MGPD Preferences

Тревожные звоночки ты начинаешь замечать еще за неделю до первого срыва. Сережа, до этого относившийся к тебе весьма благосклонно, теперь закрывается от тебя, совершенно отказывается взаимодействовать и только постоянно бросает на тебя хмурые взгляды, стоит только тебе войти в комнату. И ты пока не понимаешь, что именно ты сделала не так, но на всякий случай стараешься лишний раз не появляться в их квартире, когда он дома. А дома он почти всегда, поэтому встречаетесь вы с Олегом, как правило, у тебя. Волкову ты о своих переживаниях пока не говоришь. Не хочется волновать его лишний раз. Да и ты убеждаешь саму себя, что тебе просто показалось, поэтому продолжаешь периодически приходить в надежде, что все наладится. Некоторое время спустя, в очередной раз согласившись прийти в их квартиру, ты замечаешь капли крови на одежде Сережи. Того, кажется, это нисколько не волнует, а Олег будто бы и вовсе не замечает этого. Тогда пазл начинает складываться. Ты почти уверена, что Олег видит — это невозможно не увидеть, но почему-то он продолжает делать вид, что ничего не происходит. А ты все никак понять его не можешь — неужели он забыл то, что было в Италии? Неужели не боится повторения? Ты очень боишься, что венецианские события, которые вы все зареклись не упоминать, когда-нибудь повторятся, и тогда ты можешь по-настоящему потерять Олега. Окончательно и бесповоротно. Без чудесных историй спасения, которых в жизни Волкова и так было слишком много. Ведь когда-нибудь его везение должно прекратиться. Потерять Олега очень не хочется. Он и так слишком часто рискует своей жизнью, и сейчас, когда он, судя по всему, готов вот так глупо и бессмысленно броситься в пасть льву, ты понимаешь, что нужно что-то делать. Сереже с каждым днем становится все хуже, и ты просто не можешь позволить Олегу вот так просто оставаться рядом с ним, рискуя собой. Последним толчком становится жуткий случай, который происходит с тобой и Разумовским одним совершенно обычным днем. Ты приходишь к ним в надежде провести время с Олегом, но открывает тебе Сережа. Он смотрит на тебя мрачным взглядом, морщится и встает так, чтобы перекрыть для тебя любую возможность посмотреть внутрь квартиры. — Олега нет, — хмуро говорит он. От его тона по коже бегут мурашки. Ты сжимаешь кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и стараешься говорить спокойно, хотя почему-то вдруг становится страшно. — Мы с ним с утра переписывались, он сказал, что будет дома, — возражаешь ты. Сережа вздыхает так, как будто иметь дело с тобой для него — величайшее страдание, а затем выходит из квартиры и прикрывает за собой дверь. Ты немного пятишься, когда он прижимается спиной к двери и смотрит на тебя со странной, пугающей ухмылкой. — Лучше бы тебе уйти, — шипит он. Ты не знаешь, откуда в тот момент в тебе взялось столько смелости. Тебе все еще страшно, но отступать ты не собираешься, особенно учитывая то, что дело касается Олега, человека, который тебе дорог. Ты бросаешься к двери, хватаешься за ручку, пытаясь дернуть ее от себя и оттолкнуть Разумовского от двери одновременно, и громко восклицаешь: — Я не уйду, пока не поговорю с Олегом. Ты не сразу понимаешь, что происходит дальше. В какой-то момент тебя отталкивают в сторону и прижимают к стене. Сильная рука ложится на шею и сдавливает так, что дышать становится практически невозможно, а ты хрипишь, вслепую бьешь человека куда придется, сопротивляешься. Ты даже не сразу разбираешь, что именно шипит тебе Разумовский: — Если еще раз увижу тебя рядом с Олегом — убью. И ты понимаешь, что он не шутит. Что правда убьет. Что уже здесь он с радостью свернул бы тебе шею, но пока это не входит в его планы. Ты почти перестаешь сопротивляться, когда он наконец тебя отпускает. Воздух, неожиданно поступивший в твой организм, обжигает легкие, ты хрипишь, кашляешь, свалившись на пол, держишься за шею, осознавая, что