***
Я люблю утро. Я люблю запах кофе, бледное небо и ленивое сонное солнце, скупо бросающее слабые лучи на траву, покрытую инеем. Я стояла на пустынном заднем дворе своего дома, вглядываясь в зелень леса. Во Флориде таких пейзажей не увидишь. Я грустно хмыкнула, оглядывая свое одинокое жилище, на которое я потратила все деньги, полученные от наследства. Иногда мне казалось, что я купила себе мавзолей. Я — мертвец, застрявший в своей предсмертной иллюзии. Я поставила свою развалившуюся жизнь на автопилот, замаскировала изъяны, сшила все воедино. День за днем я вставала с холодной постели, отгоняла одни и те же кошмары и топила одни и те же мысли. День за днем я делала вид, что не застряла в дне сурка, делала вид, что я смогла убежать от своих проблем. Но моя проблема — это я. От и до. Мои мысли, мои поступки, моя дефектная сущность. Моя болезнь. Я люблю утро. Но, боже, как же я ненавижу просыпаться.***
Детектив Фостер давно на месте. Он не отрывает от меня взгляд. Я с раздражением вспоминаю наш вчерашний разговор. По пути в участок я старалась не думать о расследовании, мертвых оборотнях, охотниках и чрезмерно подозрительном напарнике, но всю жизнь играть в прятки не получится. К сожалению. Я подошла к своему рабочему месту и с удивлением обнаружила картонный стаканчик, подписанный моим именем. — Твоих рук дело? — вырвалось у меня. Аарон поднял взгляд и еле заметно кивнул. У меня не было настроения на приличия или формальности. — Сегодня тебе понадобится, — бросил он. — Сахар добавил. Два пакетика. Я оторопела. Осторожно взяла стаканчик и сделала глоток. Миндальный раф. — Спасибо, — я старалась скрыть удивление и расположилась на старом офисном кресле, жалобно скрипнувшем от нагрузки. — С чего такая доброта и щедрость? Разве ты не обещал вчера написать на меня рапорт? — Извинение. За вчера. Я хмыкнула. Меньше всего я ожидала от него какого-то участия. Мне вполне бы хватило обычных извинений или даже нейтрального поведения. Признаюсь, я вовсе не рассчитывала на такую роскошь, как кофе. Мой любимый кофе. Мой любимый кофе, который он запомнил, увидев меня в кофейне лишь однажды. Жутковато. С другой стороны — Аарон следователь, детектив. Пусть он совсем не умудрен опытом, а Орегонское спокойствие не дало ему реализовать свой потенциал в полной мере, он умен. Иначе бы его не поставили моим напарником в сложном деле. Иначе бы мне не пришлось думать над тем, как избавиться от него. Груз мыслей снова навалился на меня. Кто обращается в его семье? Понимает ли он истинную сущность этого дела и возможную опасность для близких? И самое главное… Не могла ли я наткнуться на охотника, который уже давно раскрыл мой маленький секрет? Я выглянула из-за выключенного монитора компьютера и прищурилась, рассматривая Фостера. Он определенно хорошо сложен, высок, умен. Опасное сочетание. Словно почувствовав мой пристальный взгляд, Аарон поднял голову. Мы встретились глазами всего на секунду. Я замерла, но не отвернулась. Как и он. Мне казалось, что несколько неловких секунд растянулись в тягучую бесконечность. Его голубые глаза утопленника не выражали ничего: бескрайнее спокойствие, безмолвие. Разве это может быть взгляд хищника? Телефон завибрировал от сообщения. «Жду тебя в семь вечера дома». Я нахмурилась, открывая диалог с неизвестным мне абонентом. Скорее всего, это Шон. Вероятно, он уже оповестил всех членов стаи о случившемся и принял какое-то решение. Решение, с которым мне придется считаться. А мне нужно будет сообщить ему о своих подозрениях насчет Аарона. Но для начала стоит найти какие-то подтверждения своей теории — беспочвенные обвинения приведут к лишнему кровопролитию, а это вовсе не то, что нам сейчас надо. Живот болезненно сжался, стоило подумать о том, что мне вновь придется пережить зверские разборки. Вот только в этот раз защитить меня некому. Я одна в новом штате, чужая для местных оборотней, враг для охотников. Я одна. — Судмедэксперты закончили, — сообщил Аарон. — Я заберу результаты и переговорю с ними. — Не беспокойся, я могу сама, — я начала вставать, сбрасывая в старую кожаную сумку телефон и удостоверение. — Письмо