Жить дальше

      Шумный базар остался позади. Юн Мэйфэн всмотрелась в низко нависшее осеннее небо, готовое пролиться мелким дождём. «Это всего лишь переменчивая погода, не спрятавшаяся в городе нечисть», — успокоила она себя. Цзинь Лин гордо вышагивал рядом, неся в руках корзинку с несколькими яблоками, соломенными игрушками и кульком сладостей. Как бы ни был богат орден Ланьлин Цзинь, а обучать наследника обращению с деньгами следовало уже сейчас. К тому же юный подопечный жадно слушал её рассказы о том, каким путём товары попадают на юньмэнский рынок, какие из них доставляют посуху, какие по реке, и что купцы везут из Юньмэна в другие земли. Юн Мэйфэн удивлялась, что ещё помнит подобные вещи. Наверное, наставники в Башне Золотой Чешуи объяснили бы лучше, но здесь, в царстве красок и запахов, Цзинь Лин с куда большим интересом расспрашивал о торговле.       — Дева Юн? — позвал Цзинь Лин, когда его телохранительница вдруг замедлила шаг на пустой улочке. Не дождавшись ответа, подёргал за полу плаща. — Что-то случилось?       В самом деле, что? Какой-то звук, выбивающийся из привычного городского шума, заставил её инстинкты насторожиться.       Тонкий писк со стороны ближайшей канавы.       — Я тоже слышу, — кивнул мальчик. И отважно полез через кусты. Юн Мэйфэн только вздохнула и пошла вперёд, надломив по пути несколько веток, чтобы Цзинь Лин не изодрал одежду.       Шевелящийся и пищащий мешок они нашли быстро. В самой грязной части канавы. Юн Мэйфэн выволокла его на край, не дожидаясь, пока Цзинь Лин сделает это сам. Взрезала ветхую мешковину. Интересно, щенки или котята? Щенки. В прореху высунулись три любопытных носа, писк стал громче и требовательнее.       — Я хочу их забрать, — заявил Цзинь Лин.       — Вы уверены, молодой господин? — уточнила Юн Мэйфэн, придерживая край мешка. У щенят были смешные висячие уши и недавно открывшиеся глаза. — Это дворняжки, а они и вполовину не так умны, как собаки-оборотни. Чтобы научить их чему-то, придётся постараться. Кроме того, никто вам не скажет, до каких размеров вырастет уличная собака. Они могут оказаться чуть крупнее кота, а могут догнать родителей Феи.       На её взгляд, найдёнышей стоило оставить у хозяина какой-нибудь лавки, сопроводив просьбу позаботиться парой звонких монет, а потом раздать тем слугам в Пристани, чья родня жила в городе. Но Цзинь Лин уже всё решил.       — Придумал: мы подарим их дяде!       — Какому? — на всякий случай уточнила Юн Мэйфэн, почему-то представив, как Цзинь Лин вытряхивает вонючий мешок в кабинете у Цзинь Гуанъяо, и щенки радостно ковыляют к нему, оставляя чёрные отпечатки лап на светлых коврах.       — Дяде Цзян Чэну, конечно. — Цзинь Лин стащил с себя плащ, намереваясь завернуть в него всех троих. Юн Мэйфэн вздохнула и по одному передала ему щенков, наскоро обтерев каждого мешковиной. Так, по окраске тоже ничего необычного: двое серых, один рыжеватый. Изрезанный мешок женщина отправила обратно в канаву. Выпрямилась. Корзинку с покупками до Пристани пришлось нести ей, свёрток из плаща Цзинь Лин предпочёл тащить сам.       — Разве глава Цзян любит собак? — спросила Юн Мэйфэн, представляя себе неизбежный разговор с Цзян Ваньинем. Она не помнила в Пристани Лотоса псарен. Вообще.       — Очень, — заверил Цзинь Лин, — ему понравится.       Юн Мэйфэн мысленно предположила, что, если и любит, то собак-оборотней или юньмэнских гончих, но никак не тощих блохастых щенков, выброшенных умирать в канаву. Хотя в качестве питомца ему бы подошла крупная ящерица. А, кстати, что вообще любит глава Цзян? Цзинь Гуанъяо собирает редкие сорта чая, Не Хуайсан, говорят, неравнодушен к веерам и певчим птицам, Лань Хуань наверняка при любом удобном случае пополняет легендарную библиотеку Облачных Глубин. Есть ли слабости у Цзян Ваньиня?       Меж тем они миновали ворота Пристани и обогнули площадку для лучников. Кажется, Цзинь Лин не собирался откладывать визит в кабинет дяди. В конце концов, он мог войти туда в любое время, на племянника главы не действовали обычные запреты. Замерший у дверей молодой адепт пропустил его, не сказав ни слова. Юн Мэйфэн, понадеявшись, что сможет избежать скандала, вошла следом.       Цзян Ваньинь разговаривал с парой богато одетых людей, похоже, торговцев. Цзинь Лин поклонился гостям так вежливо, как сумел: всё-таки руки у него были заняты.       — Дядя! Я принёс тебе подарок!       И… Нет, спасибо, догадался хлопнуть свёрток не на стол, где подсыхала тушь на договоре, а сразу на колени дяде. Из складок тут же выпутался самый шустрый из щенков и задвигал носом, щуря мутные ещё голубоватые глаза.       — Их трое! — гордо заявил Цзинь Лин, словно притащил с охоты богатую добычу.       Главу Цзян можно было бы даже из камня не высекать, так поставить в одной из галерей Башни Золотой Чешуи, вышло бы хорошее воплощение удивления. Тонкие пальцы прошлись по грязноватой короткой шёрстке, словно заклинатель сомневался в материальности щенка.       — Глава Цзян, — пришла ему на выручку Юн Мэйфэн: почтительный глубокий поклон позволил спрятать улыбку. Нет, удивлённый Цзян Ваньинь — зрелище, бесспорно, прекрасное, но надо же дать главе возможность сохранить лицо, — я думаю, мы с молодым господином пока можем привести ваш подарок в… В более подобающий вид.       — Да, дева Юн, благодарю вас. — Свёрток он ей передал с некоторым облегчением.