останутся синяки. Хлопает входная дверь — Разумовский вернулся в квартиру. И в тот момент ты больше боишься даже не за себя. За Олега. Откладывать давно намечавшийся разговор больше нельзя, и ты звонишь Олегу, надеясь, что Сережа не узнает об этом разговоре, и просишь его приехать. Видимо, что-то в твоем голосе заставляет его волноваться, потому что у тебя он оказывается уже через двадцать минут. Зайдя в твою квартиру, он привычно целует тебя в лоб и проходит на кухню. — Что за срочность? — растерянно спрашивает он нервным, напряженным голосом. — Хотела с тобой поговорить, — тихо отвечаешь ты, садясь рядом с ним. — О чем? — хмурится Олег. Ты вздыхаешь. Волкову этот разговор точно не понравится. Возможно, он даже разозлится на тебя, но тянуть дальше больше нельзя. Разумовский уже напал на тебя. Сколько времени ему понадобится, чтобы так же сорваться на Олега? — О Сереже. — А что с Сережей? — Олег поднимает бровь. Он правда старается казаться расслабленным, но ты отлично видишь его напряженные плечи, поджатые губы… Он знает. Он прекрасно знает, о чем ты можешь сказать. — Олег, он снова сходит с ума. Ты не боишься, что… — Если ты скажешь хоть слово про то, что было в Италии, я очень сильно обижусь, — резко прерывает тебя он. Слова звучат мягко, совсем не угрожающе, но тебе требуется некоторое время, чтобы заговорить снова. — Если ты о себе не думаешь, то подумай обо мне. Если Сережа сделает что-то с тобой, то я этого не переживу. — Он никогда мне не навредит, Т/И, — уверенно говорит Олег, кладет руку на твою ладонь и чуть сжимает в успокаивающем жесте. — Это же Сережа. Ты неловко забираешь руку из хватки Олега. Рассказывать о том, что произошло между вами с Разумовским не хочется, но это, возможно, единственный способ воззвать к разуму Волкова. И ты уже почти готова об этом рассказать, но Олег вдруг берет инициативу в свои руки. — Ты же понимаешь, что я уничтожу любую опасность в твоей жизни? Даже себя, если до этого дойдет. Последняя фраза заставляет тебя вздрогнуть. Вопрос вырывается сам собой. — А если этой опасностью будет Разумовский? Олег изумленно выдыхает, напрягается, смотрит на тебя мрачным, тяжелым взглядом. Ты прекрасно понимаешь, что это подло. Ставить Олега перед таким тяжелым выбором — это неправильно. Но в сложившейся ситуации ты просто не видишь другого варианта. Волков не отвечает. Он опускает голову, разглядывает узор на скатерти… и молчит. — Олег… Сережа думает, что я — угроза для ваших взаимоотношений. — Нет, — жестко отвечает Волков. — Да, — в тон ему говоришь ты. — На днях я приходила к вам, хотела поговорить с тобой, но он не впустил меня в дом. И сказал, что если увидит меня с тобой… то убьет. Олег теперь дышит тяжело, шумно, как будто стараясь успокоиться. Ты делаешь попытку коснуться его плеча, но он вскакивает из-за стола, и эта яркая реакция так не похожа на то, как поступил бы обычно спокойный Волков, что становится не по себе. — Прости, — тихо говорит он. У тебя даже нет времени ответить ему — Олег разворачивается и выходит из кухни, а несколькими мгновениями спустя хлопает входная дверь. Все встает на свои места тем же вечером, когда ты пытаешься дозвониться до Олега. Он не берет трубку. Ты звонишь ему несколько раз и сдаешься, надеясь, что хотя бы с утра вы сможете поговорить, но утром механический голос сообщает о том, что набранного номера не существует. Снова приходить к квартире, в которой живут Разумовский и Волков страшно, но тебе слишком нужны ответы. Ты стоишь у двери в их квартиру больше получаса, стучишь, раз за разом жмешь кнопку звонка, а после, видимо, сжалившись над тобой, из квартиры напротив выходит пожилая женщина и сообщает тебе, что Серёжа и Олег съехали еще вечером. Сбежал. И все-таки ты даже не злишься. Стоило ожидать, что Олег никогда не сможет бросить своего старого друга, но при этом сделает все, чтобы обезопасить тебя. Даже таким ужасно болезненным способом…