«И всё-таки человек нуждается в друге. Не только для того, чтобы быть любимым. Просто, чтобы делиться своими чувствами». С. Шелдон
— Тэхён, ты как? — спрашивает Чонгук, не отвлекаясь от дороги. Перед глазами серая лента, уходящая далеко вперёд, в голове — вакуум. Все мысли словно удалились при нажатии кнопки. Тэхён совершенно ни о чём не думает. Сидит, съёжившись как бездомный котёнок, и смотрит на лес за окном, окутанный чернотой. Луны не видать — небо затянуто тёмной завесой облаков. Атмосфера, честно говоря, царит жуткая; и дело не в том, что в округе нет ни одной живой души, а в том, что осталось позади них. Тэхён до сих пор не может переварить увиденное. Его слегка потряхивает: мозг просто отказывается воспринимать поступившую информацию. В голове не укладывается, что на его глазах убили другого человека, а теперь убийца сидит по левую руку от него и беспокойно дышит. Он только сейчас обращает внимание на чужое состояние. Повернув голову к телохранителю, Тэхён вскидывает брови, останавливая взгляд на подрагивающих пальцах. Чонгук нервничает? Когда он спускал курок, ни один мускул его лица не дрогнул, словно случившееся — вполне привычное для него дело. Конечно, Тэхён знал, что у Чонгука есть оружие, которым он должен уметь пользоваться, но видеть своими глазами, как это происходит… Это слишком. Вроде понимает, что тот действовал по инструкции, преследуя цель остаться живым, а с другой стороны — убивать было необязательно. Мог бы выстрелить в плечо или в ногу, они бы всё равно убежали, но Чонгук посчитал нужным устранить угрозу. Его научили этому. — Тэхён, — снова говорит телохранитель. — Не молчи, пожалуйста, — его голос заметно дрожит, будто ещё немного, и он расклеится. Тэхён впервые видит его таким растерянным и… напуганным? Он хмурит брови. Внезапно пришедшая мысль сбивает с толку. — Ты никогда не убивал прежде? — озвучивает Тэхён свою догадку. Будут ли трястись руки у человека, который забрал не одну жизнь? Вряд ли. Чонгук нервно облизывает губы, — ещё один признак того, что он находится в стрессе. Тишина, пропитавшая каждый миллиметр пространства, начинает давить. Слышно, как колёса скользят по асфальту, шумное дыхание, и больше ничего, — словно мир вокруг них остановился в одночасье. Он, качая головой, вздыхает. — Нет. — Чистая правда. Он не раз бывал в тире, обучался стрельбе, попадая в мишени раз за разом, но никогда, чёрт возьми, не стрелял по живым людям. Может, он и был готов сделать это однажды, но не думал, что «однажды» наступит так скоро. Теперь чувствует, как к горлу подступает липкий комок. — У меня не было выбора, — стараясь говорить как можно спокойнее, выдавливает из себя Чонгук, а сам понимает, что выбор как раз таки был. Он мог припугнуть, выведать, кто их подослал, — любая информация помогла бы разобраться в ситуации. Растерялся. Если бы врач не потянулся к пистолету, вероятно, он бы не выстрелил в него. Со вторым причина похожая: из-за глупости Тэхёна действовать пришлось быстро. Спустил курок на автомате. Конечно, он жалеет о том, что поспешил, но что уже сделаешь? Время вспять не вернуть, мёртвых не воскресишь, а вымаливать грехи он не собирается. В любом случае кто-нибудь из них этой ночью бы умер: либо два незнакомца, приехавшие с чёткой целью, либо они — те, кто отныне вынужден защищаться. Так что, быть может, совесть зря сгрызает его. Чонгук сделал то, что от него требовалось — устранил потенциальную угрозу. Тэхён цел и невредим, с угрызениями совести он как-нибудь справится. — Нас собирались убить? — почти шёпотом проговаривает Тэхён. Одно дело — прятаться, зная, что за тобой ведётся охота, и совершенно другое — сталкиваться со смертью лицом к лицу. От одних только представлений, что их могли застрелить на том самом диване, где они спали, по коже бегут мурашки. А что, если бы Чонгук не проснулся вовремя? Тэхён прикрывает глаза и делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Наверняка только меня, — вздыхает Чонгук. — В смысле? Если бы избавиться хотели от обоих, то церемониться с Чонгуком никто бы не стал — пришили ещё на пороге, а после отправились искать Тэхёна. К тому же врач уже показывался на глаза. К чему весь этот спектакль с осмотром и назначением лекарств? — Я не уверен, но у меня есть подозрения, что тебя пичкали какой-то ерундой. Будто хотели сделать из тебя овоща, а