ПЕРЕДАЙ ДРУГОМУ

      В первые секунды прибытия в новый мир Зоро испугался. Они вышли из сверкающего млечного пути в обычное море, как иногда выходили, чтобы пополнить запасы или спасти нового Завитушку. Но в этот раз перед глазами Зоро резко, как айсберг из тумана, вынырнул покрытый снегом остров Джермы. Торчали угрожающе-серые шпили башен замка, крысился черными голыми деревьями лес на горах с северной стороны. Зоро против воли вспомнил месяцы голода и постоянного холода в умирающей отравленной Джерме. Вспомнил ту первую острую боль осознания, что он потерял не просто руку, но и мастерство трех мечей. И сжал единственный кулак изо всех сил, чтобы не выдать, как похолодело у него на сердце.       Скрипнула дверь, на палубу из трюма уверенно вышел мрачный Король Зоро. В руках он держал сверток из шелкового одеяла. Немного неловко завернутый, потому при подъеме из него выскользнула и безвольно свесилась бледная рука. Зоро сразу узнал — Надоеда. Он томился столько дней на палубе, но так и не получил ни единого шанса поговорить с Надоедой еще раз. Только думал постоянно, что там внизу мрачный Зоро касается его кожи в тех местах, которым раньше Зоро никогда не придавал значения. Раньше из Надоеды с его платьем вечно торчали эти самые запястья, щеки, лодыжки, тощий он был и угловатый, но вдруг сейчас же мысли о касании торчащих частей тела казались почти запретными.        А теперь этот мрачный и жестокий Зоро выносит бессознательное тело Надоеды, как поклажу. И тоже смотрит на холодную, негостеприимную Джерму. Но сам Зоро на нее больше не смотрел, его взгляд впился в синюю жилку вены на тонкой руке Надоеды. — Иди за мной. — А? — Зоро даже отшатнулся, когда Король Зоро оказался неожиданно близко и недружелюбно буркнул, только крепче прижимая к себе сверток с живой ношей. — Злюка сказал, что будет делать тебе руку. Сойдешь на сушу на три дня.       Зоро глянул на обледеневший берег песчаного пляжа, кто-то еще с осени оставил на пустом берегу сушиться рыбацкую сеть, и теперь ее, всю изорванную, ветер неуютно трепал на ветру. Холодно. — Туда?! Нет, и ему нельзя обратно… — Зоро испуганно потянулся к руке Надоеды, чтобы спасти его от Джермы, пока тот был без сознания. Король Зоро зло рванул сверток на себя, худая рука взметнулась, сделала полукруг и опять безвольно повисла. — Блять… — Король Зоро попытался прибрать руку в одеяло, но никак не мог изловчиться, чтобы не потревожить сверток. Он вертелся на месте, но взглядом показывал, чтобы никто не смел ему помогать. В итоге Ковчег наконец мягко остановился, и заскрипел длинный трап, его докинули до какого-то большого светлого камня на берегу. — Не хочешь — не сходи. Я так Злюке и передам, что ты не захотел.       Король Зоро обернулся и окинул взглядом небольшую группу Зоро на палубе. Молча кивнул им, те молча кивнули в ответ — вот и все прощание. Он был силен, он нередко помогал им в этом долгом путешествии, но дальше — только их ответственность.       И Король Зоро быстро ступил на трап, унося с собой безмолвного Надоеду. ПолЗоро вдруг понял, что просто не может этого допустить! И дело совсем не в нем, просто… кто же в этот раз останется уже на стороне докучливого Надоеды на этом до костей промерзшем недобром острове. — Нет… Нет! — решился наконец он. — Я согласен! Я сойду. — Тц! — тот мрачный Зоро был явно разочарован его решением, но ничего не сказал, когда Зоро затопал по трапу следом. Он ничего не брал с собой, нечего, да и на сборы времени не дали.       