Наруко нервно вывел пером на переводчике — пергаменте, заколдованном переводить слова, которые записываешь на нем, на любой язык, внесенный в рамочку сверху, — «предположение» и, жмурясь, помассировал пальцами свободной руки переносицу.
Целитель с озадаченным видом сидел перед его столом, а сам Наруко, как ему казалось, был совсем не здесь, не в Министерстве, а, наверное, все еще где-то на огромном квиддичном стадионе. Ну разве мог он так легко и быстро выкинуть из головы все, что ему довелось увидеть? У него не было достаточно времени, чтобы успокоить свои переживания, он не успел заставить себя вернуться в рабочее состояние для совершения пары последних рывков.
— Так дополнительные показания не нужны? — переспросил пожилой целитель, очевидно решивший, что в Министерство его вызвали именно по этому поводу.
— Э, нет, — ответил Наруко, опустив руку. — Я хотел лично с вами встретиться и рассказать о том, что мне удалось узнать по вашему делу. В дополнительных показаниях нет необходимости — я получил важные зацепки для того, чтобы дело можно было развивать дальше…
— Зацепки? — обеспокоенно прервал его целитель, не дав договорить. — Хотите сказать, что узнали что-то?
Наруко выдохнул, пытаясь собраться.
— Достаточно для того, чтобы сделать предположение. Я смог в какой-то мере проверить его, но этого, к сожалению, еще не будет достаточно для того, чтобы выдвинуть обвинения. Тем не менее… — Ему пришлось сделать усилие над собой, чтобы сказать это. — Полагаю, что на вас действительно было совершено нападение во время медицинского допуска, который проходят сборные. Более того, произошедшее — дело рук одного из участников команды, которую вы осматривали. Она была последней. Девушка…
— Ах, девушка, — раздраженно взмахнул ладонью целитель. — Конечно, я хорошо помню ее лицо. Хотите сказать мне…
— У нее были причины сделать это, — кивнул Наруко. — Я провел расследование и выяснил, что она и ее брат могли умышленно скрывать свои медицинские показатели. После этого я поднял данные об их родителях и смог прийти к теории, которая нуждалась в проверке… Эта девушка… — Он на секунду поджал губы и заставил себя говорить дальше. — Судя по всему, эта девушка является наполовину вампиром, вследствие чего она, конечно бы, не смогла получить допуск к Чемпионату. Если бы подобное было известно раньше, она и ее брат не были бы допущены к любым играм.
— Вы шутите? — шокированно проговорил целитель, похоже не веря ни единому слову. — Хотите, чтобы я поверил, что они смогли скрывать свое происхождение столько лет?
— В это трудно поверить, — согласился Наруко. — Но они действовали очень расчетливо — до поры, пока не прокололись.
— Безумство, — фыркнул целитель. — И у вас нет необходимых доказательств, верно?
— Моих собственных наблюдений будет недостаточно, — ответил Наруко, стараясь не раздражаться в ответ. — Но и провести дальнейшее расследование вряд ли представится возможность.
Целитель явно был недоволен и возмущен. Он смотрел испепеляющим взглядом и про себя, вероятно, решал, стоит ли верить в эту теорию, о которой он услышал.
— Конечно, — вдруг все-таки заговорил он. — Ведь они сбежали. Вы позволили им сбежать.
Наруко невольно поморщился от не самой приятной правды. Но он не мог не признать, что все, к чему они пришли, случилось по его вине.
— Я поступил опрометчиво, — сухо ответил он.
— Так это действительно так? — практически воскликнул целитель, поднимаясь со стула. — Я давно это знал! Министерство работает из рук вон плохо! Оно поручает ответственные задания детям!
Эти слова оказались болезненнее всего. Наруко хотелось возразить, сказать, что он не ребенок, но внутренний голос вовремя подсказал ему, что сейчас лучше всего помолчать и не разжигать ссору. Ведь он был здесь лишь гостем, а еще, несомненно, заслужил быть отчитанным за свое упрямство и самовольность.
— Так или иначе, — продолжил говорить Наруко, — я напишу ответный отчет для вас в соответствующей форме и вышлю почтой. Дальнейшего расследования не предвидится в ближайшее время и в дальнейшем тоже — я почти уверен в этом.
— Пишите что хотите, — сказал целитель, схватив свой чемодан для документов и собравшись уходить. — А я напишу жалобу на мракоборческий центр. Какой в нем смысл, если он даже не может обеспечить правосудие?
На этом, похоже, было все. Целитель нервной походкой направился к выходу, не дожидаясь ответа, а потом красноречиво хлопнул дверью напоследок вместо прощания. Наруко опустил взгляд на разбросанные по столу пергаменты и подумал, что этот пусть и недлинный разговор вышел куда хуже, чем ему представлялось еще сегодняшним утром. Конечно, глупо было бы ожидать, что целитель не взбесится — все-таки он был обижен ситуацией больше любого в этом деле, а Наруко был виноватым в том, что пострадавший не получит никакой компенсации, которую дал бы ему суд, если бы смог состояться. Но суда не будет — ведь Наруко изначально поступил неправильно, когда решил в одиночку проверить свою теорию столь открытым способом. Ведь он поступил неправильно, когда начал тянуть с отчетом. Будь он хитрее и безжалостнее, они могли бы схватить обоих. Но он сам отказался от борьбы за правосудие, а теперь вынужден был столкнуться с неприятными последствиями.
