Все говорят, что я люблю тебя

      Дженна поправила волосы, смотря на своё изображение на экране с фронтальной камеры и ожидая, пока ей ответят. Сильно долго ждать не пришлось. С нижнего ракурса Соммерс видела, как племянник в небрежно накинутом на плечи пледе растирает лицо, пытаясь согнать с себя сонливость. Спрятав улыбку за бокалом вечернего вина, она сделала небольшой глоток, ожидая, пока Тони куда-то выйдет. — Доброе утро, — бодро пожелала Дженна, от чего он неприязненно нахмурился. — Паршиво выглядишь. Судя по заднему фону, племянник вышел на балкон. Сведя брови вместе и поочерёдно моргнув каждым глазом, Энтони хрипло буркнул: — А ты конфетка, как всегда… В курсе, что сейчас вообще-то ночь? — Не говори ерунды, я смотрела в гугле. У нас разница шесть часов, так что это у меня ночь, а у тебя утро. Из-за столь раннего часа не только движения, но в том числе его мыслительные процессы были неимоверно замедленны. Если бы Соммерс не знала Тони так хорошо, то подумала бы, что со связью какие-то проблемы. Пусть с несколько секундной задержкой, но Тони отреагировал, изогнув бровь. — Ты жуткая женщина. — А ты просто душка, — усмехнулась она, разглядывая очень помято выглядящего племянника. — Наверное спишь все восемь часов, как доктор прописал, — не удержавшись, съехидничала Соммерс. С усилием растирая глаза, он произнёс: — Обязательно, вот поговорю с тобой и уйду досыпать оставшиеся… — и задумавшись, поднял взгляд к небу, — шесть с половиной часов. Дженне стало немного стыдно, что она прервала столь короткий сон Тони. — Тогда мог и не отвечать. Поставив телефон на какой-то небольшой столик так, что теперь Соммерс видела его примерно по пояс, а не только подбородок и ноздри, Энтони потянулся, мыча. — Ага, конечно… Попробуй тут не ответить, когда тебя сбрасывают с кровати лицом в пол, ещё и кидают в голову тапок, — закатив глаза, скривился Тони, поглаживая заднюю часть шеи. От услышанного брови Соммерс удивленно приподнялись, не желая спугнуть, она постаралась как можно более обыденным тоном спросить: — И кто же посмел выгнать тебя с тёплой постельки? Тони приоткрыл рот, собираясь что-то сказать и тут же закрыл его. Тряхнув головой, он предложил с хвастливой ухмылочкой: — Я тебе сейчас такой вид кайфовый покажу, обалдеешь. Он снова взял мобильный в руки и поспешил переключить камеру. Дженна неверяще прищурилась и поднесла телефон ближе к своему лицу. — Эйфелева башня, серьёзно Тони?! — не сдержавшись, вскрикнула Дженна, даже поддавшись немного вперёд. Всего пару дней назад он звонил из Рима, Соммерс по-хорошему завидует, ведь ей не видать отпуска ещё года три, как минимум. Ну не брать же с собой детский сад, с ними никакого отдыха не получится, будет всё то же самое только с другим фоном. Изображение немного затряслось, когда Тони ответил ей немного шепелявя, как будто у него что-то было во рту: — Я уже скупил кучу сувениров для тебя. Кстати, что-нибудь уже пришло? — Тебе не стоило так тратиться, — Соммерс ворчала больше для вида, чем на самом деле. — Прекрати нести чушь! Нельзя съездить в Милан и не купить там хотя бы одну пару туфель. Подошли хоть? — немного волнения прокралось в его голос. Несмотря на то, что старший Гилберт достаточно часто делает подарки, он действительно ненавидит их выбирать. Энтони слишком много думает и накручивает себя. Вот и во время покупки пары туфель Тони истратил приличное количество нервов и не только себе, но оно того определенно стоило. Когда Дженна вместе с Еленой распаковала посылку и открыла заветную коробку, то потеряла дар речи. Это были самые красивые остроносые лодочки в её жизни, за такие и убить не стыдно. Они были совсем не вычурными, наоборот очень элегантными в своей классической простоте. — Я боюсь их мерять, — неловко отведя взгляд в сторону, призналась Соммерс. — Ты шутишь что-ли?! Дженна отрицательно покачала головой. Тони громко фыркнул, казалось окончательно сбросив с себя сонливость. — Ты ещё скажи, что тебя в них только торжественно похоронят. — Они действительно слишком доро… — Дженна резко прервалась, услышав очень знакомый по её бунтарской молодости звук. — Ой, даже не начинай, — шепеляво пригрозил он. — Тони, ты там куришь что-ли?! Раздался грубый кашель, а за ним нисколько не убедительное и сорвавшееся с высокого на полусиплое: — Не-е-ет… — А ну повернул камеру так, чтобы я тебя видела! — строго потребовала Соммерс. Через пару секунд перед ней предстал выглядящий, как пристыженный щенок племянник. Дженна подозрительно прищурилась и сказала: — Показывай, что в руках. Тони тяжело вздохнул и поднял свободную руку, в которой оказалась медленно дымящаяся тонкая сигарета. — Ну? — Это не моё! — выпалил Энтони и почти сразу же задумчиво нахмурился, опустив взгляд, он не заметил дрожащих губ тёти, которая из последних сил сдерживала смех. — Погоди-ка… Договорить Тони не успел, его прервал приятный и незнакомый Дженне мужской, сладко-тягучий голос с лёгким акцентом: — Правильно, не твои. Это моя пачка. Будто позабыв о существовании любимой тётушки, Гилберт повернул голову налево и обратился к невидимому для неё парню, мило надув губы: — Тебе жалко что-ли? — Мне? Нисколько, — каким-то образом у Дженны создавалось впечатление, что говоривший точно небрежно пожал плечами. — Просто ты раньше жутко плевался с них. — М-да? Кажется после вчерашнего у меня умерли все вкусовые рецепторы, раз от твоей ссаной вишни блевать не тянет, — невозмутимо произнёс Тони и сделал затяжку. — Кхм-кхм! — Соммерс притворно покашляла, привлекая к себе внимание. — Эй, я всё ещё тут. — О! С кем ты разговариваешь?! — возбуждено спросил голос. После короткой борьбы, во время которой Дженна допила остатки вина в бокале и стала наливать новую порцию, перед ней на экране появился бледнокожий парень с большими впалыми серыми глазами, острым, прямым носом и длинными спутанными светлыми волосами. Его шею, руки и грудь покрывали татуировки. — Bonjour, mademoiselle. Tu es le charme, tu ne veux pas coucher avec moi? — с обольстительной улыбкой, разжигающей огонь в тысячах сердец и разбивающей примерно столько же, бархатно произнёс незнакомец. Глаза Соммерс весело заблестели и она звонко рассмеялась, прикрывая рот тыльной стороной ладони. Утирая пробившиеся слёзы, ответила: — Прости, у меня есть парень. — Ты что такого моей тёте предложил, Казанова необрезанный?! — за криком Тони полным возмущения и негодования последовал подзатыльник от которого блондин не успел увернуться. — В смысле тётя?! — потирая ушибленную голову больше для вида, чем от реальной боли, спросил он, попеременно бросая взгляды то на Энтони находившегося за кадром, то на Дженну. — В прямом, балда, — проворчал Тони и забрал назад свой мобильный. — Извини, его в детстве часто вниз головой роняли, — неловко улыбнулся он, одновременно отмахиваясь от продолжавшего лезть в кадр полуголого парня. Соммерс усмехнулась такому взаимодействию, казалось, что они были давними друзьями, чьи препирательства больше для вида и шума, чем по реальному делу. — А имя у этого чуда есть? — кокетливо поинтересовалась она. Обернувшись, Энтони скептически посмотрел на активно посылающего воздушные поцелуи блондина. — Отзывается на Аврору. — Майлз, — выпустив дым в сторону, с широкой зубастой улыбкой произнёс он, проигнорировав Тони, и подмигнул. — Очень приятно познакомиться, я Дженна, — добродушно ответила она, знаково приподняв бокал. — А как зовут твоего парня? — по-лисьи хитро ухмыльнулся он. — Аларик. — Немец? — Майлз наморщил нос в отвращении и скривил губы, затягиваясь. — Не совсем, — Соммерс склонила голову набок, с забавой наблюдая за чересчур активным Майлзом, чьё лицо каждую секунду ярко излучало какую-то эмоцию и племянником, который на его фоне выглядел темнее грозовой тучи. — В любом случае, — в небрежной экспрессии отмахнулся тот. — Поверь, он тебе не нужен. Человек с таким именем… Тони тяжело вздохнул и в угрожающей серьёзности посмотрел в серые глаза. — Майлз. Он демонстративно звонко цыкнул и закатил глаза. Дженна ожидала какой-нибудь колкости, но никак не… Майлз схватил её племянника за подбородок, аккуратно вытащил сигарету из его рта и, притянув к себе, страстно и напористо поцеловал, постанывая в губы. Соммерс мгновенно прикрыла глаза свободной ладонью и вытянула руку с телефоном подальше от себя. — Господи, ребята хотя бы выключите камеру! — громко произнесла Дженна и тут же поспешила добавить: — А лучше ещё и звук. После этих слов Энтони резко прервал внезапный поцелуй и жалобно сказал, толкаясь: — Господи, ты же ещё не чистил зубы! Фу! Майлз, иди отсюда! Давай-давай, кыш! Он рассмеялся, а затем наполовину соблазнительно и озорно произнес, звонко шлёпнув Энтони по заднице: — Мы будем ждать тебя с Мартой в спальне… — Ради всего святого, только не кури в квартире, опять же всё провоняет твоей идиотской вишней! — Да, папочка! — демонстративно закатив глаза, монотонно отозвался Майлз и многозначительно ухмыляясь, затушил сигарету. Дженна видела, Энтони метнул в него полный раздражения взгляд и поджал губы, как делал, когда ему было