Стоило им спуститься к обледеневшей земле, как из темно-серых туч разом зарядил мягкий пушистый снег. Он ложился на палубу, камень, зеленые волосы двух путников и не думал таять. На этом острове снег не тает, Зоро не помнил дней в Джерме, когда снег бы таял, это бесконечная зима. — Снег пошел, Злюка, — наоборот с теплотой прошептал бессознательному свертку Король Зоро. — Кажется, даже погода ждала вас, — из-за камня вдруг вышла высокая женщина с волосами цвета воронова крыла. Зоро сразу понял, что она опасна — ее походка, осанка, даже глаза выдавали опытного убийцу, и что-то еще. Но Зоро пока умел различать в людях только убийц. — Робин! — охнул Король Зоро. — Ты захера там пряталась! И как долго ты там сидишь, ничего не отморозила? — Спасибо за заботу, мечник-сан, — сдержанно улыбнулась женщина и бесцеремонно нагнулась к свертку. — Санджи спит? Какая жалость, я отплываю с этим кораблем, надеялась перекинуться с ним парой слов. Мы так редко видимся. Он не проснется? — Вот уж дудки, — отдернул ношу Король Зоро, пока Зоро нервно следил за каждым движением загадочной женщины. — Ты его нервируешь, так что я даже рад, что он спит. — О, не жадничай, Зоро. Я так соскучилась по его витиеватым учтивым фразам, полным пассивной агрессии. Он просто прелесть. — У тебя странные представления о прелестном! — Впрочем, как и у тебя, — женщина вдруг засмеялась и так же резко переключилась от разглядывания шелкового свертка на Зоро и его замотанный обрубок руки. Тот вытаращился, не зная, что сказать. — Так это и есть тот Зоро, о котором договаривался по муши один из Санджи. Рада встретить вас, — учтиво поклонилась опасная женщина. — Мое имя Робин, я одна из накама, которую вы бы обрели, если бы вам не было суждено погибнуть в своем мире. — Накама? — поморщился Зоро. — Я путешествую сам по себе, мне не нужны помехи. — Так похож на тебя, так мило, — перевела Робин взгляд на Короля Зоро. — Вот нихуя. Руки!       Зоро отшатнулся и схватился за катану единственной рукой, когда из плеч Короля и из самого свертка вдруг выросло несколько женских рук и попыталось раскрыть одеяло. Король Зоро резко рванул свою ношу, сбивая с себя жуткие конечности. — Стой смирно! — рявкнул старший мечник, заметив тонкую полоску оголенного клинка младшего мечника. — Это ее руки! Робин, не пугай его, он придурошный, а у меня руки заняты! — Прошу прощения, хотелось просто оценить его реакцию, — Робин подняла свои руки вверх, и в розоватых лепестках испарились оставшиеся конечности. — Это мой Дьявольский Фрукт, — учтиво пояснила она Зоро. Но тот не слишком расслабился, только сделал вид, что загнал катану обратно ножны. — Просто не опаздывай забрать этого, — кивнул мрачно Зоро. — Я цацкаться не буду, если задержишься, свой мир ему уступать не собираюсь. На острове останется только один Зоро, и ты знаешь, который. — Я понимаю, — склонила голову Робин. — Потому и встречаю вас с подарком. Прошу.       Опять выросшие невесть откуда руки вытолкнули из-за белого камня большой железный сундук, который больше напоминал гроб. — Блядь, Робин! — почему-то Король Зоро только выше приподнял сверток с Надоедой. — Ты эту херню зачем приволокла! Ты его довести думала? Хорошо, что я его вырубил. — Ах, так это вы его вырубили, мечник-сан. Очаровательно.       Зоро бешеным взглядом вперился в висок Короля Зоро. Он вырубил, чем-то усыпил Надоеду, чтобы похитить его на этот холодный остров. И все на корабле считают это нормальным? Только потому что Король Зоро самый сильный из них, нельзя позволять ему… это. Он верно поступил, что решился сойти на землю вместе с Надоедой. — Да все путем, он понял, что я его опоить собрался. — Я начинаю жалеть, что не могу остаться погостить подольше. У вас такие любопытные дела всегда творятся, — Робин искренне расстроилась. — Но у меня срочные дела в связи с изменениями