Любовь как вино Лечит душу порою Выпью глоточек.
— Аой, милая, я так рада видеть, что Кёджуро хорошо влияет на тебя. Сегодня ты сама элегантность. — Благодарю, я старалась, — смутившись от похвалы, Аой опустила взгляд на тарелку. Ренгоку Рука одарила Аой приветливой улыбкой. Тонкие пальцы, украшенные драгоценными серебряными кольцами, уверенно держали резные палочки для еды, а горделивую осанку спины, казалось, не сломили бы и самые ужасные тяготы мира. Аой не без причины робела в присутствии этой строгой темноволосой красавицы. Гладкое безэмоциональное лицо Руки ничем не выдавало её возраст. Матери Кёджуро можно было дать как тридцать, так и пятьдесят лет. Она отличалась особым умением подать себя. Изящную фигуру обтягивало чёрное платье-футляр, длинную шею обвивали нити жемчуга. И хотя Аой не видела ног Руки, укрытых белоснежной сатиновой скатертью, она готова была поклясться, что точёные колени её будущей свекрови сложены вместе и развёрнуты под строго определённым для леди углом. Даже её должность звучала благородно и высоконравственно — преподаватель японской словесности в частной женской академии «Суисен». — Когда Кёджуро впервые привёл тебя в дом, признаюсь честно, я не думала, что ваши отношения продлятся так долго. Всё же вы из разных кругов, понимаешь… — Рука откусила аккуратный кусочек угря и грациозно прикрыла рот ладонью, чтобы продолжить разговор: — Меня пугало твоё прошлое, но, как я вижу, ты достаточно сильна и успешно преодолеваешь его. — Матушка, не стоит поднимать эту тему. — Кёджуро осторожно коснулся своим коленом колена Аой, будто бы в знак поддержки, и плеснул матери ещё вина в глубокий бокал. — Любимая, ты не хочешь? — Нет, спасибо, — покачала головой Аой. — Я выпью воды. — Как скажешь. — Кёджуро поставил перед ней высокий хрустальный стакан, наполненный водой, и шёпотом добавил: — Ты не заболела? Выглядишь бледной. Аой слабо улыбнулась в ответ. Конечно она выглядит бледной, ведь румяна и тональный крем напрочь смыло слезами, пролитыми ею в кабинке туалета на заправке возле клуба. Почему она так отреагировала на поцелуй с Иноске, Аой и сама не знала. Боги, это только поцелуй, только механическое касание одних губ другими, но почему тогда кажется, словно этим поцелуем Иноске забрал у неё часть души? И самое обидное, что не просто отнял силой, тогда Аой могла бы найти утешение в ненависти к нему, но нет, у неё было ощущение, точно она сама отдалась обманчиво прекрасному танцору. И пусть ей стало легче, пока она лёгкими движениями карандаша для глаз поправляла возле зеркала в тёмном туалете потёкший макияж, но всё же сердце пронзило болью и стыдом, когда Кёджуро радостно встретил её у двери своего дома. Он чистый и лучезарный человек, а вот она уже нет. — Я немного устала. Репетиция затянулась, поэтому пришлось задержаться. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за опоздание? — Аой взглянула на Руку. В семье Ренгоку Рука была императрицей, а трое рыжеволосых ярких мужчин — её муж и два сына — служили ей верно и преданно, со всей любовью, которую источали их горячие сердца. И теперь от её вердикта зависело, насколько большую оплошность совершила Аой, приехав в особняк на пятнадцать минут позже назначенного срока. — Нет, что ты, мы всё понимаем, у тебя же контракт и обязательства перед продюсерами, — совершенно ровно произнесла Рука, подхватывая палочками комочек риса, завёрнутый в нори, и Аой показалось, она услышала выдохи облегчения, пронёсшиеся над столом, со стороны Кё так уж без сомнений. — Но Кёджуро рассказал, тебе сделали новое предложение. Ты действительно намерена работать в «Яркости»? Аой отдала бы четверть жизни за умение ненавязчиво вести беседу, не прерывая ужина, как делала это Рука. Благодаря тому, что она успевала задавать вопросы, поддерживать разговор и между делом пережёвывать крошечные кусочки праздничного угря на гриле, мужчины за столом могли налегать на еду и не казаться невежливыми. А предаваться гастрономическим утехам в семье Ренгоку любили, это Аой поняла давно. Её будущий муж знал едва ли не каждый ресторан в центре Токио и как минимум три-четыре раза в неделю приглашал Аой сходить куда-нибудь поужинать. И пусть она уставала, целыми днями записывая новые песни или отрабатывая сложные танцевальные па с хореографом, у неё не получалось противиться горящим от возбуждения глазам Кё, спешащего в очередное популярное заведение в охоте за блюдом от шефа. Он был таким милым, когда официант наконец приносил заказ, точно ребёнок, получивший долгожданную игрушку. — Ну… — Аой слегка замялась, подбирая слова. — Я не считаю работу в подобном месте подходящим для девушки моего возраста, но мне бы хотелось получить опыт управления коллективом и понять, в каком направлении двигаться дальше. К тому же моим наставником станет друг Кёджуро, поэтому не думаю, что моей репутации что-то угрожает. — Достойный ответ, я с тобой полностью согласна. — Рука отпила немного красного вина и бесшумно поставила бокал на стол. — Не волнуйся, я обязательно