Без ума от рубинов

К моменту, когда Дилара появляется из-под воды, её истерика уже утихает. Старшая подползает к ней, оповещая, что Алишер должен скоро прибыть, сама же массируя чужие гудящие стопы. Руки ледяные, твердые и грубые, но у девушки язык не поворачивается сказать что-то против. Карина с долей скорби смотрит на отпавшие белые чешуйки, не имея и малейшего желания к ним прикасаться. Когда из-за листвы появляется Алишер, глаза Дилары в секунду заполняются слезами. Она произносит имя из шести букв почти беззвучно, и парень тут же скидывает на песок потертую спортивную сумку, кидаясь к русалке с объятиями. Карина наблюдает за ними со стороны, аккуратно пытаясь подняться. Эти объятья не похожи на те, что дарила ей Дилара. В них плещется бескрайняя нежность, проскальзывает недосказанность и печаль. Дилара прижимается губами к человеческой челюсти, стискивая ткань объемной футболки пальцами. Алишер прижимает её к себе так трепетно, словно та — самое хрупкое и ценное, что ему доводилось держать, но в то же время, не оставляет между их телами ни грамма воздуха. Пока длится молчаливая сцена Карина не издает ни звука, сливается с пейзажем — боится помешать. Алишер вдруг чмокает любимую щечку, отчего девушка вздрагивает, но не отстраняется. Начинает что-то тихо говорить, и человек тут же прерывает её: — Не нужно мне её рекламировать, Дилар, ты и так много о ней рассказывала. — парень наконец отрывается от возлюбленной и обращает на Карину внимание. — Привет, героиня-любовница, — он протягивает ей руку, и та недоверчиво косится на нее, но все равно завершает жест, — меня зовут Алишер. — Карина, — голос еще не окреп, но уже стал лучше. Парень возвращается за отброшенной сумкой, раскрывая ее перед новой знакомой. Внутри какие-то однотонные вещи, выглядящие совсем не презентабельно. — Хорошо, что у меня большая часть одежды безразмерная. — подмечает он. — А то все могло бы затянуться. Серые стопки не вызывали особого любопытства, потому Карина отвлеклась сначала на шум листвы, что звучал совершенно иначе. Эхолокация ослабла, уступив место более развитым видам слуха: фонематическому, речевому, ритмическому. После, она замечает необычные очертания и начинает качать бедрами, с интересом наблюдая за тем, что происходит от этих действий. Дилара отворачивается, а Алишер настойчиво предлагает ей чуть помятые вещи. Одеть девушку тоже становится проблемой: человеку приходится собственноручно просовывать чужие конечности в штанины и рукава. На джинсы та вообще смотрела как на нечто смертоносное. — Мы уже надели один слой, зачем это? — Надо, Карина, никто не ходит так. — Но ткань такая толстая! — ноет она, сутулясь. — Давай тогда я надену только их, а эту обтягивающую тряпочку сниму? Отказ был ожидаемым, но от этого не менее разочаровывающим. Пока она возилась с ремнем, Дилара практически по слогам разжевывала старшему, куда Карину нужно отвезти, после шепотом умоляя за ней приглядывать. Алишер, улыбаясь, кладет руку на черные волосы, пропуская их между пальцев, после, взяв чужое лицо в свои действительно большие ладони, целует холодный нос. — Ну что, поехали? — спрашивает он Карину, получая счастливый ответный кивок. — Пока, Дилар. Я заеду сегодня вечером, выплывешь? — Конечно. — девушка нехотя отпускает края растянутой ей же майки, позволяя Алишеру встать. Когда она пересекается взглядом с младшей, почему-то опять чувствует себя неловко. — Прости, если обидела тебя чем-то. — говорит она, и Карине хочется подорваться навстречу: Дилара не должна извиняться. — Я буду рада, если ты хотя бы раз проведаешь меня. Дальше слушать вторая просто не может: падает на колени прямо в воду, рядом с ней, обнимая крепко, почти до хруста в позвоночнике. — Я буду приезжать так часто, как только смогу, Диль. Спасибо за все, ты самая лучшая. Не извиняйся больше никогда, хорошо? Старшая