Мадам Президент 1

Январь 2021 Четверг, 21 января Дэв глубоко вздохнула и посмотрела на Дэвида МакМиллиана, своего самого давнего и наиболее доверенного друга, и свеженазначенного главу администрации Белого Дома. Она знала его еще с их первых дней в Гарварде. Они учились и даже квартировали вместе в течение семестра до того, как Дэв встретила Саманту. Время, проведенное вместе, сцементировало их дружбу, сделав ее только крепче. В то время как политические устремления Дэвлин поместили ее в центр внимания, Дэвид был более чем доволен закулисными играми, где, как он часто и лишь наполовину в шутку напоминал Дэв, и находится настоящая власть. Дэв протянула руку и взялась за прохладную металлическую ручку, удивленная улыбка играла у нее на губах. – Мы сделали это. – Да, сделали, мадам президент. – Избавь меня от этого, – Дэв усмехнулась над таким обращением Дэвида. Они были выше подобных вещей, по крайней мере, будучи наедине. И Дэвид знал это. И, тем не менее, Дэв не удержалась от насмешки: – Иначе я заставлю тебя называть меня Чудо-Женщиной. Высокий рыжеволосый мужчина почесал подбородок, и его табачно-карие глаза слегка округлились: – Эм? – Не бери в голову. Рассвет еще только занимался, и офисы были пусты, тишина казалась почти призрачной. Это было решением Дэв: она хотела, чтобы именно так в первый раз они с Дэвидом вступили в Овальный кабинет в качестве президента и главы администрации. Чтобы доставить ее сюда, потребовались усилия множества людей для того. Но, без поддержки ее лучшего друга, ей бы это никогда не удалось. И было вполне уместно насладиться этим моментом наедине друг с другом. Дэв открыла дверь, но не вошла внутрь. Дэвид широко улыбнулся и жестом пригласил ее: – Только после тебя, Чудо-Женщина. – Очень остроумно. Дэвлин ступила в офис и глубоко вдохнула, остановившись посреди комнаты, чтобы насладиться каждой сумасшедшей эмоцией, впитывая чистый и острый трепет от всего этого. Почти легкомысленный смешок вырвался из ее груди. Дэв огляделась и обнаружила Дэвида стоящим позади "кресла". Он усмехнулся ей и похлопал по мягкой коже, которой была обита спинка кресла. – Давай. Попробуй это. – Я почти боюсь, – призналась Дэв. – Мне кажется, что как только я попытаюсь сесть в него, то сразу очнусь и обнаружу, что это был просто сон. – Не-а. Это реальность. Ты – здесь. И никогда не сможешь снова стать прежней. Ты уже сотворила историю, мадам президент. Теперь давай подарим им четыре года, которые они никогда не забудут. Дэв еще раз нервно перевела дыхание и подошла к креслу. Опустившись на мягкое кожаное сиденье, она неслышно вздохнула. Дэвлин положила руки на стол перед собой, чувствуя прохладную гладкую поверхность под ладонями. – Я – Президент Соединенных Штатов, – прошептала она, глядя на главу своей администрации. – Да, именно так, – Дэвид перевел дыхание и прикусил кончик своих густых рыжих усов, только теперь полностью ощутив силу момента. Дэв моргнула и посмотрела вглубь комнаты невидящим взглядом. – С ума сойти. – И не говори, – Дэвид прочистил горло. – Теперь я оставлю тебя, чтобы ты могла разобрать свои личные вещи, – он махнул рукой, возвращаясь к двери, – они в тех двух белых коробках в углу. – Спасибо, Дэвид, – Дэв подняла на него взгляд. – Эй, если мы не возненавидим это слишком сильно, пойдем на второй срок? – Спроси меня через пару лет. Удачного дня, мадам президент. – Дэвид, – окликнула она его. Он снова показался из-за двери: – Да? – Спасибо тебе за то, что я здесь. – Мы сделали это вместе, Дэв, – ее друг улыбнулся и покинул офис. Понедельник, 25 января Дэв быстро привыкла к толпе людей, которые, казалось, вечно следовали за ней по пятам, куда бы она ни направлялась. Это было похоже на время, когда она была губернатором, только в N-й степени. К счастью, она давным-давно научилась слушать всех сразу. «Сейчас, если бы кто-нибудь мог предложить мне хороший бутерброд с солониной на ржаном хлебе, без необходимости возвращаться в штат Огайо, я была бы счастливейшей из женщин». – У вас встреча с министром энергетики в три тридцать, – сказала Лайза Деннис ее новый помощник, вкладывая новую папку ей в руки. Лайза была молода, и примерно того же роста, что и Дэв – метр восемьдесят. Она была худой, как жердь, с сильно вьющимися каштановыми волосами и деснами, которые были хорошо заметны, когда она улыбалась. Лайза сильно экономила время и нервы Дэв, напоминая, где и когда та должна быть, с по крайней мере некоторым подобием пунктуальности. Дэв рано в своей политической карьере научилась никогда не носить часы. Когда человек смотрит на часы – люди могут много чего о нем подумать, а у Марлоу была такая привычка, когда она носила аксессуар. – Сколько сейчас времени? – Дэв посмотрела на дверь в Овальный кабинет, которая становилась все больше и больше с каждым шагом. Она надеялась оказать внутри прежде, чем кто-то объявит войну. – Час пятнадцать, мадам президент. – Напомните мне о встрече в 3:15. – Да, мэм. У вас и сейчас назначена встреча. С Лорен Страйер. Президент резко остановилась и развернулась на каблуках к молодой женщине, которая чуть не врезалась в нее. – Так это сегодня? – Да, мэм. Встреча была назначена на час. Дэв поморщилась и внезапно обратила внимание на свою внешность. – Проклятье, – она быстро оглядела себя, поправила пиджак и пригладила длинные эбонитово-черные волосы. – Я выгляжу нормально? Молодая женщина была сбита с толку внезапной сменой темы. – Э-э-э... конечно, – пробормотала она. – Я хотела сказать... Да, мэм. Вы прекрасно выглядите. – Хорошо, – Дэв отдала все файлы обратно Лайзе и вытерла ладони о брюки, ругая себя за нервозность. – Сколько должна длиться встреча по расписанию? – Полчаса, мадам. Дэв поджала губы. Это все равно, что вообще не встречаться. – Отодвиньте все остальное и дайте мне час на это. Он мне понадобится. – Да, мэм, – Лайза открыла планшет. Это был только второй ее день на новом рабочем месте, но она уже поняла, что президент всегда нуждается в пространстве для маневра в ее графике. – Это значит, что вы вернетесь в свои апартаменты только после половины восьмого вечера. – Если повезет, – проворчала Дэв, стоя перед дверью своего офиса и ожидая, пока безукоризненно одетый молодой человек откроет дверь для нее. Марлоу задавалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к людям, единственной целью которых, кажется, является открытие дверей для нее. «Ладно. Нет причин