Семёрка Пик

      Доминик застонал, когда воздух резанул гул сирен, а в зеркале заднего вида замерцали красно-синие огни. Он проехал еще пару секунд в надежде, что полицейский обгонит его, но не тут-то было.       Доминик остановил пикап на обочине и глянул на часы на приборной панели. Черт возьми, он опоздает. Снова.       К его машине подошел сотрудник полиции — молодая женщина-блондинка с заплетенными в косу волосами, убранными под кепку. Доминик поправил пиджак, чтобы получше спрятать наплечную кобуру — у него было разрешение на скрытое ношение, но рисковать в присутствии копов не было никакого смысла. Затем он снова положил руки на руль и одарил женщину самой обезоруживающей улыбкой, на какую только был способен, что в последнее время давалось не так-то просто. - Какие-то проблемы, офицер? – Доминик точно знал, что не превышал скорость. - У вас разбита правая задняя фара, сэр.       Доминик так сильно вцепился руль, что тот заскрипел под его хваткой. Полицейская заметила это и подняла брови. - Я знаю, - сказал он самым спокойным тоном, на который был способен сейчас. – Меня уже третий раз останавливают по этому поводу за последние пять дней. - Тогда, вероятно, вам следует ее заменить. - Разумеется. Просто с деньгами сейчас туговато.       Она бросила на него равнодушный взгляд. - Денег останется ещё меньше, если кто-то въедет в вас сзади, потому что не увидит, как вы тормозите. - Вас действительно настолько сильно интересует сломанная задняя фара? – вопреки здравому смыслу спросил он. – Как насчет серийного убийцы, который уже почти год бродит по городу? Или неонацистов, бесчинствующих в Долине?       Он кивнул в сторону ближайшего к ним здания. Символ Утопии — группы сторонников превосходства белой расы, быстро выросшей из уличной банды в доморощенное ополчение, — начиркали на стене угольно-черной краской.       Полицейская отвернулась, и Доминик понял, что задел за живое. Глядя на нее в профиль, он понял еще кое-что. - Мы уже встречались, - озадаченно сказал он. – Вы та самая сотрудница из полицейских-новобранцев, которая нравилась Леви Абрамсу. Келли Марин, да? Та, кого арестовали за слив информации о Семёрке Пик в Review-Journal в апреле прошлого года?       Она моргнула и отступила на шаг. Доминик ухватился за этот момент нерешительности. - Леви подговорил вас на это, я прав? Он заставляет вас преследовать меня. - Полицейское управление не преследует мирных жителей, сэр, - сухо ответила она. И Доминик фыркнул. - Значит, это простое совпадение, что за три месяца с тех пор, как мы с Леви расстались, я получил больше штрафов и предупреждений от копов, чем за всю свою жизнь? В прошлом месяце один из ваших приятелей оштрафовал меня за то, что я якобы переходил дорогу в неположенном месте, хотя куча людей рядом делали то же самое. Вы же не думаете, что я поверю, будто Леви не выдумал какой-то негласный «Акт бдительности» и уговорил всех вас постоянно следить за мной и моим пикапом в поиске любой возможной причины, чтобы доставать меня.       Келли ничего не ответила, но Доминику это было и не нужно. Когда в ноябре их отношения развалились, Леви пообещал превратить жизнь Доминика в ад — и сдержал свое обещание. Мало того, что копы преследовали Доминика на каждом шагу, он был почти уверен, что это Леви разбил ему задний фонарь. Как-то утром Доминик вышел из квартиры и обнаружил, что фара намеренно разбита, но ни пикап в целом, ни другие машины на стоянке не пострадали. - Послушайте, вы будете выписывать штраф или нет? – спросил Доминик. – Я опаздываю на встречу по работе.       По правде говоря, он бы и так опоздал, даже если бы Келли его не остановила. Но и тут Леви тоже постарался. С момента их разрыва этот засранец неуклонно заносил Доминика в черный список каждого казино, одного за другим. Стоило только Доминику посетить не совсем-таки законное местечко, как на следующий день оно подвергалось загадочным рейдам со стороны Полицейского управления Лас-Вегаса.       За несколько недель Доминик стал персоной нон грата почти в каждом игорном заведении города и его окрестностей. Единственным местом, до которого Леви не мог дотянуться, был «Железнодорожный перевал» в Хендерсоне, в получасе езды от Стрипа. Так что, если Доминик не баловался игрой в интернете — что совершенно не то же самое, — ему приходилось тащить свою задницу к черту на рога, а по возвращению в город он постоянно попадал в жуткие пробки. - На этот раз я отпущу вас с предупреждением, - сказала Келли. – Не забудьте сменить заднюю фару. - Конечно, - Доминик повернул ключ в зажигании. Он знал, что Леви верил, что поступает правильно. Однако сейчас все было иначе, совершенно не так, как в предыдущих случаях, когда Доминик срывался с катушек и начинал играть запоем. Он извлек уроки из прошлых ошибок; сейчас он держал свою зависимость под контролем. Это не было проблемой, но Леви был слишком упрям, чтобы принять это. - Кстати, - обратился он к Келли, когда она уже немного отошла от пикапа, - вы могли бы напомнить детективу Абрамсу, что он оставил у меня зарядку от своего телефона, когда я трахал его в прошлую субботу.       Доминик плавно скользнул обратно в автомобильный поток, оставив ее позади с разинутым ртом.