дает обещание, с её трепещущих длинных ресниц спадает капля. — Это все, конечно, здорово, только вот ты джинсы намочила, — Алишер указывает пальцем на расползающееся пятно. — Ничего, думаю, туда и в худшем виде заваливались, — самодовольно заключает Карина. *** Русалке доводилось видеть автомобили раньше — это были непонятные мелькающие точки, снующие с большой скоростью по мосту. Они привлекали, приколдовывали к себе взгляд. Карина никогда не понимала, с чего бы таким нелепым игрушкам издавать такие ужасающие звуки? Да и они явно оказывали какое-то негативное влияние на окружающую среду, потому что рядом с такими мостами повисал тяжелый кислый запах, оседающий в горле. Но все вопросы отпали, стоило им приблизиться к машине Алишера. Огромный металлический гроб выглядел действительно несуразным и жутким. Карина несколько раз переспросила старшего о безопасности данного средства передвижения, и только после забралась внутрь. Второй помог ей пристегнуть ремень, который, по просьбе младшей, тут же пришлось утянуть, для полного чувства защищенности. Когда они тронулись с места, русалка побледнела, вцепившись отросшими ногтями в обивку сидения. Дороги ровные и пустующие, а у Алишера водительский стаж не один год — Карина вскоре расслабляется, даже получая удовольствие от теплых потоков ветра, обдувающего её лицо через открытое переднее окошко. — Дилара сказала мне адрес места, и что там тебе должны помочь. Не расскажешь подробнее? — спросил старший, не отвлекаясь от дороги. — Понимаешь, технологии продвинулись не только у вас. — Карина смеется, сверкая зубками с затупившимися клычками. — Более века назад русалки, которым повезло остаться на суше, стали основывать такие офисы, где новичками помогали сориентироваться: находили возлюбленного, выдавали документы и прочее. Если бы не это — испуганных голых людей с яркими волосами, бредущих неизвестно куда, отлавливали на улицах города пачками. Русалки существуют столько же, сколько и люди, а возможно даже и больше, так что, приходится идти в ногу со временем, — Карина почувствовала странное удовлетворение от того, что эта поговорка стала напрямую к ней относиться. — Рассматриваешь вариант, в котором люди — когда-то вышедшие на поверхность русалки и освоившиеся там? — Эта версия ведь имеет место быть. Может раньше мы могли выходить и оставаться там исходя только из собственного желания. А уже после, когда переродившиеся русалки стали называть себя людьми, началась вся эта канитель с чувствами? Алишер жмет плечами: теория действительно очень интересная, но ее, как и остальные вариации, нет возможности проверить на подлинность. Карина с восторгом разглядывает архитектуру, почти вплотную прилипнув к стеклу. Все вокруг такое светлое, гостеприимное, что не улыбнуться в ответ кажется сверхзадачей. Правда, Карина не увидела еще ни одного человека, идущего с улыбкой на лице, но она списывала это на слишком быструю езду. Её зрение немного деградировало, но Алишер сказал, что благодаря этому она теперь сможет носить очки, а потому она не переживала, во всю придумывая, как украсит скучную оправу жемчужинками. — Теперь я буду смотреть на людей с цветными волосами и думать, что они на самом деле русалки, — вновь подает голос тот, снисходительно глядя на Карину в зеркало заднего вида. — Приглядывайся к голубоволосым или синеволосым — это самые распространенные цвета. — Я могу спросить о происхождении твоего цвета? Карина хмыкнула. — Я родилась в месте полном разноцветных кораллов и рифов, рядом с косяками ярких рыб. Поэтому я и отличаюсь от Дилары расцветкой: у нас разные места обитания, соответственно, разные места, где мы должны были бы скрываться. Характер так же зависит от мест обитания: мой красный цвет плавников означает что-то типа неусидчивости, вспыльчивости, страсти к экспериментам, а синий