для волнения. Ты уважаешь ее работу. Хорошо... Ты любишь ее работу. Так что же? Ты сталкивалась с подобным и прежде». Дэв глубоко вздохнула. Она была экспертом по захоронению своих чувств. – Я буду готова идти дальше через час, – она протянула руку и схватила Лайзу за рукав. – Сделай одолжение, найди мне бутерброд с солониной, ладно? То, что подавали на обед, и близко не было съедобным. – Сразу же. А что насчет... – Лайза указала на дверь. – О, да. – «Где мои манеры?» – Подожди, – Дэв расправила плечи и вошла в Овальный кабинет, стараясь абстрагироваться от ощущений, которые она испытывала, только заходя в эту комнату. Именно в этот момент она впервые увидела Лорен Страйер вживую. «Ничего себе. Не просто симпатичная». Дэв мысленно исправила оценку внешности Лорен, основанную на ее фотографиях. «Красивая». Марлоу негромко прочистила горло, и писательница повернулась в ее сторону, а грифельно-серые глаза остановились на лице Дэв. Губы Марлоу немедленно растянулись в улыбке, и она тепло поприветствовала Лорен, оставаясь в дверях. – Привет. Я с нетерпением ждала встречи с вами. Скоро я присоединюсь к вам, обещаю. Только удостоверюсь в том, что нам доставят достаточно хлеба насущного, – она остановилась и перевела дыхание. «Ладно, обычно я так не тараторю». – Как вы смотрите на бутерброды? Лорен буквально подскочила на ноги. Она даже не услышала, как президент Марлоу вошла. Ей понадобилось две секунды, чтобы совершить свое первое нарушение этикета в Белом доме. – Привет. – «О, Боже, телевидение не воздает ей должное». На Дэвлин были модные широкие шерстяные брюки темно-зеленого цвета. Из-под такого же вида пиджака выглядывала гладкая на вид серебристая водолазка, подчеркивающая загорелое лицо и глянцево-черные волосы Дэв. У нее было тело звезды легкой атлетики – высокая и стройная, с бесконечными ногами. Глаза Лорен расширились, когда она поняла, что не слышала ни слова, кроме "привет". Мысли лихорадочно заметались в голове. «Черт! Я уверена, что ее губы двигались!» Дэвлин удивилась внезапному замешательству, написанному на лице молодой женщины. – Бутерброд? –нерешительно подсказала она. «Точно. Это было оно». – Нет, спасибо, мадам президент. Я уже пообедала. – «Съела пару кусочков – все, что позволили мне бабочки размером с летучую мышь, поселившиеся в животе». «Приятный южный акцент». – Не возражаете, если я немного себя побалую? Национальная Ассоциация Ресторанов потерпела неудачу в своей попытке отравить меня за обедом. И я... – Конечно, мадам президент, – Лорен улыбнулась и заправила прядь светлых волос за ухо. Она сняла очки и начала рассеянно грызть дужку, когда Дэв повернулась. «Так же делает Кристофер», – подумала президент. Мальчик все время вертел очки в руках. Дэв снова улыбнулась. Хотела бы она знать кого-то еще, кто до сих пор носит очки. Единицы. В наше время они уже не были обычным предметом, и Дэв знала, что Крису неприятно ходить в очках, несмотря на то, что они исправят его близорукость и мальчику больше не придется носить их уже через несколько лет. – Спасибо, – кинула Дэв через плечо, вдохнув с облегчением. «Да! Она не злится, что я опоздала». – Я скоро вернусь, обещаю, – с этими словами Дэв открыла дверь и вышла обратно в приемную. – Один бутерброд и один час, – сказала она Лайзе, которая как раз объясняла какой-то протокол Белого дома Джейн Шульц – давнему секретарю Дэв. Президент помахала Джейн рукой и получила в ответ сочувствующую улыбку. – Один бутерброд и пятьдесят шесть минут, – неуверенно усмехнулась Лайза и постучала по своим золотым часам с большим циферблатом. Дэв подняла бровь, довольная и немного удивленная возросшей непринужденностью при общении молодой женщины с ней. Каждый новичок в администрации сначала был болезненно формален, и хотя это было ожидаемо и вполне уместно, но не облегчало ее собственное привыкание к своему положению. – Точно. Спасибо, – Дэв снова вернулась в кабинет. Она прислонилась спиной к двери, закрывая ее, прикрыла глаза и медленно выдохнула. Выдох превратился в счастливый полустон, когда тяжелая дверь захлопнулась, надежно отрезая ее от весьма требовательного внешнего мира на долгие пятьдесят пять минут. Лорен стояла позади одного из шикарных кожаных кресел, расположенных в центре комнаты, и выглядела довольно удивленной. Ее руки беспокойно двигались по покрытию кресла, и это выглядело так, будто она с трудом сдерживает смех. Дэв выпрямилась, намереваясь восстановить хотя бы часть президентского поведения. Но, увидев снисхождение и понимание в глазах напротив, она немедленно отказалась от этого, усмехнулась и снова прислонилась к двери. – Вот что я скажу, давайте заключим сделку прямо сейчас. Вы позволяете мне быть собой, когда мы наедине, и мы сможем работать следующие несколько лет без того, чтобы сойти с ума, – она улыбнулась в ответ на пристальный заинтересованный взгляд Лорен. – Кроме того, если мне придется все время быть президентом Соединенных Штатов все время, книга будет испорчена, мы обе знаем это. – Договорились, – усмехнулась Лорен, но теперь ее улыбка быстро исчезла. – Значит "вы" являющаяся "вами" равняется "не для печати". – «О, черт. Начинается». Биограф отругала себя за то, что не прислушалась к своим инстинктам и согласилась на эту работу. Дэв оттолкнулась от двери. Она подошла к кожаному дивану, стоящему напротив Лорен и опустилась в него, удовлетворенно вздохнув. – Не-а, – беспечно ответила она, жестом предложив Лорен садиться. – Хорошее, плохое, уродливое в моей жизни – открытая книга для вас, мисс Страйер. – Неожиданно голос президента стал серьезным, и она в упор посмотрела на биографа; та наклонилась вперед, чтобы лучше слушать. – Мои дети, однако... – Не беспокойтесь об этом, мадам президент, – прервала ее Лорен. – Я никогда бы не вторглась в столь личную область. В вашей биографии интересны только те области, которые непосредственно влияют на вас. Дэв с любопытством посмотрела на нее и коротко рассмеялась. – Ну, тогда это будут все области, не так ли? Лорен хотела было возразить, но остановила себя. «Заткнись, Лорен. У тебя-то детей нет. Ну, по крайней мере, таких, которые не пьют воду из унитаза. Никаких предположений, помнишь?» Первая биография, написанная Лорен, была о Карине Джейкобс, звезде Олимпийских Игр 2016, родившейся в Гарлеме и пристрастившейся к крэку. Она была разрекламирована, как Вильма Рудольф двадцать первого века и выиграла семь