***
— Ну? Ты своего добилась? — И тебе привет, Попов, - Алёна тяжело вздохнула по ту сторону телефонной трубки. - Ты что-то хотел? Я занята. — Кьяра накачала моего парня таблетками, - спокойно ответил Арсений, пытаясь затушить сигаретный окурок об старую пепельницу. - И сделала она это, потому что хотела убить. Ей её мамочка сказала, что она должна вернуть меня в семью любой ценой. Ты вообще мозгами думаешь, Алён? — Я не виновата, что ты нас кинул, Арсений, - рявкнула женщина. - Я не говорила ей убивать твою подстилку. — Если ты назовёшь его так ещё хоть раз, я подам на тебя в суд, - процедил Попов, от злости вжимая ногти в ладонь. — Мне интересно узнать, за что? — Да тут целый список накатать можно, - Арс устало вздохнул и сел на диван. - В общем, я заебался. Забирай её и делай, что хочешь. Не выслушивая больше ни единого слова со стороны Алёны, Арсений сбросил и отложил телефон. Он упёрся лбом в стол, обхватывая голову руками и пытаясь таким образом привести себя в чувства. В сердце что-то неприятно защемило. Попов понятия не имел, как он умудрился завести свою жизнь в это всё. Шастун согласился вступить с ним в отношения, потому что старший обещал ему счастье. Но в итоге вместо счастья он доставляет только боль. — Арс? - незаметно подойдя сзади, Антон аккуратно положил руку на чужое плечо, успокаивающе поглаживая. - Всё хорошо? — Да. Иди в кровать, Тош, - Арсений не хотел поднимать голову, поэтому сильнее сжал собственные волосы. Ему стыдно смотреть сейчас в глаза Шастуну. Потому что он ни в чём не был виноват, а его отравили. Причём это сделал тот человек, которого Попов показал, как того, кому можно доверять. Старший подвёл Шаста. Ещё и стоит вспомнить, что у парня и так жизнь сложилась отвратительно, а тут такая подстава со стороны Арса. Хотя Антон доверился ему. Он доверил ему свою жизнь. А Арсений его подвёл. Попов прикусил губу от досады, когда почувствовал, что Шастун пытается слабо его обнять. И даже сейчас, когда ему плохо, он пытается поддержать. Это ужасно. Потому что Арс не должен показывать свою слабость. Он не должен строить из себя жертву. Особенно когда жертва здесь явно не он. — Антон, тебе нужно отдыхать, иди в спальню, - ещё раз попросил Арсений, так как сил уже не было. Если парень сейчас же не уйдёт, то старший точно всё расскажет и начнёт на коленях умолять его простить. Но младший может разозлиться. Он может уйти. Он ведь больше не будет в безопасности в этом доме. — Я не хочу, - Антон наклонился и поцеловал мужчину в плечо. Он прекрасно чувствовал запах сигарет, хоть Арс и курил возле открытого окна. Зная, что Попов курит только из-за сильных переживаний, Шаст хотел хоть как-нибудь помочь. - Я хочу тебе помочь. Хочу с тобо.. — Антон, отъебись, прошу, - тихо проскулил Арсений, пытаясь скинуть руку младшего со своей спины. Но это и не понадобилось, так как парень сам убрал руку. И только когда мужчина понял, что Антон ушёл с кухни, до него дошло, что он натворил. Попов резко потянул себя за волосы, чтобы почувствовать хоть какую-то боль за содеянное, и поднялся с дивана, направляясь в спальню. Шастун никуда не стремился убегать, как бы сделал на его месте какой-то другой человек. Он просто лежал на кровати, завернувшись в одеяло, и пытаясь уснуть. — Антош, я не хотел, прости, - тихо извинился Арс, садясь рядом с парнем. — Нет, это ты прости, - Антон махнул рукой. - За то, что мешаюсь вечно и за то, что доставляю слишком много проблем. Прости. — Ты не мешаешься и не доставляешь проблемы, солнце. Не говори такого, - Арсений лёг рядом и приобнял младшего за талию, носом утыкаясь в чужое плечо. - Я люблю тебя очень сильно, я просто перенервничал из-за этого всего. — Я спать хочу, - Шаст не отстранялся, но и не прижимался в ответ. Он просто крепко обнял подушку, на которой лежал, и закрыл глаза, чтобы отключиться от этого мира. И ему это удалось уже через пять минут, так как он провалился в сон. А вот Попову было не до сна. Он и до этого не надеялся поспать, а сейчас он ещё и нахамил любимому человеку. А значит, уровень ненависти к себе возрастёт ещё больше.***
