3 января 2011
Я лежал на груди у Деймона, притворяясь спящим. Он не спал и знал, что я тоже, но Сальваторе позволял мне притворяться. Почему? Не знаю, может быть потому, что часы показывали некрасивое время, что-нибудь вроде 14:23. В любом случае, причина, как таковая значения не имеет. Я лежу с закрытыми глазами, он с открытыми и нам хорошо. Это ли не главное? Кому какое дело «почему»? Лично я не хочу задаваться этим вопросом с утра пораньше или дня, хотя уже им задался… И к чему это приводит? К тому, что начинаю слишком много думать, когда должен наслаждаться мгновением. Когда ещё такое будет? Прошлый день был волшебным. Боже, звучу, как слащавая девица из романтической комедии. Но да, нельзя отрицать, что секс в некотором роде волшебство. Вот только… Правильно ли я поступил, начав что бы то ни было? Это беспокоит меня, вернее начало беспокоить прямо сейчас. Раньше как-то не задумывался, порыв чувств, страсти, желания и всего такого прочего не очень рационального. И вот — я. Лежу голый в постели, на груди у того, кто может свернуть мою шею за секунду, не успеешь и моргнуть, как окажешься мёртв. Чем я вообще думал? Именно, ничем. Нет, ну кое-чем то да, но… М-х-х… А зачем? Я то ладно, тут понять можно, влюблённый идиот, что с меня взять, гормоны всякие там бушуют, революцию устраивают, с транспорантами ходят, уж наверняка. Интересно, у нас в роду проскакивали французы? Так, что-то не туда понесло… Деймон отказал, да он буквально сбросил меня с себя, очень яркая демонстрация своей несогласной позиции, а потом что устроил? По какой такой логике мой член оказался у него во рту. Не то чтобы минет был плох, было очень даже хорошо и не только он, там много всякого разного потом случилось… волнующего, скажем так. — Перестань, — хрипло произнёс Сальваторе, проводя ладонью по моему боку. — Что перестать? — я нахмурился, открыв глаза. — Думать, ты делаешь это слишком громко, — повернув голову набок, с лёгкой ухмылкой на губах сказал он. Я поднялся на подушке, чтобы быть с ним лицом к лицу полностью. — Не могу. — Даже ради меня? — притворно надулся Деймон, сведя брови домиком. Я улыбнулся и, наклонившись, нежно чмокнул его в нос. — Особенно ради тебя. Я перестал думать и что произошло? — Лучшая ночь, точнее день в твоей жизни? — игриво двигая бровями, самодовольно произнёс он. Я отвёл взгляд. — Или ошибка… Сальваторе больше не улыбался. Приподнявшись на локте, он аккуратно повернул моё лицо к себе за подбородок. — Ты действительно так думаешь? — Да… Нет… Не знаю… — встряхнул головой я, а затем взглянул ему в глаза. Боже, они всегда были настолько голубыми? — А что ты думаешь? — Что я думаю? Что… я… думаю…? — медленно повторял он, смотря наверх. — Я думаю, что произошедшее в Лос-Анджелесе может остаться в Лос-Анджелесе, если хочешь, — сказав, Деймон пожал плечами и, упав обратно на спину, потянулся. Я не мог оторвать глаз от этого соблазнительного зрелища. Такая пластика тела… Тело… Его тело… Оно такое… Такое… Просто такое. Я готов ему поклоняться. Боже, что я несу! Извращенец. Закончив, Сальваторе беззастенчиво откинул черное одеяло и встал с кровати. Вытянув руки, он прогнулся боком вправо и влево, разминаясь. Мышцы на его спине красиво двигались, завораживая меня. Я боялся опускать взгляд ниже. Веду себя словно какая-то девственница-монашка. Какого чёрта? Не прошло, наверное, и двадцати четырёх часов, как я отымел его в задницу, это даёт мне полное право глазеть на неё! Да! — Я