И даже если его встреча была окончена и оставаться здесь сейчас не было смысла, Наруко не спешил уходить. Ему не хотелось снова возвращаться в дом Тадокоро, куда он заглянул утром лишь на пять минут, чтобы собрать все свои записи перед оправлением в Министерство. Не хотелось возвращаться и в столичную гостиницу, в которой Имаизуми снял временную комнату. Наруко знал, что один только вид холла напомнит ему обо всем, что случилось за прошедший месяц, о всех его противоречиях, которые мучили его до сих пор. Он ведь мог сделать все иначе. И он определенно не должен был просто позволить Сузуне и Райне выйти на поле, где они провели свою потрясающую игру.
Это того стоило, с другой стороны. Наруко не мог не признаться себе, что увиденное просто поразило его. Он не мог не признать, что Сузуне была не только невероятной девушкой, но и невероятным игроком. Наруко никогда не видел того, что могла сделать она, ее умения и способности были потрясающими. Квиддич, как могло показаться, был создан для нее, и если кто-нибудь когда-нибудь спросит у Наруко, есть ли у него любимый игрок в квиддич, то он ни секунды не замедлится с ответом. Один лишь нюанс состоял в том, что этого игрока никто больше не увидит. Из-за этого было чертовски жаль, конечно, но насколько сильным бы ни было это чувство, поступать неправильно Наруко больше не мог. В конечном счете они все делали выбор так или иначе, а он не мог продолжать позволять своей первой работе в качестве мракоборца скатываться в игнорирование нарушения закона. Он еще помнил о своей цели, даже если следовать ей в какой-то момент оказалось очень болезненным опытом. Наруко должен был положить конец своему шаткому положению, которое затянулось на все последние дни.
Именно поэтому он решил как можно скорее разобраться с отчетами, а здесь, в Министерстве, сейчас было лучшее место для этого, потому что его никто не будет отвлекать. Кроме того, завтра его ждал вечерний рейс. Совсем скоро Наруко предстояло вернуться в академию, и было бы неплохо закончить все с его последним заданием уже сегодня.
Я получу охрененный выговор еще и от старика, — без удовольствия думал он, пока по образцу составлял текст отчета. Тадокоро наверняка был в курсе того, что внезапных замен в основном составе трансильванской сборной не производилось. Утром Наруко с ним не сталкивался, но встреча неизбежно произойдет, и, похоже, будет новый неприятный разговор, выносить который придется по собственной вине. А закроет ли Тадокоро ему практику вообще?
После того, что он сделал. Этот вопрос, честно говоря, Наруко пугал. У них, как ему теперь казалось, не было четкой договоренности на этот счет, и если он все же останется ни с чем, это будет скорее уроком ему, чем обидной несправедливостью…
Но нагнетать раньше времени Наруко не хотел. Он постарался сосредоточиться на продолжении отчета и написал все как есть, стараясь не упустить ни одной детали, даже если та могла показаться незначительной. Его текст закачивался абзацем о том, как он пришел в гостиницу «Драконья чешуя» и, позвав Сузуне для встречи, воспользовался шансом проверить свое предположение. Описал реакцию и решение отказаться от дальнейших действий — его поймут и, возможно, еще посчитают счастливчиком из-за того, что ему удалось уйти оттуда живым. Но вот был здесь один по-настоящему спорный момент…
Отложив перо и подперев щеку кулаком, Наруко с озадаченным видом сидел над двумя своими законченными отчетами в тот момент, когда в дверь внезапно постучали, прервав затянувшуюся тишину. Даже вздрогнув от неожиданности, Наруко первым делом бросил взгляд на часы и понял, что он засиделся до самого вечера. Дверь открылась, и в кабинет заглянуло знакомое лицо мракоборца, мистера Лорентиу.
— Джин только что прислал мне патронус. Он тебя потерял, а я предположил, что ты отсюда так и не выходил.
— А, да, — устало отозвался Наруко, нервно проведя ладонью по лицу. — Я писал отчеты и немного забылся, походу.
— Ничего страшного, — ответил мистер Лорентиу. — Но ты скоро возвращаешься в Англию, если я правильно понял?
— Завтра вечером, — подтвердил Наруко. — Мне лучше поторопиться, чтобы закончить все дела с практикой сегодня.
— Тогда тебе лучше встретиться с Джином. Он сейчас у себя дома.