маршрута Ковчега, без меня на корабле не обойтись. И в знак моей искренней заботы о Санджи я оставлю вам этот ящик для двойника. Как вы помните, внутри него время течет гораздо медленней. Если вы с другим Зоро будете проводить в нем время по очереди, этот мир гораздо позже заметит лишнего двойника и начнет пытаться выдавить кого-то из вас. Я не думаю, что существенно опоздаю, но это поможет вам лучше сберечь здоровье. — Я не буду в железном гробу спать! — Еще как будете, мечник-сан. — С чего бы! — С того, что я все объяснила мудрой Королеве Козетте, а она не преминет объяснить все Санджи. И если он пожелает сохранить вас, вы будете спать в том ящике, Король Зоро, — титул его она произнесла с легкой усмешкой. — Ар-р-р! Робин, ты очень помогла мне, но порой ты заноза похлеще Ведьмы! — Я буду носить вашу ремарку, Ваше Величество, как медаль в память о нашем дорогом навигаторе, — изящно склонила голову Робин как в официальном поклоне. — Мы поклялись, что больше никто из близких нам накама не умрет. И нам удавалось сдерживать обещание. Пусть Санджи из Джермы и сделал эту задачу максимально сложной. — Он не один из нас! Он только мой!       Робин с интересом глянула на Короля Зоро, тот стойко выдержал ее пронзительный взгляд убийцы, и она перевела взгляд на нахмурившегося рядом Зоро. Кивнула ему с ничего не означающей формальной улыбкой. — Я вынуждена спешить, нужно попасть на несколько островов, — из спины Зоро вдруг выросла рука и похлопала его по лопаткам. — Мы с вами еще будем иметь возможность побеседовать, когда я вернусь. Не забудьте мой подарок, вам лучше беречь здоровье, чтобы протез хорошо прижился. До скорой встречи, мечник-сан.       Она сказала это уже на ходу, складывая руки на груди крестом, чтобы из свертка одеял опять отросла одна женская рука. Она наконец поймала свесившуюся руку Санджи и спрятала ее от снега в теплые складки кокона.       Король Зоро даже не обернулся на входящую по трапу накама. — Спасибо за все, Робин, — бросил он громко, и Робин услышала, но не ответила. Лишь улыбнулась и кивнула, тоже — не оборачиваясь. — Чего встал? Бери за ручку и волоки в замок. Или ты на песке жить собрался? — отвлек старший мечник младшего от наблюдения за тем, как опасная женщина входит на полный двойников корабль. Санджи говорил, что это она открыла принцип путешествий между мирами, она могла бы рассказать… — Черт!       Король Зоро уже быстро шагал вверх по узкой тропе к замку, и, чтобы не потеряться, Зоро пришлось поспешно схватиться единственной рукой за холодную металлическую ручку «передвижного гроба». Если местный Зоро не собирается в него лезть, то с чего он взял, что Зоро будет? Он не идиот.       Король шел быстро, не оглядываясь, и Зоро взмок от тяжести и скользкого песка. На лоб падали снежинки и тут же таяли, смешиваясь с испариной.       Высился на фоне серых снежных туч холодной громадой замок, в который Зоро так и не попал в своем родном мире, чтобы отбить свою самую важную катану. Надоеда принес катану оттуда сам. А Зоро его ударил. Как слеп он был и тогда, и потом…       Зоро вдруг понял, что все еще слишком слаб, пусть и после долгого плавания — его тело непривычно сильно ослабло и не желало как всегда приходить в норму после долгого отдыха. Не могло быть и речи, чтобы бросить вызов Королю в таком состоянии, он ничего не мог сделать, чтобы освободить от него Надоеду, и это заставляло сжимать зубы в бессильной ярости.       Ворота в помещения замка ожидаемо оказались тяжелыми и скрипучими, они впустили гостей в темный зал с высокими потолками. И тут было не многим уютней, чем на промерзшем пляже с низко нависающими серыми тучами. Проклятая Джерма.       