потом забрать. От меня же — просто избавиться. — Забрать? — не понимает Тэхён. — Куда забрать? Разве меня не хотели убить? Чонгук пожимает плечами. — Я не знаю, какой у них был план. — Ты думаешь, это люди Хосока? — Нет, — отрицает с уверенностью. — Хосок не настолько глупый, чтобы отправлять непрофессионалов на такое дело. — Чонгук на некоторое время замолкает, задумываясь о своём. Приложив пальцы к губам, он слабо качает головой, словно соглашается со своими мыслями. — В любом случае надо связаться с ним и выяснить, куда он пропал. Вполне вероятно, он не причастен к этому. — Но ты ведь сказал, что не доверяешь ему. — Тэхён переводит взгляд на дорогу: мокрый асфальт подсвечивается фарами; моросящий дождь начинает мелко стучать по лобовому стеклу, усиливая тревогу. — Не доверяю, — подтверждает Чонгук. — Хочу услышать, что он скажет в своё оправдание. Тэхён, продолжая смотреть перед собой, ничего не отвечает. Внимание переключается на вид за окном. Ближе к горизонту краски намного темнее — синий переходит в насыщенно-чёрный. А вот над головами небо словно фиолетовое. Звёзд не видно, оттого иссиня-чёрное полотно кажется зловещим. Эта ночь и правда вызывает исключительно негативные эмоции. За окном наверняка собачий холод, а на нём из одежды лишь толстовка и штаны, даже куртку не захватил. И куда они поедут в таком виде? Чонгук бы и сказал что-нибудь успокаивающее, но сам всё никак не может прийти в себя: кусает губы и дёргает коленкой, пребывая глубоко в своих мыслях. Тэхён двигается к нему ближе, дотягиваясь ладонью до бедра. И когда они начали поддерживать друг друга? — Всё в порядке, — успокаивает то ли его, то ли себя. — Мы ведь справимся, да? — Он поворачивается лицом к Чонгуку, ища в нём поддержку. Чонгук бегло смотрит на него. — Конечно. — Себе не верит — главное, чтобы ему верил Тэхён. — Справимся, — кивает, пытаясь улыбнуться уголком губ. Тэхён не убирает руку: ползёт выше, касаясь пальцами чужой ладони. С позволения Чонгука перекладывает ту к себе на колено и сжимает, напоминая, что он рядом. Не сразу, но мужчина успокаивается. Дрожь пропадает, Тэхён преподносит к губам сцепленный замочек из пальцев и невесомо целует костяшки. Чонгук, оценив этот жест, тяжело вздыхает. Дальше едут молча. Тэхён, утомлённый дорогой, ненадолго засыпает. Просыпается от слабого толчка в плечо — Чонгук зовёт его по имени, спрашивая, не нужно ли остановиться на заправке. Он сонно кивает. Желудок призывно урчит, требуя хоть какой-нибудь пищи. В бардачке находится поясная сумка с кошельком и кнопочным телефоном. Забрав все имеющиеся деньги и мобильник, Чонгук выходит первым. Проверяет территорию и только потом взмахивает рукой. Заправка самая обычная: снаружи несколько бензоколонок, внутри — небольшая закусочная и продуктовый магазинчик со всякими злаковыми батончиками и энергетиками. Чонгук сразу же сворачивает к кофемашине. Для себя берёт американо, для Тэхёна — капучино. Взглянув на полку с медицинскими масками, он хватает несколько штук, — пригодится. Голову-то они закрыли капюшонами, не помешало бы спрятать и лицо. Кругом камеры, а их, вроде как, разыскивают. К сожалению или к счастью, не полиция. Людей в четыре часа утра толком нет: на горизонте только два мужика, попивающих кофе и залипающих в телевизор, закреплённый под потолком. Судя по одежде, оба дальнобойщики. Кто ещё будет останавливаться в такое-то время? Девушка на кассе желает хорошего пути, не обращая внимание на потрёпанный вид. Чонгук, устроившись за пустым столиком, недовольно кривит губы — обжёгся. Взял какие-то сэндвичи с курицей, — хочется верить, после них не закрутит желудок. — Ты не голоден? — удивлённо протягивает Тэхён. Свою порцию он уже съел, а Чонгук даже не притронулся к еде, зато кофе выпил за милую душу. — Нет, — бесцветно говорит телохранитель, поглядывая по сторонам. Заметив голодный взгляд, он протягивает свой сэндвич. — Взять тебе ещё что-нибудь? Тэхён отвечает с набитым ртом: — Сырные чипсы. Сто лет их не ел. Чонгук хмыкает. Так и не скажешь, что несколько часов назад они были на волосок от смерти. Может, даже хорошо, что Тэхён быстро отвлёкся. Будет меньше думать о случившемся — для него же лучше. — Жди здесь и никуда не уходи, — предупреждает он. Тэхён так и поступает. Пережёвывает пресный сэндвич, запивая сладким кофе, после — бросает взгляд на