Ну что же ты, милая, плачешь? Я не в силах тебе помочь. Я в себе всё живое прячу. Убирайся, прошу тебя, прочь.
Никого. На километры вокруг — пусто. Здесь — пусто. Больше некого спасать. Взяв на себя ответственность за всех и каждого, она не сумела сберечь ни одного. Осталась только Миртл, и та живая по Его «доброй воле». — Корделия, родная, ты в порядке? — рыжая старушка подбежала к девушке и заглянула в стеклянные карие глаза. Делия сидела на полу, смотря в одну точку, не мигая и, кажется, не дыша. Она перевела полный боли взгляд на свою советницу и вдруг ожила: — Миртл, Миртл, Миртл! — Верховная трясла старшую ведьму за плечи, — Скажи, что всё будет хорошо, умоляю, скажи, даже если это не так, скажи! — по красным щёчкам бежали слёзы, срываясь на подол чёрного платья, испачканного кровью многих, кто погиб сегодня. — Тише, тише, солнышко, — Миртл мягко взяла её ладони в свои и внимательно, долго, с вдумчивым спокойствием смотрела на свою почти что дочь. Ради Корделии нужно было проглотить страх и волнение, показать, что не всё потеряно, вдохновить это дитя жить дальше. — Что мне делать?! Я не смогла, я должна была это предотвратить, я… — Делия, прекрати сейчас же! — резко оборвала Верховную тётушка, сама находящаяся на грани истерики, — это не твоя война, ты не обязана закрывать собой целую планету. Подумай, милая, ты человек, пусть и с некоторыми силами. А он сын Сатаны, демон. Пусть он истеричен, наивен, но всё-таки долбанный демон. Не пытайся прыгнуть выше головы, — шершавые, высохшие ладошки легли на нежные щёки молодой женщины, слегка поглаживая их. Руки Миртл были на удивление тёплыми и помогали сосредоточиться на её тусклых глазах. — Мы живы, цветочек, а это самое главное. Теперь есть время всё обдумать, передохнуть, найти выход. «Цветочек», «солнышко», «лепесток», «дитя». Миртл с детства забрасывала девушку ласковыми прозвищами, когда у той начиналась какая-либо истерика. Сегодняшний день не стал исключением, и это заставляло улыбнуться. Майкла действительно стоит благодарить за то, что та, кто заменил Верховной мать, жива (как же противно это признавать). Корделия проглотила ком, так упрямо подступающий к горлу, смахнула непрошенные слёзы и натянула маску холодного спокойствия. Она всё ещё Верховная, всё ещё ведьма, всё ещё Корделия Гуд. Чёрта с два он увидит хоть каплю её боли. Девушка встала на ноги и направилась в сторону кровавой ванны, ставшей могилой для самой способной ученицы. — Нам нужно всё здесь убрать. Вряд ли этот самонадеянный урод станет марать руки, а я не хочу жить с трупами, — ведьма присела рядом с телом Мэллори и нежно погладила ту по макушке, потом осторожно провела рукой по бледному лицу, закрывая глаза их последней надежды. Женщины молча прошли по залу аванпоста. Миртл глядела на гору трупов разочарованно и ужасаясь, а Делия с пугающей отрешённостью. Логично рассудив, что убирать весь этот «морг» пришлось бы долго, мучительно, а куда девать трупы — вообще неясно, ведьмы взялись за руки и, собрав последние силы, произнесли заклинание. Все тела резко исчезли. Дальнейшие их разложение будет проходить за пределами здания. Может, оно и к лучшему: ядерная зима быстро превратит всё в кучку земли. Несколько минут бродив по убежищу, Корделия нашла-таки что-то вроде кладовой со всеми средствами для уборки. Через ещё один небольшой промежуток времени они с помощницей наводили порядок. И хоть в голову девушки закрадывались мысли о том, что это так унизительно, сидеть на карачках и оттирать испражнения мёртвых в обители главного врага, сам процесс помогал отвлечься и в какой-то степени успокаивал. После того, как все комнаты были отполированы, ведьма направилась в кабинет Майкла. Как бы ни хотелось его избегать хотя бы сейчас, нужно выяснить, что будет дальше.***
