Сеул. Дом Чимина 19 ноября 2022
— Так о чем ты хотел мне поведать, дорогой друг? — немного заплетающимся языком спрашивает Хоби, разливая очередную порцию дорогого вина по пустым бокалам. Пару часов назад, Чимин позвонил ему и предложил выпить, объясняя это тем, что ему очень нужно кое о чем рассказать. И вот, после почти трех бутылок восхитительного алкоголя, друг наконец был готов для разговора по душам. — Ты же знаешь, ты мой близкий друг, — приобняв Хосока за плечи, мямлит Чимин, делая глоток красного вина. — Именно поэтому я выбрал тебя, а не Юнги, чтобы поделиться своей болью. На его слова Хоби лишь усмехается, подбадривающе хлопая друга по коленке. — Я влюбился, блядь, как сука, — горестно вздыхает Чимин, резко откидываясь на мягкую спинку коричневого дивана, от чего перед глазами мгновенно начинает мелькать, и ему приходится пару раз зажмуриться. — И ты хоть представляешь в кого? — Только не говори, что в Ли-и-ису, — посмеиваясь, пьяно тянет Хоби, поднося бокал к расползшимся в глупой улыбке губам. — Смотреть жалко на всех этих бедолаг, сохнущих по ней. Я не переживу, если и ты присоединишься к ним. Состроив самое страдальческое выражение лица, на которое только способен, Хоби демонстративно хватается за сердце. — Ты не поверишь, но лучше бы в нее, — горько усмехается Чимин, потерев глаза, а затем устремляет немного расфокусированный взгляд на заинтересованного его словами друга. — Чонгук. — Что «Чонгук»? — непонимающе смотря на парня, спрашивает Хосок, и Чимин залпом допивает оставшееся вино, со стуком ставя бокал на деревянный столик, стоящий возле дивана. — Я люблю Чонгука, — стараясь, чтобы голос не дрожал, признается он, и Хоби едва не выплескивает алкоголь на свою белую рубашку от удивления. Он совсем не этого ожидал от сегодняшнего вечера. — Да ладно! Ты серьезно?! — разворачиваясь к другу всем телом, вскрикнув, переспрашивает он, и Чимин чувствует, как лицо начинает гореть. — В нашего Чон, мать его, Чонгука?! — А похоже, что я шучу? — наблюдая, как Хоби заторможено подносит ко рту зеленую виноградинку, немного раздраженно произносит Чимин. — Мне и самому эта хуйня не в радость… — Жесть, — ошарашено качая головой, подытоживает парень, смотря на друга так, словно у того появилась вторая голова. Он ничего не имеет против нетрадиционных отношений, и эта новость, конечно, никак не изменит его отношение к другу. Но почему, блядь, именно Чонгук? Из всех парней, почему именно он? С ним Чимину точно ничего не светит. Все вокруг прекрасно знают, что единственная, кто его интересует — это Лиса, даже несмотря на то, что между ними ничего нет. Что он, что она, конечно, периодически развлекаются с другими, но это никогда не бывает серьезно и обычно длится не больше парочки дней. — И давно ты… увлекся им? — Наверное… около месяца назад? Хрен знает, — наливая еще вина в бокал, задумчиво произносит Чимин, рассматривая бордовую жидкость. — А знаешь, что бесит больше всего? — Удиви меня, — уже немного отойдя от шока, жуя очередную виноградину, говорит Хосок, сжимая плечо друга в немой поддержке. — Я не просто хочу его… — Чимин неопределенно взмахивает руками, едва не выплескивая содержимое бокала, пытаясь правильно объяснить свои чувства. — В сексуальном плане… Я хочу быть с ним, понимаешь? — Прости, друг, но это отстойно, — хмурясь, признается Хоби, делая небольшой глоток вина. — В плане… ты же понимаешь, что такое вряд ли произойдет. Сомневаюсь, что он, как по долбанному волшебству, вдруг воспылает к тебе любовью. — Меня бесит, что она вечно крутится возле него, — с силой сжимая в руке бокал, зло выплевывает Чимин, и Хоби зависает на какое-то время, пытаясь сообразить, о чем тот говорит. — Смотрит на меня, как на ничтожество… словно сама лучше других. Сука. — Постой, погоди, — махая перед собой ладонью, просит Хосок, совсем потеряв нить разговора. Его уже не совсем трезвый мозг не в силах уследить за скачущим повествованием