его спину. Телохранитель стоит на кассе, рассматривая жевательные резинки. Ничего ведь страшного не случится, если он отойдёт в туалет? Приспичило отлить, не терпеть же только потому, что Чонгук велел его ждать. Уже сворачивает в уборную, но в последний момент вздыхает и возвращается. Всё-таки решает предупредить, чтобы тот не волновался. — Подожди, я схожу с тобой. — Зачем? — хмурится Тэхён. — Мне поссать уже нельзя без твоего контроля? Чонгук выглядит недовольно. В прошлый раз подобный визит в туалет закончился происшествием. Тэхён понимает, что о нём попросту беспокоятся, но чувствовать себя беспомощным ребёнком ему не нравится. Собственную ширинку ещё способен расстегнуть. Совсем не к месту раздражается, говоря, что сходит один. По правде, дело далеко не в опеке. Ему хочется побыть одному хотя бы пару минут. Чонгуку он по-прежнему доверяет, но чтобы переварить ситуацию и относиться к нему так, как раньше, требуется время. Чонгук не успевает ничего сказать — тот и правда уходит, оставляя его с дурацкими сырными чипсами. Ну и зачем он их купил? Тэхён не маленький мальчик, к тому же понимает, что сейчас не время для самодеятельности. А потому старается не привлекать к себе лишнее внимание. Справив нужду, он ополаскивает руки в раковине, — в этот самый момент в уборную заходит мужчина. Они даже не переглядываются: незнакомец пристраивается возле писсуара, не обращая внимания на паренька в другом углу. В голову ударяет спонтанная мысль: он почти месяц не заходил в интернет, позвонить Чимину Чонгук так и не позволил. Тэхён не идиот, чтобы объявляться ни с того ни с сего, пускай идея набрать номер лучшего друга и сказать, что он жив-здоров, заманчива. Вместо этого у него появляется другое желание. — Извините, можно одолжить ваш сотовый? — стараясь говорить максимально вежливо, Тэхён обращается к мужчине. Тот, повернув голову, сводит густые брови к переносице. Его лицо, мягко говоря, не дружелюбное… Тэхёну на какое-то мгновение кажется, что его сейчас ударят. Да, идея не самая удачная, но зудящее любопытство не даёт покоя уже несколько недель. Он ведь до сих пор не знает, что случилось в тот злополучный день. Из-за чего погибла вся его семья? — Чё? — рявкает обладатель четырёхдневной щетины. Тэхён жил три недели в ужасных условиях, его собирались прикончить, но даже при таких обстоятельствах он нашёл время побриться. А этот чурбан неотёсанный, похоже, не знает о существовании бритвы. И дезодоранта. — Я потерял свой телефон. Можно взять ваш на несколько минут? Я тут же верну, обещаю, — добавляет на всякий случай, утверждая, что никуда не убежит с чужой вещью. Тот окидывает его недоверчивым взглядом, поэтому Тэхёну приходится состроить жалобное лицо. — Пожалуйста. Очень надо. — Будешь разговаривать при мне, — после недолгих уговоров мужик всё-таки сдаётся и достаёт из кармана старенький айфон. — Я не буду звонить, — уверяет Тэхён. — Мне нужен доступ в интернет. К счастью, они живут в двадцать первом веке, где даже у стариков имеется гаджет с выходом к мобильному интернету. Никогда не думал, что будет по собственной воле читать новости, тем более в каком-то потрёпанном туалете автозаправки. Вот такая вот жизнь: сегодня ты катаешься на Ауди и бросаешься деньгами, а завтра — выпрашиваешь телефон у первого незнакомца, чтобы загуглить информацию о себе. Поиск выдаёт сотни сайтов с громкими заголовками. Тэхён, особо не заморачиваясь, переходит по первой ссылке и вчитывается в текст. Уже через минуту замирает, перечитывая короткое предложение несколько раз. — Почему так долго? — Естественно, Чонгук начал волноваться. Видимо, не зря. Увидев рядом с Тэхёном мужчину, он тут же напрягается. В мерах предосторожности по имени не называет — подходит ближе и тянет за плечо, жирно намекая, что им уже пора. — Что это значит? — недоумевает Тэхён, показывая экран телефона. На просьбы Чонгука ему плевать — его сейчас интересует другое. — Почему здесь написано, что я скончался в реанимации? Чонгук вдавливает пальцы в плечо сильнее. — Поехали, — звучит от него уже в приказном тоне. — Ты ничего не хочешь мне объяснить? — Тэхён словно не слышит его. Отмахнувшись от руки, он продолжает стоять на своём. — «Ким Тэхён, наследник многомиллионной корпорации, умер на операционном столе», — зачитывает вслух отрывок из статьи. Чонгук теряет терпение. Всегда