Все говорят, что я люблю тебя

      Завидев сгорбленно сидящую на платформе рядом с телом темнокожего парня Кэролайн, Деймон предвкушающе ухмыльнулся, по-удобнее перехватывая зажатый в руке импровизированный кол. Подойдя, он мягко сжал её плечо, от чего Форбс вздрогнула и всхлипнула, опуская голову ещё ниже. Она не хотела, чтобы кто-то, даже такой ублюдок, как старший Сальваторе, видел её мерзкое, испачканное кровью невинного парня лицо. — Он мёртв… Я его убила… — трясясь, через силу выдавила из себя Кэролайн. — Тони предупреждал, а я… я… я… — Ч-ш-ш, — Деймон стал утешающе гладить её по спине. — Я помогу. Кэролайн вскинула на него отчаянный взгляд заплаканных глаз. — Правда? Сальваторе ласково улыбнулся, прямо смотря в ответ. — Конечно, он ведь просил позаботиться о тебе. Заметив конец деревянного острия, Форбс судорожно задышала. — Что ты собираешься делать? Застывшая на его лице безмятежность пугала её, заставляя вернувшиеся воспоминания мерцать в сознании всё ярче и ярче. Кэролайн слишком ясно помнит, как с точно такой же нежной улыбкой Деймон вынуждал молчать или наоборот с наслаждением просить ещё, когда он впивался клыками в её шею. Кончиками пальцев он провёл по щеке Форбс, а затем убрал светлые локоны за ухо. Наклонив голову набок, Сальваторе произнёс: — Есть только один выход… Я убью тебя. Кэролайн спрыгнула на землю и отступила от него на шаг. Сдерживать рыдания становилось всё труднее, практически невозможно. — Умоляю, не надо. Я не хочу умирать! Деймон снисходительно смотрел на неё, будто на совсем маленькую девочку, отказывающуюся поздно вечером ложиться в кровать. Хм, и почему Форбс не может наконец понять, что «Спокойной ночи малыши» закончились. У неё нет выбора. Не повезло, какая жалость. Он обязательно поплачет о ней, потом, когда будет утешать бедного и разбитого от горя Энтони. Тот всегда был слишком сентиментален. — Понимаю, но ты уже мертва. — Нет, неправда… — рот Кэролайн растянулся в плачущей гримасе и она отрицательно замотала головой. — Не говори так… Не надо… Просто помоги мне, Тони не должен узнать… — Ладно. Форбс неверяще нахмурила брови. — Действительно? Ты поможешь? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Деймон вздохнул и притянул Кэролайн в объятия. — Тише-тише. Всё будет хорошо. Я понимаю, ты не хочешь разочаровывать его… Я тоже. Успокаивающе гладя её по длинным волосам, он занёс кол для одного точного удара. Поцеловав её в висок, Сальваторе негромко сказал прильнувшей в поисках поддержки и защиты Форбс: — Это единственный выход. Как вдруг его резко оттолкнуло в сторону, прочь от Кэролайн, и кол выпал у него из рук на асфальт. Стефан, чьи ноздри широко раздувались от подавленного гнева, держал его за грудки. Деймон цыкнул и выразительно закатил глаза, без проблем сбрасывая руки младшего брата. Почему? Ну почему хоть раз в жизни всё не может пойти так, как надо?! Почему каждый раз стоит мне вернуться в этот чёртов город, как жизнь решает разом обрушить на меня все свои прелести и радости?! Я с собой то еле как справился и продолжаю справляться каждую ненавистную секунду, полную жажды разорвать кому-то глотку и умыться кровью, а теперь мне надо найти семнадцатилетнюю девчонку у которой, как думалось имеются мозги! Она видела, что с ней, чувствовала, что с ней, было предельно ясно и щадяще объяснено, что с ней конкретно произошло, так какого Дьявола?! Может быть мне стоило быть жёстче? Наверное, я слишком мягок. Так сложно воспринимать меня всерьёз? Хотя… Я сам себя всерьёз не воспринимаю, с чего бы кому-то это делать. Надо было устроить Форбс маленькую демонстрацию, что её теперь ждёт, тогда бы до блондинистой головушки дошло, что меня надо слушаться, особенно, когда предельно чётко и ясно сказано чего-то ни в коем случае не делать. Господи… Да она же развела меня, как какого-то мальчишку! Развела! Ни в каком месте не была она голодна, вот же… вот же… вот же п-поганка! П-ха! У меня карма такая, что все вокруг продолжают наёбывать без конца? И ладно, ладно обманывают, но я ведь, главное, продолжаю вестись каждый раз! Почему, почему они так поступают со мной? Я был недостаточно добр, терпелив, понимающ? В конце концов неужели я недостаточно любил его?! Эту мерзкую сволочь, посмевшую приволочь розы. Чертовы кровавые розы… Скотина! Мерзавец! Ненав… Заметив своё изменившиеся отражение в витрине киоска, остановился. Опираясь стекло, я нагнулся, глубоко дыша. Спокойно, Тони, сейчас не время и не место для твоих истерик… Вдох… Возьми себя в руки… Выдох… Ты всё контролируешь… Вдох… Раз, два, три, четыре, пять вышел зайчик погулять.

Где же ты, Кэролайн Элизабет Форбс?

