Семёрка Пик

      Доминик мчался по SR 157 на своем пикапе с горы Чарльстон, направляясь к шумному городу в долине. Окна были открыты настежь, чтобы насладиться прохладным поздним октябрьским воздухом. Ребел сидела на лежаке между ним и Леви, тот смотрел на проносящиеся мимо великолепные осенние горные пейзажи.       Леви всегда напоминал Доминику кошку — ершистую и независимую, но яростно преданную и ласковую, если заслужить доверие. Тело Леви тоже было кошачьим: стройное, изящное и сильное, без единого дюйма мускулов. Резкая и мужественная красота, от холодных серых глаз до скул, настолько выдающихся, что Доминик мог бы порезать о них большой палец. Леви все еще отращивал свои вьющиеся черные волосы и делал это только потому, что заметил, как они нравятся Доминику. Хотя Леви никогда этого не признает.       Леви уже не был так взвинчен, как час назад, но все же напряжен больше обычного. И это о многом говорило для человека, чей средний уровень напряжения намного выше среднестатистического. Доминик не мог его винить. Было достаточно плохо, когда большинство считали Семёрку Пик мертвыми, а Леви тайно работал над этим делом в одиночку. А теперь последние несколько месяцев добавили к смеси ярый общественный контроль, наряду с безжалостным парадом разочарования и недовольства, поскольку усилия полиции снова и снова оказывались безрезультатными.       Сам же Доминик с нетерпением ждал возвращения в город. Завтра его первый официальный рабочий день в качестве лицензированного частного сыщика, хотя на всякий случай он сохранил лицензию на охоту за головами. Его лучшие друзья планировали свадьбу, младшая сестра должна была родить со дня на день, а чуть позже на неделе он впервые встретится с родителями своего парня. Если бы не страдания Леви, жизнь была бы почти идеальной. - Тебе надо сбросить скорость, - сказал Леви, выводя Доминика из задумчивости. – На этой дороге ограничения быстро меняются, и по выходным копы устанавливают скоростные ловушки.       Доминик ехал быстрее, чем планировал — это было легко на таком спуске без пробок. - Думаю, все будет нормально, - сказал он, хотя сбросил газ. Леви снова принялся смотреть в окно, и мысли Доминика опять разбежались. Он представлял, каким будет его первое дело в качестве частного сыщика.       Не прошло и пяти минут, как в зеркале заднего вида появились мигающие красные и синие огни, сопровождаемые воем сирен. Леви не сказал ни слова, но выражение лица уже сообщило о многом. Доминик вздохнул и остановился, пока Леви рылся в кармане пиджака в поисках значка. - Спокойно, - сказал Доминик Ребел, которая пребывала в полной боевой готовности. – Сидеть.       Полицейский не спеша подошел к месту водителя. Прям как из кадров кинохроники: белый и тучный, с короткой стрижкой под ежик. Доминик одарил его своей самой солнечной улыбкой. - Добрый день, офицер. - Ты знаешь ограничения скорости на этой дороге, сынок? – спросил патрульный. На вскидку он был старше Доминика меньше чем на десяток. - Пятьдесят пять? - На этом участке сорок пять. А у тебя были крутые семьдесят.       Доминик поморщился. Леви наклонился через Ребел, чтобы передать патрульному свой значок в кожаном чехле и удостоверение личности LVMPD. - Я искренне прошу прощения за неудобства, офицер, - сказал он. – Он будет более осторожным в будущем.       Патрульный смягчился, когда понял, что имеет дело с коллегой-полицейским. Он изучил удостоверение Леви, и Доминик почувствовал укол предчувствия. - Детектив Леви Абрамс из отдела по расследованию убийств LVMPD, да? – медленно сказал патрульный. – Почему звучит так знакомо?       Температура в пикапе, казалось, упала градусов на двадцать, когда Леви покрылся льдом. Доминик кинул на него быстрый взгляд и серьезно подумывал выхватить у патрульного значок и умчаться вниз с горы, и к черту последствия. - О, да быть не может, - сказал патрульный, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Доминика. – Ты тот самый полицейский… Блять, только не говори это. - Тот, которым одержим Семёрка Пик! Иисусе.       Доминик сжал руки на руле. Он ничего не мог сделать, чтобы оградить Леви от подобного, и презирал собственную неспособность избавить своего парня от боли. Патрульный продолжал гордо улыбаться, как будто ждал гребаной медали. - Ага, - сказал Леви с горькой улыбкой. – Это я.

