Мой Лафайет

      За неделю до Рождества установилась около нулевая температура. Было холодно и промозгло. Мари перебежками перемещалась между лотками на ярмарке. Под ногами хлюпал мокрый снег в перемешку с грязью, от чего она боялась подскользнуться и упасть. Девушка искала мёд и сушёные травы.       Несмотря на столь неприятную погоду у неё было прекрасное настроение. Она едва держалась, чтобы не улыбаться и не пританцовывать. Мари встретила Китти, которая несла письма в пансионат, и среди них было письмо от Лафайета. И сейчас именно это письмо грело девушку, а предвкушение от прочтения заставляло глаза радостно светиться. Купив всё необходимое на ярмарке, девушка поспешила домой.       Скинув теплые вещи, Мари устроилась на подоконнике в своей комнате. Она нетерпеливо вскрыла конверт и слегка дрожащими от приятного волнения руками достала письмо. У маркиза был очень аккуратный почерк.       «Дорогая Мари!       Прошу у Вас прощения, что не смог написать раньше. Смотр воинских объектов проходит успешно, но несколько медленнее, чем планировалось изначально. Боюсь, мы можем не уложиться в сроки. Погода нам пока благоволит, а это большая удача.       Я встретил своих боевых товарищей, которых не видел с военных времён. Чему безусловно очень рад.       Как ваше здравие? Как ваши успехи в преподавании французского?       Если вы решите мне ответить на письмо, я укажу два адреса для писем. Если будете отправлять письмо до Рождества, то после нового года мы ещё будем дислоцироваться в Йорктауне. Если будете отправлять позже, то уже лучше в Делавэр. Лафайет»       Дочитав до конца, Мари перевернула листок. Там было указано два адреса. Мари снова вернулась к письму. И ещё раз пробежала глазами. Чувство разочарования охватило её. И это всё? Всё, что ей написал маркиз за это время, это несколько предложений и адрес?       Теперь девушку охватило возмущение. Она так ждала это письмо от Гилберта, а оно было таким коротким и сухим. Это было возмутительно! Мария все больше и больше злилась, вышагивая по комнате. Спустя ещё пару мгновений, она шумно уселась за стол и схватила перо.       Рука по бумаге скользила очень быстро. Мысли и эмоции сплелись воедино, девушка едва успевала их излагать. Смешанные чувства кипели внутри неё, и ей хотелось, чтобы маркиз о них узнал.       Закончив письмо, девушка его сразу запечатала и отнесла старшей горничной на отправку. Мари знала, что сейчас она успокоится и может передумать, но ей хотелось отправить именно эту редакцию.       Утром следующего дня девушка все-таки начала сомневаться в правильности своего решения. Некоторые её фразы были чрезмерно эмоциональными. Заволновавшись, она разыскала старшую горничную Люсию, но та уже успела отнести письма. Мари нервно закусила губу. Наверное это было к лучшему. ***       В пансионате Мари с миссис Молли и девочками встретила Рождество. В эти годы праздник ещё не отмечали с размахом и ёлку никто не ставил. Это был скорее ужин с молитвами и душевными беседами.       В этот день Мари принесли ещё одно письмо, которому она очень удивилась. Оно было не от Лафайета. На нем вообще не оказалось как таковой подписи. Распечатав его, девушка узнала, что оно от капитана Анри. Их корабль должен был снова прийти в порт Филадельфии ориентировочно во вторую неделю нового года. Маркиз сообщил адреса капитану, где они остановились, поэтому Анри отправил ответное письмо. Он также сообщил, что они планируют пробыть в Америке около полутора недель, и обещал послать весточку о прибытии.       Мари была рада, что она сможет снова увидеть Ноэля и остальных. ***       Раздался громкий выстрел, от которого лошадь испуганно взбрыкнула и сбросила всадника. Юноша, громко вскрикнув, упал на землю. Лафайет, выругавшись, сделал несколько предупредительных выстрелов в сторону стрелявших. Послышался стук копыт, и неизвестные окончательно скрылись а тумане. Спешившись, маркиз ещё раз удостоверился, что больше никого нет, и подошел к юноше.       — Джон, вставай, — голос Гилберта бы уставшим.       Парень продолжал лежать на животе, но его тело начало подрагивать.       — Г-генерал… Генерал Лафайет, простите меня, — всхлипывающим голосом ответил юноша, — Я-я, я вас не послушал… Простите меня…       — Джон, прекращай распускать сопли и вставай, — голос маркиза стал жестким. Он подошёл ближе и присел возле юноши.       — Ты не ранен? — он снова задал вопрос.       Юноша перевернулся и сел. Он был весь в грязи, локти были разбиты при падении и кровоточили.       — Отлично, а теперь вставай и поедем в казарму, — не дожидаясь ответа продолжил Лафайет, — Не распространяйся о том, что произошло. Не стоит всем знать о твоей глупости. Впредь будешь умнее.       Юношу снова затрясло.       — Простите, простите, что не послушал вас… Я всего лишь хотел заработать… Я не думал, что они могут убить человека просто так… Я .я...       — Джон, успокойся. У тебя впереди ещё вся жизнь. Не нужно быть таким наивным. Никогда не ведись на лёгкие деньги. В следующий раз тебя могут подставить, или ещё хуже, убить. Давай уже садись на коня, покинем это место.       Маркиз усадил парня на лошадь. Когда он сам оседлал коня, юноша снова начал всхлипывать и причитать. Лафайет был близок к тому, чтобы врезать ему как следует. Может хоть это приведёт его в чувства.       Но внезапно кто-то с силой его дёрнул с лошади. Гилберт упал и больно приложился плечом о землю. Но мгновенно справившись с болью, он вскочил на ноги. Отвлекшись на парня, он не заметил, как со стороны деревьев к ним подкралось двое мужчин.       Нож был только у одного, поэтому Лафайет справился с ним быстро. Мужчины бросились прочь. Маркиз осмотрелся и быстро оседлал лошадь, придерживая ушибленное плечо. Подгоняя ошарашенного юношу, они поскакали прочь.       Джон был хорошим парнем, но чрезмерно наивным. Лафайет пытался ему вправить мозги, но юноша отнекивался. А сегодня маркиз случайно услышал его разговор с подельниками, которые подбивали парня на кражу. Гилберт последовал за Джоном. Парень, конечно, в последний момент передумал, это было против его принципов. Но его новым знакомым было уже все равно.       Гилберт вовремя пришёл на помощь. Парню, судя по-всему, будет хороший урок на всю жизнь. Все сложилось в общем-то неплохо. Только ушибленное плечо очень неприятно ныло. Никогда нельзя терять бдительность.       Лафайет и Джон вернулись в казармы. Ещё раз вразумив напуганного и извиняющегося парня, мужчина пошёл к себе в комнату. Он не хотел докладывать выше о случившемся, парень заслуживал второй шанс.       Поднявшись по лестнице, Гилберт немного расправил плечи. Острой пронизывающей боли в плече не было. Мужчина с облегчением выдохнул. Осмотрев в комнате ушиб, он убедился, что переживать не стоит, пройдёт через несколько дней. Да, ему уже давно за тридцать, он все время об этом забывал и рвался в бой как и раньше. А травмы заживали уже не так быстро. Ему следовало быть аккуратнее.       Гилберт чувствовал, что он изменился за последнее время. Чем старше он становился, тем больше у него менялись взгляды на некоторые вещи и ценности. Он стал по-другому относиться к людям. Больше их ценить. Осознал, как это важно, когда ты кому-то нужен и о тебе беспокоятся. Маркиз впервые задумался, что он бы тоже хотел иметь семью. Иметь близких и любимых людей, которым он не безразличен, которые любят и ждут. Для него это внезапно стало так необходимо. Не то чтобы он никогда об этом не думал. Просто раньше он к этому относился как ко второстепенным вещам. У него был высокий титул, поэтому он не предполагал, что возникнут проблемы с выбором жены. Все должно было произойти само собой. И такая встреча произошла на том самом балу-маскараде. Случайная встреча, такая лёгкая и непринужденная.       Он и подумать не мог, что он полюбит саму королеву. Это было безумием. А потом казалось, что судьба дала ему шанс, когда они бежали сюда, в Америку, забыв о прошлых титулах. Но любовь очень злая штука. Не всегда та, которую любишь ты, готова ответить тебе взаимностью. Лафайет вздохнул. Он впервые в жизни чувствовал себя настолько одиноким.       Внезапно его отвлек стук в дверь. Надев обратно рубашку, мужчина вышел из комнаты. Солдат принёс письма. Маркиз, кивнув юноше, забрал корреспонденцию и бросил её на стол. Его внимание привлекло одно письмо. Сердце взволнованно забилось. Оно было от Марии.       