Сондер

      Я не привыкла ощущать такое всепоглощающее спокойствие. Больше нет тревоги, я не проверяю календарь, мысли о скором полнолунии занимают все меньше места в моем сознании. Зато я не могу перестать думать о прошедшем вечере, о нежных поцелуях, о влажном запахе зелени, о голубых глазах, в которых отражаются сияющие звезды.       Все как в тумане: рутина больше не тяготит, не занимает важного места в жизни. Я пью кофе, не притрагиваюсь к сигаретам, лишь кручу меж пальцев зажигалку, смотрю на лес, одеваюсь, но все эти действия сжимаются до незначительной точки, стираются из памяти сразу после завершения. Мельком смотрю на черный экран телефона, на который так и не пришло ни одно сообщения после вчерашнего «Спокойной ночи». От этого сердце на секунду болезненно сжимается, но я вспоминаю, что с утра я вновь увижу Аарона в участке. Все же есть преимущество в совместной работе.       Однако мне не хотелось видеть Эрнеста, не хотелось, чтобы он вновь взбороздил старые раны, пытался докопаться до истины слишком уж дотошно, слишком тщательно.       В участке кипит работа. Для нас жизнь замерла, крутилась вокруг единственного найденного тела, вокруг единственного преступления, что на месяц оторвало нас от всего.       Целый месяц, кардинально перевернувший мою спокойную жизнь. Погрузил меня в эпицентр бурных событий, заставил широко распахнуть глаза и проснуться, вынырнуть из жуткого тягучего омута, в который я погрузилась после смерти моей семьи.       — Оливия!       До меня доносится женский голос. Я оборачиваюсь.       — Синтия, — слабо улыбаюсь я.       — Сегодня вечером собираемся на игру, — сразу произнесла женщина. — Ты с нами? Можешь позвать своего детектива, — слегка усмехнулась она.       — Да… Конечно… — рассеянно произнесла я. — Спрошу у Аарона.       — Ты прямо светишься сегодня, — задумчиво произнесла Синтия. — Свидание прошло удачно?       — Как ты узнала?       — Я же не зря агент ФБР, — пожала плечами она, перехватывая папку в руке. — И… Нам придется скоро уехать. Мы пока не решили, возможно, здесь останется один агент, но потенциально нам всем нужно будет отправиться в Оклахому.       — А как же… — я мотнула головой. — Как же Нокс?       Синтия тяжело вздохнула и опустилась на стул, рассматривая свои пальцы. Женщина покачала головой.       — Оливия, не все преступления могут быть раскрыты. На некоторые могут уйти годы расследования, на другие десятки лет, однако часто случается так, что мы бессильны. Это сложно принять, сложно смириться, когда это происходит с тобой впервые. Вы с Фостером продолжите вести это дело, мы будем давать вам консультации по видеосвязи, помогать с чем сможем, но Бюро не может бросить все ресурсы на расследование единичного преступления, даже если оно такое жестокое. Если появится вторая жертва, к вам могут выслать еще одну группу, но прошло уже четыре недели. Это достаточно долго для периода охлаждения, так что со дня на день мы поедем заниматься другим делом.       Я медленно кивнула. Это должно быть хорошей новостью: интерес к расследованию утих, охотник скоро будет уничтожен, а значит, моя жизнь вновь вернется в привычное русло. Однако меня не покидало смутное ощущение тревоги. Казалось, что я не замечаю угрозу настолько явную и неминуемую, что шансов выжить не остается.       Я чувствую запах. Легкий запах кофе и миндаля. Мое обоняние уже достаточно обострилось, чтобы понять, что Аарон вот-вот зайдет в комнату.       Телефон завибрировал в сумке.       «Нужно встретится сегодня. Срочно. Не говори никому»       Нокс. Я нахмурилась, перечитывая сухое сообщение, заставившее сердце колотиться в груди. Одна мысль о том, что мне придется вернуться в чертов дом Шона вызывала удушливую панику.       «Никому!»       «Как можно скорее».       Со вздохом я закинула сумку на плечо.       — Я поеду еще раз допрошу свидетелей из района Джордана Нокса, — произнесла я, глядя на Синтию. — Вдруг что-то упустили.       Женщина неопределенно кивнула, явно погруженная в материалы уже другого дела. Я не могла ее винить. На агентов ФБР сваливается множество поражающих своей жестокостью преступлений. Они выработали иммунитет к отвращению и страху. Для них расчлененное тело — обыденность, разве могут они тратить свое время на единственного убитого в Портленде парня, семья которого даже не стремится освещать ситуацию?       В дверях я столкнулась с Аароном. Он непонимающе взглянул на меня, держа стаканчик кофе в руке. Я ловко выхватила его и кивнула.       — Съезжу к свидетелям, — бросила я, глядя ему в глаза.       Фостер преградил проход, оперся плечом о дверной косяк и скрестил руки на груди. Я стоически выдержала его внимательный взгляд.       — Одна? — уточнил он. — Помощь не нужна?       — Тебе лучше остаться в участке на случай, если понадобится провести следственные действия с агентами, — ровно ответила я, чуть мотая головой. — Я сама прекрасно справлюсь.       Аарон нехотя пропустил меня, однако спиной я чувствовала его недовольный взгляд. Мне самой не нравилось врать, однако хуже было довериться все секреты сразу. Я сомневалась, что Шон решит причинить мне вред, особенно в своем доме, когда я уже предупредила агентов, что направляюсь именно к нему. Это было бы крайне неразумно.       Уже в машине я вжалась спиной в кресло и прикрыла глаза. Вновь я оставалась один на один с тайнами и секретами, вновь я вынуждена вести двойную игру. Что же, мне не привыкать. Моя ауди замурлыкала. Я пристегнула ремень и пару минут смотрела на собирающиеся в небе грозовые тучи.       «Через пару минут буду».       Отправила сообщение и выдохнула. Назад пути точно нет.