Местный Зоро успел вынести Надоеду в центр комнаты. Не зная, что делать, Зоро поволочился вместе с жутко скрежещущим по каменному полу сундуком следом. — Дрозд, что там такое, Фантина же спит…. — из одного из коридоров быстро вышла светловолосая женщина средних лет в платье с дорогой меховой оторочкой. Завидев перед собой Короля Зоро, она замерла на месте с открытым ртом. И прикрыла его удивленно ладошкой, а в ее широко распахнутых от шока глазах начали собираться слезы. — Король Зоро… — взгляд метнулся на шелковый сверток. — Санджи! Это он?!       Она стремглав бросилась к поклаже и обняла кокон как попало. Зоро был готов биться об заклад, что она даже не видела, где у него голова, потому обнимала и целовала ноги. Впрочем, в этот раз Король не отдернул свертка, только вздохнул: — Да, да, только он спит. А еще он сильно ослаб. Пошли за Тонцо. — Конечно, сейчас же! — женщина отстранилась и вытерла пальцами слезы из уголков глаз. — Но он жив. И я… я… — она начала хлюпать носом. — Спасибо, король Зоро, я так вам благодарна… Спасибо… — Все нормально, Козетта, хорошо, что мы наконец-то дома, — впервые голос Короля был не стальным, а мягким и успокаивающим. — К тому же ты понимаешь, что я отправился туда не ради тебя. — Да уж, — Козетта заулыбалась, ее щеки блестели от слез. — Больше никогда… — она замерла, уставившись на Зоро. Тот так и стоял, вцепившись рукой ручку металлического ящика. — Король Зоро, а это и есть другой вы? У нас гостила ваша накама Робин, и… — Не обращай внимания. Злюка приволок. Он тут ненадолго. Зови уже врача и прикажи протопить мою комнату. — Я каждый день разогревала камины в вашей и Санджи комнатах… — затараторила было женщина, но Король перебил ее: — Только в моей. В его погаси. Нет, даже выстуди, чтобы не шастал. Считай, что он сделал такой большой крюк для конечного переезда.       У женщины уже пропали всякие слезинки, она была полна решительности и собрана. Кивнула, высоко подняв голову, по-королевски, Зоро жест почему-то показался скопированным у Надоеды: — И кто после всего этого осмелится вам перечить, Король Зоро.       Спокойно на душе. Всякий раз, когда Санджи просыпался, и у него было спокойно на душе, он наоборот еще сильнее пугался. Никак не мог привыкнуть к этому чувству, всякий раз подозревал какой-то обман. Только четкое осознание реальности, в какой он сейчас Джерме и с кем, заставляло его поверить в очередной раз — он проснулся в мир, где его ждали.       В этот раз он тоже пришел в себя на шелковой подушке. В мареве полусна нависал над кроватью узнаваемый тяжелый полог. В комнате было жарко и немного пахло дровами, как всегда зимой в натопленных королевских покоях. Дрова потрескивали в камине, над котором высилась подставка для королевских драгоценностей — трех катан, а не отобранных у других королей символов власти. Он был дома, он был в Джерме.       Окна королевской почивальни, как всегда в холодные зимы, были белыми от рисунков инея. Нужно было долго дышать на стекло, чтобы взглянуть на еле видный оранжевый маяк вдали. А под самым окном лежал коврик из теплой шкуры белого медведя, потому что Санджи вечно ходил по каменному полу голыми ногами и торчал у окна. Но Санджи никогда не успевал замерзнуть, рано или поздно Зоро всегда обнимал его сзади горячими руками…       Кто-то трогал его запястье холодными пальцами. Он дернулся сразу всем телом, панически осознал, что под одеждой не ощущается запасенного оружия… — Все хорошо, Злюка, это Тонцо. Просто доктор тебя осмотрит! — голос Зоро совсем рядом, тяжелая рука привычно сжала его плечо. Санджи моментально расслабился на подушке и уже осознано огляделся.       