Без ума от рубинов

Хотя после этого дня в их отношениях опять наступила холодная война, Карина все равно была уверена, что Слава к ней оттаял. Ей только предстояло узнать, что одна улыбка не сможет стать залогом для длительного стабильного общения. И что дружелюбие и искренняя симпатия — понятия, между которыми располагается Марианская впадина. А шанс это сделать предстал совсем скоро, когда группа студентов, успешно закрывших свои долги, решили это дело масштабно отметить. — Давай оплатим пополам такси? — Слава повторял одно и тоже уже десятый раз, на что, соответственно, десятый раз получал одинаковый ответ: — Я уже еду с парнями из другого факультета. Брюнет раздосадованно замычал, откидывая голову. Он бесновался с самого утра, чем уже порядком поднадоел другим. — Это предательство. — Ты до последнего ломался, мне лучше было выбрать стопроцентный вариант, чем ждать, пока ты соблагоизволишь снизойти! Слава сузил глаза, гневно глядя на собеседника. Тот пожал плечами, мол «сам виноват», и вышел из-за стола. Насколько Карина понимала, старшекурсники арендовали целый дом и пригласили туда всех, кому не лень. Из услышанных то здесь, то там обрывков, она могла сложить из них представление о нехилой программе: моря выпивки, фастфуд, раскалывающая череп громкая музыка. Это все звучало незнакомо, но довольно интересно — если все будет так же, как на их последних посиделках, только с большим количеством народа, то Карина вовсе и не против в таком поучаствовать. Единственное «но»: дорога. Дом находился действительно далеко, практически за городом. На такси можно было разориться, поэтому самые продуманные люди заказывали одну машину на 4-5 человек. Карина относилась к поездкам на машине максимально положительно: ездить с Алишером ей очень нравилось. Не тая греха, она не раз задумывалась о том, как было бы прекрасно разделить этот момент со Славой. Представлялись и волосы цвета темной карамели, рассыпающиеся по лицу из-за ветра, и их переплетенные руки на грубой ткани сидений. Даже влюбленный взгляд, предпочитающий Карину любым красотам за окном. — Ты мог бы доехать со мной, — предложила Карина. — Ты тоже едешь? — парень скептически поднял одну бровь. До этого момента русалка тактично отмалчивалась, стоило разговору выйти на тему вечеринки. — А почему бы и нет? — девушка старалась выглядеть беззаботно, но при этом источала нервозность. — Надо же отдыхать. — Ну, окей. Надо найти еще кого-нибудь, чтобы с каждого было меньше. Красноволосая почувствовала, как возможность романтической поездки вдвоем с Славой утекает сквозь пальцы. Если представлять их взаимоотношения как график, то он точно возрастающий, а значит, Карина должна сделать все, чтобы Слава стал видеть в ней больше, чем просто «друга». Вспоминая свое недавнее обещание, она сжала кулаки под столом, и выдала самое глупое и необдуманное, что только могла: — А что, если не нужно будет платить? — Он серьезно был прав, когда говорил о твоих богатствах? — сказал парень, имея в виду их общего знакомого. — Нет. — Карина усмехнулась. — Как насчет того, чтобы нас довез мой друг? Уточнив детали такой авантюры, парень лишний раз смерил девушку недоверчивым взглядом, но, по итогу, дал свое согласие. Не дурак ведь от такой выгоды отказываться. Карина прибежала домой в диком возбуждении. Крича Алишеру в трубку, что это «вопрос жизни или смерти», она отчасти не врала. Старший, судя по тону, был недоволен предстоящей поездкой, но, по непонятным Карине причинам, согласился. Сама же девушка летала по крошечной квартире в полной эйфории. «Если вызвалась помогать, то не бросай на полпути», — про себя рассуждала она, откладывая телефон. Она представляла эту вечеринку, как тот самый бал, где на неё обратят