золотых медалей, несмотря на врожденные физические недостатки. Карина была одинока, и детей у нее не было. Вторым был Петер Орлоски, мега-нерд, который разрушил империю Microsoft своей единственной открытой операционной системой. Она могла работать везде, начиная от персонального компьютера и заканчивая крупнейшими глобальными сетями – это немедленно решило проблему совместимости, которая остро стояла в течение многих лет. Мало того, что он не состоял в браке и не имел детей, но, Лорен была чертовски уверена, он даже никогда не занимался сексом. В смысле, с другим человеком. Но, в конечном итоге, этот лакомый кусочек не вошел в его биографию, потому что то, что видела она, мог видеть и каждый, кто слушал или смотрел на Питера. Она, конечно, не должна была говорить об этом. И, наконец, ее последний объект – кардинал О’Роарк. Лорен была уверена, что у него с его секретарем Андре Рикардо были очень близкие отношения... насколько она могла судить, у него никогда не было биологических детей. Так что откуда ей знать, как дети президента Марлоу повлияли на нее? – Позвольте мне перефразировать... – голос Лорен стал столь же серьезным, как и у Дэвлин, а пристальный взгляд смягчился. – Вы можете доверять мне в том, что касается частной жизни детей... и того, что могло бы травмировать их. Я обещаю, – напряженно поклялась она. Дэв кивнула: – Если бы я не была уверена в этом, вас бы здесь не было, мисс Страйер. Я не дам вам шанса поступить так с моими детками. Лорен обаятельно улыбнулась, слегка озадаченная выбором слов. «"Мои детки"... это так лично. По-матерински. Не знаю почему, но я никогда бы не подумала, что она будет такой». – Я была бы рада, если бы вы чувствовали, что можете расслабиться рядом со мной и быть собой, несмотря на мою работу. Лорен игриво подняла бровь, глядя на женщину, которая удобно откинулась на диван с удовольствием, граничащим с чувственным... – Я вижу, как трудно это будет для вас, – мягко поддразнила Лорен. Дэв рассмеялась довольная тем, что ее подлинная нервозность не была замечена. – Хорошо. Поскольку это, – Марлоу положила руку себе на живот и, будто нарочно, у нее заурчало в животе, – это я... усталая и голодная. – Она кинула взгляд на часы, висящие на стене, и нашла нужный часовой пояс, – и немного опоздала. «Она болтушка. Слава тебе, Господи!» – Я действительно хотела произвести хорошее первое впечатление, но опоздание все испортило, не так ли? – смущенно спросила Дэв. «Она хотела произвести впечатление на меня?» Лорен наклонила голову к плечу, разглядывая президента со все возрастающим любопытством. – Некоторые сказали бы так. – «Но я не была бы среди них. Вы создали очаровательное первое впечатление президент Дэвлин Марлоу. И, держу пари, вы уже знаете это». – Тогда, полагаю, все, что я могу сделать– это сказать, что мне жаль, и надеяться, что вы сможете найти в своем сердце силы, чтобы простить меня, – вспышка белых зубов вернула лицо Дэв к жизни. Биограф, тем временем, уже начала прясть гобелен из слов, которые, в конечном итоге, сформируют картину под названием "Дэвлин". И было одно слово, которое, как уже заметила Лорен, собиралось появляться там снова и снова, когда речь зайдет о президенте Марлоу. «Харизма... лопатой можно грести». Она буквально сочилась из пор высокой женщины. Но в какой-то сдержанной манере, которая была одновременно неотразимой и заманчивой. – Я думаю, что в сложившихся обстоятельствах, могу простить вас, мадам президент. – Спасибо. Высокая женщина немного подвинулась на диване и наклонилась вперед, опершись локтями на бедра и переплетя пальцы. Что она действительно хотела сделать, так это спросить Лорен относительно некоторой части ее работы... особенно о нескольких произведениях, которые были написаны под псевдонимом Лорен Галлагер. Но сейчас не время быть фанатом. Оставалась еще одна загвоздка, которую Дэв приберегла для личного обсуждения. Которая, как она надеялась, придаст этой биографии ощущение искренности и близости, чего ей так не хватало во многих других. «Просто спроси ее, Дэв. В худшем случае она может сказать "нет". Ладно, не совсем так. Она может рассмеяться, обвинить тебя в безумии и желании контролировать ее работу, а потом сказать "нет"». – Вы прибыли в город только сегодня утром? – начала Дэв небрежно. Лорен покачала головой. – Вчера ночью. Партия Эмансипации поселила меня в отеле Хэй-Адамс. – У вас хорошая комната? Я имею в виду, она вам нравится? Губы Лорен дернулись в кривой улыбке, но она почувствовала крохотное зернышко беспокойства. «К чему она клонит?» – Ну, это итальянский ренессанс. Не точная копия Мотель-6, но я уж как-нибудь обойдусь, – шутливо ответила она. – Хорошо... хорошо, – Дэв пропустила шутку мимо ушей. Она была слишком сосредоточена на том, о чем хотела спросить. – Я, хм... Ну, вообще-то я имела в виду кое-что более близкое. То есть, если вы собираетесь следовать за мной постоянно, то должны находиться рядом. – «Это было блестяще, Дэв». Светлая бровь приподнялась: – Хэй-Адамс меньше чем в трех кварталах отсюда. Еще немного ближе – и я окажусь в вашем кармане. – Хм-м-м... верно... – «Заткнись, Дэв. Боже, только не отпугни ее теперь». – Ладно, возможно это и не мой карман, но как вы смотрите на то, чтобы жить со мной и моим семейством? У Лорен просто челюсть отвисла. -Внутри Белого дома? Дэв усмехнулась. – Мне кажется, что внутри Белый дом гораздо удобнее, чем снаружи. Скамейки в парке здесь просто отстой. – Когда Лорен не ответила, Дэв продолжила. – Смотрите, если вы действительно собираетесь узнать меня и разобраться в том, что я делаю, вы окажетесь перед необходимостью ходить за мной по пятам. И вы не сможете хорошо делать это, находясь в отеле Хэй-Адамс. Я точно не придерживаюсь обычного рабочего графика, и у меня просто нет времени для регулярных обсуждений исследования один на один. – И хотя все это было правдой, Дэв мгновенно поняла, что если Лорен Страйер попросит, она найдет время для нее в любой момент. – Я, хм-м-м... Мадам президент, я не знаю, что сказать, – признала Лорен честно. Она была уверена, что так будет гораздо интересней, но в то же время знала, что нуждается в уединении. Биограф не была уверена, что сможет выдержать проживание в огромном аквариуме, все это и так уже давило на нее. – Жить здесь – это единственный способ по-настоящему узнать, чем я занимаюсь, – рассудительно произнесла Дэв. – Не обязательно весь срок. Только