Время будить королей

Сарелла привыкла оставаться наедине с драконами — и нисколько на это не обижалась. По крайней мере, при них она не стеснялась говорить и даже плакать иногда. Прежде она и оставаясь в одиночестве такого себе не позволяла, не говоря уж о других, в особенности при своей королеве. Не из недоверия, а потому что понимала — слёзы эти никак не помогут Дейенерис, только сделают её ещё более грустной. А отец её и вовсе всегда говорил, что слёзы — оружие слабых, куда вернее убивает остриё копья или стрелы. С тех пор, как корабль Нессоро увёз Джона вверх по реке, стало совсем тихо. Была всего одна хорошая новость — у них стало на одно судно больше. Дермонт — так звали капитана «Неуловимого» — выглядел уставшим и измученным, но, кажется, был вполне доволен тем, что сумел вырваться из Волантиса и вернул свой корабль. Дейенерис не проронила больше ни слезинки, хотя Сарелла видела — прекрасно видела — как та нередко смотрит вдаль, точно надеясь что-то увидеть, разглядеть. Быть может, Джона? Джона, который вернёт маленькую принцессу обратно? Вспоминая о ней, Сарелла крепко зажмуривалась, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Она любила эту славную, маленькую девочку, как могла бы любить младшую сестрёнку или племянницу. Любила всем сердцем. Поэтому, оставаясь в компании вновь притихших драконов, она иногда позволяла себе немного погрустить. После того, как Джон оставил своего дракона с его братьями, тот некоторое время не желал успокаиваться. Неистово кричал. Бился в клетке, в которой пришлось его запереть из опасений, что он действительно воспользуется моментом и попытается ринуться следом за Джоном. Зелёный дракон выпускал струи пламени и рычал. Отказывался от еды. Он скорбел. Другие подхватывали его плач, даже младшие. Они звали Рейенис. Они звали Джона. Они слышали, как ревел в небе Дрогон. Они чувствовали боль не меньше, чем люди. Подпускали к себе только Дейенерис и саму Сареллу, и то не всегда с охотой. Огрызались и вели себя порой очень скверно. Пожалуй, ничего ужаснее Сарелла в жизни не переживала. Даже смерть отца, исчезновение и вероятная гибель архимейстера Марвина как будто потускнели на фоне той чёрной, необъятной бездны, разверзшейся не только в Миэрине, но и в самой душе. И ничего, кажется, уже не сможет её заполнить. Поглаживая золотого дракона, свернувшегося на её коленях, Сарелла вспоминала о том, как попрощалась с Джоном. Его чуть растерянную, болезненную улыбку. Вспоминала едкий смех Марвина. Думала о том, каково пришлось сиру Гериону. И Даарио Нахарису. Вспоминала всех, кого больше не вернуть. Коварро и остальной кхаласар — сумели ли они убежать? Скрыться? Дейенерис тоже беспокоил этот вопрос, всех беспокоил. Хуже всего оказалось бы потерять и эту надежду. О, она сразу поняла, что в храме произошло нечто важное. Только ни о чём не спрашивала. Дейенерис сама расскажет, если сочтёт необходимым, лишний раз докучать ей расспросами и любопытствовать Сарелла сочла лишним. Поэтому и говорила в основном с драконами. Они её слушали. И, кажется, прекрасно понимали. Младшие повадились спать с ней в одной кровати, а двое старших предпочитали общество Дейенерис. Эменоса было решено выпустить из клетки через четыре дня после того, как ушёл Джон. Дракон как будто бы немного успокоился и больше не пытался вырваться из комнаты. Напротив, притих. Но ел со всё той же неохотой, не обращая внимания, когда кто-то покушался на пожаренное для него мясо. Вокруг царила тяжёлая, ужасающе гнетущая атмосфера. — Мы скоро прибудем в Лис, — Дейенерис завела этот разговор на пятый день. Молчаливая и немного отрешённая. Такой она стала, и её сложно было в этом винить. — Надеюсь, сир Герольд в самом деле там. Ждёт. Теперь Сарелла по этому поводу не испытывала ничего. Даже прежнего отвращения. Наверное, потому что, каким бы подонком ни был Герольд, он был живым. Он был человеком. Сейчас даже последний негодяй лучше оставшегося позади и ждущего впереди ужаса. Сарелла кивнула. Они обедали в компании Яры и Кинвары. Двое последних пока тоже слушали, но на лицах обеих было написано хорошо знакомое Сарелле беспокойство. Драконы — все четверо — умостились на кровати. Никто из них не пытался даже выпросить жареного мяса, которое подали к столу, накрытому в каюте. — Надеюсь на это, — Яра криво улыбнулась. Как и Сарелла, она вяло, без особенного аппетита ковырялась в своей тарелке. — В Лисе есть храм, — напомнила Кинвара. Сарелла и этот разговор помнила. Вернувшись, Кинвара кое-что рассказала о небольшом шансе переждать в таких местах, одна беда — места в них не хватит на всех. И едва ли в Лисе ситуация окажется сильно лучше, чем в Волантисе. Там Дейенерис и её людям не обрадуются, пусть Герольд наверняка и сумел договориться о стоянке кораблей в порту. — Да. Если… если что, можно им воспользоваться, — обронила Дейенерис. Она тоже почти не прикасалась к еде и, кажется, похудела ещё больше. Сарелла краем глаза заметила, как на ткани её платья на груди расплываются два влажных пятна. Молоко, предназначенное для Рейенис. Сарелла сжала вилку с такой силой, что заныли костяшки пальцев. — Не нужно отчаиваться раньше времени, — попыталась приободрить всех Яра, — я не думаю, что Лис желает ухудшить своё положение и связываться с теми, у кого есть драконы. — Я опасаюсь того, что мы можем там найти, — призналась Дейенерис. Сарелла усилием воли оторвала взгляд от влажных пятен и посмотрела на бледное лицо королевы. — Думаю, Лис уцелеет до того, как мы придём, — со странной уверенностью заявила она. — В любом случае, — Сарелла обвела присутствующих взглядом, — я неплохо знаю Герольда. И Герой наверняка не дурак. Они отведут корабли и наших людей, если возникнет какая-нибудь опасность или угроза для флота. — Это… немного утешает, — по тону Кинвары стало понятно, что думает она прямо противоположное. — В любом случае, у нас нет иного выхода. — Лео Тирелл, — снова вспомнила Сарелла. Она не была уверена, что кто-то, кроме неё, за всеми этими событиями думал о нём. Она и сама-то только сегодня снова подумала про несносного Ленивца. Что там творится с ним в Вестеросе? До сих пор ли он сидит в Грифоньем Гнезде? — Я должна добраться до него. Все удивлённо посмотрели на неё. На лице Дейенерис читалось беспокойство. Она протянула руку и коснулась пальцами запястья Сареллы. Так ласково и мягко, что у неё невольно сжалось сердце. Столько отчаяния и боли было в этом жесте, что не нашлось бы слов их высказать ни в одном языке. — Это опасно. Не нужно. — Не опаснее, чем то, что вы задумали, моя королева, при всём моём уважении, — Сарелла ответила ей с такой же грустной улыбкой. Дейенерис отвела взгляд, посмотрела сначала на Кинвару, а после на Яру, как будто ища у них поддержки. — Я ведь помню. Вы собираетесь сопроводить нас до Лиса. Осталась пара дней пути, — продолжила Сарелла, — и вы отправитесь в путь на Север. Сами. Это куда опаснее моего собственного путешествия. Дейенерис убрала руку. Вместо неё заговорила Кинвара. — Нет ничего дурного в желании спасти человека, который спас тебя. Это очень благородно с твоей стороны. — Но? — Сарелла обратилась к красной жрице непримиримым, холодным тоном. — Я ведь слышу, что оно здесь есть. — Но, — невозмутимо продолжила Кинвара, — драконы. Они привыкли к тебе. Они любят тебя. Их мать доверяет тебе. Разумеется, — Кинвара посмотрела на Дейенерис, — она не попросит тебя прямо, посчитав эту просьбу слишком серьёзной, но никого, кроме тебя, у них не останется. Сарелла сжала губы, не до конца понимая, какие чувства испытывает по этому поводу. Ей это было слышать одновременно и приятно, и как-то горько. Она ведь и сама любила драконов. Привязалась к ним. И они привязаны к ней. Что с ними станет? И в то же время Сарелла понимала — нельзя оставлять Лео в беде и просто сидеть, ожидая, чем всё закончится. Явно прочитав на её лице все чувства, Яра вдруг сказала: — У меня вообще-то есть идея. Насчёт этого Лео. Я помню, перед отбытием нам передали кое-что на его счёт, — она кивнула в сторону Дейенерис, — но все эти разговоры были до… — Яра умолкла, не в силах сразу подобрать верные слова. Слов, как обычно, оказалось недостаточно. Тёмная, тяжёлая пауза заполнила воздух. — Да, — коротко выдохнула Яра. — И всё же. У меня есть идея. Кажется, пришло время обсудить и это. Тем более, что её величество теперь с нами и некоторые задачи выполнить будет легче. Дейенерис улыбнулась — почти так же, как улыбалась прежде. И у Сареллы от этого осознания в груди разлилось приятное тепло. Одной этой улыбки хватило, чтобы в полумрак каюты ненадолго вернулась надежда. Проблеск света. Яра тем временем с деловым видом подалась вперёд, чуть отодвигая в сторону тарелку с едой, к которой так почти и не прикоснулась. Вместо этого налила вина сначала Дейенерис и Кинваре, а после Сарелле и себе. Пригубила. — Так… что за идея? — поторопила её Сарелла. — Сейчас на Ступенях… да и, вероятно, возле Арбора нам попытаются устроить блокаду, — заговорила, наконец, Яра. — Это мы тоже обсуждали. Ничего удивительного. Мой лорд-дядя об этом и сам догадывался. Однако есть возможность добраться до Штормовых земель. Я могу поручить своим людям сделать это. И, представляется мне, вооружённый отряд справится с этим куда лучше, чем ты в