помогу тебе. Ты же знаешь, у моих девочек влиятельные родители. Ты не задержишься в этом месте надолго. Думаю, года через полтора я смогу переговорить кое с кем, и мы устроим тебя в отдел персонала Центрального Банка Японии. К сожалению, они не берут без опыта, так что ты уж постарайся произвести хорошее впечатление и заработать рекомендации друга Кёджуро. Возможно, мне удастся связаться с нужными людьми быстрее. Не хотелось бы, чтобы кто-то из друзей нашей семьи обсуждал, что моя невестка работает в ночном клубе… Но, конечно же, всё лучше, чем петь во второсортной группе. — Мама, не стоит загадывать так далеко, — вмешался в разговор Кёджуро. — Может быть, Аой захочет стать домохозяйкой и воспитывать маленьких Ренгоку. Мы планируем сделать как минимум троих новых членов семьи, правда, любимая? — Кё приобнял Аой за плечи и уткнулся носом в шею. Сенджуро, его младший брат, добродушно фыркнул, завидев эту сцену. Аой не очень понимала, как у такой властной женщины выросли два озорных весёлых сына, обожающих мать, но вовсе не ходящих перед ней по струнке. Не иначе их отец, Шинджуро, тайком поощрял стремление сыновей к свободе и самовыражению. И пускай Сенджуро выбрал более прагматичную профессию и сейчас заканчивал юридический университет, он стал жизнерадостным и открытым парнем, как и Кёджуро. Хотя Аой казалось, Сенджуро был более подвержен влиянию матери, и даже во внешности его порой мелькало что-то мягкое, аристократическое, явно переданное генами Руки. Но несмотря на это, трудно было бы отыскать братьев, настолько сильно привязанных друг к другу, как братья Ренгоку. Аой, можно сказать, выиграла в небесную лотерею, раз уж ей выпал шанс стать членом этой семьи. — Не слушай Кёджуро, — ласково улыбнулась Рука, и её светлые глаза наполнились теплом после того, как Аой перехватила их взгляд. — Тебе всего двадцать три, сначала мы займёмся твоей карьерой. Знаю, моему прохвосту-сыну не терпится посадить тебя под замок, но современная женщина должна уметь обеспечивать себя сама. Я превращу тебя в настоящую леди, девочка, свет ахнет, когда я представлю им Аой Ренгоку. А этот несносный парень ещё поблагодарит меня за то, какой станет его жена. — Рука невесомо обхватила лицо Аой и погладила её щеку большим пальцем. — Кстати, скоро состоится рождественский приём в посольстве Румынии, а у меня в классе учится дочь румынского дипломата. Думаю, я смогу достать приглашения. Составишь мне компанию на вечер? — Да-да, это честь для меня! — взволнованно выпалила Аой, едва не выронив палочки от внезапной милости Руки. Приём в Посольстве — разве могла она мечтать о чём-то подобном? Вращаться в кругу избранных, вести разговоры о политике, искусстве. Это было так же страшно, как и заманчиво. Но если Рука возьмёт её под своё крыло, то ей всё будет нипочём. Мысли об Иноске и его жестоком поступке Аой прятала всё дальше и дальше в подсознание. Действительно, что она нашла в этом стриптизёре? Между ними столько же общего, сколько между льдом и пламенем. Кратковременное умопомешательство, иным словом её блажь не назовёшь. — Дорогая, мне кажется, ты забываешь, что Аой невеста Кёджуро, а не одна из учениц твоей академии, — усмехнулся Шинджуро. Он отодвинул тарелку, сложил руки на животе, и лицо его приняло сытое блаженное выражение. — Зачем тащить девочку на эти собрания снобов? В мире нет ничего скучнее постных рож политиков. Дай молодым жить своим умом. Аой не глупа, она и сама сумеет найти место в жизни. К тому же с ней наш сын. Верно я говорю? Шинджуро подмигнул Аой, и она поспешила спрятать смешок за поднесённым к губам стаканом с водой. Кёджуро был копией своего отца, а их мимика и жесты удивительно совпадали, и из-за этого Аой сразу прониклась к будущему свёкру симпатией. — Да, матушка, вдруг мы с Аой решим после свадьбы улететь в Таиланд и беззаботно жить на берегу моря? Нам посоветовали отличный отель, где можно целыми днями загорать без одежды. — Теперь уже Аой с другой стороны подмигнул Кёджуро. — Здорово! — подключился к беседе Сенджуро и с задором посмотрел на мать. — Скинь и мне контакты этого чудо-места, братишка! Свожу туда Нахо, Суми или Киё. А может, и всех троих сразу! — Фу, невоспитанные мальчишки, как вы можете поднимать пошлые темы за столом! — Рука шутя ударила сидящего возле неё Кёджуро сложенной полотняной салфеткой. — Аой подумает, что вы оба росли в деревне без присмотра родителей, грубияны. Ах, прости, милая, я не имела в виду ничего такого, — резко прервалась она. Аой заметила, как тревожно смотрят на неё парни, и попыталась успокаивающе улыбнуться. Чёртово прошлое и сейчас вмешалось, испортив момент семейного единения! А ведь Рука даже на секунду будто бы сбросила маску леди из высшего света и стала обычной любящей женой и матерью. Аой не отказалась бы насладиться этим зрелищем подольше. — Да… Нет… Всё хорошо, — сбивчиво пробормотала она. От пристальных жалостливых взглядов Аой стало некомфортно, захотелось спрятаться за прозрачной стеной большого винного бокала, расслабиться, дать