Ласки твоей... Ощутить лишь мгновенье, В нём раствориться...
Неделю Аой была вынуждена сидеть дома. Мицури, узнав что первая репетиция закончилась для Аой больницей, категорически отказалась возобновлять тренировки раньше, чем пройдут рекомендованные врачом семь дней покоя. Кёджуро Аой наплела несвязный бред про якобы тяжёлую простуду и нежелание заражать его и своих девочек. Повезло им всё-таки, что Тенгена не было в клубе в тот фееричный момент, когда Иноске вытащил её из туалета в полубессознательном состоянии, иначе Кёджуро устроил бы колоссальный разнос. В итоге Аой уже неделю коротала время без жениха, без подруг и без Иноске. Она часто вспоминала красавчика-танцора и недоумевала, что же сделала не так. Почему он резко ушёл? Почему попрощался настолько холодно? Его оскорбило приглашение на свадьбу? Но в нём же не было ничего плохого. Пусть Аой и видела в Иноске молодого сексуального мужчину, к которому её тянуло, это же не могло стать преградой к их дружбе? Все три парня, встретившиеся ей в «Яркости», безумно нравились Аой, и она намеревалась пригласить на свадьбу и Танджиро с Зеницу. За что Иноске взъелся на неё? Вспомнив о Танджиро и симпатичном бармене, Аой положила в сумочку два приглашения, с удовлетворением отметив, что стопочка белых тиснёных картонок, давившая на её самомнение, стала совсем немного, но меньше. Жаль, конечно, что в её жизни было не так уж и много близких людей, но на крайний случай всегда можно пригласить на свадьбу коллег из студии. Сегодня Мицури наконец допустила её к репетиции, но не к поддержке. Теперь, помимо тренировки танца на сцене клуба, Аой была вынуждена вечерами приезжать в хореографический зал продюсерского центра, чтобы упорно качать мышцы пресса и работать над равновесием. Знала бы Мицури, что это бесполезная трата времени… Ведь рядом с Аой не будет глаз, которые заставили её рухнуть с пьедестала непоколебимой и хладнокровной центральной бабочки. Сборы Аой перед поездкой в клуб напоминали подготовку к свиданию. Пытаясь игнорировать нестерпимый жар в животе, медленно поднимающийся к груди, она сооружала на кровати невиданное строение из вороха отвергнутых вещей. Джинсы, блузки, свитера — всё попадало в общую кучу, символизирующее её недовольство собой. А ещё Аой жутко мешало заполняющее всё сознание нетерпение. Ей хотелось сорваться и ехать в «Яркость», чтобы оставить себе про запас хотя бы несколько свободных минут. Вдруг получится поговорить с Иноске… Но нет, как бы Аой ни торопилась увидеться с очаровательным Королём, она не простила себе того, что в последний раз он видел её без косметики и в пижаме монашки! Нужно постараться и реабилитироваться в его глазах. К тому же, скорее всего, Кёджуро захочет забрать её из клуба и наверняка повезёт в ресторан угостить вкусным ужином. Эта спасительная мысль, с одной стороны, подтолкнула руку Аой к обтягивающему красному платью, а с другой — дала понять, что желание соответствовать ожиданиям Кёджуро и Иноске борется в ней на равных. А совсем недавно ей было важно мнение только одного мужчины. Аой решила послать всё к чёрту, покрывая губы тонким слоем розового блеска. Всё, что творится в её голове — это её частная собственность. Никто и никогда не узнает фантазии, которые она позволяет себе, а рано или поздно она сможет забыть Иноске. Сможет перерасти эту ситуацию и полностью погрузиться в замужество. Иногда внезапно вспыхнувшие чувства — просто мираж, а красное платье, что так идёт ей и подчёркивает сияние возбуждённо сверкающих глаз, — всего лишь красное платье, а не крик тоскующей души. Когда белая мазда аккуратно пристроилась возле крохотного автомобиля Канао, Аой уже не могла сдержать трепет в руках. Всё тело содрогалось в предвкушении встречи, она ощущала себя шариком, наполненным гелием — лёгким, рвущимся в небо. Аой казалось, она касается серого бетонного пола стоянки только самыми кончиками пальцев ног. Да, отчасти так и было, ведь пару узкому платью составляли сапоги на огромной шпильке, но в этот момент Аой даже не замечала их высоты. Она спешила внутрь, в клуб, спешила увидеть Иноске. Сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, Аой походкой модели пересекла тёмный холл и остановилась под аркой, ведущей в главный зал. Да, Иноске был там. Как всегда, у барной стойки, бездельник. Как всегда, на самом крайнем стуле. Как всегда, красив. — Аой! — громкий визг Незуко прервал монотонные звуки неспешной болтовни, каких-то перестуков, доносящихся с кухни, и неизменное гудение кофемашины Зеницу. Через секунду Аой окутали мягкие волосы кинувшейся в её объятия Незуко, а спустя мгновение к ней присоединилась и Канао. Подруги обнимали Аой, точно она вернулась