Может, в другой жизни

– Давно я тут не был, – тихо проговорил Король, наблюдая за тем, как тонкая полоска рассвета становится все шире и шире. – Как и все мы, Повелитель, – с поклоном ответил ему Имлерих. Эредин махнул своему генералу рукой, и тот поспешил удалиться, оставить короля в одиночестве. Склоны горы Горгоны тонули в рыжевато-сером утреннем свете. Крутые, острые, они напоминали о лучших временах. О временах ранней молодости Эредина. Мог он, юнец, полный амбиций, толкаемый вперед жаждой завоеваний, жаждой крови, знать, кем станет в будущем? «Убийцей короля?» – спросил эльф сам себя, и блаженная улыбка расцвела на его лице. Он не мог считать себя подлецом или предателем, ведь Эредин никогда не был предан Ауберону. Он предан народу Aen Elle, а смерть старого короля – высшее благо. Никто не звал его узурпатором, никому и в голову не пришла мысль о том, что Эрелин не имел права она свой престол. Народ любит его. И полюбит еще сильнее, когда эльф принесет им Цириллу, Дитя Старшей Крови, украденное у мира Ольх много лет назад… Да и в конце концов, Эредин не был уверен в том, что Ауберон жил последние десятилетия, в глазах его больше не плясали искры, руки не держали предметы так крепко, как прежде, а разум прикрыла туманная дымка полусна. Эредин только помог ему отойти от дел навсегда, успокоил больную душу старика. «Совершил доброе дело», – подумал эльф, вновь улыбнувшись. – Повелитель, – поклонился ему Карантир. Король оглянулся. Навигатор стоял за его спиной молча, должно быть, уже несколько минут. Обычно Эредин замечал слежку гораздо раньше, потому пережил столько битв. Вершины гор окрасились золотыми лучами солнца, и эльф невольно хмыкнул, вспоминая, как стоял здесь, будучи еще совсем мальчишкой. «С годами ты стал уж слишком сентиментальным», – подумалось Эредину. Король кивнул, мягко наклонив голову, и юноша шагнул к нему ближе, устремив и свой взгляд к вершинам старинных гор. – Отряд обыскал лабораторию, они ушли совсем недавно, многое оставили. Я поймал след, сокращаю радиус, – поведал он, стараясь сдержать волнение. – И куда же Ласточка упорхнула на этот раз? – Она в этом мире, повелитель. Похоже, в этот раз Знающий не захотел уходить слишком далеко. – Нет, я думаю, тут дело не в его воле, Карантир. Подозреваю, что теперь Цирилла сама решает, куда они отправятся дальше. На это он и рассчитывал, проникая в ее сновидение. Чем больше Цирилла сомневалась в словах и поступках Кревана, тем независимей она становилась, а чем независимей она становилась, тем больше опрометчивых поступков Ласточке придется совершать. Эредин невольно сжал в кулак пальцы, уже чувствуя, как в руке его лежит ее тонкое запястье. Он простит Ласточке ее дерзость, но сначала… Сначала он заставит ее это прощение заслужить. Эредин улыбнулся самому себе, наслаждаясь мыслью о приближающейся победе. Он вспомнил ее белую кожу, покрытую мелкими шрамами и синяками, вспомнил страх и ненависть в ее зеленых глазах. «Главное – терпение», – напомнил себе повелитель. Карантир раскрыл карту и принялся водить по ней кристаллом, излучавшим слабый голубоватый свет. Короля Дикой Охоты никогда не привлекала магия. Может, зря? Может, она бы скорее открыла ему путь к трону? «Все могло бы сложиться совсем иначе», – подумал эльф, невольно прикусив губу. Если бы Зираэль попала в Тир-на-Лиа, когда корона уже лежала на его голове – все сложилось бы не так. Да. Эредин не стал бы медлить, подобно немощному старому Ауберону, он бы выполнил то, что от него требовалось. Ласточке бы не выпал шанс сбежать, да она бы и не захотела покидать мир, в котором родила своего первенца, сына эльфского короля. Ему стоило подготовиться к ее приходу заранее, сместить Ауберона до того, как пальцы ног ее коснулись травы Мира Ольх. Слишком многое связывало его с этим местом. Слишком многое. Холодный ветер задул с востока, и Эредин вспомнил, как еще будучи зеленым юнцом он стоял у вершины этой горы в ряду таких же сопливых воинов. Дорожная пыль летела ему в лицо, но он не отводил взгляда, голос покойника до сих пор звучал в его ушах. «Не склоняться, не склоняться никогда! Мы – хозяева этого мира, и нам решать, по какому пути его отправить!». Они все слышали призыв Ауберона, все знали, что пора поднять голову, пора расправить плечи и взлететь вверх хищной птицей. Гордая раса эльфов не должна жить рядом с животноподобными расами, вроде людей… – Ну? – спросил Эредин, глядя в спину своему навигатору, мальчишке, не