Золотистое безмолвное поле подступило к обрыву. Джоуи стоял на краю и боязливо всматривался в червоточину, не силясь сделать ещё хоть шаг. Фишер стоял прямо над зияющей пропастью и с беззаботною улыбкой ждал, когда парень пройдёт по воздуху следом за молодым человеком. Гнетущий кондакарный распев стеснил грудную клетку, перебирая жёсткие рёбра словно шарик с водой. Осторожно попробовав нащупать твёрдую опору для ног, парень обнаружил, что пустота не имела никаких мостов — каверна засасывала. Кристофер отступил. Улыбка молодого человека поникла. Понурив голову, Сал заключил руки за спиной близ поясницы и на́чал медленно уходить. Крис попробовал ещё раз ступить, но более уверенно. Снова едва не засосало. Впервые за всё время СиДжей оглядел пространство, сон был осознанный.
- Думает, раз состроил грустное ебало, значит, я его не достану.
Другого берега не виднелось, как и Фишера, скрывшегося за горизонтом. Раз есть окоём, значит, это не плоскость — можно нагнать на другом берегу. Крис не знал размеров этой планеты, но было решено рискнуть. Скинув на землю чёрную шапку, вечно спадающую на глаза, Джоуи попробовал побежать назад, но движение замедлилось. Чем сильнее он напрягал мышцы, тем медленнее он плёлся по золотистому полю. В итоге после ожесточённой борьбы за пару метров СиДжей упал и погладил бархатную травку, напоминавшую ему собственные локоны. Мимо руки проскользнул брошенный ранее головной убор. Чудная физика. Пальцы оперлись о крепкую землю в попытке встать на колени, но тело не послушалось. Что-то не так. Оглядевшись, уже лежачий окоченел от ужаса, его затягивало. Не сама про́пасть была сосущей, а Кристофер являлся магнитом. В панике хватаясь за траву, блондин выдирал растительность и обнаруживал, что в проплешинах была такая же пустота. Когда не осталось за что хвататься, туловище соскользнуло и парень с криком исчез во мгле.
С оглушающим вздохом тело на кровати подорвалось и начало в лихорадке что-то разыскивать. Мозг встал дыбом вместе с волосами, даже ноги в судороге подогнулись, — Что это блять было?
Дневника не имелось в наличии, а сон забывать было категорически нельзя. Впрочем, память у Христофа была и так хорошая, но он уже по обыкновению предпочитал записывать. Разворошив студенческую сумку, лежавшую с остальным хламом под кроватью, парень достал большую толстую тетрадь, исписанную рефератами по биологии и всякими почеркушками с членами и мыслями. Без промедления перескочив к последним пустым страницам, Крис взял карандаш и записал всё, что находилось в голове. Грифель закончился, а до точилки далеко. Пришлось использовать угольки от спичек.
В дверь постучались и ручка дёрнулась, старая светлая голова появилась в проёме и с улыбкой пожелала доброго утра. Кончик носа дёрнулся, учуяв запах горелого, – Сынок, ну я же попросил не курить в комнате.
– Я и не курил, — голова склонилась вправо, обнажая гетерохромные глаза, – Спичками писал.
– Ясно. Сал сказал, что сегодня он придёт ближе к часу дня, так что этим утром с тобой я.
– Ох, окей, – Крис пожал плечами и положил одну сгоревшую спичку в рот, – А ты хоть умеешь это делать?
– Конечно, я же в детстве за тобой присматривал, когда мама спала, – без колебания отец закрыл дверь, – Только волосы мне не вырви, умоляю, я резинку потерял.
Коварно посмотрев на шевелюру отца, Кристофер осклабился, – Я не планировал, но вот сейчас чисто из принципа захотелось.
Брови пасмурно направились друг к другу, Николас убрал длинные волосы под воротник водолазки, – Не стоит, – младшего Джоуи забавило, как отец хмурился. Из-за птичьих бровей всегда хотелось пошутить, что его ненастность к дождю.
Довольная улыбка расплылась по небритому личику Кристофера, – Пап, всегда было интересно, почему ты так редко стрижёшься? На старых фотографиях ты был с короткими, как я помню.
Оторвав взгляд от использованных подгузников, Николас сдул с лица выпавшую прядь, – Тут так сразу и не скажешь. Наверное, хочу сохранить прикосновения твоей мамы.