неловко. Да она и сама невольно засмущалась от подобного, а если бы была на месте племянника, то и вовсе сгорела со стыда или умерла на месте от сердечного приступа. Ворча и матерясь себе под нос, Энтони всё-таки вытолкал Майлза с балкона и закрыл за тем дверь. Он неловко откашлялся и, сделав вид, что ничего не произошло, сказал: — Мы остановились на туфлях. — Кто такая Марта? — в этот раз Соммерс не позволит племяннику соскочить. — Да так… — Тони, — настойчиво позвала Дженна, отчего тот фыркнул. — Младшая сестра-двойняшка Майлза, — неохотно поделился Энтони, смотря куда угодно, только не на изображение тёти в экране. После небольшого молчания Соммерс только смогла выдать заторможенное: — …Ага. — Угу, — вторил ей племянник. — Я вроде хочу что-то сказать, но как-то не знаю что… — растерянно поделилась она, приложив бокал к щеке. — Лучше не надо, — Тони почесал кончик носа указательным пальцем. — А как вы…? Что…? Каким образом…? Ну, — Дженна абстрактно покрутила запястьем. Энтони глубоко вздохнул грудью, поджал губы и пространно ответил: — Долгая история. — Явно, — расширив на секунду глаза, усмехнулась Соммерс. — Ты перезвони мне попозже, когда у вас там вечер будет. — Ага. Спокойной ночи, — махнул Тони и отключился. Заблокировав телефон, Дженна положила его на обеденный стол экраном вниз и подняла взгляд, услышав деревянный хруст. В руках сидевшего напротив старшего Сальваторе были сломанные пополам палочки для еды. Соммерс тяжело вздохнула и, встав со своего места, ушла на кухню. Скоро она вернулась с вилкой и чашкой какого-то травяного сбора, которым её отпаивал Тони после того, как она однажды вернулась домой, чуть не сбив какое-то животное по пути. Поставив перед нахмуренно уставившимся куда-то в пустоту Деймоном, она попыталась забрать сломанные палочки у него из рук, но ничего не вышло. Пытаться повторно Дженна не стала и вернулась к своему полупустому бокалу и почти нетронутой якисобе с креветками. — Так, он в Париже… — внезапно прозвучало со стороны Сальваторе, от чего Соммерс подавилась. Прокашлявшись и утерев рот салфеткой, она как можно более спокойно произнесла: — Даже не думай. Деймон преувеличено небрежно фыркнул и дёрнул головой. — Не понимаю о чём ты. Они некоторое время играли в гляделки, после чего Дженна сказала, скрестив руки на груди: — Видимо, чем больше ты пьёшь, тем хуже врёшь. На последнем слове он скривился, словно проглотил горькую пилюлю. Соммерс не могла это не заметить. Вот и ещё один кусочек головоломки о том, почему её племянник так внезапно бросил всё и всех, уехав в неизвестность. По крайней мере для остальных, она, к счастью, знала где он. Тони слишком сильно заботился о ней, чтобы держать в неведении и заставлять волноваться. Дженне совершенно не нравилось, что он так неожиданно сорвался с места, но она не думала, что имеет право ругать его за это. Энтони уже достаточно взрослый, чтобы принимать такие решения. Соммерс даже не может обвинить его в безответственности, так как впервые позвонив, он сообщил о местонахождении тайника с деньгами в его комнате, на случай непредвиденных расходов. Тони чувствовал себя виноватым, это было понятно по голосу. Как будто ожидал, что Дженна станет его ругать и отчитывать. Такой взрослый, но такой ребёнок… Единственное, что волнует её это — всё ли с ним в порядке. Их разделяет океан, что если что-то случится, а они не узнают. Пусть он уже давно несколько отдалился от них, переехав в другой дом, Дженна не чувствовала, что между ними что-то изменилось. Но вот сейчас… Сейчас, их семья как-будто разваливается. Джереми снова стал замыкаться в себе, недавно она нашла у него фляжку с дешёвым виски. Хотя бы опять не наркотики. Соммерс не уверена, что справилась бы одна с повторением этой истории. Единственное, что она знает, Джереми бы отправился в клинику на специальное лечение принудительно или нет, неважно. Она больше не позволит ему калечить свою жизнь. У Елены уже давно что-то происходит, о чём та молчит, а на вопросы только и продолжает твердить, что у неё всё хорошо. Раньше Дженна не полностью, но в общих чертах знала о происходящем с племянницей благодаря Тони. Обидно ли ей от такого отношения? Да, но у неё нет времени. Ей нужно решать дела с университетом, подработкой, счетами, школьными учителями, домом, готовкой, а теперь ещё и личной жизнью старшего племянника. Со своей бы разобраться… После новости о связи Елены и бывшей жены Аларика, тот отдалился. Даже, когда они вместе, видно, как напряженные мысли не оставляют его. Дженна, к собственному сожалению, не дура и прекрасно понимает их проблему — Рик не отпустил Изобель и скорее всего никогда не сможет, как бы не уверял в обратном. Он действительно оказался помешан, не то чтобы Соммерс не сочувствует. Такое горе… Но Дженна не может вечно улыбаться и сочувственно хлопать по плечу. Хватит с неё отношений из жалости, по горло уже стоит. Им надо поговорить в ближайшем будущем. По крайней мере тогда, когда находящийся в запое Сальваторе перестанет оккупировать её кухню. Ей бы выгнать его, но чертовы мужчины с их чертовыми щенячьими глазками… И почему она, серьёзная взрослая женщина, так падка на такие примитивные уловки красавчиков? — Нет! Ты слышала, что сказал этот Майкл? — громко возмутился Деймон, резко поставив чашку, так и не сделав ни одного глотка, в результате расплёскивая её содержимое. Он не обратил внимания на горячие капли катящиеся по пальцам и тыльной стороне ладони. — Майлз, — не дрогнув, дипломатично поправила Дженна, решив в общем и целом не мешать пьяному, истерическому порыву. Она ожидала какого-то бурного продолжения, но Сальваторе просто продолжал глубоко и часто дышать, опустив голову так, что Соммерс не могла разглядеть его лица. Дженна хотела пойти и лечь спать, как она и планировала, уже помывшись и переодевшись в спальный комплект из светло-розовых бриджей и майки, сидеть с нестабильным передругом-недопарнем в полпервого ночи ей надоело. Поэтому Соммерс решила рискнуть, хотя её внутренний голос был категорически против подобных провокаций: — Тебе не кажется, что пора взрослеть? Глубокая морщина залегла меж бровей Деймона. Смотря на неё исподлобья, он низко сквозь зубы произнёс: — Совсем страх потеряла, женщина? Дженна очень хотела ответить как-нибудь похлеще, но сдержалась, решив не опускаться на дно на его уровень и продолжила говорить, больше не рассчитывая на адекватный ответ. Действительно глупо с её стороны, когда находясь меньше метра от Сальваторе, она начала, кажется, понемногу хмелеть. — Этому учат ещё в детском садике, но ты похоже решил пропустить его, а зря. Называется «Как ты ко мне, так и я к тебе». Просто и понятно, правда? Деймон продолжал зло сопеть и зыркать. Хотя бы не перебивает и на том спасибо. — Что бы ты не думал, Тони очень мало говорил о ваших отношениях, но у меня есть глаза и печальный опыт, много печального опыта. Так что я прекрасно видела, что он несчастен. Из-за тебя, Сальваторе, понимаешь? — Дженна приблизилась к нему, нагнувшись над столом. — Бедняжка, — издевательски протянул Деймон и выпятил нижнюю губу. — Ну просто святой мученик… Тогда скажи-ка мне одну вещь, Соммерс, чего он тогда трахался со мной, как кролик почти целых пять месяцев, м? — потребовал он, вздёрнув подбородок. Дженна с трудом удержалась, чтобы не приложить Сальваторе чем-нибудь тяжёлым по голове. — Ты слишком пьян, — только и произнесла она, с жалостью наблюдая за чуть-ли не скрипящим зубами от ревности Сальваторе. О, то что тот ревнует Соммерс ни капли не сомневается, ведь на протяжении всего видеозвонка поглядывала на него и не могла не заметить перемены, когда появился Майлз. Резким движением Деймон схватил початую бутылку и крупно отхлебнул прямо из горла, не обращая внимания на осуждающие фырканья Дженны. — Я не могу быть слишком пьян, — с кривой ухмылкой сказал он, крепко сжимая стеклянное горлышко. Соммерс только скептически промычала в ответ и встала из-за стола. Сальваторе не обращал внимания на то, как снова гремели посуда и холодильник, погруженный в свои мысли. Вернувшись, она небрежно поставила перед ним тарелку с кусочком кривого вишнёвого пирога. Выбор того, что можно предложить был небольшой: холодная вчерашняя пицца, почти недельной свежести слегка подгоревшая лазанья, подозрительный диетический салат Елены и попытка Дженны повторить шедевр кулинарии Энтони. Каждый раз заглядывая в холодильник, Соммерс поражается, как они не умерли от голода или не разорились на еде из ресторанов. Она становилась всё ближе к отчаянию, чтобы попросить Елену уговорить Стефана приготовить ужин. Деймон стал есть, даже не взглянув на содержимое тарелки. Будь там тушеные тараканы, он, кажется, и их бы съел. Невольно Дженна задумалась о том, чтобы скормить ему «под шумок» и свою знаменитую лазанью.        — Знаешь, он признался мне, — прервал её великие мысленные планы Сальваторе. — Что? — не уверенная правильно ли она сейчас поняла, переспросила Соммерс. Деймон поднял глаза и встретился с ней мутным взглядом. Он будто смотрел куда-то сквозь от чего у Дженны невольно пробежались мурашки по позвоночнику. — Но, если бы он действительно любил, то должен был понять. Соммерс нахмурилась, такой расклад ей совсем не нравится. Что у них чёрт возьми произошло?! Тони может быть слишком часто размышляет и говорит о том, как бы смыться от проблем подальше, но когда дело доходит до реальности, его ещё нужно постараться, чтобы довести. — Я просто хотел сделать как лучше… — Для кого? — сложила на груди руки Дженна. В голубых глазах появились осознанность и неясный гнев. Деймон плотно сжимал челюсти так, что на скулах заиграли желваки. Соммерс горько усмехнулась. — Как бы много мне хотелось тебе сказать. Скажу только две вещи: во-первых, то что Тони любит тебя не означает, что он что-то тебе должен. И во-вторых, я вижу таких, как ты Сальваторе насквозь. Ты хотел сделать лучше только для себя. Дженна только заметила громкий удар кулаком по столу, как Деймон непонятным образом оказался практически впритык рядом с ней. Когда он схватил и приподнял её за ворот пижамной майки, сердце Соммерс заколотилось будто после марафона. — Ты ничего не знаешь… — низко прорычал Сальваторе склонившись к лицу женщины, старавшейся не показать свой испуг. — Да мне плевать! — на нервах и подскочившем адреналине крикнула она, поднявшись со стула так, что тот упал. — Я знаю такой тип мужчин, как ты! Эгоистичные мальчишки, которых недолюбила в детстве мамочка. Раньше я ещё сомневалась, но теперь уверена, что мой племянник поступил правильно, бросив тебя! Ты не заслуживаешь не то что его любви, даже жалости! Хватка Деймона немного ослабла, а на лице появилась растерянность. — Господи… — поражено выдохнула она от внезапно посетившего её страшного осознания. — Скажи, что это не ты… Парень, который чуть не изнасиловал Тони в машине. Нахмурив брови, он лишь отвёл взгляд. —ЭТО ТЫ! ЭТО ВСЁ ТЫ! — взревела Дженна, словно разъяренная фурия, став ожесточённо бить Сальваторе в грудь. Деймон перехватил её запястья, тогда она стала пытаться пнуть его побольнее. — Да будь проклят тот день, когда я впервые подумала, что он будет счастлив с тобой, Деймон Сальваторе, — ненавидяще прошипела она. — Дженна… — Не смей больше приближаться к моему дому и моим детям. Если ты последуешь за Тони в Париж, я узнаю и убью тебя. Мой племянник идиот раз смог простить, но я никогда не прощу. А теперь проваливай… — Мне жаль, — тихо произнёс он, отпустив Дженну. Та лишь холодно посмотрела на отвёдшего взгляд Сальваторе и сказала: — Ты и Тони, я рада, что это закончилось. — Между нами ничего не было, — на автомате произнёс он и тяжёлым шагом направился к выходу. Дженна молча наблюдала за ним, пока не захлопнулась дверь. Она должна очень серьёзно поговорить с Энтони. Когда Деймон сел в машину и случайно посмотрелся в узкое прямоугольное зеркало, то заметил, как по его щекам катятся пара слезинок. Скривив губы в подобии брезгливой ухмылки, он грубо стёр их тыльной стороной ладони и, резко выдохнув через нос, повернул ключ зажигания Camaro. Честно говоря, он уже давно забыл о том случае в самом начале знакомства с Гилбертом. Деймон не думал, что тот рассказал кому-то, кроме сучки Лекси. Сальваторе отогнал мысль о том, что действительно сожалеет о своём поступке, ведь такой сволочи, как он не пристало чувствовать вину. Деймон уже просил прощения, они забыли об этом. По крайней мере он — да. Сальваторе никогда не задумывался, что думает Энтони на этот счёт. Вспоминает ли тот каждый раз, когда Деймон прикасался и целовал его. Как у Тони рука поднялась написать, что любит? Ведь Сальваторе достоин только ненависти… «Он просто боялся меня…» — понял Деймон. Вот в чём всё это время было дело. Вот почему Гилберт покинул его постель, когда перестал быть слабым человеком. Тони стал сильнее и Сальваторе стал ему не нужен. Всё оказывается так просто… Он не разбирал, куда ехал. Деймон только знал, что хочет напиться ещё больше, чем есть и чтобы ему не мешали сердобольные и назойливые знакомые младшего братца. Заняв место за стойкой какого-то захолустного бара на окраине Мистик Фоллс, сказал покрытому наколками коротко стриженному бармену с бородкой: — Чистый бурбон. — Оставь бутылку, — выпив налитое залпом, потребовал Деймон. Получив в ответ хмурый, подозрительный взгляд, цыкнул и закатил глаза. — Оставь, — угрожающе понизив голос, приказал вампир. Бармен послушно выполнил сказанное и, отойдя, стал вытирать пивные кружки. Народу в будни было не так уж много. Сальваторе наполнил повторно свой бокал и стал медленно цедить алкоголь, подперев голову кулаком. Не потребовалось много времени, чтобы слева от него раздалось: — Привет, тут свободно? — кокетливо произнесла явно выпившая девушка и, не дожидаясь приглашения, немного неуклюже уселась рядом. — Не угостишь даму коктейлем? Его верхняя губа раздраженно дёрнулась и он скосил хмурый взгляд в сторону мило, как та думала, надувшей красные губы блондинки с отросшими тёмными корнями. — У тебя красивые глаза, — с привычным соблазнительным оскалом, сделал комплимент Деймон, полностью повернувшись к ней. — Я Джули, — выпятив небольшую грудь в декольте пошлого черного платья, протянула руку она. — Деймон, — коротко представился он и небрежно махнул бармену, — Сделай ей маргариту. Стоя через десять минут за спиной у девушки, чьё имя он даже не старался запомнить, и грубо толкаясь внутрь неё напротив грязного зеркала у раковины в туалете дрянного бара взгляд Сальваторе был прикован к полузакрытым зелёным глазам в мутном отражении. Они были почти точно такие же… Замедлившись, он откинул её длинные волосы и наклонился к оголенной шее. Зажав ладонью рот девушки, изменившийся Деймон впился клыками в вену и ускорил жесткий темп, не обращая внимания на сдавленные крики и слёзы крашенной блондинки. Закончив, Сальваторе вымыл рот и подбородок прохладной водой, после чего вышел прочь, не оборачиваясь. В дальней кабинке, повалившись на тонкую стенку, сидела девушка с пустым взглядом из чьей раны на шее уже не текла кровь. Сбросив звонок тёти, я наполовину перегнулся через кованые перила небольшого балкончика на шестом этаже и сдавленно застонал от собственной глупости и от отсутсвия желания вернуться в кровать поспать. Зачем я ей признался? Не мог что-ли сказать, что они мои не знаю соседи по квартире. Если бы не поверила, то привёл доводы о дороговизне жилья в Европе и выгодной экономии. Хотя… Ладно, сделанного назад не вернуть. Дженна не Елена и из-за состояния в полиаморных «отношениях» думать обо мне хуже не станет. Такой вещью её не разочаруешь. Всё-таки у Соммерс было бурное студенчество. Присев на корточки, поднял давно упавшее на пол одеяло и зашёл внутрь квартиры. Таща за собой покрывало, направился к общей спальне. Кажется, кто-то активно намекал на утренний секс. Привалившись к косяку, усмехнулся, скрестив на груди руки. Майлз тихо посапывал, компактно пристроившись под боком у развалившейся звездой и похрапывающей Марты. Такую забавную картину я не мог не сфотографировать на память. Нет, хорошие они всё-таки ребята, хорошие… Такие дети в свои двадцать два. Ну просто ангелочки, когда спят, никто и никогда не смог бы подумать, что их нисколько не удивит и не напугает парень с сумасшедшими глазами и залитым чужой кровью лицом. Не знаю, что не так, но селиться в отелях не по мне. Ну, а близнецам всё равно, где ночевать, главное только кровать побольше. Понятия не имею, чем они занимаются, когда меня нет рядом, но не удивлюсь, если пока я гуляю по Версалю с аудиогидом, они вызывают кого-то вроде Сатаны. И какого чёрта я снова связался с психами? Ничему жизнь не учит, вот совершенно. Хотя, трахаются они отлично, этого не отнять. Может в этом всё и дело? Поехавшие кукухой — хорошие секс-партнеры? Судя по моему опыту, да. А может дело во мне? Меня привлекают и возбуждают долбанутые. За примерами далеко идти не придётся. Последние и единственные долгосрочные отношения: Вивиан. О, всё было при ней: стройное, подтянутое тело с маленькой аккуратной грудью и попой-сердечком, серо-голубые глаза, короткие каштановые волосы в стрижке пикси, а самое главное — стервозный, да что уж… скотский характер. Жуткая ревность, собственничество, постоянные скандалы по поводу и без, а она очень громкая, не важно касается дело ругани или секса, тот был особенно хорош после ссоры. Да я и не мог как-будто без шума и битья посуды перед… Вполне возможно, что Вив это понимала, в отличии от меня и была не против подыгрывать. Некоторым нравятся острые ощущения и чтобы как на американских горках. Изменила же она в самом конце, когда «мы» окончательно догорали. Думаю, наши отношения закончились бы и без, но что сделано, то сделано. Удивительно, как мы просуществовали в таком адском состоянии столь долго. Я ведь даже думал сделать предложение, ходил кольцо искал по ломбардам. Всё таки три года вместе, пора бы уже. К великому счастью ничего не сложилось. А она кстати вышла замуж и без меня. За того парня, с которым изменила, он тоже музыкант, как и она. Кажется саксофонист. Вивиан контрабасистка. Не то чтобы я слежу за ней, это было бы жутко. Просто подписан