Время будить королей

— Помнится, в своё время я дал вам очень мудрый совет: никогда не возвращаться в Долину, — сказал без тени улыбки Лин Корбрей, глядя на Тириона поверх чаши с вином. После сделал долгий глоток, на мгновение заставив лорда-десницу пожалеть, что он не сдобрил борское вино каплей яда. — Как вы могли заметить, я ему последовал, — с, напротив, любезной улыбкой ответствовал Тирион. Он вовсе не был удивлён выпадам сира Лина, странно ожидать от этого человека иного, тем паче, в подобных обстоятельствах. Всё-таки Тирион ощущал определённую вину за смерть сира Лукаса, пусть этой смерти и не желал. — Да, но убили моего брата, — Лин отставил чашу и поглядел на Тириона в упор. Его жёсткий рот искривился, а красивое лицо сложилось в гримасу отвращения. Это заявление тоже не удивило, и даже не обидело. Не задело. — Это не я, милорд, и вам это прекрасно известно, — что ещё тут скажешь? Тирион сам подлил себе вина. — Вините в этом разбойников, вините тех, кто пытается развязать в Речных землях новую войну, меня к этому приплетать не нужно. Я, напротив, делаю всё, чтобы это остановить и предотвратить. — Легко же вы снимаете с себя ответственность. Он не спускал с Тириона потемневшего взгляда. «Трусливый ты, лживый карлик, сам прекрасно знаешь, что в этом твоей вины в избытке», — вот что читалось в глазах Лина Корбрея. Тирион почти слышал, как эти слова слетают со скривившихся губ. Это оказалось настолько явственным, что захотелось ответить, велеть сиру Лину попридержать язык и выбирать слова при разговоре с королевским десницей, но Тирион совладал с собой. Коротко выдохнул. Это вызвало бы лишь новые ядовитые насмешки. Здесь ступать следует осторожно, глядя себе под ноги в оба, чтобы не угодить в капкан или не разворошить гнездо ядовитых змей. Лин Корбрей прибыл сегодня же утром — раньше, чем Тирион рассчитывал и надеялся. Сопровождали его двадцать человек. Судя по всему, их в пути никто не тронул. Негодяям всегда везёт. Тирион многое бы отдал за то, чтобы разбойники повесили на простыне самого сира Лина, а не его брата. Но выбирать не приходилось. В конце концов, Лин Корбрей — человек не самый приятный, но и не самый влиятельный в королевстве. Из гордого и древнего, но обедневшего дома, который всегда нуждался в деньгах. Единственное затруднение заключается в необходимости вежливо беседовать с ним, чтобы не настроить против себя дом Корбреев. Не даром отправили в Харренхолл именно его. Всем хорошо известно, что он из себя представляет. Но наедине с ним Тирион остаться не решился — и не стыдился того. Поэтому верный сир Аррон из личной гвардии десницы молчаливой тенью стоял на некотором отдалении. Лина же настоятельно попросили сдать Покинутую Леди — известный валирийский меч — прежде, чем пройти в личные покои десницы. А то вдруг и эту высокородную даму одолеет внезапная жажда? Всё это было встречено презрительной улыбкой, никак Тириона не задевшей. О, он прекрасно помнил, как высокий, красивый, а главное — отважный сир Лин готов был скрестить с карликом мечи, когда тот выбрал испытание поединком после суда в Орлином Гнезде. Только смельчак готов бросить вызов такому чудовищу, как Тирион Ланнистер, прославленному бойцу и великому полководцу Вестероса. Но говорить об этом вслух он тоже не стал — достанет ещё подобных разговоров. Отделаться бы поскорее от этого человека. — Я не снимаю с себя ответственности, милорд, — стараясь следить за тем, чтобы голос гневно не дрогнул, возразил Тирион, — скорее, это вы не разделяете ответственность и вину, что представляет собою явления разного толка. Или скажете, что я не прав? — Пустые разговоры, — сир Лин грохнул кулаком по столу. Сир Аррон шевельнулся, но Тирион вскинул руку, давая понять своему гвардейцу, что всё в порядке. Не нужно лишний раз хвататься за оружие. — Сир Лин попросту расстроен, — пояснил он, не отводя взгляда от своего собеседника, — его можно понять. Если бы погиб мой брат… я бы тоже был немало огорчён. Искренне сочувствую вашей утрате, милорд, но наша с вами перебранка не вернёт сира Лукаса к жизни. — Цареубийца жив, — прищурился Лин, — и твоя шлюха-сестра тоже сбежала, поджав хвост. Своего отца и мать ты сам убил, Бес. Ты предатель и убийца. Так что куда тебе понять чувства брата. Я жажду не вернуть Лукаса к жизни, а правосудия. Справедливости. Найдены ли и наказаны ли те, кто это сделал? На оба вопроса ответ был один: нет. Но Тирион ощутил, как и к его лицу приливает краска гнева. Слова о семье едва не выбили из-под ног точку опоры, хотя доля правды в них тоже присутствовала. «Вот как, — с гневом, но и грустью подумал Тирион, — чувствовал себя, наверное, Джейме, когда его называли Цареубийцей и клятвопреступником. Пусть тоже старался не подавать виду, что его это задевает. Призрак убитого им Безумного короля вечно преследовал его, не давал покоя». Но Тирион не убивал Дейенерис — он любил её. Пусть и Джейме любил своего короля, покуда не понял, каков он. Пока Эйерис окончательно не утратил связи с реальностью, подчиняясь голосам, что существовали лишь в его больном сознании. И всё же Дейенерис, как выяснилось, жива, чего об Эйерисе Таргариене не скажешь. Пустые мысли, тщетные и малодушные попытки себя оправдать. В чём-то сир Лин, конечно, был прав. Наверное, это злило Тириона более всего. Хотя он и прежде не питал иллюзий касательно того, как к нему относятся. Людей, которые бы относились к нему, если не с уважением, то хотя бы без особой неприязни, и раньше сыскать было тяжело, так что в целом мало что изменилось. Кроме, возможно, того факта, что Тирион больше и не собирался искать чьей-то любви, уважения или привязанности. Кое-чему жизнь его всё-таки научила. «Глупый ты, трусливый карлик» , — повторил Тирион сам себе, не удержавшись от горькой улыбки. — Вам весело, милорд? — тут же вскинулся Лин, приняв эту улыбку на свой счёт. — Увы, веселиться мне не от чего, — пожал плечами Тирион. — Поскольку виновники преступления по-прежнему не пойманы, но мы работаем над этим. Наверное, вы и сами заметили, когда приехали. — Вы об этом назойливом стуке, — Лин указал большим пальцем куда-то в сторону стены. Стук и в самом деле почти не прекращался, разве что в покоях Тирион звук был приглушённым. — Он и мёртвого поднимет. Поди, всех, кого могли отыскать, этим распугали. — Не переживайте. Ночью здесь тихо и… — Вы намеревались сказать «спокойно»? — перебил Лин и хмыкнул. Глаза его зло поблёскивали в свете тусклого дня — ставни в покоях были широко распахнуты, впуская свежий воздух, а Корбрей сидел аккурат напротив скруглённого окна. — Не сомневаюсь. Кости Лукаса, которые вы отправили в Дом Сердец, тому красноречивое доказательство. «Он не выведет меня из себя», — пообещал себе Тирион, близкий к нарушению этого самого обещания. И чего ему дома не сиделось, поди в Долине куда как тише и спокойнее, уж там-то по дорогам и тайным ходам замка не снуют туда-сюда убийцы. Но Тирион прекрасно знал, что Лин здесь делает. — Я намеревался сказать, что здесь тихо и от того немного жутковато, — Тирион нисколько не покривил душой, говоря это. В Харренхоле в самом деле было страшно по ночам. Темно. Холодно. А по коридорам гулял не только сквозняк, но и, кажется, призраки. Дурное, проклятое место. — Хотите сказать, это призраки Чёрного Харрена и его присных убили моего брата? — похоже, невыносимого сира Лина это позабавило. — Пейте-ка поменьше вина и поймёте, что сделали это люди. Не сыскать никого опаснее человека. Уверен, если седьмое пекло, о котором предупреждают септоны, и существует, то и там самой страшной тварью окажется человек. «Ну погоди, — со злорадством подумал Тирион, — </i>поживи-ка ты тут немного, узнаешь, что такое настоящий страх».