Страсть моего сердца

Заметил краем глаза, как Аврора заинтересованно разглядывала новую для неё персону, что не доводилось видеть раньше в разговоре с её матерью. Однозначно, ей было занятно расспросить об этом недоразумении, но я осознавал, что такой возможности предоставлять ни в коем разии нельзя. В одно мгновение меня осенило. Как громом стукнуло по черепушке. Драко мог умело вести свою игру, чтобы по её окончанию остаться побеждённым. Сначала даёт мне шанс подумать, что не выдаст истины, а затем исподтишка сделает обратное. — Келли. Сухость его голоса меня весьма заинтриговала. Для такого труса и слабака, как он, сын справлялся достаточно неплохо с ролью хладнокровного незнакомца, окутанного дымкой харизмы. — Итан Келли, – добавил он, наконец-то позволив ухмылке появиться на невозмутимом лице. На эту реплику я коротко усмехнулся. — Как любезно с вашей стороны опередить мой вопрос насчёт вашего очаровательного имени. Стоило мне договорить, как сразу же почувствовал толчок в бок со стороны дочери. Я наклонился к ней ухом, понимая, что та желает что-то сказать. — Пожалуйста, папочка, будь подоброжелательнее с ним. Он пока ничего плохого тебе не сделал. Как же её шёпот меня одурманивал. С большим трудом я не поддался любовным инстинктам, заключавшимся на данный момент в поцелуе. С такой могущественной вейлочкой сложно находится рядом в подобных, напряжённых ситуациях. — Как угодно, милая, – ответил я, прежде чем отстраниться и демонстративно откашляться. — Пообщайся пока с Нарциссой. А я побеседую с нашим, так называемым, гостем. Тот слабо кивнул, в знак согласия, и мы отошли на добрые метра два, дабы разговор наш не был услышан Авророй, теперь немного скрытой за здешним, природным явлением. — Уже поменял документы? Так быстро? – не теряя ни минуты, подал я словесную инициативу. — Хорошо заплатил. — И много унёс с собою из нашего семейного хранилища? — Достаточно на первый месяц жизни. — Не бойся, вечером доступ для тебя окажется закрытым. — Не сомневаюсь. Я быстро стёр его улыбку пощёчиной, привычно поджав от накатившей ярости губы. — И чем планируешь заниматься? Какой работой на жизнь будешь зарабатывать, щенок? — Уже подал заявку в Визенгамот. — И на кого? — Узнаешь. Надеюсь, скоро свидимся там, отец. — Для тебя это понятие уже не актуально, недоносок! Его волосы оказались в моей цепкой хватке, но не единый мускул не дрогнул от боли. — И ты так убеждён, что и тебя не постигнет участь сестры? Хотелось безумно рассмеяться от собственного изречения, но внезапно овладел собою, как профессиональный актёр с многолетним стажем. — Дочери было приятно с вами знаться, пусть и так коротко, мистер Келли. В прошлом воспитываться под одной крышей, бывший мистер Малфой. А теперь, попрощайтесь с ней, пусть и не напрямую. Вам достаточно её только видеть. Не дожидаясь провала в виде моей перехваченной руки, я резким движением подставил к виску палочку, и невербальное заклинание осуществило задуманное. Противник не утерял своей надменности, но вспышка опустошённости в серьезном взгляде не осталась мною незамеченной. Я не стал стирать память об отце, так как у любого, знающего Драко, когда-нибудь, да проснётся необходимость спросить обо мне. И если подонок ответит, что ничего не ведает о своём родителе, возникнут нежелательные проблемы. Предусмотрительно изменил и причину его ухода из родного гнёздышка, заключавшуюся в том, что он украл деньги и просадил их на выпивку с Ноттом. В том, как низко он поступил для волшебника, носившего такую знатную фамилию. Что я приказал её заменить, как и имя. И сейчас главная задача — не подпустить его к Авроре. — Ступай, Итан. Нам нечего более обсуждать, и наблюдать тебя перед собою я не в силах. К моему изумлению, он не стал прекословить, и молча трансгрессировал, не доставив неудобств. Я понимал, что сотворённое мною «жаркое для чьего-то омута воспоминаний» от части абсурдно, но времени на размышления было максимально малым. Однако, я гордился тем, что теперь никто не окажется преградой к дочери, что медленно подошла со спины, обнимая. Ладонями накрыл её тёплые ладони. — Кто это был, папочка? – пролепетал её нежный голос, вызвавший внутри извержение вулкана, где лавой, растекающейся по всему нутру, были чувства. Повернулся к моему ангелу души, наградив сладчайшим поцелуем, который так хотел вырваться на волю. — Знакомый Цисси. Они когда-то столкнулись в Косой Аллее. Парень зрительно потерялся в многочисленных витринах магазинов, и обратился за помощью к ней. Она что-то покупала там. И мистер Келли до сих пор ей премного благодарен за оказанную услугу. Прознав про смерть Нарциссы, явился сюда, – сочинил я, буквально на ходу, очередную «сказку», с окончательным облегчением отделавшись от всего этого сумбура. — Как мило с его стороны, – обворожительно улыбнулась та. Почему я не мог перед ней устоять? Что же так заводит меня, дорогая Аврора? Как может существовать на земле эта услада для глаз? — Ты не будешь беседовать с мамой? – забавно, по ребячески наклонив в бок голову, спросила дочь. — Она ведает и так о том, что любовь моя к ней безгранична. Я почувствовал её присутствие, стоя ногами на земле, подарившей ей покой. Мне более ничего не нужно. И нам пора возвращаться. Взяв под руку Аврору, мы покинули мрачное место, где становилось так тоскливо при длительном пребывании. Однако, я не испытывал этого сейчас. Дочь скрашивала скапливающуюся потихоньку скорбь. Возможно, мне хотелось вернуть супругу к жизни. Но тогда бы путь к моей красавице отрезался. А я не хотел этого. Любовь не унять. Не запихнуть обратно. Произошедшего не воротишь.

***

После соития, такого страстного, такого невообразимо-божественного, разгорячённого нашими трепещущами от восторга телами мы сели ужинать. Как всегда, напротив друг друга. Это расстояние хотелось сократить, но оно было охраняющей дистанцией для Авроры. Что только делала со мной эта девчонка... может хоть кто-то представить себе это? Только если самый проникновенный поэт или писатель. Трапеза происходила в полной тишине, нарушаемой лишь звоном вилок об тарелки. Мы всё сказали друг другу в нашем головокружительном постельном вальсе. Эта расслабленная обстановка разливала по всему своему существу негу усталости и удовлетворения. Насыщенный день не обещал стать ещё более нагруженным какими-либо происшествиями Только спустя несколько секунд, когда взор мой невзначай поднялся на дочь, по коже пронеслась морозящая волна испуга за неё. Аврора словно онемела. Глаза распахнулись до того широко, что казалось, могут выкатиться наружу, как в дешёвой литературе ужасов. Она смотрела за меня, и я незамедлительно обернулся, встретившись взглядом с... — Антонин.