Aнгиак

Поступив в Медицинскую школу довольно престижного университета, Джозеф Ален не предполагал, какие материальные затруднения это повлечёт для его маленькой семьи. Семья состояла всего лишь из двух человек: его самого и тёти Агнес, которая воспитывала и содержала племянника самостоятельно. Всё началось с того, что старшая сестра Агнес оставила «ненадолго» своего шестимесячного сына родителям. В тот же вечер родители поставили коляску с мальчиком в комнате своей шестнадцатилетней дочери и забыли о внуке. Поначалу Агнес пыталась хоть как-то учиться в школе, но с Джозефом на руках получалось плохо. И к восемнадцати годам она покинула отчий дом. В одной руке у неё была спортивная сумка с вещами для себя и ребёнка, в другой — двухлетний Джозеф. Не жившая своей жизнью, никогда не имеющая ни приличной работы, ни мужа или просто постоянного сексуального партнёра, Агнес всё же хотела во что бы то ни стало дать образование племяннику. И не просто образование — бакалавриат уже был за плечами двадцатидвухлетнего Джозефа. Конечно, можно было подождать, дать парню возможность стать на ноги. Но Агнес твёрдо воплощала свою мечту через племянника. Джозеф не возражал. Он с самого детства старался не доставлять своей тёте лишних хлопот. Понимал на какие жертвы ради него та пошла. Да и попасть в категорию «вечного студента», что часто случалось в его специальности не хотелось. Уж лучше быть грузчиком в порту или мойщиком окон. Джозеф экономил как мог. Отказался от автомобиля, развлечений, обедов в столовой и много чего другого. Спортзал заменил пробежками. Нашёл подработку по вечерам в небольшом ресторанчике недалеко от кампуса. Также обдумывал идею разделить расходы по содержанию каморки в общежитии с соседом. Тесновато, конечно, всё лишь одна комната, но имелась собственная кухонька и ванная. И конечно же, вид из окна на отливающее серебром круглое озеро. Сосед не находился. Слишком поздно Джозеф спохватился — учебный год уже начался, всё кому было надо, давно расселились в похожих каморках или съёмных квартирах за пределами кампуса. Середина октября, как никак. Вся та шумиха, связанная с началом учебного года и прибытием поступивших давно улеглась, тихо шёл учебный процесс. Джозеф тоже был поглощён учёбой. Занятия в аудиториях сменялись занятиями в лабораториях, коих здесь было не меньше четырёхсот. И так уже вторая осень. А впереди ещё два года, если не считать текущий, который уже начался. Это будут тяжёлые годы тотальной экономии. А потом интернатура и резидентура. Сложно, кажется, что затея невыполнима. Но попытаться стоит, доходы врача, как и любого другого специалиста в сфере медицины очень высокие. Успешные доктора могут позволить купить себе комфортное жильё в приличном районе, по соседству с хорошими адвокатами или хоккеистами. А главное, Агнес больше не придётся сидеть длинные смены за кассой или бегать с подносом в кафе, а после драить шваброй полы. Денег всегда не хватало. Джозеф очень рассчитывал на соседа. Даже готов был пойти ему на некоторые уступки. Например, пересмотреть свои принципы насчёт поддержания порядка или изменить бытовые привычки. Денег очень не хватало. Единственное чего Джозеф не хотел, так получить соседа иностранца с особенными культурными традициями, вроде ночного намаза или приготовления хаша по понедельникам — специфической похлёбки из костей. К запахам Джозеф всё ещё оставался чувствительный. Одно дело нюхать всё это по работе или учёбе, другое - у себя дома. «На факультете медицины и стоматологии нет иностранных студентов, может повезёт», успокаивал себя Джозеф, клея объявление о поиске соседа. Стрелки научных часов ещё только приближались к шести. Было раннее утро, совсем темно, а Джозеф уже чувствовал себя уставшим. Вчерашняя смена в ресторане, до последнего клиента, затянулась допоздна. Попасть домой получилось только к двум часам ночи. Наверное не стоило подрываться в такую рань ради утренней пробежки, но Джозеф обещал. Он затянул покрепче шнурки на кроссовках, прикрыл голову от дождя капюшоном и побежал в сторону декоративного мостика, где его уже ожидала высокая мужская фигура. Поравнявшись друг с другом, парни молча продолжили бег вместе. Добежав до середины парка, напарник Джозефа подхватил его под локоть и, прислонив к широкому дереву, жадно набросился с поцелуями. — Уилл… Не здесь, — попросил Джозеф, — перестань! Уилл не послушался, а наоборот, попытался развернуть Джозефа лицом к дереву. Довести начатое до конца не получилось – тело напарника стало жёстким, словно каменным, а на его лице появилась довольная улыбка. Джозефа развеселила сложившаяся ситуация. Имея рост