с того света, хотя они не виделись всего неделю! И несмотря на то что где-то очень и очень глубоко в мечтах Аой хотела бы сейчас прижаться к Иноске, который так странно сбежал от неё вместе с Шинобу, она с радостью вцепилась в своих подруг. — Ну что вы, успокойтесь, со мной всё хорошо, — чуть смущённо отстранилась Аой, вдоволь наобнимавшись с соскучившимися по ней девочками. — Наконец-то мы можем продолжить репетиции! Мне уже не терпится, жутко надоело валяться в постели. Кажется, я выучила всю телепрограмму центрального канала. На ходу расстёгивая пальто, Аой направилась к бару под руку с Незуко, ласковым котёнком льнущей к её боку. С каждым шагом приближаясь к Иноске, Аой ощущала тревожное биение собственного сердца. Что если взгляд, встретивший её у бара, будет выражать равнодушие и скуку? Вдруг за прошедшую неделю Иноске нашёл другую мишень для своих неоднозначных шуточек? Сумеет ли она смириться с этим? — Привет, мальчики, — пролепетала Аой, по старой привычке бросив на свободный стул леопардовую сумочку. Аой вскинула глаза, но не на Иноске. Пускай именно его она жаждала видеть больше остальных парней, решиться посмотреть на него в открытую было слишком сложно. Поэтому первым своим тёплым взглядом Аой одарила Танджиро и сидящего рядом с ним за барной стойкой Генью. — Как ты себя чувствуешь? — с радушной улыбкой поинтересовался Танджиро. А скромняга Генья выжидательно посмотрел на Аой, молчаливо присоединившись к вопросу соседа. Аой порадовало, что и её танцевальный партнёр не остался в стороне от общего волнения. — Отлично, полна сил и энергии! — бордо отрапортовала она. В ней действительно пылало желание подняться на сцену и немного подвигаться. А заодно продемонстрировать всем, как шикарно на ней сидит облегающее красное платье. Будто бы для того, чтобы без помех скинуть пальто на стул, на котором лежала её сумочка, Аой развернулась. Со стороны это, должно быть, и правда выглядело случайным жестом, но таким образом она оказалась лицом к Иноске, устроившемуся с краю стойки. Аой понадеялась, что проницательный красавец не разглядит всю глубину обуревающих её переживаний. — Красное платье… — тихо, словно эта фраза не была предназначена чужим ушам, сказал Иноске, — узковато для вальса. Нет, его глаза вовсе не пугали равнодушием. Они лучились живым блеском, пока Иноске, не таясь, рассматривал её. Аой изо всех сил сдерживала торжествующую улыбку. Вальсом заканчивался «Давайте потанцуем?», фильм, который оказался любимым ими двумя. Странное совпадение, но в финале главная героиня так же была в красном, как и она сейчас. То, что Иноске не забыл их разговор, наполнило Аой нежностью. — Привет, — единственное, что Аой смогла выдавить из себя, хотя мысленно отрепетировала первую встречу с Иноске десятки раз. И теперь такая глупость, она ведь поздоровалась со всеми две минуты назад. Но другие слова не шли. Аой хотела просто застыть под ласкающим взглядом Иноске и любоваться загадочной улыбкой на бледно-розовых губах. — Ты уверена, что можешь танцевать? — громкий вопрос от Санеми разрушил тонкую прозрачную стену, которой Аой и Иноске, казалось, отгородили себя от остальных. Беловолосый танцор со строгим выражением лица смотрел на Аой, нетерпеливо постукивая ногой по полу в ожидании ответа. — Да, конечно, могу! — Аой вышла из затянувшейся нирваны и дерзко посмотрела на самого старшего из Королей. Она уже не боялась Санеми, как раньше. Достаточно было взглянуть на то, каким чутким он был с Канао, чтобы понять — на самом деле Санеми добрый заботливый парень, старающийся сохранить маску брутального мачо. Даже его грубый вопрос наверняка был вызван беспокойством за неё. — Пойдём проверим? Спорим, мы с Геньей сделаем меньше ошибок, чем ваша пара? — О, вызов принят! Вам не сравниться со мной и Иноске! — Мгновенно среагировавшая на провокацию Аой Незуко потянула Иноске за руку, вынудив его подняться со стула, и рванула к сцене. Канао с обречённо испуганным видом взирала на Санеми, двинувшимся вслед за Незуко и Иноске, а Аой, усмехнувшись, протянула ладонь Генье. Как же она скучала по этой суматохе. И то, что Иноске снова будет танцевать с Незуко, её не сильно напрягало. Так лучше, сможет любоваться его обворожительной мордашкой с безопасного расстояния. Танджиро ушёл, чтобы включить музыку, Зеницу облокотился на барную стойку, готовый наблюдать за происходящим, а Аой была счастлива уже оттого, что скоро займётся любимым делом — погрузится в мир танца. Жизнь вошла в привычное русло, и даже набивший оскомину осенний дождь сегодня уступил место морозному, негреющему, но всё же солнцу, жёлтыми лучами проникающему сквозь большие, не забранные шторами окна. У Аой было