Милая причина. Тепля улыбку, парень хмыкнул, – Вот оно что, – когда нижняя часть тела стала чистой, СиДжей приподнялся на локтях и протянул руку к мазям в ладонях отца, – А можно мне самому попробовать?
Старший лишь пожал плечами и отдал вещи сыну, – Позови когда закончишь.
С первых секунд Крис понял, почему Фишер испытывал к ногам инвалида почти симпатию. Они были безумно мягкие. Тёплые руки в жирном вонючем крему прошлись по нежным податливым бёдрам, – Прикольно, – трогать когда-то накачанные пробежками и физкультурой в универе икры было подобно первому прикосновению к женской груди.
В ожидании, пока крем впитается, СиДжей насвистел пару песенок и постарался перевернуться на кровати. Штаны были далеко, и предпринимать хоть какие-то попытки, чтобы их достать, казалось глупыми и нецелесообразным, – Пап!
На зов, к удивлению Кристофера, пришла только-только проснувшаяся Бараска. О недавнем пробуждении можно было понять по ночнушке, больше напоминавшей длинный хитон, нежели обычную сорочку, – Папа уехал, скоро вернётся.
– Погоди, куда он уехал? Он просто свалил?
– Не знаю, – рука прошлась по оголённому плечу в попытке согреть, – Как спалось?
– Бывало и лучше, – прямой нос недовольно сморщился, – Долго заснуть не мог.
– Влюбился? – хитрая женская улыбка скрылась за ладонью, по-сплетнически поднесённой к лицу.
– Нет, не влюбился. Да и в кого мне здесь влюбляться?
Улыбка матери стала ещё довольнее, – А как же Сал?
Вот уж с кем точно не хотелось обсуждать отношения, так это с родителями, вжав голову в плечи, парень попытался спрятать начинающее гореть лицо, – Бред какой, он же парень. И не хочу я обсуждать эту тему. Дай лучше штаны я хочу одеться.
Задача, заставить мать закрыть тему, была слишком проста, чтобы такие попытки не могли увенчаться успехом, – А чего тут стесняться? У твоего дяди Марти был роман с мужчиной. Помню, даже на Ника позарился ха-ха-ха. Ой, сколько шуму было, когда дедушка узнал, – подвернув обе штанины, чтобы легче было надевать, женщина помогла сыну укрыть нагие ноги от утренней прохлады.
– Так, стой. У дяди же есть женщина, как он может быть геем?
– Так он и не гей. М-м-м не знаю, как назвать. Наверно, можно сказать, что Марти гетеро равновесен.
– Понятно. Даже не знал, что ты поддерживаешь такое.
– Ну а кто сказал тебе, что это плохо? – обняв сына, женщина поцеловала того в щёку и слегка потрепала, – Вы только посмотрите на него, как других целовать, так нет, а как его, так щёчки тянет, – впрочем, женщину это ничуть не расстраивало.
Когда парню помогли пересесть , он ощупал ручки кресла и огляделся, – Интересно, куда уехал папа? Взял, бросил меня.
– Уверена у него была причина.
Стоило им покинуть комнату, как со стороны гаража послышался звук захлопнувшейся двери машины. Первым, чья голова показалась в дверном проёме, был Сал, споткнувшийся о небольшой выступ паркета. Если бы не подъехавший вовремя Крис, парень бы сломал нос, – Капец ты неуклюжий. Когда под ноги глядеть будешь? –пробурчал инвалид, обнимая парня, как личный трофей, по причине неизвестной даже младшему Джоуи. Буквально в тот же момент, как хватка была замечена, руки переместились с лопаток на плечи и отстранили упавшего, – Где тебя носило? – промокшая насквозь шапка была брошена на галошницу, и тёплые руки прошлись по алым от мороза щекам, – Ты опять проснулся бог знает в какой час? – монохромные глаза прищурились, разглядывая то, что упало вместе с Фишером, – Да и что вы притащили? Это матрас?
– Сколько вопросов, давай по одному, – в те недолгие секунды объятий Сал был готов отдать свою жизнь, чтобы момент продлился вечно. Быть в нележачей позе казалось невыносимым, было решено самостоятельно обхватить колясочника за шею и поудобнее устроиться на коленях, – Я вообще не спал, а матрас.., – горячий зевок опалил СиДжею шею, – Да, я пару раз его уронил и решил попросить помощи у Ника.