— Тони? — увидев своего старшего брата, позвал Джереми, подходя ближе. — С тобой всё в порядке? Я резко разогнулся и беззаботно произнёс, демонстрируя ровные белые зубы в широкой и лучезарной улыбке, игнорируя её возможную натянутость: — Лучше всех! Непроизвольно младший Гилберт чуть отшатнулся назад. С недоверием смотря на меня, Джереми озабоченно уточнил: — Точно? Я видел недавно Деймона, может быть ты тоже с ним столкнулся и… — Поверь, сейчас Сальваторе самая меньшая из моих проблем, — не дожидаясь окончания фразы, прервал брата я и не сдержал нервного облизывания губ. Мне необходима всего пара затяжек. — Так всё-таки у тебя есть какие-то проблемы, — скрестив руки на груди, медленно кивнул чему-то своему Джереми. Я не обращал на него внимания, охлопывая себя в поисках пачки сигарет. — Тебя они не касаются, — тоном как-бы мимоходом сказал я, найдя только коробок спичек. — Сигаретки не будет? Он усмехнулся и с некоторым превосходством и по-доброму едкой насмешкой произнёс: — Я не курю. Я одарил его своим фирменным взглядом «не держи меня за идиота» и ожидающе приподнял брови. Раздражённо Джереми цыкнул и, закатывая глаза, полез за кошельком из которого достал самокрутку. — Просто осталось, я уже давно не… — сразу же попытался отговориться он, но мне не было до этого никакого дела. Я выхватил её у него из рук и, зажав в зубах, чиркнул спичкой. Оглядываясь по сторонам, глубоко затянулся и чуть не подавился. Сдавленно кашлянув, выпустил дым в сторону и брезгливо поморщился. — Это травка что-ли? — дёрнув носом, ворчливо спросил я и снова затянулся. — Слушай, я честно бросил. Просто недавно тусовался с Тайлером и он угостил меня, было бы невежливо отказываться, так что… — Ты просто отложил на чёрный день, да-да можешь дальше не тужиться, Дженне не скажу, а наш уговор…? — Я помню, — сглотнув, кивнул Джереми. — Значит в силе, чудно! Видел где-нибудь Кэролайн? — Да, но давно… С Мэттом, они ссорились… — задумчиво хмурился Джереми, смотря на грязные свои кеды. — Слушай, я хотел с тобой поговорить о том, что с тобой… — Обязательно, мне тоже надо обсудить с тобой, с вами кое-что, но давай потом. Сейчас мне срочно надо идти, — краем уха уловив подозрительный шум, сказал я, хлопнув брата по плечу. — А, точно, — вспомнив, вернулся к нему спиной на несколько шагов назад: — Ещё раз увижу у тебя эту гадость — живьём закопаю. Бывай, братишка. Боже, от этой травы никакого эффекта, как-будто клочок сена курю. Нет, видимо не поняв прикола в Амстердаме, не пойму и теперь. Никотин в сто раз лучше, он хотя бы даёт иллюзию успокоения. Хотя, Фрейд бы сказал, что меня успокаивает вовсе не никотин, а факт оральной фиксации. Даром, что тонкие ментоловые сигареты совсем не похожи на член. Но опять же, я ведь гей. Хм, а нет, всё же эффект от сена есть. Мысли таки путаются. Причинно-следственные связи… Минув толпу, я оказался близ машинной стоянки, как раз вовремя. Всё произошло моментально, думать было некогда и вот… В моей груди торчал кол. Больно, сука. Держа глаза зажмуренными, сквозь стиснутые зубы я свистяще вобрал воздуха. Деймон застыл в священном ужасе, ему казалось, что мир остановился. В ушах звенело. Его взгляд был прикован к сморщенному от боли лицу Энтони, он не мог смотреть ниже, боясь. Гилберт не начинал сереть, как должен был, если бы кол вошёл прямиком в сердце, а значит не был мёртв. Во всяком случае не мертвее обычного. Пара сантиметров. Всего пара сантиметров ниже и совсем немного правее. К реальности Сальваторе вернуло шипение полное раздражения и злости, перешедшее к концу в крик: — Быстро вынул из меня… эту херову зубочистку! Деймон не мог не подчиниться. Сглотнув, одним точным и быстрым движением он выдернул острую деревяшку из груди Тони, отступил на несколько шагов назад и отвёл хмурый взгляд, полный замешательства. Всё должно было пройти не так. Какого чёрта…? Какого чёрта, Гилберт только что сделал, идиот?! — Гилберт! — рявкнул Деймон, отбросив окровавленный кол в сторону и, игнорируя остальных всё ещё шокированно молчащих, схватил того за грудки и хорошенько встряхнул. — Отпусти! — грубо гаркнул Энтони, пытаясь оторвать запястья Сальваторе от себя. — Это Ральф Лорен! Сзади, вцепившись дрожащими пальцами в спину Тони, склонив взлохмаченную голову, захлёбывалась испуганными рыданиями Кэролайн. Она не хотела… Не хотела… Она ничего такого не хотела… — Я чуть не убил тебя! Стефан нервно переводил между ними взгляд, инстинктивно немногим загораживая собой Елену, чьи глаза были размером с блюдца. Это была его первая встреча со старшим Гилбертом вне клетки. Приложив, как можно больше силы, Энтони оттолкнул Деймона и стал наступать на него, прежде отмахнувшись от Форбс и шикнув на неё. — Меня?! Да плевать на