был сдержанным и хладнокровным, но после тяжёлой ночи весь на нервах. У него глаза слипаются от усталости, а Тэхён не придумал ничего лучше, как кричать посреди туалета в присутствии постороннего человека. Тэхёна можно понять: за последнее время в его жизни случилось много дерьма, он растерян и всё ещё шокирован произошедшим. Неудивительно, что у него возникло желание разобраться в ситуации. Какая-то часть Чонгука это понимает, другая же требует немедленно скрыться от посторонних глаз. Он тоже чертовски вымотан. Ничего не понимающий мужик смотрит то на него, то на раскрасневшегося от негодования Тэхёна. — Прошу прощения. Мой бойфренд немного не в себе. — Притянув Тэхёна к себе, Чонгук выдавливает из себя улыбку. Незнакомец сразу же кривится, выхватывая свой телефон из чужих рук. — Педики, — выплёвывает с отвращением, прежде чем выйти из уборной. Чонгук выдыхает с облегчением. А вот Тэхёну ещё далеко до спокойствия. — Какого хрена СМИ похоронили меня? — Тэхён. — Чонгук грубо хватает его за локоть. — Сейчас не время для истерик. Поговорим позже. — Это, блять, не истерика. Я считаюсь мёртвым. По-твоему, мне радоваться надо? Чонгук смыкает губы между собой, чтобы не сказать пару ласковых. Тэхён впервые сильно злит, — лучше бы ему заткнуть свой рот и делать, как говорят, иначе он за себя не ручается. Из туалета они выходят вместе: Чонгук вцепился в него мёртвой хваткой, игнорируя поступающие вопросы. Шаг приходится ускорить — тот мужик, ставший невольным свидетелем их недопонимания, о чём-то переговаривается с охранником. Чёрт, только этого не хватало. Когда-нибудь Чонгук придушит Тэхёна собственными руками, а пока что толкает его к выходу и срывается на бег. Сам же и ругается вслух, занимая место за рулём, и, если честно, на долю секунды думает дать Тэхёну затрещину в целях профилактики. Пусть в следующий раз думает, в какой ситуации они находятся. Чонгуку не приносит удовольствия рисковать своей шкурой настолько часто. — Прости, — говорит Тэхён, когда они отъезжают от заправки на приличное расстояние. Телохранитель молчит. — Теперь я совсем ничего не понимаю… Столько вопросов возникает в голове: почему все новостные заголовки пишут о его смерти? И если он считается мёртвым, то кто тогда его ищет? Хочется спросить многое, но толку от этого не будет — Чонгук отказывается разговаривать. Во-первых, у него нет ответов на все вопросы, а во-вторых, он всё ещё раздражён чужим поведением. Нужно время для того, чтобы перевести дыхание и успокоиться. Дорога, к счастью, у них дальняя.***
Когда они заезжают в город, Тэхён выпрямляется и поднимает веки, чувствуя, как по телу пробегается волна дрожи. В том домике рядом с лесом было куда безопаснее, нежели в огромном мегаполисе. Наличие людей, оказывается, давит на психологическое состояние — каждый человек невольно расценивается за потенциальную угрозу. Тэхён поджимает губы. Совсем скоро улицы заполнятся прохожими, на перекрёстках толпы людей будут бежать по своим делам, а пока город только просыпается, медленно пробуждаясь от затяжного сна. Даже хорошо, что они приехали ранним утром, — он, наверное, с ума бы сошёл, попади они в пробку. Казалось бы, прошло не так много времени с момента отъезда, а ощущение такое, будто он не бывал в городе несколько лет. От высоток уже отвык, от большого количества людей — тем более. В какое-то мгновение к нему приходит осознание: ему нравилось на прежнем месте. Наедине с Чонгуком было комфортно, да и компания природы как-никак успокаивала. У него был собственный мир, куда он пустил только одного человека, и сейчас Тэхён отчётливо понимает — хочется, чтобы так было и дальше. Довериться кому-то ещё теперь будет слишком трудно. Почти невозможно. В дороге он спал недолго: всё не смог расслабиться и выкинуть лишние мысли из головы. Организм всё равно получил желаемое: он прижался к сидению, спрятал ладони в карманы толстовки и задремал на полчаса. Видел, как Чонгуку тяжело, поэтому боролся с накатывающим сном до последнего. В отличие от него, тот толком не спал, еле как держа глаза открытыми. Дорога и пасмурная погода втягивали в дрёму, так и хотелось провалиться в сон, позабыв об окружающем мире хотя бы на время. На разговоры не было сил, музыка по какой-то причине невыносимо раздражала. В салоне стояла плотная тишина. Подумать Чонгук успел о многом. Для себя