заставшему тех знаменательных событий. – Тебе удалось узнать, куда именно они отправились? – Хотите подтвердить свои догадки? – спросил его Карантир, и в голосе его слышалась улыбка, радостное предвкушение, вытеснившее даже почтение к своему королю. – След ведет к развалинам старой Цинтры, повелитель. Как вы и предположили. – Хорошо, – усмехнулся Король Ольх, понимая, что неплохо ведет свою игру. – Хорошо. Он посеял в душе Цириллы зерно сомнения, и вот теперь… Близится время собирать первые всходы. Ласточка напугана, ее мир пошатнулся, все, что она знала о своем спутнике – все теперь под сомнением. Эредин знал, что Цирилла попробует найти спокойствие в землях, что некогда были ей родными, она придет туда в поисках ответов. Жаль, что она не выбрала для этого Мир Ольх, Эредин мог бы предложить ей что-то расслабляющее. Впрочем, и Цинтра подойдет. Интересно, много ли она помнит о своем детстве? Насколько эльф мог судить по прочтенным отчетам, детство Ласточки закончилось весьма быстро. Как и его собственное. Эредин вот уже не мог воспроизвести в памяти материнское лицо. Он не помнил ни ее ласки, ни тепла, ничего… К лучшему, пожалуй. Это – формирует характер. Навигатор стоял рядом, продолжая всматриваться в пульсирующий светом кристалл, а Эредин не мог отвести взгляда от гор, нависавших над долиной. – Мы нагоним их сегодня же, если захотим, – заметил эльф тихо. – Только дайте приказ. – Нет, Карантир, это нам и не понадобится. Ты ведь оставил там проектор? – Да, повелитель. Оставил. – Тогда нам не о чем волноваться, – поделился король. – Вот увидишь, Карантир. Минует время, и Цирилла сама явится к нам за помощью, она будет просить, требовать, и в конце концов получит желаемое. Нужно лишь закинуть в ее хорошенькую головку необходимые мысли. Навигатор сомневался в его словах, Эредин явно видел его недоверие. В конце концов, он не мог окружать себя одними лишь подхалимами, как Ауберон. Юноша поклонился, и король прошел дальше, он видел, как из лаборатории Аваллак’ха выносят какие-то записи. Древние свитки, исчерченные его рукой, тюки кресты, тонкой желтой бумаги или картона. Креван предусмотрителен. Несмотря на всю свою неприязнь, Эредин отдавал должное его находчивости. Цири удавалось скрываться от Охоты лишь благодаря ему. Эльф разглядывал вынесенные из лаборатории пожитки, чувствуя, как память услужливо подбрасывает ему сценки из прошлого. Знающий всегда много писал. Странно, что Креван не уничтожил свои работы перед уходом. «И ты стал слишком сентиментальным, мой друг», – подумал Эредин, разглядывая рисунки, изображавшие хорошо знакомую ему женщину. Лара Доррен. Да, она была хороша собой. Жаль, что Эредин не успел толком с ней пообщаться, говорят, Лара умела поддержать беседу. Зато у него будет время, чтобы узнать ее дальнюю родственницу. Цириллу Фиону Эллен Рианнон. Король облизнул губу, точно змея на охоте. Он притаился в тени, ждал чего-то, будто надеялся, что Цири вот-вот выйдет из-за поворота и пошлет ему гневный взгляд. «Не склоняться, не стоять рядом с людьми», – слышал эльф, ветер доносил до него голос из прошлого. Король невольно сжал ладони в кулаки… Когда же этот голос смолкнет? – Повелитель, – шепнул кто-то за спиной. Эредин оглянулся, и перед ним оказался один из рядовых служащих, мальчишка лет пятидесяти. «И кто только взял его с нами?» – подумалось королю. Молодых эльфов все меньше и меньше, и это не могло не расстраивать. Юноша шагнул вперед, и за спиной его показался другой молодой эльф, держащий в руках веревку. Веревка эта была привязана к шее человеческого ребенка, не одного. Двух детей. – Мы поймали этих двоих в лесу возле подножья. Они рассказали кое-что о Цирилле, повелитель, – поведал эльф, потянув веревку на себя. – Как интересно, – шепнул эльф, дав знак стражникам из личной охраны. Волосы детей оказались вымазаны сажей, лица их облепила грязь и раны, требующие обработки. Как только люди доживают до своих жалких по эльфским меркам тридцати лет? Перепуганных мальчишек забрали, увели в королевский шатер, не обращая никакого внимания на жалобные всхлипы. Эльфы не могли позволить себе бесцельные вылазки, и даже сейчас, пытаясь поймать след Цириллы, они выжимали из этого мира все, что только могли. Визит не продлится долго, лабораторию уже обыскали, след Цириллы обнаружен, и все дела завершены. Король чувствовал усталость, он желал поскорее закончить дела. Может, поэтому вид двух чумазых человеческих