в душ, — бросил Деймон, начав спускаться по винтовой лестнице. — Угу. Уже почти скрывшись из виду, Сальваторе остановился и, лукаво посмотрев на меня, сказал: — Присоединяйся, если захочешь. Чуть нахмурившись, отвёл взгляд. Упав на спину, стал с силой растирать зажмуренные глаза, вызывая тёмные пятна и звёздочки. Мученически замычав, стал кататься по кровати из стороны в сторону, запутываясь в одеяле. Можно ли сделать всё более худшим и неловким? Уже вряд ли, так что… Подходя к небольшой ванной внизу, я слышал шум воды, льющейся из душа. Моя рука парила над ручкой двери в течение нескольких мгновений. Сглотнув, я повернул её и зашёл внутрь, свободной рукой держась за переброшенное через плечо полотенце. Мне же предложили помыться, правильно? Правильно. За матовым стеклом был виден его силуэт. Откинув назад голову, он мочил чёрные волосы. Я глубоко вздохнул и повесив привезённое из дома, личное полосатое полотенце на свободный крючок, приоткрыл дверцу, выпуская пар, и сделал шаг внутрь тесного и жаркого пространства. Деймон стоял, продолжая мыться и не обращая на меня никакого внимания. Я взял с небольшой полочки бутылёк с каким-то травянистым шампунем и, выдавив немного, растёр его в ладонях, после чего запустил пенные пальцы в волосы Сальваторе, моя ему голову. — Закрой глаза, — заботливо произнёс, когда настало время всё смывать. Деймон небрежно и громко фыркнул. Я внимательно наблюдал, как белая пена сползает по его мускулистой спине к ягодицам, это очень возбуждало… — Знаешь, я тут подумал, — мои руки медленно заскользили по телу Сальваторе. — М-м-м? — тягуче отозвался он, разворачиваясь лицом. — Мы же не на один день в Лос-Анджелесе и здесь есть ещё что оставить, — с соблазнительной улыбкой сказал я, обнимая и бросая томный взгляд из-под ресниц. Деймон широко и пошло ухмыльнулся, а затем его губы мягко коснулись моих. Это был практически невинный поцелуй, прервав который Сальваторе низко произнёс: — На колени…11 января 2011
— Я умираю-ю-ю… — стонал, лёжа животом на диване, Тони. Помешивая пасту в сквородке, Деймон не смог сдержать усмешки. — Ну и кто в этом виноват? — Ты! — раздалось обвинение, заглушённое подушкой. — С чего бы? — удивлённо взметнул брови он. С кряхтением приподнявшись на локтях, Энтони выглянул из-за спинки дивана и, прищурившись, одновременно едко и жалобно произнёс: — С того, что я хрупкий человек и со мной надо быть нежнее. — Хрупкий человек, ты места живого у меня на спине не оставил. — Ой-ой, нашлась трепетная фиалка. На тебе, как на собаке всё заживает, а у меня жопа горит и совсем не в переносном смысле! — возмущено прикрикнул Гилберт и снова упал лицом в подушку. Отпивая красное вино из горла, Сальваторе глубоко закатил глаза. — Пятнадцать минут назад у тебя отнимались ноги и щемило поясницу. — Оно там всё рядом, — пробурчал он. — Моя задница просто является центром притяжения… — Ну, меня она точно притягивает, — пошло ухмыльнулся Деймон и в мгновение оказался рядом с «умирающим». — Ай, блядь! — взвизгнул Тони от шлепка по больной пятой точке. — Ты совсем охуел?! В смеющегося вампира была яростно брошена подушка, но тот увернулся. Энтони раздражённо засопел, прожигая в Сальваторе огненную дыру взглядом. Гилберт, требовательно выставив вперёд руку, стал резко сжимать и разжимать пальцы. Вздохнув и покачав головой, Деймон передал ему тёмно-зелёную бутылку. — И кстати, я тебе уже предлагал решение проблемы, но ты же сам отказался, — проверяя