Они были в королевских покоях — тепло и безопасность воплоти. Как давно он не ощущал себя настолько защищенным! Почему-то у его изголовья стоял, как часовой, Зоро, рядом с кроватью сидел озабоченный Тонцо, а напротив, в ногах, стояла взволнованная Козетта. — Козетта! — Санджи! — она широко-широко улыбнулась ему, вопреки стоящим в глазах слезам. Настоящая Королева, его Козетта была непривычно стройной. — Ребенок! Ты уже… — Да, — скромно кивнула она. — Фантин. Я назвала ее Фантин, в честь моей мамы. Я так жду, когда же смогу вас познакомить! — Прекрасно, что пациент очнулся, но давайте все же завершим осмотр, - перебил их доктор Тонцо. Лицо у него было довольно мрачное и сосредоточенное, он оглядывал руку Санджи с синяком от пальцев Зоро. Ну да, тот немного потискал Санджи вчера перед сном, доктор должен был быть к такому привычен. — Я даже вас рад видеть, доктор Тонцо, — выдохнул Санджи. Раздражительность доктора тоже казалась уютной. — Не могу сказать, что тоже рад воссоединению после разлуки, тридцать второй, — меланхолично ответил доктор и вернул вырванную Санджи руку в свою власть. — Вы единственный человек, который после поездки на другие острова умудряется вернуться отравленным левитом еще сильнее, чем на единственном острове, где его можно найти в необработанном виде. Гениально. В своем роде. Пожалуй, я больше не буду прописывать вам отпуск, отпуска убийственны для вас. Вены так сильно выделяются, ваша кровь просто напитана левитом. — Мелочи, — улыбнулся Санджи. — Вообще не скучал по этому вашему наплевательству по отношению к собственной жизни, — холодно окоротил его Тонцо и бесцеремонно расстегнул на пациенте рубашку. Кожу обжег холод стетоскопа. — Еще и хрипы в легких. Длительные голодовки и переохлаждение, я полагаю? Чем вы занимались, лепили снеговиков из зараженного левитом снега? — О, вы не поверите. — Это был риторический вопрос. Чем бы ни занимались вы, с последствиями дело иметь мне. Козетта, вызовите нескольких солдат покрепче для переливания крови, мы избавимся от части зараженной крови. — Его жизнь в опасности? — мрачно спросил Зоро, Тонцо поднял на своего короля бесконечно усталый взгляд: — Его жизнь всегда под угрозой просто потому, что это тридцать второй. — Переливание из-за левита в крови… — протянул задумчиво Санджи и вмиг испугался: — ПолЗоро! Как же он, он ведь дольше меня пробыл под этими пыльными бурями! Вы осмотрели ПолЗоро, доктор? — Тц, — цыкнул зло Зоро и посмотрел в угол, в углу никого не было. Доктор же воззрился на Санджи в полном непонимании. Кажется, он вычислял, началась ли у пациента левитная предсмертная горячка и бред.       Санджи осталось только беспомощно посмотреть на Козетту в поисках ответов. Та пожала плечами и кивнула в угол комнаты, на большой железный… Санджи сглотнул подступающую тошноту. Спокойно, ему не снится, что он дома в тепле рядом с Зоро, это не кошмар, в котором Плевок выбирается к нему из ящика. Плевок навсегда похоронен на пыльной Джерме. — Зо… Зоро, что это? — прошептал он, чтобы не сорваться на крик. — А. Это Робин дала. Прости, она хотела с тобой повидаться, но вышло так, — Зоро отобрал у доктора руку пациента и сжал ее в своей, горячей. — Это не для тебя. Это для замедления времени. Ты же сам хотел взять на сушу ПолЗоро. — Взять на сушу… — зачарованно повторил Санджи, все еще пригвожденный к месту зловещим видом сундука. — Погоди, а где ПолЗоро?! Ты обещал, что позволишь… — Да помню я! Я свое слово держу! Здесь он! — Здесь? — Санджи опять оглядел всех присутствующих: совсем не довольного возвращением пациента доктора, счастливую Козетту, своего Зоро. — А где… Зоро, ты что — запихал ПолЗоро в ящик?!