детей вызывал в нем такое раздражение? Ива клонилась к земле, ее раскидистые ветви то и дело касались поверхности озера. Король Дикой Охоты в последний раз набрал полные легкие этого сладкого воздуха, воздуха, что ничуть не изменился с того последнего раза, как он был здесь. Детей втолкнули в шатер, Эредин вошел следом, и один из стражников прошел внутрь. Бордовые тканевые стены давили со всех сторон. – Интересно, – повторил эльф на общем наречии. – И что же вы можете рассказать мне о Цирилле? Что вы вообще можете знать о ней? – спросил эльф, глядя в сторону озера, туда, где мог видеть только стену своего шатра. – Мы… Милсдарь, мы… Цирилла? – промямлил мальчишка. Эредин плохо определял возраст людей, представших перед ним. Особенно, если речь шла о детях. Маленькие, несуразные, низкие даже для собаки… Да еще такие хилые. Эредин вскинул бровь, подумав о том, что этим двум несчастным может и не выпасть счастье дожить до следующего утра. Нужны ли они Миру Ольх? Рабы заканчиваются, но стоит ли брать в рабы всех подряд? Некоторым людям лучше просто умереть… – Расскажи мне все, что знаешь о светловолосой девушке, жившей здесь не так давно, – холодно произнес эльф, не намеренный возиться с человеческими детенышами. – Девушка, да, – ввязался в разговор второй мальчишка, чуть старше, чуть сообразительнее. – Мы ее видели, милсдарь! Пепельные волосы, сама длинная, худая такая! Видели тут! С ней еще был такой огромный дядька… – Как давно вы видели ее в последний раз? – Вчера, – вновь заговорил тот первый, несчастный забитый мальчишка, смахнув слезы. – Мы и сегодня пришли, чтобы ее увидеть, – шепнул он растерянно. – Мы не знали, что она – преступница, милсдарь эльф… Преступница. Что вы вообще могли о ней знать? Эредин ухмыльнулся, чувствуя, как забавно складываются обстоятельства. Цирилла – яркое пятно, она выделяется не только в стройном мире Aen Elle, но и здесь, в грязном и жестоком мире ее ближайших сородичей – людей. Эльф махнул рукой, позволив детям продолжить свой незамысловатый рассказ. Он не ждал, что несчастные выложат что-то важное, но любые сведения о носительнице Гена Старшей Крови могли ему пригодиться. – Мы пришли за ней поподглядывать, – шепнул один из мальчишек, и глаза его засветились надеждой. – Нас мужики из деревни послали. Эредин замер на долю мгновения. Он видел, что у подножия стоит небольшое человеческие селение, последний оплот цивилизации перед проходом сквозь высокие заснеженные горы. Сюда первым делом заходят Краснолюды из Махакама, здесь проходит важный торговый путь, деревня процветала. Речь ведь идет об этой деревушке? Об этих мужланах? – С какой целью вас туда отправили? – спросил он достаточно громко. – Мы должны были узнать, на месте ли девка, и в каком состоянии мужичок, что с ней ходит, – затараторил один из мальчишек, разглядывая доспех Короля Дикой Охоты. – А потом Махно должен был ее поймать. – Поймать? – спросил эльф, надеясь, что неправильно понял детский лепет. – Ну да. Говорит, если девка собой хороша, чего ей там одной пропадать-то. Тем более, когда есть желающие провести с ней время. – А нелюдя ее задушить хотели, – произнес младший из мальчишек, тут же получив удар локтем в живот. Тишина, повисшая в шатре, казалось, готова была раздавить всех присутствующих. Эредин слышал, как его собственный пульс стучит в висках все громче и громче, словно барабан, призывавший к набегу. «Человеческие дети невероятно тупы», – подумалось королю. Они сами готовы подписать себе приговор одним лишь неосторожным словом. Челюсть отозвалась легкой болью, эльф сам не заметил, как сжал ее до тихого хруста кости. Гнев закипал внутри. Какие-то мужланы, деревенские дурачки… Решили, что могут воспользоваться ею. Им никогда не понять, чего Зираэль стоит на самом деле, что она из себя представляет. Человеческому отродью не нужна спасительница… Цирилла. Не только дитя Старшей Крови, наследница опальной Лары Даррен, нет… Она – пламя, бесконечно жаркое пламя, готовое спалить его дотла. Она уже заняла все мысли короля, и теперь он жаждал лишь одного – прикоснуться к ней хоть во сне. «Мы сломим каждого, кто встанет у нас на пути, все они получат то, что заслужили», – вновь вспомнил он слова Ауберона. – Этих двух бросите в канаву, – скомандовал он на эльфском наречии стражнику, ждущему рядом. – А деревню вырежьте. Никого чтобы не осталось. Мальчишки не поняли ни слова, но оба, словно по команде, закричали, едва Эредин обнажил меч.