***
Сал куда-то бежит. В глубокой лесной чаще, но сто́ит обернуться, как за спиной вздымаются монолитные стены больниц. Ноги болят от усталости, и он спотыкается. — Блядь! — со слезами в голосе выругался Фишер и оглянулся, над ним нависала женщина с неестественно широкой улыбкой. Место резко сменилось. Дом Джоуи, такой светлый. Женщина подходит к блондину, на бородатом лице проступает улыбка, грязные коричневатые пальцы сжали нежную шею. Оскал стал ещё шире, вместо смеха вырвался истошный хрип. Криса убили. Голова склонилась к коленям. Настала очередь Сала. Липкие руки коснулись его плеч, вырывая крик настолько громкий, что Фишер ощущал, как орёт в реальности. Собственно от своего же крика он и проснулся. Комната выглядела пустой и располагающей к чувству безопасности. Тем не менее первой мыслью было сорваться на улицу в чём спал и так и убежать, но дорогу преградил раздражённый Генри. — Сал, ты какого хрена так орёшь? Весь дом решил поднять? Не успел Фишер сказать хоть что-то, дверь перед носом закрылась. Собиравшемуся на работу явно были неинтересны кошмары сына. Сал вернулся в кровать и обнял себя за плечи в попытках оттереть чужие прикосновения и успокоиться. Тело потряхивает.***
Думы о недавнем сновидении настолько погрузили Фишера в самого себя, что тот ни с кем не обмолвился ни словом, даже приветствия у него были обычным набором звуков. Ларри он тоже не сказал ничего. Нос уловил знакомый парфюм. Рядом стояла миловидная женщина с ошеломительно красивыми голубыми глазами и блондинистыми волосами. Одета она была в больничный халат, на ногах ничего не было. Она не смотрела на парня, но стояла так близко, что чуть ли не касалась плечом. Внешность вызывала щекотливое дежавю, но вспомнить, чьё это было лицо, не представлялось возможным. — Чего хотел? — видимо, та почувствовала изучающий взгляд Сала. От неожиданности Фишер отшатнулся и замешкался, сказав нечто предельно неуместное, — Я буквально на секунду. Меня давно мучает вопрос. Хотел спросить вас. Какие ассоциации вызывает у вас слово «Любовь»? Женщина улыбнулась и погладила свои оголённые не по погоде плечи, — Был стих одной поэтессы «Ты — сияние звёзд», не вспомню её имени. Это о том, как человек восхваляет того, кого любит в качестве источника света в этом тёмном мире. Как спасение. Вот у меня это муж. И ты... — В смысле? — по телу прошла волна мурашек и его передёрнуло. Незнакомка замолчала и отвернулась. Довольно долго Сал ждал продолжения, пока не понял, что женщина – это его собственная Кавасаки, которую он поглаживал по сидению. Это его расстроило. Объявили готовность к старту, и к нему подошёл Ларри, на этот раз точно галлюцинация. Это стало ясно по зрительному контакту, который установил Ларри, — Увлекательные у тебя беседы? С кем болтал? — в его интонации было что-то заинтересованно издевательское, но не такое, на что Сал мог обидеться. От этого вопроса Сал улыбнулся улыбкой, не вызывавшей желания улыбнуться в ответ, — Ага. Ревнуешь? Ларри раздражённо цокнул и покачал головой, — Конечно, любимейшая часть моей жизни – быть рядом с тобой, — лишь по дьявольской улыбке Сала Джонсон осознал, что зря он это ляпнул. — Ты, в конце концов признал меня своим хозяином? — Иди к чёрту! — Я сейчас распла́чусь. Наконец тот агрессивный пёс перестал скалиться! — Я тебя щас кушу, если не прекратишь. — А ты останешься без вкусненького. — Да ты мне и так одно дерьмо скармливаешь. Диалог этот мог продолжаться вечность, если бы не прозвучал выстрел старта. Участники тронулись. Сворачивая на очередном повороте, но, пока что не используя коленей, Фишер оглядел препятствия и ощутил, как кто-то обвивает руками его живот и прижимается к спине. «Я люблю тебя Салли». Всё тело