на фейсбук, а отписаться лень и слишком по-детски. Я не создан для отношений. Всегда выбираю заранее проигрышную или несерьёзную позицию. Близнецы, как раз последнее. Они «курортная» интрижка, приключение, как и я для них. Любопытное дополнение к их полному запретной любви дуэту. Я нахожусь в их головах на том-же уровне, что меховые наручники, бандаж или многофункциональный фаллоимитатор. А мне просто весело и не так одиноко. Секс неплохо справляется с заполнением внутренних пустот. Трудно думать о чём бы то ни было после того, как не только ты, но одновременно и тебя выебали во все щели и разморили нежностью, лаской и кровью. Единственная мысль, которая если промелькнет, то уже хорошо, значит не настолько стал овощем — это «сигарету бы сейчас»… Философски и глубоко, ничего тут не скажешь. Мне нравится. Взяв вещи из небольшого чемодана, отправился в крохотную ванную. Под струями холодного душа вспомнились первые дни в Амстердаме и наше знакомство там же… Я поселился в небольшой студии на задворках так называемого «красного квартала», где давно заканчивался туристический маршрут. Целыми сутками только и делал, что лежал в позе эмбриона на кровати, не спав и почти не питаясь. Сейчас понимаю, что это была абсолютно идиотская и заранее проигрышная идея, но тогда мне казалось, что питаясь по половине пакета крови два раза в день, я смогу овладеть каким-никаким контролем и сэкономить как можно больше забранного из холодильника пансионата. Меня трясло, как последнего героинщика в жёсткой ломке. В какой-то момент я перестал отличать галлюцинации от реальности. Передо мной снова было железное ведро полное ледяной воды и Фредерик, пытающийся заколоть меня Джон, а ещё… Деймон. Как бы громко я не кричал, он не уходил, не прекращал унижать меня и уговаривать выйти на охоту. — Перестань лить слёзы, словно девчонка! Сделай мне одолжение, просто убей уже кого-нибудь. В этом нет ничего сложного, тем более для тебя. Ты же смог убить себя, — лёжа набоку напротив, Сальваторе дерзко ухмылялся. Он никогда не переставал насмешливо улыбаться. Хоть это и был обыкновенный бред от сверхъестественного голода я помню каждое его слово. Они будто выжжены на моей коже. Но я так и не могу вспомнить, как оказался в том грязном переулке испачканный кровью и держащий в руках потерявшую сознание девушку. В попытке хоть как-то исправить положение, сунул ей в рот надкушенный большой палец. Продержавшись в таком положении около минуты, малодушно оставил её в той подворотне и, выбежав, сел в первую попавшуюся машину. Тогда я и подумать не мог к чему это в итоге приведёт. Как-то незаметно салон наполнился шумной компанией пьяных людей и автомобиль двинулся в неизвестном направлении. Я испуганно дёрнулся, когда меня похлопали по плечу. Находившаяся вплотную короткостриженная блондинка, молча протягивала влажную салфетку. Неуверенно кивнув в благодарность принял ту и стал вытирать высохшую кровь прежде всего с нижней части лица, а затем с пальцев. — У меня просто давление поднялось, — косясь в сторону безэмоциональной девушки, неловко произнёс я. От посланного ей тогда в ответ взгляда больших водянисто-серых глаз «мертвой рыбы» стало не по себе, за короткое мгновенье успел пожалеть не только о том, что раскрыл рот для такой паршивой отговорки, но и что вообще родился. Когда мы остановились у дома, где вовсю шла вечеринка, кажется на каждом из трёх этажей, то она взяла меня за руку и потащила за своими «друзьями». Сопротивляться сил не было. Почти сразу же, как завела меня внутрь, девушка отпустила и пропала в танцующей среди неона толпе. Не знаю почему, но решил остаться. Через некоторое время я вышел на балкон с бутылкой теплого эля, чтобы подышать свежим воздухом и хотя бы попытаться привести мысли в порядок. Побыть в спокойном одиночестве долго мне не дали… Рядом опёрся на перила и закурил парень с заплетенными в небрежную косу светлыми волосами, одетый в драные джинсы и футболку с каким-то сатанинскими знаками. — Ну и паршивая же вечеринка, — беззаботно произнес он, щелкая зажигалкой. Я только еле различимо пожал плечами не в настроении заводить знакомства и сделал глоток не самого лучшего, но терпимого алкоголя. — Знаешь Беатрис? — бойко спросил парень и тут же продолжил говорить, не обращая внимания на молчаливость своего невольного собеседника, — Организатор кто-то из её знакомых, поэтому я ожидал большего, чем какая-то попсовая тусовка для школьников. Такой тухляк ещё никогда не видел, — драматично закатил глаза он. Я тяжело вздохнул и исподлобья посмотрел в сторону тараторящего нечто, которое очень мешало думать. Заметив, что ему уделили внимание, он выпустил дым через ноздри и обаятельно улыбнулся, чуть склонив голову набок: — А ты симпатичный… Я закатил глаза и собирался отвернуться, как он схватил меня за подбородок, на секунду что-то странное промелькнуло в его глазах, и поцеловал. С непонятной страстью незнакомый парень сминал и касался горячим языком моих губ, а я… какого-то черта стал так же бурно отвечать, схватив его за косу. Прервавшись через некоторое время, он, сбивчиво дыша, произнёс и протянул раскрытую ладонь: — Майлз — Тони, — усмехнулся я и непроизвольно чуть закусил слегка опухшую губу, по-новому осматривая его. Может быть немного отвлечься не помешает… Волшебным образом неизвестная девушка — случайная жертва отошла на второй план. Я ужасный человек. Стоп… я же вообще больше не человек. Плевать. Хоть раз в жизни я могу наплевать на последствия и делать то, что захочу? Плевать, просто плевать. Забрав из рук не сопротивляющегося Майлза сигарету, затянулся и еле удержался, чтобы не закашляться. Сраная тухлая вишня… Вспомнив первый месяц знакомства с Вивиан, выдохнул дым в сторону и не обращая внимания на чуть заслезившиеся глаза, искушающе произнёс: — Милый, не хочешь трахнуть меня? Его самоуверенная ухмылка чуть дрогнула, а в во взгляде мелькнул какой-то детский восторг, как на утро после Рождества, когда наконец можно разворачивать подарки. Он сделал несколько шагов вперед, зажимая меня в углу. — Что ты думаешь о тройничке, сладкий? И вот я всё ещё с ним и его сестрой, той девушкой из машины — Мартой. Нам довольно хорошо вместе, правда Майлз иногда слишком активный, складывается такое ощущение, что он говорит не только за себя, но и за сестру. Поэтому из его рта вылетает столько тарабарщины, хотя иногда его говорливость бывает полезна. Мы путешествовали вместе уже четвертый день, но в Италии это был первый. Майлз пропадал с самого утра неизвестно где, не то чтобы это волновало его сестру. Ей, казалось, было абсолютно всё равно, на первый взгляд. На второй же… Третий… Четвертый… Пя… Нет, ей действительно безразлично. Ну, кто я такой чтобы вмешиваться в семейные дела, может у них так принято. Майлз вернулся вечером изрядно напившимся и решил излить за каким-то чёртом душу, пока я готовил ужин вместе с Мартой. Паста с креветками тогда получилась отличная. Тогда я узнал, что они не самые обыкновенные люди, а ведьмы. Не то чтобы это было такой уж неожиданной новостью. Я же не идиот, да к тому же сам теперь являюсь сверхъестественной хтонью, а как известно рыбак рыбака видит издалека… К сожалению гениальная догадка пришла не откуда-то свыше, оттуда вообще никогда ничего, кроме пиздюлей не приходит, просто вкус их крови немного отличался от пробуемой мной раньше из донорских пакетов и той девочки. О том, что произошло с ней, стараюсь не думать. Ни к чему лишние переживания, начинаю нервничать, а от того хуже себя контролирую. Уж не знаю достаточно хорош ли в этом, но на людей не набрасываюсь и горы иссушённых трупов не оставляю, так что грех жаловаться. Путешествую по красивым местам практически бесплатно (мне неловко пользоваться одним внушении и совсем не платить, как-то чересчур неправильно получается), нахожусь в обществе красивых молодых людей, имею хороший секс и два постоянных источника крови, так что то, что ребята решили меня использовать — ничего страшного. Да, вот ещё о чём проболтался Майлз. Близнецы в бегах, не таких, как я, а самых настоящих. Не только из-за своих не самых нормальных братско-сестринских отношений, но и из-за суеверия. После гибели какого-то ведьмовского то ли клана, то ли шабаша, я так и не понял из практически бессвязной речи Майлза, к близнецам относятся очень, очень настороженно и скептически. Ведьмы может и ненавидят вампиров за их жестокость и глухую отбитость на голову, но сами они не такие и мирные волшебные цветочки, как представляются. Если надо кого-то уничтожить ради баланса мира, они не станут колебаться даже, если угроза призрачная и очень неточная, как например: близнецы из совершенно другого шабаша, который никоим образом не связан с уничтоженным, но обладающие колдовской силой… Так что я не в праве осуждать Марту и Майлза за то, что они связались со мной чисто из практических соображений. Тем более, что сам задружился с Деймоном по примерно тем же причинам. Желание выжить есть у каждого. Здорово, когда выгода двухсторонняя. Не хочу больше играть в одни ворота. Хватит. Надоело.