– Нахуя ты вообще потащил его в одиночку? – сонный настрой Сала вынудил невольно перейти на шёпот.
– Ну я поверил в себя... Видимо, хуйня затея.
– Так, мальчики, следите за языком, – подняв вместе с мужем матрас, Бараска строго оглядела уютно матерящихся.
– Это мой дом вообще-то.
– Зато я твоя мать, и я не потерплю такого поведения в моём присутствии.
Дешёвые аргументы, но легче промолчать. Прекратив последние попытки сопротивления, Крис прижал к груди Фишера и продолжил осматривать потрёпанный целлофан. Сколько удивительных вещей за одно утро, – Пап, поможешь? Этот прям на мне заснул, сам не управлюсь.
Даже когда новый матрас был установлен, с нагруженного не слезали, – Сал, иди поспи. Я есть хочу. Или ты тоже не завтракал.
Отрицательно помотав головой, Фишер ещё больше зарылся в мягкие волосы, – С тобой мой сон спокойнее. Да и... Чашка кофе и я снова с вами.
– Ты меня заебёшь, у тебя в голове вообще существует такое понятие, как личное пространство?
– Неа, – с издевательской усмешкой Сал посмотрел парню прямо в глаза.
Только чудовищная сила воли удержала взгляд Криса на голубых радужках. После пары секунд немого сражения в нахальные глаза подули.
– Это не честно!
– Не честнее тебя, – брови дёрнулись вверх, – Каков нахал, знаешь мою слабость и вовсю пользуешься.
– Да я бы не посмел!
– Если продолжишь паясничать, начну щекотать.
С досадой прикусив кубу, Сал слез и прилёг на кровать, – Нет, без тебя совсем не то.
Без лишних слов самостоятельно пересев на кровать, которая теперь была одного уровня с его коляской, Крис заворожённо проделал это ещё несколько раз и с улыбкой посмотрел на сонного кудрявчика, – Это, конечно, всё мило, и я ценю то, что ты для меня делаешь, но тебе бы поесть, собственно говоря, как и мне. Подымайся, пойдём завтракать.
– М-м-м, может, проедемся?
– Обойдёшься, я не собираюсь катать тебя у себя на коленях лишь по твоей прихоти.
Показательно выражая своё недовольство, Сал бревном покатился по матрасу, упал на пол и страдальчески медленно встал, – Эх, тяжко мне в этом мире, так ещё и сочувствия никакого.
– Вот только не пытайся меня этим пристыдить, – наблюдая за невыразимо сладкой печалью парня, Крис скривился и скрестил руки на груди. По волосам Сида медленно прошлись руки шершавые как рашпиль, но сколько в них было нежности и тепла, когда они прикасались к нему. Щёки начали постепенно гореть. Руку фишера пришлось убрать с головы, ― Фред, пупсик, послушай меня...
― Нет, я Сал пупсик.
― Прости, я думал ты Фред, ― рассмеялся колясочник и отъехал к двери, ― Ладно, неважно, погнали.
С интересом разглядывая лицо, отходящее от краски, Сал всосал губу и прошёл на кухню. Стол был накрыт и на него. На тарелке, испуская пар, отдыхали картофельные оладьи под томатным соусом с фасолью, рядом на тосте остывал плавленый сырок. Завтрак готовила Бараска. Пока та сервировала стол, мужчина за её спиной, ритмично танцуя тазом, мыл посуду и напевал что-то из головы.
― Мальчики, быстрее за стол, сейчас всё остынет, ― пританцовывая вместе с мужем, женщина улыбнулась и призывно махнула рукой.
Сал примостился рядом с Крисом и с аппетитом выпил чашку кофе, заботливо налитую специально для Фишера. Когда вилка с едой оказалась во рту, блондин учуял запах сигарет с примесью гудронной отдушки. Не выветрился с прошлой ночи. Раньше инвалид никогда не замечал запаха своих рук. Быть может, он и не курил так часто, чтобы замечать. Незамедлительно захотелось закурить.
― Спасибо за еду, мам, ― якобы прикрывая улыбку, Сид сомкнул пальцы в кулак и вдохнул запах никотина. Горький неприятный запашок ощущался сладким и приятным ароматом, ― Очень вкусно.
Опершись на руку, СиДжей наклонился к Салу, ― Слушай, а что у меня с расписанием?
