«Играя в незнакомую игру, никогда не делай первого хода». Д. Лондон «Мартин Иден»
Тэхён переводит напуганный взгляд то на Хосока, стоящего впереди остальных, то на незнакомца, с которым встречался несколько часов ранее. Мужчина единственный, у кого на лице застыло равнодушие, словно сложившаяся ситуация его мало интересует. А ведь тогда, представляясь соседом снизу, он выглядел совершенно иначе: казался дружелюбным, кланялся. Сейчас же — разглядывает ногтевые пластины на своей правой руке и, откровенно говоря, скучает. — Кто это? — вырывается само собой. Внимание всех присутствующих переключается на одиноко стоящего мужчину. Тот поднимает голову, якобы не ожидая, что его заметят, и вскидывает брови от удивления. Судя по тому, что Чонгук разглядывает его с ног до головы, можно понять — он тоже видит его впервые. Конечно, Тэхён жалеет о том, что не придал значения визиту незнакомца. Он даже и представить не мог, что мужчина непримечательной внешности, кажущийся совершенно обычным жильцом дома, может быть как-то связан с Хосоком. Другое дело, если бы он смотрел тем же тусклым взглядом, которым смотрит и сейчас, — Тэхён сразу бы почувствовал что-то неладное. — Забыл представиться. — Тот как-то наигранно ухмыляется и склоняет голову. — Ваш покорный слуга, Мин Юнги. — Не паясничай. — Хосок хмурится и, одарив подчинённого недовольным взглядом, обращается уже непосредственно к Тэхёну: — Прощу прощения за ожидание, господин Ким. У нас были трудности с Вашими поисками, но я рад, что нам всё-таки удалось Вас найти. С этой минуты Вы под нашей защитой. — Сделав низкий поклон, Хосок выпрямляется и опускает плечи, заметно расслабляясь в лице. Всё это время они искали его?.. Тэхён смотрит в ответ с растерянностью. Тут же поворачивается к Чонгуку, ища в его взгляде хоть какую-нибудь подсказку, но телохранитель лишь поджимает губы. — Давай без глупостей, Чонгук. Отпусти его. — Голос властный, строгий и в то же время спокойный. Тэхён встречался с Хосоком всего раз, и то — не обратил на него внимания. Он и не интересовался делами охраны, если быть честным. Какая ему была разница, кто отвечает за безопасность его семьи? Пока привычный мир не пошатнулся, он бы и не вспомнил, кто такой Чон Хосок и почему он выглядит так, будто Чонгук совершенно чужой ему человек. Они ведь общались до этого момента, — сам Чонгук это подтвердил. А теперь прошивают друг друга взглядами, полными недоверия. Тэхён нервно сглатывает. По-прежнему прижимается к телохранителю, не зная, что ему делать. Хосок, явно ожидавший, что он примет руку помощи, не скрывает своего удивления. Он приехал за Тэхёном, но тот почему-то не торопится с благодарностями. — Нет. — Холодный тон Чонгука сотрясает идеальную тишину. Сжав пальцы Тэхёна своими крепче, словно демонстрируя таким образом твёрдость решения, он даже не шевелится, когда Хосок делает несколько быстрых шагов навстречу и подходит к нему вплотную, заглядывая в стеклянные глаза. — Ты с ума сошёл? Что ты вытворяешь? — Он старается говорить как можно спокойнее, но по голосу слышно, что его терпение вот-вот иссякнет. Чонгук выглядит непоколебимым. — Я сам справлюсь со своими обязанностями. — Нет, милый мой. Ты сейчас же отдашь нам Тэхёна и объяснишься, какого хрена водил нас за нос столько времени. — Что? — Стоять молча не получается. Тэхён ни капли не понимает, что происходит. Сначала он решил, что Хосок пришёл убить их. Но он ошибся. Хосок преследует другую