Возьми мое сердце...

       Горшок пил кофе, уставившись в окно, где опять показывали снег. Он приехал в студию первым, потому что у Алекс утром был экзамен и он подвозил ее в университет и эта поездка оставила в душе неоднозначные чувства.       Он видел какие взгляды бросал в зеркало их водитель на девушку, сидящую на заднем сидении и как он ухмыльнулся, когда Алекс полезла через сидение и поцеловала Горшка на прощание, хотя поцелуй был вполне приличный, в щеку... А еще из памяти никак не уходила картинка, как ее окружили друзья. Они обнимались, тормошили ее и практически передавали из рук в руки... Она смеялась, мужчине казалось, что он слышит задорный и звонкий смех, который так любит, хотя тонированые стекла не пропускали ни звука...и она там была на своем месте, с равными себе. А он сидел в машине и смотрел на веселую молодежь, которым он практически годился в отцы и боялся, что совершает ужасную ошибку, врываясь в жизнь этой юной девочки. Будто почувствовав его взгляд, Алекс повернулась и помахала рукой, водитель просигналил в ответ и вырулил с университетской стоянки.       Хлопнула входная дверь.        - Привет великим и ужасным. Слушай, задолбал этот снег, еле доехал. - Князев отряхивал снег с куртки и ботинок.        - Но наши дети будут рады и слепят снеговика под окнами, Балу уже где то на подходе, если не замело. А где Алекс? - Горшенев не отвечал и продолжал смотреть в окно. Князю стало нехорошо.        - Мих, что такое? Твою мать, где она?        - Блядь, в лесу закопал...Андрюх, не ори. И так кабина разваливается...Ты чего? Отвали от меня. - Горшенев оттолкнул друга, который подошел совсем близко и принюхивался к нему.        - Да не пил я.        - Я об этом и не думал. - Уловив легкий запах ванили он немного успокоился.        - А о чем думал?        - Если ты пахнешь, как клубничная жвачка, значит был у нее и все нормально. - Громкий смех взорвал тишину и немного разогнал страхи и подозрения.        - Ну ты и придурок.       - Есть в кого. К тебе скоро мужики на улице приставать начнут, на запах пойдут. - Князев бился в истерике, представив себе эту картину.        - У Алекс есть подходящий дружок. - Словил удивленный взгляд и добавил. - Не спрашивай лучше. Ее постоянно тянет к каким то странным и не подходящим ей людям. - И вздохнув опять уставился в окно. Князев видел, что его что то беспокоит и не мог допустить, чтобы Горшок накрутил себя до очередного срыва, или наворотил дел, которые потом не разгребет никто. Они уже это проходили, хватит.        - Так друг мой дорогой. Пока никого нет, коротко и ясно, что происходит? Одна голова хорошо, а две...        - ...Змей Горыныч.        - Горшок, не выделывайся. Что ты уже натворил? Или только собираешься? - От внимательного взгляда голубых глаз хотелось выйти в окно, он понимал, что просто так Андрей не отпустит. Горшенев снял пальто, сел на диван и закурил.        - Ты сейчас ведешь себя как Алекс у нас в гримерке, когда ты снял футболку...        - В смысле?        - Без смысла. Потом расскажу. Давай кайся, сын мой.        - Андрюх, тебе не кажется, что это все как то неправильно. - Уловив офигевший взгляд князевских глаз, Горшок хмыкнул.        - Ты мне глазки не строй, я не барышня из первого ряда. И брови тоже на место верни. - Откоментировал он фирменный жест. Андрей постарался принять спокойное выражение лица и поинтересовался.        - Ты сейчас о чем?        - Ты знаешь... - Он не знал, но догадывался.        - Таааааак. Долго думал?        - Нет.        - Оно и видно. Мих, ты чего себя накручиваешь. Посмотри на нее - она ж дышит тобой. А потом на себя - та же хуйня, только в профиль.        - Андрюха, ей семнадцать лет... - Князь опять приподнял бровь.        - Я думал, этот вопрос уже не актуальный и вы...        - Я не о том. Я более глобально. У нее жизнь только начинается. Учеба там, друзья...хуе мое...понимаешь да? - Князев вздохнул и посмотрел на друга.        - Миш, а ты у нее спросил? Оно ей надо? Какого хера ты опять все за всех решил?        - Я не решил, просто подумал.        - Иногда тебе лучше не думать. Давай, навороти дел. Васильев очень быстро и охотно ее утешит и поверь, ему будет начхать на то, что так волнует тебя. - Андрей понимал, что это удар ниже пояса, но не видел другого метода вправить другу мозги. Он знал, как бесит Горшка дружба Алекс с Васильевым и видел взгляды музыканта, когда они встретились на Нашествии. Он был другом ее отца и относился к ней тепло и искренне, но все же Андрей видел, он умел читать между строк. Конечно, он не делился с Михой своими умозаключениями, видя его реакцию даже на звучащую песню.        - Да не рычи ты... Что ты думаешь, если ты ее бросишь, она кинется в омут развлечений и на шею своему ровеснику? Если ты действительно так думаешь, то ты последний дебил. - Горшенев опять закурил и задумался. На самом деле она была намного старше своего реального возраста и иногда просто поражала его своими взглядами на мир и рассуждениями о жизни и о людях. И все же сомнение противным червячком грызло его изнутри и не давало в полной мере наслаждаться жизнью и так внезапно свалившимся счастьем в виде маленького зеленоглазого чуда.        - Я боюсь. - Андрей так офигел, что просто онемел. Он знал Миху двадцать лет и был с ним в самых разных ситуациях...Он мог рычать и материться, срываться и забываться в наркоте и алкоголе, или просто забивать на проблемы...но он никогда не признавался в том, что ему страшно, даже если это действительно было так. Очевидно он начал взрослеть, как бы глупо это не звучало по отношению к взрослому мужчине. Горшок всегда был большим ребенком и отрицал взросление, как таковое. Теперь он рассуждал мудро и размеренно и в чем то был несомненно прав. Большинство мужчин его возраста встречаются с молодыми девушками, чтобы оторвать себе немного молодости и задора, а он рядом с Алекс взрослел...это был какой то необъяснимый нонсенс.        - Почему? Все же хорошо.        - Понимаешь, у нее все в первый раз...ей сравнивать не с кем. А если она встретит кого то более подходящего? Когда для меня уже будет поздно... - Андрей улыбнулся.        - Миш, уже поздно. До тебя, как до жирафа, блядь... Откуда вообще такие мысли? - И Горшок рассказал ему, о неднозначных взглядах водителя и о том, как наблюдал за общением Алекс с однокурсниками возле университета. Князев слушал и только кивал.        - Хорошая у тебя голова, умная без меры...только дураку досталась...Ну чего ты смотришь на меня, как на тупую журналистку? И с каких пор тебя стало волновать, что о тебе думают люди?        - Не обо мне...        - Мих, обществу всегда что то не нравится...Если проблема в этом, просто забей. По поводу всего остального, дай ей решать самой, она умнее нас всех вместе взятых...и она вполне может ходить на какие то свои тусовки, пока тебя нет. Только, если мне не изменяет память, ходила она с отцом к тебе на постановку, выступление Сплин и прочие рок тусовки. С чего ты взял, что ей захочется чего то другого? Это вообще не ее...- Он видел, что Горшка отпускает, но все же не полностью. Может поговорить с Алекс? Конечно есть вероятность пасть после этого смертью храбрых...        - А ты делился с ней своими умными выводами?        - Нет. Она скажет, что я дурак. - Андрей рассмеялся.        - Я ж говорю, умная девушка. Надо Балунову сказать, чтоб мозги тебе прочистил. - В карих глазах читалось просто невероятное удивление, граничащее с шоком.        - А Балу тут причем?        - Ты можешь конечно сказать сейчас, что я дурак, или подумать, что у меня крыша съехала...когда это все начиналось...Короче, Шура первый все увидел и понял...когда еще никто не понял, даже вы сами. И он тогда в студии, в самый первый раз, сказал фразу, которая показалась мне очень странной - " Она его и для него. И она наконец нашлась...". Я тогда подумал, что он ерундит по своей привычке. Мих, какой бы ересью это не казалось, но это правда. Я не знаю, как это происходит и не хочу знать, но так бывает...как оказалось. - Горшенев абсолютно офигел от откровений друга. Он и сам чувствовал что то подобное. Иногда ему казалось, что он знает Алекс очень давно и они шли за руку из одной жизни в другую...а потом что то произошло, он отпустил руку и она потерялась во времени. А сейчас обнаружилась таким невероятным образом. Наверное поэтому он всегда держал ее за руку, будто боясь опять потерять. Страх отпустил. Ему не казалось, это видели и другие.        - Так что там с гримеркой и с футболкой? - Спросил уже хитро щурясь. Андрей рассмеялся, пуля пролетела мимо не задев и даже не срикошетив.        - Помнишь, как Алекс гримировала нас перед концертом? Ну все очень чинно было, она к тебе на ВЫ обращалась, странно, что без отчества... Когда ты снял тогда футболку у нее так перехватило дух, что она нихрена не могла с этим сделать... И тогда она затеяла игру с Балу и ободком для волос, чтобы выиграть время и успокоиться...В точности как ты сегодня, с пальто и сигаретами. - Князев уже вовсю ржал.        - Почему игру?       - Бляяяяядь, в чемодане с гримом этих ободков и прочей хуйни, хоть жопой ешь. - Теперь смеялись уже оба. Князеву просто весело было вспомнить ситуацию, а у Горшенева по душе прошлась теплая волна, как будто нежная рука осторожно погладила сердце.        - Так что вляпалась она уже тогда, а может еще и раньше...        - Во что вляпалась?        - Не во что, а в кого. В тебя придурка и вляпалась. И знаешь, хорошо что мы тогда посрались, а то вы кругами ходили бы еще долго... Вы же тогда...? - Андрей словил тяжелый взгляд, рассмеялся и обнял Горшка за голову, расстрепав длинные волосы.        - Да не зыркай...мы целый вечер звонили. Сначала ей, потом тебе. Ни один телефон не отвечал. Вывод был один - либо вы друг друга поубивали, либо...не поубивали. Я рад, что все таки второе. И что все сложилось. Засунь свои сомнения куда то подальше и поглубже. И живи... просто живи. - Последняя фраза была сказана с каким то надрывом, Князев вспомнил о недавном видении...Он отмахнулся от воспоминания и достал из кармана лист бумаги.        - Смотри, что у меня есть. Нужна музыка. - Миша пробежался глазами по написаному, второй раз вчитался более вдумчиво, а третий уже напевал...Зажмурившись и проговорив еще раз сказочно-фентезийные строки, он широко распахнул глаза и уставился на Князя.        - Так это же...        - Дошло. Я ж говорю, как до жирафа. Нравится?        Когда пришли остальные музыканты, новая песня была готова и расписана по партиям. А когда в студии появилась Алекс, то уже и порядочно отрепетирована. Она пришла не одна и не с пустыми руками. За ее спиной был огромный рюкзак, а в руках маленькая елочка, рядом щуплый паренек с коробкой просто нереальных размеров, как он с ней шел, не понятно...Когда мальчик увидел музыкантов, то ящик выскользнул из его рук и приземлился на пол.       - Гришка, ну ты гиппопотам. - Ее совсем не смущало, что коробка была больше Гришки.       - Охренеть. Так это и правда им? И это - кивок на коробку - и тогда шкатулка и бритва? - Алекс смеялась, опять затягивая их всех в свой омут.        - Нет блин. Это моему воображаемому другу. - Она щелкнула пальцами у мальчишеского лица, что выражало крайнюю степень офигевания.       - Отвисни. - И повернулась к группе.       - Жду поздравлений. - Балунов поставил гитару и сгреб ее обьятья.        - Ты мой умный ребенок. Я и не сомневался. Ты сама их всех там можешь научить всему. - Андрей смотрел на Горшка, он чувствовал его напряжение, которое шло тяжелыми волнами, переливалось и резонировало. С ней пришел ее друг, он просто помог донести ей какие то коробки...и это был момент истины. Как она себя поведет? Секунды тянулись бесконечно долго, в голове как будто звучало тиканье таймера. Вырвавшись из цепких рук Балунова, Алекс стянула куртку и подошла к Горшку, обвив руками шею и наклонив голову, поцеловала в плотно сжатые губы, а потом легким движением запрыгнула на него и повисла, как маленькая мартышка.        - Я скучала. - А потом дотянувшись до уха зашептала.       - Это Гришка, не обижай его... Ты не против, что я привела его? - Горшенев смотрел на нее и чувствовал, как все его сомнения улетают в пропасть. Для нее все было просто и естественно, единственное о чем она волновалась, чтобы он не обидел ее друга своим мнением о его предпочтениях...Прижав крепко к себе и вдохнув ее запах, который успокаивал и приводил мысли в порядок, ответил.        - Не переживай, я детей не ем. И я не против. - Он был бы не против, даже если бы она привела сюда черта лысого. Обнявшись они подошли к офигевшему Гришке, которого обступили музыканты. - Ну привет. - Горшок протянул руку, парень посмотрел на нее как на какое то чудо и осторожно пожал.        - Здравствуйте... - Группа зашлась хохотом, они вспомнили первую встречу с Алекс и похожую реакцию.        - Их этому по ходу в их университете учат. - Опять взрыв хохота и напряжение отпустило. Они отпоили Алекс и ее друга горячим чаем, сыграли несколько песен и задарили Гришку дисками, плакатами и прочей ерундой с автографами. На фотку на память согласился даже Горшок. Посидев немного парень засобирался уходить.        - Сам доедешь? - Все таки ребенок, как не крути.        - Вы что, это же мой родной город. - Рассмеялся он. Горшок пошел проводить его до двери. Уже взявшись за ручку, Гришка поднял светлые глаза и смело глядя в лицо мужчине, что был в два раза больше него, тихо сказал.        - Не обижайте ее.        - Что?        - Вы слышали. Не обижайте ее. Она очень необычная и очень любит вас. Спасибо за теплую встречу. - Последняя фраза была сказана совсем другим тоном. Он протянул руку, а другой помахал остальным.        - Спасибо вам. Это настоящий волшебный подарок на Рождество. Пока Аредэль Ар-Фейниэль, увидимся. - Горшок молча закрыл дверь и так же молча закурил, слова паренька повергли его в шок.       - Ничего страшного, что я привела его? - Алекс посмотрела на группу, все таки она переживала.       - Ты что? Твои друзья, наши друзья и мы всегда рады, правда. - В этот момент в кресле отвис Горшенев.        - Занятный парень...- Алекс нахмурилась.       - Да я не о том. Хотя о том...как то я по другому себе это представлял. Он же совсем ребенок. Нормальный, умный и талантливый...Кто с ним такое сделал?        - Природа. Его таким сделала природа. Он обычный человек и никому ничего не навязывает. И вообще об этом знают только близкие люди. - Музыканты переводили взгляд с одного на другого, вообще не понимая, о чем они. Миша вздохнул.        - Расчудесный Гришка, воспитанный парень с золотыми руками, талантливый художник... педик блядь. - В него тут же полетели молнии из зеленых глаз. Остальные не были столь принципиальными в этом вопросе. Их это не касалось, парень как парень. Он был другом Алекс, которая была их и поэтому они приняли его тоже за своего. Андрей закурил и посмотрел на Горшка, все его мрачные теории никуда не годились. Алекс совсем не собиралась разделять свою жизнь на него и всех остальных. Она с невероятным изяществом смешала все в один котел и получила разноцветную искрящуюся субстанцию из музыки, картин, стихов и дорогих ей людей. Она была кристально честной и искренней и не понимала, как может быть по другому.        - А как он тебя назвал? - Девушка рассмеялась.        - Аредэль Ар-Фейниэль.       - Затейливо. Откуда позывной?        - Это все Гришка. Он зачитывается фентези и обожает эльфов, прям как Сэм из "Властелина". Так вот, мы когда познакомились, он все удивлялся моей бледности. Аредэль Ар-Фейниэль - эльфийская принцесса, которая получила приставку к имени из за очень белой кожи. Ну вот. Пару раз сказал и приклеилось. - Князев разулыбался.        - Ты и правда похожа на эльфийку. Только ушек острых не хватает. - Продолжая улыбаться он посмотрел почему то на Горшка и компанию.        - А теперь колись, что в ящике, который притащил твой верный оруженосец? - Алекс хитро заулыбалась и потерла руки.       - Значит так. На Новый год вас не будет, а сегодня вроде как Рождество. Значит будем праздновать. - Увидев, как поморщился Горшенев, она громко рассмеялась.        - Обещаю, никаких младенцев в хлеву, отмороженых дедов и им же замороженых барышень. Только гномы, эльфы и прочая нечисть. Только рок. Только хардкор. Панки...       - Хой. - Громогласно отозвался хор мужских голосов. Горшок с Князем сидели на диване и наблюдали за новогодней вакханалией, творившейся в студии. На маленькой елочке появились мигающие огоньки. Вместо традиционных шаров деревце украшали маленькие гномики, леприконы с золотыми монетками и огнедышащие драконы. Еще одну гирлянду Каспер цеплял на окно. А Балу растягивал мигающую занавеску у них за спинами, рискуя свалиться и переломать им шеи. Поручик лупашил соло на ударных, обтянутых бликующим дождиком. Все это очень напоминало психушку и вызывало эмоции от которых хотелось кричать и петь. В центре этого дурдома стояла маленькая девушка, в простых черных джинсах и свитере и руководила процессом. Ее слушались беспрекословно и получали от этого какое то дикое удовольствие, которое бывает только в детстве, в предвкушении праздника и волшебства. Она вернула им это ощущение и заставила вспомнить, что волшебство можно не только дарить, а и получать взамен. Андрей ткнул Горшка в бок.        - Слушай, а у эльфов были рабы?        - Вроде нет. Были низшие и высшие касты, но не рабы. Эльфы вольный народ. А что? - Князь заржал и показал на Каспера, который держал на плече Алекс, пока та привязывала какую то хрень к потолку.        - Наш эльф поработил панковскую братию. И панки унеслись в рабство добровольно, обожая свою госпожу. - Михаил повернулся к Алекс, Дима осторожно поставил ее ноги и поднял голову, хрень оказалась большым ажурным фонарем, абсолютно сказочным.        В комнате запахло кофейными зернами, шоколадом и цитрусами. Балу колдовал над кофемашиной, а на столе появилось невероятное шоколадное безобразие, в виде огромного торта и гора мандарин. Балу притащил неизменную вазу с конфетами, которая непонятно как появилась здесь, примерно в одно время с Алекс. Она изменила не только Горшенева, она принесла свет в жизнь каждого из них. Они встречались редко, но каждый раз осторожной невидимой рукой она лечила их разодраные в хлам нервы, напоминая, что есть в мире чистые и искрение души, способные на абсолютную любовь. Твердым голосом убеждала, что нужно ценить и беречь дорогих людей, потому что они могут потеряться надолго, а возможно и навсегда. Она любила их, непонятно почему...не за популярность и даже не за музыку, музыку она любила как то отдельно...