шесть и футов, Джозеф был всё же ниже и легче своего партнёра, хотя по силе не уступал ему. Такая возня могла продолжаться сколько угодно долго, если бы у Джозефа не намечались другие планы на это утро. Он деловито поцеловал в губы партнёра, потом, словно торопясь, осыпал его лицо и шею мелкими поцелуями. Этого оказалось достаточно, чтобы парням захотелось большего… — Сегодня ровно год, как мы с тобой вот так «бегаем». — сказал Уилл, завязывая шнурок на спортивных штанах, — Может, вечером продолжим у тебя? — Ты же знаешь моё положение. Я не против, если бы мы пожили какое-то время вместе, — предложил Джозеф. Уиллу не понравилось предложение партнёра настолько, что он даже не пытался скрыть своё разочарование. Бросив на Джозефа гневный взгляд, он отряхнул свою одежду и произнёс, растягивая каждое слово: — Нет. Не надо приплетать своё положение к нашим отношениям. Чем ты думал? Нет, чем вы оба думали: ты и Агнес, выбирая самое дорогое образование? О престиже? — возмутился Уилл. — У тебя мозги были где? Ты видел нищего студента на своем факультете? Заработай сначала, а потом учись! Джозеф немного растерялся от услышанного, но крыть было нечем, всё сказанное Уиллом — правда. Оправдываться желания не было, меньше всего хотелось начать свой нелегкий день с разборок. — И тебе хорошего дня, — сказал Джозеф и побежал в обратную сторону. Ускоряя темп он злился только на себя. Черт его дёрнул за язык, ведь знал же ответ. Знал заранее. Это как соломинка, за которую хватается утопающий. Что с ним не так? Зачем портить отношения с самым близким человеком, конечно после Агнес. Ведь у него никого нет, а найти для себя однополого партнёра, такого чтобы нравился, почти невозможно. Уилл более чем устраивал Джозефа. Высокий, мужественный, темноволосый, черты лица немного резковатые. Зато он излучал уверенность. Уилл изучал бизнес в том же университете, но его мало что беспокоило в этой жизни — обо всём позаботились его родители. В университете мальчик находился для престижа, и ещё для того, чтобы он там «повзрослел». Совсем неважно, что будет изучать их малыш: бизнес, библиотечное дело или же национальные меньшинства — такое тоже тут имеется. В будущем Уилл продолжит дело своих родителей или же не продолжит — перепоручит другим. На полпути домой Джозеф почувствовал резкий толчок в спину… — Уилл, отстань, — оттолкнул парня Джозеф. — Прости — это было слишком грубо. — За что? За правду? — Джозеф, не злись, я не успел тебе сказать. Один студент ищет комнату, ты бы позвонил ему. Вот, — Уилл сунул другу в руку смятый лист бумаги с номером телефона. — Так вечером у тебя или у меня? — Нет. В другой раз. Хочу сегодня лечь пораньше. Я действительно устал. Следующий раз случился только через три дня, в пятницу. Уилл Смит остался у Джозефа на всю ночь. — Посмотри, — Уилл показал Джозефу анкету со стандартными вопросами при поселении. — Дахил-ибн-Рашид-Аль-Сафари-девятнадцать-лет… — монотонно читал Уилл. — Это парень из Ближнего Востока. Семит, что ли? Уже успел получить степень бакалавра… Не пойму где. Арабскими буквами написано. В Саудовской Аравии, что ли? Может в Эмиратах? До этого частная школа. Скорей всего мусульманин, но это не точно. В графе религия — пропуск. Слишком молодой. Перепрыгивал через два класса. Как думаешь? Джозеф не ответил на вопрос, так как ничего не думал. Он был расстроен, тем что придётся делить комнату с иностранцем. То чего боялся. Нужно терпеть — другого выбора нет. — Может, он вундеркинд? — предположил Уилл. — Знаешь, из тех, которых всегда сопровождают матери. Добиваются стипендии для своих чад, помогают с учёбой. А эти сыновья не могут себе брюки подтянуть самостоятельно. — Нет, он с медицинского. Мамкины вундеркинды сюда не попадают, они изучают бизнес, — намекнул Джозеф и с ухмылкой посмотрел на друга. — Меня смущает то, что у этого арабского парня могут быть свои культурные традиции, отличные от моих. Как бы это толерантно выразиться – я не хочу, чтобы на моей кухне готовили коровьи копыта. — Хорошо хоть не лепёшки, — рассмеялся Уилл. — Не расстраивайся, будешь оставаться у меня на ночь. Иногда. И ещё у тебя работа по вечерам три раза в неделю. Не так уж часто вы будете встречаться. Но ты всё ещё можешь отказать своему новому соседу. — Нет, не откажу, — Джозеф обречённо посмотрел на пол. — В отелях моей семьи иногда поселяются люди из тех краёв. Любят роскошь, ведут себя как свиньи, но платят всегда и хорошо, — уже серьезно поведал Уилл. Джозеф знал, что если откажет мелкому арабу, то другого шанса в скором будущем у него не предвидится. «Пора здесь сделать влажную уборку», подумал не к месту Джозеф.