прекрасное настроение. Каждое движение получалось, с Геньей они будто поймали общую волну. Да, было бы обманом утверждать, что Аой не жалела о разрушенной паре с Иноске. Ей бы хотелось свой последний номер в «Бабочках» закончить вместе с самым красивым из Королей, но главное — её не терзала безудержная ревность к Незуко. Как ей вообще пришло в голову, что между Незуко и Иноске может что-то произойти? Сейчас Аой отчётливо видела, что все жесты Иноске, все касания его ладоней и взгляды не больше, чем профессиональные. Да и Незуко старалась, но не впечатлить своего прекрасного напарника, а станцевать чисто и без помарок. После того как финальный номер был исполнен три раза, Королей отпустили, чтобы девушки могли продолжить репетицию без них. Под неотрывным взглядом Иноске Аой чувствовала небывалую эйфорию и выкладывалась как на настоящем концерте. Каждая строчка романтических песенок, казавшихся Аой глупыми, вдруг наполнилась смыслом, а голос точно обрёл второе звучание. До чего же путались её мысли этим сумбурным днём! Но у неё давно не было дня счастливее. Раздвижная дверь распахнулась с чуть слышным среди громкой музыки шелестом. Аой распевала что-то про любовь, обмениваясь с подругами игривыми взглядами, когда в поле её зрения ворвалась знакомая копна жёлто-оранжевых волос. Кёджуро разъярённым зверем пересёк зал. — Я предупреждал тебя! — Его руки столкнулись с грудью Иноске. От неожиданности Иноске отлетел назад, и от падения его спасла хорошая реакция Санеми, подхватившего товарища под локоть. — Предупреждал не подходить к ней! Ублюдок! Я засужу тебя! — Кёджуро! — перекрикивая громкие децибелы музыки, Аой бежала вниз по ступенькам. — Ты что себе позволяешь, урод?! — Иноске стремительно вырвал локоть из хватки Санеми. — Давай, иди сюда, разберёмся по-мужски! — И разберёмся! — не отступил Кёджуро. Он распалился до такой степени, что принялся закатывать рукава. — Ты думал, я не узнаю? Слишком весёлая для происходящего в зале музыка наконец замолчала, наверное, Танджиро услышал доносящуюся ругань. В наступившей звенящей тишине Аой с размаху врезалась в жениха и крепко обхватила его за талию. Уткнувшись в тело Кёджуро, вдыхая аромат сандала, за два года ставший ей родным, она думала, как оправдаться. Аой на сто процентов была уверена — Кё узнал, что Иноске провёл ночь в её квартире. Поверит ли он, что между ними ничего не было? Чтобы удержать её, Кёджуро машинально опустил руки. По залу пробежали шепотки. Аой ощутила тёплые прикосновения к своей спине и сильнее вжалась в мягкую ткань шерстяного свитера того, кому намеревалась отдать свою судьбу. — Кёджуро, что случилось? — спросила она, боясь услышать жестокие обвинения в свой адрес. — Мне звонили из больницы. — Аой чувствовала, как грудь Кёджуро с каждой секундой опадает всё медленнее, и сочла это хорошим знаком. — Напомнили, завтра у тебя обследование после перенесённой травмы. И так я узнал от какого-то постороннего врача о том, что у моей невесты было сотрясение мозга! — Ничего не понимаю. Почему они звонили тебе, а не мне? — потерянно пробормотала Аой. У неё даже не осталось сил поразмыслить над этим самой, настолько её накрыло облегчение оттого, что не сбылись худшие предположения. — Потому что до тебя невозможно дозвониться! Я сам бесконечное количество раз набирал тебя с раннего утра, но ты не брала трубку. А я записан в твоей страховке контактным лицом. Вот на чём она прокололась! Аой поняла, что утром забыла включить звук на телефоне, занятая подбором наряда, а затем, взволнованная встречей с Иноске, не подумала достать смартфон из сумочки и проверить пропущенные вызовы. Из-за неё их маленькая тайна раскрылась. Разомкнув объятия, Аой шагнула назад с успокаивающей улыбкой. — Ничего страшного не произошло, — принялась оправдываться она. — Ты же знаешь этих врачей, они при малейшем ушибе головы ставят диагноз «сотрясение». Пустяки, меня это совсем не побеспокоило. — И поэтому ты неделю не подпускала меня к себе? Прикрывалась выдуманной простудой? Ты не хотела, чтобы я узнал из-за него? Ты пытаешься защитить этого осла, чуть не убившего тебя? Аой видела, Кёджуро обижен на неё, но не знала, чем его утешить. Меньше всего на свете она стремилась причинить боль ему, человеку, который всегда был добр к ней. Но что ей сказать? С тех пор как в жизни Аой появился Иноске, ложь стала её постоянной спутницей. — А как назвать того, кто за целую неделю ни разу не приехал к своей девушке? Если бы она была моей, я бы ценил её больше, — презрительно обронил Иноске, и Аой почти физически ощутила повышение температуры в зале. Кёджуро был на грани закипания. — Я убью тебя! Жёстко оттеснив стоящую на пути Аой, Кёджуро