друга. — Я запутался, о ком ты? — Лиса. Что, блядь, в ней такого? — разблокировав телефон, Чимин роется в нем несколько секунд, а затем поворачивает экран с фотографией Лисы к Хосоку. — Да, красивая, но таких полно крутится вокруг него… Так чем она его так цепляет? Я думал, что сексом, но они ведь даже не трахаются… — С чего ты взял? — удивленно спрашивает Хоби, расслабленно слушая страдания друга. По большому счету он согласен с ним. — Подслушал ее разговор с Джису, — пьяно хихикая, признается Чимин, и Хосок едва не валится с дивана от смеха. Он и не думал, что все так серьезно. — Втирала ей, что они брат и сестра, и прочую херню. Сводные же, вот не похуй… будь я на месте этой стервы, наслаждался бы им по полной программе и плевать на остальное.Сеул. Старшая школа «Ханыль» 11 июля 2023
— Вот это поворот, — пару раз хлопнув в ладоши, восхищенно произносит Дженни, не без удовольствия рассматривая немного озадаченное лицо Лисы. — Давай же, Чимин, надеюсь, ты придумаешь что-то действительно стоящее после унижения, через которое прошел. — Ты хоть когда-нибудь затыкаешь свой чертов рот? — зло, что для президента класса обычно не свойственно, спрашивает Джису, нервно постукивая носком туфли по напольному покрытию. На ее вопрос Дженни не отвечает, лишь недовольно кривится, откидывая прядь темных волос назад. — Лиса, — касаясь ее предплечья, зовет Чонгук, и, повернувшись, девушка замечает его виноватый, но в то же время раздраженный вид. Он не хотел, чтобы так вышло. — Перестань, ты тут не при чем, — уверенно говорит она, глядя ему в глаза, а после поворачивается в сторону безучастно стоящего возле стены Чимина. — Что ты хочешь, чтобы я сделала? «Никогда больше не приближалась к Чонгуку, не касалась его…», — гипнотизируя ладонь Гука, все еще лежащую на предплечье девушки, мысленно отвечает Чимин, ощущая вновь нарастающую внутри злость. Его бесит, что она весь чертов вечер находится так близко к нему. Чимину бы очень хотелось, чтобы Лиса не участвовала в игре. Тогда он мог бы все это время быть возле Чонгука. И плевать на задания — рядом с ним он готов терпеть эту идиотскую игру хоть бесконечно. — Хочу… чтобы ты сняла пиджак… рубашку… — мстительно ухмыляясь, начинает Чимин, мельком замечая, как лицо Чонгука становится с каждым его словом более мрачным, а скулы напрягаются, делая и без того красивую линию челюсти более выраженной. — Юбку… туфли… Чимин с радостью раздел бы ее полностью. Заставил прочувствовать на себе все имеющиеся спектры унижения, но убийственный взгляд Чонгука, впервые за все время их знакомства направленный всецело на него, заставляет остановиться на нижнем белье. — Тебе нельзя вмешиваться, — подойдя к напряженному Чонгуку со спины, тихо предупреждает Тэхён, ненавязчиво удерживая его за локоть. — Сделаешь всем только хуже. «Всем», как будто ему не плевать на всех остальных, кроме Лисы, но Гук помнит правила и последствия за нарушения. Только это и сдерживает его от того, чтобы раскроить безмозглый череп совсем потерявшего всякий страх одноклассника об ближайший стол. — Встала на колени, — продолжает Чимин, с каким-то садистским удовольствием наслаждаясь безразличным, но тем не менее побледневшим лицом Лисы, чувствуя, как нервно подрагивают внутренности, от того, что все это время Чонгук смотрит только на него. Если забыть о ситуации в целом, Чимин наслаждается тем, что наконец смог полностью завладеть его вниманием, пусть и не таким, как хотелось. — И умоляла меня о прощении до тех пор, пока я не скажу «хватит». По классу проносится веселая трель, и надпись на экране изменяется.«ПОДАРОЧНЫЙ» РАУНД Предупреждение: мешать игрокам выполнять действие — запрещено. В случае вмешательства, рандомный игрок, участвующий в действии, умрет. Действие Лисы: раздеться до нижнего белья и, встав перед Чимином на колени, умолять его о прощении до тех пор, пока он не скажет «хватит». Напоминание: время на выполнение задания — 60 минут.