пока вы не почувствуете, что влились в мой повседневный ритм жизни. – «Давай, Лорен, просто скажи "да"». Лорен слегка покачала головой. Дэв поняла, что она размышляет над этим, и пошла ва-банк: – Мне нужен абсолютно честный и точный отчет о первом сроке первой женщины – президента США. Я не отношусь к своему наследию легкомысленно, мисс Страйер. Самый простой для меня способ предоставить вам полный доступ – это сделать так, чтобы вы находились поблизости. Я не хочу сглаживать углы. – Вы действительно хотите этого? – спросила Лорен с любопытством. Предоставление полного редакционного контроля над книгой было очень рискованно, и она знала это. Небесно-синие глаза смотрели на Лорен с почти болезненной честностью. – Да. Я действительно хочу этого. Лорен обнаружила, что почти невозможно не поверить этим словам. «Проклятье, держу пари, это довольно удобно в ее профессии». Но крошечная часть биографа все еще считала такую возможность слишком хорошей, чтобы быть правдой. – И никто не собирается нашептывать мне на ухо, что я должна писать? Президент улыбнулась. «Даже и не думай об этом, Дэв. Держи рот на замке». – Я обещаю, что ни в ком случае не буду осуждать вас. И когда книга будет готова, если это не будет касаться национальной безопасности, я не буду просить вас, вносить какие бы то ни было изменения. Может быть, другие люди будут вам что-то советовать... но вы можете прислушиваться к ним только, если сочтете эти советы полезными. – И вы поддержите меня? – На сто процентов, – от Дэвлин не ускользнуло, что Лорен пока не согласилась на переезд. Но она думала об этом. И что-то подсказывало президенту, что на эту женщину не стоит давить. Раздался тихий стук в дверь, и Дэвлин отвела пристальный взгляд от гостьи. – Войдите. В кабинет вкатили обеденный стол и быстро накрыли его для завтрака на двоих. – Что-нибудь еще, мадам президент? – спросил молодой белокурый официант, который успел покоситься на Лорен, пока накрывал на стол. – Нет. Думаю, все уже как надо, – Дэв посмотрела на ухмыляющуюся Лайзу. Было очевидно, что помощник заказала обед на двоих. Президент улыбнулась ей и подмигнула. Лайза кивнула в ответ, и маленькая группа покинула кабинет, снова оставив двух женщин наедине. – Вы все еще не хотите присоединиться ко мне? Как видите, мое первое правительственное распоряжение об одном бутерброде было проигнорировано, – она рассмеялась. – Такое изобилие. Все вокруг уже несколько дней пытаются меня накормить. Дэв откусила большой кусок и застонала от удовольствия. Лорен поспешно сглотнула: – Ну, если вы настаиваете. Дэв махнула рукой в сторону второго бутерброда и откусила еще кусок. Запах солонины с хреном донесся до ее носа. «Лайза немедленно получит повышение. Я на небесах». Биограф куснула бутерброд и немедленно повторила реакцию президента. – О, Боже, – пробормотала она, облизывая уголки губ. – Это так вкусно. Разум Лорен твердил, что проживание внутри Белого дома даст ей невероятный доступ к президенту, но при этом нанесет ущерб ее способности сохранять профессиональную дистанцию от объекта. Страйер твердо велела ему заткнуться. Лорен помахала половинкой бутерброда: – И я получу еще, если скажу "да"? Дэвлин внезапно прекратила жевать и подняла взгляд от тарелки. – Столько, сколько захотите, – пообещала она серьезно. Лорен взяла салфетку и положила ее на колени. – Тогда предоставьте мне комнату, мадам президент. Похоже, у вас будет гость на некоторое время. – Превосходно! – искреннее удовольствие было написано на лице Дэв. – И называйте меня Дэвлин или Дэв, а не мадам президент. Внезапно Страйер почувствовала, что румянец залил ее щеки. – Тогда, пожалуйста, зови меня Лорен. Дэв протянула руку и, когда Лорен ответила тем же, твердо пожала ладонь биографа, чувствуя ее приятное тепло. – Я рада познакомиться с тобой, Лорен. – Взаимно, Дэвлин, – Страйер выдохнула и сосредоточилась на своем бутерброде, чувствуя, как узел в ее животе, о существовании которого она даже и не подозревала, начинает рассасываться. – Так... я знаю, что у тебя почти так же много вопросов ко мне, как и у меня к тебе. Дэв усмехнулась и подняла хрустящий холодный пикуль с тарелки. – Да. Как тебе удалось получить одиннадцать штрафов за неправильную парковку за два дня? Щеки Лорен заметно покраснели. – Как... как ты узнала? – смущенно пробормотала она. Две темные брови взлетели вверх. Дэв откусила половинку пикуля, наслаждаясь его терпким вкусом. – Я действительно должна отвечать на этот вопрос? Лорен почесала лоб. – Нет, я полагаю, не должна. Скажем так, это началось с действительно плохого дня. – Который закончился двумя днями позже? Лорен усмехнулась. – Что-то вроде того, – она подняла бутылку воды, которая отдыхала в ведерке со льдом, и наполнила свой бокал. – У меня тоже однажды был такой день. Он длился почти неделю, – Дэв потянулась к графину с кофе, который стоял ближе к Лорен, но биограф немедленно остановила руку Дэв. – Позволь мне, – она подняла графин и наполнила две чашки, решив тоже выпить немного кофе. – Какой ты предпочитаешь? – Черный. И я молюсь, чтобы он был крепким. Спасибо, – сказала Дэв, принимая чашку из рук Лорен. – А ты? Какой кофе пьешь? Я хочу знать на случай, если решу принести тебе чашечку однажды. – Сливки и два сахара, – Лорен влила в свою кружку немного сливок и стала искать ложечку, которая волшебным образом оказалась у нее перед лицом. – Спасибо, – улыбнулась она, забирая ложечку из пальцев Дэв. – Но почему-то я не могу себе представить, что президент Соединенных Штатов принесет мне кофе. – Хм-м-м... – Дэв неохотно кивнула. – Ты права, президент, вероятно, не стала бы. Но Дэв Марлоу может. Вторник, 26 января На утреннем совещании с сотрудниками, уже ближе к концу, Дэв вспомнила нечто очень важное. – Между прочим, – сказала она, выпрямившись, – я встречалась с Лорен Страйер вчера днем, и с этого момента она будет присутствовать на наших совещаниях. Для тех из вас, кто об этом еще не знает... – Все взгляды в комнате были устремлены в пол, и Дэв громко вздохнула, немного раздраженная, но не удивленная. – Ладно, вы, сплетники, уже каждая собака знает об этом, но я все равно сделаю это объявление. Мисс Страйер собирается вести хронику моих действий при исполнении служебных обязанностей и переедет сюда сегодня. Не так ли, Майкл? – Дэв подняла бровь и посмотрела на Майкла Оукса, который покорно кивнул. Он пытался отговорить президента от