♠️♠️♠️

- Это что-то новенькое, - сказал Леви, осматривая место последнего преступления Семёрки Пик. - Охрану здания за такое по головке не погладят, это уж точно, - сказала Мартина.       Они стояли в палате окружного суда в кабинете Кэмерона Хардинга, убитого в Региональном центре правосудия — в здании, полном людей, камер и вооруженной охраны — в середине дня, и до недавнего момента никто ничего не заподозрил.       Как и подавляющее большинство двадцати двух жертв Семёрки Пик, Хардинга накачали наркотиками до того, как перерезали горло, зайдя со спины. Полупустая чашка с кофе у него на столе была наиболее вероятным источником любимого наркотика убийцы, кетамина, хотя нужно ещё проверить напиток, чтобы удостовериться.       Сам Хардинг сидел за своим столом, но внимание Леви привлекли вещи на его поверхности. Две статуэтки Богини Правосудия с мечом в одной руке и весами в другой стояли с двух сторон лицом к Хардингу. На повязки, что скрывали веки Богини, налепили маленькие искусственные глазки, а потому казалось, будто они смотрят прямо на мужчину.       На краю стола стояла бронзовая модель весов правосудия, на каждой чаше которых была тщательно уравновешена карта пиковой семерки. И наконец, в центре, прямо напротив Хардинга, лежал лист бумаги, поверх которого расположили одну из его окровавленных рук. По скоплению крови вокруг груди и шеи Хардинга Леви мог сказать, что убийца прижал руку мужчины к собственной ране на горле, прежде чем положить ее на бумагу.       Когда Леви стоял рядом с Мартиной, то ему приходилось опускать голову, чтобы поймать ее взгляд — Мартина была миниатюрной женщиной, хотя ее властное присутствие заполняло чуть ли не весь кабинет. - Ты что-нибудь знаешь об этом парне? - Неа.       Отойдя с пути криминального фотографа, Леви обошел стол вокруг, засунув обтянутые перчатками руки в карманы. В кабинете ещё работали криминалисты, а коронера до сих пор не было, а потому было особенно важно ничего не трогать.       Заглянув Хардингу за плечо, Леви смог разобрать слова на окровавленном листке бумаги под рукой мужчины. - Это текст присяги окружных судей округа Кларк, - сказал он Мартине. Она фыркнула. - Семёрка Пик просто верх драматизма.       Он бросил на нее озадаченный взгляд. - Это словечко Микаэлы, - сказала она, говоря об одной из своих дочерей-тинейджеров.       Микаэла не ошиблась. Семёрка Пик позиционировали себя линчевателем, целью которого были лишь те, кто предал доверие — те, кто совершил предательство в той или иной форме и остался безнаказанным. Убийца с особым удовольствием инсценировал сцены, чтобы подчеркнуть вину жертв.       Инсценировка и детали убийства Хардинга отражали четкое послание. Леви просто не знал, как именно Хардинг нарушил судебную присягу; он никогда не встречал этого человека и не был знаком с его карьерой.       Мартина обошла стол с другой стороны, изучая тело Хардинга. - По крайней мере, убийца по-прежнему придерживается привычного образа действий. Никаких признаков борьбы или насилия.       Леви кивнул. У Семёрки Пик, — одних из самых плодотворных и непрерывных серийных убийц в современной истории, — был свой, особый стиль убийства. Они умудрялись вызвать достаточное доверие, чтобы вырубить жертв напитком с примесью наркотиков, при этом не наделав шуму, а затем наносили один точный удар ножом по горлу.       Семёрка Пик отошли от своего привычного образа действий всего трижды. В первый раз они наняли снайпера, чтобы тот убил человека на ступенях этого же здания в отместку за то, что этот человек пытался подставить их в убийстве своей жены. Во второй они убили сразу пятерых наркоторговцев, а затем яростно изувечили тела уже после смерти. И в третий раз — только единожды — они убили жертву, не удосужившись застать его врасплох, вместо этого усмирив электрошокером и мощной инъекцией кетамина.       После Семёрка Пик признались Леви, что им понравилось применять такое жесткое насилие, и какое-то время полиция опасалась, что убийца станет более агрессивным. Но с тех пор каждое убийство соответствовало первоначальной модели. Отличалась лишь тщательно продуманная постановка.       