Продолжать всё так же любить его выше моих сил.

Почувствовав вибрацию в переднем кармане джинс уже в… какой-то раз за вечер или скорее ночь, Деймон решил ответить, чтобы наконец прекратить этот нескончаемый поток звонков. И почему он не отключил его? — Вы позвонили в магазин «Ореховый рай», меня зовут Салли, чем могу помочь? На той стороне раздался одновременно облегчённый и раздраженный вздох. — Боже… Деймон, где ты? — О, красавица Елена! Не знал, что ты такая шалунья. Звонить посреди ночи брату своего парня и спрашивать где тот, смело, очень смело… — прикрыв глаза, пьяно ухмылялся он. — Что на тебе надето? — одним из своих самых лучших соблазнительных голосов игриво спросил Сальваторе. — Надеюсь те самые красные кружевные трусики, которые мне понравились в прошлый раз. — Прекрати паясничать, Деймон! — грозно произнесла она. — Где ты? Стефан же просил тебя быть в пансионате ещё в десять часов. — Ах! Ну раз Стефан, то конечно, мне так жаль! Я сейчас же приеду, — он даже не пытался быть убедительным. — Только напомни, а зачем? Гилберт зло засопела. — Ты сейчас серьёзно? — Как никогда, — твердо произнёс Сальваторе с суровым лицом-кирпичом. Елена помолчала с несколько секунд, после чего разочаровано спросила: — Сколько ты выпил? — А тебя это ебать не должно, — грубо гаркнул Деймон. Он совсем не удивился, когда услышал совсем не милый женский голосок в ответ, а… — Следи за словами, брат, — сказал Стефан. — А то что? Созовешь лесное войско, Белоснежка? — У нас нет сейчас времени на твои шутки. Старший Сальваторе насмешливо фыркнул: — Время, мой милый братик, если ты вампир есть всегда. И я пока не заметил, чтобы ты превратился в единорога. — Деймон, это и твоя проблема тоже. — Кто? Изабель? Я тебя умоляю, даже ты с лёгкостью сможешь вырвать её стервозное сердце. Она младше тебя раз в десять, Стеф. Сними наконец свои хиппи трусики и поступи, как настоящий мужчина. — Послушай, я понимаю, что у тебя проблемы в отношениях и в этом есть и моя вина, но Елена и люди не виноваты. Их не за что наказывать, — сохраняя самообладание, не оставлял попыток Стефан. Деймон цыкнул и выразительно закатил глаза. — У меня нет никаких проблем в отношениях, — передразнивал высокопарный тон брата он. — Потому что нет дурной привычки заводить их, если ты ещё не заметил. Из нас двоих это ты тот, кто продолжает вляпываться в… Ну, ты понял. — Все прекрасно знают, что ты встречался с Тони. Прекрати уже отрицать, это глупо. — Может эти «все» ещё знают и какие игрушки я предпочитаю? — всё больше в его голос просачивалось раздражение. — Открою страшную тайну, иногда можно просто трахаться, не обязательно жениться после. — Ладно, хорошо! То, что происходит между вами не моё дело. Просто пойми, Елене… — А что происходит?! Между мной и Тони уже ничего не происходит благодаря тебе! — сорвавшись, рявкнул Деймон. — И плевать я хотел на твою Елену! Пусть хоть сдохнет вместе с этим чертовым городишком! Услышав, как разбилось стекло, на его лице не могла не появиться широкая, радостная улыбка. — Деймон, ты действительно должен послушать, — жалобно произнесла, вновь взявшая телефон, Елена. — Нет, Констанция, это ты послушай… — зашипел старший Сальваторе. — Я уже говорил вам, что не отдам устройство, которое может прикончить меня. Я знаешь ли очень люблю свою великолепную жизнь. — Бонни может деактивировать его, никто не пострадает. У Елены дрогнуло сердце от того нечеловеческого низкого рычания, которое издал Деймон. — Я бы на твоём месте вообще не упоминал Сейлор Мун, если хочешь, чтобы она оставалась в живых как можно дольше. Сабрина ещё не лежит в могиле просто потому, что у меня есть более важные дела. — Нет, Деймон. Ты бы не стал, она моя подруга. — Динь-динь-дон! Напоминаю, из-за неё твоему брату свернули шею и теперь он злой и страшный вампир, который шарится непонятно где и творит непонятно что. — Ей очень жаль, — подавлено произнесла Гилберт, не найдясь с другим ответом. Поднеся динамик ближе к губам, он угрожающе прошептал: — Передай ей, чтобы начинала писать завещание. Я скоро приду к ней в гости… — Ты чудовище, я ненавижу тебя, — с явными слезами на глазах, дрожащим голосом сказала Елена. — Ах! Не говори так, — хоть никто и не видел, но Деймон драматично приложил руку ко лбу и после небольшой театральной паузы добавил, — У меня встаёт! Елена сбросила звонок. Деймон слабо хмыкнул и лёгким движением отбросил телефон в сторону. Его лицо разгладилось, лишившись всяких эмоций. Моргнув, он уставился на лампу-вентилятор на потолке, силясь понять зачем Энтони вообще её установил, если вечно жаловался, что ему холодно. По крайней мере он так говорил каждый раз, когда Сальваторе обнаруживал пропажу своих черных кофт. Он глубоко вздохнул и повел лопатками, ощущая мягкие простыни, которые остались лежать с того последнего дня, как Гилберт ещё был в Мистик Фоллс. Рядом. Сглотнув, Деймон перевернулся на бок и, дотянувшись, снова взял мобильный в руку. Немного помедлив, он открыл галерею. Зачем? Сальваторе не хотел опять думать о нём. На сегодня определено достаточно, но он всё равно открывает запароленную папку. Незаметно для Деймона, его губы тронула слабая полуулыбка, приподнимая уголки. Первое фото, самое недавнее. Которое было сделано, когда у них всё было нормально:

«Энтони сидит на коврике для йоги с банкой нутеллы и смотрит что-то по телевизору.»

Другое, более старое. Сделанное не самим Сальваторе, а присланное Тони, думающим, что он очень смешной:

«Стопка блинчиков, на которой сверху взбитыми сливками и его любимой голубикой нарисована рожица вампира»

Деймон никогда не думал, что у него так много случайных фото Гилберта. Особенно много таких, где тот не знает, что его снимают:

«В щели приоткрытой двери видно, как Тони принимает пенную ванну, читая детективный роман. На стоящей рядом табуретке лежит тарелка с нарезанными фруктами и бокал розового шампанского.»

С истории того, как было сделано это фото он раньше смеялся, но теперь оно только заставляет сглотнуть резко ставшую вязкой слюну в пересохшее горло:

«Красный свет заливает кадр, на котором изящно выгнув спину, полубоком стоит обнаженный по пояс Энтони, касаясь кончиками пальцев своей вытянутой шеи.»

А здесь… Здесь:

«Тони, зажмурившись из-за яркого света солнца Лос-Анджелеса, целует его в щёку от чего он самодовольно ухмыляется.»