— Ну вот, а я надеялась на что-то поинтереснее, — разочарованно вздыхает Дженни, подпирая ладонью подбородок. — Считаешь, после всего, что она сделала, этого достаточно? — А я вот с удовольствием посмотрю, как принцесса будет ползать на коленях, — вальяжно развалившись на стуле, замечает Юнги, за что тут же получает грозный взгляд Тэхёна, все еще стоящего возле Гука. — Что? Такое зрелище не каждый день увидишь. — Ты труп, — два слова, озвученных Чонгуком, каким-то до невозможности спокойным тоном, и тело Чимина мгновенно сковывает ледяным ознобом, от предположения того, что его ждет после действия Лисы. Даже остальным ученикам становится не по себе от того, как пугающе спокойно выглядит парень. Обычно Гук довольно вспыльчив, когда дело касается чего-то, что ему не нравится или злит. Но Лиса, в отличие от других, прекрасно знает, что хуже всего бывает тогда, когда он становится таким, как сейчас. — Можешь начинать, — приложив немало усилий, чтобы голос звучал непринужденно, говорит Чимин, обращаясь к неподвижно сидящей на столе Лисе. — Если, конечно, не хочешь сдохнуть, как твоя подружка. Ты еще должна быть мне благодарна, за то, что я не проявил всю свою фантазию. Видимо, я слишком добрый, в отличие от тебя. — Думаю, что дело тут совсем не в доброте. Просто твой крохотный мозг слишком занят грязными фантазиями о Чонгуке, поэтому на все остальное у него попросту не хватает времени, — прищурившись, с толикой надменности отвечает она, ласково поглаживая тыльную сторону ладони Чонгука кончиками пальцев, и Чимину нестерпимо сильно хочется оторвать ей руку. — О чем она? — спрашивает у Дженни Чеён, но та лишь недовольно шикает, продолжая наблюдать за увлекательнейшим представлением. Кажется, «действие» все же обещает быть интересным. Скинув с ног туфли, Лиса спрыгивает со столешницы и уже босиком подходит к навалившемуся на стену Чимину. Сняв пиджак, девушка бросает его на ближайшую парту, не обращая внимания на раздавшийся за спиной одобрительный свист. Убрав бантик с шеи, Лиса касается пуговиц на рубашке, начиная быстро их расстегивать, чем заставляет не сводящего с нее глаз Тэхёна предостерегающе сжать локоть нервно дернувшегося в ее сторону Гука. Закончив с пуговицами, Лиса снимает с себя рубашку, отправляя ее к лежащему на столе пиджаку. Расстегнув молнию на юбке, она позволяет серой ткани соскользнуть с бедер, наконец оставаясь в одном белоснежном нижнем белье. — А теперь, на колени, — почти что приказывает Чимин, проходясь по ее полуобнаженной, стройной фигуре безразличным взглядом. Такой вид Лисы его совсем не возбуждает, другое дело если бы на ее месте был Чонгук. Болезненно впившись ногтями в ладони, Лиса какое-то время с презрением смотрит на Чимина, а затем все же заставляет себя опуститься перед ним на колени, слыша парочку удивленных вздохов за спиной. Хоть от этого и зависела ее жизнь, большинство одноклассников все же не были уверены в том, что девушка выполнит столь унизительное для нее «действие», озвученное Чимином. — Умоляй, — смотря на Лису сверху вниз, он наконец-то чувствует себя выше нее. И ему нестерпимо сильно хочется, чтобы теперь Чонгук взглянул на него по-другому. Не как на очередного проходного одноклассника, а как на кого-то значимого для него, важного. Чтобы посмотрел на него так, как он всегда смотрит на Лису. — Мне очень жаль, что я насмехалась над твоими чувствами к Чонгуку, — сложив ладони в молитвенном жесте, наиграно виноватым голосом начинает Лиса, и от первых же ее слов лицо Чимина мгновенно белеет. Вот же сука. Она не должна была приплетать Чонгука к этому позорному «действию», не должна была пачкать его имя. — Прости, что не рассказала другим о твоей любви раньше, несмотря на то, что знала об этом на протяжении восьми месяцев. — Восьми месяцев? О чем ты говоришь? — не сдержав любопытства, уточняет Чеён, смотря то на стоящую на коленях девушку, то на взволнованно-смущенного Чимина. Последний стоит ни жив ни мертв, смотря куда-то на обнаженные коленки Лисы, не в силах поднять взгляд и увидеть реакцию Гука. Это совсем не то, чего он хотел. Чонгук же, несмотря на всю злость к Чимину и ситуацию в целом, выглядит весьма озадаченным от всего сказанного и происходящего вокруг. Периодически ему, конечно, оказывали знаки внимания и парни, чем дико раздражали, но он и подумать не мог, что им заинтересуется кто-то из одноклассников. — Прости, что считаю тебя жалким, ничтожным трусом, который только и может, что развлекать себя в душе, пуская слюни на сделанную тайком фотографию Чонгука, — все так же виновато продолжает Лиса, расстроенно хмурясь, и Чимин чувствует, как уши моментально начинают гореть от стыда и унижения. Все это должна сейчас чувствовать она. Ему было бы плевать, пусть хоть вся школа услышит слова девушки, но то, что все это происходит на глазах у Чонгука, просто уничтожает его. — Мне продолжать? — наблюдая за реакцией Чимина, сжалившись над парнем, задумчиво спрашивает Лиса, поправляя немного сползшую лямку лифчика, и Тэхён быстро проводит языком по губам, намертво фиксируя в памяти соблазнительный жест девушки. — Хватит, — тихо произносит Чимин, мечтая прямо сейчас провалиться сквозь землю. Он хотел отомстить Лисе, проучить ее. Но сделал хуже только себе. После заветного слова Чимина, класс наполняется короткой мелодией, и на экране появляется надпись.Поздравляем! Задание выполнено. Лалиса Манобан и Пак Чимин остаются в игре.