же мне прислали, — Фостер также поднялся, захватывая пальто со спинки кресла. Недоверие. Вот, что это было. Он тоже подозревает меня в чем-то. Думает ли я, что он охотник или уже прекрасно знает о моей ликантропии. — Можем поехать вместе, — предложила я. Я не боялась, что медики обнаружат странности в теле — после смерти обнаружить ликантропию невозможно, насколько мне известно. — Тебе разве не надо побеседовать с родственниками Нокса? — У них подготовка к похоронам, траур, — соврала я. — Договорились встретиться вечером, поработаю сверхурочно. Фостер пожал плечами и направился к машине, а я, захватив недопитый кофе, двинулась следом. Мы оба знаем, что именно не так с этим делом. Мы оба стремимся перехватить расследование и информацию. Мы оба не раскрываем своих причин, а я лишь могу надеяться, что Аарон — неожиданный союзник, а не притаившийся враг. В голове крутилась совершенная наивная идея: признаться и рассказать все как есть. Раскрыть правду о себе и принять последствия. Однако инстинкт самосохранения останавливал меня, древнейший инстинкт, не раз спасавший меня от верной гибели. И я не смела ослушаться.***
Я старалась абстрагироваться от гнетущих мыслей, бешеным ульем роящихся в голове. Тревожность. Перед глазами мелькали картинки самых худших возможных исходов. Я успела представить, как Аарон завозит меня в лес и вбивает в голову штырь. Меня передернуло. Фостер бросил беглый взгляд на меня и увеличил температуру печки. — Спасибо, — сдержанно сказала я. Вся кожа покрылась мурашками, но холодно мне не было. Конечно, ему не стоило об этом знать. Не укладывается в голове, что этот сдержанный детектив мог так безжалостно убить оборотня в лесу. Нет, я вовсе не питала иллюзий о личности самых жестоких убийц и преступников — мне приходилось сталкиваться с ними. Они нередко выглядят прилично, успешны в жизни, умеют говорить так сладко и одурманивающе, что жертва теряет бдительность. Они гипнотизируют добычу, словно змеи, а сами все туже затягивают путы смерти на ее шее. Мы, серийные убийцы, — ваши сыновья, мы — ваши мужья, мы повсюду. И завтра умрет еще больше ваших детей. Так говорил Тед Банди. И это чистая правда. Бдительность терять нельзя. — О чем думаешь? — его низкий голос вытянул меня из омута мыслей. Я встрепенулась и повернулась на водителя, рассматривая его профиль. Сосредоточенно смотрит на дорогу, не отвлекается, но руль держит одной рукой. Привык водить, но концентрацию сохраняет. Дисциплинирован. Работает на выездах, иногда в лесу, но ботинки и одежда всегда чистые. Педантичен. Использует селективный парфюм — этот запах табака и новой бумаги сложно с чем-то спутать. Аккуратен. Носит фамильный перстень и зиппо с гравировкой. Внимателен к деталям. Идеальный детектив. Идеальный убийца. Как удобно. — Не знала, что Вы страдаете тягой к пустым разговорам, — я улыбнулась, произнося именно ту фразу, что он сказал мне накануне. — Не страдаю, — его губы изогнулись в подобии улыбки. Легкое, почти неуловимое движение. — Стало интересно, вот и спросил. Я засмеялась от неожиданности, без стеснения разглядывая нового напарника. Он на секунду оторвал взгляд от дороги и ухмыльнулся. — Ты внимательный, — я сощурилась, продолжая рассматривать его, ища изъяны. Но он был будто безупречен. До тошноты идеален. — А ты заинтересована в исследовании моих личных границ больше, чем в раскрытии дела, — его ровный тон не давал мне понять, поддерживает ли он нашу несерьезную беседу или упрекает меня в непрофессионализме. — У нас не складывается плодотворное сотрудничество. — Прошу прощения, я не из тех детективов, что пойдут с тобой в бар после работы, чтобы обсудить дело и поболтать о семье и коллегах. — На этом спасибо, — я облокотилась о спинку сидения. Сжала губы, будто стараясь сдержать рвущиеся наружу вопросы. — Ты достаточно скрытный. Аарон молча остановил машину у невысокого серого здания. — Я? — он задумчиво заглушил двигатель и повернулся. — Не такие уж мы и разные, — его улыбка не затронула холодных глаз. Тело в момент напряглось, я потянулась, чтобы отстегнуть замок. — Хочешь честности от меня — будь честна сама. Он знает.