Гилберт, не раздумывая, схватил конверт, который выглядел достаточно пухлым. Внутри действительно оказалось несколько листов бумаги.       «Дорогой мой Гилберт!»       Сердце маркиза забилось быстрее. Мария не побоялась так к нему обратиться, а он не решился. Раньше он обращался к ней «Моя Королева», но это было общепринятое официальное обращение. «Моя Мария» — это было очень лично, так обращались к близким людям или возлюбленным. Мужчина снова вернулся к письму.       «Дорогой мой Гилберт!       Я была очень рада получить от Вас письмо, но признаюсь, оно меня разочаровало. Я так ждала любые новости от Вас, что несколько кратких предложений совсем не удовлетворили мое любопытство. Более того, я не могу быть уверена, что вы сами в порядке и прибываете в хорошем здравии, так как совсем не упоминаете об этом в письме.       Гилберт, я скажу больше, я не только разочарована, но и сильно возмущена скупостью ваших слов!»       На этих словах маркиз начал шагать по комнате. Он сквозь письмо чувствовал негодование Мари и чётко представил её недовольное и разочарованное личико.       «Я прекрасно знаю, что вы меня избегали в последнее время. Но я думала, что в тот день на стадионе мы с Вами поняли друг друга, и все недопонимание осталось в прошлом.       Гилберт, я очень за вас волнуюсь и… очень скучаю…»       Сердце Лафайета словно прыгало в груди. Он возбужденно расхаживал по комнате, жадно вчитываясь в написанное.       «Я постоянно узнаю новости о вас из писем мистера Томаса, которые он адресует миссис Молли. Но это совсем другое. Мы раньше с вами могли говорить откровенно, это было так ценно для меня. Да, это я сама оттолкнула Вас… Но я так сожалею и до сих пор не могу себе этого простить…»       — Мари… — остановившись, выдохнул Лафайет.       Его руки, держащие письмо, дрожали. Он был так сильно взволнован, что мысли хаотично метались в голове.       «Гилберт, я помню ваше обещание научить меня верховой езде. Я надеюсь, что вы не передумали, и с нетерпением жду вашего возвращения.»       На лице Лафайета появилась улыбка. Она скучает и ждет его… Это очень откровенное признание и такое важное.       Мари в письме ещё подробно рассказывала, как проходит время после его отъезда, сообщила про письмо от капитана, про свои цели и многое другое.       Лафайет несколько раз перечитал письмо. Как он был рад новостям от неё. Он находился в каком-то непонятном возбуждении. Усталость не чувствовалась, и он даже забыл про ноющее ушибленное плечо. Это письмо так многое меняло. Оно было наполнено эмоциями, о которых маркиз не ожидал узнать из письма. Не желая тянуть ни минуты, маркиз сел писать ответ.       В этот раз письмо он написал быстро и легко. Своими чувствами он все равно не смог поделиться так, как Мария. Но тем не менее он был вполне доволен.       Маркиз заглушил свет и завалился на кровать. Он лежал на спине, глядя в потолок, и слегка улыбался. Он снова и снова мысленно возвращался к письму Мари. Чёрт возьми, она по нему скучала.       Сейчас у Гилберта на душе было как-то очень легко. Письмо вселяло надежду, что по его возвращению Мари будет более открыта, и что он наконец-то увидит её небезразличие к нему. И в этом случае он больше тянуть время не собирался. Он признается ей в своих чувствах, расскажет, как много она для него значит. От этих мыслей ему хотелось жить и двигаться дальше. ***       Ноэль радостно рассматривал книги, которые ему подарила Мари. А девушка ласково трепала мальчика за волосы. Она была так рада встрече. Письма доходили не быстро, но она успела приехать в Филадельфию за пару дней до отплытия судна.       Она приехала с Китти и садовником из пансионата. Сейчас садовник со списком от миссис Молли покупал все необходимое, а она с Китти, Ноэлем и братом близнецом Одриком гуляли в небольшом парке возле гостевого дома.       Китти ошеломленно смотрела на огромного Одрика, от чего молодой человек был сильно смущен. Ноэль радостно рассказывал обо всем подряд, и благодаря ему атмосфера была все равно приятной и расслабленной.       