этого, но упрямая женщина стояла на своем. Было что-то в Лорен Страйер, что ему просто не нравилось. Мало того, что она высокомерно отказалась от сделанного им предложения в штате Теннеси, так она еще и сказала Дэв что-то, из-за чего президент сильно рассердилась на него и поставила под сомнения его суждения. Более того, что бы Лорен ей ни сказала, это так разозлило Дэв, что она приказала перевести агента секретной службы Фрэнсиса "Без шеи" Девиаса, подальше от Белого дома. Навсегда. Дэв допила последний глоток кофе и осторожно поставила чашку на фарфоровое блюдечко. – Мисс Страйер принимается за работу сегодня. И у нее есть полные права и допуск. Пожалуйста, будьте добры к ней, – эта последняя фраза была произнесена шутливым тоном, но никто из находящихся в комнате не усомнился в искренности данной просьбы. Президент оглядела своих людей. – Что-нибудь еще? Глава администрации посмотрел на лица людей, находящихся в комнате. Некоторые из них были новичками и для него, и для Дэв, но другие были верными друзьями. – Мы должны сделать объявление о том, что мисс Страйер нанята для написания ваших мемуаров, – твердо заявила пресс-секретарь Шэрон Аллен, открывая планшет и занося в него пару пометок. Дэв заметила, что она не выглядела обрадованной этой перспективой. Дело было не в том, что Лорен была недостаточно квалифицирована: верно, она ужасно молода, но, тем не менее, ее работы имеют вес. Только все это не значит, что Лорен должна жить в Белом доме. У пресс-секретаря началось легкое головокружение от тех ужасных сценариев, которые разыгрывались у нее в голове. Кто-нибудь постарше и посолиднее был бы намного более безопасным выбором. – О-о-о... мне тридцать восемь, а не восемьдесят восемь. Ты говоришь так, будто я стара, как эти холмы, – Дэв поерзала на стуле, сожалея о том, что надела сегодня юбку вместо брюк. – Слово "биография" звучит не столь древним, тебе не кажется? – она умоляюще посмотрела на пресс-секретаря. Комната заполнилась легким смехом, и Джейн, которая стояла с другой сторону комнаты, покачала головой. Дэв иногда была такой занозой в заднице. Храни ее Бог. – Давайте называть это биографией, Шэрон. Я еще не готова ходить с тросточкой. Все встали вслед за президентом и потянулись к выходу из комнаты, готовые к началу своих напряженных трудных дней. Дверь закрылась, оставив позади Дэв, Лайзу и главу администрации. Дэвид посмотрел на молодую женщину и взглядом попросил на минутку оставить их наедине с боссом. Он улыбнулся, когда та постучала по циферблату своих часов. Сегодня утром у Дэв была назначена встреча с несколькими членами демократической и республиканской партий, включая ультраконсервативного спикера Палаты представителей. Дэвид почти жалел ее. Дэв будет иметь беспрецедентное удовольствие столкнуться с двумя сторонами, которые были обижены на нее и не доверяли ей. Но это – та цена, которую она платит за то, что присоединилась к третьей стороне. Дэвид всегда думал, что жизнь была бы намного проще, останься Дэв демократом. Лайза тихо выскользнула из комнаты. – Мадам президент. – Да, Дэвид, – Дэв подпёрла голову руками. – Я должен сообщить, что считаю переезд мисс Страйер в Белый дом решением, которое создаст тебе большие проблемы, Дэв. Как только пресса пронюхает об этом, она станет кем-то больше, чем просто служащим, нанятый для написания книги. – Теперь ты говоришь, как Майкл. И я не собираюсь сообщать прессе, что теперь она живет здесь. Если это станет проблемой, тогда и будем решать. Дэвид закатил глаза. – Прессе понадобится день или два, чтобы это вычислить. Если, – фыркнул он. – Верь мне, это станет проблемой. Президент, не состоящая в браке и открыто заявляющая о своей нетрадиционной ориентации, переселяет к себе привлекательную и незамужнюю женщину-биографа... – Ты забыл добавить "очень-гетеро" незамужнюю глубокоуважаемую женщину-биографа. Дэвид упер руки в бока. – И как ты узнала, что она гетеро? Спросила ее? – Э-э-э... но-о-о... а-а-а... –Дэв открывала и закрывала рот, но слов не было. – Что?! – Я читал тот отчет, Дэв. И не припомню какое-либо упоминание об ее ориентации. – Но она была замужем! – выпалила Дэв, и тут же закрыла лицо ладонями. Она яростно замотала головой. – О, Боже, не могу поверить, что я только что сказала это. Дэвид рассмеялся. – Дэв, на самом деле проблема не в том, лесбиянка она или натуралка. Предположения все равно будут сделаны. Вы обе одиноки, а у тебя трое детей. Ты знаешь, что сделают консерваторы, когда... – В жопу консерваторов! – прошипела Дэв, внезапно разозлившись. Она уже давно устала от их живописания ее, как самой плохой матери, со времен Джоан Кроуфорд. – Ты же знаешь, что мне на них наплевать. – А не должно бы, – настаивал Дэвид. Он проигрывал этот спор уже сотни раз, но он не прекращал попыток. – Они – там, и они не уйдут. Дэв придвинулась к краю стола. – Кроме того, хоть я и свободна, но я все еще в трауре по убитой супруге... Карие глаза Дэвида смягчились. – Я знаю, Дэв. Но мы говорим о восприятии, а не о действительности, – он сглотнул, спрашивая себя, стоит ли продолжать. – М-м-м... Ты ведь знаешь, Саманта не хотела бы, чтобы ты оплакивала ее вечно. Плечи Дэв резко опустились, и ее голос упал до страдальческого шепота: – Я знаю. Дэвид подошел к высокой женщине и сел рядом с нею. – Слушай, я не хочу спорить. Я знаю, как важно для тебя, чтобы эта книга была написана правильно... Но однажды прошлое вернется и укусит тебя за задницу... Так будет, – он слегка ухмыльнулся. – И я буду рядом, чтобы сказать "Я же говорил". – Как всегда? – слабо поддразнила его Дэв. – Именно, – Дэвид похлопал ее по бедру и удивился, почувствовав кожу. «Почему она надела юбку? Она же их ненавидит». – Что ж, если переезд Лорен в Белый дом, чтобы она могла успешнее работать, будет самой плохой вещью, которая вернется и укусит меня за задницу, я буду считать этот месяц очень успешным. – Месяца не потребуется. Дэв проигнорировала пессимизм Дэвида и, оглядевшись вокруг, потянулась к документам, которые Лайза положила перед ней ранее. Она пошарила в карманах пиджака, и Дэвид ловко вручил ей блестящую металлическую ручку. – Мы говорим о законной прессе, Дэвид. Скандальные издания не в счет. – Законная пресса подхватит любой вой, если он будет достаточно "горячим". А все мы знаем, что если хотя бы три издания желтой прессы будут писать о переселении Лорен, это будет считаться правдой. Таков закон... наподобие закона всемирного тяготения или законов Мэрфи. Дэв посмеялась про себя и сунула ручку Дэвида себе в карман, поглаживая большим пальцем теплый металл. – Это точно, мистер Остроумие. Постарайся это запомнить.