Молчаливо согласившись, Наруко начал собирать свои вещи, и мистер Лорентиу, прежде чем закрыть дверь, пожелал ему удачного возвращения домой. Удачным оно будет, если мне зачтут практику и не запрут в Министерстве для разборок, — мрачно подумал в ответ Наруко и постарался больше не задерживаться.
Как и всегда, путь от Министерства магии до дома Тадокоро тоже занимал время, а теперь из-за магловской девушки трансгрессировать сразу в прихожую было нельзя. Приходилось идти пешком, и в этом вряд ли можно было найти что-то приятное, когда на улице моросил легкий дождик.
Из-за него Наруко зашел в дом с влажными волосами. Но даже если ему очень хотелось первым делом оказаться в ванной и переодеться, он проигнорировал все свои мечты о комфорте и отправился в кабинет Тадокоро. Тот сидел за своим столом и непривычно читал волшебный спортивный журнал, а не работал. Вторжение гостя его отвлекло, и он окинул Наруко быстрым взглядом.
— Я уже начал беспокоиться о тебе, с учетом того, с кем ты связался, — сказал Тадокоро, откладывая журнал в сторону.
— С кем я связался? — спросил Наруко, хотя его вопрос больше походил на попытку передразнить.
— А то ты не знаешь, — на секунду закатил глаза Тадокоро. — Ты не спешил с отчетом, поэтому я уже подумал, что тебя шантажируют или еще чего хуже.
— Нет, меня не шантажировали, — ответил Наруко, подходя ближе к столу и попутно открывая сумку. — Но целитель, который проводил допуск, обещал написать жалобу на мракоборческий центр. Я должен извиниться из-за этого.
— Да брось! — вдруг расхохотался Тадокоро. — На нас каждую неделю кто-нибудь жалобу пишет. Он будет не первым и не последним.
— Да? — глупо переспросил Наруко, выкладывая на стол исписанные пергаменты. — Так или иначе, вот официальные отчеты. Один для твоего начальства, другой для целителя, нужно будет заверить и отправить ему. Ну, после того, как прочитаешь.
— Погоди чутка, — попросил Тадокоро, пододвинув листы к себе.
Он решил прочитать их прямо сейчас, и Наруко, когда понял это, слегка занервничал.
— Там написано все как есть, — попытался объяснить он. — Я не стал никого покрывать в отчете, но у Министерства возникнет вопрос…
— Да, — быстро пробегая по тексту глазами, согласился Тадокоро. — С таким серьезным заявлением ты не спешил его оглашать или просить о дополнительной силе… Я знаю почему.
— Еще бы, — отвел взгляд Наруко.
— Трансильвания выиграла во вчерашнем матче, — сказал Тадокоро. — Если бы ты сдал отчет
до игры, их бы попытались задержать для дальнейших разбирательств. Хотя они, конечно, сбежали бы прежде, чем это случилось. Их ведь уже здесь нет?
Наруко кивнул.
— Судя по тому, что я видел с трибуны, они сбежали сразу после того, как стал известен результат игры.
— Значит, ты позволил им отыграть в этом матче, — сказал Тадокоро.
Пусть это и не было откровением, Наруко все равно поежился. О чем он вообще думал? О незачете практики? Что, если ему и правда придется отвечать за свой поступок еще серьезнее? Что он будет делать?
— У меня будут проблемы из-за этого? — осторожно спросил Наруко.
— Министерство захочет разобраться, и к тебе будут вопросы, — ответил Тадокоро, подняв взгляд.
— Хорошо, — сглотнув, нахмурился Наруко. — Все правильно. Я поступил глупо и должен понести за это ответственность.
— Глупо, — согласился Тадокоро. — Чего таить, я думал, ты вообще подделаешь рапорт. Утаишь все, что узнал, чтобы не создавать этим двоим проблемы. Но ты… как бы сказать, пошел на компромисс. Хотя для тебя и это тяжело было сделать. Ты поступил правильно. Наполовину.
— Наполовину зачет по практике не ставят, — невесело усмехнулся Наруко.
— А ты что думаешь об этом? — поинтересовался Тадокоро, внимательно взглянув на него. — Как по-твоему, ты заслужил зачет практики?
— Нет, — помрачнел Наруко, почти оскорбившись от подобного вопроса.
— Нет? — снова рассмеялся Тадокоро. — Мелкая фасолина, это точно ты сейчас стоишь передо мной или твоя неудачная копия? Не помню я, чтобы Шокичи Наруко когда-либо обесценивал свою работу. Особенно если он действительно старался.
— Какая разница? — огрызнулся Наруко. — Я все запорол.
— Я тебе напомню, что, если бы не твое упрямство, никто бы вообще не узнал правды, — не теряя улыбки ответил Тадокоро. — Более того, ты провел серьезное расследование и не сдавался, даже когда тебе было тяжело. Ты пришел к результату в этом нелегком деле, хотя ты только новичок и это было одним из твоих первых заданий. Все у тебя было отлично, и запорол ты только один момент.
— Зато какой важный момент, — сказал Наруко.