Улыбнувшись от щекотливого шёпота, Сал зажмурился, ― Сегодня будем составлять вместе, а потом сам.
Такой неожиданный поворот событий даже смутил Кристофера. Вроде, всё, так как он и хотел, но дальнейшие процессы пугали своей новизной. Коротко кивнув, Сид улыбнулся и пересел в коляску. К великому сожалению парня, моющее средство для посуды быстро смыло сигаретный душок с рук, оставляя лимонный аромат на влажных пальцах. Хотелось заменить лимон на что-нибудь другое.
Обернувшись к семье, Крис нащупал в кармане толстовки пачку сигарет. Фишер шептался о чём-то с Николасом и они переменно глядели на него. Парню не особо было интересно, о чём таком занятном могут болтать эти двое, наоборот, хотелось побыстрее ретироваться покурить. Плеча коснулись.
― Ну что, Крис, пойдём думать над расписанием?
В этот момент очень хотелось послать Фишера к чёрту на куличики, но парень не сделал буквально ничего, чтобы заслужить подобное обращение к себе, поэтому инвалид лишь проветрил лёгкие глубоким вдохом, ― Дай мне минут пять, мне нужно покурить.
Затянуться тоже толком не удалось. В какую бы сторону инвалид ни поворачивался, дым всегда летел ему в лицо. К концу пропахли не только руки, но и лицо с волосами и одеждой, из-за чего запах стал назойливым смрадом. Сал спокойно ждал в гостиной и рисовал что-то ручкой на запястье, подростковщина. Пускай и было прохладно, Крис решил снять пропахшую дымом толстовку и почистить зубы, ― Я снова с тобой, ― перебравшись на мягкий диван, Сид постарался сесть к спинке дивана как можно ближе, чтобы спокойно сидеть, раньше об этом думал Фишер.
Вопреки всем ожиданиям составление расписания не затрачивало столько умственных усилий, сколько воображал себе Крис. Одно только не радовало, ― Сал, почему нельзя пропускать эти глупые мази? Кому на них не похуй? У меня нет открытых ран!
― Вот именно из-за них у тебя ничего подобного не проявляется. Ты хоть представляешь, сколько времени потом пролежни лечить?
― Какие к чёрту пролежни? Они только у стариков бывают.
― Так потому что они целый день лежат. А ты сидишь. Разница невелика. Ты ведь понимаешь, что тебе потом в больнице с ними лежать? Я без медицинского образования это лечить не смогу.
С губ сорвался раздражённый выдох. Фишер был прав, пускай его забывчивость прогрессировала, Сал отлично заботился о Крисе. Столько сил было вложено, что Сид начал постепенно забывать о количестве работы. Парень не помнил, чтобы когда-нибудь он бывал себе так отвратителен за своё прошлое. Охватившие Кристофера стыд и неловкость были такими, что он просто взял и закрыл глаза, ― Ладно, хорошо, сдаюсь. Только давай не перед чем-нибудь важным. Не хочу вонять лекарством и чем-то жирным.
― А мне ты это зачем говоришь? ― Фишер откинулся назад и посмотрел в потолок, оголяя шею, ― К слову, ты знал, что вазелин не пахнет?
― Нет, не знал. А у тебя откуда такие постижения?
Робкая улыбка заставила СиДжея отшатнуться, ― Что за смущение?
― Да так, ― кудрявая прядь скользнула за ухо, ― Я очень разносторонний человек.
В попытках мыслить разумно, Крис потупил взгляд. Через секунду комнату оглушил тихий "Ой" от удара в бок, ― Не путай меня своим похотливым поведением. Чуть не забыл, что ты на мотоциклах гоняешь.
Фишер виновато отвёл глаза. В густые голубые волосы проникла нежная рука, поглаживая скальп, ― Не знаю, по какой причине ты так стараешься скрыть этот факт, но ты осведомлён, что мне претит твоя ложь и даже не понаслышке. Если тебе для того, чтобы стать честнее нужно время, я подожду, мне несложно. Но уймись, глупый.
Искусанные губы горестно скривились, ― Прости, ― макушка прижалась к горячей доброй ладони, ― Я и вправду дурак, раз думал, что поведёшься.
― Я и обидеться могу, ― тепло улыбнувшись, Сид приобнял Сала за плечо, ― Ты продолжаешь гонять, я ведь прав?
