Le temps passé/ Прошедшее время.

Том отодвинул невысокий деревянный стул и облокотился руками на его спинку. Ему нужна была минутка, чтобы перевести дух. Тысячи мыслей витали в его голове, и все они обращены вокруг одной единственной ведьмы. Мало того, что он несколько недель искал её по всему магическому и немагическому Лондону, так она ещё выводит Риддла из себя своими выходками! Ни один человек не оставался целым и невредимым, если смел нападать на наследника Слизерина или даже думать об этом. А эта чертовка заставила его проходить через невероятную агонию на протяжении нескольких часов! И сейчас стоит здесь и строит из себя ни в чём невиновную девочку. Но, по закону подлости, это не так сильно волновало Тома, как то, что он увидел в её воспоминаниях. Он правильно понял, что тот костлявый, лысый и безносый маг и есть его будущее?! Такого просто быть не может. Риддл отчётливо видел в разуме Гермионы, как Воландеморт нагонял невероятный страх и ужас на всю магическую Британию, его главной целью почему-то стал какой-то мальчишка со шрамом на лбу, а политикой являлось истребление грязнокровок. Что за… — Как ты меня нашёл? — Грейнджер решила высказаться первой. Храбрится, ведь знает, что Том готов рвать и метать. — Тебя только это сейчас волнует? Могу поведать тебе, как подключил к этому делу почти всех своих знакомых вне Хогвартса или как сам бегал по всевозможным домам и гостиницам. Хорошая тактика — тянуть время, правда непрактичная, в твоём случае. — Я не тяну время, мне действительно интересно, ведь я думала, что достаточно хорошо спряталась. — От меня не спрячешься, Грейнджер. Нигде. Заруби себе это на носу. — И что теперь? Проведёшь очередной сеанс легилименции? Ты и так уже знаешь практически всё, я сама могу рассказать тебе. О чём ты хочешь узнать? — Тебе осталось что-то скрывать от меня, раз так не хочешь, чтобы я лез к тебе в голову? — Знаешь, не очень приятно, когда кто-то посторонний роется в твоих личных воспоминаниях и ощущениях. — Так значит, вот кто я для тебя. Любишь спать с посторонними? Ах, точно, ты же просто хотела таким способом порыться в моих личных воспоминаниях. Да, это я тоже видел, долго же ты старалась над этим планом. Иронично получилось, не правда ли? — Повторяю вопрос: что ты хочешь узнать? Я не горю желанием тратить своё время на тебя. — Салазар! Спасибо, Грейнджер, что делаешь мне такое одолжение! Признаюсь, я польщён! Том подошёл впритык к Гермионе и зашипел прямо в лицо: — После того, как ты посмела напасть на меня, ещё и с таким тёмным заклинанием, ты должна молить на коленях о пощаде! — Мне не нужна твоя милость, Риддл! Неужели, ты не понимаешь, мне нечего терять! Я понятия не имею, как вернуться в своё время или же, как выполнить свою миссию! Так что, давай! Истязай меня, мучай, убей в конце концов! В этот момент у Гермионы что-то щёлкнуло в голове, она вспомнила слова, которые ей так сейчас могли помочь. — Как эмоционально! Браво, Грейнджер! Вот только я пришёл сюда за ответами и добьюсь их любой ценой. — Ладно, прости. — сменилась в тоне девушка — Эти недели тоже были нелёгкими для меня. Я правда готова ответить на любой твой вопрос, спрашивай. — Тот, кого вы называете Воландемортом, действительно я в будущем? — Конечно, разве не этого ты добиваешься? Власти и ужаса в глазах всех людей? Что вызвало у тебя такие сомнения? Твоя обновлённая внешность, да? — поинтересовалась ведьма немного повеселевшим голосом — Это отдельная тема… — Ложь! Гадкая ложь! Я не мог стать таким! То, что я увидел у тебя в голове, никогда не являлось моей целью! Я, чёрт возьми, всегда мечтал о признании, о восхищении в глазах