</i> — Я точно так же говорил… и продолжаю говорить, — заверил он Лина. Чаша с вином опустела, но Тирион испытывал непомерную жажду выпить ещё. — И речь не о призраках. По ночам тут действительно бывает страшновато от другого. Потому вы и слышите сейчас, милорд, эти звуки. Мы заделываем часть проходов, по которым, предположительно, в Харренхолл и пробирались те, кто убивал наших людей. В том числе и сира Лукаса, — он поднял чашу, будто воздавая погибшему брату Лина должное. Осушил её молча почти до половины несколькими долгими глотками, чувствуя, как на бороду стекло несколько алых капель. — И чем же это поможет? Я слышал, Бес, — вернулся к своему привычному пренебрежительно-раздражённому тону Лин, — что ты отпустил того мальчишку. Элмара Фрея, который к этому может быть причастен. О чём ты только думал? Его следует предать суду. Королевскому правосудию. «Правосудию… Какое прекрасное, какое… восхитительно-невозможное слово». — Я думал о том же, о чём и вы, — холодно откликнулся Тирион. Нет, не станет он такого терпеть даже ради убитого горем родича, хотя и таковым Лин тоже не выглядел. Пусть катится в седьмое пекло этот треклятый мужеложец. Мальчика ему что ли велеть сыскать посмазливее, чтобы уважить? Впрочем, Лин справится сам, коли захочет. Но он — Тирион Ланнистер, сын Тайвина, лорд Утёса Кастерли, Хранитель Запада и Десница короля, не станет терпеть насмешки и оскорбления в свою сторону даже не от лорда, но от младшего брата лорда, соизволившего сползли со своей горы. — О сохранении мира и справедливости, — продолжил Тирион после короткой паузы. Он поднялся, не без труда отодвинув стул. Лин Корбрей не шелохнулся, пристально наблюдая за его действиями. Тирион неспешно прошёлся к окну и встал к Лину спиной. Он не боялся — сир Аррон по-прежнему оставался рядом, а так был к Тириону даже чуть ближе. Но Лин Корбрей не безумец какой, чтобы пытаться прикончить Тириона здесь и сейчас голыми руками. Уж не настолько он убит горем, пусть и чрезвычайно зол. — Элмар Фрей, — Тирион заговорил громче, чтобы его было слышно. Смотреть на лицо своего собеседника он более не желал, даже видневшаяся отсюда мрачная богороща оказалась предпочтительней, — не убивал вашего брата. А его соратников, тоже наверняка напрямую не причастных к убийству, я велел повесить во дворе замка после допроса. — Почём вам знать, милорд, что он не причастен? О его связи с убийцами известно теперь всем до последнего дурака. Не пытайтесь принизить мой ум. — И не пытался, помилуйте, — бросил Тирион быстрый, чуть насмешливый взгляд за спину. — Но Элмар Фрей… — Мог стать заложником, — судя по звуку, Лин всё-таки долил себе ещё вина. — Мог бы, но я не уверен, что здесь он был бы в безопасности. Конечно, мы отыскали достаточно потайных ходов, но не уверен, что это всё. Куда лучше было отправить его в Риверран, к сестре леди Рослин, где с ним бы обращались соответственно статусу. — Хотите его лордом Переправы сделать за всё, что он устроил? — фыркнул Лин со злым весельем. — Безумно даже для тебя. — Безумно или нет… Но Элмар Фрей творил бесчинства в Речных землях, и решать его судьбу надлежит Эдмару Талли, верховному лорду этих самых земель. Вы паче чаяния забыли об этом, милорд? — наигранно удивился Тирион, оборачиваясь к Лину. Тот, сидя против света, наверняка не мог разглядеть его лица, на котором лежала гримаса недовольства и гнева. — Какая невероятная глупость, — почти шёпотом ответил Лин. — Невероятнейшая. Когда убили того грязного наёмника, который вам так полюбился, вы притащили на суд его предполагаемых убийц в Королевскую Гавань. Хотя замечу, что многие сомневаются в том, что они были повинны в его смерти. Однако оставим это в стороне до поры, — он сложил пальцы домиком, холодно глядя поверх них, тем неприятно напомнив Тириону лорда Тайвина. — Элмар Фрей, скорее всего, имеет касательство к убийству Лукаса Корбрея, младшего брата лорда Дома Сердец, а так же смерти Эллери Вэнса, младшего сына лорда Норберта из Атранты… и вы предоставляете правосудие Эдмару Талли, а не верховному суду в Королевской Гавани. Какое… мудрое решение, — сир Лин выделил слово «мудрое» таким образом, что явно подразумевал под ним нечто иное. — Следовало отдать их в руки леди Аньи Уэйнвуд? — вырвалось у Тириона. — Она бы рассудила по справедливости, не сомневаюсь. — В руки настоящего правосудия, а не в руки этой безвольной форели, — презрительно фыркнул сир Лин, — да и что вы имеете против леди Аньи и королевского правосудия? Разве не королю в конечном итоге надлежит вынести свой вердикт? В этих вопросах тоже был какой-то не то подтекст, не то скрытый смысл, но Тирион его не уловил. А, возможно, ему уже просто чудится. Мерещится. Обычная паранойя, вызванная усталостью. — Если лорд Эдмар, — устало проговорил Тирион, возвращаясь на прежнее место, — посчитает, что Элмар виновен, он передаст его королевскому суду. — Сомневаюсь, — протянул Лин. — Сильно сомневаюсь. Тирион тоже сомневался. Более того — он попросту хотел избавиться от мальчишки, хотел, чтобы тот оказался подальше отсюда, будто приносил несчастье и без того истерзанному замку и находящимся здесь людям. Мальчишка был отмечен смертью, и Тирион не желал его видеть, и ему по большей части было плевать, как Эдмар Талли и его леди-жена распорядятся жизнью Элмара. Хотя во многом Лин Корбрей был прав — по всем правилам, следовало передать преступника в руки королевского правосудия. Но Тирион не рискнул бы прямо сейчас перевозить Элмара в столицу. Далеко и ещё более опасно, чем конвоировать его в Риверран. По крайней мере, пока что. — Сомневаюсь я и в том, что вы вообще хотите в этом разобраться. Мне доложили, что вы намерены покинуть Харренхолл в ближайшее время. «И кому это я обязан столь длинным языком?» — К сожалению, происходящее в столице требует моего участия, — Тирион пожал плечами, — и я дожидался вас, милорд, чтобы выразить… — Да-да, — Лин отмахнулся небрежно, — слышал я уже эти слова. Слова, слова, одни только слова. Вы только болтаете и ничего не делаете. А, ну да, ещё заколачиваете в замке дыры, — он обвёл покои Тириона выразительным жестом, — так вы десница короля или простой каменщик? — Осторожнее, милорд, — предупредил Тирион, понизив голос. — Вы и без того наговорили достаточно, и я человек терпеливый… Однако не пытайтесь преисполнить чашу моего терпения. Вашего брата мне искренне жаль, но и следите за тем, что говорите. Я не обязан перед вами отчитываться. Могу лишь ещё раз выразить свои соболезнования и пообещать, что виновные будут наказаны и предстанут перед судом. — Очередные слова и пустые разговоры, — Лин резко, со скрипом отодвинул свой стул и поднялся, глядя на Тириона сверху вниз. Презрительно и с неприязнью — здесь ничего не изменилось. — Дом Сердец забирает своих людей, — сообщил он, тем тоже не удивив Тириона. — Лорд Робин, да и леди Анья, уверен, не станут возражать, когда им сообщат о моём решении. Мы должны защищать Долину, а не Речные