* * *

Лорен села на свою новую кровать, в своей новой комнате, в своем новом доме... в Белом Доме. – Ничего себе, – она в изумлении покачала головой, наконец осознавая, где находиться и во что ввязалась. Начиная с ноября, Лорен все время проводила в стремительном рекламном туре с последней написанной ею биографией. Это дало большой толчок праздничным продажам, и сделало ее издателя очень счастливым. Но совсем не оставило ей времени даже на то, чтобы хотя бы поверхностно узнать что-нибудь о Дэвлин Марлоу. Что заставляло Лорен чувствовать себя необычайно неуверенно и даже слегка смущенно, как студентка колледжа, забросившая подготовку к важному экзамену и приготовившаяся расплачиваться. Лорен упрекнула себя за беспокойство. «Это же не означает, что тебе совсем ничего о ней не известно... Черт, ее лицо, эти бесконечные раздражающие кадры по всем каналам телевидения на протяжении прошлых шести месяцев». Но биограф призналась себе, что президент была намного более приемлемой, когда ее не запихивали тебе в глотку. «Ладно, более чем приемлемой. Действительно приятной». Она медленно выдохнула. Лорен, наконец-то, оставили в покое больше чем на десять секунд, ее любопытный взгляд не притягивали агенты секретной службы и вездесущий персонал Белого дома. Это дало ей время, чтобы восстановить в памяти все, что случилось после той встречи с Дэвлин. Ей буквально до зуда хотелось взять в руки свой фотоаппарат. Волнение, которое она испытывала находясь здесь, было похоже на то, что Лорен чувствовала, когда ей разрешили посетить некоторые из наиболее уединенных священных областей Ватикана во время написания биографии кардинала О’Роарка. Ее живот трепетал от смеси нервозности и необузданного волнения, а ладони оставались влажными и холодными, даже когда ее острый интеллект начал систематизировать информацию. Но тур по Ватикану был краток и ее постоянно кто-то сопровождал. А здесь она собирается на самом деле жить. По крайней мере, некоторое время. Лорен не думала, что ее склонность к уединению позволит ей оставаться здесь долго. Но она собиралась использовать это время с максимальной пользой. Пристальный взгляд Лорен скользнул по блестящему вишневому дереву мебели в колониальном стиле, по дорогим портретам в тяжелых деревянных рамах, изображавшим предыдущих президентов, которые украшали стены. Комната была почти такой же большой, как и вся ее квартира в штате Теннеси. И хотя здесь не было кухни или прачечной, зато была большая спальня, хорошо укомплектованный бар и зона отдыха с двумя маленькими диванчиками, стоящими по разные стороны изящного журнального столика. Кровать была настолько высокой, что ноги Лорен едва касались пола, когда она присела на край твердого матраца. Как и следовало ожидать, это была модель с балдахином, выполненная из того же самого вишневого дерева, которое доминировало в комнате. Лакированное дерево было столь блестящим, что Лорен могла видеть свое искаженное отражение, подмигивающее ей в ответ. Она немедленно подняла руку и провела пальцами по сияющей поверхности, чтобы испачкать ее. Лорен сделала это с тем же странным восторгом, с которым ребенок, добравшись до свежего ровного белого снега, оставляет на нем свои следы, счастливо уничтожая почти неестественное совершенство. Изящный шифоньер в тон, прикроватная тумбочка с латунными ручками и массивный шкаф сбоку от кровати. На тумбочке хрустальная ваза с двумя дюжинами желтых роз на длинных стеблях, чей нежный аромат заполняет комнату, смешиваясь с ароматом полироли для дерева. Длинные занавески цвета сливок – в тон с невозможно мягким одеялом – были слегка раздвинуты и перевязаны золотым шнуром, позволяя лунному свету раннего вечера вливаться в комнату через покрытое изморозью окно. Все немногочисленные коробки Лорен были распакованы штатными сотрудниками Белого дома, конечно, лишь после того, как все их содержимое было должным образом осмотрено, просвечено рентгеном, обнюхано и просканировано... Всё, включая ее мопса Гремлина, который сейчас прыгал вокруг ее ног, пытаясь забраться на слишком высокую кровать. Лорен была действительно удивлена тем, что маленькая собачка не начала светиться в темноте из-за всего этого. – Я, должно быть, сплю, Гремлин. – «Но, Боже, это так давит на меня». – Надеюсь, я достаточно хороша для этого, – Лорен сдула падающие на лоб светлые волосы. Недоверчивый смех вырвался из ее груди. – Это абсолютно нереально, – кончики пальцев одной руки задели мягкое атласное стеганое одеяло, в то время как Лорен наклонилась, чтобы почесать Гремлина за ухом. Пёс зарычал от удовольствия. Серые глаза с примесью синего и зеленого расширились, когда биограф посмотрела на часы и обнаружила, что уже пришло время встретиться с Дэвлин, чтобы быть представленной ее детям. Лорен задалась вопросом, будут ли они выстроены по росту, будто семья фон Трапп, ожидающая смотра Главнокомандующего. «Фу-у-у... надеюсь, что нет». Лорен съежилась. «Плюс, я не умею воспевать дрянь». Лорен немного нервничала. Будучи единственным ребенком в семье, она не была готова к тому, чтобы иметь дело с детьми. И если в детстве вы проводите все время, уткнувшись в книгу, это не поможет вам стать популярной. С другой стороны, она была практически полностью уверена, что не сотворит ничего постыдного, например, не станет задирать майку, чтобы показать сиськи за два батончика Хёрши и место у окна в школьном автобусе. Снова. Улыбка тронула ее губы... Конечно, это зависело от того, кто попросит, и насколько была хороша шоколадка. Лорен решила пока не давать никаких обещаний. Биограф встала и поправила пояс своих каштанового цвета брюк, с тоской подумав о синих джинсах, которые ей явно не часто доведется видеть в ближайшие четыре года. И тут краем глаза она заметила кое-что. «Стоит ли?» Она на мгновение задумалась и кивнула. – Давай просто надеяться, что у меня есть минута, Грем. Давай позвоним ему, а? – Лорен усмехнулась. – Будем только надеяться, что у Уэйна от волнения не случится сердечный приступ, о чем он беспокоится уже пять лет. Ведь он просто умрет, когда узнает, где я остановилась. Верхняя полка тумбочки скользнула вперед, образовав небольшой столик. Благодаря этому по телефону