flashback
Тэхён смотрит на высокое здание больницы, на улице льёт дождь как из ведра, вся его одежда насквозь промокла, по кончикам каштановых волос стекают капли, а чёрный капюшон толстовки уже давно не спасает его от ливня. Лицо опухло от бесконечных слёз, которые дорожками скатываются с щёк. Он судорожно вздыхает и рукавом вытирает с себя и капли дождя, и капли слёз. Люди в больнице могут подумать, что он наркоман, красные опухшие глаза, одет во все чёрное, а руки безбожно трясутся. Больница встречает его отвратительным запахом и приветливым персоналом, он подходит к стойке, за которой сидят медсестры и интересуется. — В какой палате лежит Чон Чонгук? — Хрипит парень, голос сел, от истошных рыданий. Медсестра за стойкой смотрит с сожалением и понимаем, забивает что-то в компьютер и говорит только одну волнующую его душу цифру «203» палата на 4 этаже, он благодарно кивает и прощается. Идёт к дверям лифта и нажимает на 4 этаж, в лифте с ним едут еще несколько людей, врачи и старенькая женщина с внуком. Он выходит на 4 этаже и идёт по направлению к палате, долго стоит и мнётся около белоснежной двери палаты и со всем своим мужеством дёргает ручку. Комната находится в полумраке, палата просторная, одноместная, полностью принадлежащая Чон Чонгуку. Сам же Чон лежит на больничной койке, от которого проходит множество проводов жизнеобеспечения, на еле держащихся ногах он подходит к нему и смотрит на осунувшиеся лицо, былые детские щёки исчезли, появились ярко выраженные скулы, на его лице надет аппарат, помогающий ему дышать, впускающий в его лёгкие кислород, множество царапин обрамляют его лицо, некоторые из них было видно, что зашивали из-за глубины, на шее надет воротник Шанца, удерживающий шею в одном положении, перелом руки и ноги и это только минимум из того, что он может увидеть. Он тяжело вздыхает и опускается на стул возле кровати, смотря на него стеклянным взглядом. — Теперь ты счастлив? — Смешок, — Ты испортил жизнь мне, погубил своего лучшего друга и двух других людей, которые находились в той несчастной машине — Теперь ты чёрт возьми счастлив? — Подступающая истерика застилает глаза, тучи, из которых льёт дождь на улице теперь сгущается на ним, расползаясь щупальцами по коже и внутри него, впиваясь в органы. — Ты не заслужил жизни, Чон Чонгук, ты её не заслужил. Я молился, чтоб тебе всё воздалось по заслугам, как жаль, что тебя небеса пощадили, ты искупил бы вину за всё своей смертью. Надеюсь в будущем тебе все твои деяния вернуться бумерангом, — Произносит Тэхён, кидая последний взгляд на его первую любовь, самую ужасную и чертовски больную. Покидая палату, он чувствовал, как в нём плющом проросло другое, намного темнее, мерзкое чувство ненависти к этому человеку. Любовь он искоренил уже давно, выдрал с корнем, когда понял, что в его сердце нет места любви, только не к Чон Чонгуку. Пока Ким Тэхён покидал больницу, врачи суетились у кровати пациента, глав врач в это же время записывал в карту Чона вердикт: — Пробыл в коме 31 день, обнаружилась потеря памяти в следствии черепно-мозговой травмы. Также в результате аварии произошло полное повреждения спинного мозга, в случае чего у пациента отсутствует чувствительность и произвольные движения ниже уровня поражения.***
— Господин Ким, — Неловко зовёт Чонгук Тэхёна, на что тот вновь выныривает из своего транса и смотрит на Чона, заглядывая тому в чёрные омуты глаз. Он был убеждён, что его тот не слышит, но его слышали, и запомнили. Он врач, психотерапевт, который желал смерти своему пациенту. — господин Ким Тэхён вам звонят, возьмите уже трубку, — Вновь произносит Чон только уже более нервно, его раздражает эта песня и этот звук трезвонящего телефона, из-за чего брови сходятся на переносице в недовольстве и он ей богу готов сейчас в того что-нибудь кинуть. Ким в итоге действительно начинает слышать звук звонка, он будто бы на время погрузился в толщу воду, которая заглушала всю реальную жизнь, приостановила на пару мгновений. Ким поднимает трубку и хрипит тихое: — Слушаю. — Тэ, привет, я не