консонанс

— мне нужна твоя помощь. с такими словами леорио плюхнулся напротив. в магловских фильмах, когда лучший друг подваливает с подобными фразочками, обычно начинаются разной степени тяжелости приключения. — что? — поднял глаза от свитка с конспектом по защите от темных сил курапика. на всякий случай подвинул чернила подальше от рук и локтей друга. — помощь. очень надо, — леорио состроил несчастную физиономию, которой курапика никогда не мог отказать. — что случилось? — мне надо в запретную секцию. ну вот. что и требовалось доказать — магловское кино не врало. — зачем? — странные ты вопросы задаешь — за книгой. курапика терпеливо вздохнул. леорио, чувствуя его настрой, нервно поерзал, потянулся к сложенным стопочкой книгам с материалами для конспекта, взял верхнюю и бездумно ее открыл. — понимаешь, — начал он неуверенно, теребя большим и указательным пальцами хрупкий книжный лист, — я тут кое-что химичил, — он за почти семь лет учебы в хогвартсе так и не привык до конца к магическим терминам, предпочитая пользоваться магловскими, — и кое-что не очень вышло, хотя я все делал правильно. но моих знаний и моих книг недостаточно! хотелось бы понять почему у меня ничего не выходит и как это можно исправить, а для этого надо почитать труды василия валентина или ибн сины, но они не хранятся в этой библиотеке в свободном доступе! поэтому мне надо в запретную секцию — они наверняка там есть, а может даже чего получше. курапика повертел перо в пальцах. — с каких пор ты интересуешься алхимией? — я не интересуюсь! но мне очень надо. — то, что тебе надо — это я уже понял, — курапика отложил перо в сторону и сел, поставив локти на стол и сцепив пальцы, — но я надеюсь и ты понимаешь, что алхимия, хотя и увлекательная наука, может быть опасной. — конечно! — отмахнулся леорио. конечно нет, мысленно сказал за него курапика. в леорио, как и в большинстве других гриффиндорцев, жажда знаний и поступков самым причудливейшим образом сочетались с полнейшей безответственностью к их последствиям. если он втемяшил себе в голову, что ему непременно нужно прочесть древних алхимиков, он не передумает. леорио собирался стать целителем. он давно уже это решил и усиленно готовился к экзаменам по необходимым предметам, но на седьмом курсе вдруг увлекся зельями. хотя «увлекся» в данном случае не совсем верное слово — он стал ими практически одержим. курапика не знал, как дело обстояло в его повседневной жизни, но каждый раз, когда они пересекались в большом зале, в хогсмиде или, как сейчас, в библиотеке, все рассказы паладинайта были об ингредиентах, пропорциях и прочей зельеваренческой мути, из-за чего у курапики сложилось впечатление, что ничем другим его друг в этой жизни больше не интересуется. впрочем, курапике было все равно — он был готов слушать что угодно, если об этом говорил леорио. ведь из-за учебы на разных факультетах и разных курсах им не так уж часто удавалось нормально пообщаться. и если теперь у него в приоритете алхимия — ну что ж. леорио оставил книгу в покое и подался вперед, закинув при этом длинный красно-золотой галстук за плечо, чтобы не елозил по столу. — у тебя же есть разрешение на посещение запретной секции? — спросил он, понизив голос. — профессор люцифер мне дал, — помедлив секунду, подтвердил курапика. он замешкался, потому что заметил розовые пятнышки ожогов у леорио на руках — этот дурак даже не удосужился их смазать, а еще в целители собрался! потом только сообразил, что выбрал не совсем подходящую формулировку для ответа: по какой-то совершенно необъяснимой для него причине в школе распространялись слухи об их с профессором якобы неоднозначных отношениях, и леорио был тем, кто никогда не упускал случая над этим пошутить. у него и сейчас дрогнули уголки губ, но, к счастью, он сумел удержаться от чего-то в духе «поздравляю. а разрешение-то есть?» похоже, эти его алхимики действительно ему очень нужны. — как здорово, — все-таки сказал он, — что ты ладишь со своим деканом. курапика чуть-чуть нахмурился, уловив легкий намек. леорио же как ни в чем не бывало продолжил: — мне вот мой декан скорее очередную отработку даст, чем какое-то разрешение. так ты поможешь? курапике это ничего не стоило. он вообще-то уже настроился согласиться на что угодно, чтобы помочь паладинайту, но теперь что-то внутри призывало проявить характер. в конце концов, как долго еще леорио собирается строить из себя великого слепого и шутить свои грязненькие шутки-намеки, не замечая самого очевидного? — помогу. но с одним условием. — каким? — ты выполнишь одно мое желание. любое. — желание? да не вопрос! похоже, он не ожидает чего-то опасного для себя. неужели думает, что курапика не способен загадать ему что-то интересное или необычное? что-то такое, от чего дрожат коленки? или же догадывается о чем-то, но не подает виду? — тогда