меня! Какого чёрта ты вздумал мне ребёнка калечить, а?! Казалось вокруг летали искры. Сердце Елены сжалось, никогда прежде она не видела брата в столь неудержимо яростном состоянии. — Ты просил решить проблему, я её решаю. Чем ты не доволен? Тони поражённо выдохнул: — Что? Сальваторе плотно сжал губы, а затем сказал, пытаясь донести до него простую истину, которую почему-то никто не понимал: — Она умрёт, это лишь вопрос времени. Позади раздался скулящий всхлип. Кэролайн тут же зажала себе обеими ладонями рот. — Не реви, — коротко буркнул за спину Энтони. Он вдохнул поглубже, чуть скривившись от фантомной боли уже затянувшейся раны, собираясь ответить Деймону, как был прерван неожиданно появившейся Беннет: — Кэролайн…? Форбс обернулась, но встретившись взглядом с лучшей подругой стыдливо посмотрела на землю. Бонни нахмурила брови, сделав пару неуверенных и настороженных шагов вперёд. — Нет… Не может быть. Я не могу в это поверить, — выдохнула она и с отчаянной решимостью, быстро подошла и схватила Кэролайн за запястье. Увидев в карих глазах резко отшатнувшейся от неё, как от огня, Беннет отвращение, боль и обиду, Форбс в остатке жалкой надежды моляще позвала: — Бонни? Та сглотнула и покачала головой, сжав кулаки. Отвернувшись от подруги, ведьма столкнулась с жёстким, холодным взглядом, направленным на неё. — Тебе надо умыться. Пойдём, — сухо произнёс Гилберт, беря Кэролайн под руку и уводя от сестры. Взволнованно смотря им вслед, Елена произнесла, мягко тронув его за плечо: — Стефан… Сальваторе послушно кивнул и ободряюще ей улыбнулся. Поцеловав возлюбленную в лоб, он пошёл за Тони и Кэролайн. Волнение о встрече с Энтони на фоне событий не померкло, но явно отошло на второй план. Гилберт не отпускал Форбс до тех пор пока не завёл в пустую туалетную комнату, будто боясь, что она сбежит. В реальности у Кэролайн не было даже таких мыслей, у неё вообще никаких не было. Её окружал сплошной белый шум с того момента, как Бонни, один из самых близких людей, присутсвующая и поддерживающая на протяжении почти всей жизни, молча отвернулась. Может быть Деймону зря помешали? Неожиданно Форбс дёрнули за волосы у корней на затылке, наклоняя к раковине, и Тони зачерпнув холодной воды, хлещущей под большим напором из крана и растёр ей лицо. Кэролайн протестующе фыркнула и попыталась отдалиться, но у неё ничего не вышло, Гилберт продолжал грубую процедуру принудительного умывания, немного приводя девушку таким образом в чувства. — Перестать! Я сейчас захлебнусь! — упираясь руками в края раковины, громко говорила Форбс. — Как захлебнёшься, так и воскреснешь, — сурово произнёс он и навалился сильнее. — Да мне не надо больше! — крикнула она. — Точно? — серьёзно спросил Тони, держа ладонь с ледяной водой ковшиком. Кэролайн сглотнула и отрывисто кивнула. Когда Энтони отпустил, то Форбс сначала опёрлась, а затем скатилась по стенке. Сидя на корточках, она спрятала влажное лицо в прижатых к груди коленях и стала глубоко дышать. Кэролайн не видела, но слышала, как он опустился напол напротив неё. Помолчав некоторое время, она сжала кулаки и подняла взгляд, сталкиваясь с внимательными и терпеливо ждущими глазами. — Я его убила, — дрогнувшим голосом прошептала Кэролайн. — Да, — чётко сказал он, слегка кивая. — И… Что мне теперь делать? — Желательно избавиться от тела как можно скорее. Форбс нахмурила брови и чуть дернула головой в бок. — Я не об… этом. Тони начал говорить и звучал он по-родительски холодно и сдержанно, а глаза его были как никогда ясны и будто заглядывали ей в самую душу: — Я знаю о чём ты. Ты хочешь услышать слова поддержки, чтобы я подбодрил тебя, обернул в плед, прогоняющий страхи и заботы, дал чашечку горячего какао, которая согреет твои замерзшие пальчики, ещё недавно бывшие в крови незнакомца, которому не повезло стать твоей жертвой, но ничего из этого я делать не буду. Скажи, а ты чего ожидала, выходя на улицу? Думала нашего пятнадцатиминутного разговора хватит, чтобы уберечь тебя от необдуманных поступков? Как видишь не хватило. Я начинаю думать, что говори с тобой неделю без передышки, ты бы всё равно сделала то, что захотела. — Я не хотела его убивать! — её нижняя губа затряслась. — Не важно хотела или не хотела, теперь это твой инстинкт, с которым придётся жить, бороться и управлять им, пока он не начал управлять тобой. Кэролайн утёрла остатки размазанной на щеках туши и откинула голову, слегка стукаясь той о плитку позади. — У тебя когда-нибудь такое было? — быстрым, нервным жестом облизнув пересохшие губы, спросила она. Тони слегка приподнял левую бровь и с едва заметной усмешкой уточнил: — Убивал ли я когда-нибудь кого-нибудь? Форбс кивнула и стала