— Несомненно, — согласился Тадокоро, перестав улыбаться. — И это хорошо, что ты признаешь свою ошибку. Лишить тебя зачета только из-за того, что ты проявил немного милосердия, было бы несправедливо, но в нашей работе ошибок быть не должно, это тебе ясно? Впредь так не делай — такой поступок может обернуться плачевными последствиями.
— Я сделал это только потому, что они тоже заслужили довести свое дело до конца, — с трудом проговорил Наруко, опуская взгляд.
— Здесь я с тобой вряд ли соглашусь, но ты, в отличие от них, никому не навредил, и они, к счастью, никому не навредили, пока ты мешкал. Тем не менее я хочу, чтобы до тебя наконец дошла вся серьезность нашего дела.
— Хорошо. Я понял.
— Я зачту тебе практику, — объявил Тадокоро. — Но только потому, что тебе досталось слишком сложное задание для новичка, и потому что я действительно впечатлен проделанной тобой работой. Твой рейс ведь завтра вечером? Утром я отправлюсь в Министерство, сдам твои отчеты и подпишу все нужные документы для твоей академии.
— Но, — вздрогнул Наруко, — как же…
— С начальством я буду разговаривать сам, — ответил Тадокоро, поняв его вопрос без слов. — Возьму всю ответственность на себя — я ведь все еще твой куратор.
— Ты не должен, — скривился Наруко.
— Расслабься и вспомни, какое было время, — ухмыльнулся Тадокоро. — Суматоха с Чемпионатом была. Да никто и не подумает обвинить тебя в том, что ты
знал, что они собираются выйти на поле даже в таком положении. Любой бы на твоем месте подумал, что, если им есть что скрывать, они сбегут сразу, не задерживаясь. Министерство решит, что ты замешкался с объявлением из-за того, что посчитал возможность схватить подозреваемых упущенной, а я подтвержу это, так уж и быть. К тому же никто не может обвинить тебя в чем-то еще, пока у них нет четких доказательств о происхождении этих ребят. Твои слова конечно, имеют вес, и их побег в конце концов тоже о многом говорит, но закону этого недостаточно, ты и сам знаешь. Так что не стоит так сильно пугаться. Небольшая отсрочка — это не настолько серьезный вопрос сейчас, как тебе могло показаться. Другое дело, если их поймают и выявят их настоящую сущность… В таком случае тебе бы пришлось задуматься о своих действиях снова и под ударом бы оказалась твоя возможность работать мракоборцем.
Почувствовав облегчение, Наруко выдохнул и схватился за край столешницы — ноги внезапно ослабели.
— А они… Что с ними будет?
— Ну, — ответил Тадокоро. — После твоего отчета Министерство, конечно, попытается их найти. Но не думай, что они затратят на это много сил.
— То есть… — произнес Наруко.
— То есть, если эти ребята достаточно умные и залягут на дно, у них все шансы остаться на свободе. Дело закроют спустя время и напишут для целителя еще одно письмо, после которого он, вероятно, напишет свою новую жалобу на мракоборческий центр.
— О, это отлично… Ну, почти…
Тадокоро усмехнулся.
— Сильно ты за них переживаешь. Вряд ли здесь дело только в милосердии, да?
Смутившись от последнего вопроса, Наруко отвернулся и неохотно пробурчал в ответ:
— Просто это поразительно. Не сдаваться, даже когда многие годы не можешь добиться своей цели. Не сдаваться вопреки всем обстоятельствам. Пусть она выбрала не лучший путь, ее упорство не могло оставить меня равнодушным.
— Понятно, — ответил Тадокоро. — Значит, сдать мне правдивый отчет тебе было еще сложнее, чем я мог подумать. В итоге ты все равно перешагнул через свои чувства, чтобы продолжать идти к цели, которую поставил перед собой.
Наруко не смог ответить. Его противно душили слезы, но он не позволил им пролиться.
— Иди отдыхай, Шокичи, — посоветовал Тадокоро. — Завтра утром я принесу твои документы, а к вечеру, если хочешь, отвезу тебя в аэропорт.
— От отдыха я бы сейчас не отказался, — постарался улыбнуться Наруко. — Но ты не против, если я проведу ночь не здесь?
— Ты ведь не… — приподнял бровь Тадокоро.
— О, Мерлин, нет, — страдальчески простонал Наруко. — Я не собираюсь встревать в неприятности. Просто мои друзья все еще здесь, в столице. Хочу увидеть их.
— А, ясно, — успокоился Тадокоро. — В таком случае иди.
— Завтра утром я вернусь, — благодарно улыбнулся Наруко, поправляя сумку на плече. — И я не против, чтобы ты потом отвез меня в аэропорт. Мне нравится твоя машина.
— Еще бы она тебе не нравилась, — усмехнулся Тадокоро.