Кивок головы.
― Видишь, я не злюсь. Даже не понимаю, из-за чего мне стоило бы злиться в этом плане. ― влажные глаза сверкнули на свету, когда Сал поднял голову, чтобы рассмотреть эмоцию Криса. Тайна эта гложила Фишера настолько, что чувства дали о себе знать. Колясочник даже почувствовал себя родителем, отчитывающим ребёнка за разбитую вазу. Впрочем, иногда позволительно быть детьми, ― Мне кажется, мы немного отвлеклись. Как по мне, лучше всего крема с утра и не ебать себе мозги весь оставшийся день.
Всосав губу, Сал пристально вглядывался в листочек, не отлипая от плеча Криса, ― Нужно ещё перед сном, ты в это время наименее подвижный.
― Хах, не то что ты.
― Ты о чём?
― Ты пинаешься во сне, пока тебя не обнимут, в прошлый раз чуть с кровати не столкнул. Кошмары снятся?
― Ну а кому они не снились?
― Тоже верно. У меня вот сегодня такой сон был, что ноги подогнулись, ха-ха. Может, это знак, что я смогу ходить?
― Нет, это был всего лишь спазм мышц. Судя по ранению, нервы у тебя пошли по пизде.
Луч надежды как мгновенно вспыхнул, так мгновенно и погас, ― Нда, пора бы прекратить заниматься этими глупыми надеждами, ― щёки загорелись и стало жарко как в центре ада. Приложив холодные пальцы к горячим щекам, Кристофер в обессиленном молчании оглядел свои ноги.
― А что тебе снилось? ― Сал решил сменить тему.
― Да так, ― уклончиво пожал плечами СиДжей. Признаваться Салу, что тот ему снился, пускай даже и в кошмаре было стыдно, ― Упал в бездонную про́пасть, на которой держалась земля.
От неприятного воспоминания о подобных снах нос Фишера сморщился. Рука прижалась ко лбу блондина, проверяя раскрасневшееся лицо на температуру, ― Бред какой-то, как пустота может держать на себе землю? Ты точно не приболел?
Перехватив запястье парня, Кристофер рыкнул, ― Думаешь, я больной, раз бред всякий снится? Будто я сам понимаю, что придумывает моё сознание.
― Нет, ну точно приболел,― верхний ряд зубов прошёлся по нижней треснувшей от мороза губе, ― Чего сразу огрызаться? Я же не назвал тебя сумасшедшим.
― Да вот знаешь, хочется тебе съязвить, побуждаешь ты меня на колкость.
― Нравится мне как ты говоришь. Никогда не хотел стать писателем? ― блокнот, став ненужным, улетел куда-то в угол дивана, ― Только представь! Я, крутой гитарист, разъезжаю по миру и пою зашибенные душевные песни, а ты прославишься как самый лучший текстовик и будешь нарасхват!
― Погоди, ты на гитаре умеешь играть?
Самодовольная улыбка окрасила лицо со шрамом, ― Хочешь, чтобы серенаду у костерка спел?
― У тебя как-то книжный флирт, если честно, ― скривился Джоуи и подался назад, в поисках чего-то за кроватью. Рука вытянула пыльный гриф. Казалось, даже струны были помяты,― Сыграешь? Согласен даже на серенаду.
Фишер потерял дар речи, тщась высказать мысль, он лишь открывал и закрывал рот, – Ты как с дамой обращаешься?
– Какая к чёрту дама? Эта гитара даже не моя, ― Крис прошёлся пальцами по пыльному изгибу, ― Да и не дама это. Старушка от бывших хозяев досталась.
– Чем морщинистей изюм, тем он вкуснее, ― не унимался Сал и отнял у парня гитару, ― Бедная, ты что повесить её не мог? Или положить в сухое место?
Все эти разговоры про изюм, заставили передёрнуть плечами от воспоминаний о старой соседке напротив. На выпады со стороны колясочник пересел в кресло и взял отнятый ранее инструмент. Пыльный корпус уколол отколовшейся щепкой, но Крис не проронил ни слова, пытаясь задеть головкой грифа одну из картин. Рамка чуть не разбилась и её временно спрятали в комоде. Около двух минут парень пытался повесить гитару на гвоздь, но та неизбежно падала. Видимо, гвоздю тоже надоели эти пытки и он со звоном упал за мебель. Рука безмолвно указала на это безобразие. Фишер не ответил. Попытки поставить у стены тоже ничего не дали, и струнный постоянно соскальзывал и выбивал из Сала последние капли самообладания.