ждать. Спустя секунд двадцать он ответил, пожимая плечами: — Не знаю. Кэролайн растерянно нахмурилась, не понимая, как такое возможно, ведь на такой вопрос есть только два ответа «да» или «нет», третьего тут просто не дано. — То есть? — То и есть. Я почти полностью обескровил её, но успел остановиться и дал ей немного своей крови, а потом трусливо убежал, оставив лежать в грязном переулке. Вполне возможно, что крови для исцеления не хватило или ещё что-то, но я очень сомневаюсь, что она сейчас жива. У неё были исколоты все вены. — И ты не чувствуешь вины? — А что изменится от того, что я буду её чувствовать. Мной было сделано, возможно не всё, но хотя бы что-то для исправления ситуации. Моё искупление в том, что я не повторяю своих ошибок и стараюсь принять новую часть себя. Не подумай, что это так легко. Легко дёрнуть внутренний рычаг и уйти в отрыв, никого не щадя на своём пути и начать считать себя Богом, способным решать, когда оборвётся чья-то жизнь. Если хочешь остаться хорошей, то придётся страдать. Очень много, Кэролайн. Ты готова к этому? Глаза Форбс опять стали наливаться слезами. — Прости меня, Тони. Пожалуйста прости, я не хотела, я не знала, я не подумала… Он ничего ей не ответил, только протянул вперёд руку и мягко похлопал по светлой макушке, слабо улыбнувшись, от чего сердце Кэролайн болезненно сжалось. — Ну так что? Когда-нибудь наши пути разойдутся, так что не делай это для меня или кого-то ещё, это твоя жизнь и твой выбор. Я в любом случае не буду тебя осуждать. Форбс кивнула и, закусив губу, серьёзно задумалась, пытаясь оценить свои способности и перспективы. Единственным звуком между ними была продолжавшая литься вода из крана, который Энтони почему-то не закрыл. Это показалось Кэролайн странным, но она не стала думать об этом слишком долго, убрав в сознании за заднюю стеночку и концентрируясь на более важных вещах. Наконец Форбс шумно выдохнула и сказала: — Я… Стефан стоял перед закрытой дверью в женский туалет, пытаясь услышать, что происходит внутри, о чём Энтони разговаривает с Кэролайн, но из-за шума воды было почти ничего не разобрать, так последняя фраза Форбс потонула в разбивающихся об эмаль брызгах. Я не стал скрывать своего удовольствия, когда открыв дверь чуть не вышиб Стефану глаз. Разумеется случайно… Но не прошло и минуты, как во мне не осталось ничего кроме глухого раздражение по отношению к нему. Если бы рядом не было Кэролайн, то не думаю, что выдержал в обществе Стефана так долго. Наблюдая, как двуличный ублюдок утешает Форбс, я сдерживал зубной скрежет, стоя хмурой, угрожающей тенью за её спиной. Ни к кому из когда-либо встреченных людей в своей жизни я не испытывал столько ненависти. Хотя, странно было бы будь это не так. Он убил меня. И всё же я стараюсь, чтобы мои чувства не затмили логики, а потому, когда Сальваторе предложил отвезти Кэролайн в пансионат, согласился. Ведь на данный момент это лучший вариант, подверженный минимальным рискам. Неважно, что произошло между мной и Стефаном, Форбс нравится его компания. Не думаю, что он решит как-то навредить ей. Плавая в собственных размышлениях, я вернулся тем же путём, каким шёл с Кэролайн. От происходящего у меня невольно приоткрылся в шоке и ужасе рот. Валяясь на асфальте, Деймон горел заживо, а испуганная Елена была зажата между языками пламени и машиной с телом. Сальваторе пытался сбить с себя огонь, но тот только усиливался под яростным взглядом Беннетт. Я смотрел на это и не мог пошевелиться. Моё сердце на мгновение сжалось от крика вампира полного агонии, а затем в груди будто разлилось тепло. Он заслуживал боли. Что-то тёмное и липкое поднялось внутри, опутывая чувства и разум хищным удовольствием. Деймон уже почти не дёргался, а лишь прикрывал своё лицо частью кожаной куртки, скорчившись в позе эмбриона. Видя его таким жалким, слабым, побеждённым… Неожиданно я почувствовал болезненно-приятную тяжесть внизу живота и поджал пальцы на ногах. Боже… Я отвратителен. Да, он заслужил, но… Но наслаждаться чужой болью — это не я. По крайней мере не хочу быть таким. Коротко свистнув, с кривым оскалом насмешливо произнёс: — Эй, огоньку не найдётся? Концентрация Бонни дрогнула, но пламя не исчезло. Переместившись за спину ведьмы, я резко ударил её ребром ладони по задней части шеи. Без моей поддержки та рухнула на землю без сознания. Огонь мгновенно потух. Любопытно склонив голову набок, посмотрел на подбежавшую сестру. Она приподняла подругу, поддерживая за плечи. — Нет, Бонни! Как ты мог?! — со слезами на глазах, крикнула Елена, дрожаще гладя Беннет по волосам. Сунув руки в карманы, качнулся на пятках и выразительно закатил глаза. — Спасибо, Тони, что спас меня