самой себе минутку на то, чтобы вернуть привычное хладнокровие. — Я, пожалуй, всё же выпила бы вина. — Кёджуро, поухаживай за невестой, — тихо попросила сына Рука, а её ладонь легла поверх ладони Аой. — Милая, ты скоро станешь частью нашей семьи. Не думай о том, что было раньше. Тогда рядом не нашлось того, кто мог бы направить тебя на верный путь. Поэтому ты оказалась в дешёвой группе и потратила на неё шесть лет жизни. Но теперь всё изменится, я научу тебя, как достойно носить фамилию Ренгоку. Ты хочешь этого? — Хочу, — твёрдо ответила Аой и почтительно поклонилась. — Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Перед глазами Аой появился бокал, который встревоженный Кёджуро наполнил вином для неё. В круглой пузатой стенке, словно в экране старого телевизора, отражалась столовая, огни дорогой современной люстры под потолком, мягкие белые стулья и свечи, неровно мерцающие под защитой стеклянных колпачков. Это зрелище на минуту перенесло её в прошлое, на десять лет назад. Тёмная комната с рядами стульев, на полу потрёпанные подушки. Протёртые до вылезшей соломы татами. Голые коленки, торчащие из-под слишком короткого платья, но длинные рукава свитера на пару размеров больше, в которых так удобно прятать озябшие руки с заусенцами вокруг обкусанных ногтей. И голубоватый экран телевизора, разгоняющий мрак — её награда за хорошее поведение. Каждый вечер по будням с 21.00 до 21.45 она пропадала в мире любимого сериала. В мире, где женщины выглядят дорого и утончённо, мужчины ухаживают красиво и галантно. Где шампанское пьют только французское и обедают супом из черепах. Где никто и помыслить не может, каково это — уснуть на нижней полке скрипучей двухъярусной койки, укутавшись в негреющий плед. Нет, каждую серию главная героиня просыпалась на двуспальной кровати, укрытой белыми шёлковыми простынями, а горничная приносила ей завтрак в постель. Прекрасный мужчина — муж героини, в теле которой Аой мечтала оказаться — целовал её на балконе с видом на цветущий сад и клялся в вечной любви. Затем её ждали строгий деловой костюм и привычный рабочий день успешной бизнес-леди, а вечером — встреча с друзьями, не менее удачливыми в финансовых делах. И тогда, будучи подростком, впечатлённым обстановкой дорогих офисов и особняков, Аой решила для себя, что вот она, настоящая жизнь, а всё остальное — лишь никчёмное существование. И у неё появилась цель — стать такой же, как и её любимая героиня. Именно за деньгами и успехом Аой пришла в «Бабочки». Она трудилась сильнее всех, выкладывалась, как никто ранее, и в итоге заработала на престижный автомобиль и квартиру в солидном районе. Когда же Аой встретила Кёджуро, она приняла его как заслуженную награду, как логическое продолжение пути к своей цели, ведь он невероятно походил на парня из того самого сериала, что подарил ей смысл жизни. Добрый, нежный, заботливый, красивый. Роль мужа главной героини словно списывали с него. В Кёджуро можно было долго искать, но так и не найти недостатков, для Аой он олицетворял идеального мужчину. И пусть она не могла сказать, что любит его беззаветно, как героиня из сериала её детства, выйти за него, получить хорошую работу, пробиться в высший свет под любезным покровительством Руки — таков он, верный путь в жизнь её мечты.***
Пускай тревожные мысли морским отливом отступили от Аой в компании членов её будущей семьи, утром же они накрыли новой, более мощной волной. Стоя у окна и разглядывая проезжающие мимо автомобили, Аой теребила тонкий пояс лёгкого кружевного пеньюара и думала об Иноске. Что сделает Кёджуро, если узнает об их поцелуе? Вдруг разорвёт помолвку и выбросит Аой из своей судьбы? Почему Иноске именно её выбрал жертвой собственного самолюбования? Аой даже допустила эгоистичную мысль, что на его месте она бы остановилась на Незуко. Эта девочка свободна, точно ветер, и не настолько впечатлительна и склонна к обидам, как Аой. Незуко и Иноске вполне могли бы провести вместе несколько отличных ночей, а затем разбежаться и остаться в хороших отношениях. И тогда самой Аой не пришлось бы думать о другом мужчине за месяц до свадьбы. Но ей стало дурно, когда она представила, что губы Иноске так же нежно касались бы губ Незуко, а его рука обнимала её стройную талию. Аой бросилась на всё ещё разобранную постель и свернулась в комочек, пытаясь удержать рвущиеся на волю ненужные чувства. Как же так? Как она может ревновать того, кого даже видеть не хочет? А ведь рано или поздно им придётся встретиться. К тому же она ясно дала Иноске понять — ему лучше держаться подальше, и теперь этот красавчик обязательно переключит внимание на другую! Да он и так добился, чего хотел, зачем ему и дальше даже просто разговаривать с ней? Определённо, больше она не услышит от него и слова… Боль в её груди ощущалась почти физически. Аой чувствовала тоску, желание увидеть Иноске, презрение к нему, злость, обиду — и всё это одновременно. Калейдоскоп навязчивых мыслей и мучительных эмоций толкнул её на отчаянный шаг. В первый раз за