Наруко махнул ладонью на прощание и вышел из кабинета. У него наконец появилось немного времени и для себя, поэтому первым делом он захватил из своей комнаты сменную одежду и отправился в душ. Там, после водных процедур, он переоделся, высушил волосы, особо не запариваясь об укладке, и только потом подумал, что было бы неплохо предупредить о своем приходе.
Вернувшись обратно в комнату, Наруко закрыл дверь, вытащил палочку из-за пояса удлиненных шорт и направил ее перед собой. Сосредоточиться и вызвать патронус правда оказалось немного сложнее, чем обычно. Он все еще был эмоционально измотан, но тем не менее серебристый прозрачный тигр вскоре стоял на полу и был готов к дальнейшим указаниям.
— Иди к Шустряку. Скажи, что я не помню номера его комнаты, так что пусть встретит меня в холле, я скоро приду, — распорядился Наруко, небрежно махнув палочкой, и патронус выгнулся в спине, чтобы в следующую секунду бросится в окно и исчезнуть.
Отправив сообщение, Наруко почувствовал себя немного неловко и глупо, но по-настоящему глупым было сейчас тратить время впустую. Он закончил все свои дела и теперь мог заняться, чем захочет. И ему бы не пришлось долго раздумывать, чтобы понять, что это будет.
Для возвращения в столицу пришлось снова прибегнуть к помощи трансгрессии. Новое перемещение вымотало силы, и Наруко был даже рад, что до конца дня ему, скорее всего, больше не понадобится пользоваться магией.
Он прогулялся до гостиницы по вечернему городу, завораживающему светом зажженных фонарей, и спустя двадцать минут был уже у знакомого входа, невольно гадая, почему всех так тянет поселиться именно здесь. Неужели в Румынии больше не было магических гостиниц? Или… лучше было сказать, в Румынии больше не было настолько
богатых магических гостиниц?
Наруко невольно усмехнулся, когда вошел в просторный холл гостиницы, который одним своим интерьером мог сказать, какие здесь цены за комнаты.
Имаизуми терпеливо ждал его, сидя на подлокотнике свободного дивана, а когда выпрямился в полный рост, Наруко пришлось перевести дыхание — эта голубая рубашка, заправленная в строгие черные брюки, смотрелась на Имаизуми просто крышесносно.
— Что-то стало жарковато, — в шутку сказал Наруко, оттянув ворот своей футболки, когда подошел ближе, и Имаизуми скривил губы, явно не впечатленный подобным комплиментом в свою сторону.
— С твоим настроением все в порядке, как вижу. Значит, беспокоиться не о чем?
— А о чем ты беспокоился? — поинтересовался Наруко и, не сдержавшись, положил ладонь на живот Имаизуми, ведя пальцами вверх и едва не задыхаясь от ощущения твердых мускулов под приятной для прикосновения тканью.
— О твоей практике, — ответил Имаизуми и, к досаде, перехватил его ладонь за запястье, чтобы отодвинуть. — И о том, не возникнут ли у тебя проблемы с местным Министерством.
— Мне поставят зачет за нее. Так что все нормально, — кивнул Наруко. — Я освободился и подумал, что мы можем провести еще немного времени вместе. Прежде чем вернемся в Англию.
— Хочешь куда-нибудь сходить? — предложил Имаизуми. — На втором этаже есть неплохой ресторан.
Услышав слово, связанное с едой, Наруко вспомнил, что в последний раз ел только утром, и тяжело вздохнул.
— Это отлично. Но я бы предпочел поесть где-нибудь в более уединенном месте.
Имаизуми коротко улыбнулся.
— Я тебя понял. Закажу еду в номер, — сказал он и кивнул в сторону стойки администрации, за которой сидела одна девушка.
Наруко с отстраненным видом двинулся следом за Имаизуми и практически не слушал, когда тот объяснял девушке, что в его комнате на ночь останется гость.
— Я доплачу за это, — сказал Имаизуми, выкладывая на стойку монеты из кармана.
Вся эта ситуация навеяла старые воспоминания, и от них, вероятно, Наруко развеселился настолько, что его эмоции были замечены сразу же, как только Имаизуми освободился.
— Чего это ты? Произошло что-то смешное? — спросил он, когда они вдвоем направились к лестницам.
— Ага, да, — не сдерживая улыбку, ответил Наруко. — Произошло лет десять назад.
— Не понимаю, о чем ты, — невозмутимо сказал Имаизуми, но Наруко знал, что на его лице скоро появятся совсем другие эмоции.
— Помнишь свою первую поездку в Хогвартс-экспрессе? — спросил он, и, как по заказу, Имаизуми сначала изумленно моргнул, а потом поморщился.
— Конечно. Худшее первое сентября в моей жизни. Ты выгнал меня из купе, и я думал, что мне до самой школы придется ехать в коридоре, сидя на своем чемодане.
— Я помню, — рассмеявшись, ответил Наруко. — Но черт, как же ты разозлил меня тогда, когда так же, как сейчас, попытался заплатить за меня.