блюдо на готовность, произнёс он. Отняв горлышко ото рта, Тони сказал: — Я не буду пить твою кровь только для того, чтобы выебанная тобою же задница не болела. — Мазохист, — фыркнул Сальваторе и закатил глаза. — Не мазохист, а параноик, — важным тоном поправил Энтони, подняв указательный палец и небрежно дополнил после крупного глотка: — Вдруг я выпью, а потом в ванной поскользнусь и бошку себе расшибу насмерть. Деймон на его слова только преувеличенно громко вздохнул. Отставив готовую пасту в сторону и выключив плиту, Сальваторе осмотрел рабочую поверхность, как заметил бутылку оливкового масла, которым ранее заправлял овощной салат. Кручёно подкинув то в руке, он ухмыльнулся и, подойдя к стойке с виниловым проигрывателем, стал выбирать, какую пластинку поставить. Зазвучала песня джазовой певицы Пегги Ли «Baby, Don't Be Mad at Me». Деймон редко слушал подобную музыку в пансионате, но здесь у него была целая коллекция раритетных пластинок, которыми он очень гордился и которые очень любил.Baby, don't be mad at me.
If I made you cry, I'm sorry.
Baby, don't be mad at me.
If I told a lie forgive me.
Baby, don't be mad at me.
I know that I was wrong.
But I've paid for my mistake.
Won't you string along?
Give a broken heart a break?
Совсем немного пританцовывая, Сальваторе приближался к Тони. Отняв у него бутылку и игнорируя сразу же появившееся умилительно жалобное лицо, Деймон безапелляционно произнёс: — Снимай футболку, принцесса. Энтони подозрительно прищурился, но медленно снял ту и лёг обратно на живот, легко догадавшись о планах Сальваторе, не то чтобы он пытался что-то скрыть, всё было вполне очевидно. Отставив на кофейный столик почти закончившееся вино, Деймон перебросил ногу через Гилберта и удобно присел на его бёдра. Ещё чистыми руками, Сальваторе взялся за широкую резинку серых хлопковых шорт и стянул их немного вниз вместе с бельём, оголяя ягодицы, на правой ещё виднелся розовый след от удара. За всё время, что они проводили «вместе» он заметил, что кожа Гилберта тонкая и чувствительная, на ней легко появляются и долго держатся всевозможные следы. Деймон решил начать со спины и налил некоторое количество оливкового масла себе в ладонь. Растирая бока и лопатки, Сальваторе видел, как Тони начинал плавиться под ним. Когда наступила очередь поясницы, Энтони не смог сдержать низкого стона облегчения. Он ведь не притворялся. Ему действительно было больно и массаж оказался как никогда кстати. Деймон старался ни о чём лишнем не думать, чтобы спокойно закончить. Звуки, которые не стеснялся издавать Гилберт и ощущение его упругой задницы в руках совсем не помогало…
19 января 2011
Почему в супермаркетах всегда такая раздражающая музыка? Не понимаю. Могли бы поставить что-нибудь повеселее, ну или в конце концов классику. Эта заезженная пластинка «милой и доброй» мелодии за полчаса уже успела засесть у меня в печёнках. Ладно, ладно просто надо её игнорировать… Так, кажется, у нас закончилось молоко. Мысленно добавив его в список, я обернулся с полным пакетом мандаринов в руке, чтобы переложить тот в тележку, единоличное право катить которую совершенно по-детски отвоевал Деймон. — Не понял… А он где? Ну не мог же Сальваторе потеряться, верно? Хорошо, возможно, вопрос поставлен не совсем правильно. Не мог же я потеряться в супермаркете? Опять. Госпади… Вот хоть GPS заводи. Прежде немного поплутав, я стоял напротив стелажа, со всей серьёзностью выбирая, какое молоко взять, как