годы работы в «Бабочках» она решила пропустить репетицию под выдуманным предлогом. Быстро, чтобы врождённый перфекционизм не успел взять над ней верх, Аой отправила сообщение Канао, в котором нагло соврала, что отравилась на вчерашнем ужине и отлежится в постели, пока не поправится. Она на самом деле забралась в постель, натянула одеяло и принялась смотреть телевизор, чтобы не вспоминать Иноске и не думать о том, что сейчас он, возможно, посылает пошлые намёки в сторону кого-нибудь из девочек. Или официанток. Или посетительниц. Ну почему вокруг этого парня так много женщин?! И почему скучное реалити-шоу совсем не даёт ей отвлечься? Звонок в дверь заставил Аой вынырнуть из болота депрессивных размышлений о том, кого сегодня Иноске пригласит кататься на своём мотоцикле. Аой босиком пошлёпала по коридору, гадая: неужели Кёджуро забыл ключи? Наверняка приезжал в гости к Узую и заметил её отсутствие на репетиции. Надо было заранее придумать отговорку и для него, идея с несварением после ужина в этом случае может и не сработать, но времени на обдумывание нового алиби у неё уже не осталось. Попытавшись изобразить на лице неимоверную резь в животе, Аой распахнула дверь. — Я же говорила, она на самом деле болеет! Ты только посмотри, да её всю перекосило! Может, у тебя жар? — Взволнованная Канао проскользнула в квартиру и приложила холодную ладошку ко лбу Аой. — Да, выглядишь ужасно, — подтвердила Незуко, скривившись. — Ты хотя бы причёсывалась? — Странно, температуры вроде нет. — Канао озадаченно склонила голову набок. — Как ты себя чувствуешь? — Что вы здесь делаете? — наконец смогла вклиниться в трескотню подруг Аой. — Пришли навести тебя, — ответила Канао, копаясь в шкафу в поисках тапочек для гостей. — Держи! — Кинула она одну пару под ноги Незуко. — Мы принесли лекарство! — Самая юная бабочка потрясла чёрный полиэтиленовый пакет, в котором что-то подозрительно звякнуло. — Сейчас же время репетиции. — Аой недоумённо посмотрела на часы, висящие над зеркалом. — Разве не сегодня Мицури должна ставить нам новый номер на финал? — Я позвонила ей и перенесла встречу на завтра, — беззаботно проворковала Незуко и всучила Аой звенящий пакет. — Не разбей. Где у тебя бокалы? Аой заглянула в недра чёрного пакета. Три бутылки сливового вина вызывающе пялились на неё в ответ. — Что это? — Лекарство от всех болезней. — Незуко уже непринужденно доставала из холодильника тофу и половинку филе свежего лосося. — Давай пожарим? — предложила она Канао. — Хорошо, я займусь. — Вторая бабочка деловито вытирала только что вымытые руки кухонным полотенцем. — Вы думали, я вас обманула? — Поставив пакет с бутылками на столешницу, Аой присела за стул около Незуко, нарезающей тофу ровными квадратами. — Само собой! Неужели мы бы поверили в то, что ты отравилась у Ренгоку? Эти богачи готовят из самых свежих продуктов или заказывают еду в ресторанах. Ясное дело, что-то случилось на ужине. — Незуко с видом заправского детектива указала на Аой кончиком ножа. — Кёджуро обидел тебя? Или эта ужасная женщина — его мать?! — Дайте немного отойти от вашего внезапного визита, и я всё расскажу. — Аой запустила пальцы в волосы. Они тут же запутались в крошечных неприятных узелках. Да, расчёска точно не будет лишней. — Я пойду умоюсь и переоденусь. А вы, закончив здесь, перебирайтесь в гостиную. Аой, подобрав подол длинной шёлковой сорочки, отправилась в спальню. Как она могла так опуститься? Почти три часа дня, а она до сих пор расхаживает по квартире в ночной одежде и жалеет себя почём зря. — Давай быстрее! — крикнула ей вслед Незуко, и голос её звучал приглушённо из-за скворчания масла на сковороде. Когда Аой в свежей футболке и домашних трикотажных брюках вернулась в комнату, Канао и Незуко сидели за низким столиком у дивана, болтая и поглядывая на включённый телевизор. На бамбуковых салфетках стояли блюда с некрупно порезанным жареным лососем и кубиками тофу, а также миска готового салата из водорослей. Аой вздёрнула бровь, заметив на столике три разноцветные чайные кружки, до краёв наполненные вином. — Я поискала бокалы, но нашла только это, — пояснила Канао в ответ на немой вопрос Аой. — Бокалы были в угловом шкафу, но кружки тоже сойдут. — Аой опустилась на пол между подруг и бережно взяла за ручку свою чашку с вином. Запах обещал нечто сладкое и терпкое, как она и любила. Она сделала глоток, и тягучее вино амброзией растеклось по языку. Аой выпила ещё, а затем ещё. С каждым глотком она ощущала прилив спокойствия и умиротворения. Странно, как так вышло, что дешёвое японское вино из супермаркета кажется ей вкуснее дорогого импортного, которое она пила вчера в особняке Ренгоку, а лосось, пожаренный Канао, вполне может составить конкуренцию угрю высшей категории? — Как дела в клубе? — наконец решилась задать Аой мучащий её вопрос. Чёртов предательский румянец наверняка покрыл её щёки, и она попыталась скрыть его, делая вид, что выбирает самый привлекательный кусочек из покрытого золотистой жареной корочкой тофу. — Вроде