Не Преклонившийся

Вечер того же дня.       Долго идти к тому, что тебя интересует — совершенно не обязательно, если ты, конечно, не рождён с изъяном мазохизма в душе. И если действительно стремиться, своих целей можно добиться довольно скоро.       Это он мог сказать как про свой автомобиль, так и про подходившую ему среду, выход на которую он нашёл едва ли не в первый же день поселения на новом месте. Ну хоть где-то ещё остались свободолюбивые, сходные ему духом ребята… Нет, он не направил свои шаги в какой-нибудь бар под ручку с очередной шлюшкой. Не поехал пытаться забраться под кожаные шмотки аппетитной аспирантке. Вот ещё. Если вы думаете так — вы просто плохо знаете старину-Айзенграу. Что гласит его основной закон? Основное время — себе, саморазвитию, и, конечно же, любимому коньку. А отсюда стартует — пора было бы отыграться за утренние мучения, и выйти в свет при помощи Шеви Камаро 1969 года, о каком только мечтали всякие зассаные школьники, всего и могшие, что теребить свою палки на таковой. Но, закономерно, Даймена от слова «никак» на интересовали чужие мокрые сны, когда у него в кармане было настоящее. Я имею — я наслаждаюсь. Сосунки же пускай и дальше торчат по обочинам колёсных мероприятий.       Он довольно скоро вышел на местный клуб любителей подобной техники, базирующийся в Сити, и традиционно собиравшийся каждый субботний вечер не где-нибудь, а едва ли не в самом центре города. Этим парням было плевать на копов, выстрелить по старинке со светофоров никто из них был не прочь. Чтобы Даймен Айзенграу — да пропустил такое явление мимо своих глаз и ушей, бездарно валяясь дома в свой выходной, в особенности — всё ещё таращась на колонки с подходящими вакансиями? Да не в жизнь. Что и вылилось в это небольшое приключение, заставившее его вытащить из гаража своё верное ведёрко, и отправиться искать счастья хоть где-то. Встреча с местным слётом любителей мускулистых авто, столь искомая Даймом, довольно быстро стала достоянием его внимания, ибо этот город, сколь бы сложным ни казался, но не был помехой его чутью. Дай этому засранцу ориентир в виде названия улицы — и он появится на ней раньше, чем толстозадый любитель бургеров в отцовском Феррари, едущий по навигатору, без шуток. Волкам для того, чтобы чувствовать добычу, навигаторы в зад не тарахтели. Даймен, расслабленно пошевеливая рулём Камаро, в очередной раз вертя головой по сторонам при видах один другого более вырвиглазных образчиков местной рекламы, архитектуры и населения, вскоре понял, что не один он в этот дивный вечерок ринулся на поиски приключений. На одном из светофоров, уже совсем рядом со сходкой поклонников настоящего американского железа, с ним встал старый Плимут Барракуда, образец 1968 года.       Феноменально ржавый, до того, что оригинальный его цвет был вовсе не определяем простыми методиками, автомобиль был явно не в самом добром здравии, так как даже отсюда, с водительского места Камаро, было заметно, что из выведенных перед задними колёсами труб стелется лёгкий голубоватый дымок. Обоняние тронул запах горелого моторного масла. Эй, любитель крысиных домишек, да у тебя, кажется, мотор ест больше масла, чем бензина. И мне это нравится, чёрт возьми. Дайм улыбнулся, поглаживая рычаг кпп. Нет, это точно его стезя. Его компания. Вот с такими гарантированно будет о чём разговориться, а всякие гламурные педики и похотливые аспиранты обоих полов пускай подождут. Тут он прислушался к звуку соседа, сравшего на экологические нормы ещё тогда, когда хороший, сытный бензин, не чета современному, стоил сущие центы. Потому что это неровное кряхтение, пробивавшееся сквозь нечто подобное, что производил собственный мотор Камаро, было явно не от того, что техническая часть была запущена. Это тяжёлое, чугунное грохотание — вот он, голос большого, скорее всего, 440-дюймового мотора. То самое, настоящее американское железо. Одним своим вздохом прокачивающее через себя больше, чем эти рисовозы со своими бутылками мочи не выдохнут и за минуту. Это, чёрт возьми, рычание хищника, а не жужжание навозной мухи. Парни, оккупировавшие салон даже ещё более в годах, чем его собственный, аппарата — выглядели уверенно, с озорным прищуром поглядывая на довольно улыбавшегося в ответ Айзенграу.       