― Ладно, ладно, я понял, только прекрати, издеваться,― не в силах наблюдать за публичным надругательствами, Сал поднял с пола гитару, ― Завтра притащу свою и струны. Попробую подлатать это бедствие.
Время за разговорами пролетает незаметно, сброшенные гитарой вместе с картиной часы показывали половину первого. Как давно была эта половина, знали лишь выпавшие батарейки.
― Христоф, ты нужен на кухне.
― Зачем?
Но Крису не ответили, а интересно было. Мысленно возмущаясь, парень покинул Сала, ― Ну и для чего я тебе нужен.
На этот раз отец выглядел более собранным. Заметив сына, он улыбнулся и в пригласительной манере махнул запястьем, ― Я хочу, чтобы с этого момента ты помогал мне на кухне.
― Чего? ― глаза сощурились в подозрении, ― Зачем мне тебе помогать? Ты и так хорошо готовишь. Ты что, умираешь?
Звонкий хохот сорвался с мужских губ, ― Нет, не умираю. К чему только такое абсурдное предположение? Сал посвятил меня в твои планы.
― А, понятно, ― с улыбкой кивнул колясочник, хотя не было ничего такого, про что можно было бы сказать, что он это понял.
― Для начала расскажи о том, что ты умеешь готовить.
― Хочешь правильно рассчитывать свои силы?
―Нет. Ну почти.
― Ну я умею яичницу и лапшу кипяточком залить.
― Понятно теперь, почему ты такой тощий был в больнице. Совсем о здоровье забыл.
― Святая наивность. Ну, а как же иначе? ― пушистая голова в насмешке склонилась, и Джоуи засмеялся, ― Знаешь, как говорят? Сытое брюхо к учению глухо, не мог я жертвовать стипендией, ― до аварии парень жил, затянув пояс, в надежде накопить на этот дом, но об этом говорить родителям не хотелось.
― Так мог бы сказать нам с мамой, что денег не хватает, мы бы прислали.
― Нет, ты не понимаешь, ― механически расчесав волосы рукой, Сид вжал голову в плечи, ― Впрочем, неважно, давай вернёмся к делам насущным. Что сегодня будем готовить?
Нос мужчины недовольно насупился, ― Христоф, всё-таки я...
― Пап, хватит, я достаточно взрослый, чтобы самостоятельно решать, как распоряжаться финансами.
― Ты шутишь? Ты даже не работаешь!
Недовольно цокнув, Крис промолчал и включил плиту, поставив на неё подготовленную сковороду, ― Что готовим?
― Христоф!
― Что готовим? ― холодным тоном парень отрезал дальнейшие попытки продолжить тему.
Губы поджались в лёгкой обиде, ― Бефстроганофф.
― Понятно, сегодня у меня на ужин старый друг, ― мягко улыбнулся младший Джоуи, ― Что ж, курируй.
― Достань лук, а я нарежу мясо.
― Это что, такая попытка насолить мне? Ты же хотел научить меня готовить, или я неправ? Я и так умею резать лук.
― Ну раз хочешь, ― слегка холодно вздохнул мужчина и звучно достал разделочную доску, ― То будешь резать мясо.
― "Меня вот такое отношение вообще не мотивирует", ― бровь дёрнулась вверх, но парень предпочёл не комментировать. Пальцы погладили холодную ручку ножа, ― Настала пора стать бефстроган
оффником.
Сдавленный смешок всё ещё обиженного отца приятно защекотал ушные раковины. Довольный разбавившейся атмосферой, Крис опустил глаза к ноге и неосознанно замахнулся, дабы разъебать слишком заносчивое мясо, но, мотнув головой, бросил взгляд на родителя и вонзил лезвие в уже холодную говядину, ― Пап, а смысл резать мясо, если можно понаделать делать дырок и нарезать, когда оно пропечётся, тогда можно будет ещё остаток на сандвичи.
― Сына, ты мыслишь, как практичный студент, а не как художник, ― отрезал Николас, ― Понимаешь с твоей логикой можно просто накидать в общий котёл овощей и мяса в надежде, что всё пропечётся в равной степени и не будет каши. Кухня — особый отдел искусства. Картины, литература, статуи лишь наполняют твою душу, это как умирающему от голода человеку дать монпансье. Готовка. Сам процесс и результат наполняют всего тебя и всех окружающих! Ах, настоящий ансамбль всего спектра ощущений!