нормально, — пожала плечами Незуко, подхватив палочками салат. — Танджиро весь в работе. А Зеницу угостил нас новым коктейлем с мороженым и мятным ликёром. Кстати, вкусно, тебе бы понравилось. — А… Иноске? — Аой не планировала действовать так откровенно, но не смогла сдержаться. Ей очень хотелось услышать хотя бы пару слов о красавчике-танцоре. — Ну, как обычно. О, он спрашивал о тебе. — Незуко спокойно продолжала расправляться со стоящим по соседству салатом. — И что именно? — задержав дыхание, осмелилась продолжить Аой. Она надеялась, если кислород перестанет поступать в организм, истеричное сердце чуть-чуть замедлится и не доведёт её до инфаркта. — Хотел знать, почему ты не пришла. — Незуко потянулась за кружкой с вином. — Мне показалось, он расстроился, узнав, что ты заболела, — бесстрастно добавила Канао. — Он, ну… задумался о чём-то… — А, я больше не могу! — Аой спрятала пылающее лицо в ладонях. — Я расскажу вам, почему не пошла в клуб. Всё из-за Иноске! Вчера он поцеловал меня! — Да ладно?! — Незуко мгновенно с громким стуком опустила на стол кружку, которую так и не успела поднести к губам. — Неожиданный поворот! И как это было? Тебе понравилось? — Как было? Тебя это волнует? — Аой возмущённо уставилась на любопытную подругу. — А не то, что я почти замужем? — Ой, всего лишь поцелуй не стоит таких переживаний. Ты же не сексом с Иноске занималась, — беззаботно отмахнулась Незуко и вновь вернулась к еде. — Хотя я бы тебя не стала осуждать и за это. А когда вы вообще успели так сблизиться? Ты вчера всю репетицию провела с нами. — Ну, после того как я попрощалась и пошла вызывать такси, Иноске увязался следом. Он предложил подвезти меня, и мы спустились на стоянку. Там это и произошло. — На стоянке? — испуганно ахнула Канао. — Но… Я же вышла из клуба сразу за тобой… — Прости, Канао. — Аой совсем забыла, что открытие собственной тайны повлечёт за собой открытие и тайны Канао, которую та тщательно скрывала ото всех. — Мы с Иноске видели тебя и Танджиро… и слышали. — Значит, теперь ты всё знаешь? И Иноске? — чуть слышно пролепетала Канао, беспомощно глядя на Аой широко раскрытыми глазами. — Да что знают все, кроме меня?! — не выдержала Незуко и в негодовании хлопнула по столу. Плотно стоящая посуда тихо звякнула, а девушка смешно затрясла в воздухе ушибленной ладонью. — Почему я вечно остаюсь в стороне? Вы думаете, раз я младше, мне нельзя доверять? — Конечно же нет! — с улыбкой возразила Аой, которую позабавила реакция Незуко. Надо же, она была уверена, этот день не принесёт ей повода для улыбок, но пришли подруги и забрали часть её тревог. — Ладно, раз Аой призналась, то и я смогу! — решительно заявила Канао. Она глубоко вдохнула, сделала большой глоток вина и выдала на одном дыхании: — Мне очень нравится Зеницу! На секунду в гостиной повисла тишина. Но лишь на секунду. — Зеницу?! Да он просто прелесть, такой хорошенький! Вы будете прекрасной парой! Вы оба самые милые люди на свете! Ты должна ему признаться! Напиши любовное письмо и оставь на стойке бара! Нет, лучше спой ему! Незуко и Аой, не слушая друг друга, наперебой заваливали Канао комплиментами в адрес её избранника и непрошенными советами по завоеванию его сердца. Аой так едва не всплакнула, представив очаровательную Канао вместе с симпатичным блондинчиком. Эх, её детки выросли и скоро упорхнут из гнезда… Сколько же она выпила, раз стала настолько сентиментальной? — Вы думаете, у меня есть шанс? — воспрянула духом поникшая после вынужденного признания Канао. — Думаете, я смогу ему понравиться? — Само собой, малышка! Ты же наш ангелочек! — Аой потрепала раскрасневшуюся от волнения Канао по пухлым пунцовым щёчкам, удивившись, что личико подруги уже несколько плывёт перед глазами. — Зеницу конченый идиот, если до сих пор не заметил свою судьбу под самым носом. А идиоты нам в семье не нужны! — Но рядом с ним столько девушек! Красиво накрашенных, в коротких платьях. Таких, которые не впадают в ступор в присутствии того, кто им нравится, и могут сразу обозначить свои симпатии. Мне до них, как до Луны. Зеницу и внимания на меня не обратит за этой расфуфыренной толпой, — обиженно пожаловалась Канао и припала к кружке. Похоже, и она не осталась равнодушна к чарам алкоголя. — Ну, вокруг Иноске поклонниц явно больше, — с горечью высказалась Аой и перевернула пустую кружку. — А можно ещё немножко? — Согласна, когда танцует Иноске, к сцене не пробиться. — Незуко подхватила последнюю полную бутылку и прищурилась, прицеливаясь к кружке Аой. — Сейчас я налью своим семпаям. — Сконцентрировавшись, она смогла дотянуться и до кружки Канао. — Чёрт! Ты смотрела выступление Королей вживую? — Аой потёрла глаза в надежде сфокусировать зрение на Незуко. Попытка была обречена на провал, и Аой запила поражение глотком вина, а потом пальцами ухватила с тарелки ломтик рыбы и отправила в рот. Видела бы её в этот момент Рука Ренгоку! Но ничего, до приёма в Посольстве она придёт в норму! — Ага. — Незуко, пошатываясь, заползла на диван и довольно откинулась