Ну что же, пора бы и проучить вас, ребята. То, что в моём Камаро внешне выдаёт бывший пенсионерский тарантас с дохлым рядным L26 под капотом, годным возить только молоко по утрам — давненько не сойдёт за правду. Скорее, будет залогом того, как вы задохнётесь в клубах жжёной резины — новое сердечко, прибавившее в количестве поршней, собирал я сам, своими руками, и, конечно, исключительно на свои кровные. А они, эти руки, знают толк в железяках, чёрт возьми.       Врубив первую, он с пяток секунд прогрел резину. Пускай это и сраный Купер Кобра — своё он сегодня отработает. То же самое поспешил сделать и экипаж Барракуды, явно настроенный сегодня на лёгкие жертвы. Стоило запрещающему сигналу светофора смениться разрешающим — и пошло-поехало. Два образца эпохи настоящего, не ведавшего банкротства Детройта, рванули вперёд, как два метеора, входящих в атмосферу матушки-земли. Айзенграу щёлкал передачи пятиступенчатой механики, бросая рычаг так, словно это был затвор стародавнего Винчестера. Соперник доблестно не сдавался первые десятки метров, после чего Камаро стал уверенно выбиваться вперёд, пролетая следующий светофор первым. Вот так-то, ребята. Автомат — помощник только на клею и профессиональном стрипе, и то, если чертовски хорошо собран, но здесь — вы валяетесь на лопатках. Он развернулся на странно свободной в такое время улице, отправляясь обратно — в направлении основной жизни, занявшей крупный, хорошо освещённый придорожный паркинг. Видимо, оттого эта сладкая улочка и была избрана храмом местных фанатов стальных мышц. Настоящие засранцы знают толк в личностных выгодах. Размышляя об этом, Дайм, ещё более расслабленно рулящий погромыхивающим мотором Камаро, плёлся вслед посрамлённой Барракуде, посетившей место сбора на десяток секунд раньше.       — Хотели барракуду, а вышла треска кверху брюхом, — удовлетворённо, однако добродушно хмыкнул Даймен Айзенграу, подъезжая прямо на самое место сбора, — Сосунки.       Уже вставая близ основного скопления, где местные парни, сопровождая это серьёзными лицами, уже одобрительно кивали головами — он не переставал рассуждать сам с собой. Всё ведь проще, чем кажется, не так ли, горе-гонщики? Дело даже не в кубах. В умении ими воспользоваться, мать вашу. Кажется, хозяева этого зачуханного жизнью карпа умели играть только в засранный карманный бильярд, но никак — не чувствовать душу их друга. Который, прежде, явно просился в ремонт. Начинающий дымить 440й, в который наверняка давненько льётся дешёвый регуляр, а зажигание задвинуто в кромешно поздний тайминг — никогда не принесёт вам победы против хорошо и крепко сбитого, свежего смолл блока на механике. Алюминиевый верх, 2.02/1.60, рабочие фазы ближе к 240 градусам и степень сжатия в 11.25 единиц — эти ребята призваны не дать вам ни единого шанса.       На занятой приверженцами старого добра, добротной парковке, царило оживление. Жглась резина. Ревели многолитровые моторы. Люди стремились жить полной жизнью, общаться на темы своих стальных коней, с успехом заменяя живым общением все эти чёртовы форумы, пестрящие не одной тысячей тех, кто вовсе никогда такими машинами и не владел.       — То, что у тебя тут на фото — да, это вакуумный модулятор, — какой-то парень довольно злачного видка, явно не вылезавший из то ли гаража, то ли сервиса, внимательно глядел в предоставленный ему другим человеком смартфон, — Его, кстати, неплохо бы поменять. Бывает, что в нем прорывает манжету, и мотор высасывает через вакуумный шланг весь флюид из коробки. Но он никакого отношения к кикдауну не имеет.       — Электрический разъем у 400й должен быть с противоположной стороны, перед тросиком спидометра, — тут же вклинился ещё один, выбираясь из салона старорежимной, но ухоженной Шеви Новы 1967 года, и подходя поближе. Эти явно знали, о чём ведут речь.       — Да, провод там есть. А мембрану проверить как? Дунуть туда? — хозяин смартфона, пряча тот обратно в карман, выглядел озадаченным.       — Да никак не проверить, — ответил гаражный малый, — Мотор-то посильнее засасывает, чем рот. Если внутри шланга флюида нет — значит, она герметична. Но кто гарантию даст, что 36-летняя мембрана не рванет?       — Это как сказать! — рассмеялся вопрошавший о ремонте акпп, — У меня есть пара подруг, которые засасывают сильнее мотора! А как эта мембрана называется? Ну, хотя бы для осознанного поиска на Ибее?       — Так и называется — «Твоя Подруга», — подытожил со смехом владелец Новы.       — Машине 36 лет, — улыбался парень, первым помогавший в диагностике коробки передач, — И трахнет она тебя в любом случае крепче своей ровесницы. Если ты по этому поводу переживаешь. А подсказать по каталожному номерку — брошу тебе сегодня ссылку на почту, была у меня недавно та же история с одной из машин.       Раздался дружный смех. Следом тот самый гаражный малый отошёл к старательно отполированному, шикарно выглядящему Олдсмобилю 442 сезона 1970 года, по всей видимости с опцией W30, принявшись что-то сосредоточенно искать в багажнике. Нет, Дайм, здесь точно свои, и думать сомневаться не стоило. Таких, как этот тугой Северин, в такие места точно не заносит. А если и заносит — то точно так же и уносит. Подобным ему — тут быстро начистят физиономию.       Спокойные наблюдения Даймена Айзенграу, уже готового кататься тут, как сыр в масле, были прерваны подскочившим к нему едва ли не точно таким же Камаро, на год старше его модели. Кузов был явно неплохо окрашен свежей чёрной эмалью. Это вам не подранные морским климатом, бока той пиратского вида Барракуды. Из салона Шеви уже высовывался сияющий кубинской сигарой в зубах малый, чьи светлые, средней длины волосы были небрежно распущены, а ярко-серые глаза таили в себе жажду соперничества. Эдакий окультуренный реднек.       — Эй, парень, я тебя тут ни разу не видал. Резво ты порвал этого бедняжку-Смитсона. Его коробка давно просится в отставку. Ты ведь новичок, не так ли? А ну-ка, покажь, на что способен твой приятель. Заедем на стольник? Или поджилки затряслись? — он выглядел уверенно, но братца-Дайма Айзенграу не обманешь. Даже сам звук твоего мотора выдаёт половину стандартных компонентов.       — Никаких проблем, амиго. Пожалуй на старт, — коротко бросил Дайм, чувствуя себя уже по-настоящему в своей тарелке. Вот оно! То, чего он так долго искал. Теперь-то точно будет, чем себя занять, и к чему стремиться. Уступать он был не намерен. Не только ведь валяться в луже соплей на родном чердаке, мечтая о каких-то там рыжих грёзах, да обильно сморкаясь в подушку?       И таким образом, его едва ли не взяли в оборот. Только объехав Камаро блондина на ещё большую дистанцию, чем предыдущую Барракуду, и честно заработав свою сотню баксов, Даймен не успел даже от души порадоваться за свои успехи, как к нему тут же прицепились на Мустанге 1972 года, с которым он уже проехал почти наравне, оторвавшись под конец всего-то на корпус. Было ещё несколько эпизодов, но проиграл его Камаро под конец только аккуратному, белоснежному Корвету С3, который начал уезжать уже со старта, оторвавшись от Камаро на корпуса, эдак, три-четыре. И даже этим Айзенграу был вполне себе доволен. Чертовски доволен. Ладно, что он теперь неплохо знал возможности своего Шеви, но и даже сумел чутка подзаработать. Чем не первый аванс к предстоящей ему работе? Так и мотивация, глядишь, возьмёт новые высоты.       Наконец, ему великодушно позволили выйти из авто, и вполне органично влиться в компанию таких же маньяков, где он и при общении оказался в доску своим. Стоило бы прибавить в инструкцию по употреблению чёртовых задниц ещё один пункт. И он добавлял новую локацию в их места обнаружения. Что же, радостей за один только этот вечер было больше, чем за всю долбаную неделю в обществе этого доходяги-Северина Уайзмена и его рыжей пассии, за которой он явно замечал определённые зачатки внимания в адрес этого говнюка. Пока ещё не пойми какого, быть может, но — имевшего место. Больно, сказать прямо. Но, на его счастье, нет лучшего обезболивающего, чем железяки. И, если совсем плохо, железяку можно использовать и в роли дубинки, и обезболить не только себя, но и кого-нибудь ещё, не правда ли? Прочим же, в особенности, малолетним прохиндеям, норовившим толпиться даже в такое время близ сегодняшней тусовки — он в насильственном порядке прописал бы Валиум. Из салона Камаро, принятого в компанию без каких-либо вопросов, несся «Пиковый Туз»* — выбор его верного стального друга был к месту. Ну а свои мускулы он при негласном тестировании продемонстрировал сполна.       