отвлекаю? — Взволнованно спрашивает женщина. — У меня сеанс с пациентом, если это не срочно, то я тебе позвоню позже, — Ким вздёргивает руку, смотря на свои часы и сверяя время, сеанс уже подходит к концу, они много времени потеряли на молчании. Начать всегда сложнее всего, но на последующих сеансах пациенты уже понимают систему и уже сами начинают говорить на особо волнующие их темы. — Я надолго тебя не отвлеку, это срочно, — Быстро произносит миссис Ким — Ёнджун переводиться в сеульский университет, через час он будет в Сеуле, можешь его встретить в аэропорту? А еще пока он не разберётся с бумагами на счёт общежития, можно ему пожить у тебя? — Брови Кима сходятся на переносице, потому что что-то тут не чисто, Джун не мог сам по своей воле захотеть перевестись. — У него что-то случилось? Ему же нравилось, — Миссис ким тяжело вздыхает — Всё было хорошо, но в какой-то момент он начал приходить с гематомами и весь избитый, пару дней назад он сказал, что хочет перевестись и желательно в сеульский институт искусств. — Волнение за брата взяло свое, он прощается с матерью и ненадолго погружается в свои мысли. Он любит свою семью за все то понимание, которое у них есть: ни ссор, ни скандалов, тебе дают свободу слова и действий. Когда-то давно Киму даже казалось, что его родители те самые люди, которые смогут принять его со своей неправильной любовью, и возможно, они бы его приняли, если бы он рассказал. Но сейчас все изменилось, как он может признаваться им в том, чего он сам не желает. — У вас какие-то проблемы? — Спрашивает невзначай Чон, видя загруженность на лице своего психотерапевта, тот медленно кивает, — Мы же в любом случае уже почти закончили, вы можете идти, если вам надо срочно. — Кидает Чон, при этом перекатывая в руках колёса инвалидной коляски, двигается в сторону кухни, резко захотелось попить. — Спасибо, тогда до следующего сеанса, и постарайтесь немного детальнее понять, что вас тревожит, — Напоследок кидает Ким, задерживая мимолетный взгляд на сосредоточенном лице Чона, который закусив губу, наливал себе яблочный сок в стакан. «Поистине взрослый мужчина», — подумал Тэхён.***
Тэхён снова садиться в машину, включая радио, на фоне играет lauv — who пока он едет по трассе до аэропорта. В голове одна мысль меняется на другую, он будто на беговой дорожке, переключая скорости, с меньшей проблемы — брата, на большую — Чонгука, сегодня слишком насыщенный день, ему нужна доза никотина. Когда он въезжает на территорию аэропорта, он вновь ищет место где припарковать машину, вся стоянка уставлена авто, что становится проблемой, но видя в одной из линии выезжающую тайоту, он шмыгает тут же на это место и спокойно выдыхает. — Покурить, — Говорит сам себе Ким и хватает пачку сигарет, выходя из машины. Сигарета оказывается зажата между зубов, пока он крутит колёсико зажигалки и отворачивается от ветра, прикрывая ладошкой начало сигареты, чтобы оно успело схватиться и подожечься. Афера завершена и никотин проникает глубоко в лёгкие, он наконец-то расслабляется, слишком много всего сегодня произошло для его обычного дня. Ким делает последние затяжки и выбрасывает окурок на землю, приминая его носком лофера, мысленно извиняется у природы и закрывает машину, направляясь уже в само сердце аэропорта. Он подходит к большим табло и смотрит, что самолёт его брата уже приземлился, значит он уже скоро выйдет, поэтому подходит ко входу, из которого он должен выйти. Спустя минут пять он видит тёмную макушку брата, он одет в белую свободную майку, поверх которой кожанка, а на ногах обтянутые чёрной тканью джинсы, с разрезами на коленям, в дополнении белые массивные кроссовки, ну и вслед за ним катиться чёрный чемодан. На лице Ёнжуна счастливая улыбка и по аэропорту расходится громкое: — Хё-о-он, я скучал, — Парень кидается в объятия брата, утыкаюсь носом в изгиб шеи, при этому почти перекрывая воздух Тэхёну из-за крепости объятий. Ким тихо посмеивается и хлопает того по спине с фразой: «Ты меня сейчас задушишь, годзилла.» После крепких братских объятий они всё же направляются в сторону