ветра — мигом домчим до деревни. — Ватусси? — с мученическим выражением безмерного презрения к происходящему Долохов ухватился руками за поручни и залез в телегу, тут же матерясь, видимо, на русском. — Да, это порода моих коров, месье. И уж извините, я не знал, что вы приедете, не успел подстилку поменять в телеге. Вы не сильно испачкались? — Не сильно! Поднявшийся следом за Долоховым Гарри подал подруге руку и помог забраться внутрь. Вместо скамеек в повозке лежали тюки с сеном, а дощатое дно телеги добротно усыпала пожухлая солома вперемешку с навозом. Долохов, очевидно, испачкавший в последнем свои ботинки, зло зыркал по сторонам, то и дело глухо бурча себе что-то под нос. Последним в телегу поднялся Волдеморт. Беззвучно мазнув в воздухе палочкой, маг трансфигурировал тюк с сеном во что-то более удобное и левитировал зловонную солому подальше от своих ног. Не удержавшись, Гермиона прыснула, заметив вытянувшееся лицо Долохова, которому эта идея отчего-то не пришла в голову. — Трогай! Послушавшись приказа Волдеморта, юноша стегнул своих ватусси длинным тонким прутом и погнал телегу вперед. Надо отдать коровам должное, передвигались они и правда бодро — и за какие-то четверть часа волшебники легко добрались до деревни. Дождавшись, пока иностранцы покинут повозку, извозчик махнул на прощание и прокричал: — Аджамбо помнит данное вами слово, месье Реддл! Не подкачайте! Ватусси, резво понукаемые своим хозяином, погнали прочь, оставляя за собой лишь высокие клубы пыли и путников, несуразно смотрящихся на окраине небольшой африканской деревушки. — Мы сейчас в самом центре оплота культа питонов или, как его принято называть, — вуду. Существует теория, что основа этого учения сокрыта в бениннском районе Уида, но это лишь невинная ложь для отвода глаз. Настоящая жрица вуду живет здесь, в этой деревне, и ее имя — Аджамбо, — Волдеморт вывел следовавших за ним волшебников на центральную дорогу, неровной линией петлявшую между местных домиков: круглых песчаных строений с соломенной крышей и неровным частоколом. — Служители культа вуду — маги консервативные и очень осторожные, чужаков они не любят и даже презирают, а вот свое учение считают единственно верным и чтят; поэтому, обращаюсь больше к тебе, Поттер, не дай Мерлин, ты мне сорвешь все планы! Гарри вскинулся: — А при чем здесь я? — Потому что ты одна сплошная неприятность, Поттер! Рявкнув это, Волдеморт уже приготовился было добавить что-то еще, как из-за ближайших к ним построек выбежало с десяток рослых темнокожих мужчин, из одежды имевших только широкие набедренные повязки, намотанные на бедра на манер короткой юбки, и вооруженных копьями, чьи крепкие древки они удерживали натренированными руками. Тела этих людей были щедро измазаны белесой золой, а ощеренные в оскале пухлые губы демонстрировали стройный ряд белоснежных зубов. — Так-так, посмотрите-ка, кто у нас тут: сам Том Реддл почтил меня своим присутствием! Несколько мужчин в центре расступились, пропуская навстречу волшебникам невысокую удивительно красивую женщину. Ее черная, словно ночь, кожа гладко блестела, а белоснежные, точно как у Флер, волосы были заплетены в множество косичек, украшенных золотыми кольцами, подвесками и птичьими перьями. Женщина довольно, по-кошачьи улыбнулась, и Гермиона с удивлением отметила, что ее глаза абсолютно слепы. — Я уже давно ношу другое имя, Аджамбо. Волдеморт сделал шаг вперед, но окружавшие женщину мужчины среагировали моментально, направляя острия своих копий на мага. Аджамбо, которую, похоже, происходящее веселило, рассмеялась. — Смени хоть сотни имен, для меня ты так и останешься Томом Реддлом, волшебником-скитальцем и магом-одиночкой. Зачем ты пришел сюда спустя столько лет? — За советом. — За помощью? Он упрямо повторил. — За советом. — В прошлый раз ты нарушил условия нашей сделки… Зачем мне пускать тебя на порог вновь? Волдеморт медленно, стараясь не спровоцировать окружавших его бенийцев, скользнул рукой в карман необъятной мантии и, покопавшись там, извлек что-то наружу. — Потому что я принес это! В его руках что-то сверкнуло, что-то похожее на кольцо, и слепые глаза Аджамбо сначала недоверчиво, а затем удивленно распахнулись. — Подумать только, ты сдержал слово… спустя, правда, тридцать лет. Ладно, можешь проходить, — она сделала пас рукой — и окружавшие ее мужчины опустили копья. Но, прежде чем развернуться, Аджамбо вдруг замерла, уставившись куда-то в сторону Гермионы. — А ты кто такая? Та замялась, захваченная врасплох. — Грейнджер Гермиона, мадам… — Пожирательница Смерти? — Что вы, мадам, нет, даже наоборот! Аджамбо усмехнулась, сверкая белоснежными зубами. — В таком случае проходи вперед, Грейнджер Гермиона, очень уж мне интересно с тобою поговорить, — и она ушла, оставив смущенную волшебницу позади.***