внимание, откроют с новой стороны и, наконец-то, осознают влюбленность. Естественно, к сборам на сие мероприятие она подошла с надлежащей ответственностью. Представляла, как будет парить в своей огромной белой рубашке, которую успела расшить стразами, меж танцующих тел, а Слава, прикованным взглядом будет следовать за ней. После, он возьмёт её за руку и не отпустит до самого конца. Карина все мечтательно прикусывала пухлую губу, смешивая лучшие моменты из всех изучаемых ими в школе сказок, составляя новую, самую лучшую. А такова она потому, что ее главным героем является она сама. Завершающим штрихом стала аккуратная изящная диадема состоящая из витиеватых переплетений проволоки и ракушек. В ней она стала выглядеть достойной своего принца. И она не смогла скрыть свое удивление, когда этот самый принц плюхнулся на сидение в свободных спортивных штанах и толстовке. В прочем, Слава смотрел на неё также недоуменно. От промелькнувшей усмешки и стоящим за ней «клоуниха», Карине стало не по себе. Русалка переплела пальцы в замок, опустил голову. Алишер, сочувственно вздохнув, завел машину. За всю дорогу эти двое ни то что словом не обменялись, а даже взглядами не пересеклись. Девушка тогда хоть изредка кидала на паренька тоскливые взгляды, а вот тот не отрывался от телефона, с кем-то бурно споря. Карина не понимала, где могла просчитаться. Почему Слава сторонится её, почему делает вид, что они незнакомы? Еще вчера он был так добр по отношению к ней, что произошло сейчас? Есть ли в этом вина внешнего вида? Карина горестно выдохнула: недостаточно старалась, недостаточно хороша. От этой удручающей тишины и без того долгая дорога стала почти бесконечной. За окном постепенно темнело, а здания сменились густыми зарослями деревьев. Вибрация от битов, отдающаяся от асфальта, начала ощущаться еще на подъезде к особняку. Почти во всех окнах горел свет, кроме первого этажа, где люди видимо ориентировались с помощью инстинктов. Стоило Алишеру остановиться, младший тут же наклонился к нему: — Спасибо, прям выручили, — Слава пожал тому руку и выскочил из автомобиля. Карина же даже не дрогнула. Её «друг» уже давно скрылся за стенами дома, а она все никак не могла заставить себя пошевелиться. Почему внутри настолько паршиво, почему мечтающая столько времени о суше, сейчас она отдала бы все за то, чтобы спрятаться в пещерке Дилары? Карина стянула с головы диадему, опуская ее на колени. — Я глупая, да? — очень тихо спросила она, поднимая глаза на зеркало заднего вида. Нижняя губа дергалась и дрожала, а Карине хотелось испариться. Алишер отстегнул ремень безопасности и, кряхтя, повернулся назад. Он осторожно забрал украшение из ледяных красивых рук и, сопровождаемый пристальным взглядом, водрузил его обратно на красные волосы. — Нет. — Алишер… — Ты не должна позволять ему обижать тебя, слышишь? Не давай ему вытирать об тебя ноги, Карина, ты — та, кого ты должна ценить больше всех на свете. Все наладится, не опускай руки. Просто хорошо проведи этот вечер, не растрачивайся попусту. С таким девизом она и предстала в эпицентре веселья. Она как никогда остро заметила отсутствие развитых чувств: глаза никак не могли соориентироваться в темноте с мелькающими то красными, то синими вспышками, а эхолокация, на которую девущка всегда опиралась раньше, и вовсе, кажется, отмерла от столь громкой незамысловатой музыки. Вообще, то, что здесь принято называть изящным словом «музыка», ужасно давит на мозг. Под водой нет музыкальных инструментов, нет студий звукозаписи, но зато есть мелодичные тоскливые зовы китов, трекотание дельфинов, песни сирен. Взрощенного на таких прекрасных возвышенных композициях, Карину подташнивает от того, что она слышит сейчас. В воздухе, помимо