Сестрица Баджи

Твое имя давно стало другим Глаза навсегда потеряли свой цвет Пьяный врач мне сказал - тебя больше нет Пожарный выдал мне справку Что дом твой сгорел Наутилус Помпилиус «Я хочу быть с тобой»

Поздней осенью жизнь влилась в прежнюю колею. За исключением нескольких вещей. Кимико Баджи официально начала прохождение практики в госпитале своего родного района. В связи с этим ей пришлось переехать обратно к маме, хоть она и надеялась, что это временно. С другой стороны, она чаще стала видеться со своим парнем, об отношениях с которым знали теперь все их общие друзья. Иногда ей даже приходилось забирать его из школы, чтобы успеть прогуляться с ним в свой обеденный перерыв. Так глупо она себя ещё не чувствовала. На «работе» она адаптировалась неожиданно быстро. Всё то, что казалось ей бессмысленной зубрежкой в стенах института, здесь обрело смысл. Она помогала врачам ставить людей на ноги, слышала их благодарность и понимала, что весь этот путь, который она проделала ради гордости мамы, был не напрасен. К началу практики она даже получила подарки от Токийской Свастики. Новые очки, взамен разбитым в аварии. И идеально белый халат с просторными карманами и вышивкой. Маленькой черной свастикой на спине, в районе шеи. Чтоб можно было спрятать под воротником. Работа Мицуи. В целом Кимико стала чаще видеться с ребятами. Свастоны быстро разнюхали, что в местной больнице теперь есть свой человек и теперь не стеснялись залетать туда со своими травмами. Чифую заходил вместе с Кадзуторой и ребята вместе ели лапшу. Если, конечно, их не отвлекали рабочие обязанности девушки. Кимико как раз собиралась на обед. Чифую хотел рассказать что-то о предстоящем им сегодня забиве, о котором из Манджиро она так не смогла выбить и слова. Многие врачи разошлись поесть, кто-то остался со своими пациентами. Как вдруг в ординаторской раздался громкоговоритель: «Девушка без сознания в приемном отделении. Срочно нужна каталка и врач». Баджи на ходу поправляла халат и очки. Она всё ещё не была полноценным врачом, но в экстренных ситуациях у неё были все необходимые полномочия, чтобы помочь пациенту. Сбежав по лестнице на первый этаж она успела рассмотреть только плачущего Манджиро, провожающего взглядом каталку, накрытую белой простынёй. - Манджиро? – парень растерянно обернулся на звук голоса девушки. Лицо его не выражало никаких эмоций, но слезы предательски лились их глаз. Он не знал, что сейчас сказать испуганной Баджи, - Солнышко, что случилось? Кто это? Сообщили о девушке… Майки молча обнял плечи в белом халате и уткнулся лицом куда то в шею девушки. На своей коже она почувствовала горячую влагу. - Кимико, - наконец заговорил Майки, - Нужно позвонить Кенчику. Я, кажется, телефон по дороге уронил. Нёс её сюда на спине, понимаешь. Не до этого было. Но он должен узнать как можно раньше. - Что узнать, Манджиро, - голос Баджи задрожал и она сильнее обняла парня, - Что произошло? - Он сказал… Врач. Но я итак понял по дороге, - Майки поднял голову и своими черными, пустыми глазами, прямо посмотрел в лицо Кимико – Эма умерла, Кимико. Позвони, пожалуйста, Дракену. Дракен приехал через двадцать минут. К тому времени Эму привели в порядок и расположили в комнате, предназначенной для прощания с близкими. Кимико лично зажигала там благовония, когда дверь открылась и внутрь вошёл зам главы Тосвы. - Кенчик… - Оставь меня, - Баджи вышла из помещения и аккуратно села рядом с Манджиро, беря того за холодную руку. Телефон он всё-таки не потерял. Он то и дело надоедливо пиликал. Наверняка ребята пытались дозвониться до командира, чтобы отправиться на бой. - Мы были вместе на кладбище, - вдруг заговорил Майки, - ходили на могилу Шиничиро. Она отошла немного вперед и… Мимо ехал мотоцикл. Кто-то с пассажирского сиденья ударил её битой по голове. Кимико закрыла рот рукой и согнулась в беззвучном плаче. Рядом послышались тяжёлые шаги Дракена. - Ты был с ней… Так почему ты её не защитил? – Рюгудзи схватил главу за шиворот, приподнял над землей. Но тому было словно всё равно. Дракен врезал ему со всей силы, так, что голова Майки откинулась назад, а из носа полилась кровь. Кимико встала и попыталась разнять их, но Дракен лишь опустил безразличного Манджиро обратно на скамейку и повернулся к ней, не выпуская того из рук. - Ты ведь врач. Так какого черта, Кимико – сан? Почему ты всё время помогаешь шпане, которая прибегает к тебе со своими царапинами. Знаешь, как они тебя называют? «Медик Токийской Свастики»! – Кен злобно отшвырнул Майки и схватил плачущую Кимико за плечи, - Так почему ты не смогла помочь Эме, когда это действительно было нужно? Она все эти годы восхищалась тобой, словно старшей сестрой. Но тебя никогда нет рядом, когда ты нужна. Когда Баджи умирал на руках у Чифа, ты сдавала свои гребанные экзамены и узнала о смерти родного брата позже всех. Почему ты из раза в раз допускаешь подобное?... - Заткнись, Кенчик, - Майки схватил друга за плечо и оттащил от девушки, - Ты перегибаешь палку. Если кто и виноват, то это я. Я не успел. Я не спас её. Не трогай Кимико, Дракен. Посмотри, ей тоже плохо. Парни взглянули на Баджи. Та села на корточки в углу, возле стены. Из глаз её катились слёзы. Перед глазами была только улыбка Эмы. Той самой Эмы, которую она качала на качелях в детстве. Которая по секрету рассказывала ей, что ей нравится Дракен. Которая застенчиво просила научить её готовить, чтобы в будущем стать хорошей женой. Которая приходила к ней домой и по кусочкам собирала её после смерти брата, когда мать слишком погрязла в своём собственном горе и совсем не замечала дочь. Когда Эма узнала, что Кимико начала отношения с Манджиро, она улыбнулась и долго шутила о том, что они скоро и правда станут родственницами. Что их дети будут дружить. И все они и правда станут большой семьёй. В какой то момент Баджи поднялась на ноги и посмотрела на ребят. Те, видимо, уже немного успокоились и просто сидели рядом, не в силах осознать произошедшее. Бросив им короткое «Я покурить», Кимико быстрым шагом пошла к выходу из больницы. Бой с Поднебесьем всё же начался. Только ни Кимико, ни Майки, ни Дракену до этого не было дела.