Склад с провизией, о котором говорила Макгоногалл, располагался на окраине Эдинбурга. Время полета до него от Хогвартса напрямик, как выяснилось, составило всего пару с лишним часов. Стоило отдать Долгопупсу должное: фестралы были хорошим средством передвижения. Теплые тела животных на такой высоте согревали гораздо лучше древка метлы, а полет ощущался комфортнее. И все же спина затекла. Хрустнув шеей, Роули спустился с гладкой спины крылатого коня и огляделся. Склад определенно был магловским. — Почему-то я никогда не задавался вопросом, где школа берет продукты, — Рон с удивлением рассматривал железные контейнеры и большие грузовые машины, пустовавшие в такой час. — Просто еда материализовывалась в столовой и все. — Я видел пару раз, как ты ешь, Уизли. Судя по всему, ты думал, что вся еда Хогвартса материализовывалась только для тебя. Кончики ушей Рона заалели. — Заткнись! — Ребята? Позвавший их Невилл стоял уже у самых ворот. — Профессор Макгонагалл сказала, что тут будет открыто, а все необходимое лежит в секторе С. Давайте держаться вместе и, Морганой заклинаю, не провоцируйте друг друга! Роули фыркнул: возомнивший себя здесь главным, Долгопупс отворил высокие двери склада и проник внутрь, заводя всех магов, кроме Чарли, следом. Уизли вызвался остаться на улице и покараулить фестралов и, на случай чего, подать сигнал. В помещении было темно, как в могиле. Торфинн прошептал «люмос» — и кончик его палочки озарился серебристым светом. Остальные волшебники последовали его примеру, слабо подсвечивая громоздкие контейнеры, набитые каким-то хламом тюки и широкие деревянные палеты, забитые овощами. На складе пахло сыростью и гнилой капустой. Где-то слева пищала крыса. — Да это какой-то отстойник, а не склад! Не хочу даже думать, что все, что нам подавали в Хогвартсе, было из здешних мест. Роули поморщился, силясь избавиться от забившего нос запаха гнили, но тщетно. По лицам следовавших с ним волшебников было понятно, что от поставщиков продукции школы Волшебства и Чародейства все ожидали несколько иного. Сектор с неаккуратно намалёванной буквой С оказался вторым слева и представлял собой широкий отсек, по периметру которого располагались стройными кучками шесть тюков примерно одинакового размера. «Точно по количеству участников», — отметил про себя Роули. Артур Уизли первым начал левитировать тюки в сторону выхода, на ходу чуть уменьшая их в размере, чтобы легко протискивать забранное в проход. На улице их уже ждал Чарли, удерживающий фестралов на привязи: навыков общения с животными этому парню было не занимать. Погрузив уменьшенные магией тюки на спины лошадей и крепко примотав их с помощью Инкарцеро веревками, маги уже начали занимать свои места на фестралах, когда Роули заметил что-то подозрительное на груди Рона. Маленький красный огонек шустро бегал по вязаному свитеру Уизли, играючи подмигивая обнаружившему его Торфинну. Вдруг огонек замер где-то в районе сердца Рона и мигнул, и Роули, каким-то шестым чувством еще до того, как случилось непоправимое, закричал что было мочи и ринулся к волшебнику: — Ложись, идиот, ложись! За мгновение до выстрела Торфинн снес Рона с ног и повалил на землю, закрывая собой. Пуля, предназначенная Уизли, бесшумно разрезала воздух, впиваясь в гладкий бок ничего не подозревавшего фестрала. Истошное ржание и клекот раненого животного напугал остальных лошадей, не посчитавших нужным дождаться своих седоков и взмывших вверх, оставляя двоих волшебников лежать на земле. Нет, троих. Громко дыша, Торфинн поднял голову, осматриваясь, когда заметил недалеко от них Лавгуд. — Полумна? Эй, мозгошмыгнутая! Та не отвечала. Очевидно, она упала со взмывшего в воздух фестрала и сейчас находилась без сознания. — Да слезь ты с меня! Роули, драккл тебя дери! Прижатый Торфинном к земле Рон завозился и зашипел, тщетно пытаясь скинуть с себя тело Пожирателя. Казалось, Уизли даже не понял, что сейчас произошло. — Тихо ты! По нам только что стреляли маглы. — Серьезно? — Рон замер, перестав шевелиться. — Так ты меня прикрыл? Подозрительно рассматривая вдруг разулыбавшегося Уизли, который, очевидно, повредился головой при падении, Роули неуверенно кивнул. — Вроде того. — Мужик, — Рон по-дружески хлопнул Пожирателя по плечу. — Одобряю! — Вот спасибо, — Торфинн осторожно сполз с Уизли, тут же сосредотачиваясь взглядом на окружающей обстановке. — Чтобы я делал без твоего одобрения? Лавгуд по-прежнему не двигалась. Полностью не разгибаясь, Роули осторожно подкрался к девушке, не забывая при этом посматривать как в ту сторону, откуда пришелся выстрел, так и на свою одежду, выискивая злополучную красную точку — предвестник смерти. Вытащив палочку из кармана, Торфинн решил попробовать использовать чары на Полумне чуть позже, в более безопасном месте. Подняв Левикорпусом тело девушки в воздух, Роули кинулся к ближайшим зарослям, уже на ходу вспоминая о Роне. Спешно оглянувшись в поисках волшебника, Торфинн обнаружил Уизли сидящим рядом с фестралом. Гриффиндорец нежно поглаживал уродливую морду животного, чьи ноги подергивались в последних предсмертных судорогах. Зашипев, Торфинн прорычал: — Ты, гребаный магозоолог, сюда быстро! Отвлекшись от умирающего фестрала, Уизли наконец поднялся на ноги, когда на него неожиданно посыпалась лавина выстрелов. В идиотском жесте прикрыв голову руками, Рон бросился к Торфинну и бесчувственной Полумне. Вторя бегу волшебника, землю следом за ним взрывала автоматная очередь, рыча и поднимая столбы пыли. Чудом не задетый ни одной пулей Рон в последний момент прыгнул в кусты, облюбованные Роули ранее, и замер, тяжело дыша. Наконец, оторвав рыжие патлы от земли, Уизли смог выговорить: — Какого соплохвоста это было?