всех людей! Я хотел доказать всем, что не только чистокровные избалованные маги могут быть вершиной общества. Да, я хочу добиться власти, но точно не путём запугивания и страха. Даже сейчас я знаю, что этот вариант совершенно ненадёжный и бесполезный! Внешность меня не волнует, хотя, это определённо странный аспект моей биографии, но меня волнует то, во что я превратился. И главное — как? Гермиона стояла в ошеломлении и глазела на Тома выпученными глазами, с чуть ли не широко раскрытым ртом. — То есть, ты хочешь сказать, что никогда не хотел стать Воландемортом — повелителем смерти? — Совсем не радужная перспектива, не считаешь? Конечно, я хотел победить смерть, даже не то что бы победить, я хотел защититься от неё. И я сделал это, но на этом всё. Хорошо, ты ничего не знаешь по этому поводу. Следующий вопрос: почему я так яростно гоняюсь за каким-то школьником? — Ты про Гарри? Всё из-за одного глупого пророчества, о котором тебе поведали, когда мальчик только родился. В нём говорилось что-то про то, как он сможет победить тебя или будет равным по силе. Поэтому ты решил убить его заранее, в младенчестве. — Видимо, у меня ничего не вышло. Мда, я лучше промолчу о том, что вообще подумал, что убивать младенца — необходимая мера. Но когда я стал верить каким-то неизвестным пророчествам, вот что меня интересует. — Сейчас ты не веришь в пророчества? — Ни в пророчества, ни в прорицание в целом. Значит, ты хотела найти мои существующие крестражи и убить меня? — Я… Это было моей миссией, да. Можно мне тоже задать один вопрос? — С чего ты решила, что имеешь на это право? — Тебя и в правду не волновал мой статус крови? Когда мы… ну, пошли в Выручай-комнату? Риддл усмехнулся такой упёртости и настойчивости ведьмы. — Раз уж мы сегодня откровенничаем, мне было противно. — несерьёзно сказал Том. — Но, знаешь, у меня ведь тоже был свой маленький план. — Как предсказуемо! А я ведь правда начинала верить, что ты — не он. Но это не так! Ты уже воплощение Воландеморта! Такой же, как и он! Сам же, мать твою, являешься полукровкой! Думаешь, это логично — обвинять таких, как я в том, над чем они бессильны? Убирайся вон из моей квартиры, думаю, ты узнал всё, что хотел. — Что ты сказала? Как ты смеешь так со мной разговаривать, дрянь! Том, абсолютно не контролируя себя, врезал девушке сильную пощёчину, схватив за волосы и удерживая её на расстоянии согнутой руки. — Ты правильно поняла, я — не Воландеморт. По крайней мере, пока что. Но никогда не думай, что стоишь выше меня. Ты бы не смогла пройти и через половину того, через что прошёл я за всю жизнь. И это закалило меня, только поэтому сейчас я являюсь тем, кем являюсь. А ты ещё совсем маленькая девочка, не понимающая, что на самом деле представляет из себя этот мир. — Я прошла через войну, или ты забыл? — ответила Грейнджер, потирая всё ещё горящую щёку, взирая на юношу своим светящимся яростным взглядом. — Поверь мне, я знаю, что представляет из себя этот гнилой мир. Я знаю, что делить его на чёрное и белое — неправильно. Я, чёрт возьми, Гермиона Грейнджер — умнейшая ведьма своего времени! И я не ставлю себя выше кого-либо, потому что я верю, что все люди равны и значимы для мира по-своему! Том заткнул ведьму резким поцелуем, не сдержавшись. Он перестал давить на её голову, опуская руку на шею, слегка сжимая. В этот момент, он снова вспомнил, какой она бывает прекрасной в ярости. Но сказка внезапно закончилась, Гермиона слегка отстранилась, чтобы набрать воздуха в лёгкие, а Риддл уже выбегал из квартиры впопыхах. Что за день открытий сегодня? Оказывается, слизеринец способен сбежать от настойчивой ведьмы, нонсенс.