***

      Я понимала, что глупо бояться дома. Это просто постройка, как две капли воды похожая на десяток коттеджей вокруг. Однако для меня все было иначе. В памяти всплывали красочные образы. Первый допрос, стейк, сбор стаи, мое тайное проникновение, перевоплощение оборотня…       Я тряхнула головой и постучала в дверь, нетерпеливо ожидая ответа. Мне не нравилось быть в неизвестности. Это пугало, тревожило.       — Быстро ты, — произнес Шон.       Он поправил резинку спортивных штанов, а майку надеть и вовсе не удосужился. С мокрых светлых волос по коже, истерзанной бледными шрамами, стекали капли воды. Я недовольно повела плечом и шагнула внутрь.       — Что произошло? — сразу спросила я.       — У нас есть все основания полагать, что в это полнолуние охотник придет за тобой, — угрюмо ответил Нокс, захлопывая дверь. — Помогло тебе твое невмешательство?       — И с чего у вас такие предположения? — хмыкнула я. — Это очередная попытка заставить меня вступить в стаю.       — Нет, — отрезал Шон. — Несмотря на твое упрямство, ты оборотень. Мы одной крови. Я взял на себя обязательства и должен их исполнять. В моих интересах сократить потери среди наших.       — Допустим, — медленно произнесла я.       Я устало опустилась на подлокотник кожаного дивана, рассматривая потрескавшийся дерматин.       — Я хочу помочь.       — И что ты хочешь взамен на это? — я вскинула подбородок. — Наши, ваши… Можешь кому угодно это рассказывать, но я знаю природу этих отношений. Бартер. Так что ты хочешь от меня?       — Хочу, чтобы убийство охотника поскорее превратилось в смерть в связи с нападением диких животных. Без тщательного расследования, экспертизы и огласки. Тихо и быстро, — открыто произнес Шон. — Такой бартер тебя устроит? Или все еще будешь говорить, что все жизни важны? — он усмехнулся и покачал головой.       — Знаешь, я решила не вмешиваться. Хочешь убить его — убивай. Мне лишние дела и агенты ФБР здесь не нужны, — с напускным равнодушием ответила я. — Я в спасатели не нанималась.       — Хорошо, что ты идешь в правильном направлении… Хоть и с неправильной мотивацией, — задумчиво произнес Шон. — Предложение принимается?       Я склоняю голову набок, секунду раздумывая. Возможно, одна эта смерть предотвратит сотню других… Или станет началом войны. В любом случае, в этом вопросе я бессильна. Я сдалась. Сдалась еще тогда, когда выкраденные из дома Ноксов дневники не дали никаких подсказок. Пусть я боялась это признавать, но это было правдой.       Я протянула руку, которую Шон с усмешкой пожал, крепче сжимая мою ладонь. Несколько секунд я смотрела на наше рукопожатие.       — И что теперь?       — Теперь мы проведем половину ритуала вступления в стаю. Для полного принятия ты должна испить мою кровь, а я твою. Свою ты дашь мне тогда, когда в полной мере сама осознаешь, что не можешь без нас. Когда наконец примешь свою природу.       — То есть, мне надо просто выпить твоей крови, и это даст мне некую защиту? — с сомнением протянула я. — Кажется, не самый надежный метод.       — Испив мою кровь, ты получишь силу. Силу, которая раньше тебе и не снилась. Ты сможешь связаться со мной, но не с другими членами стаи. В случае проблем зови меня, а я приду к тебе на помощь так, как к любому другому, — ровно произнес он. — В своем настоящем обличии ты сможешь больше контролировать себя. Возможно, даже сможешь мыслить. У всех этот навык развивается с разной скоростью.       — И какие обязательства это накладывает на меня? — сразу спросила я. — Не может все быть так просто.       — Пума… — засмеялся Шон.       — Я хочу знать все обстоятельства заранее.       — Пока я не попробую твою кровь, данную мне добровольно, — он выразительно посмотрел на меня, — никаких обязательств для тебя. Для меня, по правде тоже, но я человек слова. Если я обещал тебе помощь и защиту, ты это получишь.       — Я не буду проводить полнолуние с вами, — сразу сказала я, наблюдая за реакцией Шона.       — Я не прошу, — он пожал плечами.       