можно было разговаривать лежа в постели, но он не находился на виду, чтобы не портить обстановку комнаты. Лорен открыла рот, чтобы дать команду "звонить", но остановилась, приглядевшись к устройству. Голосового анализатора не было. – Хех. – «Должно быть это настоящий старинный телефон». Лорен подняла трубку и уставилась на тянущийся от нее шнур. Несколько раз дернув, она почувствовала раздражение. – Вот ведь заноза в... Ладно, пойдем сложным путем. Лорен осмотрела трубку со всех сторон, но не обнаружила на ней ни одной кнопки. Собственно, не было никакого видимого способа позвонить кому-либо. Внезапно лицо Лорен озарила искренняя улыбка. – Черт возьми, Гремлин, – собачке, наконец, удалось с разбега запрыгнуть на кровать. Он неистово вилял хвостом, радуясь победе, и его черные глаза-бусинки наблюдали за предметом в руке его хозяйки. – Это же бэт-телефон! Негромкий стук привлек внимание Лорен и Гремлина к двери. – Пришло время встретиться с маленькими людьми. Пожелай мне удачи, мальчик, – Лорен погрозила ему пальцем. – Нет... ты не можешь пойти. – Она почти решила снять его с этого красивого одеяла, но вместо этого лишь пожала плечами. Раз она собирается жить здесь, значит здесь будет и дом Грема тоже. И, в любом случае, ночью он будет спать тут, поверх одеяла. – Только будь осторожней, – взмолилась Лорен, поправляя подушку, которую Гремлин в волнении превратил в пюре. – Марта Вашингтон или еще кто-то подобный, вероятно, сшил ее. И я не хочу брать кредит на реставрацию. Собака подскочила к краю кровати, чтобы следовать за Лорен, но заколебалась, посмотрев на пол. Гремлин тихонько заскулил. – Ага. Теперь ты застрял, не так ли? – Лорен рассмеялась и направилась к двери. – Поделом тебе. Она открыла дверь и, увидев Майкла Оукса. Лорен была слегка разочарована. «Почему я ожидала увидеть Дэвлин?» Лорен выглянула из-за плеча стройного черного мужчины. – Что? На сей раз без подкрепления? Майкл напрягся при упоминании о его посещении Нэшвилля. – Агент Секретной службы, отвечающий за это помещение, находится на своем посту, мисс Страйер. Уверяю вас. У меня не было причины приводить его к двери, – он поглубже заправил свой фиолетовый галстук за лацканы пиджака. – Я полагаю, вы готовы? – Да... э-э-э... нет... Дайте мне минуту, – Лорен помчалась назад к столу, стоящему у стены напротив кровати. Порывшись в сумке, она вытащила фотоаппарат и быстро вставила в него новую пленку. Она дождалась щелчка затвора, прежде чем заговорить. – Теперь я готова. – Вы не можете... – Майкл указал на фотоаппарат. – Это не... – начал бормотать он. Лорен приподняла бровь. – Полный доступ, мистер Оукс. Кроме того, снимки будут предназначены только для моих личных исследовательских целей, а не для публикации. И у меня уже есть полное разрешение Дэвида МакМиллиана. Разве вы выше его по должности? – невинно спросила она, внутренне посмеиваясь. – Ну, э-э-э... Конечно, нет, – Майкл становился все более расстроенным. – Но... – Смиритесь, – Лорен посмотрела на часы. – Мы опоздаем. Так и будем стоять здесь, и обсуждать это? – Она знала, насколько раздражает этого человека, и смаковала каждую минуту процесса. Майкл кисло улыбнулся. «Сука». – Что ж, идемте, – он протянул руку, и Лорен проскользнула мимо него, закрыв за собой дверь. Ей не удалось сделать и двух шагов, когда из ее комнаты раздался удивительно громкий протяжный вой. Она закрыла глаза. «Только не сейчас, Грем!» Лорен прикусила губу и развернулась обратно к Майклу, который выглядел потрясенным. – Мне жаль, – искренне извинилась биограф. – Он еще не привык к этому месту. Позвольте мне пойти, успокоить его. Или я могла бы взять его с собой? Мы же просто пройдем немного по коридору и посмотрим на детей, так? – Я немедленно прикажу доставить клетку и намордник. Лорен остановилась как вкопанная и устремила ледяной взгляд на хорошо одетого молодого человека. – Вы можете заказать эти вещи, если хотите. Но не для Гремлина, – заявила она резко. – Он не может продолжать так выть. Лорен уперла руки в бока. – Вообще-то, может. – Это неприемлемо. – Согласна. Я должна пойти и забрать его. – Нет, – категорично отрезал Майкл. Лорен вздохнула. Этот человек уже утомил ее, а ведь она живет здесь еще только три часа! – В жилом комплексе, в котором я собиралась остановиться, пока планы не изменились, было разрешено содержать домашних животных. Гремлин старается, как может. – Это не жилой комплекс. – Да, это так. И я могу без проблем позвонить  управляющему жилого комплекса и проверить свободно ли еще место, – парировала женщина. – Послушайте, мистер Оукс, у нас не так уж и много вариантов. Либо я оставляю его одного – и он воет. Либо я беру его с собой – и он молчит. Либо я посижу с ним некоторое время, успокою его – и он молчит. – Лорен вызывающе скрестила руки на груди. – Ваш выбор? – Вы ожидаете, что... что эта штука может управлять делами в Белом Доме?! – Майкл почти кричал, гнев взял верх над ним. – Нет, – спокойно ответила Лорен. – Он скоро успокоится. Он привык путешествовать, но пробыл здесь всего несколько часов. А еще Гремлина тыкали, сканировали, таскали, я уж не говорю о той ярко-зеленой жидкости, которую его заставили выпить. Затем его просветили рентгеном несколько раз, как будто я прячу атомную бомбу в собаке! Он – просто животное. Нельзя ожидать, что он выдержит эти бесконечные потрясения и не отреагирует, – сказав это, она вернулась в комнату и села рядом с мопсом. – Мне казалось, что у нас назначена встреча? – Дэв заглянула в комнату, делая вид, что не слышала гневных голосов. Она с нетерпением ждала Лорен и, наконец, отправилась искать ее самостоятельно. Майкл отпрыгнул с пути Дэвлин. Лорен вскочила на ноги. – Мы... я... мне жаль... – Без проблем, – небрежно ответила Дэв, чувствуя себя немного виноватой из-за своего детского нетерпения. Но весь день она думала об этом вечере. Что ж, это время пришло, черт возьми! Дэв кивнула в сторону комнаты. – Мы можем войти? Лорен молча кивнула, глядя как Эшли, Кристофер и Аарон промчались мимо своей матери, даже не взглянув на биографа. Они направились сразу к Гремлину, который без проблем спрыгнул на пол, наслаждаясь их вниманием. – Обманщик, – пробормотала Лорен. – Я говорил тебе, что слышал собаку, Эш! – взволнованно воскликнул Аарон. Его руки тем временем, боролись с другими детскими руками за право погладить живот Гремлина, лежащего на спине, наслаждаясь почесываниями. Собачка