Поднявшись с колен, Лиса спокойно подбирает юбку с пола, а затем так же спокойно одевается в напряженной тишине, разбавленной лишь тяжелым, неровным дыханием Чимина. Подойдя к парте, на которой сидела до этого, Лиса надевает туфли, а после разворачивается к Чимину, скрещивая руки на груди. — Теперь ты доволен? — с нескрываемой издевкой интересуется она, видя, как после ее вопроса Чонгук непринужденно подходит к нему, останавливаясь буквально в пятнадцати сантиметрах от испуганно поднявшего на него глаза парня. — Почему ты не сказал, что любишь меня? — искренне спрашивает Чонгук, касаясь рукой белого воротника рубашки Чимина, и все ученики в классе едва не падают со стульев от такого зрелища. — Признаться, ты тоже мне нравишься. С легкой улыбкой на губах добавляет он, слыша со стороны Юнги удивленное: «что за хуйня тут происходит?». Остальные же, кажется, забывают, как дышать. Никто не ожидал ничего подобного от Чонгука. — Ты это серьезно? — с плохо скрываемой надеждой произносит Чимин. Он и мечтать не смел, что когда-нибудь услышит подобные слова от предмета своего обожания. Но Чонгук выглядит таким искренним и заинтересованным, а когда его пальцы аккуратно касаются ладони Чимина, сердце того попросту готово выпрыгнуть из груди. — Знаю, все думают, что меня интересует только Лиса, — соскользнув рукой к запястью Чимина, он нежно поглаживает тонкую кожу, чем заставляет замершего парня едва не плавиться от столь интимной ласки. — Но, на самом деле, все это время я думал лишь о тебе. Несколько секунд Чонгук все так же мило улыбается, внимательно смотря в затуманенные его близостью глаза Чимина, и тому уже начинает казаться, что вот сейчас он точно его поцелует. Однако выражение лица Гука вдруг резко меняется, становясь контрастно холодным, и Чимин вздрагивает, когда рука парня с силой сжимает его ладонь. — Это ты хотел от меня услышать? — равнодушно спрашивает Чонгук и, подняв руку Чимина, резко выгибает его запястье назад, из-за чего парень тут же болезненно вскрикивает. От такой быстрой смены настроя Чонгука одноклассники немного теряются, но Юнги с Тэхёном все же успевают сделать пару шагов в их сторону, прежде чем слышат явную угрозу в голосе Гука: — Подойдете ко мне, и, клянусь, я сломаю его чертову руку. Лиса же с самого начала наблюдает за всей этой ситуацией со скучающим выражением лица. Чонгук, конечно, отличный актер, когда это необходимо, но нужно быть полным идиотом, чтобы поверить в этот дешевый театр, устроенный им. — На колени, — грубо приказывает Чонгук, сильнее выгибая запястье Чимина, и тот сразу же падает на пол, болезненно морщась. Все это могло бы выглядеть, как одна из его особенно любимых фантазий, если бы в конце наказания его ожидал потрясающий секс, а не сломанная рука. — А теперь повторяй за мной. Прости меня, Лиса, за то, что я такое трусливое ничтожество… — Прости меня, Лиса, за то, что я трусливое ничтожество, — едва не скуля от боли, быстро тараторит Чимин, царапая короткими ногтями другой руки гладкий пол, и Чеён прикрывает глаза ладонью, не в силах наблюдать развернувшуюся картину. — Перестань. Противно смотреть, — нахмурившись, говорит Лиса, отворачиваясь к все еще стоящему наготове, в случае чего, Тэхёну. — Не хочу, чтобы ты пачкал об него руки. Неохотно отпустив его, Чонгук присаживается на корточки возле все еще стоящего на коленях и упирающегося ладонями в пол Чимина и рывком хватает его за волосы на затылке, поднимая голову вверх. — Если еще хоть раз ты подумаешь выкинуть что-то подобное, твое бесполезное тельце полетит со школьной крыши вслед за Ёнджи, — приблизившись к его лицу, угрожающе шепчет Чонгук. — Ты меня понял? — Да, — едва слышно отвечает Чимин, и, брезгливо отряхнув руки, Чонгук отходит от него, раздраженно садясь на стул возле Лисы и Тэхёна. Этого слишком мало, чтобы утолить его гнев.