от пожизненного уродства и страшных ожогов! — пропищал я, пародируя сестру, а затем понизил голос до своего: — Ох, всегда пожалуйста, моя дорогая! Обращайся. Переступив через Бонни и не обращая внимания на гневный взгляд Елены, держащей руку на пульсе ведьмы, подошёл к лежащему Деймону. Он всё ещё закрывал лицо и шумно дышал, судя по звуку, сквозь зубы. Я несильно ткнул его носком туфли в живот и присел на корточки. Мой нос дёрнулся в отвращении от запаха горелой плоти и кожи. — Вставай давай, у нас ещё много работы. Сальваторе едко хмыкнул и опустил куртку, показывая начавшее регенерировать от сильных ожогов лицо. — Не будь таким жестоким, принцесса. Я цыкнул и поднялся, но прежде, чем успел сделать шаг прочь, Деймон крепко схватил меня за лодыжку. — Стой, дай мне пару минут, детка, и я вернусь в строй, — сказал он и с глухим стоном перевернулся на спину, всё ещё держась за мою штанину. Прикрыв глаза, шумно выдохнул и опустился рядом. — У тебя есть минута, горячий парень, — сдержанно усмехнулся я и отвернулся от него. Собрав все силы, которые хранились в маленьком, хрупком теле, Елена подняла и взвалила на себя Бонни. Мы встретились взглядами и я не нашёл ничего удивительного в том, что карие глаза были полны горького разочарования и осуждения. Ничего нового. Всё та же старая, добрая сестрёнка. Клянусь, если когда-нибудь она посмотрит на меня по-другому, я отращу бородку или усы. У нормального человека ночной лес всегда будет вызывать лёгкую тревогу или же страх. Оно и понятно, мало ли что оттуда может вылезти. Я никак не могу определиться, почему же сидя сейчас на поваленом дереве где-то в непроглядной чаще, куда даже животные не ходят, и подсвечивая телефонным фонариком копающему могилу Деймону, мне так кристалически похуй? Дело в вампиризме, окончательно поехавшей кукухе или в том, что это уже шестая сигарета за тридцать пять минут, проведённых в гробовой тишине? — Надо бы съездить к его семье, — внезапно для самого себя произнёс я. Сальваторе перестал копать и, обернувшись, вопросительно выгнул левую бровь. — Зачем? Я не спешил с ответом, самозабвенно выпуская дым изо рта. — Ну сам посуди, Джек старшеклассник и даже если он не живёт с родными, школа сообщит о его пропуске занятий и тогда станет известно о пропаже. Подключится полиция, а с ней же и совет скорее всего, первым делом начнут прочёсывать лес… — Не парься, — небрежно фыркнул Деймон и вогнал лопату в твёрдую землю. — Не парься, — передразнил его я, кривляясь, а затем серьёзно сказал, — Ты с Вики не парился и что из этого вышло? Ничего хорошего. Всё вскрылось с первым дождём. — Если бы твоя блондиночка не шлялась там, где не надо, то никто ничего не узнал. Впрочем, как и сейчас. У неё явная нехватка мозгов и талант создавать проблемы. Зло прищурившись, я кинул в него первое, что попалось под руку. От меткого удара увесистой палкой по затылку Деймон коротко рыкнул сквозь зубы. — Хватит её оскорблять. — А что я такого сказал? Я глубоко вздохнул и покачал низко опущенной головой, сжав пальцами переносицу. — Просто… просто копай молча, Сальваторе. Но будто бы он когда-нибудь выполнял мои просьбы. — Ты его знал? — спросил Деймон и слишком резко вогнал лопату. — М? — лениво откликнулся я, отвлекаясь от чтения поста в твиттере. — Ты о ком? — О нашем тыквоголовом друге, — едко сказал он, кивая в сторону валяющегося рядом парня с разорванным горлом. Я не смог сдержать снисходительной усмешки и удивления в голосе. — Серьёзно? Сцена, Деймон? — Не понимаю о чём ты, я лишь спросил знакомы ли вы с ним были. А насчёт сцен, это скорее по твоей части. — Ну да, ну да, конечно, — выразительно закатил глаза я и немного поёрзал, пытаясь поудобнее устроиться на постеленной поверх ствола подпаленой кожанке. В следующую секунду он оказался прямо передо мной, заставляя задрать голову, чтобы видеть его криво ухмыляющееся лицо. — Разве когда-нибудь я кидался в тебя ножами? Скрипнув зубами, я холодно произнёс: — Ради Бога, это был нож для масла и всего лишь раз. — Вообще-то для хлеба, — не без странного самодовольства поправил Сальваторе. Я больше не мог сидеть и смотреть на этого придурка снизу вверх. Когда моё лицо больше не было на уровне его паха, Деймон, словно ребёнок, расстроено выпятил нижнюю губу. — Твоё счастье, что у меня в ту секунду не было под рукой деревянного кола, прибил бы на месте, сволочь — ткнув его телефоном в грудь, процедил я. Сдерживать старый гнев становилось всё труднее. Вдох-выдох, не ведись, он просто выводит тебя на эмоции… Будь умнее, это просто глупая манипуляция, чтобы потешить его раздутое эго. — Ты же знаешь, что это ничего не значило, — расслаблено повёл плечами Сальваторе. — Ты