― Не знаю как насчёт кулинарии, но крышу у тебя сорвало просто с корнем. Но ничего, я люблю тебя и таким, ― сладкий экстаз восторга рассмешил инвалида, ― Получается, вся та культура и мифология, которой ты так восхищаешься лишь мелочь, по сравнению с едой? Как-то неправильно звучит.
― Прошу, не переиначивай мои слова. Всё материальное полезно, а нематериальное – основа бытия. Я лишь хочу сказать, что готовка тот самый уникальный случай, когда эти два явления идут нога в ногу и ты чувствуешь себя полноценным с головы до пят.
― Но это же лишь временный эффект.
― Как и от любого другого занятия. Если горшок опустеет, то ты вновь его заполняешь.
― Всё равно не могу понять,― зачесался затылок, ― Получается, что ни делай, ты в любом случае опустеешь? Тогда в чём смысл?
― Смысл в этой самой пустоте, чтобы каждый раз ты был хранилищем всего хорошего и плохого.
― А что если я не хочу быть хранилищем плохого?
― А вот это уже решать тебе. И именно поэтому я предлагаю сделать нормальный бефстроганофф, а не вон ту белиберду, что ты предложил.
***
Прикрыв рот рукой, женщина чуть не отшатнулась в испуге, стоило заметить взгляд, брошенный на ноги, когда нож оказался в руке сына, но плеча коснулась тёплая рука, заставив резко развернуться, ударяя косой подошедшего, ― Давайте попробуем довериться ему.
― Но...
― Давайте в другом месте, ― указательный палец по-детски приблизился к губам, ― Обсуждать надо за спиной. В лицо как-то неприлично.
Хотелось остаться, отнять у ребёнка нож и никогда не подпускать к острым предметам. Но лезвие уже красовалось в мясе, а тот был занят разговорами о добром и прекрасном.
Бараска мысленно расцеловала сына глазами и полностью доверила Христофа мужу.
― Сал, ты, конечно, прости, но я не могу понять, как можно довериться Христофу после того, что он задумал сделать.
― Ну он ведь этого в итоге не сделал.
― Это не значит, что он не сделает этого в будущем! Ты и сам должен понимать его состояние.
― Я прекрасно осознаю его состояние, – отвечал Сал, – Но, расстраиваться или беспокоиться по этому поводу – значит делать ещё хуже.
Сжав пальцами нежные локти, Бараска нахмурилась и села на диван, где ранее сидел Крис. Пальцы потёрли переносицу, ― То есть ты предлагаешь жить в гармонии с тем фактом, что мой сын не справляется? Ой! Старый приятель! Как давно не виделись! Проходи, родной, всегда рады.
― У Криса и раньше были подобные проблемы? ― напрягся Фишер.
― Нет, ― женщина покачала головой,― Такого никогда не наблюдала. Больше садизма было в сторону других. Я хотела спросить, предлагаешь ли ты воспринимать подобное в качестве старого друга.
Парень всосал губу и ненадолго задумался. Он явно не планировал объяснять свои мысли, понадеявшись, что все всё и так поймут. От недавних слёз побаливали раздражённые глаза, но как только веки опустились, парень начал засыпа́ть, ― Я хотел сказать другое... Как же... Если мы будем видеть во всём трагедию, то и он увидит. Вот.
С таким достаточно простым доводом Бараска не могла не согласиться. Рука прошлась по подолу, играя со льняной тканью платья, глаза поднялись в поиске сомнений,― Если всё станет ещё хуже, я полностью откажусь от этой идеи.
Фишер кивнул.
***
― Да как ты режешь? Ты сейчас себе пальцы отхватишь! ― из-за лука, который буквально в полуметре от парня кромсал отец, глаза слезились не по-детски. Обзор застлало водянистой пеленой.
― А что за пытка луком? Мог бы и на улице этим заняться!
― Ты должен привыкнуть к запаху лука, и чем быстрее, тем лучше.
― Не хочу я к нему привыкать. В мире достаточно блюд, которые можно готовить без лука.
― А ты вот уверен, что ты будешь заморачиваться с этим? Я вот в этом не уверен.