цель: вернуть его домой целым и невредимым. Разве они с Чонгуком не должны работать заодно? — Мне кто-нибудь объяснит, в чём дело? — Он сводит брови к переносице и поочерёдно смотрит то на Чонгука, то на Хосока. По какой-то причине Чонгук молчит, поэтому к разговору подключается Хосок. Отойдя от бывшего напарника, он ставит руки в боки и некоторое время собирается с мыслями, прежде чем прояснить ситуацию. Тэхён напряжённо наблюдает за ним. — Сразу же после взрыва, мы начали разбираться в ситуации и искать виновных. Чонгук сообщил нам, что вы вместе, и я предоставил вам свой дом, из которого вы благополучно сбежали. Это было не по плану, — сразу же уточняет мужчина. — Чонгук должен был позаботиться о Вашей безопасности только первое время, а после — предоставить это дело нам. Но вы оба пропали. — На нас напали, — говорит Тэхён, то ли оправдывая действия Чонгука, то ли возмущаясь тому, что на момент, когда его чуть не пристрелили, людей Хосока и его самого не было поблизости. — Вас не пытались убить, — отчётливо проговаривает тот. — Мы пытались спасти Вас. Чонгук перестал выходить на связь, поэтому было решено проверить обстановку. Мои люди погибли, спасая Вас. Они должны были убедиться, что Вы живы, и сообщить об этом нам. Когда я приехал, я увидел два трупа. Тэхён обмирает. Даже моргнуть не в состоянии, не то чтобы что-то сказать. Сказанное настолько поражает, что дышать становится трудно. Он смутно припоминает те события: всё случилось внезапно, он толком не понял, кто приехал и зачем. Чонгук устранил потенциальную угрозу. Это ведь его работа. — Нас собирались убить? — почти шёпотом проговаривает Тэхён. — Наверняка только меня, — вздыхает Чонгук. Обрывки их старого разговора крутятся в голове. То есть, Чонгук сразу понял, что Тэхёну не угрожает опасность? Тогда почему пошёл на убийство? Растерялся и запаниковал? Или же… избавился от свидетелей. Покачнувшись, Тэхён мотает головой, отказываясь верить в такую правду. Пальцы выскальзывают из чужой ладони, — он отпускает руку Чонгука и смотрит на него шокировано. Нет. Чонгук не способен на такое. — Тэхён… — тихо зовёт телохранитель, но Тэхён его не слышит. Так много мыслей накапливается за считанные секунды, — от них ужасно болит голова. — Меня пичкали какой-то дрянью, — будто разговаривая сам с собой, произносит он и хмурит лоб. — Это уже моё упущение, — виновато говорит Хосок. — Врач, который Вас осматривал, настоял на антидепрессантах. Я не проконтролировал этот момент. Он уверял меня, что ничего плохого в препаратах нет. Если доза, конечно же, соблюдалась. Скорее всего, Чонгук намеренно увеличивал её. Тэхён нервно усмехается. Глаза моментально становятся влажными, однако он не придаёт этому никакого значения. — Хотите сказать, вся вина лежит на Чонгуке? — Это даже звучит как полный абсурд. Чонгук единственный, кто заботился о нём всё это время. Он же и понял, что антидепрессанты странно влияют на него. Зачем ему сначала травить его, а после — спасать? Бред какой-то. Хосок действительно думает, что он поверит в это? — Именно, — спокойно подтверждает мужчина. — Чонгук убил моих людей, скрылся вместе с Вами и несколько недель прятался от нас. Возможно, он хотел вызвать доверие, поэтому создал впечатление, что спасает Вас. Мы пытались Вас найти, Тэхён, но Чонгук старательно нас путал. — Каким же образом? — не понимает Тэхён. — На Ваше имя были куплены билеты в Рио-де-Жанейро. Пока мы искали Вас по всей