***

На следующий день Гермиона уже была готова к предстоящему празднику. После событий вчерашнего дня, ей пришлось купить не одну бутылку вина, как планировалась, а сразу две. И, конечно, новую пачку сигарет на вечер. Кажется, это увлечение переросло во вредную привычку. Что ж, плевать. Рано или поздно, Риддл всё равно придёт за ней, чтобы убить, ведь девушка знает слишком многое о его секретах. Если, конечно, она не сможет воплотить свой новый план в жизнь. Хотя, зная её опыт в планировании, всё пропало, можно даже не стараться. Поэтому сейчас Грейнджер мирно сидела на единственном мягком кресле во всей квартире, попивая вино и закуривая очередную сигарету. Из старого маггловского радио доносились рождественские мелодии. Спокойный праздник, как она и хотела. Не совсем весёлый, совсем не счастливый, но хотя бы спокойный и уютный. Гермиона хотела поправить выбившуюся прядку волос, но, задев щеку, зашипела от боли. Когда Том нанёс удар, он задел её своим габаритным кольцом, тем самым рассекая кожу. Осталась довольно глубокая царапина. Девушка на стала её излечивать, почему-то ей нравилось наблюдать за собой в зеркале и видеть такие раны. Кажется, она ещё и успела стать мазохисткой за эти полгода в другом времени. Определённо, это всё из-за плохого влияния мерзкого слизеринца. Стоп, когда это он начал влиять на неё? Он не может влиять на ведьму, она не поддастся никаким манипуляциям этого хитрого подлеца! Её раздумья прервал короткий стук в дверь. Странно, она никого не ждала, может, соседские дети? Гермиона не стала убирать сигарету, затянулась и сразу открыла дверь, чтобы послать всех к чёрту. От увиденного она поперхнулась дымом и сильно закашлялась. Как только приступ прошёл, девушка снова подняла глаза на гостя. Каково было её удивление, как только она полностью разглядела картину происходящего. На пороге стоял Том Риддл, снова. Этим уже не удивишь. Вот только его лицо озаряла мягкая улыбка, Грейнджер очень долго пыталась вглядеться и высмотреть в ней ложь и лицемерие, но так и не обнаружила ничего подозрительного. В руках юноша держал коробку конфет и одну красную розу. Ещё раз. Коробка конфет и красная роза. Кто успел стащить волос Риддла и прийти к ней под оборотным? Или, быть может, он надеялся провести вместе ночь на Рождество? Уж больно это всё похоже на подкаты здешних магглов. Вот уже как несколько минут Гермиона неподвижно стояла и прожигала бесконечную дыру в ненавистной коробке конфет. Кажется, молодого человека, стоявшего напротив, это совершенно не смущало. — Может уже впустишь меня? Снова забываешь про манеры, дорогая. — высказал он с лукавой ухмылкой. Девушка раскрыла дверь пошире и отступила, давая Тому зайти внутрь, однако, пронзительного взгляда с коробки конфет всё ещё не убирала, будто бы находясь в прострации. Том уселся на то самое единственное кресло, находящееся рядом с маленьким столиком. На нём стояла лишь бутылка вина и хрустальный бокал. Гермиона подошла к столу и решила аккуратно сесть на его край. — Зачем сидеть на твёрдом? Иди сюда. — проговорил Том, похлопывая по своим коленям. — Нет, спасибо. — Я сказал, подойди сюда и сядь уже ко мне на колени. Есть разговор. — Хочешь, чтобы я рассказывала про следующие крестражи или ещё что-то более мерзкое, сидя у тебя на коленях? — У нас будет не такой разговор. Садись, ведьма. Грейнджер неуверенно подошла к креслу и, смущенно заливаясь краской, села на самый край колен Риддла. Он же, внезапно, ухватил девушку за талию и потянул на себя. Таким образом, Гермиона буквально лежала у юноши на груди. Она осмелилась посмотреть гостю в глаза, увидев там множество эмоций: от смятения до невероятного желания. — Думаю, вчера я перегнул палку. Мои насильственные действия по отношению к тебе были очень похожи на действия, совершаемые моей будущей деспотичной личностью. Поэтому, в некотором роде ты была права. Мне действительно жаль. Гермионе послышалось, или сам Том Риддл только что извинился перед ней?! Это тоже стоит записать в свой блокнот, а потом рассказывать Ордену, с удовольствием наблюдая, как их глаза выпучиваются из орбит, а брови лезут на лоб. В этот момент, Том придвинулся к девушке ближе, зарывшись в густую копну волос и жадно вдыхая её запах. Запах одиночества и отчаяния. Волшебнице было до безумия приятно от мягких и нежных поглаживаний Риддла на талии. Их руки сцепились в замок, и после этого Грейнджер была уже не в состоянии остановить что-либо. Девушка смогла уловить лёгкий аромат дорогого огневиски, исходящий от молодого человека, но