цвет, присущий Диларе дает знать, что она умиротворенная, искренняя и любит плыть по течению. — Все гениальное просто, — ухмыльнулся тот, поворачивая руль. Они остановились у ничем не примечательного кирпичного здания. Карина видела сотню таких во время их недолгой поездки. Человек сверяет адрес по интернет-картам, выглядывая в окно, чтобы убедиться в точности их места прибытия. — Кажется, здесь. Дилара говорила, что нужно подняться по пожарной лестнице. Карина, горя от нетерпения, неаккуратно выпрыгивает из машины, так громко хлопая дверью, что Алишер до скрипа сжимает челюсти от боли за свою малышку. Младшая, закинув на плечо сумку, без лишних слов делает шаг в сторону дома и останавливается, когда слышит неуверенный голос Алишера: — Мне лучше подождать тебя здесь? Карина замирает в нерешительности. Зачем ее вообще ждать? Разве он не выполнил свою задачу? Тот, по по-видимому, приняв молчание за положительный ответ, потянул уголок губы вверх. — Постарайся особо не светиться здесь, использование пожарной лестницы просто так наказуемо. Входя внутрь, девушка ожидала чего угодно, только не серо-белого офиса с понурыми консервативными людьми за столами. *** Процесс регистрации и поиска Славы занял куда больше времени, чем можно было предположить. Карина вся извелась на скрипучем стуле, до мельчайших деталей рассмотрев все то скудное оборудование, коем была заставлена комната. Высокое растение с широкими листьями, покрытыми внушительным слоем пыли, календарик с фотографией каких-то розовых деревьев. Не густо. Даже напряженная морщинка между бровей человека, который занимается приготовлением всего необходимого, куда интереснее. Выйдя на улицу через пару часов, она потянула руки в разные стороны, разминая спину. Температура воздуха опустилась на пару градусов, а небо стало заметно темнее. Каково было её удивление, когда она обнаружила машину Алишера на том же месте. Девушка спускалась с лестницы с кипой бумаг, громко звеня ключами и чувствуя себя настоящим членом общества. Она залезла в салон, опять сильно хлопнув дверью, и, раскинувшись на удобном сидении, блаженно выдохнул. — Я теперь Егамедиева Карина, — похвасталась она, наблюдая за Алишером из-под прикрытого века. — Поздравляю, — тот выдал некое подобие улыбки. Выждав небольшую паузу, в течение которой что-то набирал в телефоне, Алишер продолжил: — Довольно удачное место выбрали. Торговый центр недалеко, нужно будет купить тебе одежду. Чтобы у тебя была собственная, по размеру. А завтра я привезу свою, дома ходить и все такое. — Зачем ты делаешь это? — она нахмурилась, с подозрением склонив голову. — Мог ведь просто высадить возле агентства, я бы не рассказала Диле. — Я просто хочу помочь тебе, не отвергай это. Ты очень дорога Диларе, а значит важна и для меня. Карине нечего было на это сказать. Почему она вообще так негативно относилась к Алишеру? Он создает впечатление замечательного человека. — Как ты теперь будешь искать того парня? — Зачем мне его искать? Вот сводка, — младшая протянула второму несколько скрепленных листов, где была вся доступная информация о человеке: где учится, где живет, какие магазины часто посещает и прочее. Алишер удивленно вытаращил глаза. В досье имелась даже вполне четкая фотография, которая, скорее всего, являлась копией паспортной или студенческой. — Это при том, что ты не знала имени? — Нет, я знала. Имя и внешний вид. Этого более, чем достаточно. — То есть, они могут найти каких-нибудь особо опасных преступников? — Если русалка влюбится в такового, конечно. Они также помогут ей внедриться в его компанию, если поймут, что своими силами там не справиться. — Карина говорит максимально беззаботно. — Смотри, у меня есть студенческий. — она покрутила кожаной корочкой. — Поэтому и так долго: мне проводили инструктаж, с обязанностями, нормами и прочим. — Он студент. — вычитывает