Бразилии, Чонгук выбрал весьма продуманный способ: спрятал Вас почти что у нас под носом. Из-за этого мы потеряли много времени, а когда догадались, что Вы до сих пор находитесь здесь, в Сеуле, начали проверять возможные варианты. Так и вышли на старого друга Чонгука. И даже здесь он перестраховался: эта квартира принадлежит не Ким Минсоку, и даже не ему, а некому Чхве Джебому, который уже давно числится мёртвым. — Где Минсок? — встревает Чонгук, сжимая челюсть. — Если вы с ним что-то сделали… Хосок хмыкает из-за такой реакции. Конечно же, он ни капельки не напуган: Чонгук может брызгать слюной сколько хочет, преимущество не на его стороне. — Это твоя квартира? — Да, — ровным голосом в ответ. Мозг сейчас вскипит от полученной информации. Ещё чуть-чуть, и Тэхён точно свихнётся. — Не переживай, с ним всё в порядке. Бедняга и так прикован к инвалидной коляске на всю жизнь, ещё и с другом ему не повезло. — Если до этого момента Хосок старался быть вежливым, то сейчас он даже не скрывает раздражённости в голосе. — Не думал, что ты окажешься мудаком, Чон. Я ведь тебе доверял. — Чонгук, я не понимаю… — Тэхён чувствует себя потерянным: словно его выбросили в открытое море и оставили тонуть. Плавать он не умеет. — Почему он говорит такие вещи? — обращаясь к телохранителю, спрашивает Тэхён. Запрокинув голову, Чонгук тяжело вздыхает. — На Вашем месте я бы не доверял ему, — заметив, что Тэхён продолжает тянуться к Чону, советует Хосок. — На Вашем месте, я бы помолчал, — с раздражением прилетает в ответ. Хосок тут же замолкает, не смея влезать в разговор. — Можно оставить нас наедине? Я хочу поговорить с ним. Тот качает головой. — При всём своём уважении… — Словив его взгляд, Хосок торопится объясниться: — Это опасно, господин Ким. — Опасно? — Тэхёну хочется рассмеяться, честное слово. — Если бы не Чонгук, я бы здесь не стоял. Он заботился обо мне несколько месяцев, а вы говорите, что мне опасно с ним оставаться? Если бы Чонгук представлял опасность, Тэхён бы давно это понял. Он ведь не слепой. Чонгук был с ним двадцать четыре на семь, оберегал, поддерживал, поэтому глупо его избегать. Однако Хосок так не считает. — Тэхён, послушайте меня, пожалуйста. У меня пока что нет доказательств, но смею предположить, что Чонгук был с Вами из корыстных побуждений. — Я не верю в это, — перебивает Тэхён, мотнув головой. — Нет. — Подумайте сами: Чонгук один из немногих, кто практически не пострадал в тот злополучный день. Мало того, в момент взрыва он находился с Вами, а после этого прятал Вас. Стал бы невиновный человек поступать так? Опустив взгляд, Тэхён хмурится. Он толком не помнит, что случилось в ресторане. В памяти размытые пятна: приезд домой, долгая дорога, серые тучи над городом, радостные лица близких. Он отлучился в туалет, Чонгук пошёл следом, а дальше всё как в тумане. Помнит только, как телохранитель смотрел на часы и просил поторопиться, а Тэхён решил пропустить десерт. Когда подали сладкое, прогремел взрыв. А если бы… если бы он послушал Чонгука? Знал ли тот, что должно случиться? Сомкнув губы, Тэхён жмурится. Ну уж нет. Этого просто не может быть. — Объяснись, — просит он совсем тихо. Еле держится, чтобы не заплакать от обиды. И ведь как назло перед глазами крутятся все моменты: и как Чонгук запрещал пользоваться интернетом, будто боялся, что он что-то узнает и обо всём догадается; и все их разговоры с обещанием быть всегда рядом. Вполне вероятно, всё это