на спинку. — Я отдохну здесь чуть-чуть. Что-то голова кружится… Я же бывала в «Яркости» раньше вместе с Танджиро. Номер Королей в форме учеников старшей школы — это нечто, скажу я вам, девочки… — Хотела бы я его увидеть. — Аой прислонилась к дивану возле ног Незуко. — Но Кёджуро меня убьёт, если узнает, что я ходила на мужской стриптиз. Канао на корточках доползла до Аой и присела рядом. Аой поддержала подругу за талию и помогла усесться поудобнее. — Ну так он тебе нравится, Аой? Иноске… — Канао положила голову ей на плечо, и Аой прижалась щекой к пушистым волосам влюблённой в бармена девочки. Она отдалась винным парам и вызвала в памяти образ Иноске. Аой вспомнила всё: как горячее дыхание касалось её губ за секунду до поцелуя, как врезались в грудь металлические клёпки кожаной куртки Иноске, пока он крепко, но бережно прижимал её к бетонной колонне. И то, насколько необыкновенно глубокими были его глаза, когда всё закончилось. — Нравится, — шёпотом впервые озвучила свои чувства она. — Но у меня есть Кё. И есть жизнь, в которой Иноске нет места. — Какие же вы глупые, — простонала Незуко, устраивая голову на мягкой диванной подушечке. — Лучше быть самой по себе, чем доверить своё счастье кому-то другому. Хоть вы обе и влюблены, что-то вы совсем не кажетесь счастливыми. И Аой было трудно не согласиться с самой молодой, но самой мудрой бабочкой.***
Поняв, что прятаться бессмысленно, Аой, вооружённая незримой поддержкой подруг, на следующий день всё же явилась на репетицию. На кону стоял финальный номер. Время неумолимо двигалось вперёд, добежав уже до восемнадцатого ноября. Всего через тридцать восемь дней она сменит фамилию, а через сорок три — окончательно завяжет с музыкой. И как бы Аой ни боялась снова встретиться с Иноске, она не позволит заносчивому танцору испортить её последние мгновения в «Бабочках». К тому же сегодня она была под защитой. Кёджуро сидел у барной стойки и о чём-то весёлом беседовал с Тенгеном, пока сама Аой, с одной стороны взяв под руку Канао, с другой — Незуко, внимательно слушала планы Мицури Канроджи на грядущий номер. — Итак, мои чучу! — высоким звонким голосом щебетала девушка в зелёном спортивном костюме, — я придумала для вас потрясающую постановку! Мы с вами работаем давно, а вот мальчиков я вижу впервые, поэтому пришлось изучать их способности по видео. Могу сказать, вам очень повезло с партнёрами… Аой взглянула на двоих из троих «партнёров», небрежно развалившихся на диване. Один из них выглядел более или менее прилично. Они ещё не успели познакомиться как следует, но довольно молодой симпатичный парень с выбритыми у висков длинными тёмными волосами производил впечатление самого заинтересованного в танце из всех Королей. На вид ему было не больше двадцати лет, и он приятно розовел, когда пересекался взглядом с кем-то из девушек. Аой, хоть и пребывала в плохом настроении с самого утра, не могла не послать ему улыбку. Надо же, не все стриптизёры считают себя пупом земли. Было бы неплохо оказаться в паре именно с ним. Второй, судя по всему, брат этого милого парня, сидел, широко расставив ноги, и думал о своём, рассматривая носки лёгких спортивных туфель. Честно говоря, блондин имел довольно зловещий вид, но, возможно, он просто отыгрывал образ плохого мальчика, который так цеплял посетительниц клуба. И пусть светловолосый танцор до дрожи в коленках пугал Аой, в плане её предпочтений на потенциального танцевального партнёра он стоял на втором месте. На того, кто занимал бронзовую ступень пьедестала её симпатий, Аой не хотела смотреть. Иноске сегодня был особенно хорош. На тренировку он надел широкие брюки и простую чёрную футболку, обтягивающую торс, а волосы на этот раз не стал собирать в хвост. У Аой внутри всё сжалось, стоило ей увидеть его таким. В чёрном Иноске казался хрупче, уязвимее, чем она его запомнила, а глаза, оттенённые распущенными волосами, были огромными и невинными, будто у младенца. Он не стал садиться, а стоял, прислонившись к стене возле раскинувшихся на диване напарников, и нервно закусывал губы. Аой видела, что он смотрит на неё, пытается привлечь внимание, но лишь сильнее стиснула ладонь Канао и невозмутимо отвернулась. — Для начала я разделю вас на пары, и мы поднимемся на сцену. Санеми, давай начнём с тебя, — продолжила Мицури, указав тонким пальчиком на угрюмого блондина. — Ты самый старший из Королей, поэтому только тебе я могу доверить Канао. У неё небольшие проблемы с координацией, и ты, пожалуйста, поддержи её. Тот, кого Мицури назвала Санеми, поднялся с места и направился к сбившимся в кучку «Бабочкам». Парень оказался высоким и сильным, а его суровую привлекательность сложно было отрицать. В раскрытом вороте виднелась рельефная грудь, и Аой почувствовала, как ладошка Канао в её руке начала подрагивать. Но достигнув своей партнёрши, Санеми сделал то, что Аой от него не ожидала. Он улыбнулся широко и светло, и сразу перестал казаться таким угрожающим. Маленькая ручка Канао потонула в его мощной руке, когда новоявленная