Они все ничего не понимали, но любили ее точно так же. Они всегда были близкими людьми, соратниками и друзьями, но за их круглым столом всегда оставалось свободное место, которое не мог занять никто, пока не появилась она...       А она скромно сидела в уголке в крепких обьятьях Горшка и грела узкие ладошки о чашку. Рядом Балу чистил ей мандарины и засовывал оранжевые дольки в рот, улыбаясь как чеширский кот. Она была дома, с родными людьми. Они обсуждали предстоящие концерты, новые песни, правили тексты и играли на гитарах. Большего счастья в мире просто не могло быть. Стряхнув с себя счастливое наваждение, Алекс поднялась.        - А теперь самое главное. Как вы знаете, я и мои друзья до безобразия творческие, креативные и неординарные люди, вам это близко и понятно. Так вот, вдохновившись песней "Кукла колдуна" и немного магией вуду, мы сотворили следуещее. - Она притянула большую коробку и открыла ее, в коробке были коробки поменьше. Они были подписаны и с изображениями их самих, мультяшных и смешных. Крышки снялись одновременно, в каждой коробке была кукла, не детская игрушка, а вполне реалистичные персонажи. Князев в расписной рубахе, с растрепаными светлыми волосами и серьгой в ухе. Горшок в знаменитом кожаном плаще, страшном гриме и с иглами. Балунов в белом балахоне, с бело-красными длинными волосами и басом. Кудрявый Цвиркунов с гитарой. Длинноволосый Каспер в очках и со скрипкой. У Поручика в коробке, кроме куклы была еще и ударная установка. Были продуманы малейшие детали, вплоть до шнурков на кедах и струн на инструментах. На Алекс уставились шесть пар глаз. Им дарили кучу разнообразных подарков, но такого чуда они не получали никогда в жизни. Расположили кукол на столе и получили две группы - настоящую и маленькую копию. Казалось, что они сейчас оживут, заиграют и запоют...        - Как вы это делаете, черт возьми?        - Как и вы. Мы все немного волшебники. Но есть один секрет. - Девушка поманила Князева пальцем и прошептала на ухо.        - Без любви никакое волшебство не работает и превращает исскуство в ремесло. - Пораженный Андрей посмотрел сначала на Алекс, потом на стол с волшебными куклами, а потом оглядел своих друзей. Она была права.        - Ну что ж. У нас тоже есть для тебя подарок и тоже сделанный с любовью. - Его поняли и участники группы начали занимать свои места за инструментами.        Зазвучала музыка. Князев и Горшенев сидели в центре на стульях, не прыгали и не бесились. Два сильных, дополняющих друг друга голоса, завели фентезийную историю о белокожей и зеленоглазой эльфийке, что родилась в волшебном лесу и расчесывая длинные черные волосы, глядя в отражение лесного озера, увидела в нем видение о музыканте, которого заколдовала старая ведьма, заморозив его сердце и наслав страшных демонов, что терзали его день и ночь. Отважная эльфийка вышла из своего зачарованого леса, она нашла музыканта и своей любовью растопила холодную ледышку в груди, разогнала всех демонов и уничтожила страшную ведьму, которая скончалась в страшных муках, горя в зеленом пламени... Песня заканчивалась соло на скрипке. Звуки были настолько фантастическими, что перед глазами моментально возникал и волшебный лес, и демоны и ужасная ведьма и маленькая храбрая эльфийская принцесса... Умолкла скрипка и наступила тишина. Алекс сидела на полу и обхватив себя за колени смотрела на группу. Она все поняла. Они написали песню ей и о ней. О ней и Мишке. О Мишке и его страшных демонах. Они и правда верили в то, что она победила этих демонов... По бледному лицу потекли слезы.        Отшумел праздниками суматошный январь. Февраль "радовал" то морозом то оттепелью. На улице было мокро и противно, выходить из дома не хотелось совсем, но каникулы закончились и начались трудовые будни, нужно было ходить на учебу. Горшенев с группой мотались по гастролям и должны были приехать только в марте и после нескольких спектаклей засесть за новый альбом. Алекс ждала этого момента и считала дни. Она радовалась их востребованости и популярности, болела за них и гордилась, как будто они были ее детьми. В какой то степени так и было. Под маской панковской брутальности скрывались тонкие умы и ранимые творческие души, которые не каждому было дано рассмотреть, а напоказ они не выставлялись. Теперь, кроме Балунова, ей периодически писали Князев и Каспер, передавая приветы от всех и заверяя, что скучают и очень хотят увидится. Мишка звонил теперь чаще, он закрывался вечером в гостиничном номере и рассказывал о концертах, новых песнях и дурных журналистах...