совпадение. Чонгук зашёл в уборную, потому что отвечал за его безопасность. А подгонял по простой причине: не хотел надолго оставаться наедине, ведь Тэхён не раз к нему приставал. Да, всё так. Но как объяснить тот факт, что он намеренно прятал его? А главное — зачем? — Чонгук! — Не выдержав, Тэхён всплёскивает рукой. Эмоции обрушиваются на него снежной лавиной. Он одновременно разозлён, напуган и растерян. А Чонгук… Чонгук по-прежнему молчит и избегает взгляда. Это, на самом деле, ранит больше всего. — Позвольте нам во всём разобраться. Мы обязательно выясним, причастен ли Чонгук к смерти Вашей семьи. — Хосок подходит к нему и опускает ладони на плечи. Тэхён никак не отзывается: опустил голову, застыл, прокручивая чужие слова в голове по кругу. «Причастен ли Чонгук к смерти Вашей семьи». «Чонгук один из немногих, кто практически не пострадал в тот злополучный день». «В момент взрыва он находился с Вами». Если это какая-то шутка, то Тэхёну совсем не смешно. Он с трудом проглатывает ком, застрявший в горле, и раскрывает дрожащие губы, смотря на Чонгука замершим взглядом. В глазах стоят слёзы, зато в груди всё горит и плавится. Не от нежности и чувств, а от пылающих эмоций. Злость, возникшая в одно мгновение, затмевает сознание. Неужели он был настолько глуп и не видел очевидного? Жалкая влюблённость ослепила и заставила смотреть на Чонгука в определённом свете. — Скажи, что это не так, — едва контролируя отчаяние, говорит Тэхён. Ладони сжимаются в кулаки. Чонгук заглядывает ему в глаза, а в них ни сожаления, ни испуга, — ничего. Он будто и не живой вовсе. — Чонгук… — на грани истерики. Тот наконец двигается: запрокидывает голову, смотря сверху вниз, и подаёт тихий голос: — Есть ли смысл что-то доказывать тебе? Ты мне всё равно не поверишь, — в утвердительном тоне. Он прав. Тэхён сейчас не в том состоянии, чтобы адекватно реагировать на слова. Его всего трясёт и коробит от злости. Злится на самого себя: вроде, и понимает, что Чонгук не способен на подобное, а ведь всё равно допускает мысль. Он мог стоять за всем этим. Однажды ночью Тэхён поклялся отомстить за родителей, Чонгук тогда назвал его желанием глупым. И кто же знал, чем всё это обернётся. — Чонгук нарушил наш внутренний кодекс. Он подверг Вас опасности, господин Ким. Извините, но за это у нас полагается наказание. И теперь, если Вы не против, Вас отвезут домой. Мы сами с ним разберёмся. К нему подходят с двух сторон: уже берут за руки, чтобы проводить до автомобиля, ожидающего возле дома, но он поднимает ладонь наверх. — Наказание? — сглотнув, спрашивает Тэхён у Хосока, а сам смотрит неотрывным взглядом на телохранителя. — Да, — кивает Хосок. — Какое? — Вы не должны этого видеть. Тэхён чувствует, как сильно у него слезятся глаза. Обзор становится мутным, он не может перестать смотреть на Чонгука и мысленно просить его сказать что-нибудь. Хоть одно несчастное слово, чтобы он смог его спасти. Прекрасно понимая, о чём идёт речь, Чонгук даже не пытается поменять ход событий. Он словно сдаётся. Не сыплет оправданиями, молчит, смотря куда-то вниз, и медленно моргает. Тэхёну хочется накричать на него. За то, что не предпринимает никаких попыток повернуть ситуацию в свою пользу; за то, что так или иначе обманывал; за гордость, которая сейчас мешает ему попросить прощения. За то, что влюбил в себя, а теперь заставляет глотать слёзы. Тэхён кусает губы, чтобы не расплакаться. Злится, ненавидит, но по-прежнему