кинулся на Иноске. Аой едва не упала от грубого толчка, но устояла на ногах. Кёджуро схватил Иноске за грудки и потянул на себя. Раздался короткий женский вскрик. Аой не сумела бы сказать определённо, кричала ли это она или кто-то из девушек. Ей было страшно. — Из-за тебя она едва не превратилась в инвалида! Прикончить тебя мало! Иноске рыкнул что-то нечленораздельное и тоже бросился на обидчика. Двое высоких крепких мужчин сцепились, и Аой понимала, что находится в зоне поражения, но её парализовало. Она не могла пошевелиться. И не могла сказать, за кого переживает сильнее. Как ни странно, на помощь ей пришёл Генья. Парень дёрнул её за руку и притянул к себе, и тут же золотистой молнией мимо них пронёсся худенький Зеницу. Зеницу обхватил Кёджуро поперёк туловища, а с другой стороны из ступора вышел Санеми и, в свою очередь, принялся оттаскивать Иноске. Аой дрожащими пальцами держалась за край рукава Геньи. Кёджуро извивался в захвате Зеницу, а по лицу Иноске текла кровь. — Прекратите! — крикнула Аой, чувствуя, как невольно начинает рыдать. — Прекратите! Кёджуро оставил попытки освободиться. Тяжело дыша, он рваным судорожным движением убрал со лба растрепавшиеся волосы, а его глаза всё ещё сверлили Иноске ненавидящим взглядом. — Именно поэтому я молчала! Поэтому ничего не сказала тебе! — У Аой не получалось успокоиться, адреналин в её крови наверняка превысил все допустимые значения. Если бы Генья осторожно не придерживал её, она бы опустилась на пол в нервном припадке. — Зачем ты напал на Иноске? Чего добиваешься? Хочешь оставить Незуко без партнёра, а нас без финального номера?! Ты же знаешь, это мой последний концерт! — Что?! — донёсся откуда-то сзади вскрик Незуко. Тряхнув головой, Кёджуро собрался. Зеницу до сих пор удерживал его, но Кёджуро жестом показал, что он в норме, и бармен настороженно убрал руки. Жених Аой сделал глубокий вдох и шумно выдохнул через рот. — Поговорим позже в спокойной обстановке, малышка. Извини за это. Спасибо, что присмотрел за ней, — Кёджуро благодарно кивнул Генье и быстро разгладил складки выбившейся из брюк рубашки. — Теперь я сам буду привозить тебя на репетиции и забирать после них. А ты, — если взглядом можно было бы поджигать, то Иноске уже пылал бы под прицелом наполненных злобой глаз Кёджуро, — держись от Аой и меня подальше. Кёджуро развернулся и вышел, не оглядываясь. В зале раздался невнятный гомон со всех сторон, а Аой повернулась к Иноске. Тонкая струя густой крови стекала из царапины на его лбу. Наверное, Кёджуро задел серебряной печаткой, которую носил на правой руке. — Сильно болит? Я могу обработать рану, — обеспокоенно предложила Аой. Иноске выглядел всклокоченным и очень-очень злым, но у Аой отлегло от сердца, когда она не заметила на нём других следов бессмысленной стычки, кроме пореза на лбу. — Зачем ты вообще появилась в моей жизни, глупая бабочка? Не нужна мне твоя забота, — сквозь зубы процедил Иноске. — И это тоже не нужно. С этими словами Иноске достал из кармана брюк подаренное приглашение, разорвал на мелкие клочки и бросил в сторону Аой, а затем широким шагом скрылся где-то в глубинах хозяйственных помещений. Белые бумажные снежинки медленно опускались на пол у её ног, а несколько украсили грудь, обтянутую красной тканью платья, которое так и не смогло никого впечатлить. Кончиком губы Аой ощутила влагу и слизнула солёную слезинку, скатившуюся по щеке. Кто-то подошёл сзади и обнял её за плечи. Аой обернулась. Зеницу. Она прижалась к нему и заплакала, надеясь, что в закромах «Яркости» найдётся вторая белоснежная рубашка бармена на смену.***
— Ну как, тебе полегче? — мягко поинтересовался Зеницу и поставил перед Аой чашку с бледно-жёлтой жидкостью, исходящую терпким ароматом. — Выпей, ромашковый чай успокаивает. А это тебе. — Он придвинул вторую чашку Канао. — Жасминовый, твой любимый. — Ты запомнил, — радостно встрепенулась Канао, и Аой на мгновение перестала ощущать ласковые поглаживания рук подруги на своей усталой спине. — Само собой, — подтвердил юноша, — ты заказала его в тот день, когда впервые пришла сюда. — Зеницу, ну почему он так ведёт себя со мной? Что я ему сделала? — глухо выдохнула Аой, отодвинув предложенный чай и уткнувшись лицом в сложенные ладони. Кроме них троих, в зале никого не осталось. Танджиро убежал вслед за Иноске. Не дождавшись его возвращения и волнуясь за судьбу своего танцевального партнёра, Незуко отправилась искать парней. Братья Шинадзугава неуклюже попрощались и разошлись по домам. И вот теперь Аой сидела у бара, пока Зеницу и Канао всячески пытались утешить её. — Иноске не привык добиваться девушек, — не сразу, будто бы обдумая каждую фразу, ответил Зеницу. — Они