вдруг рядом раздался громкий чих, заставивший меня вздрогнуть. Держась за сердца, шумно выдохнул, а затем вежливо сказал: — Будьте здоровы. — Спасибо. Этот голос… Да нет, да не может такого быть… Будто находясь в каком-то трансе, я повернул голову налево и столкнулся взглядом с самыми прекрасными в мире карими глазами за очками с чёрной оправой. Я пытался что-то сказать, но только и мог, что беззвучно раскрывать рот, словно рыба выброшенная на сушу. Джонни, мать его Дева Мария, Депп! Усмехнувшись, тот со знанием дела спросил: — Первая встреча с знаменитостью? Откашлявшись, я постарался взять себя в руки и произнёс, практически без запинки: — Я восхищен Вашей работой в «Тайном окне» это было гениально. Вы мой любимый актёр, мистер Депп. — Польщён, но не нужно официоза, — небрежно махнул он. — Просто Джонни, я ещё не настолько стар, — озорно улыбнулся Депп. — Можно Вас обнять? — вырвалось из моего рта быстрее, чем я успел подумать. Как стыдно… Боже, веду себя как какой-то чокнутый. Позор мне, позор моей семье, позор Деймону, где он скотина шляется?! После небольшой паузы, которая, кажется, длилась целую вечность, Джонни развёл руки, в одной держа шоколадное молоко, и кивнул: — Давай парень, когда ещё увидимся. Я робко обнял его, закусив губу, чтобы не расплакаться от счастья ко всем чертям, то что Депп погладил меня по спине вообще делу не помогло. За эти пару секунд, я умер и воскрес раз десять точно. Отстранившись, Джонни дружелюбно сказал: — Ну, мне пора. Пока! — До свидания! — помахал ему на прощание я. Он отошёл на пару метров, как вдруг развернулся и спросил: — Кстати, как тебя зовут, парень? — Энтони. — Классное имя, тебе идёт, — подмигнув, звонко щелкнул пальцами Депп. — Пока, Тони! Я смотрел ему вслед ещё некоторое время, пока он полностью не скрылся из виду, но даже тогда оцепенение не прошло полностью. — Гилберт, я тебе скоро колокольчик на шею повешу, — неожиданно прозвучал ворчливый голос Деймона из-за спины. Когда Энтони повернулся к нему, то Сальваторе не мог не нахмуриться. Какого черта успело произойти? — Принцесса, ты чего? — неловко спросил Деймон, большим пальцем утирая слезу катящуюся по щеке Тони. Лучше бы он этого не делал. Гилберт громко шмыгнул носом и из его глаз буквально градом полились крупные слёзы, а плотно сжатые губы задрожали. Неожиданно он кинулся на шею Сальваторе, немного отталкивая продуктовую тележку, наполовину заполненную стеклянными бутылками с алкоголем. Взгляд Деймона бегал из стороны в сторону, а руки были разведены в сторону. Спрятав своё лицо в изгибе его шеи, Тони рыдающе произнёс: — Убей меня, дорого-о-ой! — Ты головой стукнулся? Что произошло? — отцепив от себя Энтони, серьёзно спросил Деймон, с подозрительным прищуром и некоторой брезгливостью рассматривая плачущего друга. — Теперь я видел в этой жизни всё! Лучше уже не будет! — Да что с тобой?! — грубо спросил Сальваторе, встряхнув Гилберта за плечи. — Я обнимался с Богом! — его голос дрожал от восторга. — А? С кем? — нахмурился Деймон. Тони глубоко вздохнул и на выдохе, как можно более спокойно и чётко сказал: — Я встретил Джонни Деппа. Положив одну руку на бок, другой Сальваторе массирующе сжал переносицу и закрыл глаза. Лос-Анджелес — город знаменитостей, они тут чуть ли на дороге не валяются. Если у Гилберта будет такая реакция на каждого, то Деймон сойдёт с ума…25 января 2011