горячо любит. Поэтому бросается навстречу и хватает за плечи, заставляя посмотреть в глаза. — Да скажи хоть что-нибудь! — кричит из последних сил, встряхивает, дыша через рот. — Я выполнял свои обязанности, — отстранённо говорит Чонгук, будто находится где-то не здесь — не в комнате, рядом с ним, а глубоко в своих мыслях. — Я сделал всё возможное, — ещё тише. Тэхён, глядя на него, совершенно не узнает человека, с которым жил бок о бок несколько недель. Этот Чонгук далёкий и холодный, какой-то чужой. Он всегда был таким? Или Тэхён видел только то, что хотел видеть? Сердце разрывается от боли. Он громко всхлипывает и, осознав, что от Чонгука сейчас ничего не добьёшься, медленно разжимает пальцы, отпуская. Надо переварить полученную информацию, а уже после принимать решение. Он банально запутался. Влюблённость в Чонгука делает его слабым. Он хочет ему верить. Хочет даже тогда, когда всё играет против него. — Прошу, спускайтесь на улицу, — ещё раз говорит Хосок, но Тэхён качает головой. — Что с ним будет? — Он пытается взять себя в руки. Смахивает слёзы, отворачивается, потому что не может смотреть на Чонгука спокойно. Честное слово, он готов ударить его. Хосок вздыхает. А после, сняв маску вежливости, говорит бесцветным голосом: — То же, что и с Вашей семьёй. Тэхён хмурится. — В каком смысле? — Да пристрелят твоего героя-любовника, что тут непонятного. — В разговор встревает тот самый Мин Юнги, который всё это время стоял в сторонке и разглядывал свои ногти. По всей видимости, быть непричастным к ситуации ему надоело. Тэхён поворачивается к нему. — А чего ты ожидал? Что его по голове погладят? По-моему, тут гением быть не надо, чтобы сложить два плюс два. Он всю твою семью в пыль превратил, а ты ему пятки лижешь. — Он морщится, представляя данную картину. — Ну, ты понял. — Словив хмурый взгляд Хосока, Юнги закатывает глаза. — Простите за мою несдержанность, просто этот цирк меня уже утомил. Давайте побыстрее избавимся от этого красавчика, заберём нашего принца и поедем домой. Мне, что ли, одному спать хочется? Тэхён даже ответить ничего не может. И он ещё Чонгука считал прямолинейным? Да Юнги по сравнению с ним вообще не подбирает слов. — Вы не можете… — Можем, Тэхён. Это уже наше дело, так что прошу ещё раз: садитесь в машину и поезжайте. Мы разберёмся сами. — Никуда я не поеду, — уверенно. Юнги усмехается. — Уводите Золушку, чё смотрите? — По всей видимости, эти слова адресованы громилам возле двери. — Ты с кем разговариваешь? — Тэхён тоже не пальцем деланный. — Указывать будешь в другом месте. Тот только открывает рот, собираясь что-то ответить, но Хосок его вовремя останавливает. — Нельзя как-то по-другому решить этот вопрос? — К сожалению, нет. Я понимаю, Чонгук успел втереться в доверие, но жалость здесь ни к чему. — Он заслужил второго шанса, — стоит на своём Тэхён. Бесполезно. Хосок непреклонен. Понимая это, у него опускаются руки. Неужели нельзя ничего сделать? Волнение стремительно подкатывает к горлу. У Тэхёна, кажется, начинает кружиться голова, когда он видит вытащенный из кобуры пистолет. Его могли бы увести силой, но никто не посмеет поступать против воли единственного наследника. Напряжённая атмосфера накаляется с каждой секундой. Душа мечется из угла в угол. С ужасом Тэхён наблюдает за тем, как Хосок вытягивает руку и направляет дуло в чужой лоб. Дыхание замирает. — Нет! Стойте! — Он бросается к мужчине, прося не стрелять. Хосок выглядит