сказал, что нам надо серьёзно поговорить, а когда я пришёл, ты собирался трахнуть какую-то шлюху! — Ты бегал от меня две недели! — также повысил тон Деймон. — Я был, блядь, напуган! — рявкнул ему в лицо, на секунду потеряв контроль над своим обликом. — И чем же? — вздёрнув бровь, ядовито спросил он. Я вобрал в грудь побольше воздуха, чтобы высказать всё, о чём болели сердце и душа, но остановился, словно получив крепкий подзатыльник. Бросив смятую в кулаке сигарету, шумно выдохнул от внезапно навалившейся усталости. — Да иди ты… — обессиленно произнёс я и прошёл мимо, задевая его плечом. — Нет! Энтони, стой! — громко произнёс Деймон и схватил за талию со спины, с силой удерживая на месте. Мои отросшие ногти впились в его запястья, пуская кровь, но он даже не дрогнул. И хоть это не принесло нужно результата и раны затягивались преступно быстро, я не перестал раздирать его руки. Спокойно, вдох-выдох… Чёрт, надо уже привыкнуть к вампиризму и нормально использовать его. Ну ведь мог убежать, мог за секунду буквально, но не-е-ет давай будем драматично уходить, чтобы он понял, кого теряет… Тьфу, бля! Чувствую себя злодеем, который рассказывает свой гениальный план вместо того, чтобы сразу прикончить главного героя, идиотом короче. Не то чтобы это какое-то гениальное открытие, только что поразившее меня. Ради Господа Бога, я связался с ним… А значит я, как минимум, суицидальный придурок. В буквальном смысле, в самом что ни на есть. Уткнувшись лицом в изгиб шеи Тони, Сальваторе хрипло произнёс, опаляя чужую кожу своим дыханием: — Не молчи. — Пусти, ты весь в грязи, — отчуждённо произнёс Гилберт через несколько секунд, казавшиеся несколькими десятками лет. Деймон прикрыл глаза и натянуто ухмыльнулся, прижимаясь ещё ближе и сильнее сдавливая тело Энтони. Одна из ладоней Сальваторе медленно заскользила вверх по груди и легла на его шею. Почему-то у него всегда была слабость именно к этой части тела Тони. — Я целовался с Кэтрин. Дважды. На секунду Гилберт напрягся, вогнав свои острые ногти глубже под кожу. — Поздравляю, — сухо произнёс он и повесил руки по швам, отпустив Сальваторе. — И всё? Больше ты ничего не хочешь сказать? — такая пассивность искренне расстраивала Деймона. — На свадьбу можешь не звать, — пожал плечами он. Сальваторе шумно сглотнул и прошептал: — Ты нужен мне. — И что? — бесцветно спросил Энтони, ресницы на его опущенных веках слегка подрагивали. — Не говори так… — Тебе ещё не надоело постоянно указывать мне, что делать? Деймон выпустил Тони из «крепких объятий» и круто развернул его за плечи к себе лицом. Заглядывая в зелёные глаза, он со всей искренностью заявил: — Я люблю тебя. Склонив голову набок, Гилберт скептично хмыкнул. Яд в его голосе растворился в море усталости: — Ради Бога, Деймон, ты заявился ко мне с розами. Единственными цветами, которые я… — Не переносишь, — нежно улыбаясь, опередил он. — Ты любишь белые нарциссы. Я знаю о тебе достаточно, поверь, — мягко произнёс Сальваторе и, едва касаясь кончиками пальцев, провёл по правой щеке Энтони, из-за чего тот отвёл взгляд. — А розы… Накричи, избей, назови мудаком и исполосуй моё лицо шипами, только не молчи. Не игнорируй меня, — более твёрдо выделил последнюю фразу он, приподняв лицо Тони за подбородок. — Я виноват. — Ещё как, — Гилберт схватил Деймона за запястье и с нечеловеческой силой сжал, ломая. Сальваторе и мускулом не вздрогнул от боли. Наоборот он лукаво ухмыльнулся и, наклонившись, прижался губами к сухим костяшкам. — Тебе было плевать на мои чувства, с чего бы мне поступать по-другому? — приподнял левую бровь Энтони. Смотря на на него своими ангельскими голубыми глазами, в уголках которых собрались маленькие морщинки, Деймон сказал: — Ты бы не стал так поступать. Ты ведь лучше меня. Выпрямив спину и расправив плечи, Тони будто-бы стал на несколько сантиметров выше Сальваторе. Немного склонив голову набок и отступив на несколько шагов, прежде отпустив чужое запястье, он задумчиво осмотрел Деймона. — Да, лучше, — спокойно сказал Гилберт, а в следующую секунду его и след простыл. Почему? Ну, почему жизнь не может быть капельку проще? Ведь то, что мне нравится послеобеденная драма по телику вовсе не означает, что мне не хватает её в реальности. В каком-то смысле, наоборот, я отдыхаю от большей драмы смотря меньшую, в которой полно горячих южноамериканских мужчин и которая меня не травмирует… Может лучше махнуть на Кубу? Зачем мне эта Франция? Плавно выехав из-за поворота, серебристый Volvo приближался к белому особняку. Ах, да… Семья, точно. Как это я забыл главную причину своего возвращения в этот паршивый городок. Надеюсь, что Дженна сейчас дома. Возможно три часа ночи не