всегда сами падали в его объятия, и он столкнулся с тем, что не может получить желаемое. Ты ему нравишься, Аой, но… сама понимаешь, у тебя есть парень… Иноске не знает, что ему делать. — И он решил быть жестоким со мной?! Решил оскорблять, грубить, отпускать хамские колкости? — Аой подняла измученные заплаканные глаза на Зеницу. — Я надеялась, мы станем друзьями! Он ведь мне тоже нравится! — смутившись, она добавила чуть тише: — Не в романтическом плане, конечно. Иноске хороший человек. Он поддержал меня и был добр в тот день, когда ночевал в моей квартире. Он даже вызвал ради меня знакомого врача. Но сейчас всё изменилось! — Просто подожди. Иноске — человек настроения. — Зеницу ободряюще пожал ладонь Аой, лежащую на столешнице. — Он сможет перебороть себя, ему не впервой. Почему тебя вообще волнует, что Иноске о тебе думает? — Потому что… Потому… И правда, почему? Аой и сама не знала ответа на этот вопрос. Может потому, что когда Иноске счастлив, его глаза блестят особенно ярко? Из-за того, что каждая его улыбка дарит ей крылья, а голос ускоряет биение сердца быстрее изнурительных тренировок у Мицури? — Потому что я чувствую себя обязанной ему, — наконец подобрала нужные слова Аой. — Это же он нашёл меня в туалете во время приступа. К тому же, возможно, я скоро буду здесь работать, и мне хотелось бы иметь хорошие отношения с коллективом. — Поэтому ты уходишь из «Бабочек»? Чтобы остаться в «Яркости»? — неожиданно спросила Канао тоненьким взволнованным голоском. — Нет… — Аой утомлённо покачала головой. — Честно говоря, я собиралась сообщить вам с Незуко об уходе после новогоднего концерта. Мать Кёджуро против моего участия в поп-группе. Певица — несолидная профессия для члена семьи Ренгоку. Поверь, это решение далось мне нелегко, — заверила Аой подругу, обхватив её хрупкие ручки своими руками. — Но мы же будем общаться и дальше? — Обязательно будем! — В красивых глазах Канао показались маленькие кристаллики слёз, но фиолетовая бабочка сдержала их. — Но… всё слишком внезапно. Я буду скучать. Лучше бы ты не выходила замуж… — Ну, даже если бы свадьбы не было, сколько ещё я протянула бы в роли кумира молодёжи? Года два-три максимум. Рано или поздно и тебе с Незуко придётся задуматься о замужестве, — сказала Аой, с улыбкой потянувшись к сумочке. — Кстати, об этом. Я принесла приглашение на нашу с Кёджуро свадьбу и тебе, — обратилась она к Зеницу и горько усмехнулась: — Надеюсь, ты не бросишь его мне в лицо, как Иноске. Оно на двоих, так что возьми с собой подружку. — Ух ты, приглашение на свадьбу айдола! — Зеницу бережно принял из её рук приглашение и вчитался в него. — Да ещё и в пятизвёздочном отеле под Рождество! Аой, это честь для меня! — Юноша поднял на неё сияющие от возбуждения глаза. — Но я не могу его принять. Мне не с кем пойти, и я не хочу, чтобы место рядом со мной пустовало. — О, ну тогда я знаю, чем тебе помочь! — воскликнула Аой, осенённая блестящей идеей. — Канао до сих пор не определилась со своим спутником. Почему бы вам не разделить приглашение? — Аой… — укоризненно прошептала Канао, заливаясь краской. — Правда? Так можно? — Погрустневшее лицо бармена вновь засияло. — Прийти на свадьбу звезды вместе с другим айдолом? Вы не разыгрываете меня? — Н-нет, — заикаясь, выговорила Канао, — мне было бы приятно, если бы такой приличный парень, как ты, согласился сопровождать меня. Раз уж мы придём вдвоём, другие мужчины не будут проявлять ко мне интерес. Я не люблю шумные праздники, но это же свадьба Аой, я не могу её пропустить. Ты будешь моим «плюс один»? — Для меня не будет большего счастья, чем войти в зал под руку с тобой. Зардевшаяся, словно нежный розовый бутон, Канао осмелилась взглянуть на Зеницу и робко улыбнуться ему. Юноша же, наоборот, смутился и уткнулся взглядом в мраморную гладь барной стойки, но то, как нервно он пытался ослабить накрахмаленный воротник свежей рубашки, надетой взамен той, что Аой украсила разводами туши, выдавало и его волнение. — Давай обменяемся телефонами? — предложил Зеницу, растерянно терзая пальцами бумажную салфетку, будто бы в ожидании отказа. Аой могла его понять, всё же Канао была довольно популярна, и заполучить номер айдола для простого парня было сродни звезде, упавшей с неба прямиком в ладони. Эх, если бы Зеницу знал, как Канао на самом деле к нему относится! Это уберегло бы его от нескольких лишних седых волос в золотистой шевелюре. — Давай! — Канао с готовностью взяла со стойки свой смартфон. — И контактами в Line. Пиши в любое время. Сможем договориться и купить общий подарок! — Жаль, я не смогу заехать за тобой. У меня нет машины. Честно признаться, я боюсь водить, в Токио сумасшедшее