земли. — Извольте, — спокойно взмахнул рукой Тирион. — Я тоже не стану вам препятствовать, однако в столь неспокойные времена речь идёт о безопасности не только Речных земель, но и всего королевства, и ваш этот жест… — Мне плевать, чем ты сочтёшь этот жест, Бес, — сморщился Лин, перебивая, — и что напоёшь в уши своему во всём покорному королю. Я отбываю через несколько дней, и лишь от того, что прежде сам попытаюсь выяснить хоть что-то полезное, коль скоро ты на это не способен. Дверь за ним захлопнулась, а Тириону оставалось только вздохнуть. Он долил себе остатки вина — штоф почти опустел за столь короткое время. Разговор, тем не менее, казался очень длинным и выматывающим. И не диво. — За такие речи, — прогудел за спиной голос сира Аррона, о присутствии которого Тирион едва не забыл, от того вздрогнул, — следует отправлять в темницу. — Хороший совет, спасибо, сир, — поблагодарил Тирион, — но я не стану трогать Лина Корбрея. Пусть себе говорит… но если попытается зайти дальше слов, то окажется в казематах раньше, чем успеет это осознать. Тирион не думал, конечно, что Лин начнёт вытворять нечто неподобающее прямо здесь, под носом у всех, да и понимал, что единственный, кому он желает доставить неприятности, сам Тирион, а не королевство. Но кто его знает? Впрочем, сир Лин не кретин. И следует следить за ним. На какую-нибудь гадость он вполне способен. Как жаль, что его самого нельзя спровадить в Королевскую Гавань. Там, конечно, тоже пришлось бы его терпеть, но уж больно Тириону хотелось поглядеть на то, как Лин Корбрей попытается сладить с «покорным во всём» королём. Но даже ради такого удовольствия рисковать не следовало. — Велите слугам накрыть мне обед, — попросил Тирион у сира Аррона. — Пусть подадут сюда, в мои покои, я пока не желаю более принимать никаких гостей. Если у кого возникнет такая надобность, пусть подождут немного. Сир Аррон кивнул и в несколько широких шагов пересёк комнату. Оставшись наедине с самим собой, Тирион коротко выдохнул, с тоской глядя на опустевший штоф. Гадать не нужно — к вечеру он наберётся до беспамятства, если продолжит налегать на вино. Распроклятый Лин Корбрей, чтоб ему провалиться, будто мало тех, кто сейчас способен потрепать нервы. Нет, лорд Лионель определённо мстил, отправив сюда своего младшего брата. Впрочем, то могло быть желание самого Лина, который не смирился с правлением презираемого им карлика. Но ничего — Тирион не раз убеждался в том, что желавшие ему смерти по стечению обстоятельств нередко погибают сами. А он знай себе — живёт. — Я люблю жизнь, — сообщил Тирион своей чаше, на дне которой виднелось несколько капель вина. Слова упали в пустоту. Они сами по себе казались ничего не значащими. Лживыми. Осознав это, Тирион горько улыбнулся. — Любил, — поправил он самого себя. — Любил жизнь. И цепляюсь за неё уже по привычке. *** Следующим утром Тириону доложили, что сир Лин Корбрей отправился на охоту, прихватив с собой пятьдесят человек из Долины. Тех, кто прибыл с ним, вместе с теми, кто уже находился в Харренхолле. Можно было бы вздохнуть с облегчением, но вовсе не хотелось извещать лорда Лионеля о гибели ещё одного его брата. Хотя сама формулировка оставляла вопросы: на кого именно намерен поохотиться сир Лин? На оленя, кабана или зверя покрупнее, ходящего на двух ногах? Особенно, учитывая его вчерашние заявления. Впрочем, какой бы целью не задался этот человек, Тирион на время был избавлен от его общества. Подождать немного — тот и вовсе уберётся отсюда куда подальше. Он позавтракал в общем зале вместе со всеми, заметив, что сир Андар и сир Харвин о чём-то переговариваются на другом конце стола. Неожиданно, но, похоже, они успели немного сойтись на почве общей проблемы, хотя так и не подумаешь. — Милорд, — мейстер появился неожиданно, вырос справа, заставив Тириона вздрогнуть. Он едва не пролил на свой дублет холодный тёмный эль, которым запивал завтрак. — Прилетела птица из Винтерфелла. Тирион тихо выругался и обернулся к мейстеру, который протягивал ему свиток. Вздохнул, увидев печать с гербом Старков. Наверное, королева Севера опять выказывает недовольство касательно поведения дядюшки и его непомерно высоких налогов на ввоз товаров через Близнецы. Тирион уже беседовал по этому поводу с лордом Эдмаром ещё в Королевской Гавани, но, возможно, разговор не возымел особого эффекта. — Благодарю, — Тирион вскрыл печать и принялся читать. — Будет ли ответ, милорд? — поинтересовался мейстер, наблюдая за тем, как скучающее выражение лица Тириона сменяется на озадаченное, а потом — на почти испуганное. — Да… да, будет, но не прямо сейчас, — бросил Тирион, соскочил со стула и торопливо заковылял туда, где сидели Ройс и Пламм. Те тоже не сразу его заметили, теперь уже увлечённые поглощением пирога с миногами. — Милорды, извините, что прерываю вашу трапезу, но соблаговолите пройти со мной, — как можно вежливее попросил он. Харвин размашистым жестом вытер рот и со скрипом отодвинул стул. — Что ещё такое? — озадачено спросил он. — Я расскажу в своих покоях. Сир Андар? — Тирион вопросительно взглянул на второго рыцаря, и тот не замедлил отреагировать. — Ничего не поделаешь, придётся идти. Тирион заторопился прочь из зала в сопровождении Андара, Харвина и сира Малоуна. Путь на второй этаж башни Королевский костёр казался сейчас невероятно длинным. Распечатанное письмо Тирион крепко сжимал в руке. Стоило всем троим оказаться в комнате, он тут же захлопнул дверь, за которой остался на страже сир Малоун, и сунул послание сиру Харвину. — Читайте, милорд… Можете вслух. Харвин поглядел на Тириона с сомнением, но послушался. Его низкий, басовитый голос заполнил комнату. — Послание от… Сансы Старк, — заявил он, поглядев на печать. — Что ж, посмотрим. Так… приветствие, вежливые вопросы… Ага! Королева Севера сообщает, что, согласно некоторым донесениям, нашим славным разбойникам помогает кое-кто из северян. Дастины из Курганов и Рисвеллы из Родников. Знатные и богатые дома, — отметил Харвин уже глядя на Тириона. — Зачем им это нужно? Сир Андар выхватил письмо у сира Харвина, так и не дождавшись полноценного чтения вслух, и добавил, когда сам ознакомился с содержимым: — Только прямых доказательство тому нет, — резонно отметил он. — Заверения, что таковые могут появиться в ближайшее время, ещё не они. — Так-то оно так, — Харвин потеребил светлую бороду, — но обвинение серьёзное. О таком следует доложить королю. Впрочем, ему наверняка тоже отправили птицу. — Всем давно известно о трениях между Старками и бывшими сторонниками Болтонов, — Андар Ройс свернул свиток и вернул его Тириону. — Может быть, таким образом королева Севера пытается решить свои собственные проблемы? Натравить нас на своих врагов, втянуть в войну наши силы — чего проще? Но мы же не дураки. Тирион поглядел вначале на одного, потом на другого. — Всё это возможно, — заключил он, — но не думаю, что Санса Старк стала бы действовать столь безыскусно. Тем более, что она не просит о какой-то подмоге или отправке союзной армии, лишь предупреждает и просит, если это будет возможным, доложить ей об обнаруженных кораблях с Севера. — Если они вообще есть. Мы пока ни одного такого не видели, — сир Харвин, не спрашивая дозволения, прошёл к столу и наполнил чашу с вином. — Мне тоже налей, — попросил его Тирион. — И мне, — добавил, помедлив, Андар. — Нынче