она могла слушать его часами, но понимая как он устает, отправляла спать, неизменно говоря на прощание, что ждет его. Эти слова вдыхали в него энергию и желание жить. На концертах посылая эту энергию в зал он закручивал такое энергетическое поле, что иногда казалось, что в зале рухнет крыша, чтобы выпустить эту сумашедшую энергетику в космос и создать из нее новые галактики. Никто не понимал, что случилось с Горшком, никто кроме его друзей. Они видели такое количество любви, что она просто не помещалась в нем, он лучился ею и делился со всеми, даже не осознавая этого.       Все осталось - страшные истории и монстры живущие в их песнях, кровожадные персонажи и образ великого и ужасного, Суинни тоже был на месте...но теперь это была только игра. Демоны отпустили и уходя со сцены, в гримерку возвращался Миха, оставляя всех своих персонажей в другом мире, до следуещего раза.       Алекс свесившись с моста смотрела в темную воду, с неба наконец перестало сыпать непонятно что и можно было погулять. Было холодно, пронизывающий холодный ветер забирался под одежду и она накинула на голову капюшон, это не очень помогло, но все же...Можно было пойти домой, но девушка упорно вглядывалась в водную гладь. Она хотела нарисовать иллюстрацию к новой песне группы. Картинка была почти готова, но ей упорно не нравилось изображение озера с отражением музыканта. Вместо глубокого темного омута, получалась почему то жалкая лужа. Смотря в воду, она пыталась понять, как сделать то, что нужно. В наушниках орала музыка. Она даже не поняла, как оказалась на мостовой. Ладони, которыми она крепко держалась за перила, чтобы не свалиться вниз, нещадно засаднило. Выдернув наушник, услышала как над головой рявкнули.        - Совсем с ума сошла? Ты что делаешь? - Голос был знакомым. Она стянула капюшон и подняла голову, перед ней стоял Васильев, а на обочине его машина с распахнутой дверью.        - Алекс? Ты что? Ты что надумала? - Он поднял ее с мокрого асфальта и тряс за плечи.        - Васильев, ты совсем чекнутый? Ты меня чуть не убил. Псих ненормальный. - Она посмотрела на ладони, ничего страшного, немного содрала кожу, а потом на Александра.       - Но ты же...на мосту...на перилах...- Она начала понимать. Он ехал и увидел девушку свесившуюся с перил моста. Что он должен был думать? Выглядело это действительно эпично.        - Можешь поставить галочку в списке дел напротив пункта " Совершить подвиг". Хоть подвиг так себе, на троечку. - Он видел, что она совершенно в нормальном состоянии, вон стебет его...        - Что ты делала?       - Обдумывала будущий суицид. Что же еще? - Посмотрев в зеленые глаза, мужчина рассмеялся.        - Идем в машину, пока больше никто не надумал совершить подвиг. - В машине было тепло и играла музыка, Васильев достал из бардачка пачку влажных салфеток, принялся осторожно вытирать ей ладони.        - Прости, я не хотел. Я вообще тебя не узнал.        - Богатой буду? - Зеленые глаза встретились с голубыми и они рассмеялись. Саша никогда не воспринимал ее как дочь богатого отца и она была ему за это безмерно благодарна.        - Больно? - Она пожала плечами.        - Нормально. Щиплет немного. Бывало и похуже. - Алекс улыбнулась своим воспоминаниям, что вихрем пронеслись в голове, как она отбила ладонь об две тупые башки... и осмотрела себя. Правый бок был в грязноватых подтеках.       - Я испачкаю тебе чехлы. - Васильев рассмеялся и пристегнул ремень.       - Мы рядом со студией. Там никого нет. Поехали? Отогреешься и что то придумаем... - Конечно, он мог отвезти ее домой, это было бы самое простое решение, но ему хотелось своровать хоть пол часа времени в ее обществе.       - Поехали. Что ж с тобой делать? Ты сегодня мой герой.        Студия встретила теплом и запахом душистых трав, музыкант любил травяной чай и привозил их из всех поездок. Алекс прошлась по комнате и погладила инструменты, будто здороваясь.        - Будем приводить тебя в порядок. - Саша подошел к ней и потянул вниз замок на куртке. Она посмотрела на него и даже не дрогнула. Очередная перемена. Раньше она остро реагировала на любые приближения, как девушка к которой никогда не прикасались мужские руки, а теперь...Васильева замутило от этой мысли, он гнал ее от себя, но понимал - это правда. Он не имел права ни вмешиваться, ни спрашивать. Алекс стала более спокойной, изменились даже движения, став более пластичными и плавными. Она больше не была ни ребенком, ни подростком. Взрослая девушка, во всех смыслах. Волна тошноты подкатила к горлу горьким комком. Чтобы как то отвлечься, смыл под умывальником грязь с ее куртки, джинсы пострадали не сильно. Больше всего досталось все таки рукам. Он нашел аптечку и вернулся в комнату.        - Давай руки. Будем спасать тебя от последствий спасения. - Он взял ее руки в свои и полил перекисью. Алекс зашипела и он подул на маленькие ладошки. Мозг тут же подсунул картинку, как эти ладошки держат совсем другие руки...