Задумчиво смотря на последнее фото, Деймон невольно погладил экран большим пальцем. Заметив за собой подобный жест, он, раздраженно скривив поджатые губы, быстро заблокировал и вновь откинул сотовый. Тот упал на пол рядом с кроватью, но Сальваторе не стал обращать внимания на такую мелочь. Оставаясь в одних узких джинсах, которые не менялись уже три дня, Деймон укрылся свободной частью одеяла и перевернулся сначала на спину, а затем, полежав так секунд десять, на левый бок. С глухим стоном Сальваторе оказался лицом в узком пространстве между подушками. Вдохнув с каждым днём становящийся всё более неуловимым запах, он задержал дыхание. Кондиционер для белья «Морской бриз» и аптекарская травяная смесь, в которой особенно ярко чувствовалась ромашка. Заломив брови, Деймон шумно выдохнул ртом воздух. Боже… Он скучает… Я не вернусь! Нет, нет и ещё раз нет! Тётя была права в своих восторженных рассказах, здесь потрясающе. Правда я ни черта не понимаю, но это детали. Всё вокруг такое красивое, даже бездомные, они очень органично вписываются в картину города. Я сновал без дела по его улочкам уже несколько часов, иногда делая перерывы и садясь на лавочку. Для такого дела даже приобрёл настоящую французскую газету в которой всё, логично, на французском. Не для чтения, для атмосферы. Эх, сюда бы Дженну, таскал бы её с собой везде в качестве переводчика. Тётя влюблена в страну картавых лягушатников ещё с последних классов средней школы. Она даже ездила по обмену на первом или втором курсе колледжа, но к сожалению ей пришлось вернуться из поездки намного раньше. Здоровье бабушки совсем ухудшилось после пережитого инсульта. Кто-то должен был за ней ухаживать. У Миранды была своя семья с двумя маленькими детьми и одним мятежным подростком, которой всё чаще сбегал из дома, так что она не могла. Соммерс до сих пор жалеет, что ей пришлось расстаться с Парижем и очень милым парнем по имени Поль всего через три месяца. Помню так совпало, что нам обоим не спалось и, случайно встретившись у холодильника, мы решили составить друг другу компанию. Речь зашла о мечтах и Дженна рассказала, что оказывается она давным-давно откладывала деньги и даже собиралась уехать, нашла по интернету того самого Поля, они начали переписываться, вспыхнули былые чувства, она купила билет, но тут… Все планы сорвались внезапной смертью сестры и Грейсона. Теперь же из-за висящей на Соммерс опеке над двумя подростками Париж стал настолько недостижимым, что лучше о нём совсем не думать. А ведь она заслуживает исполнения своей мечты… Решено! Как только моё состояние достаточно устаканится, найду постоянную квартиру, работу, наверное, да хотя бы в кафе официантом или схожу на курсы повышения квалификации, углублюсь в историю Франции и стану экскурсоводом в каком-нибудь музее, а… Точно, ещё надо язык выучить и тогда… Тогда заберу Дженну и Джереми сюда, в Париж. Елена скорее всего останется в Мистик Фоллс рядом со своим кровавым Ганди, ну и пусть. Большая девочка, может сама решать такие вещи. Не то чтобы я сильно расстроюсь, вообще не расстроюсь на самом деле. Поедая лимонное мороженое, я прогуливался по рядам случайно найденного блошиного рыночка. То ли мне попадались такие продавцы, то ли французы все такие, но они упорно не желали говорить со мной на английском. При том по глазам то видно, что понимают заразы. Торговаться в таких условиях сложно, но весело. Я даже не заметил, как в порыве азарта стал перескакивать с английского на итальянский, русский, немножко на немецкий и обратно. Эти пять евро стали делом принципа! Про возможности переводчика в телефоне или принуждение я тогда не думал и не вспоминал. Договорились, что старикашка скинет три. По итогу я стал счастливым обладателем плёночного фотоапарата и ещё он умудрился мне таки всунуть Дюма «Граф Монте-Кристо» в оригинале за полтора евро. Вот жучара, конечно, но да ладно… Он мне бесплатно плёнку подарил. Расставались мы как родные честное слово, чуть ли в губы не целовались. Я же всё-таки человек приличный, позволил только коротко чмокнуть себя в щеку на прощание. Кажется он дал мне свой номер, что ж теперь мне известно его имя — Натан, если я правильно разобрал витиеватый почерк. Не такой уж и старикашка… Лет пятьдесят с хвостиком. Странные они. Или это у меня аура такая… Впрочем, какая разница? Мне понравилось, приятно осознавать собственную притягательность и какую-никакую харизму. Похоже романтическая аура Парижа всё-же поразила мозг, таким темпом скоро начну просыпаться с улыбкой по утрам и благодарить вселенную за каждый прожитый день… Тьфу, не дай Бог! Надеюсь Натан дал не порченную пленку, а ещё я не напортачу и получатся красивые кадры для Дженны. Близился обед, часы телефона показывали двадцать минут двенадцатого. Кинув быстрый взгляд на очень хорошо видневшуюся башню, отвернулся и достал из кожаного портфеля наперевес лаконичную металлическую бутылку. Когда открутил крышку, то почувствовал как проступили клыки. Сделав несколько крупных глотков, блаженно прикрыл глаза на пару секунд. Закрыв и убрав обратно в сумку, достал из маленького кармашка начатую упаковку мятной жвачки со звёздочками без сахара. Не думаю, что кому-то будет приятно говорить со мной, когда из рта пахнет железом и вообще следы крови остаются в щелках между зубами. Опять задумчиво смотря на главную достопримечательность, снял ремешок камеры с шеи. Чувствуя чужое приближение сзади, обернулся, протягивая фотоаппарат с очень обаятельной улыбкой: — Не могли бы, Вы, пожалуйста, щёлкнуть меня? Остановившийся мужчина в классическом тёмно-сером костюме тройке с чёрной рубашкой, слегка приподнял левую бровь. Он очень хорошо маскировал своё удивление. Парень явно вампир, чувствовался слабый запах крови, наверное слишком молодой и не знает его. Мой глаз едва заметно нервно дёрнулся. Боженька… За что, сука? Что плохого я тебе в последнее время сделал?! Курение не настолько ужасная вещь, чтобы за него так наказывать. Я протягиваю плёночную камеру Элайдже Майклсону — просто потрясающе. Мне ещё никогда не хотелось так сильно провалиться под землю. — М, конечно, давайте, — бархатно произнёс он и взял фотоаппарат из моих не сопротивляющихся рук. Моргнув, постарался согнать с себя все волнения и истеричные мысли, кричавшие бежать со всех ног в Австралию. Спокойно, я ещё ничего против него не сделал, нет смысла делать со мной что-то нехорошее. Отойдя шагов на десять, повернулся лицом к первородному и схватился за лямку портфеля. Уверен, выгляжу сейчас, как будто на надгробную плиту снимаюсь. — Если Вы улыбнётесь, то фото получится намного лучше, — мягко произнёс Элайджа. — Д-да! — отрывисто кивнул я. Встряхнув пушащимися от высокого процента влаги в воздухе волосами, ярко улыбнулся, демострируя зубы и показал знак мира пальцами согнутой в локте правой руки. Раздался щелчок затвора и через секунду я отмер. Подойдя к Майклсону аккуратно забрал бережно протянутую камеру и вежливо сказал: — Спасибо большое. — Не стоит благодарности. — Слу-у-ушайте, прекрасный костюм, Вам очень идёт! Это Westwood? Медленно кивая, Элайджа слегка приподнял уголки губ горящему взгляду зелёных глаз. — Любите костюмы? — Просто обожаю. На мне сейчас, конечно, не полная версия, но всё же, — приподнимая плечи, облачённый в светло-коричневый замшевый пиджак и молочную водолазку, произнёс я. — Скажу, как турист, в джинсах осматривать город куда удобнее. — О, и откуда Вы? — с видимым сдержанным интересом, спросил он. — Канада, — ответил, не моргнув и глазом, всё ещё держа любезное лицо. — Теперь понятно, откуда такое произношение, — Элайджа скользнул ничего не выражающим взглядом по внешнему виду парня. — Вы ведь тоже не местный, — получилось так, что я больше утверждал нежели спрашивал. — Ну, тут не трудно догадаться. Меня всегда выдаёт английский акцент. Я не смог сдержать весёлой усмешки. — Не только это. Вы первый, кто не стал сначала отвечать мне на французском. — Рад помочь. — Да, спасибо ещё раз, — сказал и стал отходить спиной назад, пару раз помахав ему. — До свидания! Майклсон кивнул в ответ, заложив руки за спину. Так… Фух, вдох-выдох… Идём спокойно, уверенным шагом по брусчатке. Ничего страшного не случилось. Просто мило поболтал с прохожим. Такое бывает и вообще по статистике каждый четвертый встреченный в толпе незнакомец является потенциальным маньяком, поэтому всё нормально. Успокаиваемся, дышим ровно, не показываем страх хищнику, который какого-то хера всё ещё наблюдает. Что это? Киоск с сахарной ватой? Дайте две! Сидя на кожаном диване в своей гостиной, вытянув ноги перед камином, Деймон лениво пил для разнообразия шотландский виски, а не бурбон и увлечённо читал «Зов предков» Джека Лондона. По крайней мере он очень убедительно делал вид погруженности в книгу, пока его мысли были вообще в другом месте. Сальваторе окружают сплошные идиоты и, кажется, они заразны. Если дебилизм не передаётся воздушно-капельным путём, то он не знает никакой другой причины, почему позволил Беннетт выйти из пансионата живой и невредимой, да к тому же практически самолично отдал устройство Изабель. Кстати