я стал почётным чашником? — басовито рассмеялся Харвин, но обе просьбы выполнил. Вскоре трое расселись за столом. — Так что предполагается делать? Всё это дурно пахнет. Очень скверно. Пахнет настоящей войной, я бы сказал. — Оно с самого начала так смердит, — Тирион в два глотка опустошил половину чаши, по горлу разлилась приятная терпкая сладость. — А если она сама этим занимается и таким образом пытается снять с себя подозрения? — продолжил мысль сир Харвин, и сир Андар согласно кивнул. Удивительное единодушие. Тирион поёрзал на стуле. Верить в такое ему не хотелось. — Как видно, оба вы плохо знакомы с леди… простите, теперь уж с королевой Сансой, — вздохнул он и подлил себе ещё вина. Напиться с самого утра — не лучшая затея, но раз начал, останавливаться уже не желал. — Она не настолько коварна. — Куда уж нам, — криво улыбнулся сир Харвин, — ведь это тебе она некогда приходилась женой. Впрочем, тогда ты знал леди Сансу, а не королеву Севера. Это немного разные вещи, не находишь? — Кстати, — присоединился сир Андар, покачивая своей чашей, — некоторые до сих пор верят, что именно она при твоём содействии отравила Джоффри. Она, а не Тиреллы. Тирион едва заметно поморщился. Эта история теперь стала такой далёкой, что и вовсе казалась полузабытым дурным сном. Но, разумеется, он понимал, что Харвин Пламм говорит правду, как и сир Андар, пусть у Джоффри так и не завелось страстных приверженцев. Гадкий, жестокий мальчишка, получивший по заслугам. Та из смертей, о которых Тирион не жалел никогда. И всё же в памяти хорошо запечалились два момента: посиневшее от удушья лицо племянника и отчаянные, полные горя, боля и ярости крики Серсеи, держащей на руках мёртвого сына. Боги… последнее — страшнее всего. Мать всегда остаётся матерью, даже если дитя её — распоследний ублюдок и настоящее чудовище, как это было в случае с Джоффри. Тирион прокашлялся. — Я знаю, о чём люди болтают, пусть болтают. Сейчас вопрос не о том, кто убил Джоффри, а о том, как относиться к написанному. И что мы можем с этим сделать. Сир Андар задумчиво посмотрел куда-то в сторону окна. — Ясное дело, — протянул он, — следует принять это к сведению. Может статься, кто-то из захваченных проболтается и подтвердит эту информацию, — он кивнул в сторону лежащего на столе свитка. — Или у Сансы Старк появятся те самые доказательства, о которых она сообщает, — добавил Харвин. — Больше, как мне представляется, мы сделать не можем. Не похоже, чтобы этих двоих письмо встревожило так же, как Тириона. Неужели они не сознают, насколько серьёзной может оказаться ситуация, если в этом замешаны северяне? Обвинения весомые. К тому же всем известно о напряжённых отношениях между Сансой и её дядей. Скверное дело — Тирион испытывал потребность пообщаться с Лиманом, а может статься, и король что-нибудь знает. Сверх того, что могла написать ему сама Санса. — Пока не сообщайте никому об этом, — наконец, решил Тирион, — пусть это останется между нами. Но всё-таки, я думаю, что следует отправить ещё один отряд, а то и два, — попытаться изловить какого-нибудь языка. Сир Андар бросил косой взгляд на Харвина. — Если вы планируете отдать его потом Сэймону, то будьте уверены — вскоре он сознается даже в причастности к смерти Мейегора Жестокого. — А ведь Элмар Фрей так не сознался в этом преступлении, — сир Харвин повернулся к нему, весело скалясь. — Крепкий оказался парень, а? По прочим Фреям и не скажешь. — Для начала нам нужно получить такого человека, — прервал Тирион возможный спор, — а потом уже решать, каким способом выуживать информацию. — И то верно, — сир Харвин поднялся. — Когда планируете начать? Мне нужно понять, кого из солдат гарнизона можно отправить. Тирион призадумался, что-то прикидывая в уме. Конечно, сир Патрек со своими людьми наверняка вернётся не сразу, следовало хотя бы дождаться ворона из Риверрана. Может быть, ему тоже повезёт взять в плен кого-нибудь полезного. — Сир Лин обещал вернуться завтра ближе к закату… Подождём, что он сможет сообщить, — решил он, наконец. — Посмотрим на результаты его охоты. — Мудрое решение, — поддержал сир Андар. — Можете быть свободны, — Тирион тоже встал. — Мне ещё предстоит проследить за работами в стенах. Надеюсь, что вырывание клыков у Харренхолла хоть немного нам поможет. Когда сир Андар и сир Харвин ушли, Тирион принюхался. Странно — в покоях его остался едва уловимый запах каких-то терпких специй, смешанных с крыжовником. С тревогой оглядевшись по сторонам, он никого не заметил, а потом посмотрел на закрывшуюся только что дверь. Неужто этот запах после себя оставил один из ушедших только что людей? Прежде ни от кого из них не пахло подобным образом. Впрочем, сейчас новое пристрастие сира Андара или сира Харвина оказалось последним, что вообще должно было Тириона волновать. Он заторопился туда, куда и намеревался пойти до того, как получил известие из Винтерфелла, — к башне Призраков, где велись сейчас основные работы. Там же было обнаружено большое количество проходов. Ещё торопливо шагая через мост, перекинутый над Двором Расплавленного Камня, Тирион услышал знакомые звуки — стук молотков. Главного строителя он обнаружил в небольшой коморке склонившимся над новыми чертежами, где были помечены проходы — что-то крестиками, а что-то — синими линиями, обозначавшими, что эти пока следует оставить и, возможно, использовать. — Милорд, — немолодой уже человек торопливо поднялся, когда Тирион вошёл в коморку в сопровождении своего гвардейца. — Ничего, ничего, — он махнул рукой. — Я лишь хотел узнать, как продвигаются дела и нет ли никаких новостей? Строитель развернул чертёж к Тириону. — Вот здесь, здесь и здесь, — он указывал пальцем на тёмные точки, явно нанесённые недавно, — мои люди обнаружили несколько тупиковых ответвлений, упирающихся в стены. Тирион пригляделся. Некоторые из них находились рядом с синими линиями — туннелями, которые пока предполагалось оставить и приспособить под использование. — Прикажете заложить их? — Для начала — как следует простучите стены, — покачал головой Тирион. — Есть немаленькая вероятность того, что там тоже есть тайные лазы, спрятанные от посторонних глаз. — Тайные лазы в тайных лазах, — хмыкнул строитель. — Проверим. Воля ваша, милорд. — Они есть на случай, если кто-то обнаружит проход… как это случилось с нами, — Тирион разглядывал карту. — Если там что-то будет, немедленно мне сообщите, особенно, если новые ходы будут сообщаться с нужными нам помещениями или ходами, которые мы планируем оставить. — Я понимаю, — кивнул строитель. — Так и сделаем. — Сир Ричард здесь? — Тирион осмотрелся. — Не прямо сейчас, как видите, — строитель развёл руками, — но он следит за работами, как вы и велели. Тирион остался доволен. — Хорошо. А теперь могу я посмотреть, как продвигается дело? Возможно это? — Разумеется, милорд! — строитель вышел из-за стола и указал на дверь. — Пойдёмте за мной, сами увидите. Мы работаем почти без перерыва, но нам нужны материалы… — Это я помню, — вздохнул Тирион, — и уже отправил ворона. Скоро вверх по реке их должны доставить из Королевской Гавани. Тирион вернулся в башню Королевский Костёр чуть спокойнее, чем был прежде. Работа продвигалась споро, несмотря на вынужденную экономию материалов. Строители простукивали стены в поисках ещё скрытых за каменной кладкой переходов, разрушали