вздрогнуло. Что за чёрт? Взглянув через зеркало себе за спину, Сал подавил крик. Опять она. Наконец Фишер осознал, откуда лицо недавней собеседницы казалось знакомым. Снова кошмар. Как быстро забывается период страха. Парень извивался телом, пытаясь скинуть галлюцинацию. На повороте он предпринял крайнюю меру. Практически лёг на асфальт в надежде скинуть ношу. Видимо, гнал он настолько шустро, что пришёл чуть ли не первым. С ним был Джонсон, который, несмотря на перепалку, следил за братом и не отставал. — Сал, ты хоть представляешь, как это было опасно? — трудно было определить, что преобладало в этих словах – злоба или беспокойство. — Она обняла меня! — воскликнул Фишер, но тут же закусил губу. Он не рассказывал Ларри ни о кошмарах, ни о галлюцинациях, появившихся с недавних пор. — Ты о чём вообще? – прищурился всё ещё раздражённый Джонсон. Тяжело вздохнув, Ларри походил из стороны в сторону и ещё раз взглянул на Сала. Во всём его поведении царила страшноватая неопределённость. На этот раз он постарался подобрать более располагающую интонацию, — О ком ты говоришь? — Я сам не знаю, — Фишер выглядел подавленным, но очень быстро собрался. В глазах было ни тени страха, лишь выдавали абсолютное отсутствие концентрации на чём-либо, — Всё хорошо, — он произнёс это таким тоном, будто снял все мыслимые и немыслимые возражения. Вернувшись к мотоциклу, с которого в ужасе спрыгнул, Сал уехал с трассы. Место, которое он выбрал, располагалось за городом близ леса. Плюхнувшись на снег, он сложил ноги по-турецки и зарылся пальцами в снег. Правое колено почувствовало вес и послышалось урчание. Фишер повернулся и улыбнулся. На коленке сидел голубь и присматривался к аппетитным ножкам парня. — Привет, дружок. Голубь всполошился, он явно не ожидал, что замёрзшая статуя окажется живой. — Не бойся, не трону, — из забытья начали вытаскивать обледеневшие руки, которые захотелось спрятать в карманах или приложить к шее. Почувствовав, что угрозы Фишер не представляет, птица закурлыкала и сла́бо клюнула Сала в коленку, но тот даже не почувствовал. — Я боюсь её. — Её? — подал голос Ларри и не думавший о том, чтобы бросить бредоголового брата. — Её, — кивнул Сал, — Она приходит ко мне в кошмарах. — Подожди, тебя обняла женщина из кошмаров? Сал промолчал и сгорбился над снеговичком которого нервно начал вылепливать. — Тот наклон, — Ларри прервал тишину, — ты пытался сбросить её? — Да. Я подумал, что она отцепится. Стой, откуда ты знаешь, ты же… Оу, — только сейчас он осознал, с ним болтал не голубь. — Сал, думаю, тебе нужно к врачу. Кто знает, что ты вытворишь в следующий раз. — Крис согласился уступить свои сеансы. — И что сказали? — Ничего. Я не ходил. — Почему? — Забыл. — А Крис почему не напомнил? — Я вёл себя адекватно, так что он тоже забыл. У нас один мозг на двоих. — Ты умеешь вести себя адекватно? — Одного понять не могу, — Сал проигнорировал комментарий брата и почесал макушку, — Люблю ли я его? А если люблю, то как быть? Держаться подальше, чтобы женщина не навредила, или наоборот? Та женщина убила маму, когда меня не было рядом. Может, моё присутствие защитит. Хотя сегодня не помогла. Будто кто-то вынимает мысли из моей головы. Я теряю связь с миром и с собой. Что делать? Ларри? Джонсон не знал, что сказать. Его загрузил этот неожиданный поток информации, — Давай по порядку. Что за сон? — услышав краткий пересказ, Ларри нахмурился, — А когда это началось? — Не знаю. Наверное, после того как Крис признался мне. — Он тебе признался? — А что? — Да ничего. Просто ты не на любой вкус, Сал. — Хах, это правда… А… Как я на твой вкус? Ларри скривился, — Даже если это шутка, не смешно. Сал пожал плечами. Видимо, он просто хотел разрядить обстановку и не вышло. — Скажи об этом врачу. — Это не так важно. — Ещё как важно. Это событие повлияло на тебя. Если забудешь, я напомню. Сал поник, но возражать не стал, — Пошли к Эшли? — Мы с ней на парах, — отмахнулся Джонсон, — Пошли лучше домой греться, а потом навестим.***