Майкл сидел за тёмным красновато-коричневым столом и вчитывался в написанные им же отчёты. Он ослабил галстук, закинул на стол ноги, потом уронил их на пол, склонился ближе к тексту. Бесполезно. Буквы никак не складывались в слова, а слова — в предложения. Перед глазами стояло её измождённое личико: кофейные глаза, большие, как у оленёнка, особенно когда она грустит или волнуется; пухлые бледно-розовые губы, которые были поджаты, когда их хозяйка злилась; аккуратный, слегка вздёрнутый, носик. Сложно описать, что он чувствовал в данный момент. Когда Мисс Верховной не было рядом, он злился на весь мир за возложенную на него миссию разрушить и спалить дотла планету, думал, как это провернуть, наслаждался тем, что постепенно получалось, и хотя бы Отец может им гордиться. Но стоило ей появиться где-то в поле зрения, всё становилось гораздо сложнее. Корделия смотрела на всех вокруг с таким сочувствием, теплотой и пониманием, что аж зубы сводило. Хотелось получить чуточку этого понимания, коснуться, как он убедился возле позорного столба, тонкой, нежной кожи, прижаться к хрупкому тельцу и, наверняка, успокоиться. А ещё было жаль её. Антихрист не знал о ней практически ничего, но по взгляду, в котором всегда читалась какая-то глубоко запрятанная тоска, мог предположить, что ведьму просто используют или использовали. Наравне с юношеским желанием показать, кто главнее, сильнее, умнее, хитрее и далее по списку, он хотел защитить её, забрать у всех, подчинить и не отпускать, наблюдать, наказать, склонить к греху, хоть Майкл с завидным упорством и отрицал в себе все вышеперечисленные желания и потребности. Дверь кабинета отворилась, Майкл поднял холодные, голубые глаза. — Я как раз собирался с тобой поговорить, как хорошо, что ты сама додумалась прийти, умница, — Делия никак не среагировала на эту реплику, сквозившую высокомерием. Кажется, и вовсе проигнорировала, что, несомненно, раздражало. — Где здесь одежда, когда сюда кто-нибудь приедет, приедет ли вообще, и что ты собираешься делать дальше? — от напуганной, потерянной Корделии не осталось и следа. Перед ним стояла уверенная в себе, спокойная женщина. Черты лица разгладились, ни один мускул не дрогнул. Ведёт себя так, будто это он в её кабинете, будто в её руках его жизнь, а не наоборот. — Полегче, дорогая. Очень смело с твоей стороны требовать от меня ответы, потому что вопросы здесь должен задавать я. Но так как я немного погорячился, чуть не придушив тебя, — услужливо напомнил он, — я, так и быть, скажу тебе, что ты можешь выбрать любую комнату. В шкафах висит одежда. Завтра приедут новые жители со своими слугами. Я планирую решить, кому стоит жить, а кому, соответственно, не стоит, — теперь Майкл смотрел на неё в упор, намекая, что во второй категории может оказаться и она. «Чёрт. Перестарался», — подумал Антихрист, смотря на синяки на шее ведьмы. Всё-таки ей не идёт быть покалеченной. — И каким образом ты собираешься это решить? Может, собеседование проведёшь? — с усмешкой, с той самой, с которой она смотрела на него тогда, после сожжения мисс Мид, спросила девушка, приподняв бровь. — Собеседование было в прошлый раз, я недоволен. Честно сказать, весьма скучное занятие, слушать, как жалкие людишки говорят то, что я уже знаю или, того хуже, пытаются мне врать. Корделия едва подавила желание расхохотаться. Она же просто так ляпнула, а в итоге попала в точку. Блин, что? Какое нахрен собеседование он тут