туннели, если их находили, распугивая крыс. Один из каменщиков продемонстрировал свою находку — чьи-то изношенные ботинки, оставленные в одном из лазов. Обнаружили внутри и нечто, напоминающее человеческие кости. Судя по внешнему виду, очень старые. Сир Ричард, который теперь руководил вооружёнными отрядами, следящими за проходами, сообщил, что никаких людей пока там не видели. Или они хорошо прятались. Но, вероятнее всего, разбежались, как крысы, почуявшие кошку. Так и сказал. Андар Ройс и Харвин Пламм повели за собой ещё две тысячи человек в окрестности Харренхолла. Пока сир Патрек занимался своим делам в северном направлении, этим двоим предстояло прочесать округу на западе и востоке, поискать следы разбойников. Так все были заняты делом, что Тириона несказанно радовало. К тому же и сир Лин находился где-то поблизости — может статься, отправленное подкрепление придётся кстати. Однако последний вернулся раньше, чем Андар и Харвин, преисполненный гордости и совершенно невредимый. Хотя людей в его отряде, как заметил Тирион, изрядно поубавилось. Зверь, очевидно, оказался опасный и бился до последнего. — На нас напали, — как-то почти буднично сообщил сир Лин, — но мы не остались в долгу. Он мотнул головой куда-то назад. На то, что Тирион пока не видел. — И я привёз с собой кое-кого. Пленника, которого удалось захватить живым, — спрыгнув с коня, Лин бросил поводья подоспевшему конюху, даже не глянув в его сторону. — Велите отвезти нашего гостя в подходящие для него покои, а мне требуется тёплая вода и обед. Он распоряжался так, будто Тирион был тут слугой. — Где этот ваш пленник? — обратился сам Тирион к оставшимся во дворе людям, когда Лин исчез внутри замка. Вскоре во двор вытолкали связанного по рукам и ногам тощего человека с кляпом во рту. Как оказалось, прежде его везли перекинутым через лошадь, как мешок с овсом. Судя по залитой свежей кровью упряжи, прежний всадник этого животного погиб совсем недавно. — Извольте, — один из рыцарей толкнул человека прямо под ноги Тириона, — надеюсь, ему сыщутся нужные покои? — Места у нас в казематах хоть отбавляй, а Сэймон соскучился по своей прежней работе, — заверил Тирион, не отводя взгляда от сидящего перед ним разбойника. — Он был в числе нападавших? — Да, милорд, — последовал ответ, — когда другие разбегались, бросили его. Чего ещё ждать от этих негодяев? Своих им тоже не жалко. — Сопроводите его в темницы Вдовьей башни, — обратился Тирион к страже, — пусть ему принесут воды и что-нибудь поесть. После… после мы побеседуем немного. Развернувшись на каблуках, Тирион и сам поспешил внутрь замка, приостановившись лишь на мгновение. Ему снова почудился шёпот, идущий со стороны охраняемой богорощи. Шелестящий звук, что пробивался сквозь лязг оружия, человеческие голоса, смех, лай собак и ржание лошадей. Он стелился поверх них, звучал скорее где-то на задворках сознания, чем в реальности, но от того был не менее зловещим и холодным. «Возвращайся», — вот что Тирион услышал. От этого призыва его бросило в ледяной пот. Из короткого ступора вывело хлопанье множества чёрных крыльев — стая воронов, гнездящихся в богороще, взвилась в воздух, истошно крича на все лады. — Лучше бы просто отправить мне письмо, коли я так нужен, — пробормотал Тирион себе под нос, по-прежнему борясь с овладевшим им оцепенением и заставляя себя идти дальше. Он почему-то не сомневался, что эти его слова услышат в Королевской Гавани. — Вы что-то сказали, милорд? — сир Аррон наклонился чуть ниже, ожидая указаний. — Нет-нет, — Тирион нервно отмахнулся, — просто размышляю вслух. *** Сир Лин уделил немало времени, как собственной гигиене, так и обеду, поскольку явился уже ближе к тому моменту, как надлежало подавать ужин. Он не торопился, что крайне раздражало, но Тирион не желал его упрекать до поры — отношения и так складывались не лучшим образом. Пленного к тому времени, как и было велено, тоже отмыли и накормили. Тирион попросил не чинить ему никакого вреда, пока сам с ним не побеседует. Пусть подумает над тем, что скажет. Некоторым людям подобное ожидание идёт только на пользу. Сэймон, надо полагать, уже представился своему новому другу и пообещал, что скучно в местных темницах не бывает. — Вы звали меня, — сообщил сир Лин, без дозволения усаживаясь напротив Тириона. — Да, а вы не слишком торопились. — Сожалею, — вопреки сказанному, никакого намёка на сожаление на красивом лице не появилось. «Надо полагать, трахал своего оруженосца»,— раздражённо подумал Тирион, но вслух произнёс: — Главное, что вы пришли. Теперь я хочу услышать то, что вы намеревались мне с самого начала рассказать. Просто сгораю от любопытства. — Мой пленник сказал бы вам то же самое. Вы с ним ещё не беседовали? — осведомился сир Лин. — Я предпочитаю не спешить, пусть обдумает как следует то, что желает сказать, а не говорит первое, что в голову взбредёт. Хотите вина? — предложил Тирион, указывая на штоф, и сам наполнил кубок Корбрея, когда тот, помедлив, кивнул. О, он не сделал ни глотка прежде, чем Тирион сам не отхлебнул. — Справедливо… Ох, всё-таки приторный вкус бывает у этих борских вин, — заметил Лин, пригубив из чаши. — Однако я удивлён тому, что, располагая такими ресурсами, ваша светлость не сделала того, что сделал мой довольно скромный отряд. — У моей светлости были иные проблемы, которые следовало решить, — Тирион начинал терять терпение, но старался держать себя в руках. — К тому же, как вы заметили, наши отряды регулярно выходят в дозор по окрестностям. Просто везёт им меньше. Он снова оправдывается перед этим человеком. Проклятье! — Вы слышали о «Чёрном Дрозде», милорд? — внезапный вопрос Лина заставил вздрогнуть и едва не выронить чашу. Тирион уставился на него во все глаза, забыв о собственном негодовании. — Что, простите? — «Чёрный Дрозд». Корабль, — пояснил Лин так, будто говорил о само собой разумеющихся вещах. — Спросите пленника, — предложил он снова, — он вам то же самое скажет. Зря вы столько меня прождали. Тирион по-прежнему ничего не понимал. Вот так новость. Значит, в той самой песне всё-таки был некий скрытый смысл? Едва ли это совпадение. — В самом деле… — задумчиво пробормотал он. — Но, коль вы здесь, сир, я хочу услышать это из первых уст. Надеюсь, вы станете говорить более охотно, чем наши враги. Что ещё за «Чёрный Дрозд»? — С чего бы начать… — Лин сцепил пальцы. — Прежде всего, вам стоит знать, что корабль этот давно полагался пропавшим возле Сурового Дома, что в Землях за Стеной. — Да-да, про это место я слышал. А вам откуда известны подобные обстоятельства? — Вы действительно притворяетесь сейчас или в самом деле не понимаете? — во взгляде Лина мелькнуло не то презрение, не то удивление. Тирион мысленно проклял себя: конечно, наверняка, тот самый пленник успел кое-что рассказать. Прежде, чем ему воткнули в рот кляп и отвезли в замок. Он неопределённо мотнул головой и сделал знак рукой, предлагая сиру Лину продолжить. Тот кивнул с важным видом. — Но корабль не пропал, как выяснилось, а просто не пошёл по заданному курсу, — улыбнулся сир Лин со странным злорадством. — Дезертиры, вот кем стала команда этого судна. Они не отправились в погибельное для себя путешествие в Земли за Стеной, а попросту сбежали, как и положено дезертирам. — Хм. А все, надо полагать, считали, что команда погибла, либо стала