самое подходящее время для разговоров о переезде, но у меня не так уж много времени, ещё нужно доехать до аэропорта, пройти контроль и прочую дребедень. Горло неприятно заскребло и заныло — голод. Ненавижу это чувство… Я стал шарить по карманам надетой джинсовой куртки, от прошлых вещей пришлось избавиться. Через минуту машина остановилась перед домом, чей первый этаж был неожиданно светел. Выйдя и облокотившись на капот, закурил. Никогда не думал, что начну жить по принципу «Хочешь есть — попей водички!» Не то чтобы после сигареты желание вгрызться кому-то в ярёмную вену пропадало, но определённо притуплялось отвратительным вкусом во рту. Так, дольше тянуть нельзя, пора идти! Всё пройдёт хорошо, надо только верить! Нет, даже в мыслях это звучит убого и неправдоподобно. Как только люди реально верят в аффирмации? Может я слишком пессимистичен для подобного дерьма? Да, наверное, дело во мне. Ну, в самом деле, Дженна же не пустит пулю мне меж глаз, мы же близкие родственники в конце концов. Хотя… Семейные узы совершенно не помешали Дону Педро заказать убийство своего племянника Хосе, находящегося в коме. Но опять же с другой стороны у Соммерс нет молодой жены, то есть мужа, с которым бы я спал в течение трёх с половиной месяцев. Хм, вообще, если-бы мне пришлось жить во вселенной «Подстреленный голубь любви», то я был бы тем богатым балбесом, спящим с каждым симпатичным дворецким и горничным. О! А ещё у меня бы обязательно была лошадь и горячий конюх с ослепительными карими глазами и шестью кубиками пресса… Его бы звали Дэмиан, нет, лучше Марко, да-да, Марко. Моя властная бабушка обязательно была бы против нашей порочной связи и искала мне приличную невесту, а я по ночам сбегал в сад к нему. Он бы крепко обнимал меня, наши губы сплетались в страстном танце, а потом… — Тони! — А! Бля! — от неожиданности вскрикнул я, вырвавшись из своих фантазий. — Джереми, ты хочешь, чтобы у твоего брата случился сердечный приступ раньше времени?! Ради Бога, я же старый, больной человек… Младший Гилберт звонко цыкнул, прерывая пустую театральщину, и закатил глаза. — Тебе двадцать шесть и ты вампир. Я повторил его закатывание глаз и едко произнёс, направляясь на кухню: — А чего ты так тихо? Давай, заяви погромче, чтобы все услышали! — Елена, наверное, у Стефана. А тётя Дженна сказала, что будет сегодня ночевать у «подруги», — выделил последнее слово воздушными кавычками Джереми. Заглядывая в холодильник в поисках непонятного чего-то, я недовольно фыркнул, зная, о какой такой подруге речь. И что она в нём нашла, не понимаю. — Твое счастье, братишка… Твоё счастье… Сидр — не идеально, но не так уж и плохо. Боже, сплошные коробки из китайской доставки… Какой ужас. — Я хотел с тобой поговорить, — чуть нахмурив брови, сказал Джереми. Мальчик выглядел слишком серьёзно, чем напряг меня, но я всё-равно ярко улыбнулся и бросил ему бутылку виноградной газировки. — Какое совпадение… Как думаешь, Дженна возьмёт сейчас трубку? — легкомысленно спросил, запрыгнув на край стола рядом. Смотря на свои ботинки и прикусив нижнюю губу, Джереми покачал головой. — В последнее время она обычно отключает телефон, когда идёт к нему. — Дай угадаю, ты несколько раз будил её вопросом «где мой второй носок с Дарт Вейдером», — беззлобно усмехнулся я и сделал глоток, наблюдая за странно держащимся младшим братом. Что происходит? Набрав в грудь воздуха, Джереми решительно и требовательно произнёс: — Обрати меня. Секунда… Две… Как вдруг бутылка выскользнула из рук Энтони и с треском разбилась об пол. Джеру пришлось отскочить назад, чтобы осколки и капли сидра не попали на него. — Черт, — тихо выругался он, смотря вниз. — Чувак, ты чего? Столкнувшись взглядом с братом, Джереми застыл на месте, неожиданно испугавшись. Лицо Тони было абсолютно пустым, а глаза… Столько холодной ярости младший Гилберт никогда не видел, это действительно ужасало и заставляло немного задыхаться. Он не знал, сколько времени прошло, как прозвучало безразличное: — Повтори. Джереми нервно сглотнул, его сердце билось слишком быстро. — Я… Я хочу быть вампиром. Энтони сухо усмехнулся и склонил голову набок, без интереса разглядывая младшего брата. Потные ладони Джера неприятно пекло, а взгляд бегал из стороны в сторону. — Почему? — Тони слез со стола и, осматриваясь в поисках чего-то, зашёл за кухонный остров. — Ну… — замялся Джереми, все тщательно продуманные и приготовленные заранее аргументы исчезли из его головы, ничего не оставив после себя. — Давай! — внезапно подбодрил брат, широко улыбаясь. — Назови топ-десять причин. Ладно, топ-пять, — дал небрежную отмашку он, медленно проведя пальцем по ручке торчащего в специальной стойке