и этому не предала значения. Казалось, что сейчас в мире существовали только губы Тома. И волосы, и глаза, а ещё его сильные, в меру мускулистые руки. Они сливались в пьяном чувственном поцелуе, не замечая ничего вокруг. Бутылка вина разбилась на острые осколки, когда Риддл усадил ведьму на рядом стоящий стол, случайно смахнув рукой сосуд. Руки доставали блузку из-под короткой плиссированной юбки, принимаясь сжимать грудь девушки через тонкое кружево. В то же время, Гермиона начала расстёгивать пуговицы чёрной шёлковой рубашки юноши заметно дрожащими пальцами. Но он медленно остановил её, положив непокорные руки на свою шею. Волшебница сразу же поняла намёк и довольно резкими движениями стала зарываться в кудрявые волосы, сжимая в кулак и немного оттягивая. Том разорвал поцелуй, начиная нежными губами касаться челюсти. Он спустился к шее, оставляя там свои следы в виде небольших засосов. Гермиона больше не могла терпеть, она была на пределе, поэтому перемещала свои руки вдоль торса слизеринца, слегка царапая кожу ногтями через неплотную ткань. Когда девушка практически добралась до пряжки ремня, Риддл снова остановил её, выпрямился и, посмотрев прямо в глаза, прошептал: — Сегодня только твой день, Гермиона. Считай, что это моё извинение. После этих слов Том сорвал с неё блузу, даже не заморачиваясь о том, что оторвал большинство пуговиц, быстро избавился от кружевного лифа и юбки, укладывая её на стол. Поцелуями медленно прошёлся по ключицам, переместился на грудь, но на этом не останавливался и двигался всё ниже. Когда до Грейнджер дошло, что именно он собирается сделать, щёки обдало жаром и ноги, кажется, слегка затряслись. Слизеринец, заметив такую реакцию, лишь самодовольно усмехнулся и припал к её порозовевшим половым губам. Целуя каждый миллиметр с низу вверх, он, наконец-то, добрался до клитора. Гермиона восторженно охнула и просто потеряла счёт времени. Пока Риддл терялся в её ногах, девушка извивалась на столе, до боли в костяшках сжимая его края и тихо постанывая. Когда ведьма дошла до крышесносной кульминации, Том выпрямился и, облизав влажные губы, потянулся к ней за поцелуем. Спустя пару минут, он помог ей подняться со стола, накинул рядом лежащий плед на голые плечи и произнёс: — У тебя ещё осталось вино? Этот сорт прекрасно сочетается с конфетами, которые я принёс. Ещё помнишь про это?

***

Удивительно, но Гермиона просидела с Томом уже несколько часов, ни разу на него не сорвавшись. В основном, они обсуждали её прошлое, распивая последнюю бутылку вина. На душе было как-то легко и тепло. Неужели Том Риддл подарил девушке Рождество, о котором она так мечтала в этом году? Господи, да она просто под градусом, думает о каком-то бреде. Чтобы Том Риддл дарил тепло и улыбки? Где это вообще видано? Видимо, в маленькой дряхлой квартирке, на окраине маггловского Лондона, где двое людей просто наслаждались компанией друг друга. — Том, мне кажется, я тебе уже всю свою биографию рассказала. Может, ты тоже хочешь чем-то поделиться? — Чтобы ты потом в подробностях пересказала всё Ордену? Нет, спасибо. Но могу поделиться своими эмоциями и чувствами во время создания первого крестража… — Во-первых, я уже вряд ли вернусь в своё время, поверь мне, я обыскала все возможные библиотеки. Очевидно, ритуал провалился и пути назад нет. А во-вторых, с чего ты решил, что я буду им что-то рассказывать? — Неужели собираешься предать свой любимый Орден ради меня? — Нет, ты не так понял. Их цель — уничтожение крестражей, все и так знают, как это сделать, так что, ты вряд ли поведаешь мне новую информацию. — Значит, ты знаешь какие крестражи у меня уже имеются? — К-кольцо и дневник. — замешкалась Гермиона. — Но я больше не собираюсь пытаться их уничтожить. — И почему же ты приняла такое решение? Сама же сказала, что это главная цель Ордена, которому ты так предана. — Да, но… наверное, я неправильно выразилась. Главная цель — устранение войны и Воландеморта, по крайней мере, для меня. А способы достижения этой цели могут быть разными. — Интересно, какие же ещё способы ты придумала? — Я оставлю это в тайне, как и ты свою биографию. — Салазар! Какая упрямая ведьма. Ладно, слушай, раз уж так этого хочешь… Так, они провели всю оставшуюся рождественскую ночь за разговорами о прошлом, будущем, но только не о настоящем. Они хотели сохранить этот волшебный день для себя, не обременяя его всевозможными трудностями. И даже не заметили, как уснули вдвоём на большой кровати, в такой маленькой квартирке, которая уже успела повидать многое.