Алишер из множества строчек. — Выходит, ты с ним теперь в один институт ходишь? — Мы даже на одном потоке. Так ведь это называется? Старший замолчал на какое-то время, вновь пробегаясь глазами по досье. Даже картинку цветную распечатали. Что же это за агентство такое? Какова их истинная сила? Это наверняка одна из тех внушающих страх структур, которая объявится только в случае какой-нибудь глобальной катастрофы, до тех пор оставаясь в тени. — Обладая такой безразмерной базой ценнейших данных и передовыми поисковыми системами, все, на что они растрачивают их потенциал — поиск любовников? Это так эгоистично… — Алишер! — предупредительно повысила голос младшая. — Ты знаешь, как появляются русалки? Старший остыл от такого строгого тона и покачал головой. Живорождение? Икра? Яйца? Представленные в голове картинки заставили его вздрогнуть. Вероятно, он бы хотел оставить эту деталь неизвестной для себя. — Из слез тех, кто умер от невзаимных чувств. Многие из них даже не смогли найти своего человека, потерявшись в большом городе. — у старшего по спине пошли мурашки: за каждым из них чья-то сломанная судьба. — Для того, о чем ты говоришь есть специальные службы, у агентства и так много работы. О нас некому заботиться, мы всегда одни. И теперь, когда появилась хоть одна организация, которой на нас не наплевать, ты, человек, хочешь использовать ее себе в угоду. Кто из нас эгоистичен? — Ладно, — он прочистил горло, возвращая документы Карине. — Вероятно, я поспешил с выводами. Остальную дорогу до торгового центра они провели в молчании. Младшая разглядывала полученные бумажки, а парень корил себя за то, что по такой глупости испортил знакомство с важной для Дилары персоной. Но та, кажется, вовсе не обижалась на его слова, поглощенная мыслями о встрече с Славой, учебе и жизни полноценного человека. Пестривший ослепляющими огнями центр вызывал детский восторг. Алишер, сверившись с часами, с сожалением прошептал о том, что сегодня у него не выйдет встретиться с Диларой, но Карина была настолько развеселена цветными вывесками, пестрящими витринами, что не заметила чужой печали. Она ожидала ворваться в мир общительных приветливых созданий, где все рады её видеть. В мир, полностью противоположный их. На деле же, получила нечто совершенно иное: каждый второй косился на её мешковатую одежду, показывали пальцами на красные волосы, усмехались над порванной сумкой. Общество заставляло её чувствовать себя некомфортно. Такого не было в воде: там Карина никогда не ощущала себя какой-то неправильной. Пока Алишер то и дело предлагал ей футболки и рубашки, русалка никак не могла абстрагироваться от в открытую пялящихся глаз. Она постоянно поправляла прическу, отряхивалась, осматривала ноги и спину на наличие грязи или чего-то странного. — Что-то случилось? — Со мной что-то не так? — тихо поинтересовалась Карина тоном, от которого у старшего сжалось сердце. — Все на меня смотрят. Алишер поджал губы: девочке только предстоит столкнуться с людской жестокостью и глупостью, в которой они, порой, перегоняют животных. Он воспринимал Карину как младшую сестренку, её хотелось защитить от всей мирской несправедливости. — Все в порядке. Люди не понимают и боятся тех, кто от них отличаются, таким образом скрывая свое уважение и восхищение ими. Принимай это как комплимент, — парень подмигнул, внушив Карине уверенность в себе. Вторая наконец смогла переключиться на одежду, сознательно выбирая только ту, что была изготовлена из самых тонких тканей. Сама мысль о ношении джинс — отталкивала. Это ведь так сильно стесняет движения, так сильно давит, для чего люди вообще изобрели что-то настолько неудобное? Но помимо материала им обнаружилась еще одна проблема: стоимость. Ей объясняли цифры в школе, рассказывали про то, что такое деньги и как ими пользоваться. Конечно, из-за