машины, младший Ким прыгает на переднее сидение и с любопытством осматривает машину, под себя подмечая, что она идеально подходит Тэхёну, такая же сдержанная, как и его брат. После того как Ким старший положил чемодан в багажник, вновь усаживается за руль, пристёгиваясь, но чувствуя при этом на себе любопытный взгляд младшего. Ким поворачивается в его сторону и вскидывает бровь, как бы задавая вопрос. — Ты куришь? — Спрашивает Ёнджун, при этом показывая взглядом на пачку сигарет и зажигалку, которая находится в стаканчике между их креслами. Ким вздыхает и кивает. — Они меня успокаивают, — Джун кивает в понимании и больше ничего не спрашивает. До дома они едут под приглушённую музыку и банальные, незатейливые диалоги. Оба решили, что серьёзные разговоры лучше оставить на тот момент времени, когда они приедут в квартиру. Спустя 15 минут Ким уже заезжал на подземную парковку своего комплекса. Ким младший любопытно всё осматривал, пока Ким старший, матерясь себе под нос пытался достать чемодан. Его машина не предназначена для перевозки всего гардероба. В квартиру они уже заходят с конкретным облегчением. — Господи, хён, во что ты превратил квартиру, я будто в музей попал, где современность и минимализм, — Кидает Ёнджун осматриваясь, на что Ким только закатывает глаза и фыркает что-то на подобии не нравится — живи в отеле. Оба были голодные как черти, поэтому заказать еду на дом было лучшим решением, а пока они ждали её, то Тэхён наконец-то подводит к самому главному. Причина, по которой младший в его доме и в принципе Сеуле. — Ёнджун, — Зовёт младшего Кима Тэхён, пока тот ходит и каждую статуэтку переворачивает и разглядывает. ‐ Да, хён, — Отвечает Джун — Выкладывай, что произошло, — Сразу к делу приступает Тэхён, потому что рабочий интерес пропитал его всего. Уж очень интересно. — Ничего такого, все хорошо, — Небольшая неуверенность проскальзывает в его голосе, которую Тэхён различил тут же. — Уж мне не стоит вешать лапшу на уши, если родителям ты можешь что-то наплести, то мне — никогда. Ты мечтал о этом вузе, я лично слышал твои радостные писки, поэтому говори, — Говорит, как режет. — Клянись, что ты не будешь меня осуждать? — Произносит Ким младший и со стоном прыгает на диван, смотря в потолок на золотых ангелов, которые обрамляют потолок, он морщиться, из-за пестроты цвета у него в глазах зарябило. — Ты мой брат, как я могу тебя осудить, Джун, — Всё также уверено говорит Ким, присаживаясь в белое кожаное кресло и смотрит на брата, который всё же начинает раскладывать по полочкам что же всё-таки произошло. Как там говорят, с чувством, с толком, расстановкой. — В общем, все действительно было хорошо, до того, как я не совершил ошибку, которая стоила мне всей моей репутации и хорошего отношения, сейчас многие меня шарахаются — Хмыкает парень, опускает свои ладони на лицо и трёт, пытаясь сбросить напряжение. — Сын ректора организовал университетскую тусовку, у него всегда тусовки грандиозные, с размахом так, поэтому я не мог пропустить её, тем более я был приглашён. Тусовка была шикарная, я был в отличном настроение, как это бывает: пил и веселился. Ну в итоге я был мягко говоря в хлам, итогом стало то, что я переспал с тем, с кем не надо было и это улетело не только за стены этого дома, но и всего университета. — Заканчивает парень и подтягивается, перекатываясь с одного бока на другой. — В каком смысле улетело за стены университета? — хмурит брови Ким, пытаясь понять хронологическую последовательность и произвести анализ услышанного. — Это сняли на камеру, хён, и выложили в сеть, — Вздыхает Ёнджун, вспоминая как он проснулся на утро и его жопа мелькала в беседе его факультета и самого универа. — Я пытаюсь понять, но пока что трудно выходит. За что тебя могут шарахаться и гнобить, все занимаются сексом, что было такого в твоём случае, что это требовало огласки: у неё третья сиська была или у тебя два члена? — Ёнджун на последнем предложении поворачивается в сторону брата с лицом а-ля «Ты блять сейчас серьёзно», но видя каменное лицо брата, то он понимает, что