Спустя некоторое время по просьбе Одрика они направились к кораблю. Уже на подходе к судну, у Мари мелькнула мысль, насколько это безопасно. Это постоянная подозрительность Лафайета так влияла на неё. Но он часто был прав. Мари посмотрела на французский корабль, вдохнула поглубже и поднялась по трапу. В конце концов маркиз доверял капитану Анри.       — Миледи, рад вас видеть! — девушку поприветствовал капитан. — Прошу меня извинить, что вам пришлось подниматься на корабль, но моя нога совсем меня не слушается.       Мужчина действительно хромал гораздо сильнее, чем в прошлый раз. И Ноэль успел поведать по пути, что капитан в одном из портов так напился рому, что упал с палубы на пирс и даже не очнулся.       — Пить я совсем не умею, все проблемы от этой проклятой выпивки!       Анри косвенно подтвердил рассказ Ноэля. Мари улыбнулась и расслабилась.       — Я сразу перейду к делу, — мужчина выглядел серьёзным, — Генерал Лафайет мне сообщил, что я могу доверять Вам и мистеру Томасу. Поскольку Генри и Гилберт сейчас на смотре, как я понимаю, остаётесь только Вы, миледи.       Мария терпеливо ждала продолжения. Капитан, немного покряхтев от боли, наклонился к сундуку, извлёк из него запечатанный бумажный пакет.       — Миледи, эти документы необходимо передать генералу Лафайету лично в руки, когда он вернётся со смотра.       — Конечно, месье Анри. Можете не волноваться.       — Ещё я передаю письмо от меня… Оно не должно попасть в руки посторонних… Ни в коем случае. Я надеюсь, что вы сможете его надёжно спрятать.       — Я вам обещаю.       Капитан Анри внимательно посмотрел на Мари и кивнул.       — Генерал Лафайет в письме мне сообщил, что я могу вам доложить основную информацию, что вы в курсе событий…       Мари пока не понимала, о чем речь. Анри был немного скован, словно ему было неловко.       — Мы должны были доставить укрытое состояние генерала… Но получилось привезти только первую часть. Со второй частью мы столкнулись с трудностями. Пока непонятно, удастся ли все доставить. Я все подробно изложил в письме. Но Гилберт просил вам обязательно сообщить…       Капитан Анри явно не понимал зачем. Но Мари знала. Лафайет говорил, что первой части может быть недостаточно для обустройства дома у моря. Вторая часть состояния была основной, и без неё могут быть финансовые трудности.       — Капитан Анри, спасибо вам большое! Я все поняла. Лафайету все передам, можете не беспокоится.       — Спасибо, миледи.       — До новых встреч, капитан. И попутного вам ветра! — Мари искренне улыбнулась.       Жером заливисто и дружелюбно рассмеялся.       — А Вы знаете, о правильном напутствии! До новых встреч!       Мари уже собралась уходить, когда капитан её окликнул.       — Миледи… Позвольте дать вам один совет. Я много раз на своём корабле перевозил людей в новую жизнь. Причины у всех были разные. Но для счастливой жизни на новом месте необходимо только одно — не позволяйте призракам прошлого Вас преследовать.       Мари была удивлена внезапному совету от капитана, но его слова запали ей в душу. Поблагодарив мужчину, Мари вышла на палубу. Слова капитана всё ещё крутились в голове. Все-таки знал он кто она, или нет?       На палубе Китти удивлённо рассматривала мачты, а братья Одрик и Жак наперебой ей что-то рассказывали. Судя по-всему, братья её больше не пугали. Ноэль крутился рядом. Мари не хотелось, так скоро с ними расставаться, но время пришло.       Девушки со всеми попрощались, а братья проводили их до гостевого дома. Они поднялись до своих комнат, и Китти внезапно обратилась.       — Мари, вы были правы, у Одрика и Жака доброе сердце. А Ноэль невероятно очаровательный. У вас прекрасные друзья!       — Спасибо, Китти, но они друзья генерала Лафайета, он познакомил меня с этими прекрасными людьми.       — Нет, Мари, они и ваши друзья. Можете в этом не сомневаться, — девушка заулыбалась и скрылась за дверью своей комнаты.       «Да, наверно так и есть», подумала Мари. От этой мысли стало так тепло, что она заулыбалась. Для полного счастья в эту минуту не хватало только Лафайета рядом. ***       Время снова понеслось очень быстро. Мари получила ответное письмо от Лафайета. Оно все равно было очень сдержанным и сухим, но Гилберт многое в нем рассказал. В конце была пара строк, на которых его рука явно дрогнула, судя по почерку. Из них она узнала, что он тоже очень ждал возвращения и встречи с ней.       