пара прошла на сцену. А они на самом деле отлично смотрелись вместе, Мицури не ошиблась. — Незуко, тебе достаётся Генья. Вы примерно одного возраста, а ещё мне нравится, что у вас обоих длинные волосы, это даст эффектную картинку. Не сомневаюсь, вы найдёте общий язык. Незуко радостно подскочила к симпатичному танцору, которого Аой мысленно присмотрела себе, и быстро увлекла раскрасневшегося юношу на сцену, где уже стояли Санеми и Канао. Заняв свою точку, Незуко тут же принялась что-то воодушевлённо вещать новому партнёру. А Аой отказывалась поворачиваться к тому, кого злая судьба в виде пышущей энтузиазмом Мицури приберегла для неё. — Аой, Иноске, — Мицури свела руки под подбородком, явно любуясь оставшимися участниками номера. — Вы оба центральные в своих коллективах, так что я не могла поступить иначе. Ну и, Аой, ты самая подготовленная в физическом плане из девочек. Думаю, Иноске составит тебе достойную компанию. Аой всей спиной ощутила жар от подошедшего сзади партнёра. Кто знает, хотел ли он протянуть руку, чтобы скрепить союз, как сделали другие пары, или, может, пытался что-то сказать, но она не стала ждать. Одинокой стрелой взлетев на сцену, Аой остановилась в центре. — Ну что же, мои дорогие чучу и Короли, приступим! Какие же вы прелестные! — не переставала умиляться Мицури, едва не хлопая в ладоши от радости. — Мы подготовим замечательный номер. И начался томительный процесс постановки танца. Аой понимала, Иноске специально украдкой касается её бёдер, слишком сильно обнимает за талию там, где достаточно было бы легко положить руки. Она знала — он ищет её взгляд, но решила включить режим полного игнорирования. Пусть делает с ней, что хочет, до конца репетиции она просто безвольная кукла, действующая в интересах группы. — Нам нужно поговорить, — шепнул Иноске ей на ухо, улучив момент, когда Мицури отвлеклась, объясняя что-то Санеми и Канао. — Я не хочу с тобой разговаривать, — одними губами ответила ему Аой и улыбнулась сидящему за барной стойкой Кёджуро. Жених помахал ей, давая знать, что следит за тренировкой. — Так, мальчики и девочки, теперь партнёры разворачивают партнёрш к себе спиной. Хорошо. — Мицури медленно перемещалась среди пар, пристально вглядываясь в движения танцоров. — Руку девушке на живот! Аой, Иноске, вы опять сбились с ритма, повнимательнее! Незуко, Генья — идеально! — Можешь не прижиматься ко мне? — прошипела Аой, ощущая как под давлением руки Иноске её ягодицы тесно прильнули к его промежности. — Ты вроде со мной не разговариваешь, — тихо сказал красавчик, и пальцами незаметно погладил её живот сквозь тонкую ткань водолазки. В отместку Аой наступила ему на ногу, правда, без особого пыла. Как бы Аой ни старалась убедить себя в обратном, она не испытывала к Иноске злости. Причинить ему настоящую боль — нет, на это она ни за что не пошла бы. — Прекрати меня лапать, Кёджуро может заметить, — не сдержалась Аой и нарушила обет молчания после того, как локоть Иноске уже не в первый раз словно невзначай задел её грудь. — Тебя беспокоит только то, что он нас видит? Мы можем уединиться, репетиция скоро закончится. — Действуя согласно указаниям Мицури, Иноске обошёл Аой и взял за руку для очередного поворота. — Запомни, между нами ничего не будет. Никогда. Точка. — Аой развернулась и оказалась с Иноске лицом к лицу. Воспоминания о поцелуе на парковке нахлынули с новой силой, когда его чуть приоткрытые губы замаячили в доступной близости. Потянуться бы, преодолеть этот десяток сантиметров и вновь упасть в океан. К счастью, Мицури остановила репетицию. — Ребятки, в финале для всех пар я запланировала поддержки. Этим мы как бы ознаменуем любовь бабочки и огня. Сейчас я кратко опишу каждому его действия. Первыми жертвами Мицури стали Генья и Незуко. Для этих двоих любвеобильный хореограф подготовила довольно милое завершение номера. Всё ещё смущающийся и краснеющий Генья должен был наклонить Незуко назад, чтобы её волнистые длинные волосы ниспадали красивым каскадом, и замереть в нескольких сантиметрах от лица партнёрши, будто они пара, застывшая в вечности перед первым поцелуем. Санеми же было чуть труднее. Ему следовало подхватить Канао, опуститься на одно колено и посадить её на другое, а затем обнять, чтобы девочка как бы затаилась под защитой его объятий. Жаль только Канао пропустила почти всё объяснение, потому что вместо Мицури, демонстрирующей её движения на собственном примере, разглядывала тайком барную стойку. Аой обернулась, желая узнать причину такого интереса, и, конечно же, у бара обнаружился недавно пришедший Зеницу, сосредоточенно выслушивающий какие-то указания Тенгена. Интересно узнать, а как сам Зеницу относится к Канао? Может, стоит задать ему несколько наводящих вопросов? Или как-то разрекламировать фиолетовую бабочку? Мечты Аой о карьере свахи разрушила Мицури, забравшая у неё Иноске. И хотя Аой всячески бойкотировала прекрасного танцора, ей стало немного обидно, что другая девушка так запросто увела его за собой, пусть и для дела. — Аой, будь