Леви повернулся к офицеру, что вызвал подмогу; тот завис в нескольких футах от него. - Это здание увешано камерами. Как убийце удалось проскользнуть внутрь и выйти, не привлекая внимания? - Начальник охраны уже все проверил, - сказал офицер. – Систему видеонаблюдения в здании взломали и наложили эффект видеопетли, который никто не заметил. Исправить пока не получилось — пришлось вызывать специалистов. - Кармен, - пробормотала Мартина.       Леви закрыл глаза и потер переносицу. Вскоре после своего дебюта Семёрка Пик обзавелись кротом в Городском полицейском управлении Лас-Вегаса — Кармен Риверой, блестящей молодой специалисткой-технарём. Ее арестовали пару месяцев назад, когда Леви с Мартиной раскрыли ее предательство, но ей удалось сбежать через несколько дней благодаря уличной банде Лос Ависпонес, еще одному союзнику Семёрки Пик. Где бы Кармен сейчас не находилась, она продолжала обеспечивать убийце доступ и информацию, которую они не смогли бы получить самостоятельно. - Ладно, нам нужно… - Леви Абрамс! – отрезал ледяной голос.       Он вздрогнул еще до того, как обернулся.       Скрестив руки на груди, по другую сторону от желтой ленты, натянутой через дверной проем офиса, стояла заместитель окружного прокурора Лейла Рашид. Как и всегда, черные волосы были собраны в небрежный конский хвост, а простой брючный костюм льстил строгим, подтянутым линиям спортивного тела. Она поманила его указательным пальцем, жестом приглашая подойти.       Несмотря на раздражение от того, что его подозвали как собачонку, Леви подошел к ленте. Мартина с любопытством шла следом. - Ты ничего не забыл? – спросила Лейла с таким сарказмом, который буквально выбил бы дух из ничтожного человечка. - Лейла, бога ради, убит городской судья… - Кэмерон Хардинг? – она посмотрела мимо Леви на тело, затем пренебрежительно махнула рукой, очевидно, совсем не смутившись ужасной сценой. – Все ненавидели этого мерзавца; он выносил откровенно расистские приговоры. Удивляюсь, как Семёрка Пик до него раньше не добрались, - ткнув пальцем в Леви, она добавила: — Ты должен был быть в моем кабинете полчаса назад, чтобы подготовиться к судебному заседанию.       Он открыл рот, но она продолжила, не дав ему возможности заговорить: - Новый защитник Джейсона Уилсона – тот ещё слизняк. Ты не можешь идти на перекрестный допрос неподготовленным, особенно с твоими то проблемами по управлению гневом. - Джейсон Уилсон? – переспросила Мартина, и Леви ощетинился. – А не тот ли это бандит из Утопии, которых арестовали за нападение на подпольное казино Сергея Волкова? Я думала, вся эта заварушка закончилась ещё пару недель назад. - Даже не заводи меня, - сказала Лейла. – Судебные процессы всех этих придурков из Утопии, которые ждут суда или вышли под залог, отложили, потому что адвокаты из раза в раз меняются, а графики работы суда — это просто тьма кромешная. Юристы уходят один за другим.       Мартина задумчиво хмыкнула. - Кажется, я догадываюсь почему. Им угрожали смертью, так? - Точно. Хуже того, когда дело доходит до адвокатов, крупные клиенты угрожают покинуть фирмы, если те будут представлять нацистов. - Ты — юрист, - сказал Леви. - Я прокурор. Есть разница. И не пытайся сменить тему, - Лейла подошла ближе к ленте. – Ты даже не позвонил мне, чтобы предупредить, что не появишься, и не ответил на мои звонки и сообщения, а это значит, что мне пришлось потратить время, чтобы найти тебя.       Леви подавил желание сгримасничать. Конечно, дерьмово с его стороны, но у него были на то причины. - Знаю, прости. У меня телефон сдох несколько часов назад. Я потерял зарядку, а купить новую времени не было.       Будь здесь только Лейла, ещё могло бы прокатить. Но Мартина знала его как облупленного. Она была его напарницей, его лучшей подругой, сестрой, намного более близкой, чем та, что по крови, и ее было не так-то просто обмануть.       