Антон мелко подрагивал от очередного кошмара, который мучил его во сне. Он морщил нос, хмурил брови, сжимал руки в кулаки, что-то неразборчиво мычал. И за всем этим наблюдал Арсений, который крепче обнимал младшего со спины и пытался таким образом успокоить и его, и себя. Но это никак не помогало. Причём ни ему, ни парню. Таким образом прошла вся ночь. Пока Шастун тихо мучился от кошмарного сна, Попов пытался убедить себя в том, что завтра всё будет хорошо, он сможет извиниться, они обо всём забудут и всё наладится. Но старший всё равно понимал, что хорошо ничего не будет. По крайней мере, утром точно. Когда в комнату начал пробиваться солнечный свет, Арсений навис над Антоном, чтобы было лучше рассматривать его лицо. Потому что хотелось наблюдать за каждым изменением в эмоциях. Потому что так легче думалось. Но в итоге при виде чужих трясущихся ресниц и приоткрывающегося от страха рта становилось только тяжелее. Потому что где-то в глубине души Арс понимал, что он не справился со своей единственной задачей. Он должен был сделать жизнь этого парня лучше, но в итоге делает только хуже. И от этого хотелось прогрызть самому себе живот, чтобы эта условная пустота превратилась в материальную. Если так подумать, то что он вообще в силах сделать для Шаста? Попов может обеспечить ему наличие жилья, еды, одежды, тепла, безопасности, любви, доброты, помощи. А что он делает по факту? Он делает многое, но по мнению старшего этого недостаточно. Ведь он может сделать больше. Он может сделать так, чтобы Шастуну было хорошо с ним. Просто ему не хватает смелости, чтобы признать свою слабость и неспособность решиться на важный шаг. И под этим важным шагом имеется ввиду избавление от источников опасности. В том числе и от Кьяры. И ведь Арс действительно раньше просто не мог (или не хотел) признавать, что ему нужно избавиться от дочери. Ему просто было не по силам это сделать, ведь он столько времени пытался добиться от неё внимания. И сейчас, когда это внимание у Арсения есть, он не может даже подумать о том, что ему придётся жить с Кьярой дальше. Он не хочет этого. Он больше так не может. Антон так больше не сможет. И эти мысли мучили Попова до девяти утра. Но ему пришлось оторваться, так как в дверь настойчиво постучали, а задерживаться и рисковать сном только только успокоившегося Шастуна крайне не хотелось. Ранним гостем оказалась Кузнецова, которая хоть выглядела и бодро, но в глазах проскакивали маленькие огоньки беспокойства. — Оксана попросила вам купить, - девушка указала на пакет в руках, как только зашла в квартиру. - Тут немного таблеточных витаминов и ещё фрукты. Окси сказала, что Антону нужно будет после.. Этого всего восстановить здоровье. Поэтому я тебе всё нужное купила, а дальше всё на твоей ответственности. — Понял, спасибо, - Арс благодарно улыбнулся, забрал пакет у Иры и повёл её на кухню, так как шуметь в коридоре не хотелось. - Будешь чай или кофе? — Нет, нет, спасибо, - младшая покачала головой, садясь за стол, чтобы было удобнее допрашивать мужчину. - Как там Антон? — Ему лучше. Но я его вчера обидел и чувствую себя просто отвратительно, - Арсений виновато опустил голову. Он понимал, что Ирина всё равно как-нибудь об этом узнает, поэтому лучше было сказать сразу. Тем более, что она может что-то посоветовать. — Ты выбрал неудачное время, чтобы срываться. Вам двоим сейчас непросто и вы должны держаться вместе, - Кузнецова не стала налетать на старшего с обвинениями, так как поняла, что тот сам мучается из-за этой ситуации. — Я понимаю. Просто я уже не выдерживаю, - поджав губы, сообщил Попов. - Я раньше так хотел иметь семью, детей. А сейчас я настолько не рад тому, что я отец, что и представить сложно. Не понимаю, чем я думал, когда брал ответственность и за Антона, и за Кьяру одновременно. — Ты же не знал, что так будет, - Ира протянула руку и осторожно взяла Арса за ладонь, пытаясь таким образом поддержать. - Вряд-ли ты уже хоть что-то решил, но хотелось бы спросить. Что ты планируешь делать дальше? — Я сделаю всё, лишь бы Кьяра больше не жила с Антоном в одном доме. Правда, я хотел дать ей последний шанс, но.. Кто знает, что она ещё вытворит? Она ведь убить его может. Я не смогу потерять Тошу, тем более из-за того, что сам накосячил в молодости, - заметив непонимающий взгляд чужих карих глаз, Арсений лишь махнул рукой. - Это долгая история. Но в любом случае, я не оставлю всё, как есть. Пусть Алёна забирает Кьяру обратно. — Не боишься, что она её в детдом отдаст? - спросила Ирина, заинтересовано наклоняя голову и всё ещё не отпуская чужой руки. — Ир, Кьяра хотела убить самого близкого мне человека. Мне плевать, что с ней случится, я ей этого никогда не прощу, - мужчина покачал головой. Конечно, он понимал, что говорить такое о собственной дочери неправильно, но он тоже человек. У него тоже есть точка кипения. — Ты прав. Делай, как посчитаешь нужным. Попов благодарно кивнул в ответ. Он уже надеялся, что эта тема закрыта, но Кузнецова закончила её более подходящей фразой: — Я рада, что Антон доверился именно тебе.***