Спустя же некоторое время, едва могшее бы дотянуть до пятнадцати минут, в его поле зрения появился новый участник безграничного местного веселья.       Судя по несколько притихшим разговорам, перешедшим в разряд обсуждения, как этот автомобиль неплохо едет, да ещё и управляется ни кем-нибудь, а девушкой — здесь этот персонаж точно был на слуху уже какое-то время. Наглухо чёрный, и настолько же затонированный по окнам Бьюик Гран Спорт 455 Stage 1 образца 1970 года, гулко бубня огромным 455-дюймовым сердцем, взрезая местную тусовку, как нож — сливочное масло, подвалил прямо к самому Шеви Камаро Дайма, явно намекая на то, чтобы вытащить того на очередную гонку. Что его хозяйка, скрытая непрозрачными окнами, ясно дала понять, дополнительно намекая аварийной сигнализацией.       — А… Эта странная молодая девка, явно фанатеющая от готики? — с усмешкой подсказал оказавшийся в тот момент рядом с Айзенграу владелец Олдса 442, — Впервые появилась тут всего неделю тому назад. Из машины почти не появляется. А главный момент — всё время носит чёрные очки. Хоть тут же снимай какое-нибудь дешёвое, зловещее кинцо — только придумай горстку спецэффектов и сверхспособностей. Уж не знаю, что там накручено под капотом, но мой старикан-Олдс против неё не сдюжил, когда я ради интереса предложил заехать. Валяй, парень. Если она становится с кем-либо, и включает аварийку — это значит, что тебе брошен вызов. Покажи ей. Надери её аппетитную задницу. Впрочем, если ты проиграешь — будет неудивительно. С ней как-то не рискнул пробовать заехать и Андерс на своём Корвете.       Так-так-так. Поглядите-ка. Это ещё что за фокусы? Чтобы на таких серьёзных тачках, какие кладут, по заводской спецификации, четверть мили за какие-то жалкие 13.4 секунды, беря такой серьёзный порог в полном стандарте… да катались какие-то, там, бабы? Нет уж, такого Даймен Айзенграу стерпеть не мог. Это звучало для него чистейшим оскорблением. Такая грёбаная тачка стоит настоящую чёртову гору баксов, и едет на них сполна. 471 кобыла с голого мотора в 7.5 литров объёма, и 360 с копейками при всех сопутствующих агрегатах — умеют подкинуть твой горелый зад в самую стратосферу со светофора, а любая свободная трасса позволяет в секунды забросить стрелку спидометра и того дальше. И даже когда та лежит — он словно летит и летит, продолжая ускоряться… Эта тачка заставит кожзам сидения оставить на твоих булках ковровый ожог при резком ускорении! Чтоб вас, золотые детишки. Если ты такая крутая, какой тебя считают — ты сможешь меня сделать в этот раз. Но в следующий… А, чёрт тебя подери, что-то ты слишком уж разговорился сам с собой, дурень. Все взгляды сейчас — твои. Давай, покажи ей, что такое гордость наших 383 дюймов.       Что же, посмотрим, так ли ты хороша, как о тебе отзываются, горячая штучка. Смотри, как бы не пришлось тебе отрабатывать свой проигрыш засранцу-Айзенграу на капоте своего Бьюика.       Ох Дьявол! А что если это… наша чёртова грёбаная аспирантка, эта смазливая Эффи Шэдовитц?! У неё и знатные бабки водятся, судя по её прислуге и лимузину, и проклятое описание совпадает, и её эта таинственность, прущая изо всех щелей… Если это так, Дайм, то ты попал — теперь на тебя настучат точно, за все твои засранские потуги ссать на закон. Твою тачку она видела в первый же день, а значит могла легко обо всём догадаться, тем более как повадилась, похоже, следить за тобой исподтишка. Как пить дать — она накатает жалобу в ректорат. Вот точно, попомни мои слова, Ричард Петти недоделанный. Твой ненаглядный «бакалавр» уже аккуратненько, так, проталкивается раскалёнными вилами в почтовый ящик самого Люцифера, догадываешься? И сейчас твоя задница, по идее, должна пойти седьмым потом, а вскоре готовься вовсе валяться в ногах, и услужливо облизывать её лакированную обувь, так как, кажется, она без ума от БДСМ. Ммм, всегда тащился от свежего гуталина, чёрт возьми. Но… Фиг вам. Вот уж фиг. Только не в этот вечер. Сегодня уличные войны расцветают как первый раз в жизни. Ещё бы, на новом-то местечке? А это ненавязчиво говорит ему, засранцу, что даже если это она — пускай отвалит повторно, как и днём, в интернете. Если я сказал, что будешь принимать позу на капоте… означает, готовься ты, готическая девка. Там, где появляется его Камаро на механике — будут дуть и биг блоки на ленивых автоматах.       