На секунду Крис замолчал. Николас был прав, но соглашаться с ним совершенно не хотелось, ― А, может, и буду. Откуда ты знаешь?
― Я твой отец, я знаю достаточно о твоих вкусовых предпочтениях.
― Не обязательно, вкусы меняются.
― Не настолько сильно, чтобы тебя в один момент переклинило и ты исключил лук из своего рациона.
― А как же вегетарианцы?
― Э-э нет, этот уже борьба идеалов или решение, исходящее от медицинских показаний.
Парировать было толком нечем, скорее всего, мысль придёт уже тогда, когда Николас забудет об этом разговоре, а Кристофер ненароком вспомнит, ― Неужели нет ничего, что поможет заменить свежий лук? Существуют же сушёные специи.
― Есть, конечно, но подобное в крайней степени не практично и не имеет в своём существовании души.
― Как-то неохота лишний раз вкладывать душу во всё, что попадётся под руку,― потёр глаза парень и с отвращением осознал, что мясные соки вперемешку с соками лука теперь у него на лице и на глазах, ― Экх, мерзость, ― грязные руки прошлись по старой домашней футболке.
Пока Крис пытался умыть лицо в раковине, Николас дорезал мясо и нетерпеливо ждал со странным молоточком в руках, ― Ты когда закончишь?
― А ты куда спешишь? ― изнаночная сторона футболки заглушила издаваемые звуки, ― Мы же никуда не собирались. Что за штука у тебя в руках? Кажется, припоминаю. Это та, которой колотишь мясо, а потом оно, как земля без травы после футбольного матча.
― Странное сравнение, ― деревяшка прильнула к губам, ― Но достаточно точное. Будешь колотить его, чтобы стало нежнее. Можно даже так пар выпустить.
Предложение избить, чтобы выпустить пар, смутил Криса, ― Звучит как-то жестоко.
― По отношению к чему? ― брови в недоумении изогнулись.
― Неважно, ― за свои первосортные мозги стало очень быстро стыдно, ― Давай эту колотушку.
― Подожди, ты сейчас мясо пожалел? ― неверие прямо плескалось в лице мужчины, наклонившегося к смущённому инвалиду.
― Я же сказал неважно, ― стыда было столько, что его избыток можно было раздавать, не замечая этого. Из взрослых рук взяли молоточек и ударили по говядине.
― Ну как знаешь, ― хмыкнул Николас и кинулся к луку, ― Чёрт, чуть не подгорел. Вот поэтому и торопил. Ты пока всё сделаешь, он сгорит, в ином случае остынет сковородка.
― Прости. Может, переложить в другую тару, а сковородку оставить на огне? ― удар оставил на филе равномерные вмятины.
― Так и сделаем. Хорошая идея, ― отцовская рука нежно потрепала мокрые локоны, ― Только в будущем так не делай.
― Хорошо-хорошо, ― старательно выбивая из мяса последний дух, парень осмотрел свои труды и протянул куски отцу, ― А оно не будет шипеть?
― Ай, студент ты мой. Вместо мяса сосиски жарил?
― Я же не умею его готовить, как бы я тебе мясо сделал?
― Вынужден согласиться. Зная тебя, ты мясо ел либо у других, либо в бигмачных.
― Так и делал, ― с гордостью кивнул Крис и улыбнулся, ― Их это раздражало, поэтому приносили немного мне, когда пар было много.
От воспоминаний о студенческих деньках Кристоферу резко захотелось испытать космополитичное опьянение, ― Хочу предложить тебе прекрасную идею.
― Я весь во внимании.
― Тащи вино и сыр, расшевелим этот полдень.
― Вау, это событие нельзя упускать, ― не теряя ни одной секунды, Николас выбежал из кухни и без стука ворвался в гостиную, прерывая беседу Бараски и Сала. Не обратив на их недоумение никакого внимания, мужчина с улыбкой взял первое попавшееся вино из винного шкафа и убежал.
СиДжей к тому моменту успел по-быстрому переложить лук к мясу и обжарить, ― Ты быстро. Что дальше?
― Убавь огонь и достань сметану, ― с верхних полок взяли два фужера и небрежно открыли вино шарль де голлем.
Остаток времени они подшофе чистили картошку, воображая, как сумасброднее можно извратить это простое блюдо.
Обед готов. Семья в сборе.
