Безумная любовь: Новое начало

      Голос Ядовитого Плюща был сродни мелодичному переливу, от чего Харли захотелось прильнуть к стеклу ближе — навстречу звуку.       — Эге-гей! Блондиночка! — Из камеры позади неё раздался всем известный голос, оказавший совершенно противоположный эффект. От его резкого тона живот Харли скрутило в тугой узел.       — Джокер! — снова прокричала доктор Леланд в сторону камеры на другой стороне коридора. — Сказала же отойти от стекла!       — Но Жоанночка, — взмолился мужчина. — Твоя новая подруга такая потрясающая!       — Я предупреждаю, Джокер, — резко пригрозила психиатр, как будто защищаясь. — Не заставляй меня снять разрешение на походы в кафетерий.       — С тобой никогда не бывает весело, Жоанни. Нельзя что ли пококетничать? — обиделся пациент.       Хоть Харли и ценила хороший каламбур, она не ощутила надобности обернуться и наблюдать за перепалкой. Девушка и так знала как выглядел Джокер — она бесчисленное множество раз видела его по телевизору и в газетных колонках. На самом деле, именно его случай сподвиг Харли устроиться работать в Аркхэм. Его мания была настолько непредсказуемой, отчего она видела в ней вызов, тот, который мог бы заслужить ей уважение в сообществе психиатров. Но что-то было в глазах этой женщины, в этом… Ядовитом Плюще, что побуждало Харли продолжать зрительный контакт, не моргая.       — Это — доктор Квинзель, а это — Памела Айсли, — Леланд наконец-то вернула всё внимание к Харли.       — Доктор Памела Айсли, — исправила рыжеволосая с ухмылкой, поигрывающей на её губах, когда она, наконец, позволила Харли отвести от себя взгляд. — Покуда мы разбрасываемся здесь полномочиями, мисс Леланд… — Айсли сделала особое ударение на неофициальном статусе женщины. — Я бы хотела, чтобы наша новая подруга знала точно, с чем имеет дело. В конце-концов, мы все здесь профессионалы. Хотя, если сравнить, большинство согласится с тем, что требования для получения степени в области ботанической инженерии куда более строгие, чем для психологии.       — Психиатрии. Судебной, — теперь настал черёд Харли исправлять.       Плющ насторожилась.       — Ах, так она разговаривает.       Харли невольно зарделась, а Леланд, не впечатлённая, скрестила руки на груди.       — Доктор Айсли — одна из тех, кого мы называем «мета-людьми».       — Как Супермен? — едва ли не шёпотом переспросила Харли, вспомнив специальную комнату, мимо которой они проходили раньше.       Плющ фыркнула в ответ на подобное сравнение.       — Поверь мне, Нарциссик, в трико я выгляжу куда лучше, чем этот бойскаут-переросток.       — Продолжим ознакомление? — спросила Леланд, положив руку Харли на плечо. — У вас будет достаточно времени, чтобы узнать обширную историю Памелы во время сеансов.       Плющ не пыталась скрыть отвращение к имени, которое использовала Джоан:       — Памела — имя чьей-то бабки или любимицы слишком доверчивого учителя. — Она сосредоточила внимание исключительно на Харли. — Будешь обращаться ко мне не иначе, как «доктор Айсли» или «Ядовитый Плющ», или не обращаться вообще. Это понятно, Нарциссик?       Губы Харли начали двигаться раньше, чем поняла их владелица:       — Д… — неужто Харли собралась сказать «да, мэм»? Да ещё и пациенту? Безусловно, она та, кем и была — мастерица манипулирования. Вспомнив предостережение доктора Леланд, девушка прищурилась, пока глядела на стоявшего перед собой мета-человека. — Я ваш врач, Памела, и буду обращаться к вам так, как сама того пожелаю, но ко мне вы должны обращаться только как «доктор Квинзель». Я вам не подруга. И не цветок, за которым нужно ухаживать, — Харли указала на линию цветов в горшках, находившихся между стеклом и Плющом. — Я здесь для того, чтобы помочь вам исправиться.       Харли ожидала, что женщина наденет маску смирения, что показало бы явное превосходство доктора Квинзель в их больничных отношениях. Но чего она уж точно не ожидала, так это того, что Ядовитый Плющ улыбнётся. Растянувшиеся красные губы оголили ряд идеально ровных зубов цвета слоновой кости, выглядевших белоснежно на фоне её зелёного оттенка кожи.       — До встречи на сеансе, доктор Квинзель, — слова срывались с её губ, как мед из пчелиного улья. — Буду ждать с нетерпением.