***

Монотонно прошли две недели. Жёлтые, красные и зелёные листья стали бурыми и начали осыпаться. Бесконечно шли дожди. Небо словно прорвало. Новый сосед так и не поселился. Он перечислил девятьсот пятьдесят канадских долларов — свою часть платы за месяц, но в новом жилье так и не объявился. Дважды приезжала Агнес. Как всегда, привезла домашнюю выпечку и кое-что из продуктов. Провела несколько приятных часов с племянником и уехала домой в соседний городок. Джозеф любил это время, проведённое с родным человеком. Агнес умела привносить в жизнь племянника умиротворение. Она, словно лучик солнца, которого так не хватает в это время года. Однажды Джозеф стал невольным свидетелем разговора между двумя молодыми преподавателями. Они обсуждали нового студента, который своими знаниями давно уже вышел за пределы лаборатории, и его приходилось «возвращать» в рамки привычной университетской программы. При этом «малышу» было трудно взаимодействовать с другими студентами, он тяжело привыкал к новой обстановке и был неуклюж в бытовом плане. Внутренняя интуиция тут же подсказала, что этот молодой бытовой кретин и есть его новый сосед. «Наверное, заблудился в местных переходах и коридорах и не знает, как попасть к себе в комнату. Потеряшка.» — подумал Джозеф. В тот же день, после занятий, но перед тем, как идти на работу, Джозеф услышал звуки возни у своей двери, потом шум споткнувшегося об его брошенный кроссовок тела и через несколько мгновений рассматривал растерянного молодого человека, который неуклюже пристраивал свою спортивную сумку на банкетке. — Заходи, — предложил Джозеф, — решил сегодня сюда переехать? Я запутался с твоим именем, как мне лучше тебя называть? — Дахил Сафари, — неуверенно подал руку. — Пожалуйста уточни, Дахил или Сафари. Что здесь имя, что фамилия? А может Рашид? Как к тебе обращаться? — Джозеф был раздражён. — Называйте меня, Дахил, сэр, — уточнил новенький. — Джозеф. Джозеф Ален, — только после этих слов Джозеф пожал руку новому соседу. Дахил откинул капюшон своей чёрной намокшей куртки. Вопреки ожиданиям Джозефа перед ним предстал не жгучий восточный брюнет, а блондин с волосами цвета пшеницы. У парня была заметно выраженная гетерохромия.Удивительно, но это смотрелось красиво: грозно-серый цвет неба перед бурей в сочетании с зеленовато-болотным. Особенно в обрамлении длинных густых ресниц, которые сейчас намокли и казались темнее чем на самом деле и очень тяжёлыми. Парень был очень молод, даже слишком, как на вкус Джозефа, но чертовски хорош собой. Он имел мягкие, пока ещё детские черты лица, худощавое, в силу возраста, телосложение. Природа не поскупилась, а щедро наградила «малыша» красотой. Было в нём что-то притягательное, такое, что глаз не отвести. Парень выглядел моложе девятнадцати лет. А ростом был чуть ниже самого Джозефа. — Удивительно, какие светловолосые пошли нынче арабы, — заявил Ален, нагло пялясь на пришельца, — небось приехал сюда разгадать эту загадку? Будешь изучать генетику? Незнакомец удивлённо посмотрел на соседа и подтвердил: — Медицинскую генетику…