ножа. Внутри Джереми всё сжалось и он не смог выдавить из себя ни слова. — Хорошо, давай-ка я сделаю это за тебя, братишка, — прищурившись, сказал Энтони и небрежно вытащил лезвие из дерева. — Номер один: о, Боже, чувак, этот паршивый мир такое несправедливое дерьмо! Джереми нахмурился из-за его слов, но не мог не кидать настороженных взглядов на нож, которым старший брат легко жестикулировал в воздухе. — Номер два: вокруг одни напыщенные идиоты, которые не понимают меня, ах! — драматично всхлипнул он, приложив ладонь ко лбу. — И номер три… — протянул Энтони и замолчал, застыв не моргая на несколько секунд. Джереми раздражённо поджал губы, когда брат начал смеяться, будто услышал или придумал какую-то шутку. — Прости-прости, — в сдающимся жесте, тот поднял руки. — Я больше не могу ничего придумать, давно не следил за подростковой драмой. Что там ещё? Девочка не обращает на тебя внимания? Кстати, кажется у тебя была подружка… Анна? — щелкнул пальцами он. — Она мертва, — сдавленно произнёс Джер, впившись короткими ногтями в свои ладони. — Хм. — Поэтому… Поэтому я хочу, должен стать вампиром, — Джереми старался сдержать дрожь в голосе. — Как романтично, — лицо Тони снова ничего не выражало. — Уверен, она бы оценила. Ну, я бы на её месте оценил, наверное, не знаю. Мёртвые вряд ли могут что-то оценить. Джереми скрипнул сжатыми зубами, со вспыхнувшей ненавистью глядя на брата. — Ты мог просто сказать нет! Хватит! — сорвался он, крикнув. Энтони удивлённо приподнял брови, будто не понимая чего это брат вдруг кричит на него. — Ну, это было бы лицемерно с моей стороны, не так ли? Самому стать сильным и бессмертным, а своему младшему братишке запретить, это нечестно. Если хочешь быть вампиром, то пожалуйста. У Джера даже рот немного приоткрылся. — Правда? — Ага, — кивнул Тони и в мгновение оказался рядом. — Просто ударь меня этим, — спокойно произнёс он, протягивая нож. Джереми непроизвольно отступил на шаг назад, растерянно переводя взгляд. — Что? Зачем? Энтони схватил его за руку и через силу разжал согнутые пальцы. Он вложил туда ручку ножа и снова сжал. — Мы проверяем способен ли ты выжить после обращения, — задрав серую футболку с какой-то рокерской группой, Тони приставил к своему животу конец удерживаемого Джереми острия. — Что? — только и смог выдать младший Гилберт, расширенными в ужасе глазами смотря вниз. — Ты способен убить, Джереми? — спросил так, словно интересовался который сейчас час он. Джереми трясло. — Бей, — холодно приказал Энтони. Джер пытался вырваться, но не мог из-за железной хватки старшего брата. — Пусти! Тони! — Нет? — Нет! И тогда он без лишних слов отпустил, из-за чего Джереми грохнулся на пол, а нож, на самом конце которого всё-таки была маленькая капля крови, выпал и отлетел куда-то в сторону. Схватившись за волосы и поджав ноги к груди, он качался из стороны в сторону, громко плача. Ему было больно. Так больно. — Больно! Энтони опустился рядом и сгрёб в объятия захлёбывающегося в слезах младшего брата. — Прости, — хрипло прошептал он и поцеловал тёмную макушку. — Они сожгли её! Сожгли! — отчаянно цепляясь за джинсовую куртку, кричал Джереми. — АННА-А-А! Через некоторое время Джер вымотался и его стало клонить в сон. Я поднял брата с пола и помог добраться наверх. Он выпил тёплого молока с мёдом и попросил остаться… На прикроватной тумбочке Джереми стояли электронные часы. Мой самолёт улетел несколько часов назад, за окном светало. Когда-нибудь я обязательно покину этот городишко навсегда, а если не получится, то сравняю с землёй, чтобы не было куда возвращаться, но пока… Пока мне остаётся сидеть в кресле и следить за ребёнком, проплакавшим в истерике у меня на плече больше часа, сторожить его сон. Ну, хотя бы он отпустил мою руку. Я не совсем понимаю, почему он так вцепился, а не послал нахуй после моей, возможно, не самой адекватной реакции… Я бы себя послал и хорошенько втащил перед этим пару раз. Телефон в кармане завибрировал, вырывая из лёгкой дрёмы. Номер был неизвестен и всё же я почему-то принял звонок. — Слушаю? Кто это? — негромко произнёс, растирая глаза. — Доброе утро. Даже если бы захотел, я бы не смог не узнать этот бархатный голос… Какого хрена? — Здравствуйте. — Как дела у твоей семьи? — прозвучало в трубке через пару секунд молчания, убеждая меня, что это не глюк на нервной почве. — Есть смысл спрашивать, откуда у Вас мой номер? — Хм-м-м. — Ясно. Все живы, так что, думаю, нормально, — смотря на завёрнутого в одеяло младшего брата, похожего на воробушка, ответил я. — Хорошо, — спокойно ответил он. И тут наш сюрреалистичный разговор должен был прекратиться, но чёрт дёрнул меня за ногу… — А как прошёл Ваш день, Элайджа?