решил, что всё сделал правильно и жалеть о произошедшем не имеет никакого смысла. В основном все мысли крутились вокруг Хосока: плохое предчувствие не покидает его уже который день. Если бы Хосок хотел убить их, давно бы это и сделал и не стал помогать. Именно он и предложил заявить корреспондентам и остальному миру о том, что Тэхён скончался, как и вся его семья. Зачем? Чтобы его не искали. Благодаря инсценировке смерти они выиграли немного времени. А вот для чего оно требовалось, Чонгуку так и не рассказали — Хосок пропал с радаров. Как-то непохоже, что у него был чёткий план действий. Либо что-то пошло не так, либо его самого уже нет в живых. С мыслями о том, что делать дальше, в голову проскользнули воспоминания вечера. Чонгук коротко взглянул на спящего Тэхёна и вздохнул. Проблем и так выше крыши, ещё и чувства всё усложняют. Всего на мгновение он позволил себе мысленно переместиться на диван, к тёплому Тэхёну. Как ни странно, чужая попытка поцеловать плохо запомнилась. Больше волновало то, как к нему прижимались: отчаянно и вместе с тем желанно. Почему Тэхён с таким рвением тянется к нему? Прямо как слепой котёнок льнёт навстречу, ищет тепла и утешения. И если бы только Чонгук мог дать ему всё необходимое, наверняка всем было бы проще. Размышления никуда не привели. Чонгук поправил чужой капюшон, ещё раз взглянув на парня, а после — отвернулся. Так и доехали до пункта назначения. В тишине и спутанных мыслях. Тэхён не понимает, что происходит, от слова совсем. Уставший Чонгук, ничего не объясняя, говорит, что лучше оставить машину на стоянке. Дальше — вызовут такси. Кусачий холод вынуждает поёжиться — оба одеты не по погоде. Беспокоиться за Тэхёна — уже привычное дело. Чонгук, поглядывая на покачивающегося из стороны в сторону Тэхёна, тяжело вздыхает. Он-то закалённый, не особо замёрз, что не скажешь о Тэхёне, который клацает зубами и мнётся на месте, не решаясь придвинуться ближе. Чонгук мог бы сделать вид, что ничего не заметил, но… Какая уже разница, что о них подумают люди? Прижимает к своей груди, обнимает, пытаясь согреть, чтобы тот не окочурился, пока они ждут такси. Водитель удивлённо вскидывает брови, оглядывая их на дороге. Даже шутит про горячую кровь и спрашивает, не из отпуска ли они прилетели. Ни чемоданов, ни сумок таксист не обнаруживает, поэтому быстро замолкает. Один взгляд Чонгука, и тот аж напрягся, обхватив руль двумя руками. Объективно, они выглядят подозрительно: головы и лица скрыты, одежда совершенно не подходящая для конца осени. Всю дорогу молчат и на попытку разговорить никак не реагируют. Чонгук сказал, что им нежелательно вызывать подозрение, а сам выглядит так, будто готов задушить бедного старика за хорошее настроение. Его поведение объяснимо: он чертовски устал и хочет спать; голова раскалывается на две части, и включённое радио совсем не способствует расслаблению. Уже собирается что-то сказать, как Тэхён обрывает его, выпрямляясь в спине. — Извините, ночь выдалась тяжёлой, — старается звучать дружелюбно. Мужичок сразу же оживает, понимающе качая головой. — Утро после застолья никогда не бывает лёгким, да? — хмыкает тот. Тэхён активно соглашается. — Ах, молодость! — мечтательно вздыхает. Вроде бы, поверил. Не каждый день приходится забирать людей с конца города, да ещё и в таком потрёпанном состоянии. Возможно, их приняли за бродяг или простачков без гроша в кармане, — это уже неважно. За проезд они расплатились, Тэхён пожелал хорошего дня, получив благодарную улыбку в ответ. Чонгук по-прежнему напоминал грозовую тучу, готовую обрушиться ливнем в любую минуту. Тэхён оглядывается, понимая, что они приехали в самый обычный спальный район. Нет, он, конечно, не рассчитывал, что они нагрянут в головной офис и он заявит о своих правах наследования, но… — Где мы? Кругом вывески местных магазинчиков, узкие улочки, автомобили, припаркованные прямо возле дороги, над головой — паутина из проводов. Они точно в Сеуле? Чонгука приходится догонять, потому что он, не дожидаясь, пока Тэхён сориентируется на местности, уходит вверх по улице. — В Чонныне, в северной части города, — бесцветно говорит он, когда Тэхён равняется с ним. Легче не стало. Тэхён даже не слышал об этом районе, так что название ему ни о чём не говорит. Увиденное тоже не радует глаз: блеклые здания, построенные непонятно в каком