Безумная любовь: Новое начало

      Вместе с доктором Леланд Харли остановилась перед закрытой деревянной дверью немного дальше ординаторской. Это была последняя точка в их экскурсии по учреждению.       — Что ж, такие вот у нас основы. Возможно, это займет немного времени, чтобы свыкнуться с планировкой, и, что куда важнее, с пациентами, но, думаю, вы быстро разберётесь. Вы выглядите очень смышлёной.       Харли была бессильна сдержать улыбку, вмиг прояснившей её лицо. Как правило, радость девушки не ограничивалась одними только губами, она охватывала лицо и выражалась во всех движениях её тела. Блондинка так редко слышала похвалу за свою прозорливость, — а всё больше за свои физические достоинства, — что услышать такое от её босса, да ещё и женщины, было невероятно хорошо. Профессора-мужчины и коллеги никогда не стеснялись показывать своё восхищение, хоть в основном оно было нацелено на её невероятную гибкость на спортивном мате или на стройное поджарое тело (м-да), а не на интеллект или научные интересы. У женщины, как думала Харли, было меньше поводов для скрытых мотивов.       — Спасибо вам, Джоан… то есть доктор Леланд. Да, думаю я быстро вольюсь в строй.       Джоан улыбнулась девушке.       — На весь остаток дня, а также завтра, у вас не будет запланировано никаких сеансов. Посвятите это время изучению историй болезней закреплённых за вами пациентов. Их вам нужно будет знать, как облупленных. Знание — сила, доктор Квинзель, и когда вы начнёте работу, в вашем распоряжении должны быть все возможные средства.       — Да, мэм, — кивнула Харли, чувствуя, как в груди начал закипать азарт.       — Это ваш кабинет. — Леланд указала на дверь и вложила ключ Харли в руку. — Все необходимые документы вы найдёте у себя на столе.       Кратко кивнув, психиатр направилась в ординаторскую.       Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы унять дрожь, Харли вставила ключ в замок и повернула ручку. Её кабинет оказался скудно обставленным, по сути единственное, что было здесь — большой деревянный стол, занимавший середину комнаты. Харли отчётливо видела на столешнице стопку документов, с которыми нужно было ознакомиться… Да вот, признаться, стоявший рядом букет цветов стал полнейшей неожиданностью. Поставленные в зелёную вазу ярко-жёлтые нарциссы представляли собой единственное пятно красок в этом унылом месте. Харли опустила дипломат и осторожно подошла к столу. Вблизи она заметила белый клочок бумаги, красной лентой привязанный к горлышку вазы. Она бережно отвязала его.       Нацарапанная твёрдой рукой записка гласила:

Жить будешь ими, а они тобой, Доколе не померкнет глаз людской.

      Ниже красовалось «Памела», выведенное тем же почерком.       Харли вытянула цветок из охапки и поднесла к носу, вдохнув его аромат полной грудью. Он пах свежо, как первый день весны, как свежескошенная трава и бейсбол на заднем дворе. Он пах домом. Странная буря чувств окутала Харли и все, как одно, нахлынули на неё, от чего на глазах девушки выступила одинокая слезинка. Врач невольно сморгнула, и капля, сорвавшись с ресниц, упала на записку. Там она смешалась с чернилом ручки, искажая его, размывая плавные вершинки и желобки букв. Харли не имела ни малейшего понятия, почему запах повлиял на неё таким образом, и почему её сковало проникающее под кожу чувство ностальгии, но знала точно, что входить без разрешения в кабинет психиатра было строго против правил.       /       Так же, как и к цветам, Харли с опаской приближалась к камере пациентки. И хотя рациональная часть сознания напоминала ей об отсутствии реальной угрозы, пока Ядовитый Плющ находилась за стеклом, но лучше перебдеть, чем недобдеть. К тому же, если женщина и вправду была так надёжно заперта в своей камере… Как тогда она доставила цветы?       Осмотрительность Харли была более чем обоснована.       Юный врач могла видеть, как праздно лежала на своей койке злодейка и рассеянно наматывала на палец локон густых огненно-рыжих волос. Она слегка повернулась к стене, так что с такого угла не могла увидеть Харли.       — Эй, сладкая попка! — окрикнул всё тот же резкий мужской голос. Харли застыла на месте, ощущая кожей затылка прожигающий взгляд Джокера. Похоже, Ядовитый Плющ также его услышала, потому что резко села на кровати и встретилась с доктором взглядом. Джокер развеял скрытность Харли.       Чёрт побери.       — Ну здравствуйте, доктор Квинзель. Неужто так быстро вернулись?       Харли едва удержалась, чтобы не хлопнуть себя по лбу за подобную глупость.       Плющ деланно закинула ногу на ногу.       — Вам понравился мой маленький подарок?       Харли снова нацепила на себя профессиональную сдержанность и уверенно, насколько это было возможно, подошла к стеклу.       — Да, — подражая доктору Леланд, она натянуто улыбнулась. — Уверена, охране будет очень интересно узнать, что вы покидали камеру.       — М-м-м… А я уж было подумала, что это могло стать нашей маленькой тайной. — Пациентка подмигнула, и из-за длинных ресниц, казалось бы, мимолётное движение стало куда выразительней.       Харли скрестила руки на груди и окинула нахалку взглядом с головы до пят. Ей потребовались все силы, чтобы не прикрыться из-за того, насколько неполноценной она себя чувствовала, просто стоя перед ней. Однако Харли не дала этому желанию проявиться, вместо этого она сдвинула круглые очки ещё выше на переносицу и улыбнулась своей широкой очаровательной улыбкой.       — Манипулировать всеми в этом месте для вас должно быть пустяковым делом.       Плющ выглядела слегка заинтригованной, едва различимо наклонившись вперёд.       — Я имею в виду, посмотрите на себя. Привлекательны, умны и мета-человек? Для вас это место — не иначе, как личная игровая площадка. Применяете свои способности или ум, чтобы заставить охранника выпустить вас из камеры. Сидите тихо на сеансах терапии, тратя время других, пока сами составляете план побега… Вы королева своих владений. И что потом? Вы выбираетесь, нарушаете закон, вас схватывают и бросают сюда обратно.       Поза Плюща чуть изменилась. Она больше не выпячивала грудь и слегка сгорбила спину. Выражение её лица, тем не менее, оставалось таким же — сладострастным и с ноткой безразличия.       — Подумать только, — тем временем продолжила Харли. — Умнейшая ученая, кандидат наук, и в то же время вы здесь. Играетесь в ваши глупые игры. Всё это кажется таким… унылым. — С этими словами Харли развернулась на каблуках и поспешно направилась обратно в свой кабинет. Пружинисто шагая с улыбкой на лице.       Джокер освистнул её, когда она проходила мимо, но девушка едва повела глазом. Сейчас в здании находилась доктор Харлин Квинзель.