одиночестве. — Я могу отправиться с ними, — нахмурилась Сарелла. Да, она помнила слова о драконах, но и понимала, что не простит себе, если не попытается как-то помочь Лео. Он ведь просил передать королеве своё почтение. Он признавал её. Яра чуть наклонила голову на бок и тоже улыбнулась. Открыто и честно. Без издёвки или насмешки, как будто что-то в Сарелле разглядела. — Да, могла бы. Не сомневаюсь. Я… была знакома с дорнийками, и нрав у них такой, что лучше не становиться их врагами, — улыбка почти сразу исчезла с губ Яры, она снова посерьёзнела. — Правда, я верю в то, что ты можешь навалять немалому количеству мужиков, но… все мы понимаем — иногда мы нужнее там, где находимся в настоящий момент. Это не значит, что тебя делают нянькой, поверь, абы кому такое не поручили бы. Но это и правда — важно. К тому же нам всем ещё предстоит оказаться в Дорне, где, не сомневайся, будет та ещё заварушка. Сарелла отвела взгляд в сторону, чуть морщась. Если бы она могла взять драконов с собой, она бы сделала это, не задумываясь. Но подобное исключено. Они слишком малы. Даже старшие и близко не так велики, как Дрогон. — Можно я продолжу? — спросила Яра, хотя видно было — она не привыкла такие вопросы задавать. Сарелла с неохотой кивнула и тут же прищурилась, глядя ей в глаза. — Мы соберём отряд, который сможет обойти заслон по самому краю, вдоль Тироша, под знаменем торгового корабля, — снова заговорила Яра. — Я нисколько не сомневаюсь, что у одного судна куда больше шансов на это, мы найдём людей, чьи лица будут вызывать меньше всего подозрений. — Допустим, а что дальше? Тем же путём они вернутся обратно, и как вытащат Лео? Немного подумав, Яра криво улыбнулась, бросила короткий, многозначительный взгляд на Дейенерис и достала из-за пояса короткий кинжал, после чего принялась поигрывать им. Это, видимо, помогало ей сосредоточиться. — Королева Дейенерис сожжёт вражеский флот, обратно будет вернуться куда легче, — сообщила Яра план, который, видимо, они уже обсуждали. Некоторое время Сарелла размышляла, наблюдая за ловкими движениями пальцев Яры. Длинных, ловких. Всё это в самом деле действовало несколько гипнотически. Кинвара и Дейенерис ничего не говорили. Сарелла встряхнула головой и снова посмотрела прямо в глаза Яры. Кажется, она только сейчас поняла, что услышала. — Сожжёт… королевский флот? — зачем-то уточнила она и вспомнила про катапульты. Про стрелы. Про то, что Дейенерис и так предстоит непростое путешествие. И сжала пальцы. — Чего уж проще, — хмыкнула Яра, — корабли поджечь совсем несложно, и я не сомневаюсь, сейчас у них не припасено оружия против драконов, тем более, все прежние скорпионы были уничтожены ещё в столице. Это их и погубит. К этому времени наш отряд уже окажется на безопасном расстоянии в Штормовых землях, а к тому моменту, как вражеский флот обратится в головешки, и Лео Тирелл будет у них. Тогда-то его доставят к нам без труда. Всё звучало, по мнению Сареллы, слишком гладко. Так не бывает. Обязательно возникнут какие-нибудь сложности, не говоря уже о том, что едва ли проникнуть в замок будет так просто. Там достаточно стражи, учитывая, что происходит в Дорнийских Марках. Весь гарнизон готов к нападению из-за Красных Гор в любой момент. К тому же предстояло и до самого замка добраться незамеченными, что тоже непросто, поскольку Грифонье Гнездо находилось на приличной высоте, с которой хорошо просматривались все окрестности, включая залив. Сарелла помнила виды из собственного окна. И отряду незнакомцев едва ли окажут радушный приём. Существовал шанс скрыться в тени деревьев, спрятаться и пробираться под покровом ночи… но если Рональд Коннингтон не совсем кретин, его люди стерегут также и леса с утёсами. До Дорна ведь рукой подать. — Никто не говорит, что не может возникнуть каких-нибудь трудностей, — подтвердила Яра, наверняка понимая, с чем связано сомнение, отразившееся на лице Сареллы. — Но есть надежда, что хоть где-то нам повезёт. Дейенерис, посвящённая уже в этот план, заговорила только теперь. — Сарелла права. И Лео Тирелла следует спасти. Не только потому что он Тирелл. Нельзя оставлять его. К тому же уничтожение королевского флота в итоге может ничем ему не помочь, если не вытащить его из замка. Я не хочу, чтобы гибли и другие. Хватит. — У вас есть какие-то предложения, ваша милость? — осведомилась Кинвара. Сцепив пальцы, Дейенерис заговорила напряжённым голосом: — Да. Когда мы впервые об этом заговорили, я ещё не предполагала… — она, как и Яра прежде, умолкла ненадолго. Кажется, никто не был способен вслух обозначать событие, которое разделило всё на «до» и «после», как это случается со смертью. — Но теперь понимаю. Возможно, это и есть то, что мне следует сделать. Вскоре, как вам известно, я отправлюсь с Дрогоном туда, где мне надлежит быть. И часть пути я проделаю над материком на таком расстоянии, чтобы нас не могла достичь ни одна стрела. Сарелла вдруг начала понимать, к чему клонит Дейенерис, и невольно заёрзала на стуле. Очень рискованная идея. Очень опасная. Не в последнюю очередь для самой Дейенерис. — Если те, кто живут в Грифоньем Гнезде, помнят, что случилось с Харреном Чёрным, и помнят, что случается с гордецами… они послушаются, когда я обращусь к ним лично. — Вы намерены… — начала было Сарелла, но Дейенерис неопределённо качнула головой. — Я не думаю, что придётся поступить с этим замком так же, как поступил Эйегон Завоеватель с Харренхоллом когда-то. Достаточно с нас лишних смертей, мы и без того вдоволь накормим явившееся в наш мир чудовище. Не сомневаюсь, что здравомыслящие люди прислушаются к моим словам и примут моё предложение. Отпустить Лео Тирелла в обмен на собственные жизни. — Он у них не в плену, — вздохнула Сарелла, — он там служит мейстером. По наущению Конклава. Они это специально сделали. — Нисколько не сомневаюсь, что это дело рук в том числе и самой богатой на настоящий момент семьи Вестероса, — хмыкнула Яра. — Все это знают, — поддержала её Сарелла. — Цитадель нередко выступала на их стороне, пусть не всегда открыто, но их интересы поддерживала. — Тиреллы, кроме самого Лео, ещё остались. Новые Хранители Юга наверняка опасаются, как бы его родственники не оспорили право на главенство в Просторе, которого они так долго ждали. Даже Хайгарден теперь принадлежит им, верно? Его не отдали выжившим дальним родственникам леди Оленны, — Дейенерис посмотрела сначала на Сареллу, а после на Яру. Ответа ей не требовалось. Она его и так уже знала. — Итак. Каков же ваш план? — вернулась к прежнему разговору Кинвара. — Чтобы поговорить с ними, потребуется спуститься. Это слишком рискованно. На сей раз согласно закивала уже Сарелла. Они могут воспользоваться этим. Попытаться убить Дейенерис, если не получится застрелить дракона. — Они, несомненно, могут попытаться, но не сделают этого, я буду соблюдать осторожность. Дрогон не позволит им, — Дейенерис посмотрела на Яру. Та некоторое время молчала, обдумывая услышанное, а после лицо её просветлело. — Чтобы не терять времени, — торопливо продолжила она, — вы хотите, чтобы один из кораблей отправился без остановок в сторону Ступеней немедленно. А к тому моменту, когда вы сами достигнете Грифоньего Гнезда, они будут ожидать вас в безопасном месте, куда вы лично доставите Лео Тирелла. Сарелла вскинула брови удивлённо, но потом снова нахмурилась. Кажется, ни один план не удовлетворял её полностью. Наверное, потому что идеальных, безопасных вариантов не существовало. — Как было бы просто, если бы Лео мог уйти оттуда сам, — невольно выдохнула она. — Но я понимаю. Я видела. Они его не отпустят. Не убьют, но будут держать силой, если потребуется, как заложника. — Поэтому я и предлагаю поступить так, как мне видится лучше всего, — довершила Дейенерис. — К тому моменту у Грифоньего Гнезда может собраться войско, — напомнила Кинвара. — Джендри Баратеон уже определился, на какой из сторон он согласен выступить? — неожиданно вспомнила Яра. Улыбнулась. Но улыбка эта не предвещала ничего хорошего. — Если так… ему же хуже. — Туда могут отправить часть войска Простора. Не только Штормовых земель. Не исключено, что в столице уже созвали знамёна и направляют армию к Дорну, — кивнула Дейенерис. Сарелла увидела, что при звуке имени Джендри она как будто немного опечалилась. — Но иначе действительно слишком рискованно. Тем, кто отправится за Лео, не уйти, если так и есть. Тогда как дракон увеличит наши шансы. К тому же это хорошая возможность напомнить им, что они сделали неверный выбор. Спорить с этим утверждением оказалось затруднительно. Сарелла понимала, что, вероятно, один вид Дрогона сделает защитников замка намного сговорчивее. Проще отдать Лео, чем гибнуть в огне. — Если он сам захочет уйти, — высказала неожиданное опасение Кинвара. Все взгляды устремились на неё. — Вдруг он откажется? Такое тоже возможно. В конце концов, у него ведь есть семья, которой в этом случае могут навредить. Не так ли? — она посмотрела уже на Сареллу. Та неопределённо качнула головой. — Так. Но он не откажется. Он прекрасно всё понимает. И я не сказала бы, что он слишком их любит. — Надеюсь, что так, — вздохнула Кинвара, — потому что каждое промедление может стоить жизни всем. Сарелла испытала внезапный прилив гнева. Ей захотелось вдруг встать — и влепить