Она прищурилась. - Ты ничего не теряешь. Значит, ты знаешь, где зарядка, но почему-то не можешь ею воспользоваться… - она распахнула глаза. – Господи боже, да ты же ее у Доминика оставил! - Ты катастрофа ходячая, - сказал Леви. - Ты снова спал с ним? – спросила Лейла, достаточно громко, чтобы привлечь внимание офицера, стоящего у дверей. Леви сердито зыркнул на мужчину, пока тот не попятился за пределы слышимости. - Я этого не планировал, знаешь ли! Просто так получилось. Мы столкнулись в продуктовом… - Вы не живете рядом… - Одно привело к другому, - продолжил он, упорно игнорируя это замечание. – Я думал… Да не важно, что я думал. Я был неправ.       Он оказался в таком затруднительном положении не в первый раз. Они с Домиником пересекались — ну ладно, иногда потому, что он сам подгонял так обстоятельства, а иногда, потому что это делал сам Доминик. Они начинали разговор и если выдерживали первые пять минут без ссоры, все снова казалось нормальным. Доминик был таким же очаровательным, вдумчивым и добродушным мужчиной, в которого влюбился Леви, и Леви снова верил, что все-таки есть надежда восстановить их отношения, а потом они оказывались в постели. Но затем обязательно случалось что-то, что мазало Леви по морде суровой правдой — Доминик был игроманом на полномасштабном рецидиве и отказывался от любых предложений помощи. Это не изменилось, а пока этого не произойдет, они не смогут сойтись в серьезном смысле этого слова. - Знаешь, - сказала Мартина, - когда пара расстается, они обычно не занимаются сексом. - Тебе то откуда об этом знать, черт возьми? – возразил Леви. У Мартины за всю жизнь были только одни отношения. Она и ее муж Антуан любили друг друга с детства, выросли в одном районе Флэтбуш, где проживали семьи гаитянских иммигрантов, и поженились, когда еще учились в колледже. - Эй, не вымещай свои проблемы на ней, - сказала Лейла. – Это не она скачет у Руссо на члене.       Мартина раздраженно вздохнула. - Вас с Домиником тянет друг к другу, это понятно. Вы все еще влюблены; расставание ничего не изменило. Но это не здоровый способ справиться с разлукой. - И сейчас не время и не место это обсуждать, - Леви указал на труп в пятнадцати футах от него. – Городской чиновник был убит в правительственном здании среди бела дня. Мэр с ума сойдет. - Как будто и так проблем мало было, - хмуро сказала Мартина.       Туризм в Лас-Вегасе резко упал с тех пор, как Семёрка Пик стали общенационально известны, хотя на самом деле они никогда не убивали туристов. Взрывной рост Утопии только усугубил ситуацию, а давление общественности разожгло политическую бурю, где мэр, городской совет и шериф больше интересовались тем, как бы свалить вину друг на друга, чем решить проблемы.       Мартина и Лейла затеяли спор о возмещении ущерба, и Леви вздохнул с облегчением. С его точки зрения, вообще не будет ни подходящего времени, ни места для обсуждения его отношений с Домиником. Леви едва мог думать об этом.       Доминик был его партнером, его родственной душой. Без него Леви чувствовал, будто ему выстрелили в живот, и все эти месяцы он медленно истекал кровью. - Детектив Абрамс? – окликнула его со спины одна из криминалисток. – Вам стоит взглянуть.       Они с Мартиной прошли за ней через кабинет. Лейла не регистрировалась на пребывание на месте преступления, а потому осталась по ту сторону ленты. - Это не вписывалось в картину, поэтому мы обратили особое внимание и… в общем, посмотрите, - криминалистка указала на поздравительную открытку на буфете с фотографиями семьи Хардингов в рамках. – Ее уже пометили и сфотографировали.       Леви осторожно взял карточку кончиками пальцев в перчатке. На передней ее части серебряными блестяшками фольги были выложены слова «Извини, что с опозданием». А внутри «С прошедшим Днем Рождения!» и напечатанный текст:

Дорогой детектив Абрамс,

Я знаю, что День рождения у тебя был в январе, но, чтобы подготовить идеальный подарок, нужно время. Будь уверен, я не забыл. Скоро я приготовлю для тебя кое-что особенное.

      Внизу красовалась резиновая печать карты пиковой семерки.       По коже пробежали мурашки, и Леви охватило внезапное иррациональное желание разорвать открытку в клочья. Вместо этого он посмотрел на Мартину, та пялилась на открытку, как на тарантула. - Какого хрена это значит? – спросила она. - Понятия не имею, - ответил Леви. – Но уверен, что мне это не понравится.