♠️♠️♠️

      В прошлый раз, когда группа репортеров разбила лагерь рядом с отделением Леви, чтобы устроить ему засаду по пути домой, они с Домиником сбежали в школу крав-мага, экипировались в полное защитное снаряжение и выбили друг из друга всё дерьмо, до такой степени, что оба полностью вымотались.       Доминик предложил сделать то же самое сегодня, когда высадил Леви рядом с его квартирой, но Леви отмахнулся от его беспокойства, нежно поцеловал на прощание и пообещал позвонить завтра. Казалось, он в порядке. Но Доминик не дурак. Леви и близко не был к состоянию «в порядке». Он плохо справлялся с эмоциональным стрессом — если вообще справлялся — и двумя основными механизмами преодоления были секс и насилие. Тренировки с Адрианой не давали такой же разрядки, как спарринг с равным партнером, и Доминик боялся, что Леви может взорваться. Однако Леви был взрослым мужчиной, и Доминик не мог заставить его принять помощь. Все, что он мог, это дать понять, что доступен в случае необходимости, а затем отступить.       Доминик надеялся, что это не испортит воспоминания об их первом совместном отпуске. Это было потрясающе — целую неделю они блаженно блуждали по красотам национального леса, оторванные от стрессовых факторов внешнего мира. Они никогда раньше не проводили вместе так много времени без перерыва, но совсем не надоели друг другу. Даже во время их споров общество ни единого другого человека в целом мире не доставило бы Доминику столько удовольствия.       Хотя у него были бойфренды в прошлом, это были бессмысленные интрижки, которые никогда не длились дольше пары месяцев, потому что ему становилось скучно и беспокойно, как только он узнавал человека поближе. Но Леви Абрамса не так-то просто раскусить. Он бросал вызов и волновал Доминика сегодня так же сильно, как и тогда, когда Семёрка Пик впервые толкнули их в жизни друг друга. Доминик и представить не мог, что когда-нибудь захочет разорвать эту связь.       Он въехал на парковочное место за бетонной буквой «П» своего многоквартирного дома и достал сумки из кузова. Как только они с Ребел оказались за сетчатым забором, Доминик отстегнул поводок, и они прошли мимо центрального общественного бассейна и поднялись по внешней лестнице на второй этаж. И тут он увидел воздушные шары. Они весело подпрыгивали на веревочках, привязанных к дверной ручке его двери, с ярко раскрашенным пучком надписи: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ!» - Ёб твою ж мать, - пробормотал он, осторожно подходя к двери. Доминик отлично знал, что это оставили не его друзья.       Три месяца назад после тщательной проверки при помощи электронного устройства он выяснил, что Семёрка Пик прослушивали его квартиру, Леви и ближайших соседей Доминика, а еще отслеживали их машины. Избавившись от устройств и посоветовавшись с заинтересованными домовладельцами, Доминик установил дополнительное оборудование для блокировки всех окон и дверей, а также беспроводные системы безопасности. С тех пор Семёрка Пик стали оставлять ему с Леви причудливые маленькие подарочки у входных дверей, на капоте машины, а однажды даже в клубе, где Доминик работал барменом на полставки. Доминик не был на сто процентов уверен в причине, но подозревал, что убийца хотел дать понять: даже если они больше не могут подслушивать их напрямую, все равно следят за происходящим — хорошо это или плохо. Доминик по-прежнему проводил полную проверку раз в две недели, просто на всякий случай.       Теперь же первым делом захотелось проткнуть ключом эти воздушные шары, но Доминик знал, что лучше не уничтожать улики, даже если у полиции не было никаких шансов что-либо извлечь. Он отвязал ленту от дверной ручки, занес шарики внутрь и придавил книжкой в углу гостиной. Леви сможет доставить их в лабораторию завтра, хотя вряд ли повезет. Семёрка Пик слишком умны, чтобы оставлять следы. - Урод, - пробормотал Доминик себе под нос.       Потратив некоторое время на обустройство квартиры после недельного отсутствия, он отправился в соседнюю квартиру, где жили его лучшие друзья, Карлос и Жасмин.       Карлос открыл дверь с натянутой улыбкой на лице. - Привет, Дом, - сказал он, убирая со лба распущенные каштановые волосы. – Добро пожаловать обратно. Как поездка? - Было здорово, спасибо, - Доминик прищурился, разглядывая напряженные линии худосочного тела Карлоса. - Что случилось?       Карлос распахнул дверь шире, кивнув головой. Доминик шагнул внутрь и поднял брови. Принадлежности для декоративно-прикладного искусства были разбросаны по всем доступным поверхностям, на диване и даже на полу. Коробки переполнены бумагой, лентами и клеем, а десятки тюбиков с краской разбросаны между пенопластовыми стаканчиками с карандашами и липкими кистями.       