году, дают понять, что здесь живут не самые зажиточные слои населения. Тэхён шагает с мыслью, что они променяли одну дыру на другую. К счастью, они идут в другую часть района — к многоэтажкам с абсолютно одинаковыми балконами. Жить в подобных местах ещё не приходилось. Не сказать, что Тэхён рад такому раскладу, однако лучше ютиться в тёплой, но маленькой квартире, чем каждый вечер растапливать дрова в камине, чтобы хоть как-то согреться. К тому же всё не так плохо. Они поднимаются на шестой этаж. Тэхён всё так же идёт за телохранителем по пятам, особо не рассматривая стены подъезда — в них нет ничего особенного. Абсолютно. Ему уже без разницы, где они остановятся, хочется поскорее принять горизонтальное положение и хорошенько выспаться. А ещё лучше — перед этим принять горячий душ и перекусить. Тэхён вспоминает об оставленных чипсах, которые так и не съел, и вздыхает, не заметив, что Чонгук двинулся к двери и нажал на звонок. Остаётся молча стоять и ждать. К кому они приехали? У Чонгука, вроде как, нет друзей… Тогда кто приветствует его и тянет уголки губ в стороны? Тэхён немного растерян. Или даже много. Впервые видит, чтобы Чонгук вёл с кем-то мирную беседу и спрашивал о самочувствии. Из-за того, что он стоит поодаль, разглядеть собеседника не получается. Вытягивает шею, поддаваясь любопытству, и… обмирает. Теперь понятно, почему Чонгук смотрел куда-то вниз. — О, ты не один? — незнакомый голос звучит удивлённо. Чонгук, повернувшись к Тэхёну лицом, отступает в сторону, как бы намекая встать рядом с ним. Тэхёну неловко от этого знакомства. Во-первых, он даже не знает, как вести себя в сложившейся ситуации. А во-вторых… не ожидал увидеть колясочника, потому переминается с ноги на ногу, неуверенно протягивая ладонь для приветствия. Тут же отдёргивает себя, заметив добрую усмешку на чужих губах. — Извини. — Да всё в порядке. — Парень взмахивает рукой. На вид ему не больше тридцати: совсем ещё молодой, а уже ограничен в своих движениях. Высветленные волосы торчат в разные стороны, на нём рубашка в крупную клетку и обычные спортивные штаны на резинке. Тэхён разглядывает его неосознанно, не замечая, что две пары глаз устремлены на него. — Ким Минсок, — представляется новый знакомый, нарушая затянувшуюся паузу. Тэхён шевелит плечами и выпрямляется. Смотрит сначала на телохранителя, сомневаясь, стоит ли называть своё настоящее имя, и, получив одобрение, старается улыбнуться. Однако проявленное дружелюбие остаётся без внимания. Минсок обращается к Чонгуку: — Ты надолго? — Пока не знаю, — пожимает плечами, а после — подходит к другой двери. — Намджун не приезжал? — Нет, у него много работы в последнее время. Вчера заглянул на две минутки и уехал. — Понятно. Тэхён чувствует себя лишним. О каком Намджуне идёт речь? И кем Минсок приходится Чонгуку? Они напоминают старых приятелей, которые давно не виделись. И если это правда, то у Тэхёна возникает много вопросов. Например, почему Чонгук никогда не рассказывал о том, что у него есть квартира в северной части города? Тэхён, на минуточку, удивлён. Он вообще хоть что-нибудь знает о Чон Чонгуке? Кажется, ни капли. Заходит следом за телохранителем, забывает про усталость, чувствуя себя неуютно в незнакомом месте. Квартирка небольшая: всего две комнаты и крохотная кухня. В глаза сразу же бросается наличие растений. Зелёные насаждения, занимающие почти всю стену и подоконник, похоже на паутину. Мебели по минимуму: одинокая кровать, диван, деревянный стол, холодильник и несколько полок. Больше ничего. Создаётся впечатление, что здесь давно никто не живёт. Тогда кто ухаживает за растениями? Взгляд перемещается к Минсоку. Даже представить сложно, сколько усилий требуется приложить человеку, прикованному к инвалидной коляске, чтобы полить все горшки. Наверняка это занимает много времени… В любом случае Минсок ничего не говорит по этому поводу. Чонгук проводит пальцами по листьям и по неизвестной причине тяжело вздыхает. Выражение его лица отражает лёгкую грусть, словно ему морально сложно находиться в этом месте. Он редко когда проявляет эмоции, поэтому Тэхён, глядя на него с внимательностью, поджимает губы. И пускай он не знает, что испытывает Чонгук, ему хочется банально подойти и обнять. Как-то поддержать, проявить заботу, продемонстрировав свою готовность позаботиться. Только вот Чонгуку не нужна