частью армии Короля Ночи… что, в сущности, одно и то же, — понял Тирион. — Это всё вам рассказал человек, которого вы с собой привезли, верно? — Частично, — хмыкнул Лин. — Но мы и сами действительно видели корабль у Рубинового брода, — снова поразил он своим признанием. — Я не рассказал вам всего. Погодите, — вскинув руку Лин пресёк попытку задать ему ещё один вопрос. Тирион вынужден был замолчать. — Видимо, благодаря немногочисленности, нас никто не заметил, хотя я и не сказал бы, чтобы корабль слишком прятали. Так вот, он был пришвартован на Рубиновом броде, оттуда до города Лорда Харровея рукой подать. Выглядит он неважно… но название я прочитать таки сумел. И чёрные паруса… Этот корабль действительно когда-то принадлежал Ночному Дозору, вне всяких сомнений, хоть его и потрепало изрядно. Так что наш пленник просто ответил на несколько прямых вопросов. — Значит, прежние чёрные братья, воспользовавшись стоявшей тогда неразберихой, бежали со Стены в Речные земли, где их никто не стал искать. Странно, что они выбрали этот путь, а не предпочли скрыться в Эссосе. Там куда больше можно заработать. — Кто их знает, что они там себе надумали. Возможно, тех дезертиров и вовсе уже нет в живых, а кораблём до сих пор пользуются, чтобы беспрепятственно ходить по Трезубцу, — предположил Лин. — Нам об этом не докладывали, — задумчиво протянул Тирион. — Неужели никто раньше его не замечал? — Наверняка эти люди хорошо умеют прятаться. — А что же Дарри? Вы должны были проезжать его. — Мы не заходили в Дарри, обойдя его восточнее. Не хотели привлекать к себе лишнего внимания, потому что в городе явно живут люди, и среди них могли оказаться соглядатаи, — пояснил Лин. — И правильно сделали. Напали на нас уже на обратном пути — как раз на подъезде к самому Дарри, недалеко от Рубинового брода, где мы видели корабль. Два десятка человек, вооружены они неплохо, хочу заметить, но всё-таки им далеко до хорошо обученных воинов или рыцарей. Сброд, одним слово. — Но сброд опасный, — заметил Тирион, — и многочисленный. Они предпочитают передвигаться небольшими отрядами, это нам уже хорошо известно, но могут поспорить с небольшой армией, если соберутся вместе. — Кто-то поставляет им оружие и провизию. — Мы это поняли почти сразу. Надо полагать, это тот, кто недоволен положением дел в стране. Или желает воспользоваться неспокойной ситуацией. Дорн и Железные острова… вы и сами, наверное, слышали, — откровенно признался Тирион. Глаза Лина Корбрея блеснули — и блеск этот ему не понравился. — Уважаемый десница не способен обуздать недовольных лордов. — Десница, — всё ещё сохраняя ледяное спокойствие ответил Тирион, — пытается сделать всё, что в его силах, чтобы не допустить очередной войны. И с вами, сир, положение дел обсуждать не обязан. Я держу ответ только перед королём и Малым Советом. — Тем не менее, обсуждаете, — насмешливо заметил Лин, — прямо сейчас. Мой брат погиб из-за того, что вы не способны обуздать негодяев, сеющих смуту в Речных землях. Что уж говорить про Дорн и Железные острова. Подобные обвинения Тирион больше не собирался терпеть. Хватит, уж наслушался он от этого человека достаточно. Пора поставить его на место. — Осторожнее, сир Лин, — с улыбкой протянул Тирион, — ваши слова можно счесть за крамолу, ведь я здесь представляю короля и исполняю его волю. А вам должно быть хорошо известно, что закон говорит по поводу изменников. Не думаю, что леди Анья в этом случае заступится за вас. Кажется, угрозы не произвели на Корбрея должного впечатления. — Только-то угрожать вы и можете, — он поднялся, — я привёл вам человека, который может сказать нечто полезное, рассказал то, что увидел, а вы обвиняете меня в измене. Уж не вы ли сами, милорд, изменник, который только того и ждёт, чтобы всю власть прибрать к своим рукам? Король молод и болен, отрешён от мира, и ни для кого не секрет, кто всем заправляет. Да, Тирион знал, что так говорили и считали многие. И они сильно ошибались. О, как бы он хотел, чтобы все эти люди убедились в своей неправоте на собственной шкуре. Особенно Лин Корбрей, глядящий сейчас на Тириона сверху вниз. Великий муж, отважный воин. Как же. Он бы плакал, как маленькая девочка, узнав поближе того, кого считает слабым и больным. Но он слеп. Все они слепы. Даже Тирион обманывался долгое время, чего говорить о других. — Я пока ни в чём вас не обвинял, — напомнил он, глядя Лину прямо в глаза, — лишь напомнил, чтобы вы вели себя чуть более почтительно. Я больше не пленник Лизы Аррен и не нахожусь в Долине. Я — Десница короля и требую к себе соответствующего отношения. Я благодарен вам за помощь и содействие, сочувствую вашей утрате и сделаю всё, чтобы негодяи поплатились за это, но и вы не забывайтесь. Некоторое время Лин молчал, взгляд его потемнел. Хорошо, что оружие при посещении покоев Тириона требовалось оставлять за дверью. Сам Тирион не мог не заметить, как правая рука рыцаря Дома Сердец невольно потянулась к снятым сейчас ножнам с Покинутой Леди. — Вы уже говорили это, — наконец, Лин совладал с собой, опустил руку и отступил на шаг. Сейчас он выглядел уже не злым, а скорее уставшим. Поскучневшим. Почти равнодушным. — И я не поверю ни единому вашему обещанию, пока вы его не исполните. — Вы по-прежнему намерены забрать домой своих людей? — поинтересовался Тирион. — Точно ли одобрит лорд Робин Аррен подобное решение, как вы меня уверяли? Он велит своим вассалам вернуться в свои замки? — Нет, — наконец, тяжело обронил сир Лин, — пока он такого решения не выносил, однако не сомневайтесь — мой брат отправил ворона, объясняя причины, по которым он не желает больше рисковать своими людьми. Это бессмысленно… всё, чем вы занимались здесь до настоящего момента. — Тогда и обсудим это. Слова, как вы сами заметили, ничего не значат. Если лорд Робин заявит о своём согласии, я немедленно выполню его поручение. Но вы должны понимать, что окончательное решение примет только король, созвавший знамёна. Здесь, в Речных землях, в Харренхолле, — Тирион постучал указательным пальцем по столу, — собираются отряды, которые станут не просто новым орденом, но регулярной армией королевства, способной дать отпор как разбойникам, так и другим негодяям, посягнувшим на королевский мир. Пока Долина Аррен остаётся под властью нашего государя и частью королевства, она должна подчиняться и приказам. Отказ их выполнять равносилен открытому неповиновению, измене и восстанию против короны. — Что ж… милорд, как скажете, — сир Лин отвесил насмешливый поклон. И эти слова его нисколько не проняли. Он не боялся, совершенно не боялся. Сам же Тирион опасался, что тому существовала куда более серьёзная причина, чем простое презрение к жалкому карлику. — Как скажете… наслаждайтесь своей властью, пока у вас есть такая возможность. Когда сир Лин покинул покои, Тирион с тяжёлым и долгим вздохом откинулся на спинку кресла. Он позабыл даже о вине. Сейчас ему требовалось промочить горло. Дерзкий этот человек разозлил его, но в большей степени — напугал. Да, Тирион действительно боялся того, что предало ему смелости. Что-то здесь было не так. Он осушил кубок почти залпом. По-хорошему он мог отдать приказ, чтобы Лина Корбрея взяли под стражу, но это вызвало бы ещё больше недовольства и беспокойства. Да и что бы дало? Арестовать только сира Лина? Но кому тогда останутся верны