— Да уж. Ты был до невозможного упрямым и гордым ребенком, — согласился Имаизуми, устало вздохнув. — Я понятия не имел, с какой стороны к тебе подступиться.
— Ты хорошо научился, смотри-ка, — еще сильнее раззадорился Наруко, пока они поднимались по лестнице. — Понадобилось всего-то десять лет!
— Сейчас умру от счастья, поворачивай, — сказал Имаизуми, взяв его за локоть и направив в правый коридор.
Они поднялись всего лишь на третий этаж, и комната тоже оказалась довольно близко. Имаизуми открыл дверь, впуская первым, и Наруко бы мог здорово впечатлиться, если бы уже не заходил в подобный номер раньше. И кровать, конечно, снова была лишь одна, пусть и огромная.
— Возьми меню на столе, — сказал Имаизуми, минуя небольшую прихожую. — Администратор сказала, что пришлет к нам кого-нибудь, чтобы принять заказ, так что выбери, что хочешь поесть.
— Ага, — ответил Наруко, хватая меню и усаживаясь на стуле. — Кстати говоря, что Сакамичи и Манами?
— Они вернулись в Англию сегодня, — раздался ответом голос из уборной, в которую Имаизуми не стал закрывать дверь. — Похоже, у них закончилось свободное время. Ты хотел увидеть их еще раз?
— Не то чтобы, — пожал плечами Наруко, листая цветные страницы с живыми изображениями различных блюд, предлагаемых гостиницей. — С Манами я встречусь, когда закончу с учебой. Он должен мне историю.
Шум воды, недолго доносившийся из ванной, прекратился. Имаизуми вышел в комнату, одновременно вытирая руки полотенцем.
— Историю? О чем ты?
— Не знаю, что у него на уме на этот раз, и у меня не было времени разбираться, — поднял голову Наруко, — но то, что я услышал, мне не особенно понравилось.
— Темная магия? — прищурился Имаизуми.
— Если честно, не знаю, что хуже: Темная магия или неисполнимые мечты, — выдохнул Наруко и отвел взгляд. — Он говорил о Философском камне.
— Что о нем говорить? — спокойно спросил Имаизуми. — В мире был только один такой камень, но его больше нет и уже давно.
— Но он же был как-то создан, — напомнил Наруко. — Мог ли он иметь в виду создание нового?
— Это абсурд, — ответил Имаизуми немного потерянно. — Неизвестно, был ли где-то записан настоящий рецепт, и даже если бы он существовал, изготовление Философского камня — я уверен, невероятно сложная задача. Многие алхимики бились над этим вопросом столетиями. Не могу представить себе молодого парня, который просто берет и повторяет этот подвиг.
— А у них была такая мотивация жить? — рискнул спросить Наруко и посмотрел на Имаизуми.
Тот так и стоял с полотенцем в руках и смешанными эмоциями на лице. И он не знал, что ответить на озвученный вопрос.
— Ладно, — решил не мучить его Наруко. — В любом случае в ближайшие годы с обскуром придется что-то делать.
— Сакамичи ведь знает, что все остается в силе? — спросил Имаизуми, все же сдвинувшись с места и повесив полотенце на дверную ручку ванной. — Мы поможем, когда придет время.
— Я думаю, он не забыл этого, — кивнул Наруко. — Но сначала я узнаю, в чем состоит план Манами.
— И я практически уверен, что ничего безопасного от его планов нам ждать не стоит, верно? — напрягся Имаизуми. — И ты, конечно, не останешься в стороне.
— Конечно, — ухмыльнулся Наруко, невольно ощущая обреченность и неуместный сейчас азарт. — Я знаю, что ты тоже.
— Но ты только что закончил практику, — сказал Имаизуми. — И тебе предстоит выпуск из академии.
— Так и есть, — согласился Наруко.
Имаизуми тяжело вздохнул, подошел ближе и, толкнув пальцы в волосы Наруко на затылке, уткнулся в его макушку губами.
— Как говорят об этом у маглов? — тихо спросил Имаизуми.
Наруко прикрыл глаза, едва ли расслабляясь, и ответил:
— Из огня да в полымя.
* * *
В аэропорту было, как и всегда, шумно и очень многолюдно. Монотонный голос девушки, объявляющий из динамиков о начале регистрации на один из рейсов, разносился по огромному залу после мелодичного звука. Но даже в шуме и толпе Наруко смог быстро его найти.
Имаизуми пришел его проводить и, стоя возле стены, очевидно чувствовал себя растерянно среди одних суетливых маглов. Наруко, только что закончив регистрацию и сдачу своего багажа, с довольной улыбкой направился прямо к нему.
— А мог бы со мной полететь — тебе бы понравилось, — начал он, как только оказался достаточно близко, чтобы видеть перед собой это недовольное лицо.
— Нет, спасибо, — ответил Имаизуми, запуская руку в карман брюк. — Ты знаешь, что у меня нет магловской визы. Зато есть портал, который вернет меня в Англию гораздо быстрее самолета, — поделился он и вынул старое, поцарапанное карманное зеркальце.