его жалость. Сглотнув, мужчина отводит задумчивый взгляд от стены и говорит тихим голосом о том, что устал. Минсок сразу же разворачивается. — Точно, совсем забыл. — Тот останавливается возле двери и смотрит из-за плеча. — Хлоя перестала есть. Наверное, снова приболела. Всего на секунду Чонгук теряется. Взглянув на соседа, он понятливо кивает. — Хорошо, я присмотрю за ней. Спасибо. — Улыбка получается настолько натянутой, что не заметить её неестественность просто невозможно. Минсок никак не реагирует на натянутые уголки губ: прощается и возвращается к себе домой как ни в чём не бывало. Они вновь остаются одни. Словно и не жили под одной крышей несколько недель, ведь оба чувствуют себя неуютно наедине друг с другом. Тэхён озирается по сторонам, даже не зная, будет ли уместным задавать вопросы. Чонгук, как и он, чертовски устал, им бы отдохнуть, а уже потом разговаривать. Если телохранитель, конечно, захочет. Что вряд ли, судя по его настроению. — Кто такая Хлоя? — единственное, что спрашивает Тэхён. Чонгук замирает посреди квартиры. Даже не поворачивается, поэтому смотреть приходится ему в спину. Тэхён по какой-то причине напрягается, не ожидая ничего хорошего. Плотная тишина ложится на плечи, придавливая к полу своим весом. — Так звали кошку. — Тэхён хмурится. Неужели он не заметил домашнего питомца? — Она умерла четыре года назад, — холодно проговаривает Чонгук и прикрывает глаза на несколько секунд, прежде чем уйти в ванную.***
Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, Тэхён чувствует себя новым человеком. Аж настроение поднялось, и он на некоторое время позабыл о причине, из-за которой они оказались в совершенно незнакомой квартире. В ней, кстати говоря, не так уж и плохо. Наличие горячей воды и постели крайне радует. Нет необходимости натягивать на себя несколько слоёв одежды, чтобы не продрогнуть, — ему вполне комфортно в штанах и широкой футболке на несколько размеров больше собственного. Хочется верить, это вещи Чонгука сейчас на нём… Где они вообще находятся? Чонгук так ничего и не сказал: как и ожидалось, проигнорировал попытку завязать разговор, вышел из ванной и сразу же лёг на кровать, отвернувшись к стене. Тэхён некоторое время сидел рядом, прислушиваясь к его размеренному дыханию. Дождался, пока он заснёт, и только потом осторожно поднялся и принялся изучать незнакомое место. Чонгук, несмотря на дикую усталость, лежал неподвижно и просто ждал. Ждал, пока чужое любопытство сойдёт на нет и Тэхён наконец уляжется рядом. Рассматривать, честно говоря, толком нечего — никаких фотографий и личных вещей не обнаруживается. Без зазрения совести он открывает шкафчики и заглядывает внутрь в надежде найти хоть какую-нибудь подсказку. Чонгук здесь когда-то жил? Один или с кем-то? В этой квартире места хватит двоим. Неприятное чувство закрадывается в груди. Ревностью даже не пахнет: Тэхён прекрасно понимает, что Чонгук взрослый человек со своей личной жизнью. Конечно, он уже встречался. Возможно, у него были длительные отношения какое-то время назад. Какова вероятность, что он жил здесь со своей второй половинкой? Тэхён поджимает губы. Грудную клетку сдавливает от осознания: он совершенно ничего о нём не знает. Разве это не странно? Тэхён влюблён в человека, которого видит ежедневно, но при этом Чонгук для него — закрытая книга, которую не то чтобы не прочитаешь, её даже не откроешь без усилий. Он ведь старается заглянуть в неё хотя бы одним глазком, но та не поддаётся. Мысль, посетившая его этим утром, совершенно не радует. Скользкая, противная — она обвивает шею подобно ядовитой змее, тем самым затрудняя дыхание. Некое разочарование поселяется глубоко в душе. А есть ли смысл тянуться к человеку, который движется в противоположную сторону? На какое-то мгновение ему даже становится стыдно. Он ведь ни разу не спрашивал Чонгука о том, свободно ли его сердце. Вдруг то занято уже очень давно? Чонгук — однолюб, здесь даже сомневаться бесполезно. И как же противно от собственных размышлений. Тэхён никогда не задумывался об эгоистичности своих поступков. В открытую флиртовал, распускал руки, признавался в симпатии, получая в ответ молчание. Раньше казалось, что таким образом Чонгук демонстрирует невзаимность чувств. Сейчас же Тэхён понимает: вполне вероятно, Чонгук уже в кого-то влюблён, поэтому не отвечает на его ухаживания. Почему не сказал прямо? Хороший вопрос. Завеса тайны, скрывающая его настоящего, словно стала ещё плотнее. Вернувшись в кровать, Тэхён ложится на самый край и жмурится. Может, пора уже перестать бегать за ним? Тем более, когда это бег по кругу и от него нет никакого толка.***