равнодушным, и Тэхён понимает — он не передумает. О каком внутреннем кодексе идёт речь, Тэхён не знает. Видимо, всё действительно серьёзно, раз никто из присутствующих не говорит ни слова, словно для них не происходит ничего необычного. Один Тэхён трясётся, цепляясь за рукав пальто. Если переубедить Хосока не получается, то… — Можно это сделаю я? — Сам не ожидал, что скажет нечто подобное. Опешив, Хосок неслабо удивляется. Сначала не воспринимает слова всерьёз, но потом, увидев во взгляде решительность, вскидывает брови. — Если… если из-за него погибла вся моя семья… — Тэхён еле справляется с дрожью. Его до сих пор колотит изнутри, однако он старается не показывать этого. Поняв, что им движет обида, Хосок поджимает губы. Ещё несколько секунд думает, а после кивает. — Да, конечно. — Он осторожно вкладывает оружие в его ладонь и показывает, как снять его с предохранителя. Это было необязательно. Чонгук лично учил его этому. Такого поворота событий, кажется, не ожидал никто. Сам Чонгук удивлённо смотрит на него и, вопреки ожиданию, находит в его взгляде жажду мести. Тэхён не обманывал, когда клялся отомстить. Руки трясутся, ноги деревенеют, а в горле всё пересыхает. — Оставьте нас, — просит Тэхён, глядя телохранителю в глаза. Впервые он преисполнен смелостью. Выпрямляется, опускает плечи и смотрит… смотрит совершенно по-другому. От того влюблённого парнишки, готового сбежать с ним хоть на край света, ничего не осталось. Не похоже, что он блефует. А кто сказал, что это так? — Но… — Я сказал: оставьте. — Его слова больше не звучат как просьбы напуганного мальчика. Тэхён по-настоящему чувствует ненависть и небывалую злость на Чонгука. — Как пожелаете, господин. — Хосок взмахивает ладонью, показывая остальным на выход. Уйти насовсем они не могут: остаются ждать за дверью, напоминая, что позвать на помощь можно в любой момент. Тэхёну достаточно произнести одно слово, и Чонгука уже никто не спасёт. Он и не пытается спастись. Незаметно поднимает уголок губ, смотря на Тэхёна без тени страха. Когда они наконец остаются одни, он позволяет себе обвести родное лицо тёплым взглядом, и плевать, что то выражает противоположные чувства. Тэхён впервые смотрит на него с холодностью в ответ. — Так ничего и не скажешь? — Каждое слово приходится из себя буквально выдавливать. Чонгук по какой-то причине слабо улыбается. — Думаю, для признаний не самый подходящий момент. Почему он вообще веселится? Будто всё происходящее — всего лишь шутка, и Тэхён ни за что не посмеет пойти против него. Может, он и правда уверен, что его даже пальцем не тронут, поэтому ведёт себя странным образом. Даже на колени опускается, заводя руки за голову, и говорит с ухмылкой: — Давай, стреляй. Тэхёна одолевает обида. Он резко поднимает руку и снимает пистолет с предохранителя, показывая, что ни капли не шутит, — Чонгук, осознав это, теряется на мгновение. Ухмылка быстро стирается с его лица. Телохранитель весь напрягается. Однако от своих слов не отказывается. — Ну же, — говорит глаза в глаза. У Тэхёна сердце наполняется горечью. Он до последнего сдерживался, — Чонгуку хватило нескольких секунд, чтобы довести его до точки кипения. По щекам скатываются слёзы, капая на пол. Тэхён не обращает на них внимания — то приковано лишь к Чонгуку. — Я ведь знаю, ты не мог… — Знаешь или только хочешь в это верить? Тэхён поднимает взгляд к потолку, чтобы хоть как-то сдержать поток слёз. Даже находясь на волосок от