внимательна, ваша поддержка самая сложная. Остальные пары в финале уходят вниз, ты у нас, наоборот, взлетишь. Это делается так. — Мицури на несколько секунд повернулась к Иноске и что-то объяснила ему. Парень кивнул. — Смотри! Зрение Аой было намётано на подобные вещи, поэтому она успела заметить, как ноги Мицури отпружинили от пола в толчке, как, воспользовавшись импульсом, Иноске подхватил её. Но вот дальше… Не прошло и доли мгновения, а Мицури уже парила в воздухе, пока Иноске одной рукой поддерживал её за тазовую косточку, а второй — за бедро. Аой не сразу поймала себя на мысли, что допустила ту же оплошность, что и Канао, наблюдая отнюдь не за Мицури. Она жадно впитывала в память образ мускулистых напряжённых рук Иноске. Ох, какие же они сильные… Если Иноске снова обнимет её так же, как и тем вечером, она не сможет вырваться… Она останется в его руках, вынужденная терпеть всё, что он захочет с ней сделать… — Твоя задача — не смотреть на партнёра. — Мицури картинно вскинула подбородок и устремила взгляд куда-то вдаль, пластично прогнувшись в спине. — После того как вы зафиксировали позу, выжидаете на точке секунд пять, а затем ты даёшь знак, что готова к спуску. Танцовщица чуть заметно кивнула, и Иноске лёгким движением подхватил её и опустил на пол. — Молодец, — удовлетворённо похвалила она разулыбавшегося Иноске и повернулась к остальным парам. — Как только Аой спустится, через две секунды и вы сходите с ваших финальных точек. Вот и всё, дальше вас ждут овации и крики фанатов. Ну, давай повторим, чучу? — обратилась Мицури к Аой, возбуждённо потирая ладони. — Кто, я? — удивилась Аой и непроизвольно шагнула назад. — Я не могу! Я даже не поняла, что мне следует делать! — Ничего, — Мицури подошла и обняла её за плечи. — Иноске всё сделает за тебя. Главное, как следует оттолкнись от пола и напряги мышцы, когда окажешься наверху. Не бойся, Иноске не подведёт, ты же видела, меня он удержал. А в тебе как минимум килограмм на пять меньше. Ну-ну. Конечно меньше, особенно в определённых местах. Как ни крути, а для танцовщицы Мицури Канроджи обладала довольно волнительными изгибами фигуры. Аой боязливо приблизилась к Иноске. Пускай она упорно сторонилась обворожительного стриптизёра в течение дня, сейчас, узнав, что он единственный, кто будет страховать её во время танца, Аой была уверена — она вцепится в его накачанное тело и откажется отпускать. Ей было до чёртиков страшно. Оказавшись рядом с Иноске, Аой посмотрела в лицо своего партнёра. Его губы дрогнули, как если бы он собирался сказать ей что-то… — Давай, родная! Ты справишься! Покажи класс! — голос Кёджуро заставил Иноске раздражённо скривиться. Он почти неслышно фыркнул и встал на широко расставленные ноги, взглядом давая понять, что можно начинать. Аой выдохнула, пытаясь справиться с тремором в руках и ногах. Ну что страшного может случиться, в конце концов? Она центральная, ей нельзя проявлять слабость. Слишком много пар глаз смотрят на неё и ждут полёта главной бабочки. Была не была. Аой сжала кулаки. Два шага для разбега. Толчок. Ладони Иноске ложатся на её бедро и жёсткую выступающую косточку таза так естественно, будто были там всегда. Секунда — и она наверху, летит, ослеплённая софитами. И совсем не страшно! Положение устойчивое, Иноске чётко фиксирует её ноги, не давая завалиться в сторону. Аой попыталась повторить ту же позу, что показывала Мицури. — Отлично! — среди других радостных криков отчётливо раздавался высокий голосок хореографа. — Попробуй вытянуть руку вперёд, словно тянешься в угол зала, а вторую пропусти вдоль корпуса! Аой выполнила просьбу. Восхищённые вздохи зрителей стали громче. Неужели она и правда не уступает Мицури в грациозности? Вот бы увидеть восторженные лица подруг, Кёджуро… Иноске… И она нарушила правила. Аой посмотрела вниз и встретилась взглядом с тем, чьи руки вознесли её так высоко. Его глаза смотрели настолько открыто и искренне, что Аой допустила странную мысль — а вдруг он не врал ей? Вдруг это не изощрённая игра и не способ самоутвердиться? Вдруг каждый его комплимент был на самом деле комплиментом, а не уколом в её адрес? Вдруг и украденный поцелуй — знак желания, а не очередной способ довести её до нервного срыва? Ошеломлённая открытием, Аой неожиданно почувствовала головокружение. Руки Иноске стали казаться обжигающими, а яркий свет потолочных ламп плавил защитную оболочку, которую она создала вокруг себя. Аой не сомневалась, ещё минута, а может и полминуты — и каждый в зале догадается, что она не способна прожить и часа, чтобы не предаться мечтаниям о черноволосом танцоре и о тех чувствах, которые он пробуждает в её холодной душе. Попытавшись отстраниться, прервать зрительный контакт с Иноске, Аой покачнулась. Она машинально дёрнулась, стараясь нащупать в воздухе несуществующую опору. И тщательно выстроенное равновесие нарушилось. Аой ощутила, как руки Иноске скользнули по её телу в надежде поймать, но он лишь замедлил падение. Она упала на бок, а голову полоснуло режущей болью.