Арсений был уверен, что Антон его возненавидел за ту фразу, которая была сказана старшим вчера. Он был уверен, что как только парень проснётся, так сразу же нужно будет обсыпать его тысячами извинениями, лишь бы он простил. Он был в этом уверен ровно до того момента, пока не вернулся в комнату после разговора с Ирой вместе с жаропонижающим и стаканом воды, так как у младшего явно повысилась температура. И как только до Шаста дошло понимание того, что он в комнате больше не один, он тихо промычал имя своего возлюбленного. — Что-то случилось? - последний сразу же сел рядом на кровати, внимательно рассматривая лицо парня, который отрицательно покачал головой. — Ты мне нужен, - шёпотом ответил Шастун, кое-как садясь, прижимаясь к Попову и ластясь к нему в поисках источников любви. — Я тут, я рядом, - так же тихо шепнул Арс и крепко обнял Антона, губами касаясь к каждому участку его лица, к которому вообще можно было именно сейчас дотянуться. - Тебе лучше? — Мне ужасно, - почти прохныкал парень, дрожащими руками цепляясь за футболку Арсения, чтобы быть к последнему ближе. - Сделай с этим что-нибудь, прошу. — Я не могу ничего сделать. Нужно потерпеть, пока это всё пройдёт, потом станет легче, - Попов убрал одну и коснулся ею ко лбу Шаста. - Давай измерим температуру. Может, тебе таблетку нужно будет дать. Шастун ответил что-то нечленораздельное, но всё равно приоткрыл рот в ожидании того, что ему дадут градусник. Старший слабо улыбнулся и, взяв градусник в тумбочке и протерев его, положил его кончик на чужой язык. Антон слабо улыбнулся, смотря грустным глазами на Арса. И у последнего в это время сердце разрывалось от этого взгляда. Он не хочет видеть своего возлюбленного таким. Он хочет видеть счастье и любовь в его глазах, а не разочарование и грусть. Это слишком больно. И всё-таки, младшему пришлось дать таблетку, чему он был крайне рад, потому что он надеялся, что поможет хотя бы это. Только тогда парень наконец-то лёг обратно на кровать, притягивая Арсения к себе и позволяя тому лечь на свою грудь. Старший даже против не был. Потому что так удобнее говорить. — Антош, я тут кое-что решил и хотел бы с тобой этим поделиться, - осторожно начал Попов, будто бы боясь спугнуть. — Это насчёт чего? - Шастун вновь зарылся пальцами в волосы мужчины в попытке поддержать и успокоить. — Насчёт этой всей ситуации, - Арс вздохнул, крепко обнимая младшего за талию. - Я подумал и решил, что хочу отдать Кьяру обратно Алёне. — Чего? - не успел Арсений договорить продолжение, как Антон уже его перебил. Хоть у последнего и ужасное самочувствие, но он всё равно ещё может соображать. - Ты понимаешь, что этим самым Кьяре жизнь испортишь? Её мать же её ненавидит. — Если Кьяра останется, то она испортит жизнь нам. Это из-за неё ты сейчас в таком состоянии, - брюнет приподнялся на локтях, чтобы было удобнее смотреть в чужие глаза. - Я не хочу, чтобы ты мучился из-за неё. Поэтому я отдам её Алёне. — Ты не можешь этого сделать. Алёна же отдаст её в тот детдом злоебучий, если вообще не выбросит или не убьёт, - умоляюще протянул Шастун. - Ты не можешь этого позволить. — И так же я не могу позволить, чтобы Кьяра над тобой издевалась, - пожал плечами Попов. - Она почти прямо сообщила Ире о том, что хотела тебя убить, понимаешь? Я не могу этого допустить. Шаст несколько минут растерянно бегал взглядом по комнате, пытаясь сообразить, что ему лучше сказать. Но правильные слова всё никак не приходили в голову. — Пойми, так будет лучше, - шепнул Арсений и мягко поцеловал младшего в щёку. - Будет лучше для меня, для тебя, для неё, для Алёны. Для всех. Я просто не могу больше смо.. — Давай расстанемся?здесь адский огонь, здесь полно боли. я не позволю никому прикоснуться к тебе, потому что я люблю тебя. нет нужды говорить - я на твоей стороне, я буду защищать тебя всегда.