даже стонала. – Надеюсь, он не побеспокоил тебя, – Лорен подошла к Дэв, испытывая невероятное облегчение от того, что та не казалась сердитой. – Он пробыл здесь только пару часов и не рад тому, что я оставляю его так скоро. Дэв улыбалась, глядя на детей, и даже не повернула голову, отвечая. – Почему тогда ты просто не взяла его с собой? – «О, Боже, я знаю, теперь они захотят иметь собственную собаку. Возможно, я самая ужасная мать со времен "Дорогой мамочки"». Лорен чуть не рассмеялась. Она покосилась на Майкла, который все еще маячил в дверях. – Ну и дела, какая замечательная идея. Майкл развернулся и ушел в гневе, но на это уже никто не обратил внимания. – Похоже, ты тут уже обосновалась, – заметила Дэв. Вообще-то, комната выглядела практически так же как и раньше, не считая нескольких коробок на столе. Лорен огляделась и слегка кивнула. – Да, – она указала рукой на диван. – Присядешь? – Конечно, – Дэв послала Лорен улыбку. – Ты знаешь, как я люблю расслабляться. Но, я полагаю, сначала следует представить всех.  Обе женщины посмотрели на детей, которые сидели на полу и хихикали, когда Гремлин облизывал их пальцы. Не раздумывая, Лорен подняла фотоаппарат, присела на корточки и быстро сделала несколько снимков. – Мне жаль, – Вздохнула Дэв. – Предполагалось, что они подождут, пока я их не представлю. – Ничего, – Лорен пренебрежительно махнула рукой и поставила фотоаппарат на кофейный столик. – Если бы я была там, я бы тоже гораздо больше заинтересовалась Гремлином. «О, ну не знаю. Мне ты кажешься весьма интересной». – Дети? – Дэв самую малость повысила голос, и три пары глаз немедленно уставились на нее. – Ой, – пробормотала Эшли, поднимаясь на ноги. Кристофер и Аарон последовали за ней, хотя внимание самого младшего мальчика осталось разделенным между матерью и собакой. – Мы забыли подождать у двери, мамочка, – честно призналась Эшли, ковыряя носком туфельки ковер. – Я знаю, что вы забыли. Мы поработаем над этим позже, – пообещала Дэв со снисходительной улыбкой. – Дети, это – Лорен Страйер. Мисс Страйер собирается писать книгу о моем президентском сроке. Я уже говорила о том, что она собирается остаться с нами на некоторое время. – Приятно познакомиться с вами, мисс Страйер, – вежливо сказала Эшли, надеясь исправить свою предыдущую ошибку. Ее братья только кивали. Лорен улыбнулась. – Я тоже рада встрече с вами. – «Она точная копия своей матери, если не считать карих глаз». Лорен показала на пол. – И вы уже познакомились с Гремлином. Кристофер улыбался так широко, что Дэвлин заволновалась, как бы у него щеки не треснули. Он машинально потянулся к своим очкам, не отрывая глаз от очков Лорен. Биограф поймала его взгляд и мягко засмеялась, подойдя к детям. Серые глаза мерцали. – У тебя такие же, как и у меня, – сказала она Крису. Мальчик кивнул, как загипнотизированный. Лорен снова усмехнулась и взъерошила волосы Криса, которые были того же цвета, что и у нее. Лицо маленького мальчика покраснело, и он внезапно подбежал к Дэвлин и прижался головой к ее ногам. Лорен мигнула. – Что-то я?.. – Он просто немного застенчив, – Дэв ласково погладила Криса по спине. – Не волнуйся, – сказала она, удивленная испуганным выражением лица Лорен. «Она никогда не имела дело с детьми. О, боже. Это будет интересным». Аарон подошел к Лорен и подергал ее за брючину, заставляя опуститься на одно колено, чтобы ее глаза были на одном уровне с его ярко-синими глазами. – У меня очень важный вопрос. Лорен сглотнула, внезапно начав волноваться. – Вот как? Он торжественно кивнул. – Можем мы погладить собачку снова? Лорен рассмеялась. – Хм-м-м... – стоило ей только кивнуть, как дети, включая Кристофера, бросились к Гремлину. Лорен озадаченно посмотрела на своего питомца, а потом показала собаке язык – Избалованный. – Я заплатила бы хорошие деньги любой PR-фирме, если бы меня приветствовали также восторженно, – сухо прокомментировала Дэв. – О, да. Дэв опустилась на колени рядом с Лорен и протянула руку к собаке. – Ну, привет... Господи Иисусе! – она отдернула руку, когда Гремлин неожиданно зарычал, показывая два ряда крошечных кривых зубов. – Нет, эта кличка уже была занята, – невозмутимо произнесла Лорен. Затем Гремлин широко зевнул, как будто ему на все это наплевать. Пасть собаки захлопнулась со щелчком, и он продолжил играть с детьми. Голос Лорен обрел жесткость, когда она посмотрела на своего четвероногого друга. – Гремлин! – «У тебя большие неприятности, ты, мелкий засранец». – Мне очень жаль, мадам президент. – Дэвлин, помнишь? Лорен опустила голову. – Конечно. И мне жаль. Это так странно, – она нахмурилась, – Грем всех любит. Увидев, как помрачнела Дэв, Лорен поняла, как могла быть воспринята эта фраза, и добавила: – Но у него был действительно напряженный день. И он полностью на сто процентов безопасен, клянусь. Обычно он боится даже собственной тени. Дэв внезапно зарычала на собаку, и тот, подскочив, с визгом скрылся под кроватью так быстро, как позволяли его короткие лапки. – Хорошо, я купилась на это, – дружелюбно согласилась Дэв, весьма довольная собой. «Мысленное примечание: проконсультироваться у Дэвида относительно взяток для собаки, которая больше похожа на цыпленка, чем на собаку, и которая явно ненавидит меня». Дэв со стоном поднялась на ноги. Это был длинный день, и она с нетерпением ждала возможности расслабиться. Неохотно, она обратилась к детям: – Думаю, теперь мы должны оставить мисс Страйер одну. – Не уходите, – Лорен сама была удивлена настойчивостью своего голоса. Она почувствовала, как ее щеки становятся горячими. – Хорошо, – немедленно ответила Дэв, на ее лице появилась улыбка. – Хочешь поболтать, пока дети играют? Лорен кивнула, и женщины направились к диванам. Лорен села первой и Дэв с трудом поборола желание плюхнуться рядом с ней. Вместо этого она переместилась на диван, стоящий напротив. – Симпатичная юбка, –взгляд Лорен скользнул по ногам Дэв. «Она должна носить их чаще. Фантастические ноги». Мысль была необычна, но сам факт бесспорен. Ее голос выдернул Дэв из мыслей, и теперь была ее очередь краснеть. Она нервно провела рукой по ткани. – Спасибо, – Дэв порылась в кармане и вскоре вытащила оттуда что-то в обертке из фольги. Сладкий аромат достиг носа биографа. – Хотите разделить со мной батончик Хёрши? – Дэв отломила половину. – Конечно! – счастливо ответила Лорен. «Батончик Хёрши. О, блин. Слава Богу, мы не в автобусе».