смерти, Чонгук остаётся верен себе. Мог бы ползать на коленях и умолять, но вместо этого окончательно сдаётся. — Чонгук… — Он еле как дышит, захлёбываясь в эмоциях. — Скажи, что ты не убивал мою семью. Пожалуйста. Но Чонгук молчит. Тишина, звенящая и оглушительно громкая, убивает последнюю надежду в нём. Внутри что-то надрывается — наверное, сердце расходится по швам. Это так странно. Странно, что самую сильную боль причиняет не враг, не злопыхатель, а тот, кому ты больше всего доверился. Открыл свою душу, впустив человека в свой внутренний мир, а он превратил его в руины. Тэхёну чертовски больно, и эту боль уже ничем не заглушить. В голове образуется вакуум. Он видит, как чужие губы шевелятся, но ничего не слышит. Чонгук напоследок улыбается. Улыбается через силу, и впервые его глаза блестят от влаги. Он не плачет, напротив, тянет уголки губ шире и произносит: — Я так и не согласился стать твоим парнем. Тэхён зажимает рот ладонью. Слёзы градом падают на пол. Его начинает так сильно трясти, что он просто не в состоянии держать руку на весу. Вертит головой, говоря, что не может этого сделать, и чувствует, как его настигает истерика. Чонгук вовремя вскакивает с места и хватает его за плечи. — Тэхён. Посмотри на меня. — Я не могу… — как в бреду повторяет он. Чонгук вытирает слёзы с его щёк и прижимает к своей груди, крепко обнимая. В его объятиях по-прежнему тепло и уютно. Вот бы спрятаться в них от всего мира, проснуться после затяжного сна и понять, что ему всё приснилось. Что не было никакого Хосока, подозрений, не было разрывающей боли. Он откроет глаза, увидит сонного Чонгука на другой половине кровати и улыбнётся. Почему… почему он вынужден бороться с мощным потоком эмоций? Его почти что смывает огромной волной, и если бы не чужие руки, он бы давно завыл во весь голос. — Тэхён. — Чонгук снова улыбается, поглаживая мокрые щёки. — Ты же обещал больше не плакать. — А ты обещал быть всегда рядом. — Он шмыгает красным носом. Может, ещё не поздно всё исправить? — Скажи Хосоку, что ты ни в чём не виноват. Давай… давай уедем куда-нибудь. Чонгук опускает веки с влажными ресницами. Хочет насладиться угасающим теплом, поэтому наклоняется, аккуратно целуя в лоб. Когда до Тэхёна наконец доходит, что он прощается таким образом, Чонгук уже отпускает его и делает три шага назад. Как и в первый раз, медленно опускается на колени; руки, будто в них нет костей, опадают вдоль туловища. — Ты ведь знаешь. Не сделаешь это ты — сделает Хосок. Умирать от твоей руки не так страшно. — Чонгук поднимает голову и шумно вздыхает. — Не думаю, что тебе дадут право выбора. Хосок лишь создал видимость подчинения. Он всё равно сделает по-своему, и я его за это не осуждаю. Я бы поступил точно так же. — Хватит! Хватит всё это говорить! — Голос срывается на истеричный крик. — Почему ты так легко сдался? — Потому что знаю, что от меня уже ничего не зависит. И от тебя, мой милый, тоже. — Но Чонгук… — У тебя есть буквально несколько минут. Хосок не станет долго ждать. Я его знаю. — Если знаешь, тогда какого хрена допустил эту ситуацию? — Сам не знает, почему кричит и злится вместо того, чтобы поддерживать. — Я… — голос становится тихим, — я не думал, что всё закончится так. — Что мне делать? Чонгук сглатывает. Затем смотрит прямо в глаза и отсекает последний шанс на спасение. Своими же ногами поднимается на плаху и лезет в петлю, затягивая её потуже, чтоб наверняка. — Я знал, что прогремит