отсутствия альтернативной платы за что-либо, ученикам тяжело давались такие понятия, но всё-таки, Карина была не глупа и хорошо усвоила уроки. А потому, количество нулей на ценниках вызывало тошноту. Дилара заставила парня так тратиться на незнакомого человека? — Можно мы уйдем отсюда? — неловко спрашивает она, осторожно дергая Алишера за рукав. — Почему? — Я буду чувствовать себя должницей. Ты ведь и так дал мне одежду, не нужно больше… — Все в порядке, у меня есть резерв на свободные траты, не забивай свою голову. Я взрослый человек, Карина, позволь мне решать на кого я хочу их тратить. Красноволосая опустила глаза в кафельный пол. Воспоминания о том, в каком ключе она думала об Алишере еще утром заставляли её стыдиться. Она считала его ужасным только потому, что тот делал счастливым её подругу? Щеки Карины розовеют, когда в голове возникает сцена воссоединения возлюбленных. Такой абсурд — презирать кого-то из-за зависти и беспочвенной ревности. Спустя час поисков, наконец-то нашлось то, что пришлось девушке по душе: — Я могу примерить это? — робко спрашивает Карина, указывая на манекен. — Эм, — Алишер с непониманием оглядывает мужской отдел. — штаны? — Эту штуку. Думаю, мне подойдет. Парень правда не понимал как объяснить Карине, что если она заявится в институт в скинни мужских джинсах с дырками, то шансы привлечь внимание Славы уменьшатся в несколько раз. Точнее, внимание то она точно привлечет, только не как потенциальный партнер. — Понимаешь, это не женская одежда. — «Не женская»? — младшая смотрит на Алишер как на умственно отсталого. — Как ткань может различаться по полу? — Так сложилось в обществе, это же не я придумал. — Но я уверена, что хорошо выглядела с хвостом. А вот с ногами я даже не знаю, что делать. — она выглядела удрученно. — Совсем нельзя? Что мне будет, если я надену это? «Всеобщее неодобрение — и это только в лучшем случае», — думает старший, как-то и сам расстраиваясь от этой темы. — Ты сможешь носить этот фасон, когда начнешь встречаться с Славой и он узнает тебя поближе. — Алишер нашел выход из положения. — Он просто не нравится Славе? — Да, именно. А с ногами я помогу тебе разобраться: подберу то, в чем ты точно будешь выглядеть отлично. После магазинов с одеждой, они спустились в гипермаркет, расположенный на первом этаже здания. В агентстве Карине даже выдали набор канцелярии, так что основательно закупаться к институту им не пришлось, прогуливаясь только по продуктовым отделам. Они приобрели минимальное количество продуктов, максимально похожих на то, что ела Карина у себя снизу: салат из морской капусты, листы нори, смесь морепродуктов, креветки. Всё-таки входить в новую жизнь стоит постепенно, и для начала парню нужно научиться хотя бы приготавливать еду, а не есть ее сырой. Квартирка была крошечная, однокомнатная. Почти всю ее площадь занимала двуспальная кровать, но когда они вошли туда в полной темноте, ее осветил блеск глаз Карины. Алишер провел ей небольшую экскурсию: объяснил как работает бытовая техника, как правильно жарить креветки. А после настоятельно попросил в семь вечера быть дома и никуда не уходить, чтобы он смог привезти вещи. Прямо перед его уходом выяснилось, что учебное заведение младшей находится по дороге к работе Алишера, и тот предложил отвозить её первое время. Передать словами благодарность Алишеру Карина не могла. Она вообще уже ничего не могла: новоприобретенные стопы приятно жгло, спину ломило. Карина плюхнулась на кровать, которую старший благородно помог застелить, представив, как та будет мучиться с пододеяльником. Она смотрела в бежевый потолок, опасаясь, что её вот-вот просто разорвет от переполняющих эмоций. За все года прожитые под водой она испытала и того меньше, чем за один сегодняшний день. С мыслями о многообещающем завтра, Карина погрузилась в свой первый сон на земле.