Весь день Тэхён пробыл отстранённым. Разговаривать не хотелось, хотя вопросов у него накопилось достаточно. Он молча наблюдал за передвижениями Чонгука по квартире и слишком много думал. Последние события смешались в голове, эмоции напоминали длинные нити, перепутанные между собой тысячи раз. Он не понимал, что чувствует. Вернее, даже не знал. Ещё ночью его жизнь могла бы оборваться, а сейчас он сидит на диване, подобрав под себя ноги, и смотрит немигающим взглядом в одну точку. Слишком много потрясений за двадцать четыре часа. К вечеру ком мыслей обрушивается на него снежным шаром. Его будто придавило к поверхности, и он не может пошевелиться. Сердце ускоряет свой бег за считанные секунды, его охватывает паника, сковывая все конечности. Вздохнуть не получается: он шевелит губами, пытаясь словить воздух и пропустить его через лёгкие, но вместо этого начинает задыхаться. Впервые испытывает нечто подобное. Хочется свернуться калачиком, закрыть лицо руками и спрятаться от всего мира. В ушах стучит пульс, напоминая барабанную дробь. Сколько времени это длится, непонятно. Тэхён распахивает глаза, пытаясь отдышаться. Чувствует что-то тёплое возле себя и не сразу понимает, что Чонгук сидит возле него и гладит шею в успокаивающем жесте. — Тэхён, посмотри на меня, — чётко проговаривает тот, прогоняя тревогу, взявшуюся из ниоткуда. Он заторможено переводит взгляд на мужчину. Всё ещё дрожит, но уже хотя бы нормально дышит. Постепенно сердце замедляется, возвращаясь к привычному биению. Как потерянный ребёнок он цепляется за чужую одежду, тянет на себя и мотает головой, хмуря густые брови. Чонгук видит застывший испуг в его глазах, и ему самому становится страшно. Не за себя — за состояние Тэхёна. Самое печальное заключается в том, что он даже не знает, чем помочь. Тэхён рассказывал, что его преследуют кошмары по ночам. Он и правда плохо спит: Чонгук часто просыпается, укрывая его одеялом, потому что тот вечно ворочается. Иногда приходится брать за руку и нашёптывать успокаивающие слова. Он не видит в этом ничего странного. Организм с трудом справляется со стрессом, и задача Чонгука помочь пережить этот непростой период. Кто ещё поможет Тэхёну, кроме него? Чонгук притягивает его к себе за плечи и прижимает к груди, укладывая ладонь на затылок. Сам смотрит в потолок, испытывая давно забытые ощущения. Жизнь научила быть сильным. Она же велела закалить характер и ни за что не проявлять слабость. К счастью или к сожалению, мы не роботы, а живые существа, над которыми преобладают эмоции. Может быть, сейчас он кажется бесчувственным, но когда-то сердце болело не переставая. Он опускает голову, перемещая взгляд от кровати до окна. Память рисует очертания близкого человека. Чувство сожаления ему хорошо знакомо. Несколько лет назад, сидя на этом же самом диване, он переживал что-то похожее — точно так же его переполняло отчаяние. Беспомощность — самое ненавистное для него состояние. Хочешь помочь, готов разбиться вдребезги, но не в силах ничего сделать. Руки сами по себе опускаются, и ты чувствуешь себя таким ничтожным и жалким, что становится противно от самого себя. Ему искренне жаль Тэхёна. Паническая атака — не самая приятная вещь в мире. Обнимает, стараясь передать своё тепло при помощи контакта кожа к коже, и в то же время понимает, что этого недостаточно. Одними объятиями ситуацию не спасёшь, а что ещё сделать, он банально не знает. Одно ему известно точно: нужно быть рядом — это единственное, на что он способен. Однажды побоялся продемонстрировать свои чувства, до сих пор жалеет об этом и, кажется, будет жалеть всю свою жизнь. Потому не стесняется прижаться губами к чужому виску и прикрыть глаза. — Я здесь, всё хорошо, — говорит первое, что пришло в голову. Не уверен, что Тэхёну станет легче от этих слов, но попытаться стоит. Если ему под силу хоть как-то облегчить его страдания, он сделает всё, что от него зависит.RY X — Deliverance
♫ I'll be a wrack for deliverance deliverance deliver me Holding up behind forgotton Ready for your bye to be strong ♫