***

      — Для начала их надо отмыть, — решила Юн Мэйфэн, отправляя служанку за тазом с горячей водой. Она почти не сомневалась, что щенков придётся поспешно раздавать, а, значит, найдёнышам лучше быть чистыми. Порядка не добавляла вертящаяся под руками Фея, норовящая обнюхать и чуть ли не облизать каждого из троицы. Полгода назад собака-оборотень сама была таким же неуклюжим созданием, разве что гораздо крупнее.       — И накормить, — добавил Цзинь Лин.       — Им не больше пятнадцати дней, — на глаз определила Юн Мэйфэн. — Скорее всего, лакать они ещё не умеют.       К тому моменту, когда с последнего щенка оказалась смыта уличная грязь, и она сама, и Цзинь Лин тоже порядком вымокли.       — Две девочки, третий парень, — заключила заклинательница, заворачивая щенков в тряпицу.       — Отлично! — возликовал Цзинь Лин.       — Как назовём?       Тааак. И давно глава Цзян тут стоит?       Похоже, давно: подпирает спиной дверной косяк и с явным удовольствием созерцает их возню.       Но Юн Мэйфэн никогда не видела, чтобы Цзян Ваньинь так улыбался. Светло, открыто. Если бы она не знала, что он на год старше её самой, что он воевал и потерял всех близких, приняла бы за юношу из числа молодых адептов его ордена.       — Девочек — Роза и Фиалка, — выпалил Цзинь Лин.       Цзян Ваньинь хмыкнул, усаживаясь на пол рядом с ними. Подхватил одного из щенков под брюшко.       — Мальчик — вот этот рыжий, как лис? Может, пусть будет Быстрый? Он вроде первый из плаща вылез.       — Пусть, — решил Цзинь Лин. — Это же твой подарок.       Цзян Ваньинь ласково взъерошил племяннику и без того растрёпанные волосы. На миг притянул мальчишку к себе, и тот зажмурился. Не хуже вот этих щенков, попавших в тепло.       — Спасибо, А-Лин. Хороший подарок.       Шестнадцатилетняя адепт Юн в такой момент широко открыла бы глаза, позабыв о приличиях. Разведчица Юн Мэйфэн, отвыкшая от этикета, вспомнила бы от удивления те слова, которые не стоит употреблять среди благородных заклинателей. Телохранительница наследника ордена Цзинь удержала лицо.