тот это сказал на полном серьёзе. Ён театрально вскидывает руки вверх и выпаливает. — Это был сын ректора. Хен, он парень, и у него, к сожалению, нет трёх сисек и двух членов. Кажется, Ким Тэхен только что подавился своими слюнями, закашлявшись, будто он болевший двадцать лет мужчина туберкулёзом и ему оставалось совсем немного, чтобы закончить свою жизнь на этом этапе. Ему казалось, что его уже ничего не сможет удивить в этой ситуации, но его брат показал обратное, он удивлён, что сказано довольно мягко, он ахуел. Конкретно. Говорят, в семье не без урода, в их семье оказалось их целых два. — Хорошо, в этот момент тобой двигал алкоголь и желание удовлетвориться или тут есть другие факторы из-за чего ты оказался в таком положении? ‐ Енджун молчит, обдумывая, что ему сказать и решив, что лгать брату бесполезно, то немного сконфуженно говорит. — На самом деле он мне понравился ещё на 1 курсе, я ну немного влюбился в него? Когда мы с ним общались, мне иногда казалось, что это взаимно, но после того как это все вскрылось, он был первым, чей кулак поздоровался с моим лицом, — Парень дёргает ногами по дивану и с протяжным воем пищит — моя жизнь кончена. — Ты с ним разговаривал после этого? — Ким старший немного понимает мотивы того парня, возможно, испугался за свою репутацию или отец сыграл роль. Потому что он очень хорошо осознаёт тот факт, что секс по пьяне убеждённого натурала с парнем не возможен, если только он не прикрывается своей гетеросексуальностью перед другими. У пьяных обычно за тело и язык отвечают скрытые желания, то, что ты не можешь сделать трезвым, ты сделаешь пьяным. — Пытался, но он сказал, чтоб я был благодарен хотя б за то, что он на меня не написал заявление в полицию за изнасилование. Я не знаю, что с ним не так, ведь жопа пострадала моя, а заявление писать собрался он. Простите конечно, но он явно не прошёл stand up, шутки у него тупые, как и мозг по-видимому, — Произносит парень, хмуря брови, вновь уставившись в потолок, пока не слышит какие-то хрипы, которые пытаются замаскировать за нервным кашлем, парень стреляет взглядом в своего брата, тот приложив кулак, пытается не засмеяться. — Ты вот сейчас на полном серьёзе ржёшь надо мной? — Прости, прости, но это действительно абсурд, ты уверен, что эта ситуация стоит твоего перевода сюда, — Ёнджун снова смотрит в потолок, немного задумавшись, а потом соскакивает с дивана и утвердительно кивает. — Знаешь, что, мне плевать на всех, подумаешь мою жопу увидело свыше 20 тысяч человек, — На этом моменте со стороны Тэхёна снова слышится хриплый смех, но из-за убивающего взгляда его брата он поднимает руки вверх и замолкает. — так вот, плевать, пусть они все подавятся этим видео, мне и здесь нравится. Сеульский институт искусств тоже хорош собой, — Кивает сам себе младший Ким, и Тэхён им поистине гордиться, в отличие от него самого у младшего характер был бойкий с девства, казалось, что этого парня ничего не может сломить, и ведь правда, даже в такой ситуации он остаётся на позитиве. Ким видит, что его это гложет, но не настолько, чтобы он зацикливался. Он мягко улыбается своему брату и кивает, показывая большой палец вверх. Когда по комнате проходит трель домофона, то оба понимают, что курьер принёс еду, поэтому Ким старший встаёт с кресла и уходит в коридор, открывая двери, и, забирая пакет с едой, пахнет божественно. Пока Тэхён раскладывал еду на столешнице, младший зависал в телефоне, а потом будто бы вспомнил о том, что его интересовало. — Братец, а у тебя девушка то появилась, — Заигрывая спрашивает Ёнджун, играя бровями на лице, пока старший так и замирает с глубокой тарелкой в руках, откуда вкусно пахнет тайский кисло-сладкий «том ям». У него нет девушки и не будет. Он неправильный, он мерзкий. И почему-то в его голове даже на мгновение не промелькнула мысль о том, что брата он таковым не считает. Любить себя сложнее всего, прежде чем любить кого-то, он должен полюбить себя и это еще одна неисполнимая мечта.«Я желаю тебе только одного. Я желаю тебе научиться прощать.» © Дневной дозор