его люди? Не учинят ли они бунт? Или следует арестовать их всех? «Нет, — пришёл к выводу Тирион, доливая себе ещё вина, — нет. Так нельзя, положение и без того серьёзное, несмотря на временные успехи. Глупо брать под стражу одного Лина, сам по себе он мало что значит, несмотря на свою непочтительность. Может быть, он только такого приказа и ждёт, нельзя сказать наверняка, что за мысли таятся в его голове». Тирион понимал, что звучит это глупо, но он видел достаточно глупостей, которые могут привести к серьёзным проблемам. И всё же Лина он не мог обвинить ни в чём серьёзном, даже в откровенно изменнических речах. Разве что в дурном характере и непочтительности. Оставалось одно — написать в Королевскую Гавань. Лично королю. Поведать о своих подозрениях и сомнениях. Если тот вообще собирается что-то предпринимать. В конце концов, он же должен всё понимать и видеть. Однако, если он видит — или даже предвидит — почему допустил и продолжает это допускать? Природа его неведома, темна и страшна, но неужели он не замечает угрозы, которую может принести прямое восстание? Или оно только ему и нужно? Яра Грейджой ведь говорила нечто подобное, но Тирион не воспринял её рассуждения всерьёз, посчитав это выдумкой и провокацией. Следовало ли уделить её словам больше внимания? И, если да, то как поступить? Самому сесть на корабль и бежать, куда глаза глядят? Ерунда. Нет. Никуда не годится. Если судьба Вестероса теперь зависит от него, следует хотя бы попытаться что-то исправить, как он это уже делал, а не бежать подобно крысе. Подтянув к себе пергамент и почистив гусиное перо, Тирион понял, кому всё-таки следует написать в самую первую очередь. Выбор, разумеется, неочевидный, но в этом человеке сомневаться не приходилось. Да и хорошо было бы получить от него хоть какую-то весточку. Сир Давос Сиворт, что до сих пор, если верить новостям, пребывал на Драконьем Камне. И, разумеется, Лиман, но в этом случае ещё предстояло понять, как ему эту весть доставить: в открытую направлять ему ворона Тирион не желал. Давно пора обзавестись собственными незаметными пташками. Только времени на это не оставалось. *** Известия из Риверрана пришли к обеду следующего дня — к тому времени, когда Тирион успел узнать об утреннем спешном отбытии сира Лина вместе со своим отрядом, и ещё раз переговорить с сиром Ричардом. Пленный так и ждал своей участи, и Тирион к нему не торопился, велев кормить дважды в сутки, и пускай послушает хоть немного, как Сэймон точит свои любимые ножи, напевая песенки. Поди и сам попросит аудиенции. Мейстер принёс Тириону пергамент, запечатанный гербом дома Талли. Писал лично Эдмар. Какая высокая честь. И всё же он выдохнул с облегчением, прочитав о том, что сир Патрек со своим отрядом, а главное — пленником — благополучно добрался до Риверрана. Элмара Фрея заточили в башне, однако пока окончательного решения касательно него не вынесено. Леди Рослин уверяет, что проливать кровь родичей — дурное дело. Тирион бы поспорил, но вместо того продолжил читать. «…Элмар Фрей останется в Риверране, пока его величеству не будет угодно призвать его к ответу за измену, — писал дальше лорд Эдмар. — Мне представляется, что его преступления, если он таковые совершал, являются преступлениями против короны, а не только против своего сюзерена». Тирион, конечно, ждал чего-то подобного. Между строк сквозило раздражение — Эдмар тоже не хотел связываться с этим делом и брать на себя ответственность, в особенности в свете того, что пленник приходился леди Рослин близким родственником. Он желал отдать его королевскому правосудию, чтобы уж точно никто не осудил его ни в возможной снисходительности, ни, напротив, в излишней суровости по отношению к родичу. Разумно, пожалуй, и об этом же прямым текстом говорил недавно Лин Корбрей, но Тирион, которому и без того доставало проблем, решать судьбу Элмара не был намерен. Если лорд Риверрана решит отдать его королевскому суду, пускай сам отправляет с ним эскорт в Королевскую Гавань. Он и без того выглядел слишком бездеятельным в сложившейся ситуации, когда в Речных землях творятся подобные вещи. Ещё и его споры с Сансой из-за торговых пошлин… Тирион вернулся к письму. «Моя дорогая племянница, королева Санса, так же отправила мне птицу, которая принесла довольно тревожные известия. Полагаю, вас она известила тоже, учитывая вовлечённость в ситуацию. Касательно леди Барбри и других возможных предателей с Севера, которые могли доставлять оружие в Речные земли, снабжая тем наших недругов. Она и сама не уверена пока в достоверности информации, но надеется скоро найти тому доказательства, если это правда. Будьте внимательны. Я знаю, что воронов могут сбивать, поэтому и сообщаю о письме Сансы. Могло статься так, что отправленная вам птица была убита, если до настоящего времени вы не получали никаких посланий из Винтерфелла. Лорд Риверрана и Верховный лорд Речных земель, Эдмар Талли. Написано в Риверране при свете Семерых». Тирион смотрел перед собой, толком ничего не видя. Наверное, потому что понимал, что больше не может и попросту не имеет права заниматься этим один, делая вид, что проблема заключена только лишь в недобитках и выживших Фреях, желающих отомстить за свой дом. О нет. Нет. Всё действительно намного серьёзнее, к тому же об этом стало известно не только Тириону, но и другим, а люди Лина Корбрея, как и он сам, наверняка, разнесут весть о происходящем здесь, и о том самом бывшем корабле Ночного Дозора. Вся страна скоро загудит, не приходится сомневаться в обратном. Следует известить Королевскую Гавань как можно скорее, пока дело не приняло более серьёзный оборот. И сделать это стоило лично — слишком серьёзно происходящее, чтобы ограничиваться воронами и письмами. В Речных землях творилось недоброе. Тирион принял решение. Быстрое и единственное верное. *** Не следовало проявлять излишней поспешности, чтобы ничего не забыть и не упустить из виду. Поэтому, прежде всего, Тирион отправил ворона в Королевскую Гавань, чтобы предупредить, что через неделю планирует покинуть ненадолго Харренхолл, чтобы переговорить с королём лично. Потом он, вероятнее всего, вернётся, чтобы закончить начатую работу здесь, но сейчас обстоятельства требовали его присутствия в Малом Совете. Пленника было велено связать и доставить в трюм корабля, которому предстояло спуститься его вниз по реке, по меньшей мере до порогов. Ещё раз поговорил со строителями и получил заверение сира Ричарда, что тот будет следить за проведением работ лично — и отправлять в Королевскую Гавань отчёты всё время, пока Тирион будет отсутствовать. Предстояло так же оставить инструкции для сира Андора и сира Патрека. Те ещё пребывали вне Харренхолла и, вполне вероятно, по возвращении примут решение в скором времени и вовсе разъехаться по домам. Но Тирион понимал: в таком случае им всё одно придётся выступать вскоре, только уже для настоящей войны. Поэтому прежде всего посоветовал поставить во главе своих отрядов грамотных офицеров и составил список людей, которым, на его взгляд, можно доверить это ответственное дело. Оставался сир Харвин Пламм, который со своим отрядом уже успел вернуться, — сейчас он командовал пребывающими тут солдатами и, в общем-то, считался теперь начальником гарнизона замка. Тирион надеялся, что этот человек в состоянии проследить за порядком, покуда