— Соль самолета не в скорости, а в ощущениях и высоте, на которую ты не сможешь подняться на метле! — с чувством возразил Наруко и следом расхохотался. — И почему все твои порталы всегда такие девчачьи?
— Это не моя вина, — раздраженно ответил Имаизуми, убирая зеркальце обратно. — Я не выбирал предметы, и вообще не важно, что это будет! Главное, чтобы портал хорошо сработал.
— Конечно, — улыбнулся Наруко, невольно вспомнив одно свое не самое удачное путешествие с порталом. — Это главное.
Имаизуми устало опустил плечи.
— Когда мне ждать тебя?
— Нам говорили, что в конце июня мы освободимся, — снова улыбнулся Наруко. — Когда узнаю точную дату, отправлю тебе патронус, и…
— Хорошо, — успокоившись, ответил Имаизуми. — Я встречу тебя и заберу.
— Заберешь, — повторил Наруко, почувствовав приятный подъем. — Звучит… здорово.
— Здорово? — спросил Имаизуми. — Ты ведь не передумал?
— Ничуть, — ответил Наруко, не тратя время на раздумья, и признался: — Я… очень ждал этого. Я никогда не говорил, но много раз за время учебы в академии я жалел, что лишил себя возможности видеть тебя чаще.
Слова дали незамедлительный результат. И даже если Имаизуми определенно попытался скрыть свои эмоции, в его глазах Наруко увидел должную реакцию. Голос, дрогнувший и ослабевший, довершил желанный итог.
— Спасибо. Я счастлив слышать это, — сказал Имаизуми, нерешительно поднимая ладонь.
Было ясно, что он сомневался в своем действии из-за того, что рядом все так же ходили люди, но Наруко оказался, по-видимому, смелее. Всего на несколько секунд, но схватил его руку и крепко сжал пальцы.
— У меня скоро вылет, — неохотно произнес он, не желая никуда уходить сейчас. — И я очень подозреваю, что старикан хочет мне что-то сказать перед этим.
— Да, — ответил Имаизуми. — Поговори с ним, а мне тоже нужно найти какое-нибудь безлюдное место, пока портал не сработал.
— Значит, нам пора прощаться? — не скрывая грусти, сказал Наруко.
— Тогда хорошо, что это ненадолго, — согласился Имаизуми. — Скоро увидимся.
— Увидимся, — повторил Наруко и отпустил.
Прежде чем уйти, Имаизуми в последний раз задержал на нем жадный взгляд, а потом исчез среди толпы. Наруко смотрел ему вслед очевидно немного дольше, чем требовала ситуация, но лишь из-за того, что это расставание почему-то вышло гораздо тяжелее, чем бывало раньше. Может, самое последнее ожидание будет самым мучительным? Это еще предстояло выяснить.
Попытавшись взять себя в руки, Наруко развернулся. Даже отсюда он отчетливо видел среди людей спину Тадокоро, остановившегося перед высокими окнами, и направился к нему, собираясь услышать, возможно, дополнительные наставления и советы перед тем, как они тоже расстанутся.
— Надеюсь, ты не забыл документы? — спросил Тадокоро, когда Наруко встал рядом и взглянул через стекло за пределы здания, на обширную пустую площадь, куда прибывали самолеты при посадке и откуда начинали брать разгон для взлета.
— Я проверил два раза, — невольно усмехнулся он, положив ладонь на сумку, перекинутую через голову. — В общем, это же то, за чем я сюда приезжал.
— Ты неплохо справился, — согласился Тадокоро, бросив на него короткий взгляд. — И выглядишь определенно лучше, чем было, когда я забирал тебя отсюда несколько недель назад.
— Возможно, — выдохнул Наруко. — Возможно, это потому что я стал себя лучше чувствовать. Ты был прав, когда сказал мне не обесценивать свои труды. Все-таки я могу что-то сделать как мракоборец. Что-то крутое.
— Крутое, — повторил Тадокоро и посмеялся. — Да уж, отличное слово.
— Эй, — возмущенно протянул Наруко, покосившись на собеседника. — Разве это смешно? Я понял, что хочу продолжать и принимать правильные решения, даже если это будет тяжело.
— Более того, — улыбнулся Тадокоро и сильно хлопнул его по плечу в знак одобрения, — влиять на этот мир, делать его лучше и безопаснее. Думаешь, у тебя уже есть первые успехи в этом?
Наруко недовольно вывернулся и потер пострадавшее плечо. Он не мог знать точного ответа на последний вопрос, но что-то подсказывало ему, что его долгое задание могло пройти не настолько гладко. Послужили ли его действия, он сам — хотя бы частично — причиной решений, которые принимала Сузуне? Могла ли она увидеть в нем что-то, что
не позволило ей попытаться исправить свою ошибку и спокойно продолжать играть в квиддич? А может, ему просто повезло выйти сухим из воды?