С теми мыслями он и выехал с соперницей на светофор, вновь первым приступая к прогреву резины. И как только копы ещё не смекнули устроить им тут облаву? Судя по всему, в обычное время они здесь просто не шумят. Но, как говорится, жизнь непостоянна, как портовая шлюха. Там, куда является Даймен Айзенграу, жди неожиданного продолжения вечеринки. И сегодня он с вами, дамы и господа. Пытается на своём ржавом Камаро поиметь золотую девчушку на коллекционном мускул каре, одном из самых быстрых в истории Штатов. И уже поддал под зад некоторым особенно упёртым, пытавшимся попробовать его на зубок. Жди меня, Игл Стрит. Название улицы, на которой всё это непотребство намеревалось начаться, ещё сильнее впилось в его память, когда оба авто с рёвом вылетели под разрешающий сигнал. С таким рвением, будто бы позади них кто-то подорвал ядерные боеголовки.       Ведь прямо перед заездом он тронул неприметный тумблер под панелью приборов, и полубезумная улыбка его стала в тот момент ещё шире. И теперь она обнажила его крупные клыки, сошедшие бы за нарождающиеся вампирские. Ибо звук у машины здорово изменился, превратившись в дикий рёв раненного зверя — в тот момент, когда заслонки открыли собой голые хедеры, а тяга авто, в обычной жизни придушенного глушителями для прохождения легального техосмотра, немного шагнула вверх. Это кат-аут на 3 дюйма, дорогая. Чтоб ты там в салоне лопнула от звукового давления. Ишь, куда забраться вздумала? Это не для тебя, золотая девочка. Здесь правят бал измазанные в отработке мальчики.       Впрочем, больше было похоже на то, что громадный Бьюик специально дразнит все его усилия показать ему, кто здесь хозяин. Она явно ехала не на все его лошади. Давая ему призрачное ощущение собственной близкой победы.       Да что же у тебя на уме, аспирантка ты, или кто там? Что тебе надо-то? Давай же! Покажи всё, на что способна твоя машина! Покажи мне, как твой Гран Спорт умеет бегать!       Он щёлкал передачи, как будто сами черти водили его рукой. Сцепление прыгало за тысячные доли секунды, срабатывая ровно в нужный момент. Мотор, приводящий через механическую коробку и пару 3.73 задние колёса, выкручивался едва ли не до 6 тысяч. И лишь смазанные пятна света перед ним. Мир, растянувшийся в прямую здесь и сейчас. Взирая слепым, полоумным взглядом вперёд, Айзенграу выжимал из машины все соки, грозясь поставить лучшее своё время, и горько жалея о том, как на этой грёбаной улице нет никакого намёка на телеметрию. Пожалуй, стоило бы разузнать, где здесь ближайший профессиональный дрэг-стрип, и найти для себя ещё пару поводов гордиться своим трудом. А пока — они финишировали с Бьюиком ровно, ноздря в ноздрю. Чем это всё здорово разозлило Даймена Айзенграу, ждавшего всего, даже своего поражения вперёд прочего, но только не этой паршивой игры в поддавки. Кто бы ты ни была, там, за рулём — этим ты прекрасно показала весь свой садистский нрав. Точно. Ты же без ума от БДСМ, я чувствую. Вот клянусь своими 383 дюймами! И в ответ на эту издёвку — я тебе ещё покажу. В следующий раз тебе уже взаправду придётся поддать газу. А как только твой Бьюик будет дышать выхлопом моего Камаро — вот тут-то я тебя и…       Намереваясь хорошо поговорить с обладательницей Гран Спорта на стоянке, весь в надеждах выманить её из авто, Айзенграу опять испытал облом, когда Бьюик, не останавливаясь и не тормозя после финиша, просто скрылся вдали Игл Стрит. На прощание мелькнув где-то в её конце зажёгшимися на пару мгновений стоп-сигналами. Дайм презрительно фырнул. Ах, ты ещё и продолжаешь издеваться? Ну-ну, посмотрим, кто кого…       Вернулся он на парковку весь красный от злости, готовый едва ли не пускать пар из ушей, как грёбаный паровозик Чарли. Зато народ кругом просто цвёл, как первоцветы. Закрыв кат-аут, чтобы не давить на уши окружающим, да не накликать доблестных полисменов по их головы, он вышел из машины едва ли не героем.       — Эй, а твой Камаро неплохо себя показал, — заинтересованно обратился к нему всё тот же владелец Олдса 442, прятавший в чехол небольшую видеокамеру, на которую, судя по всему, снимал заезд. — Мой старик на местном стрипе делал не более 14.5 секунд. Есть, конечно, куда стремиться, но до этого Гран Спорта он тогда не дотянулся. Не знаю, насколько бы ситуация исправилась бы с клеем и хорошими колёсами, но, думаю, у меня и таким образом не было бы шансов. Сколько твоё официальное время на 402 метрах?       — Спасибо, приятель, — натянуто улыбнулся Даймен, стараясь только не хлопнуть дверью так, чтобы стекло в той ненароком не осыпалось, — Кажется, я выжал всё, что мог. Эта засранка — та ещё затейница, вряд ли она показала всё, на что способен Гран Спорт 455. Кто она такая — может в курсе кто? По времени рассказать не могу, ещё ни разу не загонял машину на нормальный стрип, одно баловство по улицам. Я здесь не так давно. Но буду признателен, если мне таковой тут покажут. Тогда буду готов заехать уже на время.       — Ключевое слово — Гран Спорт 455, ты всё правильно подметил, умник, — протянул прибавившийся к ним блондин на чёрном Камаро, которого Дайм давеча обставил. — С этим не рискнул заехать даже Андерс со своим Корветом — ты и сам слышал. У него время на стрипе в прошлом сезоне было в районе 11.6, если память не изменяет. Мы тогда клубные покатушки устраивали. Ух, был адреналин!       — Недурно, — подметил Даймен, краем глаза наблюдая какое-то нездоровое шевеление у выезда с парковки. — Стойте-ка. А этот перец куда намылился? Гоняться со мной он отказался, и у меня было полное ощущение, что он навалил ароматную кучу в штаны. Кто это, вообще, такой? Какой-то местный акробат?       Говорил он про низенького, тощего сморчка с бритой головой и тяжёлым взглядом из-под вечно насупленных бровей, старавшегося незаметно пропасть в салоне своей машины. Одет он был в какие-то действительно гадкие обноски. Кажется, в них он и под капотом пропадал, и на люди выходил. Более всего он напоминал собой натурального паралитичного токсикомана, по ошибке закупившего вместо партии клея на основе бензола — старый, явно не самых беговых кондиций, страдающий аритмией автомобиль.       Да уж… Это было даже не ведро. Натуральная лоханка, невесть каким образом ещё не рассыпавшаяся под неосторожным педалировалием или же торможением. То, что в прошлой жизни гордо звалось именем «Понтиак Фаербёрд» 1981 модельного года — ныне, пребывая в удивительно заезженном состоянии, не желало даже нормально заводиться, стреляя то в глушитель, то в карбюратор — что провоцировало беспрестанную беготню владельца из салона под капот и обратно. Кажется даже, несчастный автомобиль был слегка перекошен на бок. Глядя на это концентрированное безумие, у Даймена на глаза навернулись скупые мужские слёзы.       — Ах этот… — махнул рукой подскочивший к ним обладатель Новы’67, ни в каких заездах себя сегодня не демонстрировавший. — Местный чудила. Всем при любом удобном случае втирает, какой он, типа, крутой профи, и как много умеет и знает. Сам при этом кое-как собравши 301й понтиаковский мотор, чтобы просто не плевался маслом черезо все коллектора, как больной булимией после приёма пищи.       — Оно и видно, — почесал колючий подбородок Дайм, глядя на клоунаду с запуском бедного Понтиака. — По этому парню свалка плачет. Почему-то мне кажется, что он там всем заправляет. Но, поставил под капот деталь с помойки — добра не жди, чемпионат по дрэгу не распахнёт перед тобой свои жаркие объятия. Скорее, будешь валяться в кювете, догорая в остове взорвавшейся на дистанции машины, тогда как другие будут с презрением показывать на тебя пальцем. И, может быть, дружными струями соизволят потушить тебя. Пока есть что опознавать. А потом можно и загадать самые свои сокровенные желания при пикирующих на зрительские головы, раскалённых обломках поршней. Чем не падающие звёзды, спрашивается?       Под дружный смех присутствующих, пронятых жестковатым юморком Дайма, чудила с трудом завёлся, и, наконец, стронулся с места. А ведь и вправду, весь такой возвышенный в разговорах, слышанных им на стоянке, крутой и дерзкий — зато с отвисшей челюстью наблюдавший за Камаро Айзенграу, и так и не рискнувший заехать с тем на светофорной гонке, хотя Даймен предлагал сразу две сотни. Несчастный Фаербёрд этого чудика под тут и там слышавшиеся смешки удалился с тусовки, распространяя вокруг шлейф просто фантастически плотного, сизого дыма. Явно намекающего на то, что все прежние словечки о сборке без удела реднеков в виде плевков маслом — мало соответствуют действительности. Ежели вообще никак с той не связаны. Да в этом чёртовом дыму вполне можно различить картины того, как, например, Сильвестр гоняется за Твити! Художественная дымовая завеса, в которой бы автора сего чуда неплохо бы попросту утопить. Без лишних слов, чтоб так не мучился.       