не вернутся другие. В конце концов, он прежде уже занимал должность начальника гарнизона, и здесь справится, но… Ворон из Королевской Гавани явился ближе к вечеру четвёртого дня сборов, за три дня до отбытия из Харренхолла. Этого Тирион точно никак не ожидал. Ему писал король — своей собственной рукой. Почерк Сэма Тирион бы сразу опознал. Неужели он успел не только получить птицу, но и столь спешно отправил ответ? Или… или он написал на опережение, будто ему было известно, что здесь происходит, и даже то, что Тирион намерен покинуть Харренхолл на время? Бран знал. Конечно, знал. Может быть, Санса написала и брату? Вполне логично. А он решил предупредить и Тириона. Подобное положение вещей укладывалось в рациональную картину. Разумеется, если не брать в учёт собственные подозрения и сомнения Тириона по этому поводу. Он до сих пор пытался отрицать очевидное, тем успокаивая себя. Хуже другое: мало того, что король сообщал о тревожных слухах с Севера, он так же предупреждал и о кораблях железнорождённых, которые вот-вот нападут на Каменный берег, и о них же, причаливших к Дорну. Лиман таких подробностей не сообщал — он и вовсе не писал, кроме того единственного раза. Однако ещё больше Тириона озадачила, если не сказать, бросила в дрожь приписка, постскриптум в самом конце. Пришлось перечитать его несколько раз прежде, чем увериться в реальности написанного. «Насколько мне известно, сейчас с вами в Харренхолле пребывает уважаемый сир Харвин Пламм. Он могучий воин и хороший командир, в чьей помощи вы можете нуждаться. Поэтому, ради вашей же безопасности, я бы хотел, чтобы он сопроводил вас до Королевской Гавани как только вы вознамеритесь отправиться в путь. В этом случае я буду уверен, что вы доберётесь в целости». Более нелепого объяснения Тирион и придумать не мог. Неужто сир Харвин стоил пары сотен человек, которые и без того сопровождали бы его до самой столицы? И кого, позвольте узнать, назначать новым начальником гарнизона? Сира Ричарда? Передавать такие полномочия сиру Андару или другим достаточно высокородным господам значило бы, наверное, оскорбить их. В конце концов, Пламмы — род хоть и весьма древний и гордый, но большим богатством похвастаться не может, да и Ланнистерам кое-чем обязаны. Старшие братья Харвина и его отец довольствовались тем, что было. К тому же сир Харвин уже командовал когда-то гарнизоном в Дарри. Ещё одна головная боль. А главное — как объяснить Харвину, почему его вызывают в столицу? Боги, Тириона при этой мысли дрожь продрала пуще прежнего. Вызывают, потому что Бран… он же видел что-то. Неужто сир Харвин замешан в происходящем? Если так, он нипочём не поедет. Тем не менее, иного выхода не оставалось: Тирион на этот раз решил поступить так, как должно. Сказать чистую правду, более того — намеревался даже показать письмо, чтобы Харвин сам его прочитал. Посмотреть на его реакцию может оказаться весьма полезным. Ведь Бран не просит заковать его в цепи, как преступника, верно? Значит, едва ли считает таковым… Тирион вздохнул. — Пусть мне найдут сира Харвина Пламма, — попросил он сира Аррона. — И немедленно. Дело не терпит отлагательств. Нам нужно побеседовать. *** На сей раз Харвин явился почти сразу — и выглядел на удивление спокойным, даже когда Тирион продемонстрировал ему послание короля. Молча его прочитал и вернул со словами: — Если король зовёт, я не могу не подчиниться. — И это всё? — Тирион не знал, что его больше одолевало — удивление, раздражение или полное не понимание происходящего. — На кой ты ему сдался? Харвин сохранял всё то же невозмутимое, каменное выражение лица. — По всему выходит, меня либо подозревают в чём-то, либо полагают, что я располагаю некими важными сведениями, — предположил он, пожимая широкими плечами. — Это так? — напрямик спросил Тирион, глядя на Харвина снизу вверх. Могучего и сильного, способного раздавить человека одним ударом. — Если бы, — он покачал головой и огляделся, будто что-то выискивая глазами, — но я не могу давать повода королю во мне сомневаться, отказываясь от его приглашения. Не так ли? Это было бы равносильно измене, а я — не изменник. — Я не собирался волочь тебя силой, — пояснил Тирион. На этот раз им овладело облегчение. — И рад, что ты не против проехаться со мной до Королевской Гавани. — Не то, чтобы мне этого хотелось больше, чем оставаться в этом довольно неприятном месте. Я бы даже сказал, Красный замок привлекает меня куда меньше, но противиться не намерен. — Тебя это не пугает? — Несколько смущает. Особенно тот занятный факт, что я должен отправиться в первую очередь как твой сопровождающий и телохранитель, — Харвин фыркнул чуть презрительно. — Лучше бы уж король писал напрямую, чего ему нужно, или в чём меня подозревают. В этом нельзя было с ним не согласиться. Но, очевидно, король не захотел писать о настоящей причине. А, может статься, они оба себе что-то додумывают, и ничего странного в происходящем нет. Тирион очередной раз пытался успокоить себя этими мыслями. Харвин ждал — не то приказа, не то какого-то решения. — Можешь представить мне того, кто смог бы заменить тебя в качестве начальника гарнизона? — Нужно подумать. — Только не слишком долго. Я планирую отправиться в путь через три дня, и мне нужен кто-то, кто присмотрел бы за порядком, пока не вернутся остальные. Да и за самим замком тоже. — Сэймона, я полагаю, могу забрать с собой? — хмыкнул Харвин. — Если тебе это угодно, — Тириону было всё равно. Хотя присутствие этого ставшего тюремщиком человека, могло подействовать успокаивающе на пленника. Того самого, которого Тирион вознамерился доставить в столицу вместе с сиром Харвином. Они немного помолчали, каждый думая о своём. Харвин выдохнул, наконец. — Если мы отбываем так скоро, значит, мне тоже предстоит завершить несколько дел и отыскать того, кто станет мне достойной заменой. Тирион кивнул. Ему вдруг совсем расхотелось ехать — несмотря на весь ужас Харренхолла, несмотря на кошмары и тьму, что бродила по его коридорам, несмотря на расщелину, что по-прежнему находилась там, в богороще. Ждала и звала. Он знал, скорее даже чувствовал — в Королевской Гавани может случиться чего похуже. От пергамента, испещрённого почерком Брана, веяло почти могильным холодом. На мгновение мелькнула другая мысль — отговориться, спрятаться в другом месте, как сир Давос сидеть в своём замке, но Тирион тут же отмахнулся от этого — слишком трусливо, нелепо и бессмысленно. Он должен учиться смотреть в лицо своим страхам, даже если те воплощали собой первобытный ужас. Тирион устал бояться и ждать. Сидеть здесь, как в клетке. Весь мир сделался для него этой самой клеткой, и смена замка не изменит положения вещей. Могла ли сделать это Дейенерис Таргариен, что теперь снова жила там, за Узким морем? О нет, об этом и вовсе лучше не думать и не вспоминать. Хотя она-то как раз была человеком, чего не скажешь о… — Хорошо, хорошо, — пробормотал Тирион скорее самому себе. Крепче сжал руку, и пергамент захрустел. — Отправляйся. Собирайся. Я отдам все необходимые распоряжения. И нам понадобится сотни две человек для сопровождения. Часть пути нам придётся проделать верхом, река сейчас опасна, у порогов мы пересядем с корабля на лошадей и повозки. — Так и будет, — Харвин произнёс это так, будто уже всё знал наперёд, предвидел и лишь подтвердил правоту Тириона.