— Даже если нет, по крайне мере, я поучаствовал в этом, — натянуто улыбнулся Наруко, взглянув на Тадокоро. — Дальше я пойду уже увереннее, можешь не сомневаться.
— Конечно. Только не забывай иногда писать о своих успехах, — ответил тот.
— Слушай, — задумался Наруко и на несколько секунд замолчал. — Я ведь так и не спросил, почему ты решил стать мракоборцем...
— Почему не квиддич, а совершенно не связанная с ним профессия? — ухмыльнулся Тадокоро.
— Ну да, — согласился Наруко. — Можно и так сказать.
— Когда-то давно я рассказывал тебе, — неловко начал Тадокоро. — В квиддиче мне было сложно — особенно поначалу. Я плохо летал и не лучше справлялся с игрой на своей позиции. Этот спорт всегда был тяжелым испытанием для меня — мне приходилось очень много трудиться и часто превозмогать себя. Но... был в школе один предмет, который хорошо мне давался и был не менее интересным для меня, чем квиддич...
— ЗОТИ? — с улыбкой предположил Наруко.
— Да, так и есть, — кивнул Тадокоро. — И когда наступило время определяться, кем мы станем после выпуска из школы, профессор сказала мне, что здорово развиваться в том, к чему у тебя есть большие способности и лежит душа. И я подумал... может быть, здесь я быстрее отыщу свое место в мире. Мне достаточно знать, что я делаю жизнь людей, волшебников, спокойнее и безопаснее. Это очень согревает. Так что вот такая обычная история...
— Хорошая история, — выдохнул Наруко. Этот рассказ понравился ему куда больше, чем собственные обстоятельства, подтолкнувшие свернуть на выбранную дорогу. — Уверен, ты станешь очень крутым мракоборцем.
— В этом и смысл, — хмыкнул Тадокоро, соглашаясь.
— И да, спасибо за заботу обо мне, — добавил Наруко. — Ты здорово помог мне, и твой друг тоже.
— Я передам ему твою благодарность, — ухмыльнулся Тадокоро. — А можешь и сам ему ее передать, если надумаешь когда-нибудь вернуться после выпуска. У нас сотрудников всегда не хватает и лишние руки не помешают.
— Да с удовольствием, — ехидно ответил Наруко.
— Вот и отлично, — сказал Тадокоро, протянув правую руку. — Успехов тебе в дальнейшем тогда.
— Спасибо, и тебе, — улыбнулся Наруко и пожал его большую ладонь.
— Был рад повидаться, — добавил напоследок Тадокоро, разворачиваясь, чтобы уйти.
Это второе прощание вышло не таким тоскливым — скорее, поднимающим настроение и вселяющим силы идти вперед. Наруко и правда хотел этого. Первый шаг был сделан, одно из сложных испытаний осталось позади, и он готов был попробовать стать еще полезнее. Работать над собой, совершенствоваться и дальше.
Эта мысль успокоила его и оставила в душе приятное чувство нового начала, к которому он все-таки смог себя привести. Он знал, впереди его ждало что-то еще более опасное, но и удивительное тоже. И было только к лучшему то, что он собирался смело встретить все, что окажется на пути.
Дожидаясь посадки на рейс, Наруко окончательно расслабился и уже не думал ни о чем, кроме грядущего возвращения в академию, где он сможет сдать свои документы о зачете практики. Все случившееся за эту практику должно было постепенно стать поучительным прошедшим опытом, и Наруко не рассчитывал, что внезапный отголосок настигнет его перед самой посадкой на самолет.
Он оказался действительно нежданным. И заключался в свернутой записке, которую сбросила пролетевшая где-то под потолком маленькая сова. На птицу никто из маглов не обратил внимания, а вот Наруко немного удивился. Хотя его первые эмоции все-таки были несравнимы с теми, которые пришли секундой позже, когда он развернул бумажку и догадался, кем она была прислана.
Ты не должен был делать то, что сделал. По всем разумным соображениям не должен был, но в ином случае я бы никогда не смогла закончить начатое. За это я могу тебя только поблагодарить. И за твои слова о выборе тоже. В конце концов, этот момент сделал осознание моей главной ошибки гораздо наполненнее, чего я никогда не забуду.
Спасибо.
Подписи в записке оставлено не было, но Наруко хватило и первых строчек, чтобы все понять. Удивление сменилось приятным чувством радости и иронии, ведь ему буквально прислали ответ на вопрос, о котором он думал совсем недавно. Разве это не было забавным? А может, это было просто очень уместным?
Сложив записку обратно, Наруко крепко сжал ее в пальцах и спрятал в кармане. Стоило ли говорить о том, что прочитанные им слова тоже, в каком-то смысле, наполнили его осознание всего того, что он должен был вынести из всех минувших событий? Пусть он часто ошибался и порой импровизировал на ходу… Пусть все еще оставался практически неопытным, но все-таки…
Все-таки и он мог что-то сделать для того, чтобы этот мир стал чуточку лучше.