красной жрице пощёчину. Но она сдержалась. Как обычно. Однако гневный порыв этот не ускользнул от внимания Кинвары. — Понимаю. Но раз уж мы говорим откровенно, я тоже имею право высказать свои опасения. Сарелла демонстративно перевела взгляд с неё на Яру, а после — на Дейенерис, давая понять, что сейчас только их решение она примет. Каким бы оно ни было. Тем более, что понимала: на кон поставлено слишком многое. Само существование мира. Не стоит рисковать понапрасну. — Сделаем так, как королева сказала, — заключила, наконец, Яра, немного подумав. Убрала кинжал обратно. — Едва ли мы найдём решение лучше и надёжнее. А теперь, с вашего позволения, — она встала из-за стола, — мне нужно немедленно отправиться к себе, чтобы найти тех самых добровольцев и решить, какой из кораблей мы превратим в торговое судно. Та ещё задача. Паруса нужно ещё покрасить успеть. — Придётся снова пересаживать людей, — заметила Дейенерис. — Да, — легко согласилась Яра. — Это займёт некоторое время. Но и до Лиса уже рукой подать. Там должно оказаться куда больше наших кораблей. Справимся. *** Сарелла прежде бывала в Лисе совсем ещё ребёнком, вместе с матерью на «Пернатом поцелуе», и уже ничего не помнила о том времени. Знала только, что город этот, занимающий несколько небольших островов южнее Ступеней, многолюден и богат. Недаром одним из его имён было Благословенный Лис. Здесь вдыхают запах дорогих благовоний, проводят время в известных на весь мир перинных домах у самых дорогих и опытных куртизанок, даже на местных монетах чеканили обнажённую женщину. Здесь пьют вино, и в это же вино добавляют опасные яды. Этот диковинный город, издавна враждующий со своими соседями Тирошем и Миром в борьбе за Спорные земли, всегда представлялся Сарелле чем-то почти сказочным. Несмотря на то, что сама она выросла в Дорне, откуда до Лиса было совсем недалеко. Ещё там находился огромный храм Владыки Света, о котором упоминала Кинвара. Хотя Сарелла всё же испытывала сомнения, что возведённые человеком строения, пусть те и посвящены Огненному богу, смогут устоять перед лицом надвигающейся тьмы. Хорошо, если она ошибается. Хотела бы ошибаться. В ставшем привычным свете пасмурного дня Лис показался окутанным едва заметной дымкой тумана, который неторопливо поднимался вверх. Но Сарелла сразу заметила чуть размытые чёрные точки кораблей, стоящих у самого крупного из островов. Точки эти казались пока совсем крохотными, но увеличивались по мере того, как становился ближе и сам Лис. Дрогона, вполне возможно, тоже заметили в городе — дракон регулярно улетал вперёд и возвращался. Сарелле оставалось только надеяться, что Герольд Дейн не подвёл. Что он там. Не выкинул какого-нибудь фокуса. Так же, как она надеялась, что лисенийцы не встретят их враждебно. Дейенерис, как она поняла, уже не рассчитывала особенно после Волантиса привлечь на свою сторону владык Вольных городов. Те оказались слишком горды. Слишком тщеславны. Недоверчивы. Они усматривали в этом всём исключительно политические мотивы, чьи-то заговоры, ложь и обман. Как же изумятся они — незадолго до того, как канут в прожорливую бездну, — когда им откроется истина. Когда они поймут, как неразумно поступили. Только будет уже слишком поздно. Сарелла опиралась на фальшборт, мучительно вглядываясь вперёд и как будто надеясь увидеть хоть какой-нибудь добрый знак. Но в зыбкой дымке различала лишь далёкие корабли, да несколько высоких, покатых башен, расположенных на центральном острове. Там же наверняка находился и храм. — Не бойся, — это Кинвара подкралась почти незаметно, положив руку Сарелле на плечо. Та дёрнулась, с раздражением стряхивая тёплую ладонь. — Я и не боюсь. Я волнуюсь, — буркнула она, собираясь уйти. Как и Джон, она до сих пор немного злилась на Кинвару. Она ведь была тогда рядом с сиром Герионом в Миэрине. Тогда, когда прощалась с ним. Сарелла прекрасно различила негромкие слова, которые красная жрица прошептала Гериону на ухо. «Вы можете остаться, сир, если пожелаете. И лучше бы вам так и сделать. Я вижу грозящую вам опасность. Однако, если вы пойдёте ей навстречу… Может быть, безумный этот поступок впоследствии нам поможет». Конечно, сир Герион согласился. Не мог не согласиться. И Кинвара знала это. Позволила этому произойти. Толкнула его сама в объятия темноты. В смерть. — Это верно. Но я вижу. Вон там, — Кинвара указала пальцем чуть левее, и Сарелла прищурилась, поражаясь остроте зрения красной жрицы, — там чёрное знамя с красным драконом. Присмотрись же. Кинвара оказалась права. Кораблей было достаточно, поэтому часть из них стояла на некотором отдалении от лисенийских островов, ближе к восточной их стороне. Один из таких кораблей Кинвара и разглядела. Сарелла ощутила, как трепещет её сердце. Да, это они. Их люди. Главное, чтобы все они были живы. Дрогон, неожиданно вынырнув из-за тонкой пелены облаков, сделал над их головами круг, проревев, как будто давая знак об их прибытии. Вскоре на палубе появилась и Дейенерис, видимо, понимая, что они вот-вот достигнут берега. Через время с флагмана — «Чёрного ветра» — подали сигнал другим судам, сообщая о своём прибытии и требуя ответа. Даже если Лис и принял гостей благосклонно, на кораблях наверняка оставалось полно людей, которые охраняли их и ждали сигнала о скором снятии с якоря. Все замерли ненадолго, прислушиваясь к возможному ответу. И прозвучит ли он вообще. Потому что и сами корабли, и острова отсюда до сих пор казались почти безжизненными, покинутыми. Сердце в груди Сареллы подпрыгнуло, когда сквозь пелену раздался протяжный сигнал. Это дунул в рог один из кораблей, который был частью их флота. Сарелла шумно выдохнула, понимая, что всё это время практически не дышала, напряжённо прислушиваясь к происходящему. Судя по лицу Дейенерис, та тоже испытала облегчение. Но вскоре вновь помрачнела, глядя вперёд. Их ждало немало забот в ближайшее время. — Нужно узнать, где Герой и Герольд, — заметила она. — Их следует разыскать в первую очередь, и заодно разузнать, как обстановка в городе. *** Корабли, покинувшие Миэрин раньше прочих и избежавшие кошмарного зрелища, стояли у дальней оконечности большого острова. Так, чтобы в случае чего иметь возможность быстро отойти от порта и продолжить свой путь на запад, к Дорну. Герольд Дейн, как стало вскоре известно, сам находился непосредственно в городе, за его воротами. Об этом доложил сам Герой, оставшийся среди своих людей как главнокомандующий. Дейенерис крепко обнимала его, прижимая к себе, а тот выглядел крайне смущённым. Корабли, ушедшие вперёд, успели добраться до Лиса, и Герой уже знал некоторые подробности, и это его не обрадовало. Вдовец же добавил красок в их историю, рассказав о триархах Волантиса и их не очень радушном приёме. Герой только и мог, что покачать головой. Движение это выражало и разочарование, и скорбь. Посмотрел на Вдовца — нового командующего Воронами-Буревестниками, сообщил: — Мне передали это известие… Я обо всём сожалею. Сожалею, что это случилось так. Мне жаль, моя королева. Дейенерис кивнула и Герой, помедлив, уточнил: — Серый Червь тоже отправился в путь? Как и Джон Сноу? — Серый Червь предупредит людей на Наате, и кое-кого увезёт по возможности, — видно было, что Дейенерис даётся не просто очередной раз переживать все эти события. — А Джон… без его помощи нам тоже не обойтись. Я рада, что по крайней мере с вами всё в порядке. — Известия эти чрезвычайно опечалили нас, — признался Герой, — когда прибыли другие, мы предположили самое худшее. Слава Леди Копий, что с вами всё в порядке, моя королева. Дейенерис снова посмотрела на Героя. Вздохнула. — Мы ещё многого вам не рассказали, — тихо проговорила она, — нужно ещё время… Однако я не совсем понимаю, что происходит в городе. Почему никто из лисенийцев не вышел нам навстречу, не важно, из собственных опасений или из вежливости. Они настолько испугались вашего прибытия? Или Дрогона? Герой некоторое время помолчал, обдумывая ответ. Посмотрел почему-то на Вдовца и тут же отвёл взгляд. — Герольда Дейна они не брали в плен, если вы этого опасаетесь, — неожиданно выдал он. Сарелла почему-то не задумывалась о подобной перспективе, хотя тут же поняла, чем ещё была обеспокоена Дейенерис. Королева выдохнула с облегчением. — О нет. Он там, — Герой мотнул головой в неопределённую сторону, явно имея в виду город, — с тремя сотнями Воронов-Буревестников и двумя сотнями дотракийцев. Ситуация, моя королева… не плохая. Но и хорошей я её, честно говоря, назвать никак не могу. — Никто не может, Герой, — заверила его Дейенерис. — Но… — Да. Конечно. Магистры Лиса не поверили нам, когда мы рассказали о возможной угрозе, они читали прежде ваше послание. И не встанут на нашу сторону. Думаю, они и вашим собственным словам, произнесённым вживую, не поверят. Но они хотя бы согласились дать нам возможность дождаться вас, не прогнали прочь. — Тогда почему Герольд там? Ты же говорил, он не в плену, — снова помрачнела Дейенерис. — Он… в гостях с остальными, чтобы мы тут… не устроили чего, пока дожидаемся арьергарда, — хмыкнул Герой. Вдовец неожиданно для всех улыбнулся. — Кажется, они не понимают, с кем связались, — с мрачным весельем заметил он. — Тем более, что Герольд взял с собой наших бойцов. Они перережут глотки этим господам и их надушенным