На всю квартиру грохотала музыка. Деймон ушёл за кровью, на дворе глубокая ночь, а я… Я танцевал! Нет, не потому что не мог заснуть без прохладного тела под боком, просто во мне полторы бутылки вина на практически пустой желудок. Ну что такое пара кусков пиццы? Мне так сейчас на всё плевать! На соседей снизу, на него, а главное на себя. В голове приятно шумело, заглушая навязчивые мысли и нудные голоса, твердящие, что я только и делаю, как совершаю ошибку за ошибкой. Моя где-то глубоко внутри русская душенька просила одного, просила чего-то родного… Валерочку Меладзе. Кто я такой, чтобы отказывать? Если я чего-то хочу, то обязательно это получу! Уже поднимаясь в лифте, Деймон понял, что его явно ждут… И хотя он старался уйти, как можно тише, чтобы не потревожить сна Энтони, это похоже не сработало. Обычно, Сальваторе не уходил так поздно, оставляя Гилберта ночью совсем одного, но сегодня ему пришлось так поступить. В последнее время его аппетит возрос. Зайдя в квартиру, Деймон остановился у двери, с улыбкой наблюдая за кружившимся с широко раскинутыми руками и запрокинутой назад головой, Тони. Из одежды на нём были лишь чёрные боксеры и застёгнутая наполовину свободная тёмно-бордовая рубашка, свалившаяся с одного плеча. У Гилберта был совершенно дикий и сумасшедший, всклокоченный вид. Пройдя в зал, Сальваторе заметил боковым зрением на кухонном острове три открытых бутылки красного вина, две из них были пусты. Рядом в стеклянном стакане стоял телефон из динамика которого звучала громкая музыка. Скрестив руки на груди, Деймон прислонился к стене и решил понаблюдать за импровизированным концертом. Заметив ухмыляющегося Сальваторе, Энтони схватил деревянную лопатку и, запрыгнув на диван, стал петь, смотря на него в ответ. По крайней мере он пытался, потому что больше всего его занятие походило на крик. Очень пьяный крик. Когда песня закончилась, Тони держался за своё сердце и шумно, загнанно дышал. Закатив глаза, он с глухим звуком упал назад на диван. Деймон в мгновение оказался рядом и, нагнувшись, аккуратно коснулся его шеи, проверяя пульс. Энтони резко распахнул веки и, приподнявшись, схватил Сальваторе за воротник, а затем страстно поцеловал, не обращая внимания на остаточные следы чужой крови на губах вампира. Деймон не мог не ответить, его широкие ладони скользнули под рубашку. Сердце Гилберта бешено билось в груди, а сам он вспотел и покраснел. Приталенная чёрная рубашка на Сальваторе была порвана и отброшена в сторону за ненадобностью. Звякнула пряжка на его брюках и был разорван достанный из переднего кармана пакетик смазки. Спустив трусы, Тони раставил согнутые в коленях ноги, Деймон удерживал его руки над головой за скрещенные запястья. Закусив губу до боли, Энтони откинул назад голову и с силой зажмурился. Шумящая в ушах кровь отвлекала от неприятного, несмотря на недавнюю растяжку, ощущения того, как в него входит член Сальваторе. Деймон не сдержал глухого стона. Свободной рукой он сжал и оттянул яички Тони, отчего тот свистяще выдохнул сквозь зубы. Понемногу наращивая темп, Сальваторе одновременно с этим ласкал языком шею Гилберта, прикусывая и посасывая выделяющийся кадык. Закатывая глаза, Энтони выгибал спину колесом, прижимаясь к животу Деймона. Сглотнув, Сальваторе почувствовал проступающие клыки и стал двигаться более резко. Слабым эхом отзывались пошлые шлепки. Наклонившись к уху Тони, он всосал его порозовевшую мочку, а после хрипло прошептал: — Я хочу разорвать тебя на ёбаные куски… Задохнувшись, Энтони раскрыл рот в безмолвном крике.