Но смотр затягивался ещё примерно на полтора месяца. Это было невыносимо. Конец февраля приближался долго, а тут ждать середину апреля! Помимо этого Мари уже из письма мистера Томаса узнала про ушибленное плечо Лафайета, о котором он ей ничего не написал. А оно его беспокоило почти месяц. При том, что сам Гилберт со своей травмой ещё умудрился вместе с сослуживцами зачистить какое-то поселение от разбойников.       Мари волновалась за него. Ей казалось, что смотр — это безобидное мероприятие, но судя по-всему возникало очень много щекотливых ситуаций. И Гилберт всегда был в гуще событий.       Девушка по-прежнему большую часть новостей узнавала от миссис Молли. Мистер Томас много писал ей писем и много о чем рассказывал. Они были действительно близкими людьми. Миссис Молли рассказала, что они знакомы с Генри ещё с юности, что именно он познакомил её с будущим мужем. А когда погибли муж и сын миссис Молли, именно мистер Томас оказал поддержку и в будущем помог с организацией пансионата. А Молли, в свою очередь, оказалась рядом, когда от чахотки скончалась жена Генри. Она помогла встать на ноги его сыну, который ей также регулярно писал письма, как и отцу.       Мари восхищалась их отношениями и их доверием друг другу. ***       Весна выдалась невероятно теплой. Конец марта радовал обилием солнечных дней. Сегодня в пансионате снова гостила племянница мистера Томаса Сьюзи. Она была действительно серьёзной девочкой, но очень дружелюбной, прямолинейной и доброй. Лафайет говорил Мари, что Сьюзи ему очень нравилась. Он вначале переживал, что она будет ему докучать, пока он большую часть времени жил у мистера Томаса, но девочка оказалась очень воспитанной. Маркиз с ней поладил и много общался. Поэтому сейчас при встречах Сьюзи много рассказывала Мари о генерале, о его историях ей. Девушка с большим любопытством их слушала.       Китти предложила пойти на улицу, так как солнце уже порядком припекало через окно. Миссис Молли охотно согласилась. Позвав ещё сестер Матильду и Мадлен и, взяв небольшой перекус, дамы направились в сад.       Идея была прекрасная. Сестры рассказывали много смешных историй, миссис Молли с Китти организовали бутерброды. Мари нежилась на солнышке. День был прекрасный.       — Смотрите, кто к нам идёт! — восторженно воскликнула Сьюзи.       Все обернулись. Мари обомлела. Это были Лафайет и мистер Томас. Они приехали раньше.       Девушка подскочила. Её сердце билось как бешеное, кровь прилила к щекам. Она была сильно взволнована.       Сьюзи бросилась обнимать мистера Томаса. Мари тоже хотелось подбежать и обнять Гилберта. Она была так рада видеть его! Его такие пронзительные глаза, которые сейчас с такой нежностью смотрели на неё. А его лёгкая улыбка!       Все радостно поприветствовали друг друга. Мари не сводила глаз с маркиза, а он смотрел только на неё.       — О да, это все Гилберт! Сказал, что мы обязаны заехать, — мистер Томас, улыбаясь, взглянул на друга, — Мы с дороги сразу к вам, буквально поздороваться. Очень рады всех видеть.       Сьюзи продолжала обнимать мистера Томаса, миссис Молли что-то говорила. Воспользовавшись минуткой, Лафайет подошёл ближе к Марие.       — Мари, если вы завтра не заняты, мы могли бы прогуляться, — негромко спросил мужчина.       Щёки Мари начали гореть ещё больше. Он так на неё смотрел, что она из-за волнения не сразу смогла ответить.       — Да…конечно, я не занята. С большим удовольствием.       У Мари на самом деле было запланировано много дел. Но сейчас все они казались такими незначительными.       — Я рад — Гилберт улыбнулся, — тогда я приеду сразу после обеда. Вы не против?       — Я буду ждать, — фактически выдохнув ответила девушка.       Мужчина удовлетворенно кивнул. И как раз в эту минуту, мистер Томас сообщил, что им пора ехать.       