перегара, стоит какая-то дымка. Разбираться дымовая ли это установка или кальяны — нет желания, она просто протискивается между потными, уже помотанными жизнью, телами, в попытке отыскать Славу. Ей страшно, она просто хочет спрятаться, так что, возможно, если она найдет ванную комнату раньше своего возлюбленного, она выберет именно ее. Люди бесцеремонно цепляются за её одежду, трогают тело, словно оценивая свежую кровь, оглушительно смеются, тыкая в лицо то бокалами с неопознаваемой жидкостью, то телефонами. Карина мечется из стороны в сторону, когда на неё со спины кто-то налетает, после довольно выкрикивая по слогам: — Ка-ри-на! Оказалось, что их общий с парнем институтский знакомый прибыл раньше них. Может оно и к лучшему? Незнакомые пьяные люди наводили на Карину самый настоящий ужас, а с ним будет проще. Парень провожает её на кухню, где явно меньше людей, а те, что присутствуют не настолько хмельны, несмотря на свою близость к охлаждаемым бутылкам. Здесь горит лампа, а потому нет склонности к беспределу и приставаниям: говорят о чем-то между собой, не обращая на Карину никакого внимания. Её знакомый начинает рассказывать какую-то «невероятно веселую» историю, произошедшую всего двадцать минут назад, попутно пьет, проливая большую часть алкоголя не в рот, а на подбородок и шею. Но и тот в один момент исчез с поля зрения. Отлучился, кажется, по нужде, но, судя по времени отсутствия, там же и уснул. Именно в это мгновение жемчужина начала нестерпимо болеть. Карина терла ее пальцами, прикладывала холодную банку с пивом, но никак не могла унять раздирающие ощущения. Сейчас, ей как никогда раньше необходимо чужое плечо рядом. Не чтобы плакать, не чтобы опереться, а просто чтобы знать, что она не одна. Не парадоксально ли, что она чувствовала себя нужной, когда была на пустынном дне, а сейчас совсем одинока в толпе людей. Она прождала у стола какое-то время, после, отчаявшись до такой степени, что пошла спрашивать других. Со стеклянными зрачками, люди даже не замечали мельтешащуюся возле них русалку. А после смеялись с неё, отвечали что-то невнятно и опять погружались в свой мир. Карина так и не поняла, куда делся тот парень, зато, нашла в отдельной комнате Славу, расположившегося на диване с какой-то девушкой между ног. У девушки по спине прошел холодок: его губы должны переплетаться с кариниными, а не ее. Его руки должны обвивать её тонкую шею, ей на ухо должны шептаться комплименты. Почему она? Она… более достойна? Карина внимательно наблюдает за ее пошлой хищной ухмылкой, тем, с каким упоением она отдается этому поцелую. Девушка вдруг приходит к пониманию, что, на самом деле, не хочет быть на ее месте. Не хочет, чтобы парень так же неаккуратно сдавливал её плечо, не хочет, чтобы её ноги силой разводили перед столькими людьми. Разве так выглядит любовь? Как слепое вожделение и жесткие действия направленные на удовлетворение потребностей? Девушка вдруг немножечко теряется в своем же мировоззрении: она не хочет признавать, что то светлое чувство, от которого зависит её жизнь, выглядит именно так. А если это не любовь, то зачем вообще устроена эта вульгарная сцена? Неужели Слава предпочтет ей абсолютно любую? От того, как глубоко Слава залезает языком в чужой рот начинает подташнивать. Так нужно вести себя с объектом симпатии?.. Подходить к ним было неловко, поэтому она так и остановилась в дверном проходе, ожидая, когда Слава отвлечется от минутной пассии. Тот, возможно, так и не сделал бы этого, если бы сидящая рядом не показала на Карину пальцем. Русалка уже порывалась убежать, когда увидела мгновенную перемену в чужом лице. Тот нежным движением отодвинул от себя девушку, а после подлетел к ней и, нахально перехватив за локоть, вывел