шлюхам и без нашей помощи, если это потребуется. Герой, тем не менее, не разделил его веселья. — Этого не потребуется, — заверил он. — Герольд сказал… сказал, что попытается всё же ещё раз убедить этих людей, пока будет дожидаться вас. — Как долго вы тут стоите? — вмешалась Яра. — Сколько дней? — Почти седмицу, — Герой подтвердил приблизительные расчёты, которые они все производили на Яросе. Авангард опережал их на несколько дней. — И с тех пор Герольда ты не видел? — Сарелла поняла, к чему клонит Яра. — Мне передавали послания те, кто отравился с ним на берег. Они могут свободно выходить за пределы города. Всё в порядке. Да и потом… у Лиса сейчас снова какие-то споры с соседями, не пожелают они в войну с нами вступать. Для них это не выгодно. К тому же в Лисе уже знают о королевском флоте на Ступенях. Они сказали, что вовсе не желают вмешиваться во всякие сомнительные, по их мнению, авантюры. Некоторое время все молчали. Стало очевидно, что Дейенерис и остальным немедленно следовало направиться в город. И хорошо, если Дрогон будет рядом. Как показывали события, один его вид делает людей куда более сговорчивыми. — Видимо, скоро вы отправитесь дальше, — подытожила Дейенерис. — Похоже, нет смысла пытаться искать спасения в местном храме. Нас не примут. — Я сойду на берег с вами, — вызвалась Кинвара. — Мне нужно поговорить с местными жрецами, если они ещё живы. — Город в порядке, как и храм Владыки Света, — очередной раз заверил Герой. — Я понимаю, чего ещё вы опасаетесь, но Лис так же велик и многолюден, как прежде, пусть многие из его жителей наверняка напуганы нашим появлением. — Будем надеяться, что так, — довершила Яра. — Нам нужна лодка. Герой… наверное, всем будет лучше, если вы с Вдовцом будете сопровождать её величество. — Как скоро вернётся Серый Червь, если он отправился за Марселеном? — неожиданно уточнил Герой. — К тому моменту вы уже все будете в Дорне, но я надеюсь, что это не займёт много времени. Герой кивнул. В глазах его Сарелла прочитала хорошо знакомое ей чувство. Облегчение. Он был рад услышать хоть одну не самую худшую новость. — Я сейчас отдам приказ подготовить лодки. — Хочется верить, что тут-то мы не встретим таких же болванов, — пробурчал Вдовец, видимо, вспоминая про Волантис. — Главное не встретить кого-нибудь похуже, — тихо возразила ему Дейенерис. *** Драконов пришлось оставить в каюте, заперев не только дверь, но и тщательно проверив небольшое окно. Отбывая на лодке вместе с Дейенерис и остальными, Сарелла впервые осознала, что не сможет оставить их. Она не была Матерью Драконов, это верно, но, пожалуй, сейчас могла назвать себя их сестрой. Мысль эта вызвала странную, грустную улыбку, которую Сарелла старательно прятала, опасаясь, что её неверно истолкуют. И всё же Дейенерис заметила, наверное, знакомый взгляд, которым Сарелла провожала удаляющийся корабль. Узнала свойственное ей самой беспокойство. Когда глаза Сареллы встретились с её глазами — лиловыми, полными грусти и в то же время понимания, — сердце кольнуло. Знакомо, горько. Лис, вынырнувший из рассеивающегося, влажного тумана, оскалился острыми пиками сторожевых башен на воротах, окружавших город. Пристань, рыбацкий порт и гавань находилась за пределами этих самых ворот, которые оказались распахнуты настежь, однако нельзя было не заметить столпившуюся в них стражу в сверкающих доспехах. В Лисе уже всем было известно, кто прибыл. Сарелла разглядывала изящные строения, крыши и башни которых выглядывали из-за крепостных ворот. Вскоре из-за них начали выходить и люди. Видимо, завсегдатаев гавани — торговцев, рыбаков, грузчиков и прочих — разогнали заранее, готовясь к принятию важных гостей. Кажется, всем, кроме самой Сареллы, доводилось посещать этот город. Даже Яре. Она призналась, что бывала там совсем ещё в юности. Впрочем, в последнем нет ничего удивительного для той, кто часто путешествует морем, но на лице у Яры при воспоминаниях о том появлялась немного странная, блуждающая улыбка. — Кажется, сам гонфалоньер вышел нас встречать, — заметила Кинвара, вглядываясь в солдат, шеренгой растянувшихся вдоль берега. Никто из них не шевелился, когда лодка причалила, мягко стукнувшись о деревянный борт пристани, и один из сопровождавших Дейенерис Безупречных швырнул канат, пытаясь пришвартоваться. Вскоре выпрыгнул и Вдовец, помогая подтянуть лодку к настилам. Фигура Дрогона снова вынырнула из тумана, разрезая чёрными крыльями хмурое небо. Никто не шелохнулся. Только ветер потревожил волосы прохладной рукой. Сарелла отчего-то задрожала. Не от страха и не от холода. От странного, охватившего её вмиг волнения. Она вылезла на берег одной из последних, сапоги глухо застучали по мокрым, омытым морем доскам. Кинвара оказалась права — Первый Магистр, как и кто-либо из остального Конклава магистров, не явился. Зато пришёл гонфалоньер. Его легко было узнать не только по позолоченной броне, поблёскивающей даже в тусклом свете, но и по выправке, по манере держаться. И слегка надменному взгляду. Это был молодой ещё человек. Красивый, как и многие лисенийцы, с серебристыми волосами и фиалковыми глазами. Похожий на валирийца. Город, которому служил этот человек, запер ворота, как только шеренга вооружённых людей выстроилась вдоль пристани. Более, чем красноречивое послание. Только там, помнила Сарелла, всё ещё находился Герольд Дейн с Воронами-Буревестниками и дотракийцами. — Меня зовут Хоран Ремеро, — представился гонфалоньер на валирийском. В одной руке он держал украшенный золотом открытый шлем, в другой — копьё. Тонкое, длинное, как он сам. Сарелла невольно залюбовалась этим человеком. — От имени Конклава магистров и самого Первого Магистра, приветствую вас в славном городе Лисе, королева Дейенерис Таргариен, Матерь Драконов, Бурерождённая, Неопалимая, Разрушительница Оков. В том, как он перечислял эти титулы Сарелле слышалась не издёвка, нет, но некая странная ирония. Красивое лицо Хорана при этом оставалось серьёзным, почти суровым. — И я приветствую защитников города. Судя по всему, — заговорила Дейенерис, оглядывая запертые ворота и шеренгу солдат, выстроившихся вдоль них, — не так уж нам здесь и рады, господин Хоран. Она старалась говорить спокойно и учтиво, но в словах её слышался мягкий упрёк. И на то была причина. Хоран не стал ничего отрицать. — Мне сообщили, что в вашем городе находится верный мне человек, Герольд Дейн, и те, кто его сопровождал. Путь наш лежит дальше, на запад, и я требую, чтобы вы отпустили его и моих верных солдат, потому что мы в скором времени намерены уйти, — сразу же перешла к делу Дейенерис. Хоран посмотрел на неё вначале изумлённо, а после расплылся в белозубой, совершенно очаровательной улыбке. — Её милость намекает, что человек по имени Герольд Дейн и его люди находятся в плену у магистров? О нет, наши намерения поняли неверно. Они лишь приняли наше гостеприимство. Матерь Драконов должна понимать — какой нам толк от пленников такого рода? Дейенерис замолчала. Сарелла услышала, как поблизости себе под нос выругался Вдовец. Он явно готов был действовать. Ситуация в самом деле выглядела непростой, если не сказать — странной. Почти нелепой. Дейенерис же явно раздумывала, как воспринимать сказанное, и, как предполагала Сарелла, пока не решалась угрожать. Может быть, и в самом деле не было повода. Они ведь явились сюда с миром, как и раньше — в Волантис. И не собирались к этому миру принуждать. — Полагаю, — продолжила тогда Дейенерис, — сир Герольд посвятил вас в детали… Я имею в виду, о цели его визита. Мы здесь по той же причине. Все наши корабли. Мы не просто движемся в Дорн, мы стремимся спастись от тьмы, которая идёт за всеми нами. Хоран, как показалось Сарелле, немного растеряно, хмуро оглянулся в сторону ворот. Точнее, одной из сторожевых башен, в которых наверняка сидели лучники, готовые стрелять по первому же приказу. Обстановка выглядела всё менее дружественной. — Он рассказал, это верно, — согласился Хоран. — И что же? — Дейенерис вскинула брови. — Первый Магистр… отверг его предположение, хотя и согласился оставить гостем в своём доме, пока остальные ваши люди не подтянутся сюда. — Хватит! — неожиданно рявкнул Вдовец, явно не выдержав всего этого хождения вокруг да около. Его выводили из себя нацеленные на них стрелы, запертые ворота, солдаты, готовые к бою. И все эти пустые, никуда не ведущие разговоры. Дейенерис не успела его остановить, когда он шагнул вперёд и ткнул в сторону Хорана пальцем. И без того изуродованное шрамами лицо исказилось от ярости. — Хватит. Мы потеряли там, — второй рукой, в которой сжимал оружие, он указал на восток, — целую кучу народу. Наших друзей. Тех, кто был нам небезразличен. Мы пришли сюда не для того, чтобы унижаться перед магистрами Лиса и его слугой, а для того, чтобы по доброй воле предупредить об опасности. Нет никаких предложений, от которых можно или нельзя отказываться. Можно только понимать или не понимать серьёзность угрозы. Вместо того, чтобы выслушать нас, вы плените других наших союзников, вместо гостеприимного приёма — унижаете со сладкой улыбкой, не отказываете, но юлите, потому что знаете, что на наших кораблях полно людей, чтобы высадиться на берег и доставить вам немало неприятностей. Вас останавливает только это, и дракон