Мужчины покинули пансионат. А Мари все никак не могла поверить, что маркиз вернулся. ***       Гилберт ехал с мистером Томасом в экипаже, погруженный в свои мысли. Мари была рада его видеть. Он был даже готов поклясться, что она хотела броситься к нему. Как же он по ней соскучился. По её глазам, очаровательной улыбке. Она была как всегда прекрасна. И она была смущена. Это было так мило и трогательно. Он бы многое отдал, за возможность обнять её.       Мужчина вздохнул. Он был готов открыть ей свои чувства и намерения. ***       На следующее утро девушка проснулась раньше обычного. Она была так взбудоражена предстоящей встречей с Лафайетом, что проснувшись, больше не смогла заснуть. Она чувствовала, сегодня будет особенный день. Им давно нужно многое сказать друг другу. Разлука на такое долгое время далась очень тяжело. Зато она дала время многое обдумать и понять.       Девушка придирчиво окинула взглядом гардероб. Да, сейчас бы она не отказалась от какого-нибудь роскошного платья из Версаля. Ей хотелось выглядеть безупречно. Но её гардероб здесь был скуден. Мари взяла платье, которое очень хорошо освежало и было достаточно тёплым для этого времени года. Он подходило как нельзя лучше.       Надев платье, Мари с ужасом поняла, что оно ей немного жмёт. Она поправилась на пару килограмм. Это было неприятное открытие. Выглянув в коридор, Мари увидела старшую горничную и позвала её. Люсия с приличным усилием все-таки застегнула платье. Мари её поблагодарила, и горничная ушла.       Платье сидело идеально, но дышать в нем было трудновато. Но это были мелочи. Девушка начала собирать волосы в пучок. Она последнее время часто делала такую причёску. Но сегодня с нескольких попыток у неё так и не получилось аккуратно собрать волосы. Ещё промучавшись какое-то время, она пошла звать на помощь Китти.       Девушки уже вдвоём битый час мучились над пучком, кое-как уложив непослушные волосы. Мари поблагодарила подругу. Закрыв за ней дверь, она снова окинула себя взглядом в зеркало и осталась недовольна. Причёска была не такой идеальной. Даже вчерашняя была лучше. Лицо было каким-то бледным и нездоровым. Девушка негодовала. Покрутившись у зеркала ещё немного, она вспоминала один приём. Чуть-чуть ущипнула себя за щёчки, которые слегка порозовели. Лицо сразу стало свежее. Надо было не забыть так сделать перед приходом Гилберта.       Время тянулось невероятно медленно. Кое-как дождавшись обеда, она немного перекусила. Из-за переживаний аппетита совсем не было. После обеда Мари сразу направилась в сад. Сидеть на месте она не могла.       В саду девушка немного успокоилась. Солнце грело и поднимало настроение. День обещал быть идеальным. Мари в очередной раз оглянулась, и увидела что с боку от здания как раз показался Гилберт.       Сердце забилось быстрее, а ладошки предательски вспотели. Девушка отвернулась, сделала пару глубоких вздохов, не забыв немного ущипнуть щёчки. Приятное волнение снова охватило девушку. Она обернулась и взглянула на маркиза.       Но что-то было не так. Лафайет шёл как-то сковано и был мрачнее тучи. Мари слегка растерялась. Она окинула взглядом мужчину и увидела в его руках газету. Девушку охватило нехорошее предчувствие. В это время газеты выпускали небольшим тиражом. Миссис Молли их не читала, ей все новости сообщал мистер Томас       Лафайет подошёл к Марии. Его взгляд был полон боли и вины.       — Мари… — тихо произнёс Гилберт, — мне так жаль…       Мужчина протянул газету. Девушка взглянула на него и дрожащими руками взяла её.       «НОВОСТИ ИЗ СОЮЗНОЙ ФРАНЦИИ       Получено подтверждение о смерти последнего короля Франции Людовика XVI. Король был казнён на гильотине утром 21 января на площади Революции в соответствии с постановлениями Национального конвента Франции за попытку бегства из страны, заговор против свободы нации и против безопасности государства».       Мари не могла поверить. Казнён. На гильотине. Кровь пульсировала в висках. Она подняла глаза на Лафайета, затем снова вернулась к газете. И в без того тесном платье стало невозможно дышать, в лёгких словно выкачали весь воздух. Текст газеты плыл перед глазами. Она почувствовала невероятный холод. Вокруг словно потемнело. Страх овладел ею. Она услышала лязг лезвия гильотины. Шею словно сдавило, и Мари провалилась во тьму.