движение! — Ничего, поедем на моей! Аой наблюдала за своей дорогой подругой и её пассией, как за сценой подросткового любовного романа. Канао и Зеницу что-то бурно обсуждали, склонившись над барной стойкой, попеременно заглядывали друг другу в глаза и расплывались в счастливой улыбке. Как же прекрасны эти первые мгновения влюблённости! Аой даже немного завидовала Канао. Что чувствовала она сама, когда только начала встречаться с Кёджуро, Аой уже успела забыть. Должно быть и её сердце трепетало, ладони потели, а язык отказывался повиноваться при виде любимого. Наверняка она несла всякую ерунду, краснела как школьница, а от любого случайного прикосновения готова была вспыхнуть, точно распалённая желанием спичка. Скорее всего, тогда она часами подбирала платье покрасивее, проговаривала про себя бесконечные внутренние диалоги с дорогим человеком, а первый поцелуй свёл её с ума. Да, наверное, именно так всё и было… — Кстати, Аой. — Голос Зеницу вывел её из задумчивости, и она перевела на бармена затуманенный воспоминаниями взгляд. — Я знаю, что поможет тебе помириться с Иноске. Несмотря на то что наш Король выглядит маскулинным мачо, он тот ещё маменькин сынок. Иноске любит домашнюю кухню, но готовить не умеет. Приготовь ему что-нибудь вкусное. Темпура подойдёт. Он душу за неё продаст. Темпура, значит? Отличная мысль! Аой улыбкой поблагодарила Зеницу и принялась выуживать из памяти все известные ей рецепты этого незамысловатого блюда. В прошлый раз она не сумела накормить Иноске завтраком, может, удастся приготовить ему обед? Действительно, он живёт в Токио один, без семьи, ему будет приятно получить что-то домашнее в знак перемирия и дружбы. Да, темпура и дружба — единственное, что она имеет право ему предложить.***
Тёплый пластиковый контейнер приятно грел пальцы, а запах специй потихоньку просачивался сквозь плотно подогнанную крышку. Аой постаралась на славу. Вчера, пользуясь последним днём свободы, она заехала в супермаркет и купила самые огромные королевские креветки из тех, что были в наличии, а также дорогую термосумку, а этим утром колдовала над кипящим маслом, пока не добилась ровной золотистой корочки на каждом креветочном монстре. Путём невероятных ухищрений Аой удалось спрятать завёрнутый в термосумку контейнер среди вещей, которые она везла на репетицию, ведь сегодня Кёджуро, как и обещал, подбросил её до клуба. Аой была уверена, её креветки в темпуре окажутся на помойке, если жених узнает, для кого они предназначаются. В общем-то, Аой не могла отрицать, её действия напоминали обман, пусть и не прямой, но она утешила себя обещанием обязательно приготовить темпуру и для Кёджуро. При условии, что Иноске не отравится её кулинарным творением, конечно. И вот она несла заветную коробочку со съедобным извинением тому, чья голая спина маячила у неё перед глазами. Похоже, Иноске решил начихать на все правила приличия и опять разделся. А может, ему стало жарко. Уже второй день подряд был на удивление солнечным. Жёлтые лучи ровными прямоугольниками ложились на чёрные полы клуба, часть особо настырных добралась до кожи сидящего у бара Иноске. То, как они уютно расположились на его плече и волосах, напомнило Аой их с Иноске совместное утро. Глупо, но она бы не отказалась ещё от одного такого же… Аой сильнее стиснула контейнер, пытаясь отогнать навязчивое видение. Когда до широкой, переливающейся хорошо очерченными мышцами спины обиженного стриптизёра оставалось не более полуметра, Аой замедлила шаг. Это точно нормально? Она же не выставит себя полной дурой? Хотя пока ей некого бояться. Танджиро с братьями Шинадзугава сидел за отдельным столиком, девочки ещё не пришли. Возле ковыряющегося в телефоне Иноске лениво полировал свежевымытые бокалы только Зеницу, но именно хитроумная подсказка бармена заставила Аой притащить в клуб пышущий жаром контейнер, который с каждой секундой казался ей всё тяжелее. Перехватив ободряющий взгляд Зеницу, она решилась и подошла к барной стойке. — Иноске, я хочу извиниться, — промямлила Аой, не поднимая глаз от прозрачной крышки, под которой аппетитно желтели покрытые панировкой изогнутые креветки. — Прошу прощения, что втянула тебя в конфликт с Кёджуро и не поблагодарила как следует за всё, что ты для меня сделал. Вот, это тебе. Зеницу сказал, ты любишь темпуру. Из-за нервов, сковавших руки, Аой слишком громко бухнула контейнер на столешницу и подтолкнула к Иноске. Парень отложил телефон и с интересом взглянул на Аой. — Вы со сладкой блондинкой обсуждали меня? — вкрадчиво спросил он, прищурив обворожительные зелёные глаза. Аой сглотнула от того, до чего же заманчиво Иноске выглядел в это мгновение, и даже бежевый пластырь на лбу не