там, наверху, — на этот раз он указал рукой в небо. — Верно? На берегу ненадолго повисла тишина, нарушаемая лишь плеском волн и шорохом ветра. Краем глаза Сарелла заметила, как стоящая чуть поодаль Яра улыбалась, даже не пытаясь эту улыбку скрыть. Дейенерис устало посмотрела на Вдовца, покачав головой. Ноздри же Хорана гневно раздулись, глаза сверкнули. И он явно хотел дать какую-нибудь гневную отповедь, но сдержался. — Я прощаю вам эту непочтительность, господин… — В свой. Надушенный. Зад. Её. Себе. Засунь, — перебил его Вдовец, с рыком выдавливая из глотки каждое слово. Швыряя эти самые слова так, словно те жгли ему нутро. — Довольно, — Дейенерис коснулась руки Вдовца, тот рванулся, едва не теряя голову от гнева, но, осознав, кто его касается, тут же шумно выдохнул и грозно засопел, глядя на Дейенерис. — Пожалуйста, — мягко попросила Дейенерис, глядя на нового командующего Воронами-Буревестниками почти умоляюще, — прошу, не надо. Ты прав, мы прибыли сюда не для ссор, войны или заключения союзов, поэтому не нужно угроз. Будь кто другой на её месте, подумала тогда Сарелла, он бы не стал просить. Но Дейенерис явно не хотела сейчас ещё больше настраивать против себя этих людей, тем более, когда в городе находились те, кто был её союзниками. И от этого Сарелле сделалось больно — она едва не разозлилась на Вдовца, хотя, как и Яра, была полностью согласна с его словами. Дейенерис перевела взгляд на Хорана, в глазах которого пылал гнев. Рука его, сжимающая копьё, чуть подрагивала. Вероятно, он и сам едва сдерживался, чтобы не отдать какой-нибудь самоубийственный приказ. Сейчас его действительно останавливало только наличие войска у берегов Лиса и дракон, парящий в небе. — Только из уважения к тебе, Матерь Драконов, и крови Старой Валирии, которая течёт в наших с тобой жилах, я прощаю. Вдовец, сдерживаясь изо всех сил, криво улыбнулся. — И приношу от лица магистров и своего собственного извинения за слова, которые, возможно, вы все сочли непочтительными и неподобающими. Сейчас, как верно ты заметила, непростое время. Война… кругом война, люди из дальних краёв бегут, неведомо от чего. Однако в знак признательности я впущу в город тебя… и красную жрицу, — Хоран уважительно кивнул в сторону Кинвары, — ибо здесь по-прежнему многие горожане почитают Красного бога, и с нашей стороны было бы крайне непочтительно не позволить им увидеть Светоч Истины, явившийся к нашим берегам. Там вы сможете встретиться со своими людьми и магистрами. Поговорить с ними, если пожелаете, и посетить храм. Я гарантирую вашу безопасность, и к тому же, — настала очередь Хорана выразительно смотреть в небо, хотя сейчас Дрогона над ними не было, — мы не настолько безумцы, чтобы бросать вызов Матери Драконов. Мы верим вашему слову, что вы явились сюда с мирными намерениями. — Ещё чего, — пробурчал Вдовец. До Сареллы и самой только сейчас дошёл весь смысл сказанного. Она сделала шаг вперёд, дрожа от волнения. Но Дейенерис вскинула руку, переглянувшись перед этим с леди Кинварой. Последняя утвердительно кивнула, спокойно и уверенно, как всегда. — Хорошо, — согласилась Дейенерис. — Вы сами сказали. Мы — ваши гости и пришли с миром, мы не собираемся предлагать вам союзы или войну. Мы хотим предложить вам жизнь, предупредить. Мы и без того на одной стороне. Поэтому я искренне надеюсь, что Конклав магистров и народ Лиса проявит благоразумие, прислушается к нашим словам и примет все необходимые меры. Хоран кивнул. — Ваше величество, — Яра, как и Вдовец, была крайне обеспокоена этим решением. — Не надо… — Всё будет хорошо, — заверила её Дейенерис громко. Так, чтобы услышали все. — Мы скоро вернёмся. Как только поговорим. Герольд и Вороны-Буревестники там, внутри, они не дадут нас в обиду. Как и Дрогон. Она тоже выглядела почти спокойной, поняла Сарелла. Всё-таки исчезновение Рейенис, сколько бы надежд Дейенерис ни возлагала на её возвращение, нечто надломило внутри. Дейенерис иногда становилась отстранённой до полного безразличия или вот, как сейчас, соглашалась на риск. Это злило, но Сарелла не могла ничего с этим поделать. Ей самой хотелось остановить королеву, уговорить не идти в Лис, бросить, как есть, но это подло. Некрасиво. Вдовец прав — они потеряли слишком многих. А Герольд Дейн, каков бы он ни был, не менее важен. Сглотнув, она оглянулась. Безупречные не шелохнулись. Дейенерис и им велела ждать здесь. — Уж мы подождём, — угрожающе пообещал Вдовец, прищурившись, — не сомневайтесь. — Мы вернёмся до заката, — пообещала Дейенерис, в свою очередь посмотрев на Хорана. — Думаю, этого времени нам хватит. — Ждём до заката, — Яра, такая же мрачная, опустила руку на свой топорик, — а потом мы сами постучимся в ворота. И этот стук вам не понравится. Хоран фыркнул, всем своим видом показывая, что оскорблён их сомнениями. Но ничего не сказал, видимо, полагая остальных слишком незначительными, чтобы хоть как-то реагировать на их слова. Сарелла оглянулась. На некотором отдалении маячили, расправив паруса, корабли их флота. И Дрогон тоже не мог улететь далеко. Он знал, чувствовал, что нельзя ему сейчас оставлять свою мать. Она нуждалась в нём, как никогда прежде. Ворота медленно, но совершенно бесшумно распахнулись, позволяя всей процессии вступить в благоухающий вином, благовониями и грехами город. Сарелла, ни на кого больше не глядя, быстро стянула с себя сапоги, с удовольствием ощущая свежесть моря и тёплый воздух, которым обдуло ступни. После этого босыми ногами вступила в море. Яра оглянулась на неё в изумлении: — Ты что делаешь? — Раз уж мы ждём, хочу немного прогуляться вдоль берега, помочить ноги. Какой смысл просто здесь стоять? И без того только и делаем, что сидим. С этими словами она, закинув за плечо сапоги, побрела, чувствуя проскальзывающую между пальцами мелкую гальку, которая вместе с водой приятно щекотала стопы. Иногда Сарелла, будучи совсем ещё ребёнком, гуляла так у самой кромки воды. Тогда рядом с ней была мать, чьего лица она уже толком не помнила. Она бежала, бежала, бежала навстречу распахнутым тёплым объятьям, родному запаху, смешанному с запахом морской соли. И смеялась. Солнечные лучи отражались в тёмных глазах и скользили по чёрной, как уголь, коже матери. То было на Летних островах, таких же незнакомых и далёких теперь, как и другие места. Улыбаясь этим воспоминаниям, отстранённо, грустно, Сарелла не сознавала, что роняет безмолвные слёзы. Рядом послышался плеск — она обернулась, выныривая из мыслей, и увидела Яру. Та тоже стащила с себя сапоги. — Давай, — хмыкнула она, приободряющее улыбаясь и делая вид, что не замечает слёз Сареллы. Может, действительно не заметила, — и правда пройдёмся. Не стоит бродить здесь в полном одиночестве. Вдовец, как заметила Сарелла, и другие солдаты остались стоять там, у ворот, с грозными лицами буравя стены. Точно дыры в них надеялись проделать. Но не приходилось сомневаться — не станут они стоять так вечно. Конечно, кроме Безупречных. Те могли не двигаться сутками, если им приказать. Однако Вдовец наверняка скоро и сам захочет пройтись по берегу. *** На другой стороне крепостной стены тоже виднелись покатые крыши и пики самых высоких из строений в городе. Сарелле с Ярой удалось рассмотреть знакомые, чуть изломанные очертания — храм Владыки Света, выделявшийся на фоне других величественных зданий, в которых наверняка жили самые зажиточные горожане. Может быть, сами магистры. Хотя тех всегда и выбирали среди самых богатых. Выборы Первого магистра, как и выборы гонфалоньера, почти ничем не отличались от выборов магистров Пентоса. Каждый задаривал жителей Лиса, предлагая им угощения, увеселения, ценные дары, пытаясь завоевать себе тем побольше голосов. Прекрасный, как и его жители, город Лис пах сандалом, наслаждениями и беззаботной жизнью. Самые дорогих и самых богатых женщин можно было встретить именно здесь. Здесь никто не стыдился искусства любви, ему обучали, его уважали и высоко ценили. Когда-то Лис возвели валирийские владыки, чтобы отдыхать здесь от своих забот прежде, чем вернуться к своим делам, и таким он оставался спустя тысячи лет — лучшим городом, чтобы ненадолго забыть о тяготах. Только не теперь. Хорошо, если и люди за этими крепкими стенами смогут осознать это. Сарелла остановилась у берега. Там, где стояли торговые корабли, отогнанные подальше от прежней пристани. Они, как стайка испуганных животных, сбились в кучу у одного из небольших островков архипелага. Наверняка, как и этот остров, другие не менее прекрасны, даже стены есть, пусть и пониже. Странно, но вид разноцветных торговых парусов, как свидетельство присутствия привычной жизни в знакомом мире каждый раз удивляло. То же самое Сарелла испытывала возле Волантиса. Люди, которые ещё не видели, не знали, не хотели принимать и продолжали делать вид, что всё, как прежде. Но ничего уже не будет, как прежде. Некоторые из них, впрочем, до сих пор пребывали в неведении. И не по своей вине, а из упрямства правителей. Чёрная тень легка на песок, заставив вскинуть голову. Дрогон напомнил о себе, делая круг над городом. Сарелла видела, как люди в соседнем порту тыкают пальцами в небо, что-то встревоженно кричат. — Ничего, я уверена, всё будет в порядке. Кинвара наверняка сейчас в храме. Она не зря решила беседовать с ними там. Это