Кажется, было вполне реально различить даже марку дешёвого минерального масла, что этот помоечник заливает в несчастной судьбины мотор. На каждой чёртовой выброшенной капле, вылетевшей из труб.       Хоть попкорн жарь, мать его.       Мда, Дайм, приятель, для тебя ведь даже сесть в такое разложение на саморезах, явно давно умоляющее оттолкать себя на свалку, равноценно оскорблению, не так ли? Его отчим, помнится, говорил по таким поводам: — Эти парни так и не выбрались из Вьетнама. Напалм, взрывчатка, дымовые шашки — их любимое времяпрепровождение. Чёрт возьми, приятель, как же ты был тогда прав?! Дыхание перехватило суровыми масляными пальцами. Глаза упорно слезились.       В этот момент к ним подрулил тот самый белоснежный Корвет С3, из которого выбрался светлый, коротко стриженный парень чуть старше Даймена, сверкая доброжелательной улыбкой.       — Приветствую новичка, — дружелюбно проговорил он, пожимая Айзенграу руку, — Мэт Андерс, с местной тусовкой с самого момента основания. Отличный Камаро, и едет очень недурно. Я видел бой с Гран Спортом со стороны, ты держался достойно. Однажды мы сумеем вмазать этой зазнавшейся красотке, можно не сомневаться. Есть уже у меня кое-какие детальки в загашнике.       — Это тот парень, что на форуме зовётся CoreVetter’ом? — кивнув, спросил Айзенграу, не желая и вспоминать о своём провале против какой-то, там, бесившейся от праздности бабы.       — Он самый, — утвердил Мэт, — Ну а новичков сейчас не так много, все стремятся сесть на какие-то безликие тыквы типа Тойоты или Хонды. Иногда таких даже приходится отсюда выпроваживать. Они как саранча — лезут всюду, куда только могут влезть.       — Одного такого тут уже видал, — вздохнул Айзенграу, припоминая события утра, — И, по моему скромному мнению, пора бы запретить посещать это место не только им, но и только что отъехавшему барану со своим разложившимся на оксиды трупом.       Обличающий масляный дымок до сих пор упрямо курился в ночном воздухе.       — Ну придурок же! — до сих пор отмахиваясь от окутывавших их ароматов горелого масла, отчеканил хозяин Новы 1967 года, которого звали Уэс Кей, — Ещё раз увижу его тут — стукну коммунальщикам! А лучше копам! Пускай на месте научат пользоваться мозгом!       — А он у него есть, думаешь? — с сомнением покосился на него владелец Олдсмобиля 442.       — Парни, крепитесь, — с горькой интонацией затянул блондин с чёрным Камаро, — Только сегодня утром, на нашем локальном домене он писал, как за 50 баксов купил со свалки конченный смолл блок Шеви в 400 дюймов. Не, не легковой. Снятый с «Медиум Дьюти». И теперь будет его ставить в этот его запоротый Фаербёрд! Ну, по фотографиям там светит, как минимум, комплексный ребилд, а что ещё вернее — возвращение тех самых 50 баксов обратно. Вот только само понятие «комплексный ребилд» — это не про нашего пациента.       — Всё ясно. Думаете, для чего он сюда приехал? Он мне весь вечер нагло препарировал мозги по мышиным моторам! Зная этого чудилу — несчастного чугунного парня ждёт опять один ре-ринг узкоглазыми жёлтыми изделиями, и такие же отличные, образцовые вкладыши, да прокладки подешевле. Да уж. Если этот парень о 301 дюйме создаёт нам здесь такую завесу, то что же будет, когда здесь появится этот увалень о целых 400? — с разочарованными нотками в голосе подбросил очередную тему для размышлений Андерс. Впрочем, по нему никак нельзя было сказать, что ему неприятно то, что местный лицедей, к этому моменту сваливший отсюда от греха подальше, намекает на продолжение банкета.       — Вот вечно те, у кого ни денег, ни извилин, лезут качать количество дюймов, — добавил хозяин Олдса, — Лучше бы заняли себя спортзалом или разгадыванием кроссвордов. А в свободное время катались бы на каком-нибудь Айрон Дюке, и не выделывались.       — Ему особо отчаянные предлагали на форуме поставить японский двигатель, — продолжил Мэт, — Хотя, скорее всего, это была очередная шутка.       — Тех, кто ставит японские говно-моторы в американский автомобиль — надо лечить электричеством. В принудительном порядке, — заверил блондин, раскуривая сигару.       Львы львами, а без клоунов не обходится ни одно цирковое представление. Это для себя Даймен Айзенграу принял давно. Ни единое вещество ли, уголок природы ли, срез общества ли — не приемлет стопроцентной чистоты и однородности. И то, что здесь, в компании, вроде бы, совершенно правильно мыслящих ребят — окопался какой-то высерок, не в состоянии купить себе даже свежих грёбаных кроссовок, но спешащий выбросить на ветер целых 50 долларов — Дайма и вовсе не удивляло. Ведь если подумать, что такое 50 баксов? Для кого-то это предел мечтаний — кто каждый божий день валяется в подворотне в обоссаном состоянии. Кто-то таких сумм не замечает, тратя ежедневно тысячами. Вот как для него самого, например — и бензин, и пиво с закуской, и ещё что-то полезное, хотя бы нормальная книга или достойной тематики журнал. А для таких, вот, клоунов — что есть эти 50 баксов, какие они с такой готовностью стремятся едва ли не спалить над костром? Для вот этих перцев, избавляющихся от денег с непримиримой чёртовой злобой. Денег, заработанных невесть каким образом, может и продажей наркоты ещё не отпустившим сиськи малолеткам — дабы заполучить полудохлый кусок чугуна, в который, для того, чтобы тот поехал как следует, придётся вбросить не менее шести тысяч. Маразм отдельных идиотов никогда не уставал забавлять Айза. И, скорее всего, те самые ангелы, что сейчас продолжали сидеть у экрана своего вселенского телевизора, были бы с ним согласны.       У него бытовало стойкое ощущение того, что на подобных рыдванах ездят эдакие кургузые недоедающие отбросы, которые вечно воняют дерьмом и гнилыми зубами. И в салонах подобных машин, и дома у таких вот чёртовых хозяев — сношаются жирные крысы, крошки ото всяких плесневелых тостов на полу хрустят, и вообще много говна везде, где то можно представить, а где нельзя. Крыша у них давно отбыла в неизвестном направлении. А чем дальше крыша — тем выше ставки, засранец. Пожалуй, это ещё одно из правил хищника. Только вот само определение «хищник» — к таким падальщикам никакого отношения не могло иметь в принципе. Но, с другой стороны, стервятники тоже рискуют, когда дерутся друг с другом за кусок чьей-то дохлой задницы.       Уже отъехав с места сбора фанатов правильной техники, Даймен Айзенграу, двигаясь по направлению к своему району, не мог упустить шанса немного покружить по Сити. Автомобильные прогулки действовали на него поистине успокаивающе. Ты садишься за руль, поворачиваешь ключ в замке зажигания, двигаешь рукояткой коробки, и мчишься куда-то… Просто ради процесса. Цель здесь ни к чёрту не нужна. И в этом случае, чем Сити не место для такового? Он только начинал жить здесь, да и вообще, в принципе, начинал жить и сам по себе. Твои лучшие годы где-то впереди, приятель. И это значило, он был открыт всему новому. Известный любитель винтажного железа, но продолжавший сегодня совершенствовать свои навыки в познаниях этого замшелого, словно сошедшего со страниц каких-то злобных готических фантазий, Сити. Нет, не фантазий. Да это же почти что Готэм-сити, мать его. Не хватает только Чёрного Рыцаря, если только чей-то зад настолько крепок, чтобы примерить его шкуру. Здесь, без сомнения, было на что поглазеть, даже в сотый раз кружа по одной и той же улице. Да и почему бы не побродить по этим забавным дорожкам, полным разного рода нечистым промыслом?       -I am From New York, — надрывалась неизвестная голосистая афроамериканка по радио, исполняя какую-то R&B-композицию.       Он с отвращением переключил это, так как не был большим поклонником подобных направлений. Вот ещё. И что, что ты оттуда? Какой резон-то? Да что ж вам всем дался этот грёбаный городишко? Большое яблоко… Да как не назовите корабль — такой уж точно не поплывёт. Как кишки дистрофика — и дробине не протиснуться. Глотнуть свежего воздуха? В мечтах. А ещё там скоро дышать не разрешат без годового, чёрт возьми, налога.       Правда, спустя второе нажатие клавиши поиска волны, его посетила удача в лице Grim Reaper с композицией… О, да это же незабвенная штука, Wasted Love! Отлично. Ну, совсем другое дело. Как по заказу, старина. Зададим-ка шороху, чтоб им всем ночью спалось плохо.