Жасмин сидела на полу, склонившись над чем-то на кофейном столике, окруженная скомканной бумагой. - Жасмин, - сказал Доминик. Она вскинула голову и одарила его поражённым взглядом. Руки и предплечья покрывала краска, а затяжные синие пятна под ключицей портили замысловатые татуировки. - Дом! – сказала она, вскакивая на ноги. – Я не знала, что ты уже вернулся, - она вытерла руки кухонным полотенцем и поспешила к нему. Доминик наклонился, чтобы она могла поцеловать его в щеку. - Как Леви? - Он в порядке. Вообще-то, сегодня вечером он поедет в Хендерсон, увидеться с Адрианой. - О, здорово, - сказала Жасмин. – Она вроде освоилась в мой последний визит к родителям. Думаю, Леви с Наташей ей очень помогают. - Так что здесь происходит? – спросил Доминик, мягко перенаправляя ее внимание на хаос в гостиной. - Жасмин решила сама разработать наши свадебные приглашения, - сказал Карлос.       Доминик понял по тону, что это плохо, хотя и не понимал почему. Жасмин была художницей — зарабатывала на жизнь татуировками, но пробовала себя во всех видах изобразительного искусства, известных человеку, и была невероятно талантлива. - Ну, я пытаюсь, - Жасмин вернулась к журнальному столику и села на прежнее место, перекидывая радужную косу через плечо. – Пока ничего не выходит. Но я всё равно своего добьюсь.       Карлос провел рукой по своей щетинистой челюсти, глядя на Доминика. - Она сидит вот так с тех пор, как ты ушел.       Ладно, это уже нехорошо. Доминик пару секунд наблюдал за ней, пока она погрузилась в свой проект, бормоча что-то себе под нос, разбираясь в беспорядке на кофейном столике. Она чувствовала себя некомфортно в таком хаосе и жевала кольцо в губе, как всегда делала в стрессовых ситуациях.       Доминик мотнул головой в сторону кухни, молча прося Карлоса следовать за ним. Реальной стены между двумя комнатами не было, только барная стойка для завтрака, поэтому Доминик понизил голос, когда сказал: - Пожалуйста, скажи мне, что ты не занимаешься этой типичной хренью, типа сбегаешь от свадебных проблем и заставляешь невесту делать всю работу, пока у нее крыша не съедет. - Нет! – рявкнул Карлос, но затем глубоко вздохнул и сказал более спокойно: - По крайней мере, не пытаюсь. Просто… родители Жасмин оплачивают большую часть свадьбы, и девяносто девять процентов гостей в списке – ее семья. Я чувствую, что мой вклад ограничен, понимаешь?       Доминик кивнул. Карлос был трансгендером, что его родная семья не смогла принять; он не разговаривал с ними уже несколько лет. И хотя огромная, разнообразная семья Жасмин была теплой и гостеприимной, Доминик понимал, почему Карлос чувствует себя немного обделенным. - Она выходила из квартиры хоть за чем-то, помимо работы, за последнюю неделю? – спросил Доминик. - Нет. - Тогда пора вмешаться. Мы вытащим ее сегодня вечером. - Без обид, Дом, но ты не художник и никогда с ним не жил. Ты не представляешь, каково это — пытаться вытащить ее из этой творческой черной дыры.       Доминик хлопнул Карлоса по плечу. - Предоставь это твоему шаферу, - сказал он и вернулся в гостиную. – Эй, Жасмин. - Хм? – сказала она, не поднимая глаз. Доминик подошел ближе; затем, поразмыслив, сел рядом с ней. Они были друзьями уже довольно давно, и Доминик знал, что его габариты не доставляли ей дискомфорта. Но ему не нравилось нависать над людьми своими формами, если только он не пытался активно их запугать — или, в некоторых случаях, взбудоражить. - Мы с Карлосом как раз планировали сходить в тот веганский ресторанчик, который тебе нравится, - сказал он, касаясь ее руки. – «VegeNation»? И, может, выпить потом. Что скажешь?       Все еще поглощенная работой, она покачала головой. - Вряд ли. Я тут очень занята. - Ну ладно. Я так понимаю, ты не хочешь услышать о моем первом отпуске с моим первым серьезным парнем?       Она замолчала, подняв голову, и он видел, как ее затягивает искушение. - Дурацкие анекдоты. Смущающие воспоминания о прошлом. Общие мечты о будущем, - он наклонился. – Сближение. Углубление связей. Горячий секс в отеле…       Она со смешком толкнула его в плечо и сказала: - Отлично, ты меня подловил. Я иду. Но тебе необязательно рассказывать мне о последней части. - Уверена? Это был фантастический секс, серьезно. Весь этот свежий горный воздух.       Она фыркнула, и он взял ее за руки, подняв на ноги. - Пойду-ка я вымоюсь и переоденусь, - сказала она и направилась в дальний конец квартиры. Доминик обернулся и увидел, что Карлос смотрит на него и качает головой. - Что? - Казалось бы, я уже научился не недооценивать твою способность манипулировать людьми, - сказал Карлос с озорным блеском в глазах. – По крайней мере, ты используешь свои силы только во благо. - С большой силой приходит и большая ответственность, - серьезно сказал Доминик, уворачиваясь от рулона бумажных полотенец, которое Карлос бросил в него.