взрыв. Знал, во сколько это случится; знал, что туалет — единственное место, где можно укрыться. Ты не должен был идти туда, но ты пошёл. Тебе и правда повезло, Тэхён, — говорит Чонгук с грустной улыбкой на губах. — Мне надо было потянуть время, пока мой босс не определится, как с тобой поступить, и я отлично справился со своими обязанностями. — Прекрати нести чушь… — Тэхён закрывает глаза, пытаясь спрятаться таким образом. Чонгук виновато поджимает губы. — Тебе сложно слышать правду. Я понимаю. — Его спокойствие неимоверно раздражает. Даже в такой ситуации он контролирует свои эмоции, что не скажешь о Тэхёне, который снова начинает дрожать. Только вот в этот раз Чонгук не спешит обнять его и согреть. Он, наоборот, проделывает дыры в нём. — Если тебе станет легче, между нами всё было по-настоящему. Я не притворялся. Ни секунды. Я ведь говорил, что мы не можем быть вместе, Тэхён. Вспомни каждое моё слово. Вспомни, сколько времени ты мучился из-за меня. Вспомни всё. Каждый вздох, каждый поцелуй, каждую слезинку на твоих щеках. Тебе по-прежнему кажется, что я ни в чём не виноват? — Чонгук замолкает на некоторое время. Ответа не ждёт, ему достаточно того, что Тэхён его слушает. — Ты ведь знаешь, что я трахал твою сестру? Конечно, знаешь. Она, наверное, сама тебе об этом рассказала. — Замолчи, — цедит Тэхён сквозь зубы. Чонгук, получив хоть какую-то реакцию, усмехается. — Сугён и пальца твоего не стоила. Может быть, даже хорошо, что её больше нет. Как думаешь, Тэхён? — Медленно, но верно, разжигает пламя внутри. Тэхён глубоко дышит, смотря куда-то в пол. — И брат твой меня всегда раздражал. Строил из себя святошу, а сам был по уши в дерьме. — Словив его взгляд, Чонгук воодушевляется ещё больше. — О, только не говори, что был не в курсе его грязных дел. Нет? — Он хмурится. — Я думал, Хёншик доверял тебе. — Ты ведь знаешь, они мне не родные, — холодно проговаривает Тэхён. Чонгук кивает. — Но они были твоей семьёй. А теперь их нет. Остался только ты. — Телохранитель обводит внимательным взглядом его лицо и возвращается к глазам. — Ну? Больше не хочется меня пожалеть? — Я всегда считал тебя умным, Чонгук, — признаётся Тэхён, не разрывая зрительного контакта. Чонгук хмурится, не понимая, к чему он ведёт. — Наверное, ты надеялся, что я возненавижу тебя и сделаю так, как требует ситуация. Но знаешь, — Тэхён вздыхает, — мне не больно от твоих слов. Я никогда не верил в то, что ты говоришь. Твои поступки — вот, на что следует обращать внимание. — Не время геройствовать, Тэхён. — Чонгук тут же становится серьёзным, бросая настороженный взгляд к двери. Один. — Мы оба выберемся отсюда живыми, — обещает Тэхён. Два. Чонгук прикрывает веки, понимая, что это конец. Тэхёну надо было просто послушаться. Три… Раздаётся глухой выстрел. Дверь распахивается, в квартиру залетают шестеро: среди них Хосок в чёрном пальто, расталкивающий остальных. Он замирает, встречаясь с напуганным взглядом Тэхёна. — Я его… убил? — Шокированная улыбка на его лице пугает. Хосок смотрит на лежащего Чонгука и смыкает губы. Один взмах рукой, и Тэхёна берут под руки и выводят наружу. Последнее, что он видит — не двигающегося Чонгука. Но даже не это заставляет его истошно кричать, пытаясь вырваться из крепкой хватки. Резкий запах бензина ударяет в нос, — его Тэхён, кажется, никогда не забудет. Они оба проиграли.O3ohn — Somewhere
♫ Please take my hand Closer way Somewhere how far away I wait for death♫