Он поморщился. Девушка расценила этот жесть по своему.        - Саш, ну ты чего? Это просто царапина. И вообще ты молодец. А если бы это действительно было то, о чем ты подумал? Я там минут сорок простояла и никто не подошел. - Она горько вздохнула, горюя о жестокости и безразличности людей. Есть вещи, что остаются неизменны. Она все равно была доброй, искренней и чистой девушкой с красивой и тонкой душой. Намазав царапины мазью и заварив чай, приземлился рядом. Алекс потянула носом.        - Мммммм, какой запах. Вот сколько не завариваю дома, а как у тебя не получается.        - А ты приходи ко мне. Просто так. Без концертов, звонков и мостов... - Она подняла удивленные глаза.        - А ты дома когда бываешь? Гастрольные души. - Вздох получился каким то чересчур тяжелым. Такой была плата за популярность, он это знал, теперь знала и она и чувствовала на себе.        - Как ты? Как живешь? - Он сидел совсем рядом и держал ее за руку, она не отстранялась. Глядя как будто сквозь него, улыбнулась в пространство.        - Все хорошо. Учеба хорошо. Отец тоже ничего, ну да ты и сам знаешь. Только... Саш, ты ведь не об этом спрашиваешь. - Васильев вздохнул.        - Алекс, я уже говорил тебе, что не имею права и не буду вмешиваться в твою личную жизнь. Просто я хочу знать, что у тебя все хорошо.        - У меня все хорошо. Даже больше, чем хорошо. Это правда. - На него смотрели изумрудные глаза, на дне которых плескалась такая любовь и преданность, что Саша зажмурился, на это было невыносимо смотреть...И вместе с тем, такая она нравилась ему больше, не было больше темной тени и ухода в паралельные миры, чтобы побыть там с ним, исчезло безумное напряжение и желание закрыть его собой, в случае опасности. Их отношения вышли на простой человеческий уровень и вернулись из паралели в этот мир. И она вернулась, немножко другая, но это нормально. Она была здесь.        Машина притормозила у подъезда.       - Ну что, спасибо герой.        - Извини еще раз. - Алекс рассмеялась и поцеловала его в щеку.        - Перестань. Не пропадай. А то я буду думать, что единственный способ встретить тебя, это тот мост. - Они распрощались тепло и легко, без обид и недомолвок. И только когда хлопнула дверь подъезда, Васильева вновь окутало темное облако необъяснимой тревоги и страха за нее. И как бы он не отмахивался от него и не убеждал себя в том, что все хорошо, избавиться от этого предчувствия никак не получалось...        На свой День Рождения Алекс улетела к отцу в Москву. Ей исполнилось восемнадцать. С утра не замолкал телефон. Мишка был в туре с TODDом. Он позвонил первый и радостным голосом заявил, что теперь может не бояться, что его посадят. Алекс смеялась, в трубку лезли другие голоса, а на заднем фоне, слышалась скрипка, Каспер наигрывал известную поздравительную мелодию. Так выглядело счастье в чистом виде, ее счастье.       - Мы скоро приедем. Не скучай Лешка.       - Я всегда скучаю, когда ты не рядом. И всегда тебя жду. Ты знаешь.        - Знаю. - Они все знали. Без слов и признаний.        Группа приехала только в середине марта. Горшок сразу же примчался к ней, прямо с вокзала. С чемоданом, рюкзаком и гитарой. В прихожей стало сразу мало места.        - Блин, надо было это все домой отправить с водителем. - Алекс посмотрела на его вещи, а потом в безумно любимые карие глаза. И шагнула ему навстречу.        - Не нужно... - На пол упала тяжелая кожаная мужская куртка...       Тихое дыхание, теплая кожа и сумашедший стук сердца. Широкая, такая надежная спина, за которую она могла спрятаться целиком...За этой спиной не было страхов и боли, там не страшны были предательства и измены. Там было только счастье, любовь и гармония. Она легонько погладила гладкую кожу и прижавшись к спине щекой, тихонько вздохнула.        - Эй эй эй, ты чего? - Даже во сне он словил почти неслышный вздох и проснулся. Алекс тут же оказалась на нем, обхватив ногами и руками, устроила голову на груди. Она могла лежать так вечно, слушая стук сердца и чувствуя на своей спине теплые большие ладони. От переизбытка чувств, опять вздохнула... Руки поползли вниз по спине, прижимая к сильному и горячему телу все крепче и вызывая уже совсем другие звуки...        - Лешка, ты где? - Она нашлась на кухне. С чашкой кофе и дымящейся сигаретой. Горшок налил и себе и устроился рядом.        - По утрам курить вредно. - Он вытянул из тонких пальцев сигарету и затянулся. Поморщился и вернул обратно.        - Ну и дрянь. - Алекс улыбнулась и протянула ему пачку Парламента и зажигалку. Горшок закурил и прищурился, она обожала этот хитрый прищур и не могла оторвать от него глаз.        - Князев звонил, обещал заскочить и шмотки забрать. Не хочу никуда ехать сегодня. А завтра на студию. Начинаем. - Алекс кивнула. Горшенев внимательно на нее смотрел.        - Ты какая то странная.        - Я не странная, я счастливая. - Он замер, всего лишь на секунду, а потом рассмеялся.        - У твоего счастья какое то стремное выражение лица. - В коридоре раздался стук.       - А вот и он. - Горшенев пошел открывать другу дверь, не потрудившись даже найти футболку, хорошо хоть в джинсах.        - Князь, ты что до звонка не дотягиваешься? И вообще...- Дверь распахнулась и Горшок онемел. На пороге стоял отец Алекс...        - Твою мать... - Фраза была сказана одновременно, на большее сил не нашлось. Из кухни вышла Алекс. Услышав шаги Горшок не оборачиваясь рявкнул.       - Зайди обратно.- Конечно она не послушалась. Подошла ближе.        - Папа... - Одной рукой Горшенев задвинул ее себе за спину, будто спрятал. От этого жеста Алексей немного пришел в себя.       - Горшок, ты совсем охренел? Ты от кого ее защищать собрался? Она моя дочь. - И посмотрел в ставшие совсем черными глаза. Его поразило то, что он там увидел.        - Похер от кого...- Ему действительно было все равно. Он готов был защищать ее от кого угодно. Всегда и везде. До последнего вздоха и капли крови. Даже если это был ее отец. Из темных глаз сыпались искры, он сжимал кулаки и очень старался не рычать. Алексей понял, что опоздал. Все уже произошло. Не сейчас и не в этой квартире, а намного раньше. Перед глазами пронеслись воспоминания - Алекс первый раз играющая на гитаре его песню, ее восторженый взгляд, когда он рассказал ей о постановке, перебинтованая рука и то, как она впитывала любую информацию о нем, бледное лицо с ручьем слез и восторженый взгляд на сцену, его фраза "У тебя совершенно гениальный ребенок", встреча на фестивале... Черт Черт Черт. Его предчуствие...вот оно. Когда это все началось? Алексею казалось, что он сошел с ума, но мысль о том, что все началось еще до их встречи, навязчиво крутилась в голове. Мужчины испепеляли друг друга взглядами.        - Что здесь происходит? - От этой фразы Горшок как будто чуть расслабился и ухмыльнулся.        - Ты всегда умел задавать гениальные вопросы. - Из за его спины появилась Алекс, выпутавшаяся из цепкой руки. Вышла и стала перед Горшком, теперь она готова была защищать его до последнего. Картина была настолько абсурдной и невероятной, что Алексей не выдержал и рассмеялся.        - Детский сад. Честное слово.        - Папа...        - Что папа? - Он подошел и обнял дочь, а она спрятала лицо у него на груди и разревелась, совсем как ребенок. Ей было страшно. Алексей чувствовал и понимал ее страх, она любила их обоих. По разному, но одинаково сильно. И она боялась, что ее поставят перед выбором. Горшку было легче, свой выбор он сделал давно, он выбрал ее...ему было плевать на все...ему не нужен был даже TODD, если рядом не будет ее, он отказался от много и изменился во многом, ради нее...как оказалось... Она не могла выбирать, ее сердце рвалось на части, а тело сотрясалось от рыданий. Алексей вспомнил фразу Васильева: " Не ломай ее. Что бы не произошло...". Провидец хренов. Злость ушла, уступив место горечи и боли.        - Алекс, слышишь меня? Все, успокойся. Все нормально. Никто не ругается и никто никого не бьет. Перестань. - Он потихоньку повел ее в комнату и махнув в сторону кухни, попросил.        - Принеси воды. - Они усадили ее на диван и пытались привести в чувство. Она вздрагивала и зубы стучали об стакан. Горшок подкурил сигарету и протянул ей. Она посмотрела на отца и отрицательно помахала головой. Алексею стало смешно, то что дверь ее квартиры открыл полуголый почти сорокалетний мужик - это ничего...а курить при папе нельзя. Он хмыкнул и посмотрел на Горшенева, тот понял и они засмеялись. Алекс в недоумении смотрела то на одного, то на другого, по видимому все еще ожидая какой то баталии. Посмотрев в перепуганые зеленые глаза он вздохнул, в этот момент было принято решение. Он встал и протянул Михаилу руку.        - Ну привет, что ли. А то и не поздоровались нормально. - Горшок ответил крепким рукопожатием и улыбнувшись краешком губ, посмотрел на Алекс. Алексей вновь увидел два световых луча, что стремились навстречу друг другу, а встретившись заклубились тысячами молекулярных взрывов, создавая новую энергию. Его решение было правильным. Тяжелым, но правильным. Нельзя человеческими руками разрушать то, что было создано где то за пределами нашего сознания и понимания. Есть вещи, для которых не существует преград и условий, они должны случится и произойдут обязательно...