в коридор. «Выставил, словно нашкодившую собаку», — подумала Карина. Младшая смотрела на парня и видела в нем абсолютно чужого человека. Разве этот мальчик пел тогда на камне о своей боли? Разве этот мальчик улыбался при виде записки с пожеланием? Разве это тот мальчик, в которого она влюбилась? — Какого хуя ты здесь стоишь?! — прорычал Слава, окутывая Карину запахом крепкого табака. — Я просто не знаю никого кроме тебя… — Так познакомься с кем-нибудь! — он очертил рукой всех присутствующих. — В чем проблема? Слава был таким сердитым и шумным, что младшая сжималась под потоком нелестных слов. Еще не поздно спрятаться где-нибудь в санузле? Прям рядом с тем знакомым из института, который наверняка уже видит десятый сон. Соседняя дверь открылась, выпуская двух высоких ребят. Они радостно заулыбались при виде Славы, подошли и обменялись любезностями не только с ним, но и с Кариной. — Там девчонка, за которой ты гонялся весь вечер, злая и неудовлетворенная. Ты куда слился то? Только сейчас русалка заметила что младший стоит на расстоянии, давно отпустив её руку. «Он стыдится меня», — у девушки задрожали губы. Она вспомнила девушку, с которой целовался Слава: на ней, кстати, были какие-то широкие рваные джинсы. От этого стало еще более горестно — Славе мог не нравится этот фасон, но он готов принять выбор любимого человека. Это то, о чем говорил Алишер. Карина, боясь услышать «потому что со мной эта шавка», слабо коснулась его плеча, и прошептала: — Я пойду прогуляюсь до магазина. Столь скорый уход вызвал недоумение, но останавливать странную девочку никто не стал. Те парни задали еще пару вопросов, на которые Слава отвечал с большой неохотой, а после удалились на первый этаж. Сам же Слава, вернулся к своей компании. Уход назойливой Карины его раскрепостил: предаваться разврату на фоне разбитой девушки было некомфортно. Вероятно, есть даже отдельный кинк со специальным названием, но Славе искренне не до этого. Девушка вылизывает его шею, ни коем образом не стесняясь остальных присутствующих, устраивая для них настоящее шоу. Кто-то предлагает полить парня коньяком, но тот вроде как против. Происходящее быстро утомляет: она работает на публику, он ей не нужен, она ему тем более; Слава лишь реквизит. Поэтому он, не долго думая, скидывает ее с себя, отдаваясь алкоголю. Девушку это, впрочем, не расстраивает: через десяток минут она крутит задницей на коленях парня, сидящего всего в паре метров. Парень несколько раз вклинивается в диалог на политические темы, потом просто сидит поражаясь музыкальному вкусу составителя плейлиста, который уже по четвертому разу начинался с начала. Слава подумывает спуститься на первый этаж, желая стать свидетелем или может даже судьей каких-нибудь пьяных разборок. Но от этих мыслей отвлекают: к нему подсаживается знакомый из соседней комнаты. Они пропускают пару тостов, звонко чокаясь рюмками. — А где та малышка, что была с тобой? — интересуется между делом. — В магазин пошла, — отмахнулся Слава, опрокидывая стопку с гранатово-красным содержимым. Ополоснуть жидкостью горло ему не дали, в полете руку задержав. — В магазин? Ты вообще по сторонам не смотрел, когда сюда ехал? Вокруг лес и еще пара жилых домов, здесь нет магазинов. Нет? Черт, а ведь об этом и правда писали: все покупать заранее, здесь докупать будет негде. Почему же он не остановил Карину? Так сильно хотел избавить себя от её присутствия? Внизу живота завязалось странное тянущее ощущение, похожее на волнение. Эта засранка наверняка сидит преспокойно пьет пиво, а парень сейчас просто так трепет себе нервы. Через несколько минут, убеждая себя, что делает все это исключительно из желания за бесплатно вернуться домой, Слава отправляется на поиски.