куда безопаснее. Они не посмеют причинять вред жрецам и посланникам Владыки Света. В Волантисе же не посмели. Сарелла обернулась на Яру, чуть хмурясь. — Тебе понравился этот город? — внезапно спросила она, заставив Яру вначале недоумённо вскинуть брови, а потом коротко рассмеяться. — О, конечно. Здесь я попрощалась со своей девственностью, — призналась Яра. Сареллу это откровенное признание не смутило. Она выросла в Дорне, где такие темы не считались чем-то запретным или неприличным. Неподобающим. А мать Сареллы была родом с Летних островов, где любовь являлась способом почитания богов и вознесения молитвы. — Забавно, — Сарелла сложила руки за спиной, перекатившись с пятки на носок. Ноги, на которые налип песок, снова мягко пощекотали волны. На губах появилась улыбка. Она чувствовала внимательный, изучающий взгляд Яры, как будто та пыталась угадать мысли Сареллы, понять, о чём та думает. Порыв ветра похолодил лицо, откинул назад непослушные, вьющиеся чёрные волосы. — Ты знала леди Элларию, — вдруг вспомнила Сарелла, — принц Морион упоминал. Хотя я в Староместе ещё слышала о вашем союзе. Большая глупость то, что она сделала. — Ты про Дорана? — уточнила Яра. — И про него тоже. Дядя… уверена, у него были свои планы, только Эллария все их перечеркнула. — Тебя там не было, — напомнила Яра. — Ты была… — Я была там, где должна была быть. Куда меня отправил когда-то отец. В Староместе. В Цитадели. Рядом с архимейстером Марвином и училась у него, — оборвала Сарелла, резко разворачиваясь к Яре. — Эллария совершила много глупостей, но я понимаю… понимаю, почему она сделала то, что сделала. Её чувства. Чувства заставляют людей делать глупости, лишают крох разума. Хотя мой отец, каким бы он ни был, едва ли обрадовался бы убийству своего брата и своего племянника. К тому же Эллария погубила всех его дочерей, кроме меня. Яра немного помолчала, раздумывая о чём-то или подбирая слова. — Тебе он понравился. Джон Сноу, — заявление это застало Сареллу врасплох. Она-то думала, что Яра сейчас ввяжется в спор касательно поступка Элларии. — Но спасать ты рвёшься другого человека, который, судя по всему, терпеть тебя не может. — К чему этот вопрос? — Сарелла, совладав с собой, коротко хмыкнула. — Или надеешься доверительно поговорить со мной, раз уж нам с тобой придётся вместе добираться до Дорна и воевать рядом? — Все дороги ведут в Дорн, — в тон ей ответила Яра, — по крайней мере, в моём случае. Но ты не ответила. Ни про Джона, ни про Лео. Сарелла покачала головой. Снова повернулась к морю, глядя на далёкий горизонт, над которым ползли тяжёлые тучи. Вспомнила о Джоне. О том, что сказала ему на прощанье. — Он хороший человек. Несчастный, но хороший. С разбитым сердцем. Я понимаю, за что королева любит его — и любила. И почему не прогнала, — она бросила взгляд на Яру через плечо. — Лео Тирелл — другое дело. Он наш союзник. Он отвратительный, злой, острый на язык, невыносимый, но он помог мне, когда я оказалась в беде, хотя терпеть не может дорнийцев, это верно. Помог, хотя мог этого не делать. Он не сомневался, что я буду полезна королеве, раз он сам не может уйти, он наверняка надеялся, что и его семье мы поможем, пусть и в самом деле не питает к ним большой любви. Но речь идёт вовсе не о привязанности. Сейчас Тиреллы стали заложниками, вот так. Разве можем мы их оставить? И мои чувства тут совершенно ни при чём. Джону я не могу помочь, зато Лео можно попытаться спасти. Яра согласно кивнула. На сей раз на лице её не было ни намёка на улыбку. Она чуть нахмурилась. Шагнула вперёд, опустив руку на плечо Сареллы, сжала пальцы. — Конечно. И мы его не оставим. Даже не сомневайся. Лео Тирелл, острый на язык, невыносимый, — она вдруг весело хмыкнула, повторяя за Сареллой, — пожалуй, мне бы даже хотелось с ним познакомиться. — Ты быстро возьмёшь свои слова обратно, как только узнаешь его поближе, — Сарелла посмотрела на корабли, думая о драконах. Надеялась, что с ними всё в порядке и они не умудрятся сломать клетки и выбраться из каюты. Опасалась, как бы старшие не подожгли что-нибудь. Например, корабль целиком. Яра проследила за её взглядом. Взяла вдруг ладонь Сареллы в свою и потянула за собой в ту сторону, где они оставили Вдовца и остальных дожидаться Дейенерис. — Куда? — не поняла Сарелла. — Ты не слышала? — спросила Яра на ходу, не оборачиваясь. — Ворота открылись. Голос. Кажется, всё закончилось довольно быстро. Видимо, слух у неё оказался куда более острый, хотя и на свой Сарелле прежде жаловаться не доводилось. Наверное, она действительно слишком далеко ушла в собственные мысли, что почти перестала замечать окружающий мир. Если не считать кораблей с их парусами и знамёнами, реющими на ветру. Наверное, Сарелла не теряла надежды однажды увидеть тот самый, на котором когда-то ходила вместе с матерью, и который покинул Дорн, оставив её на песчаном берегу. *** Королева Дейенерис в сопровождении Кинвары действительно вернулась на удивление быстро. По крайней мере, Сарелле так казалось. Однако солнце успело перевалить через линию зенита, когда они с Ярой подбежали к городу. Ничего не говоря, она наблюдала за тем, как из распахнутых ворот в гавань выезжают люди верхом на лошадях. Стража города, сопровождавшая важных гостей. Всё так же, держа сапоги в одной руке, Сарелла нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, надеясь поскорее убедиться, что всё в порядке. Вскоре она увидела и Воронов-Буревестников — узнала по шлемам, которые те так и не успели сменить после просьбы Дейенерис. Вскоре сердце едва не пропустило удар — Герольд Дейн! Он находился среди них, в первых рядах, как всегда, с видом независимым и отрешённым, как будто только что самолично штурмом взял Лис. Сарелла едва не фыркнула. Следом за ним показались и Дейенерис с Кинварой, которые ехали верхом на лошадях в окружении Воронов-Буревестников. Королева выглядела печальной, но Сарелла бы удивилась, окажись это иначе. Мало что сейчас могло это изменить. Разве что тогда, вернувшись из Волантиса, она немного улыбалась, но причиной тому явно был сам Джон, отправившийся вернуть их дочь, а не Волантис или храм Владыки Света, как таковой. Она спешилась и протянула поводья Хорану — как выяснилось, тот предложил ей своего, самого лучшего и дорогого жеребца в городе, достойного королевы. Похоже, гонфалоньер до конца пытался изображать радушного хозяина, пусть наверняка и радовался избавиться от гостей. В конце концов, этот человек, как и всякий, занимавший прежде его пост, наверняка в будущем желал стать Первым Магистром, и не хотел в случае чего начинать вражду с Матерью Драконов, но и намеревался держать её на расстоянии от Лиса. Мудро, пожалуй, с его стороны. Если бы не тот факт, что скоро всё это перестанет иметь значения. Сарелла наскоро ополоснула ноги, с трудом натягивая на влажную кожу задубевшие от соли сапоги. Дейенерис, не торопясь и улыбаясь, попрощалась с Хораном, напоследок явно сказав то, о чём уже говорила: — Жизнь этих людей в ваших руках, и руках Конклава магистров. Распорядитесь тем, что услышали сегодня, мудро. Кивнув Кинваре на прощанье, Хоран оседлал своего жеребца и натянул поводья, отступая в город. Видимо, в знак доброй воли он забрал и всех своих солдат. Сарелла выдохнула. От досады и облегчения одновременно. Досады, потому что, ясное дело, эти люди тоже не пожелали ничего слушать, от облегчения — что всё закончилось относительно благополучно. Даже Герольд Дейн цел и невредим. Хотелось узнать, каково это, когда тебя приходит спасать женщина. Но пока Сарелла решила промолчать. Будет ещё время вывести его из себя. Перспектива эта иной раз могла бы даже повеселить, если бы Сарелла не помнила — скоро королева оставит их. Отправится в путешествие, куда более опасное, чем они сами. Но, видимо, не прямо сейчас. Герольд Дейн следовал за Дейенерис, не отставая, что-то негромко говоря ей на ухо. Сарелла нахмурилась. — Нам понадобятся ещё лодки, чтобы перевезти остальных, — сказала Дейенерис Вдовцу, приблизившись. Тот, нисколько не скрывая своих эмоций, двинулся навстречу Герольду, обнимая его и хлопая по спине. Дейенерис же улыбнулась Сарелле и Яре. — Я не скажу, что всё прошло хорошо, ибо они… нет, наша помощь им не нужна, и мы не найдём здесь поддержки, — она покачала головой. — На корабле мы обо всём поговорим прежде… прежде, чем я отправлюсь на север. «Не уходите, — хотела прямо здесь, при всех, попросить её Сарелла, охваченная бурей эмоций. — Не уходите, останьтесь». Конечно, она ни за что этого не сделала бы. Это глупо. К тому же, она понимала, зачем и почему Дейенерис так делает, не из своей прихоти, как всегда. А ради всех них. Ради каждого. Ради самой Сареллы. И сама Сарелла совсем уже не маленькая. Но она поняла, что боится. Боится того момента, когда Дейенерис сядет верхом на Дрогона и отправится на другой конец мира. — Поспешим, — поторопила всех Кинвара. Она не улыбалась. Напротив, выглядела мрачной. — У нас не так много времени. Герольд, заметила Сарелла, не улыбался больше, кроме того единственного раза, когда Вдовец крепко похлопал его по спине. Верно, ему уже стало известно, что случилось в Миэрине. Он старался держаться поближе к Дейенерис, и та опиралась на любезно предложенную им руку, когда они вместе разместились на корабле