портил прелесть его лица. Она догадывалась, что лисий прищур Иноске неспроста, подлец определённо готовит ей какую-то ловушку, но сопротивляться сил не было. Уже то, что он не смотрел на неё со вчерашней злобой, заставляло коленки Аой подрагивать. — Ешь и молчи, — пробурчала она, открывая крышку. — Я и так протащила темпуру сюда контрабандой. Иноске взял за ломкий хвост одну креветку. Сначала он понюхал её и довольно улыбнулся. Аой в нетерпении жалась на месте. Ну давай же, пробуй, чёрт тебя дери! Съешь и скажи, что это лучшая темпура в твоей жизни! Зеницу с другой стороны стойки взирал на Иноске с таким же любопытством. Но Иноске вернул креветку обратно в контейнер. — У меня одно условие, — заявил он с лукавой усмешкой на тонких губах. — Я прощу тебя, если покормишь меня из своего рта. Зеницу разочарованно выдохнул, закатил глаза и отошёл на другой конец барной стойки. Аой схватила пластиковую крышку. — Всё, ты меня достал! — Аой захлопнула контейнер, будто пыталась запечатать в нём всю свою надежду на хорошие отношения с этим несносным придурком. — Я старалась, готовила для тебя темпуру, а ты надо мной издеваешься? Какой я была идиоткой, когда подумала, что мы сможем нормально общаться! Ты и нормально — слова из разных измерений! Аой в обнимку с контейнером бросилась в сторону туалета. Сейчас она спустит в унитаз каждую креветку, фантазируя о том, что это её доброе отношение к Иноске. К мерзкому, самодовольному, не имеющему и понятия о правилах поведения в обществе кретину. Как её угораздило вообще связаться с ним? Пусть катится к чёрту! — Да подожди ты, бабочка! — Иноске догнал Аой, подхватил под локоть и развернул к себе. — Ты что, обиделась? Аой грозно посмотрела на Иноске из-под нахмуренных бровей. Ей хотелось не сдерживаться и послать его куда подальше, но она всё же была леди. Ну или училась ей быть. Зеницу повезло, что он нравится Канао, иначе она придушила бы сначала Иноске, а после и его за дурацкий совет. Иноске опять обыграл её, заставив потерять над собой контроль. Если бы они вели счёт, она проигрывала бы наглому стриптизёру как минимум с двойным отрывом. — Иди сюда! Иноске распахнул дверь ближайшей комнаты и втолкнул туда Аой. Её негромкий возмущённый крик потонул среди вешалок с чем-то мягким и шуршащим. Аой не успела разглядеть где оказалась, когда Иноске закрыл дверь, и крохотная каморка погрузилась во тьму. — Какого хрена ты творишь? — Аой непроизвольно заговорила шёпотом. Возможно, на неё подействовала атмосфера таинственной клетушки, или же она боялась, что кто-то, привлечённый громким спором, застанет её здесь наедине с главным сердцеедом «Яркости». — Что это за место? — Костюмерная Королей, — так же шёпотом ответил Иноске. — Узуй разрешил нам хранить здесь свои сценические наряды. — Понятно. — Аой присмирела. Почему-то близость эротической одежды, в которой выступал Иноске, разволновала её. Ведь она почти ничего не слышала об этой стороне его жизни. Где-то здесь, наверное, висел и тот костюм ученика старшей школы, впечатливший Незуко. С минуту никто из них не говорил и слова. В каморке оказалось не так уж и темно, света, пробивавшегося из-под двери, было достаточно, чтобы осветить обнажённую грудь Иноске, вздымающуюся и опадающую в такт его тяжёлого дыхания. Аой опасалась смотреть ему в глаза. Она крепко прижала к животу остывающий контейнер с темпурой, надеясь создать хоть какую-то преграду между собой и телом, заворожившим не одну сотню девушек. — Почему ты убежала? — спросил Иноске. По прядям мягких волос, скользнувшим по лбу, Аой поняла, что он опустил голову и едва не касается губами её макушки. — Я же пошутил. — Глупые у тебя шутки. — Аой тоже склонилась в порыве спрятать лицо. Не хватало только чтобы, привыкнув к темноте, Иноске разглядел, насколько сильно она растревожена. — Как я могла сделать то, что ты просил? Да ещё и при всех наших знакомых? — Ну сейчас-то мы одни. Опять тишина. Аой не знала, что ответить. Её положение было более шатким чем тогда, на стоянке. В тот день Иноске удержал её, забрав поцелуй. А в этот момент метущуюся душу Аой пригвоздили к месту непокорные ноги, которые отказывались сделать шаг и выйти из темноты этого единения. — Ты мне должна, — снова прозвучал хриплый шёпот. — С чего вдруг? — негромко возмутилась Аой. — Из-за тебя мне пришлось выбросить почти новые кроссовки. — Не напоминай! — Аой стыдливо отвернулась. Ужасная сцена в туалете всплыла в её памяти вместе с обеспокоенным лицом Иноске, в котором не было и капли брезгливости. — Ну давай, бабочка! Неужели не хочешь, чтобы я отведал твою стряпню? — подначил Иноске, и Аой почувствовала, как сильные ладони скользнули на её талию. Она не стала