Я сжала губы. Все звучало слишком уж хорошо. С одной стороны, Шон мне всегда казался достаточно прямолинейным. Он не хитрил, не утаивал. С самого начала нашего общения он четко говорил, что ему от меня требуется. С другой стороны, меня пугала сама перспектива сделать даже половину шага к вступлению в стаю.       Обстоятельства давили. До полнолуния оставалось четыре дня. Я могла бы взять больше времени подумать, однако решение было мне уже известно. Я не выдержала бы еще несколько дней вариться в котле собственных мыслей. Вздохнув, я подняла глаза на Шона и кивнула. Он слегка улыбнулся и достал из-за пояса нож. Резким быстрым движением он провел лезвием по своей ладони. На тонком порезе бутонами расцветали капли крови. Нокс сжал ладонь в кулак и протянул мне.       — Прям так? — с сомнением спросила я.       — Мне нужно налить кровь в бокал для вина? — слегка раздраженно спросил он.       Я вздохнула и аккуратно взяла его широкое запястье. Кровь будто гипнотизировала меня. Во рту уже появился неприятный металлический привкус. Зажмурившись, я припала губами к ране и разжала челюсти.       Неприятно. Даже мерзко. Вязкая кровь заполнила рот, когда я зубами надавила на тонкую кожу ладони. Шон чуть дернулся, но терпел. Меня не воротило. Характерный привкус достаточно быстро исчез.       — Достаточно, — прошипел Шон, отодвигая руку.       Я вытерла рот тыльной стороной ладони. В теле я не чувствовала пока никаких изменений, меня лишь одолевало легкое головокружение. Пошатнувшись, я уперлась лопатками в стену и прикрыла глаза.       — Это нормально, — произнес он. — Потерпи… — его голос будто бы смягчился. — Ты молодец.       Я нахмурилась, распахивая глаза. Недоверие во мне будто испарялось по мере того, как кровь стекала вниз по горлу. С удивлением я посмотрела на Шона. Сейчас он будто даже выглядел иначе. Несмотря на легкую бледность, он казался невероятно прекрасным, надежным. Будто бы впервые я отметила его широкие плечи, острые скулы, внимательные зеленые глаза. Мотнув головой, я сжала виски.       — Это тоже нормально, — тихо засмеялся он. — Твоя истинная сущность пробуждается ото сна.       — Мне не нравится, — выдавила из себя я.       — Тебе надо привыкнуть к этому.       Я несколько раз кивнула и направилась было к выходу, но Шон остановил меня, схватив запястье. На удивление, я не испытала раздражение или злость от этого жеста. Раньше я бы вырвала руку, нахмурилась.       — Что со мной происходит? — испуганно спросила я, поднимая на него взгляд.       Будто Шон мог дать ответы на мои вопросы, будто он мог знать все на свете.       — Ты наконец просыпаешься, — почти ласково произнес он. — Поможешь мне обработать рану?       Я неопределенно кивнула и направилась за ним в дом, принюхиваясь к новым ароматам. К запаху дерева добавился запах хвои, свежей древесной коры, мха, лесного ручья.       Шон вытащил из ящика на кухне аптечку и сел на стул, вытягивая руку. Я выудила спирт, бинты и заживляющую мазь.       — Не надо, — покачал головой Нокс. — Просто обработай и забинтуй. К вечеру уже само заживет.       Я раскрыла его ладонь, казавшуюся огромной в сравнении с моей. Провела пальцем по грубой коже и проспиртовала ватный диск. Шон не морщился, лишь внимательно наблюдал за движением моих рук. Тишина успокаивала. Я молча закрепила бинт и поднялась со стула.       — Все? — уточнила я.       — Спасибо, — произнес Шон. — Надеюсь, что после этого полнолуния ты примешь верное решение и наконец осознаешь свою природу… — он смолк, сжимая губы. — Здесь тебе всегда рады. Мы — одна большая семья. Не у одной тебя смерть забрала родственников, но в одиночку не выжить. Поэтому все мы заменяем друг другу братьев, сестер, родителей…       — Мне не нужны никакие замены, — оборвала его я. — У меня был один брат, один отец, одна мама. Для меня честь помнить о них.       — Не дай одной трагедии сломать твою жизнь. Какой бы страшной она ни была. Ты еще можешь прожить жизнь и за себя, и за них, — туманно произнес Нокс. — Используй это. Я думаю, они бы этого хотели.