Яры, «Чёрном ветре», где была просторная кают-компания. Вскоре им очередной — и последний с участием Дейенерис — раз придётся обсудить дальнейшие действия. — Знаете, — первой заговорила Дейенерис, обводя присутствующих печальным взглядом. На губах её тоже появилась грустная улыбка, — перед тем, как отправиться в путь, Джон сказал мне, — взгляд её остановился почему-то на лице Кинвары, — хуже не быть в неведении, а не хотеть как-то это исправить. Глядя теперь на некоторых людей… я понимаю, насколько он был прав. Он часто бывал прав вообще-то, — уже намного тише, почти шёпотом договорила она. Сарелла нахмурилась. Последняя фраза её отчего-то больно резанула. Герольд тоже помрачнел, скрестил руки на груди и уставился прямо на Дейенерис. — Как будто никто из нас до этого не знал, что большинство людей, особенно обличённых властью, — круглые идиоты, — фыркнул он. — Скоро они узнают, насколько ошибались, — в низком голосе Вдовца прозвучали злорадные нотки. Кинвара посмотрела на него, качая головой. — И нет в этом ничего хорошего. Они в первую очередь — люди, которые только подпитают наших врагов силой своих душ. — Вы говорили, миледи, что у тех, кто останется в храме, есть шанс уцелеть, — напомнил Герольд, вскинув бровь. Тёмно-лиловые глаза сверкнули. — Я говорила, что у храмов Владыки Света есть возможность держать оборону какое-то время, но и это не продлится вечно, — возразила Кинвара. — Тот, в Лисе, — продолжил Герольд, как будто не услышав её слов, — выглядит довольно вместительным. — Сейчас важно не это, — прервала его рассуждения Дейенерис, — а то, как мы поступим дальше. Сарелла осознала, что сейчас они продолжают обсуждать то, о чём начали говорить ещё в Лисе, в храме Владыки Света. Она не вмешивалась — только слушала, поскольку самой ей сказать пока было нечего. Так она часто вела себя ещё в Цитадели — умела слушать, наблюдать, запоминать и использовать свои знания. Именно там она и научилась сдерживать немного свой дорнийский нрав. И Марвин. Конечно, он всегда был где-то рядом, чтобы дать совет. Под столом Сарелла покрепче сжала кулаки, прогоняя непрошеные мысли. — Даарио Нахарис погиб, так вы мне сказали, — уже тише продолжил Герольд. Сарелла немного удивилась, услышав в его голосе оттенок грусти. Прежде она полагала, что из эмоций он способен испытывать только гнев или ярость. Удивительное открытие. — Мне искренне жаль. Я… наверное, я бы и правда мог назвать его своим другом. — Сир Герион, — против воли напомнила Сарелла, хотя обещала себе этого не делать. Но имена слетали с губ сами собой. Болезненные, режущие до крови, полосующие сердце. — Джокин. Коварро с частью кхаласара. Тысячи людей. И Рейенис… её тоже похитили. Все они… — Джон Сноу? — Герольд вопросительно вскинул брови, не позволяя продолжить этот скорбный список. Он сразу почувствовал, как изменилась, потяжелела атмосфера, сам воздух в каюте. — Отправился в Стигай, — тихо ответила Дейенерис, — чтобы отыскать там путь к ним. К нашим единственным настоящим врагам. Глаза Герольда расширились. Не знай его Сарелла хорошо, она бы предположила, что заметила проблеск страха. Впрочем, королева Дейенерис уже рассказывала, что он там увидел. Про храм, про чудовищ, про очередного призрака Древней Валирии, про тайные тропы, печати и чёрные камни. Ещё бы не испугаться. Но боялся он, очевидно, не за Джона Сноу. И искра страха вскоре сменилась удивлением — таких подробностей ему поведать явно не успели. — Он… он сам должен отыскать тропу? — осторожно поинтересовался Герольд. — И он её найдёт, — уверенно заявила Кинвара. — Это я знаю наверняка. — Откуда? — скептически хмыкнул Герольд. — Тому суждено сбыться. Эйегон Таргариен увидел свой путь в огне. Тропа сама приведёт его, — Кинвара нахмурилась. — Это не вашего ума дела, добрый сир. Он не будет один, если вам так показалось вдруг. — Как непочтительно, — скривился Герольд. — Между прочим, я здесь единственный, кто сознательно путешествовал там. — Ошибаетесь, — на этот раз Кинвара снисходительно улыбнулась, — не забывайте, что и я, и сир Герион, и мейстер Марвин тоже были там. И я догадываюсь, куда тропа приведёт принца Эйегона. Герольд посмотрел на неё вопросительно. Сарелла тоже, да и остальные явно заинтересовались. Джон не рассказывал таких подробностей. Только Дейенерис, кажется, знала. Королева кивнула, словно подтверждая не высказанную Кинварой мысль. — В К`Дат. Древний город, существующий вне времени и вне известного нам пространства, — пояснила Кинвара, очередной раз погрузив каюту в молчание. Голос её — голос проповедницы, — сильный, глубокий, внушающий почти трепет заполнил комнату. Зажжённые повсюду свечи задрожали. Пламя их взволновано заметалось, точно реагируя на слова красной жрицы, и Сарелла ощутила, как мурашки пробегают вдоль позвоночника. — Там, где когда-то мы отыскали королеву. Её спрятали прямо у них под носом, она была защищена священными реликвиями и своей кровью. И тем, что они не ведали, где её искать. Мы видели алтарь. Я видела его. И я знаю, что они там. В этом городе, построенном не людьми, и даже не их предшественниками, принесшими с собой веру в священное пламя Владыки Света. Нет. Он воздвигнут чудовищами. И он никогда не существовал. Его не должно быть на карте. Это место — вместилище их чёрных сердец в нашем мире и должно быть разрушено, как один из проходов. Таинственный город К`Дат — истинный обитель демонов, пришедших поглотить нас всех. Из него они наблюдали тысячелетиями за всеми нами, пока не смогли пробиться сюда, отыскать брешь в воздвигнутых вокруг стенах, не начали пожирать нас. Этому следует положить конец, если мы желаем сохранить хоть что-то. Кинвара умолкла. Герольд же чуть подался вперёд и, переплетя пальцы, упёрся в них острым подбородком. — Впечатляет, миледи. Что ж, искренне желаю ему удачи. Надеюсь, у него получится сделать то, о чём вы говорите. И вернуть нашей королеве её дочь. Дейенерис вскинула голову, пристально уставившись на Герольда. В глазах её сверкнуло нечто вроде гнева. — Джон так и поступит. Я знаю. — Нисколько не сомневаюсь, — улыбнулся ей Герольд. — Однако… что дальше предлагается делать нам, если, как я понимаю, королева так же вынуждена в скором времени нас покинуть? — План остаётся неизменным, — тут уже заговорила Яра, — мы отправляемся в Дорн. С нами, как ты, верно, уже знаешь, находятся те, кого удалось спасти из Залива Драконов. Им нужны кров и пища. Мы надеемся, что принц Морион не откажется в такой малости, поскольку мы привезём и людей, способных сражаться. Герольд отчего-то посмотрел на Сареллу, хмыкнул. — Не сомневайтесь. Дорн не откажет в помощи, как ему не отказали. Мы умеем быть благодарны. Тем более, насколько мне известно, там сейчас должен находиться ваш дядюшка, леди Яра, вместе с большей частью Железного флота. Таков был план. Яра согласно кивнула. — Остальные — на Севере. — Значит, так мы и поступим. Распределим людей по кораблям, идущим к Дорну, и отправимся в путь сегодня же, не стоит терять времени. Тут всего-то пара дней пути, скоро мы высадимся у Вестероса, — вмешался Герой. — Флот Королевской Гавани наверняка у Ступеней и со стороны Арбора, — напомнил Герольд, — об этом тоже следует помнить. — Мы об этом прекрасно помним, — Яра одарила его почти весёлой улыбкой, — среди нас нет дураков. — Есть ещё кое-что, сир, — Дейенерис глянула на Сареллу, потом на Яру, — это не коснётся Дорна напрямую… но вы должны знать об этом. Герольд вскинул брови и вопросительно посмотрел на Дейенерис. — Внимательно слушаю вас, ваше величество. Она коротко поведала ему о планах, которые касались Грифоньего Гнезда и Лео Тирелла. И о том, что один из кораблей уже отправился в ту сторону, чтобы поспеть к моменту появления там самой Дейенерис верхом на Дрогоне. Герольд задумался — сразу стало понятно, что и ему виделись все недостатки этого плана. Он снова посмотрел на Сареллу: — И дался он тебе, этот Лео. — Дело не во мне, — нахмурилась Сарелла, — он наш союзник, как и Тиреллы. — В Вестеросе за это время много чего могло поменяться. Лео может там и не оказаться, — пожал плечами Герольд, высказывая сомнение и всех прочих. — Или они могут сказать, что его там нет. — В последнем случае можно обыскать замок, — возразила Яра. — Для этого следует знать все его подземелья, тайники и темницы, — Герольд чуть склонить голову на бок. — Но даже если они его не станут прятать, он и в самом деле мог покинуть его. По приказу, скажем, Цитадели. С его отцом и братом в Староместе тоже могло приключиться какое-то несчастье. Полагаю, вы уже задумывались об этих вариантах, — полувопросительно довершил он. Дейенерис кивнула. — Да. Но мы должны попробовать. Узнать. К тому же, ещё неизвестно, как к нашему прибытию изменится ситуация в самом Вестеросе. Это тоже может иметь значение. — Ну что ж, я не стану никого отговаривать, — Герольд пожал плечами. — И не стану говорить, что меня слишком беспокоит судьба какого-то Тирелла, они Дорн никогда слишком не жаловали, — ещё одна ироничная улыбка в сторону Сареллы, — но если получится, и они сами встанут на нашу сторону, хуже от этого точно не будет. А уж касательно королевского флота на Ступенях, так я и вовсе за. Неплохо бы от них избавиться. — Высадка в Дорн, — Вдовец решил вернуться к основному плану, — как я