отбиваться, мешал зажатый в руках контейнер. Если подумать, они с Иноске сделались довольно близки за короткое время. Они целовались, спали в одной постели, он даже видел её принимающей ванну! Руки на талии — сущий пустяк по сравнению с тем, через что они уже успели пройти. Добавить ещё одну нелепую шалость в чашу этой безумной полудружбы казалось не таким уж страшным проступком. Аой со вздохом поёрзала, пытаясь развернуть контейнер крышкой вверх. Иноске понял её и отступил. Бережно сняв крышку, Аой на ощупь выбрала первую попавшуюся креветку. Она закусила хвостик, постаравшись оставить снаружи как можно большую часть сочной мякоти, и вскинула голову. К счастью, темпура оставалась достаточно тёплой. Хотя Аой испытывала неловкость, она хотела, чтобы Иноске насладился любовно приготовленной для него едой. Её опалило горячим дыханием. Аой зажмурилась. Ничего не произошло. Иноске филигранно откусил половинку креветки и отстранился. Аой приоткрыла один глаз, затем второй. Красавчик с довольным видом пережёвывал темпуру, но внезапно резким движением подался вперёд. Она лишь успела испуганно вздрогнуть, когда Иноске забрал у неё изо рта вторую половинку темпуры, оставив привкус мучной панировки и ощущение его губ, слегка мазнувших по её. — Вкуснее темпуры я никогда не пробовал, — заключил он со счастливой улыбкой и достал из заднего кармана брюк смартфон. Голубоватый свет подсветил его лицо и резанул по привыкшим к темноте глазам Аой. Она не понимала, что задумал сумасбродный танцор. Иноске явно строчил сообщение, но почему? Он что, считает сейчас наиболее подходящий момент для переписки с кем-то посторонним? Аой кольнула обида. Иноске опять поигрался с ней и бросил, когда она сдалась. — Что ты делаешь? — прошипела Аой, стараясь не показать, как задета тем, что Иноске променял её на какого-то неизвестного абонента. — Пишу тебе смс. Готово! — Иноске спрятал телефон, и Аой вновь ощутила, что красавчик приобнял её за талию. — Мне? У тебя же нет моего номера, — озадаченно сказала Аой, нащупывая защёлки на крышке контейнера. Будет обидно, если креветки Иноске разлетятся по всей костюмерной. — Есть. Уже давно есть. У тебя мой, кстати, тоже. Надо было лучше следить за своей сумочкой. — Ты копался в моих вещах?! — позабыв о конспирации и чуть не уронив контейнер с темпурой, воскликнула Аой. Она ударила одной рукой в грудь Иноске, но он со смехом прижал её к себе. — Совсем немного, — признался коварный преступник, сдерживая порывы Аой настучать ему по голове. — Ценю твою предусмотрительность. Носить с собой презервативы — это так современно. Если что, я предпочитаю ультратонкие. — Да как ты мог?! Кретин! Кто разрешал тебе лезть в мою личную жизнь?! Аой было стыдно как никогда. Этот мужчина вообще понимает, что такое границы? Иноске ужасный человек, Аой только лишний раз в этом убедилась. Да, она хранит в сумочке пару презервативов на случай, если страсть застанет их с Кёджуро в неожиданном месте. Пусть пока подобного не случалось, лучше уж заранее запастись средствами защиты, чем потом разбираться с последствиями. Теперь же Аой чувствовала себя так, словно Иноске влез в их с Кёджуро интимную жизнь. Он собирается оставить ей право хоть на какую-то конфиденциальность? — Тише-тише-тише, — прошептал Иноске, ласково, но крепко прижав голову Аой к своей груди. За дверью раздались голоса. Аой смиренно застыла, вдыхая свежий запах его голой кожи, даже в темноте отливающей белизной. О каких границах она думает? Иноске давно оккупировал все её территории, играя с ней, как с тряпичной куклой, в голове у которой одна вата. Но Аой была уверена — он не причинит ей зла. Что бы Иноске ни вытворял — с ним она в безопасности. Шаги и голоса в коридоре стали удаляться. — Я выйду первым, — сказал Иноске и напоследок погладил Аой по щеке. — А ты вылетай за мной, моя бабочка. Это я, пожалуй, заберу. — Он выхватил из рук Аой контейнер и приблизился к двери, вслушиваясь в происходящее снаружи. Убедившись, что путь свободен, Иноске приоткрыл дверь. Стоя в луче света, он обернулся. — Прочитай моё сообщение. Когда станет одиноко, у тебя будет выбор. Он ушёл. Аой несколько минут разглядывала коридор через приоткрытую дверь и собиралась с духом. Наконец, пригладив волосы, она благополучно вышла и вернулась в главный зал. И хотя за столиком рядом с Королями сидели Незуко и Канао, Аой ограничилась лишь приветственным кивком. Первым делом она метнулась к брошенной у бара сумочке. Сообщение. Отправитель: Иноске Хашибира. Поганец не врал, он и правда успел добавить свой номер в её список контактов. Аой, сражаясь с покалыванием в ослабевших пальцах, открыла конвертик. Иноске прислал ей свой домашний адрес.