о ней, будь Флемминг настроена не против него и не была прихвостнем сучки Кэтрин, то Деймон бы действительно гордился. Изабель сработала довольно чисто и быстро. Женщина и раньше была умна, но всё же малышка выросла в грозного вампира… Не такого опасного, как он, но всё-таки она достойна немного уважения. Правда, есть у неё значительный, очень значительный недостаток — Изобель чокнулась, поехала кукухой, поплавилась мозгами. Ну, кто в здравом уме будет считать, что Сальваторе влюблён в Елену Гилберт. На этом моменте Флемминг его разочаровала. Нет, конечно, весело наблюдать, как бесится Стефан каждый раз, когда он флиртует с Еленой, но… Влюблённость — явно перебор. И ведь, что пугает они поверили, будто сказанное блудной мамашей-психопаткой непреложная истина. Их совсем не смущает, что Деймон не раз говорил, что ему плевать на жизнь средней Гилберт. Вот, всего пару дней назад он напрямую желал ей смерти и ничего. Как со стеной общаться… Они бы хоть определились, чтобы Сальваторе поспевал за своей личной жизнью и знал по кому он романтично вздыхает: Кэтрин, Елене или… Тони. Это начинает утомлять и раздражать. Как-будто в мире нет никакой другой мотивации, кроме большого и светлого розового чувства. Подростки — помешанные на гормонах идиоты. А его брат «вечные семнадцать» — самый главный гормональный идиот. Пха-а-а… И за что ему всё это? Кажется это он обещал Стефану вечные мучения, а не наоборот. Сегодня наш последний день в Париже, следующая остановка — Мадрид. Париж действительно развращает, потому что в отличии от прошлых городов, мы решили шикануть напоследок, отпраздновать или скорее торжественно помянуть такую красоту. И всё-таки Франция что-то подкрутила в моих и не только мозгах иначе почему с волосами произошло то, что произошло…? Мистика не иначе. Будь я в здравом уме, то никогда бы не обкорнался настолько сильно и не покрасился в чёртов рыжий, точнее тёмно-красный. Какая высшая или скорее низшая сила руководила мной в тот момент? Не знаю и даже думать не стану, пока не перестану пугаться себя в зеркале. Не то чтобы получилось некрасиво, вышло очень… молодёжно. Да, хорошее слово, подходящее Ну, хотя бы я не набил татуировку, по сравнению с ней антисолнечный пирсинг в сосках сущая мелочь. Мне просто следует крепко-накрепко запомнить на будущее, что играть с близнецами в карты на желание очень плохая идея. И ведь с одной стороны я благодарен за дополнительный амулет, но с другой ну какого хрена сосочный пирсинг, а не браслетик какой-нибудь? Извращенцы. У меня потом полдня всё жутко чесалось. Они и раньше были более чувствительными, чем надо, а теперь дело обстоит намного хуже, это методично сводит с ума. Я же не могу постоянно ходить с голым торсом, подобное поведение неприлично и вообще пятнадцать градусов достаточно прохладная погода. С выбором заведения для «последнего ужина» решили не мелочиться. Нормальным людям приходится бронировать там место за полгода до нужной даты. Ровно в восемь часов вечера нас встретил у входа официант и проводил за столик. Впереди были три часа веселья. На двух с чем-то часах радость была несколько омрачена. Делая глоток яблочного мартини, я заметил в углу зала того, кого молился не увидеть больше никогда. Элайджа Майклсон собственной персоной. Как мне везёт однако… Непроизвольно я начал потихоньку скатываться с дивана под стол. Спокойно, здесь наверно больше сотни гостей, ну какой шанс, что он обратит на меня внимание. — Тони, с тобой всё нормально? — с усмешкой, спросил Майлз, разделывая мясо кролика с помощью вилки и ножа на маленькие кусочки. Я должен прекратить смотреть на него. Он же почувствует и может посмотреть в ответ. Хватит, серьёзно. Просто отведи взгляд. Почему я не могу? — Да, всё путём, — несколько хрипло отозвался я и залпом выпил остатки коктейля, заслужив вздёрнутую бровь Марты. В момент, как ножка бокала слегка ударила о поверхность стола накрытого белоснежной скатертью, Элайджа пристально посмотрел мне в глаза и приветственно кивнул. Слабо улыбнувшись, ответил тем же и он просто отвернулся, продолжив ужинать. Отец мой монах, мать моя святой дух! У меня ж сейчас чуть сердце того этого… В общем, чуть не сдох! Боже… Фух, пронесло! Что-то я излишне разнервничался. — Эй, — обеспокоено позвал Майлз, щелкая у меня перед носом. — Хватит, — произнёс несколько раздражённо, мгновенно схватив его за руку. — Просто задумался и на будущее больше не делай так, а то откушу. — Спокойно, красная шапочка, — расплылся в змеиной улыбке он, потирая покрасневшее запястье. — Извини, — замялся я. — Ничего страшного. Увидел кого-то знакомого? — Можно и так сказать, — расплывчато протянул и, позвав официанта, заказал бутылку действительно хорошего шампанского и велел отнести за столик Майклсона. Я не успел увидеть реакцию первородного, так как зазвонил мой мобильный. — Ребят, простите, я отойду, — поднявшись со своего места, достал из внутреннего кармана чёрного кожаного пиджака кошелёк и, не глядя, отдал Марте. Всё равно скоро платить. Выйдя на улицу, встал под навесом, чтобы не промокнуть под дождём, я не успел ответить, так что набрал повторно номер сам. Слушая гудки, закурил. — Тони! Ты слышишь меня?! — громко и взволнованно произнесла Дженна. — Да-да, слышу. У тебя всё нормально? Что-то стряслось? — На главной площади пару часов назад случился пожар и… — Не молчи, Соммерс! — поддавшись её взвинченности, я сам начал сильно нервничать. — Кто-то пострадал? Она тяжело вздохнула. — Кэролайн попала в аварию. Она сейчас в реанимации на операции. Лиз сказала, что она очень рискует… Девочка может не дожить до утра, — скороговоркой выпалила Дженна. Я молча выпустил едкий ментоловый дым, не зная, что сказать. — Тони, пожалуйста, ты должен вернуться. Елена и Джер… У них что-то происходит, что-то очень плохое, о чём они со мной не говорят. Они не доверяют мне, — не смогла сдержать судорожного всхлипа Соммерс. — Я… Дорога займёт часов одиннадцать, плюс/минус час. — Ты приедешь? — Да… Да, приеду, — медленно произнес я, растерянно хмурясь. — Целую, — коротко бросил, прежде чем она скажет что-то ещё и отключился. — У Вас какие-то проблемы? — поинтересовался, неизвестно сколько стоявший рядом, Элайджа. Крутя телефон в руках, хмуро сказал, не глядя в его сторону: — Подслушивать невежливо, — и сделал глубокую затяжку. — Я могу как-то помочь? — неожиданно для самого себя спросил он. Я сардонически усмехнулся и цыкнул, пустым взглядом наблюдая за проезжающим мимо по лужам велосипедистом в оранжевом дождевике. — Думаю, помощь первородного стоит дороже бутылки шампанского. Спасибо за предложение, мистер Майклсон, но что-то мне не хочется ходить в должниках у вашей семьи. Элайджа внимательно рассматривал молодого вампира перед собой, выискивая любую угрозу. — Откуда ты знаешь о нас? На его памяти современные вампиры младша трёхста лет уже не воспринимают существование семьи первородных всерьёз. — Слухами земля полнится… — Энтони, — серьёзно представился я, твёрдо смотря в глубокие карие глаза, и выставил вперед ладонь для рукопожатия. Первородный не спешил отвечать. — Клянусь, меня не интересуют ни войны, ни власть, ни чужие дела. Я ничего не имею против Вас и Вашей семьи. Я не выбирал становиться таким и не собираюсь быть вампиром слишком долго, чтобы кому-то помешать. На мгновение губы первородного украсила крохотная печальная полуулыбка и он крепко пожал продолжавшую висеть в воздухе и ни разу не дрогнувшую руку. — Приятно познакомиться с тобой, Энтони, можешь называть меня Элайджа, — чуть слонил голову набок он. Я искренне улыбнулся ему, зажимая сигарету во рту. Достав и потушив ту, сказал: — Прощайте, мистер Майклсон. — До встречи, Энтони, — негромко произнёс уходящему вслед он. Внешне держась весьма холодно и отстранённо, пока внутри творился эмоциональный ад похожий на извержение Везувия, вернулся к столику, где меня дожидались двойняшки. Я не стал садиться, Марта передала мне обратно крокодиловый кошелёк. — Кто это? — звуча непривычно требовательно и даже ревниво, произнёс Майлз, пока я искал нужную кредитку. Выгнув левую бровь, поднял на него взгляд. Тот показывал мне заломанную посередине полароидную карточку, на которой был изображён хмурый Деймон, стоящий на фоне магазинных аквариумов с тропическими рыбками и показывающий пальцами знак мира. — Майлз, отдай ему фото, — серьёзно сказала Марта тихим, мелодичным голосом. — Пусть сначала ответит. Я шумно вздохнул. У меня нет времени на этот детский сад. Бросив на стол платиновую кредитную карту, которую мне «по доброте душевной» отдал один хорошо выглядящий мужчина, произнёс Марте: — Пин-код 3759, ключи оставлю под ковриком, — а затем повернулся к пыхтевшему Майлзу, — Хуй с горы. Вырвав фотокарточку, наклонился и прощально поцеловал его в искривленные губы, слегка прихватив нижнюю зубами, от чего Майлз поддался вперёд и я сразу же отстранился, а затем точно также наклонился к Марте и мы мягко коснулись губ друг друга в уголках. Не оборачиваясь, вышел из ресторана и не обращая внимания на усилившийся ливень, порывистый ветер и сверкающие молнии, побежал ловить такси. Хоть