проводил? Что за детский сад. Антихристы нынче собеседования проводят, что дальше? Сатана, сидящий в местной бухгалтерии, высчитывающий премию оставшимся живым за хорошее поведение? Всё это в голове ведьмы лишь подтверждало, какой он ещё заносчивый, глупый и неопытный, ищущий внимания мальчик. Даже апокалипсис грамотно организовать не может, потом требует какого-то признания его власти. — В этот раз я сделаю по-другому. Но собеседование для тебя и твоей Миртл оставлю. Очень интересно послушать вас. Особенно тебя. Узнать о твоих страхах, например, или сокровенных скрытых желаниях, — с каждой фразой он подходил ближе, протягивая руку к слипшимся кудрям. После того, как по этой самой руке получил, он опрокинул Делию на стол, склоняясь над ней, нагло рассматривая чуть покусанные губы, опуская взгляд на деликатную шейку, выпирающие из-под немного съехавшего платья острые ключицы, на осиную талию. В сравнении с ним она была хрустальной, ломкой, маленькой и слабой девочкой. Но психологически гораздо сильнее его, что восхищало, забавляло и непременно злило. Он прижался своим телом к ней, чувствуя, какая она горячая, — Вы так слабы, Мисс Верховная, — заговорчески шептал он ей на ушко, — даже не знаю, что мне с Вами сделать, — Корделии было невероятно противно от своего бессилия в данный момент. Руки были зажаты в его руках, деваться было некуда. Эта самодовольная рожа была прямо перед лицом, а все заклинания от испуга и удивления забылись. Но она быстро сменила волнение в глазах сталью. — Твоё бахвальство, Лэнгдон, — начала женщина, но её милый ротик был мгновенно зажат огромной грубой ладонью. — Тихо, ангелок. Пока ты не сказала то, что заставит меня разозлиться и опять сделать тебе больно, а я этого не хочу, я попрошу тебя просто уйти. Мне нужно готовиться к приезду завтрашних гостей, — он слез с неё. Верховная испепелила его полным ненависти и отвращения взглядом и поспешила удалиться. Умоляя себя хотя бы сейчас ни о чём не думать, девушка просто сказала Миртл выбрать комнату. Как Делия успела заметить, комнаты были разными, видимо, колдуны бывшего Хоторна делали ремонт по своим предпочтениям. Поэтому она бродила по аванпосту, ища что-то хотя бы в относительно светлых тонах: мир давно погрузился во тьму, воздух пропитан токсичными парами, радиацией и скорбью. Хоторн под землёй. Всё это навевало ощущение безысходности. Не находя ничего подходящего, Верховная зацепилась взглядом за две комнаты, что были в самом конце одного из коридоров, расположенные дальше от остальных. Наверное, тут проживали управляющие. Открыв последнюю дверь, она оглядела помещение: на стенах, выкрашенных в тёмно-каштановый оттенок, висели золотые подсвечники, по три штуки на каждой стене, с незажжёнными свечами в них. В центре находилась двуспальная кровать, спинка которой была на пару тонов светлее стен. Бежевый пол, кремовые, шёлковые простыни и такое же сатиновое покрывало с витиеватыми узорами показались Корделии весьма успокаивающими и приятными. Чуть поодаль от кровати, с левой стороны стоял терракотовый комод с большим зеркалом над ним. Решив остаться здесь, женщина щелчком пальцев зажгла свечи. За счёт их количества и контраста между стенами и полом всё выглядело светло, будто днём, и Делия позволила себе лёгкую улыбку. В покоях пахло свежестью. Вероятно, тут никто до неё не жил. Сходив в ванную, она переоделась в кремовый халат в пол, найденный в шкафу, что находился в самом конце комнаты и был в цвет комода, она с облегчением откинулась на подушки, думая о том, какие люди прибудут завтра. Что они из себя представляют, раз заслужили шанс выжить.