А мой парень непростой - он сидит уж год шестой.

— Давайте без лишней паники, вопросов и криков, идёт? Нам нужно выбрать дату и время, взять эту шарашкину контору штурмом и начать радоваться жизни, — Артем тушит папиросу в пепельницу и переводит взгляд на Коткова. Тот поправляет очки, выдыхает и притягивает к себе бумаги. — Я тебя правильно понял ведь, и ты правда отказываешься от помощи спецназа? — Мне своих людей вполне хватает, Ром. Эта операция, ответственность за нее и ее последствия будут лежать на моих плечах. Рыжика я вам отдам, но мне придется покопаться там, — Габрелянов чуть хмурится и переводит взгляд в сторону, выдыхая. — В каком смысле? У тебя появились еще какие-то мысли? — Рома хмурится и откладывает бумаги вновь, переводя взгляд на товарища. — Не молчи только, я тебя прошу. — Ну, а что мне говорить? Я личность известная, заноза для многих. Олег, — мужчина указывает на Трофима. — Личность тоже не последняя в моем кругу. Это дело может быть более серьезным, чем кажется на самом деле. Парнишка явно больной на голову, легко ведомый. Его могли использовать как приманку и на меня. Через Олега это легко провернуть. Потому что многие знают, что нас с ним связываешь ты. — Ты думаешь, что это более глубокая схема? — Котков чуть бровь изгибает нахмурившись. — Даже если и так. Это уже не дело полиции, Ром. Для вас главное поймать рыжика. Для меня — разобраться подробнее в некоторых фактах, которые, возможно, могут иметь воздействие на меня и мой клан соответственно. — Да хоть раз бы ты подумал о себе, Тём. Хоть раз — я бы сразу сложил погоны и ушел в отставку, — фраза Трофима заставляет всех в комнате разом обернуться на того. Артём брови вскидывает, явно не ожидая такой фразы. Олег выглядел напряженно. Габрелянов старательно подавил в себе желание подойти и обнять того сейчас. — Ты к чему сейчас это сказал, Олеж? — Выяснять отношения потом будете. Оба рты закрыли, — а Рома, кажется, по привычке уже эти ссоры останавливает на корню. Рефлекторно как-то. Не то сейчас было время, чтобы отношения выяснять, доказывать друг другу что-то. Потом Котков, конечно же, скажет Артёму, что время того ушло. Что доказывать надо было раньше. — Завтрашнее утро будет отличным вариантом, как по мне, — Люба подает голос и теперь, кажется, ее слушают все. Артём откидывается на спинку диванчика и прикрывает глаза, руками зарываясь в отросшие пряди волос. Работать, да. Нужно было именно работать. — Артём занимается штурмом здания, Олег и его подопечные выводят подозреваемого и жертв. Нам нужно молиться, чтобы жертвы были живыми. Карету скорой помощи мы также организуем на место, — Рома обводит всех в комнате взглядом и останавливает его на Габрелянове. — Тебе, Тём, нужно будет постараться никого не убить. Это будут лишние проблемы для тебя. Учитывая, что ты совсем недавно вышел с зоны. — Я понял, да. Понял, — хрипло отзывается Габрелянов, все-таки убирая руки от лица и переводя взгляд на Рому, кивая кратко. — Никогда не думал, что буду работать с криминальными авторитетами, но… Давайте сделаем так, чтобы это дело закончилось наконец. Сейчас все свободны.

***

      Олег никак не реагирует, когда, зайдя в свой кабинет, обнаруживает на стуле сидящим Артёма. Мужчина вешает на вешалку куртку и проходит к столу, забирая оттуда некоторые папки. — Ты поговорить хотел? Или так и будешь сидеть здесь, будто статуя? — Трофим переводит взгляд на Габрелянова, подмечая, что тот явно напряжен. Вскоре взгляд карих глаз заставляет Олега замереть на месте. — Я тебе задам один вопрос, Олег, — Артем выдыхает и поднимается, подходя к Олегу почти что в притык. — Если бы сейчас появился шанс, ты бы согласился сойтись со мной вновь? Трофим будто боится услышать этот вопрос. Ему кажется, что этот вопрос может принести ему больше боли, чем все пытки этого мира вместе взятые. И ведь хочется сразу "да" ответить, сказать, как любит до сих пор сильно, как бы больно не было. Но с другой стороны Олег прекрасно понимает, что надо подумать. — Я дам ответ тебе тогда, когда завтра ты живой вернешься к нам в отдел после операции, — Олег смотрит в чужие глаза, а после опускает взгляд чуть ниже, а затем вовсе уводит его, выдыхая. — Пусти, мне работать надо.       И Артём пустит. Отойдет в сторону, некоторое время еще постоит, а после покинет кабинет. Завтра определенно сложный день. И тут нужно и выспаться, и подготовить себя морально.