бы были в наличии билеты до Атланты без пересадок. — Елена, — напряжённо позвал Деймон. — Тебе не кажется, что нам надо обсудить кое-что? — Да, — взволнованно ответила она, зачесывая назад волосы. — Какой-то вампир из гробницы проник в дом и чуть не убил Джона. Сальваторе непонимающе нахмурил брови и тряхнул головой. — Что? Когда? После того, как я уже ушёл? — Ты приходил ко мне домой? Зачем? — Не играй со мной в эти игры, — опасно понизил голос он, испытывающе смотря в шоколадные глаза. — О чём ты говоришь, Деймон? Я не понимаю. Сальваторе мученически застонал, выразительно закатив глаза. — Давай, Гилберт. Ты же уже взрослая девочка, а взрослые девочки несут ответственность за свои поступки или по крайней мере не симулируют амнезию. — Мы болтали, ты расчувствовалась… Ну? Елена продолжала непонимающе на него смотреть, начиная думать, что Деймон надышался угарного газа и немного сошёл с ума. Что он хочет от неё? Оглядевшись по сторонам, эмоционально прошипел Сальваторе: — Ты поцеловала меня! Елена раздраженно поджала губы и намереваясь уйти, произнесла: — Хватит. У меня нет времени выслушивать твой очередной бред. Я устала тебе повторять, что я не Кэтрин! — Ну конечно, — издевательски ухмыльнулся он, перехватив Гилберт за локоть. — У неё, в отличие от некоторых непогрешимых, были яйца, чтобы признать подобное. — Так! Я непонятно в первый раз объяснила или что?! — потребовала ответа, разозлившаяся в миг подошедшая Дженна. — Не приближайся к моим детям, Сальваторе! — Тихо-тихо, не рычи, волчица, — подняв перед собой в капитулирующем жесте руки, сказал Деймон и отошёл на несколько шагов назад. — Мы не обговорили дистанцию. — Сколько там до ближайшей тюрьмы? — приторно улыбнулась она, прищурившись. Соммерс приобняла сбитую с толка таким агрессивным поведением тёти Елену и, не сводя враждебного взгляда с Сальваторе, отвела племянницу на пару метров от потенциальной угрозы. — Елена, я получила твоё сообщение. Не то чтобы мне очень интересно, но как Джон? — Где ты была? — проигнорировав вопрос тёти, тревожно спросила она. Дженна с подозрением посмотрела на племянницу, а затем перевела настороженный взгляд на рассматривающего свои ногти Деймона. — В пожарной части… — размеренно произнесла Соммерс, приподняв брови. — Я же тебе говорила. — Нет. — Милая, не пугай меня, пожалуйста. Я всё тебе говорила и про пожарную часть и про возвращение твоего брата. — Нет, не говорила. И я знаю, что Джереми уже дома. Подозрения и тревоги Дженны только усилились. Боже, она так надеялась, что дальше её отца болезнь не пойдёт. — У тебя есть ещё один, который врубает MTV на целый день и кидается всякой разной всячиной время от времени — Тони. Помнишь? — Он будет тут примерно через часов десять-одиннадцать, — тихо, чтобы никто посторонний не услышал, сказала Дженна. — Конечно, помню, — насмешливо фыркнула Елена. — Но ты ничего мне не говорила. — Говорила. — Нет. — Да. Девушки спорили, абсолютно не замечая пораженного осознанием Деймона, прислонившегося спиной к стене Смотря на собственные ботинки, он продолжал хмуриться. — Нет! Соммерс осторожно положила ладони на плечи племянницы и стала их растирать. — Знаешь, я уверена, что у нас ещё осталось несколько упаковок черничных таблеток, которые покупал твой старший брат. Кстати, ты давно была у нашего семейного доктора? — Ты какая-то странная, тётя Дженна. Та глубоко вздохнула и убрала руки от Елены. — Ясно… Вот что мне в голову стукнуло, что я решил доехать от Атланты до Мистик Фоллс на мотоцикле? Где мозг в этот момент был? Макарену танцевал? Боги, моя задница… Бедная моя задница… Так быстрее будет, с ветерком, вспомни третий курс, эгегей! Тьфу, бля! Ну, хотя бы погода радует. На небе ни облачка, тепло, хорошо. Повод бы возвращения порадостнее и вообще тогда заебись будет. Что-то я разнервничался. Спокойно, истерик хватает и без меня. Я мужчина, я должен быть сильным, даже если не очень этого хочу. Припарковав байк и сняв шлем, пошёл к больнице. С каждым шагом внутри всё сжималось от того, что я мог не успеть и Дженна бы даже не смогла мне сообщить, ведь телефон, зараза такая, разрядился. На стойке регистрации никого не оказалось, чтобы спросить номер палаты Форбс. Может они на обходе? Сейчас ведь достаточно раннее утро. Меньше двенадцати точно. Я стал оглядываться по сторонам в поисках знакомых лиц, должен же быть хоть кто-то. Бонни. Не тот человек, кого хотелось встретить в ближайшем будущем, но выбор не велик. — Беннетт! — позвал я, уходящую от автомата с закусками ведьму. — Мы знакомы? — обернувшись, смерила настороженным взглядом странного парня в солнцезащитных очках она. — Нет, если ты по неаккуратности помогаешь сворачивать шеи людям направо и налево, — не смог сдержаться, лукаво ухмыляясь. Бонни поражено выдохнула: — Тони… Привет, я давно хотела с тобой поговорить… то есть извиниться… Ты жив, а значит… Я оборвал Беннетт, прислонив указательный палец к её пухлым губам. Улыбке больше не было места. — Потом. Где Кэролайн? Она жива? Бонни почему-то молчала, отведя взгляд, хотя ничего больше не мешало ей говорить и это начинало бесить. Я рывком снял очки и приподнял пальцами её лицо за подбородок. — Беннетт, не доводи до греха… — Пойдём, я провожу. Сейчас с ней Мэтт. Я с трудом сдержал облегчённый выдох. — Надеюсь они не сошлись? — …Нет, просто друзья. Мы больше не говорили, пока не дошли до самой палаты. — К ней сейчас по многу человек нельзя, так что тебе придётся подождать, — осторожно произнесла Бонни, собираясь зайти первой. Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть и сесть на лавочку в коридоре. Стоящий у стены напротив Деймон небрежно приоткрыл один глаз и лениво оглядел Тони. Он явно изменился. Оттолкнувшись и сделав пару шагов, Сальваторе сел рядом с ним. Гилберт даже не шелохнулся. — Новая причёска? — привычно ухмылясь, спросил первое пришедшее в голову Сальваторе, пристально смотря не его профиль. Энтони ожидаемо оставил его без ответа. — Так ярко… — Я дал Форбс немного своей крови, так что сейчас с ней всё нормально. Повернувшись к нему и посмотрев голубые глаза, Гилберт сказал: — Спасибо. — Нам надо поговорить, — не теряя времени, тут же схватился за возможность Деймон. — Не интересует, — произнёс Тони и отсел, избегая потянувшейся к его руки Сальваторе. — Принцесса… Я скучал. — И? Мне теперь упасть перед тобой на колени и отсосать или что? — ядовито спросил Энтони, выразительно выгнув левую бровь. — Нет, я просто… — Просто не лезь ко мне, Сальваторе, — холодно сказал он и, поднявшись, на ноги, прошёл в палату Кэролайн из которой вышла смаргивающая слёзы Беннетт. Форбс действительно была бодра и весела, можно даже сказать лучше всех. Я провёл с ней около получаса, прежде чем пришла медсестра. Пообещав, что ещё загляну вечером и принесу нормальной еды, ушёл. Подходя к оставленному на парковке мотоциклу, замер. Он серьёзно? Деймон облокачивался спиной на Camaro, который магическим образом стоял в нескольких местах от моего одолженного транспорта. Ладно, хорошо. Мне нет до него никакого дела. Я не успел каких-то полшага, как Сальваторе преградил путь и теперь вместо автомобиля, опирался на чёрный байк. — Прошу, выслушай меня, — аккуратно попросил он, будто разговаривал с диким животным. Не отстанет же… Я махнул ему, чтобы начинал и ожидающе сложил руки на груди. Деймон сглотнул и коротко мазнул кончиком языка по пересохшим губам. — Прости. — М-м-м… нет. Мой ответ его явно озадачил и он решил попробовать ещё раз: — Тони, я сейчас попросил прощения, искренне сожалея, что ты так некрасиво узнал об этом. — Ага и я не прощаю тебя. Всё, разговор окончен? Могу я уже поехать домой и принять душ после двенадцати часов дороги? Деймон слегка прищурился и закусил нижнюю губу. — Мне кажется ты не совсем понимаешь, как это работает. Я извиняюсь, хотя даже не виноват! — Да что ты? — Да! Я просто хотел защитить тебя! Я поступал так ради тебя! Так что хватит мучать меня! Давай уже как обычно помиримся, обнимемся, напьёмся и займёмся страстным, животным, полным огня сексом, — томно понизил голос Сальваторе, обхватив и притянув меня за поясницу. — Нам ведь было так хорошо вместе, — соблазнительно прошептал Деймон, опаляя больше не скрытое волосами ухо и оставив за ним лёгкий поцелуй, стал спускаться ниже по шее. — Если хочешь, то можешь наказать меня. Я ведь такой плохой… — Да, ты плохой, Сальваторе, — не поддаваясь ощущениям, серёзно произнёс я, медленно вплетая пальцы в чёрные волосы на его затылке. — Но ты всё равно меня любишь, — дерзко ухмыльнулся он в слегка приоткрытые губы. Деймон не успел понять, что произошло, но в следующее мгновение согнувшись, Сальваторе держался за кровоточащий, разбитый об колено Гилберта нос. Тони грубо схватил его за горло и рывком вампирской силы приподнял до своего уровня. — С меня хватит твоих игр, всё кончено, — холодно сказал Энтони и, ни секунды не колеблясь, отбросил его в сторону, от чего Деймон немного прокатился по парковочному асфальту. С лёгкостью поднявшись на ноги, Сальваторе смотрел вслед чёрному мотоциклу и чему-то довольно улыбался, сплюнув в сторону кровь.