идем. казалось, библиотека стихла, прислушиваясь к их шагам. лишь откуда-то издалека доносились шорох перелистываемых страниц и шепотки студентов. курапика изо всех сил вцепился пальцами в края рукавов своей мантии, стараясь не выдать собственного волнения. для того, чтобы решиться и загадать свое желание, требовалось собраться с силами — когтевранцы в отличие от гриффиндорцев не славились отчаянностью, и курапика не был исключением. настрой было легко спугнуть, и он боялся, что так и не сможет попросить того, чего на самом деле хочется. и чем ближе была решетка, отделяющая запретную секцию от остальной библиотеки, тем меньше уверенности в нем оставалось. — погоди! — поймал он леорио за запястье и оттащил в проход между стеллажами. — сначала деньги, потом стулья или как там. — что? — сначала желание, потом идем читать книжки. — ну-у-у, — растерялся леорио. он стоял перед ним такой простой и знакомый: в рубашке с закатанными до локтей рукавами, с закинутым на плечо галстуком и без мантии — все в нем выдавало его магловское происхождение — строил рожицы, а курапика перекатывал вертящиеся на языке слова, пытаясь собраться с духом. — ладно. что там у тебя? то, что казалось таким простым и естественным еще несколько минут назад, теперь стало невыполнимым. ну вот как, как это можно попросить? язык не повернется. он еще сильнее сжал в пальцах края рукавов и незаметно закусил изнутри щеку, пытаясь что-то придумать. — ты что язык проглотил? курапика бросил на друга быстрый и недовольный взгляд из-под челки. — я… — начал он и запнулся. «я не скажу». — ты? — поторапливая его, переспросил леорио. — я хочу, чтобы ты подарил мне свое вечнозаправленное перо, — выпалил курапика первое, что пришло в голову. и зажмурился, ненавидя себя за свою нерешительность — поэтому-то паладинайт и не замечает ничего столько времени! — шариковую ручку? — недоуменно и — показалось или нет? — немного разочарованно переспросил леорио. — да, — кивнул курапика. а что еще оставалось? ручка ему совсем не была нужна, но не признаваться же, что просто струсил. — э-э… ладно? они потоптались друг напротив друга в тесном пространстве между стеллажами еще какое-то время, ощущая растущую неловкость. — пойдем уже? — снова поторопил его леорио. курапика кивнул, и паладинайт отвернулся, чтобы пойти вперед. вот, сейчас момент будет окончательно упущен. и уже никогда-никогда он не попытается ничего сделать. будет и дальше слушать про зелья или алхимиков за кружкой сливочного пива и терпеть насмешки про себя и молодого декана своего факультета. а потом леорио сдаст жаба и уедет из хогвартса, и они, конечно, будут переписываться поначалу, но со временем их общение сократится до дежурных поздравлений с рождеством или днем рождения, и все это из-за его нерешительности. внутри, придавая сил, всколыхнулась волна протеста, и курапика сам не заметил, как сказал заветное, слыша свой голос, словно со стороны: — поцелуй меня. — что? — замер леорио. — поцелуй меня, — тверже и громче повторил курапика. ну вот и все. теперь дороги назад нет. леорио повернулся, посмотрел внимательно, провел ладонью по торчащим дыбом волосам на затылке и заметил: — это уже второе желание. — нет! — от волнения начиная раздражаться, возмутился курапика. — это первое! — но ты же уже попросил ручку. — не нужна мне твоя ручка! я это просто так. поцелуй меня! — так бы сразу и сказал. — чт… леорио сократил расстояние между ними за один шаг, наклонился и прижался губами к его губам. они у него были горячие и искусанные, и курапика даже растерялся от неожиданности, почувствовав их. и вообще, все это было так глупо, неловко и коряво. но, кажется, у него закружилась голова. — не падай, — отстранившись, но придерживая его за талию ладонью, пробормотал леорио. и покраснел. курапика тоже покраснел: почувствовал как зажгло щеки. — спасибо, — непонятно зачем тихо сказал он и положил руки леорио на предплечья, избегая прямого взгляда. — да… извини. — за что? — ну… так просто. курапика все-таки посмотрел на леорио, и тот смутился еще больше. румянец некрасиво сполз ему на шею и уши — а может это косые весенние солнечные лучи, светившие ему в спину, так разукрасили его. — ты мне нравишься, — очень серьезно сказал курапика. — я знаю. — да-а? — возмущение в этом протяжном «да» было таким явным, что леорио сконфузился окончательно. — я не знал, что делать. — а теперь знаешь? — нет?.. курапика посмотрел ему в глаза и вдруг хихикнул. — ну и дурак. леорио тоже улыбнулся. потом наклонился и снова поцеловал — теперь курапика был к этому готов и ответил. это было так тепло и мягко. хотя не без огрехов, конечно — все-таки у курапики почти совсем не было опыта. но ему казалось настоящим чудом все происходящее — не оттолкнули! ответили! — так что теперь он мог твердо заявить: волшебство иногда случается.