понимаю, после неё основная часть войск будет действовать на суше, держать оборону у Красных гор, как мы и планировали. — Железный флот, который находится у Солнечного Копья и часть кораблей, что сейчас здесь, не допустят высадки врагов на дорнийском берегу, они вполне могут попытаться это сделать, — Яра обвела взглядом своих людей. — Но все мы понимаем, что главное — отнюдь не война между людьми. Есть вероятность, что до неё и вовсе дело не дойдёт. Обстоятельства здорово поменялись за последнее время. — Ты права. Это война как раз нужна другим, чтобы пролить побольше крови, — вопреки всему, Герольд отчего-то улыбнулся, словно был тем доволен, — но у нас не осталось выхода. Если нам придётся защищаться, мы не должны отступать или жалеть армию противника. Сарелла понимала: это похоже на оправдание, пусть и столь необходимое кровопролитие могло начаться вне зависимости от попыток его избежать. Но её не покидала мысль о чудовищной ошибке, которая происходит прямо сейчас. Другое дело, что она не могла — ни тогда, ни сейчас, — этого остановить. — Неизбежно или нет, — Дейенерис выдохнула, — нужно это закончить. Поэтому я оставляю командование на вас, сир, и на Вдовца, Яру и Героя. Вы — мои полководцы теперь. — А леди Кинвара? — Герольд поглядел на красную жрицу. — Я останусь с вами, не переживайте, — с иронией заверила та. Герольд кивнул, будто ожидал подтверждения. — Отправляемся в Дорн, — заключил он. — Пора. *** Вернувшись вместе с Сареллой в их общую каюту, Дейенерис, как и Джон недавно, попросила воды для омовения, после чего облачилась в кожаные штаны, поверх всего натянула ту самую кольчужную рубашку, которую ей некогда, со слов самой королевы, преподнёс Марвин. Говорил, что так надёжнее. Сарелла не спорила — эта идея, в отличие от многих других, пришлась ей по душе. После этого — лёгкий нагрудник и открытый шлем. Пожалуй, Дейенерис не хватало только меча, но ей, определённо, шёл этот воинственный вид. Вскоре они уже вместе подготовили и другие вещи, которые полагалось погрузить на Дрогона: тяжёлый плащ, подбитый мехом, стёганая куртка, кое-какой запас еды, смена белья и пара тёплых сапог. — Если тебя не затруднит, — попросила Дейенерис, когда они закончили с основными приготовлениями, — заплети мне те косы, с колокольчиками. Растрепались. — Конечно, — Сарелла делала это не первый раз, и Дейенерис смотрела в зеркало, наблюдая за её работой, и грустно улыбалась каким-то своим мыслям. Было немного боязно спросить, о чём она думает, не желая тревожить. — Наверное, мне снова следовало бы обрезать волосы после того, что случилось в Миэрине, — вдруг заметила Дейенерис, серьёзно глядя в глаза Сареллы через отражение. Она не шутила, сразу ясно. Сарелла нахмурилась, а после замотала головой. Пальцы её при этом продолжали сплетать мягкие серебристые волосы. — Неправда. Это была никакая не битва. Подлость. — То, что произошло со мной прежде, — бледная ладонь легла на грудь, — в конечном итоге тоже не походило на битву. И всё же я проиграла. Потерпела поражение. Сарелла задумалась ненадолго, подбирая слова, желая переубедить. Она взяла серебряный дотракийский колокольчик, вплетая его в волосы, и заявила уверенно: — Но этот бой ещё не проигран. Он только начался. Мы не проиграли, потому что живы. Нельзя сдаваться. Дейенерис развернулась, перехватывая руку Сареллы. Неожиданно прижалась губами к её ладони и посмотрела снизу вверх. Сама же Сарелла поняла, что к щекам прилил жар, не понимая, что именно её так смутило. — Спасибо тебе, — Дейенерис встала, но всё равно оказалась почти на голову ниже Сареллы. Потянулась к ней, касаясь теперь лица. — Спасибо. Ты не представляешь, насколько мне важно, чтобы с тобой тоже всё было в порядке. Осознав, что у неё предательски начинает подрагивать нижняя губа, Сарелла с судорожным выдохом подалась вперёд и совершенно непочтительно прижала королеву к себе. У неё снова возникло странное щемящее ощущение, что не просто с королевой она прощается, а с родной матерью. — Пожалуйста, — тихо, чуть сипло от сдерживаемых слёз попросила она, — только вернись, Дейенерис. Я прошу. Пожалуйста. Она ощутила, как Дейенерис и сама обняла её, обещая. Так же тихо, сдавленно. — Клянусь. Я клянусь. Они отстранились друг от друга, и Дейенерис быстро смахнула набежавшие слёзы. Посмотрела на пустующую кровать дочери, закрыла на мгновение глаза. — Я верну её. Верну всех, кого смогу. Сарелла согласно кивнула, в горле стоял солёный ком, в глазах щипало, но она держалась. Нечего разводить сырость, не пристало это. Неожиданно она заметила, как Дейенерис начинает снимать с себя тот самый камень, который носила при себе столько времени. Сареллу пронзил едва ли не ужас. Она вдруг перехватила руку Дейенерис, та посмотрела с изумлением: — Но я хотела… Хотела оставить. На память. И вдруг он поможет тебе лучше, чем мне? Сарелла покачала головой: — Я буду помнить вас и так, мне не нужны дополнительные напоминания. Можете считать, что это ерунда или моя собственная блажь, но мне кажется… кажется, вам он ещё пригодится. Больше, чем может понадобиться мне. Дейенерис, поколебавшись, кивнула с серьёзным видом и убрала камень под одежду. — Хорошо. Я верю твоим словам и предчувствиям. Ещё мне нужно взять с собой рог, — Дейенерис указала на лежащий в сундуке предмет. — Это важно. Драконы, явно ощущая чужую грусть, тревогу и тоску, привычно заметались по комнате. Зелёный, самый громкий, закричал и выпустил струю пламени, от которой едва не занялся край покрывала. Золотистый плюхнулся прямо на голову Дейенерис, цепляясь когтями за волосы. Сняв его, Дейенерис подошла к кровати, куда потянулись и остальные. Они жались к ней, протягивали шеи. А она отвечала им что-то, говорила ласково на валирийском. Сарелла отвернулась — из тактичности, позволяя королеве попрощаться и с ними, и потому что картина эта разрывала ей сердце. «Я их сберегу. Я защищу драконов, пока не будет их матери. Я ведь всегда мечтала увидеть их. Теперь могу не только смотреть — постоянно находиться рядом. Защищать их». Она вытащила жутковатый валирийский рог, смахнула с него пыль и поднесла Дейенерис. Та кивнула. — Geros ilas , — попрощалась она с драконами, вставая с кровати, снимая самых младших с колен. Касаясь ласково их тёплой чешуи. Драконы вскрикнули, все разом. Дейенерис отвернулась, как мать отворачивается от детей, которых не по своей воле должна покинуть. Приняла рог из рук Сареллы и прицепила его за спину. Тот звонко ударился о доспехи. — Проводи меня… Я попрощаюсь с остальными. Мои вещи сейчас заберут и доставят на берег, — она указала на небольшую сумку. Сарелла кивнула, подавая руку, чтобы вместе с королевой выйти на палубу, где её уже ждала небольшая лодка. Той полагалось доставить Дейенерис со всеми необходимыми вещами до небольшого острова, где она и оседлает Дрогона. Сам же дракон снова кружился над кораблями, в вышине, как будто только и ждал сигнала. Яра тоже была здесь. И Герольд с Героем. И Вдовец. И Кинвара. С последними двумя Дейенерис попрощалась здесь же, каждого ласково обнимая и что-то шепча. Так, как прощаются не с вассалами и не слугами, а верными друзьями. Со своей семьёй. Герольду с Героем, как и Яре, и ещё двум Безупречным полагалось доставить королеву на ближайший небольшой островок, принадлежащий Лису. Людей, живущих на нём, уже должны были предупредить о подобном событии. Такова была договорённость с магистрами Лиса. Уже почти совсем стемнело, когда лодку опустили на воду и, оттолкнувшись веслом, один из Безупречных направил её к архипелагу. Сарелла успела заметить, как Дейенерис ещё раз взмахнула рукой на прощанье, и чёрную тень, закрывающую звёзды. Такую знакомую, привычную. Кто знает, когда снова Сарелла сможет увидеть её. Она всё смотрела и смотрела в ту сторону, куда направилась лодка, будучи не в силах отвести взгляд. Не чувствуя даже, как тёплая рука Кинвары сжимает её плечо через рубашку. Не слыша, как украдкой шмыгает носом суровый Вдовец. Наверное, просто продуло его на холодном ветру. Вскоре — или через вечность, Сарелле мнилось, что этот чудовищный миг прощания никогда не закончится и муки её будут бесконечны, — с острова взмыла вверх чёрная тень Дрогона. Сарелла не видала всадницы, не видела, но знала — верхом на нём летит Дейенерис. Почти сразу же дракон пролетел полукругом над архипелагами, поворачивая на север, набирая высоту и растворяясь в бездонном, бесконечном звёздном колодце неба. На этот раз комок в горле проглотить не удалось. Сарелла поняла, что плачет. Сейчас она действительно чувствовала себя точно так же, как тогда, в далёком прошлом. Только вместо тёплого песка под ногами — палуба, а вместо руки отца — рука Кинвары на плече. И мать — Матерь Драконов — уносил на себе чёрный дракон, паря над морем. Может быть, в этот раз мать вернётся. Сарелла закусила нижнюю губу, злясь на себя. Проклятье. Она обязательно это сделает. Королева Дейенерис вернулась даже из мёртвых, что ей эти чудовища. И ещё до того, как болезненное солнце поднялось из-за гряды надвигающихся туч, корабли снялись с якоря, оставляя город Лис позади. Обречённый, как и многие другие города, на погибель. Если только каким-то чудом море не убережёт его. Но на то надежды немного. Корабли со знамёнами Таргариенов направлялись к Вестеросу.