Интересно, почему Сал не пришёл? Кристофер положил руки на живот и расфокусировал взгляд. Может, после признания Сал начал видеть недостатки Джоуи и передумал иметь с ним дело? Чужие замечания насчёт коляски вызывали лишь презрительное недоумение; за ними до такой степени ничего не стояло, что становилось всё непонятнее, с какой стати они вообще делают едкие комментарии, когда их не спрашивают. Зато вероятность, что к нему так отнесутся близкие, била наотмашь: если цинизм проходимцев был искренним, пускай и неуместным, пренебрежение со стороны друзей и родных означало, что ему врали и жалели его. Может, ему просто неприятно из-за того, что Крис так бестактно начал разрушать их дружбу? Прикрыв руками лицо, инвалид жалобно застонал. Может, подкупить Фишера чем-нибудь приятным? Хотя, не факт, что сработает, но, рискнуть стоит. Крис пересел в коляску и накинул пуховик. Вскоре перед глазами красовалась вывеска «Поющий койот». Охранники, сонно зевавшие, мрачно оглядели блондина. Повезло, что порожка не было, иначе пришлось бы разговаривать с ними, а вид у них был такой, что иметь с ними дела не хотелось: широкоплечие мужчины среднего роста, одетые в свободную чёрную форму, удобную и не стесняющую. Словом, всё говорило, что им стоит только двинуть пальцем и тебя здесь не будет. Было ещё утро, так что толпы не было. Лишь играл мягкий рейв и сидели опохмелялись рабочие, решившие взять больничный на день, чтобы отойти от праздничного запоя. Красноволосый темнокожий мужчина сидел за пультом, подбирая минимально бьющую по голове композицию, щадя блюющих от похмелья и головной боли бедолаг. Крис скучал по тем временам, когда он мог чуть ли не вбежать в этот клуб и нажраться так, что на следующий день было решено проёбывать все пары. В аварию он ведь попал на последнем году. Может, действительно лучше было взять академический, как он и сделал по рекомендации отца. Все, кого он знал, выпустятся и будет легче вернуться. Когда начался очередной трек, Крис похлопал перед лицом Роберта, привлекая внимание, — Здорово, Роб. Тот посмотрел СиДжею в глаза и протянул руку в приветствии, — И тебе не хворать. Давно тебя не видел. — Да-а, как видишь, — рука похлопала по подлокотнику, — Восстанавливался. Роберт многозначительно кивнул и оглядел всего СиДжея с ног до головы, — Слышал, ты в аварию попал. Крис робко, но положительно кивнул. То, что его трагедия стала слушком, не очень обрадовала инвалида, но тем не менее он улыбнулся, — Знаешь, пускай я и в коляске, я встретил замечательного человека. И... — он вновь замялся, — Помнишь, я в прошлый Новый год, перед сессией пел Happy New Year от ABBA? — Да, было хорошо, — согласился Роберт. — Ну вот… Мы тут группу собираем, а ты так классно с клавишными работаешь. — Я и на басах могу. — В общем, как ты смотришь на то, что бы пойти к нам в группу? — при всем при том закончил парень. Единственное его смутило — родители. Он их, конечно, любит, но всё-таки голосить при них не хочется, а уходить из собственного дома куда-то как-то странно. — Смотрю без минусов и плюсов, — пошутил мужчина, — График надо менять, а так, я не против. Можете пока приходить сюда, сыграю с вами. Повторишь прошлогодний успех. Крис ухмыльнулся и отъехал к барной стойке. Настроение было не выпить, а нажраться, но Куба Либре уняла это рвение. Пропустив ещё один стакан, он распрощался с Робертом и направился на улицу, выветрить выпитый алкоголь из головы. Остались барабаны.